Текст книги "С Новым годом, снеговик!"
Автор книги: Дмитрий Емец
Жанр: Детская фантастика, Детские книги
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
ВОТ ТАК ДЕВЧОНКА!
Ваня сидел на спине коня, крепко обхватив руками его шею. Вокруг них ревел ветер, и метель обжигала мальчику щеки. Чтобы тучи не закрывали ему обзор, конь снизился и теперь мчался над крышами домов. Дома внизу были многоэтажными, одинаковыми, похожими на коробки, и Ваня понял, что они уже где-то на окраине города.
Ваня, одетый лишь в гусарский костюм, продрог и держался уже из последних сил. Руки его одеревенели, и он не чувствовал своих пальцев. Ощутив, что седок у него на спине слабеет, Буран с беспокойством оглянулся на него и поскакал вдвое быстрее. Он несся теперь так стремительно, что вообще ничего нельзя было разглядеть, а город под ними смазывался в одно пятно.
Порой конь замедлял свою бешеную скачку и втягивал своими чуткими ноздрями воздух, словно искал что-то. Наконец, уловив то, что ему было нужно, он тряхнул гривой и стал снижаться. Ваня увидел под собой верхушки сосен и понял, что они давно уже покинули город. Жеребец опустился на небольшую полянку и призывно заржал, взбивая сугробы точеным копытом. Руки у Вани разжались, и, окоченев, он свалился с конской спины. Своих рук и ног он уже не чувствовал, а сознание его находилось словно в тумане.
«Кажется, я засыпаю. Разве можно заснуть на морозе?» – подумал он и потерял сознание.
Но Ваня не замерз. Вскоре сквозь ледяной сон он ощутил, как кто-то разжал ему зубы, а потом почувствовал на языке что-то терпкое и обволакивающее, похожее на вино. Чьи-то руки стали растирать ему щеки, и от этих рук по всему телу разливалось тепло. Ладони и ступни сильно щипало, зато мальчик снова мог ими шевелить.
Он приоткрыл глаза и увидел склонившуюся над ним светловолосую девочку чуть постарше его, в синей шубке и без шапки. Щеки у нее были румяные, нос курносый, а глаза голубые и озорные. Растирая Ване щеки пушистой варежкой, она одновременно ухитрялась слушать плеер и подергивать головой в такт музыке.
Ваня приподнялся на локтях. Он заметил, что поверх новогоднего костюма на нем теперь легкая теплая шуба из какого-то странного материала, очень похожего на тополиный пух.
– Ты кто? – спросил он у девочки.
– А? – громко переспросила она.
Девочка сняла наушники, и Ваня услышал доносившуюся из них музыку. Музыка была престранная: какие-то вопли, и звон жестяных банок, и скрипы, и такой звук, будто кто-то долбил по роялю молотком.
– Ну чего тебе? – нетерпеливо спросила девчонка.
– Зачем ты это слушаешь? – спросил Ваня.
– На спрос! А кто спросит – тому в нос! – расхохоталась девчонка. – Ты какую музыку любишь? – спросила она, нахохотавшись вдоволь.
– Музыку? – растерялся Ваня. – Я вообще-то больше люблю на компьютере играть.
– А я фанатка группы «Три пингвина». У них солисты три чокнутых пингвина и один классный белый медведь! Я от них тащусь!
– Я про такую даже не слышал. А какие пингвины, настоящие? – удивился Ваня.
– Нет, надувные! Конечно, настоящие. Но самый классный там медведь. Он такой приколист – видел бы ты, как он напяливает шапку-ушанку и валенки! А зачем они ему – медведю-то! – сказала девчонка и снова расхохоталась.
Пока она смеялась, Ваня заметил неподалеку запряженного в санки оленя и пораженно уставился на него. Олень был не простой, а северный. Но самым удивительным было даже не это. На рогах его торчали банки из-под газированной воды, в носу был бубенчик, а в ухе висели три золотых кольца. Несмотря на свой «задвижной» вид, олень, не тратя даром времени, разгребал копытом снег и пощипывал прошлогоднюю траву.
– Правда, прикольный олень? – спросила девочка. – Его зовут Васька. Это я его сама так разукрасила! Когда мой дед увидел, он чуть не отпал, а потом весь день волну гнал! А вообще-то он ничего, отличный старикан, а меня просто обожает. Я ему еду готовлю, а еще у него волшебный мешок вечно рвется, так я на него заплатки ставлю.
