Текст книги "Досчитай до десяти"

Досчитай до десяти
Элен Фир

© Элен Фир, 2016

ISBN 978-5-4483-5697-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Отсчет пошел

История эта берёт своё начало из далёкого детства. Как сейчас помню – сентябрь, школа, белые бантики. Третий класс, две тысячи четвёртый год. Мы с моей подругой по имени Люська, возвращаясь домой, всегда проходили мимо одного заброшенного здания. Надо сказать, такие места в моем маленьком городе не были чем-то необычным – в некоторых домах, которые ещё не превратились в руины, местная ребятня даже устраивала шалаши, притаскивая разного рода мелочи: шторы и часы, диванные подушки и цветы в горшочках. Чтоб все «как у взрослых».

Но в это здание никто не заходил.

Никто толком не знал, что когда-то располагалось в этом уродливом строении – а те, кто знал, благополучно забыли. Кто-то говорил, что это была детская психиатрическая больница, кто-то – что школа. Сквозь пустые глазницы здания можно было разглядеть пёстро разрисованные стены – мыши из мультфильма «Кот Леопольд», доктор Айболит. Строение было длинным, вытянутым и напичканным комнатами с запертыми дверьми, как огурец семечками – настоящая приманка для любопытных детишек. Взрослые пугали нас наркоманами, продавцами органов и прочими ужасами – все, лишь бы их отпрыски не совались в это странное здание.

Но детская любознательность, приправленная фантазией, не знает слова «нельзя».

Вот и в тот солнечный сентябрьский день мы шли со школы, мирно попинывая пакеты со сменной обувью, и как раз очутились рядом с дверью в таинственное одноэтажное строение.

– Смотри! – Люська встала на цыпочки, чтобы заглянуть в квадратное окно. – Говорят, там тётка живет одна, которая людям головы отрывает. Страхово, да?..

– Не-е… – я присоединилась к ней, вытянув шею. – Дом как дом!

– Да не дом это вовсе, – презрительно отозвалась Люська. – Это психушка. А стены сами дети разрисовали, мне так мама рассказывала.

– Да разве ж психи будут мышами стены разрисовывать?..

– Будут-будут!

Мы помолчали, глядя на тусклый свет в конце длинного коридора, пронизывающего здание. Оно будто бы было живым – тщательно погоняв воздух по своим комнатам, как гоняет человек воду во рту после чистки зубов, оно выдыхало его в солнечный сентябрьский день, неся с собой запах сырости и разрухи.

– Ехали цыгане, кошку потеряли… – зловещим голосом начала Люська, закидывая ногу на грязный подоконник.

– Ну нет! – взмолилась я. Мне было дико жаль эту кошку, но еще больше меня пугала эта игра возле таинственной заброшки.

– Кошка сдохла, хвост облез! – Люська спрыгнула с подоконника, и я услышала хруст мусора под её ногами. – Кто слово скажет – тот её и съест, а кто засмеётся, тот крови напьётся! Раз-два-три – начало игры!

Я покачала головой, но полезла-таки вслед за подругой. Не хотелось мне быть белой вороной, да и щегольнуть храбростью никогда лишним не бывает.

Там было очень холодно. Казалось, тёплый воздух с улицы туда совсем не проникал, и мы, одетые в тоненькие блузочки и юбки, поёжились.

Стена в первой комнате полностью обвалилась, а вместе с ней рухнула и половина рисунка – судя по округлым задним лапам, это когда-то было мультяшным зайцем. Тут было достаточно светло, а потому не так страшно; мы смело вглядывались в мусор и обломки, выискивая что-нибудь интересное, но ничего, кроме сломанных кукол и истлевших мягких игрушек, не нашли.

Люська мотнула головой в сторону коридора, и я кивнула. Если хочешь хвастаться тем, что сумела изучить страшное заброшенное здание, то будь добра пройти его до конца. Вместе мы вышли через дверной проем (что было совершенно излишне – сквозь дыру в стене мог пролезть даже слон) и углубились в зловещий полумрак. Там было так сыро, что мне казалось, будто бы пробираемся по чьему-то кишечнику.