Внезапно Ваню осенила догадка, такая смелая и вместе с тем верная, что он едва не сел в сугроб.
– Волшебный мешок... – ошарашенно повторил он. – А твой дед случайно не... то есть он не...
– До тебя доходит как до жирафа! Конечно, мой дед – Дедушка Мороз. А теперь отгадай, как зовут меня. Мое имя начинается на «снег», а заканчивается на «дурочка», но только без первой буквы.
– Снегурочка! – охнул Ваня.
– Ага, она самая. Правда здоровская загадка? Я ее сама придумала.
Ваня пораженно смотрел на девочку. Он одновременно и верил, что она настоящая Снегурочка, и не верил.
– Вообще-то я воображал тебя другой, – сказал он.
Снегурочка рассмеялась:
– Какой ты меня представлял? Заученной ботаничкой с косичкой? Этакой примерной занудой, которую в мультяшках показывают? Я когда себя по телевизору вижу, просто вскипаю. С чего они взяли, что я такая? Если дети не образцовые, почему я должна быть образцовая?
– Наверное они... ну кто эти мультики рисует, тебя ни разу не видели... – сказал Ваня.
– Как бы не так! Видели! – заявила Снегурочка. – Как-то я приехала на «Союзмультфильм». Зашла и говорю: «Я Снегурочка! Рисуйте меня такой, какая я есть!» А мне в ответ: «Девочка, ты сюда одна пришла? Где твои родители?» и стали сюсюкать. Я рассердилась и ушла. Иду и думаю: «Странные эти взрослые! Рисуют меня, а сами мне не верят!»
Ваня кивнул. Он не ощущал даже озноба после бешеной скачки по пронизывающему морозу. «Наверняка без волшебства тут не обошлось. Ну и пускай, с волшебством даже интереснее!» – подумал он.
– Это ты прислала за мной Бурана? – спросил он.
– Нет, Буран не стал бы меня слушаться. Он на меня обижен.
– А что ты ему сделала? – спросил Ваня.
– Я хотела его оседлать, а он встал на дыбы и сбросил меня так, что я ушиблась. Я рассердилась, крикнула: «Пошел вон! Чтоб я тебя больше не видела!» и хлестнула его по носу варежкой. Совсем не больно, но Буран гордый. Он оскорбился, вышиб задними копытами двери и ускакал. Вот уже несколько месяцев он не показывается.
Голос у Снегурочки подозрительно дрогнул, и она отвернулась.
– Ты первый, кому Буран позволил сесть на него верхом. Он принес тебя на поляну и сразу ускакал. Я кричала ему «Буран! Буран!», но он на меня даже не посмотрел. Я решила, что он подобрал тебя замерзающим в лесу и принес ко мне, чтобы я тебе помогла. И вообще, как тебя угораздило забраться в лес в этом дурацком костюме?
– Он не дурацкий, а гусарский, – с обидой сказал Ваня. – И вообще, если бы не Буран, Кощей и Баба Яга схватили бы меня.
– Кощей? Баба Яга? А эти откуда здесь взялись? И что им от тебя было надо? – ахнула Снегурочка. Услышав, как изменился ее голос, олень Васька перестал щипать траву и настороженно посмотрел на свою хозяйку.
– Да так, была тут одна история. Играл я однажды в войнушку и залез в багажник старой машины... – начал рассказывать Ваня.
Он старался говорить запросто, будто для него не было ничего необычного в том, чтобы прятаться в багажниках летающих машин, подслушивать секретные разговоры нечистой силы, лепить говорящих снеговиков, говорить по волшебным телефонам, бить ракеткой по пикирующим челюстям и удирать от Бабы Яги с Кощеем.
Снегурочка слушала его внимательно, не перебивая. Когда он закончил, внучка Дедушки Мороза присвистнула.
– Я просто тащусь! Влипнуть во столько разных историй всего за два дня – это даже для меня слишком круто! Значит, эта парочка гнусных злодеев разинула варежку украсть у дедушки первое мгновение нового тысячелетия! Ну ничего, они обломятся, не будь я Снегурочка! Знаешь, что мы сейчас предпримем?
– Понятия не имею, – честно сказал Ваня.
– Вначале мы заедем за Сугробом. Я с прошлой зимы не видела этого увальня. Интересно, он все так же твердит «льдышки-мартышки» или придумал что-нибудь поприколистее? Мы дождемся шабаша, узнаем, что задумали Кощей и Баба Яга, и пошлем к дедушке сокола с предостерегающей запиской.
– Какого сокола? – спросил Ваня.
– А, ты же его еще не видел! – Снегурочка негромко свистнула, и к ней на плечо опустился темнокрылый сокол с загнутым клювом. Сложив крылья, сокол с птичьей подозрительностью покосился на Ваню желтыми глазами и, открыв клюв, что-то угрожающе проклекотал.
– Не беспокойся! Это свой! – успокоила его Снегурочка.
– Я так и не придумала, как его приколисто украсить, – пожаловалась она Ване. – Вот только кольцо ему на лапку надела и когти разноцветным лаком покрасила. Кстати, знаешь, как его зовут? Диван!
– Диван? – недоверчиво переспросил Ваня.
– Правда, клево? Сокол и вдруг по имени Диван! – улыбнулась Снегурочка. – Дедушка первое время вообще вздрагивал, когда я ему кричала: «Осторожно, дед, диван летит!» Воображал, наверное, что ему настоящий диван на голову сваливается.
Ване очень весело было со Снегурочкой, но внезапно он вспомнил, что уже время обеда, и мама наверняка волнуется, что его так долго нет.
– Про папашу с мамашей небось думаешь? – догадалась внучка Дедушки Мороза.
– Откуда ты знаешь? – удивился Ваня.
– Физиономия у тебя стала какая-то вытянутая, – насмешливо сказала Снегурочка. – Но тебе нельзя домой: Баба Яга с Кощеем могут туда нагрянуть. Пока не прилетит мой дедушка, тебе лучше остаться со мной.
– А как же родители? Они всю милицию на ноги поднимут, а мама будет лекарства глотать! – забеспокоился мальчик.
– Спокуха! Родители и не заподозрят, что тебя нет, – внучка Дедушки Мороза похлопала его по плечу.
– Ха! Не заподозрят! Ты не знаешь мою маму, – недоверчиво хмыкнул Ваня.
– А ты не знаешь меня! Стой на месте и не рыпайся! Все будет полный атас!
Снегурочка надела наушники, включила плеер и, слушая «Трех пингвинов», стала быстро лепить что-то из снега, изредка поглядывая на Ваню.
– Что это за дылда? Сугроб-2? – насмешливо спросил мальчик, но Снегурочка, увлеченная музыкой, его не услышала.
Она приставила снежной скульптуре нос, вылепила брови и волосы и, закончив все, хлопнула в ладоши. Поднялась маленькая пурга, на несколько мгновений закрывшая ее работу. Когда пурга унеслась, Ваня увидел своего двойника – лопоухого мальчишку с усыпанными веснушками щеками. Здесь не только мама, даже родная бабушка Таня не заподозрила бы подлога.
Двойник был одет в такую же точно куртку, какая была на Ване в школе, а на плече у него висел очень похожий рюкзак. Пока Ваня смотрел на двойника, тот вдруг подмигнул ему и, вытянув руку, щелкнул его по носу. От неожиданности мальчик схватился за нос, а его двойник захохотал.
– Правда прикольно? Просто вылитый ты! По пути мы забросим его к тебе, и пускай твои папочка с мамочкой с ним нянчатся, – сказала Снегурочка.
Она свистнула, и к ним подбежал олень Васька. Снегурочка запрыгнула в сани первой, а Ваня немного замешкался, толкаясь со своим двойником. Характер у двойника был не менее упертый, чем у самого Вани, поэтому неудивительно, что ни один не пропустил другого вперед.
– Проснись и охай! А вот теперь мы поскачем так поскачем! Давай Васька! – крикнула внучка Деда Мороза.
Оленю Ваське не нужны были вожжи. Он задорно тряхнул рогами, оттолкнулся копытами, и сани помчались. Рывок был таким внезапным, что Ваня и его двойник не удержали равновесия и упали на дно саней. Они неслись над петлявшим по лесу шоссе, а внизу мелькали домики подмосковных поселков и деревень. Порой рядом с домами Ваня видел и людей, но никто из них почему-то не останавливался, не кричал удивленно и не провожал их взглядом. «Что это с ними? Можно подумать, они каждый день видят, как сани летают!» – поражался мальчик.
– Почему люди не обращают на нас внимания? Мы что, невидимые? – спросил он у Снегурочки.
– Чтобы нас увидеть, нужно смотреть на небо, а люди чаще смотрят себе под ноги. Да ну их, этих взрослых! Тусклый они народец! – сказала Снегурочка и свистнула, подгоняя оленя.