Дверь в одну из ближайших комнат оказалась приоткрыта, и мы обе, пугливо озираясь, вошли. Здесь было темнее – густой кустарник перед окнами не пропускал солнечного света.

– Ну дела-а… – пробормотала я, глядя на отсыревшие стены. – Страшно тут…

– Ага! – закричала Люська, до смерти меня перепугав. – Ешь кошку!

Мы обе вдруг замолчали, прислушиваясь. Тишина не была абсолютной – с улицы доносились птичьи трели да редкий шорох автомобильных шин с дороги, но отчего-то здесь они казались звуками с другой планеты.

– Дальше идём, – то ли спрашивая, то ли утверждая произнесла Люська.

Совсем осмелев, мы решили разделиться – строение было не таким уж большим, чтобы мы могли потеряться. Один этаж, двенадцать комнат, коридор. Правда, большинство дверей были закрыты – отсырев, они так плотно вжались в косяки, что отпереть их двум маленьким девочкам не было никакой возможности.

– Люсь, ты где? – спросила я, аккуратно обходя использованные шприцы. Гадости там, конечно, хватало.

– Здесь! – донёсся голос подруги из-за приоткрытой двери. – Иди сюда, смотри, чего нашла!

Заинтересованная возбужденным голосом подруги, я приблизилась к двери и заглянула в комнату. Окна в ней были заколочены фанерным листом и лишь из тонких щелей в материале струился бледный свет.

– Люська? – я наморщила нос. – Ты тут?

– Тут, тут! – смеющимся голосом отозвалась она. – Иди сюда!

Я вошла, пристально вглядываясь в темень. Ни зги не видно.

– Люсь?

– Я тут!

Дверь за спиной затворилась медленно, аккуратно. Если бы не скрип заржавевших петель, я бы и не услышала. Очутившись в полной темноте, я вдруг запаниковала.

– Люсь?

Тишина.

– Люся-а-а! – заорала я не своим голосом.

– Чего тебе? – раздался голос из соседней комнаты. – Ты нашла чего-то? Если это труп, то я не пойду!

Я остолбенела, широко распахнув глаза. Сердце перешло на безумный бег, вколачиваясь в грудную клетку.

– Ты как туда попала? – крикнула я дрожащим голосом.

– Так я как зашла сюда, так и не выходила! – удивленно отозвалась Люська.

Осознав то, что шла я совсем не на голос своей подруги, но на чей-то другой, безумно похожий на её собственный, я бросилась к двери и принялась её тянуть на себя. Заперто.

– Люся, помоги! – закричала я, упираясь в косяк ногой. – Дверь… застряла!

– Бегу!

Я услышала её пыхтение за дверью и слабые удары.

– Не поддаётся!

Я не ответила. Передо мной во мраке высветилось бледное лицо, грубо прилепленное на черную бугристую фигуру. Оно мне улыбалось, и белесые глаза в тёмных ободках слепо таращились вникуда. Тварь приближалась, тянула ко мне свою руку…

Дальше я ничего не помню. Возможно, именно это спасло меня. Помню только как упала назад, выбив головой дверь, которая до этого никак не поддавалась. Сирена скорой помощи, лёгкое сотрясение мозга, нагоняй от родителей.

Здание это вскоре сравняли с землёй, объяснив это тем, что оно было уже непригодно ни для магазина, ни для чего-нибудь ещё.

И только я знала истинную причину.

Раз

Прошло три года, и я уж думать забыла о том, что было какое-то здание, какие-то кошмары. О случившемся напоминал только голый бетонный квадрат, оставшийся от злополучного строения. С Люськой мы больше не общались. Да и, сказать по правде, я вообще больше ни с кем толком не общалась: до происшествия просто скромная и тихая, я вдруг замкнулась в себе, приходя в школу лишь на уроки. В классе меня прозвали «Психушкой» за те рисунки, что я бессознательно выводила на полях тетради. Да, популярностью я не пользовалась.

Во всех чёрных пятнах на полях я рисовала белые зубастые улыбки.

Тогда не было модно водить детей к психологу по каждому удобному случаю, поэтому мои родители решили, что все это от нервов – целыми днями они говорили, что я с детства была легковозбудимой, а в той заброш

...

конец ознакомительного фрагмента