А еще прежде описанных событий, когда Ваня в костюме гусара мчался на белом коне, ступа с Бабой Ягой, Кощеем и Кикиморой неподвижно висела в небе над Москвой. Кощей зорко вглядывался в тучи, но они надежно скрывали мальчика и его быстроногого спасителя. Более того, тучи, окружавшие ступу, были такими плотными, что в них вязли и терялись даже звуки. Тучи явно были на стороне беглецов и покрывали их.
– Куда ты смотрела, Яга? Где нам их теперь искать? – крикнул Кощей.
Баба Яга только руками развела. Чтобы немного утешить себя, она достала спицы и стала довязывать волшебные носки. Разозленный Кощей выхватил у нее вязанье и швырнул его вниз.
– Ох ты, батюшки! Что теперь будет? – заохала Баба Яга.
Она словно предчувствовала, что упавшие на землю носки будет ждать интересная судьба. Их найдет и наденет сторож строительного склада Сан Саныч Рубашкин. С тех пор пройдет немало времени, но Сан Саныч так и не догадается, что носки с подковыркой, потому что для того, чтобы понять их волшебство, носки надо попытаться снять, а снимать носки – такой вредной привычки у Сан Саныча не было, нет и в третьем тысячелетии не будет.
– Я з-з-замерзла! У меня даже волосы обледенели! – задрожала Кикимора, дуя себе на руки.
– Еще раз пожалуешься – полетишь из ступы кувырком! – рявкнул на нее Кощей.
Кикимора испуганно посмотрела вниз, прикинула, с какой высоты ей придется падать, если Кощей сдержит свое обещание, и соврала:
– В-вообще-то м-мне уж-же тепло! Даже ж-жарко!
Кощей ударил по краю ступы кулаком.
– Клянусь мозолью, они за все поплатятся, – прошипел он. – А теперь, Яга, за дело! Летим на шабаш!
ШАБАШ У ОСТАНКИНСКОЙ БАШНИ
– Я оставил Сугроба здесь! – Ваня показал Снегурочке на высокую ель, вершина которой далеко видна была среди деревьев Тимирязевского парка.
– Если он дрыхнет, не буди его! Я хочу напугать этого соню. Вот будет прикол, – прошептала Снегурочка.
Она спрыгнула с саней, подкралась на цыпочках к ели и надвинула оранжевое ведро на глаза храпящему снеговику.
– Караул! Нашествие пингвинов! Спасайся, кто может! – крикнула она в ухо Сугробу.
– Льдышки-мартышки! Чьи это проделки? – снеговик спросонья подскочил, ничего не видя, стукнулся лбом о еловую ветку, и с дерева на него упал тяжелый пласт снега.
– Атас! Полный кайф! Ты это сказал! Я так и знала, что, если тебя напугать, ты завопишь свои «льдышки-мартышки!» – Снегурочка восторженно хлопнула себя по коленям.
Сугроб уставился на Снегурочку, узнал ее и радостно завопил:
– Снегурочка! Какими судьбами! Как я рад тебя видеть!
– И я рада тебя видеть, старый ворчун! Дай я тебя обниму! – крикнула Снегурочка. Она с разбегу повисла у снеговика на шее, а тот стал быстро поворачиваться и кружить ее.
Вдоволь покружив Снегурочку, Сугроб вдруг вспомнил, что он тяжело болен. Он опустил ее на снег, а сам схватился одной рукой за грудь, а другой за живот.
– Ох-ох-ох-ох! У меня аж внутри все прыгает. Нельзя так пугать старых больных снеговиков!
– Не прибедняйся! Какой ты больной? Тебя только недавно слепили, – сказала ему Снегурочка.
– Никогда нельзя доверять внешнему здоровью. Болезни могут быть скрытыми. Вот у меня, например, тут колет, и тут колет, и сзади тоже колет. И вообще, спорю на двадцать мороженых, я самое больное и несчастное существо в мире! Никто меня не понимает и тем более не ценит! – Снеговик застонал и краем глаза покосился на Ваню со Снегурочкой, проверяя испуганы они или нет.
– Ничего удивительного, что у тебя везде колет. Ты же весь в еловых иголках, – рассмеялась Снегурочка.
– Это ничего не значит! У меня и раньше там кололо! – поспешил заявить снеговик, но еловые иголки все же стряхнул.
– Эй, вы про меня забыли! – вдруг подал голос двойник Вани. – Я к папе с мамой хочу!
– К каким папе с мамой? – спросил Ваня.
– К моим! – заявил двойник и первым полез в сани.
У Ваниного дома волшебные сани снизились, высадив двойника. На прощание он треснул настоящего Ваню по лбу.
– Чао, дубина! Теперь я – это ты, а ты вообще неизвестно кто, – сказал он и, спрыгнув в снег, направился к подъезду.
Прижавшись носом к кухонному окну, Ваня увидел, как двойник разговаривает с его мамой, рассказывая ей о чем-то, а потом направляется к компьютеру, включает его и начинает гонять в его любимую игру. Заметив, что Ваня на него смотрит, двойник показал ему язык, а затем подошел к окну и решительно задвинул штору.
Все это показалось мальчику таким обидным, что он задумался, а нужен ли он вообще кому-нибудь, если все так запросто без него обходятся? Вдруг он теперь навсегда останется частью сказки и никогда больше не вернется к родителям?
– Нагловатый двойник у тебя получился. Не унывай, они все такие, – утешила его Снегурочка. – У меня тоже атасный случай был. Как-то решила я из дому сбежать, вылепила себе двойника, чтобы ее вместо себя оставить, а она, Снегурочка эта фальшивая, меня в ковер закатала, рот пластырем заклеила, а сама вместо меня смылась.
Нельзя сказать, чтобы рассказанный Снегурочкой случай утешил Ваню. «Вдруг теперь двойник не захочет со мной обратно меняться? – подумал он. – Ну ничего, пусть только попробует! Я его так вздую, что он уже одними фингалами будет от меня отличаться».
Они сели в сани, поднялись над домами и взяли курс на северо-восток, туда, где в сгущающихся снежных тучах, освещенная прожекторами, виднелась Останкинская башня.
– Эх, льдышки-мартышки, если бы снег повалил! – воскликнул снеговик. – Устроили бы мы нечисти веселый шабаш! Пусть бы она в сугробах увязла.
– Снег, говоришь, повалил? Это будет прикольно! Дай только вспомню, как это делается, – Снегурочка ненадолго задумалась, а потом хлопнула в ладоши и крикнула: – Тучи: первая, вторая, третья, слушай мою команду! Беглым огнем, пли! Сбросить весь снегозапас!
Тучи надулись, словно большие белые киты, и из них вдруг повалил снег. Он валил такими тяжелыми хлопьями, что вскоре на ближних к Останкину улицах его нанесло уже по пояс. Прохожие увязали, встали трамваи, остановились машины на дорогах. Сани Снегурочки неслись в сплошной белой пелене, а снизу доносились удивленные, восхищенные, испуганные голоса: «Да что же это? Ничего не понимаю! Поразительно!»
– Класс! Они меня послушались! – обрадовалась Снегурочка. – А теперь метель! Эй метель, слышишь меня? Начинай свою пляску!
В тот же миг завыла метель, и весь снег, взметнувшись, оказался в воздухе. В одно мгновение исчезли и расплывчатые пятна горящих фонарей, и окна, и небо – все слилось в диком снежном танце. Ваня изо всех сил вцепился в борта саней. Он уже не понимал, где земля, где небо, не видел ничего вокруг. Только Снегурочка, Сугроб и олень Васька чувствовали себя в родной стихии. Снегурочка стояла на передке саней и движениями рук управляла метелью, словно опытный дирижер оркестром. Сугроб лихо пел старинную снеговиковскую песню, начинавшуюся словами: «Снеговики, ура, вперед! Мороз и стужа нас зовет!», а олень Васька, не дожидаясь понуканий, несся во весь опор, так что у седоков лишь ветер свистел в ушах.
Вскоре они были уже у Останкинской башни. Никто из охранявших Останкино милиционеров не видел саней, пронесшихся над оградой и мягко опустившихся в нескольких метрах от башни. Ваня неосмотрительно шагнул с саней и сразу провалился с головой. Хорошо, что Сугроб успел ухватить его за шиворот и вытащить наружу.
– Эй ты, голова два уха, поосторожнее! – сказал он и протянул мальчику сплетенные снегоступы.
– Тихо! Сюда кто-то летит! – шепнула Снегурочка.
Ваня пригляделся и сквозь снегопад увидел мелькавшие в небе темные точки. Точки увеличивались, приобретали очертания, рассекали метель – и на широкое пространство перед башней опускались летательные устройства, из которых, кряхтя, выбирались старые ведьмы и резво выскакивали молодые.
Если старые ведьмы предпочитали древние метлы и ступы, то молодые прибывали в роскошных иномарках – «БМВ» и «Мерседесах». В железнодорожном вагоне, который катила дюжина скелетов, приехали черти, а в ржавом автобусе, еще совсем недавно валявшемся на свалке за городом, примчались упыри и оборотни. Ничего не видя сквозь метель, нечисть натыкалась друг на друга, увязала в сугробах и ругалась.
– Вот уж не ожидали такого от Кощея! Другого места выбрать, что ли, не мог, черт костлявый? То ли дело Лысая гора! – возмущались одни.
– Еле дорогу нашли! Половина наших в пурге заблудилась! – жаловались другие.
– А где Кощей? Не прибыл еще? – спрашивала у всех косая на левый глаз и перекошенная на правый бок хромая ведьма, прилетевшая в украшенной черепами ступе. «Вы ее знаете? Это сама чертова бабушка!» – уважительно шепталась за ее спиной нечисть.
– Да нет, бабуся, пока не видно, – отвечали ей.
– Ась? Громче говори, милочка! Ничего не слышу! – скрипучим голосом говорила чертова бабушка.
Пока нечисть делилась последними сплетнями, Снегурочка прокралась к брошенным ступам и незаметно стащила три темных ведьминских плаща. В один плащ она завернулась сама, а два других протянула Ване и снеговику. От плаща пахло затхлостью и мышами, зато в нем мальчик мог спокойно разгуливать среди нечисти, не опасаясь быть узнанным.
Внезапно рев метели был перекрыт страшным воплем, и на поляну перед Останкинской башней обрушилась ступа. В ступе сидел Кощей Бессмертный, тер лоб со вздувавшейся на нем шишкой и на чем свет ругал Бабу Ягу:
– Ты что, старая, не видишь, куда летишь?
– Разве я нарочно? Поди полетай, когда все гляделки залепило! – оправдывалась Баба Яга.
А дело было вот в чем. Не заметив сквозь метель Останкинской башни, старуха врезалась в нее. Весь удар принял на себя лоб сидящего с краю Кощея. Не будь он бессмертным, ему пришлось бы плохо.
Увидев Кощея, все приглашенные на шабаш почтительно склонили головы. Он откинул плащ и выпрямился во весь свой немалый рост. Сухим пальцем с длинным желтым ногтем Кощей очертил в воздухе круг, и внезапно сразу в нескольких местах вспыхнули костры. Не было ни сучьев, ни дыма, ни копоти – костры пылали прямо на снегу, а над ними с визгом летала нечисть.
Позволив молодым ведьмам полетать и размяться, Кощей топнул ногой, а затем с усилием, словно раздвигая что-то невидимое, поднял над головой раскрытые ладони. Тотчас вокруг Останкинской башни возникла волшебная преграда. За ней выла метель, но внутрь снег не мог пробиться. По краям преграды запылали факелы, распространяя смрадный и удушливый запах серы.
– Кощей поставил невидимую стену! Теперь никто не сможет ни войти сюда, ни выйти. Никто нас не подслушает, – доносился со всех сторон одобрительный шепот.
Теперь, когда снегопад прекратился, Снегурочке, Сугробу и Ване сложнее стало скрываться, и, не очень надеясь на свои плащи, они нырнули за одну из брошенных машин. Тем временем Кощей отдал приказ, и черти с ведьмами стали громоздиться друг на друга, образуя подобие трона. Наступая без разбора на ноги, головы, туловища своих подданных, повелитель поднялся на трон и остановился на его вершине.
– Где ушастая ведьма? Позвать ее сюда! – потребовал Кощей.
Из толпы нечисти выдвинулась слепая морщинистая ведьма, левое ухо которой было огромным, точно парус.
– Меня зовут Ухо Настороже, повелитель! У меня самый чуткий слух в мире. Я слышу, о чем шепчутся травы в лугах и как роют свои ходы дождевые черви, – сказала она.
– Хватит болтать! – прервал ее Кощей. – Отвечай, ты слышишь, где сейчас Дед Мороз?
Ведьма привстала на цыпочки, развернула ухо и стала прислушиваться. Вся нечисть затаила дыхание, чтобы не мешать ей.
– Я слышу топот копыт ледяных коней. Слышу, как они несутся по северному лесу, – сказала ведьма.
Кощей потер сухие ладони и ухмыльнулся. Железная челюсть у него в кармане защелкала зубами.
– Великолепно! Значит, старикан уже скачет сюда! А с собой ли у него первое мгновение нового тысячелетия?
– Я слышу, как у него в кармане в ледяной шкатулке звучит что-то маленькое и нетерпеливое.
– Это оно... первое мгновение... – прошептал Кощей и, внезапно повысив голос, крикнул: – Где глазастая ведьма? Позовите ее!
Из толпы нечистой силы, непрерывно кланяясь, вышла молодая костлявая ведьма с большими глазами навыкате.
– Я Таращилка, мой повелитель! Я вижу все, что происходит в мире. От моего взгляда не укрыться ни в чаще, ни в подземелье, ни за семью чугунными дверями.
– Не хвастай! Видишь ли ты Деда Мороза, Таращилка? – спросил Кощей.
Ведьма повернулась к северу и широко распахнула свои большущие глаза.
– Я вижу сани, запряженные тройкой коней! Вижу и самого Деда Мороза. Он в красной шубе и синих варежках. Ну и бородища же у него, широченная, длинная! В санях лежит мешок с подарками. Сам мешок серый, холщовый, со множеством ярких заплат. Одна заплата оторвалась, и из мешка сыплются подарки. Ого, сколько их!
– Зачем Морозу заплатанный мешок? Разве не проще раздобыть себе новый? – удивилась Кикимора.
– Этот мешок волшебный, – объяснила Баба Яга. – Сколько из него подарков ни возьмешь, он все равно полный.
– Ух ты, подарки! Хочу подарки! И мешок тоже хочу! – восторженно взвизгнула Кикимора.
– Хотеть не вредно, а пока помолчи! – одернула ее Баба Яга.
Кикимора шмыгнула носом и стала тереть кулаками глаза.
– Помолчи, всегда помолчи... – всхлипнула она. – У-у... Ты думаешь, Яга, я жадная? Просто меня никто не любит! Вот я и решила, если мешок Деда Мороза будет у меня, тогда все дети и вообще все-все-все, чтобы получить подарки, станут меня любить.
– Таращилка, а первое мгновение ты видишь? Где Мороз его держит? – спросил ведьму Кощей.
Ведьма подняла веки еще выше:
– У Деда Мороза в кармане шубы лежит ледяная шкатулка с узорами. Он все время дотрагивается до кармана, значит, боится ее потерять.
– Значит, мгновение в ней! – нетерпеливо прошептал Кощей. – Решено, мы набросимся на Деда Мороза и отнимем у него шкатулку!
– Погоди, Кощей, не пори горячку! Силой хорошо, а хитростью вернее, – вкрадчиво сказала Баба Яга. – Есть у меня одна мыслишка! А ну-ка, оборотень, мил человек, поди сюда!
Из-под основания Кощеева трона послышалась сдавленная ругань, и оттуда вылез маленький скособоченный человечек с красными щеками в прожилках и синим носом.
– Ой-ой-ой, гунявки фрикодявные, голову мне отдавили! – причитал он.
– После дожалуешься. Превращайся-ка живо в Снегурку! – потребовала Баба Яга.
Не переставая причитать, оборотень вонзил в снег короткий нож, ловко перекувырнулся через него, – и мгновение спустя Ваня увидел Снегурочку. Мальчику стало не по себе: не знай он, что внучка Деда Мороза стоит рядом, закутанная в старый ведьминский плащ, он легко мог бы ошибиться.
Баба Яга обошла вокруг оборотня, с недоверием разглядывая его.
– Ну что, бабка, похож я на Снегурку? – спросил оборотень.
– Кажись, у настоящей Снегурки лицо поумнее, – с сомнением сказала Баба Яга. – Ну ничего, и так сойдет. Теперь запоминай, что ты должен сделать. Когда Дед Мороз прилетит в Москву, он первым делом примется искать внучку, и тут-то мы тебя и подсунем. Ты подойдешь к нему и скажешь: «Здравствуй, дедушка! Я по тебе ужасно соскучилась. Можно я сама выпущу мгновение?» Запомнил, мил человек?
– Ну, запомнил! – подтвердил оборотень.
– Не «ну», а так точно. Повтори! – потребовал Кощей.
– Че тут повторять? – гоготнул оборотень. – Как только Дедульник притащится, я подойду к нему и заявлю: «В натуре, старикан, это классно, что ты приперся! Я по тебе жуть как тащусь. Гони сюда свой чемодан с мгновением, я его зацапать хочу».
– Фу! И все он врет! – шепнула Ване Снегурочка. – «Классно» – я говорю, и «тащусь» – я тоже говорю, но «в натуре» и «зацапать» – это уже фигушки! Что я, шпана какая-нибудь?
– Что ты городишь, тупица? Сейчас я тебе на голову самовар вылью! – крикнула Баба Яга оборотню. – Разве Снегурочка так с дедушкой разговаривает? Ничего, ирод, я тебя заставлю все наизусть вызубрить! И попробуй хоть в одном слоге ошибись – ты у меня к Кикиморе в болото кувырком полетишь.
– Ух ты, вот будет здорово! – просияла Кикимора. – Я заставлю его превращаться в красавчиков из сериалов и зацелую его до полусмерти. Так я могу взять его себе?
– Только не это! Клянусь мамой, я в натуре все выучу! – испуганно завопил оборотень.
– Ишь ты какой противный! Не хочешь со мной в болоте жить! – надулась Кикимора.
– Мне нужна шкатулка Деда Мороза! – крикнул Кощей. – Слушай меня, нечистая сила! Клянусь мозолью, тот из вас, кто принесет ее мне, получит щедрую награду! Он заслужит... заслужит... мою самую искреннюю дружбу.
– Ишь ты скряга! Хотел, видно, золота пообещать, да язык не повернулся. Скорее удавится, чем хоть грош отдаст, – шепнула Баба Яга чертовой бабушке.
Из толпы нечисти выбрался толстый черт с кривыми рогами и куцым, словно побитым молью, хвостом. Главным, что обращало на себя в нем внимание, был огромный нос с торчащими из ноздрей темными волосами.
– Меня зовут Носач, – пискляво сказал черт. – У меня самый чуткий нос в мире. Я в состоянии унюхать все, что угодно.
– Тогда скажи, где внучка Деда Мороза Снегурочка? Говорят, она приезжает раньше своего деда и все готовит к празднику, – приказал Кощей.
– Сейчас не могу. У меня насморк. А чтобы вылечиться, мне нужно съесть двадцать луковиц и выпить бочку спирта, – объяснил Носач.
– Дайте ему, что он просит, – велел Кощей. – Но берегись, Носач, если обманешь! Превращу тебя в железный рубль и суну в копилку!
Баба Яга достала из ступы пару дюжин луковиц, которые были у нее с собой для какого-то колдовства, а Кикимора, пыхтя, прикатила бочку со спиртом. Черт умял луковицы, икнув, выпил спирт и, проверяя, прошел ли у него насморк, несколько раз шмыгнул носом.
– Эх, еще бы сливочного масла вагончик – в самый раз было бы! Ну да ничего, и так сойдет, – с сожалением сказал он и, выставив свой сверхчуткий нос по ветру, стал принюхиваться.
– Он меня сейчас почует! Надо отсюда выбираться! – шепнула Ване Снегурочка.
В тот же миг черт насторожился и с удивлением уставился на Кощея.
– Ну что? Не учуял? – грозно спросил тот.
– Повелитель, клянусь мамой: Снегурка где-то совсем близко. Здесь, среди нас! – воскликнул Носач.
– Что? Ты не врешь?
– Клянусь мамой!
– Если так, то ищите ее! Чего ждете? Живо! – Кощей сорвал с головы шлем и швырнул его в снег, обнажив свою красную лысую макушку.
Трон под ним зашевелился. Черти и ведьмы выбирались из-под его основания и с громкими визгами срывали друг с друга плащи. Одна из ведьм, не удержавшись, вцепилась подруге в волосы, та не осталась в долгу, и у Останкинской башни закипела драка. Так как вся нечисть обладала сварливым и несговорчивым нравом, то вскоре дрались уже все прилетевшие на шабаш. Кикимора попыталась разнять их, но сама схлопотала в ухо.
– Ах так, ну держитесь! Сейчас узнаете, как меня обижать! – закричала она. Кикимора схватила толстенную книгу заклинаний и стала размахивать ею словно булавой, сшибая всех с ног.
Тем временем Таращилка вцепилась в Снегурочку и сорвала с нее плащ.
– Вот она! Держи ее! – завизжала она, выпучив глаза. Снегурочка рванулась и, оставив в руке у ведьмы плащ, помчалась по снегу. С ней рядом неслись Ваня и Сугроб. Не теряя времени, беглецы запрыгнули в ближайшую ступу. Снегурочка схватила метлу и стала что было сил размахивать ею. Сшибив с ног нескольких ведьм, ступа стремительно набрала высоту и со стеклянным звоном разбила магическую преграду.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?