Текст книги "Дело дважды неразведенного"

Глава 17

На следующий день в десять часов утра Мейсон, Гамильтон Бергер, лейтенант Трэгг и Аделла Хастингс собрались в кабинете судьи Фейллона по его просьбе.

– Я попросил вас прийти сюда, – заявил судья Фейллон, – чтобы открытое рассмотрение дела проходило не только при полном соблюдении прав обвиняемой, но и при недопущении нарушения прав других лиц. Как всем вам, очевидно, известно, возникает вопрос о наследстве в несколько миллионов долларов. Хотя я для себя уже составил полную картину случившегося, мне сообщили о сделанных некоторыми лицами признаниях. Несомненно, состоятся суды, на которых будет рассматриваться дело об убийстве первой степени. Поэтому я попросил лейтенанта Трэгга сделать доверительное сообщение. Я попрошу защиту не разглашать детали этого сообщения в прессе.

– Что касается защиты, – заявил Мейсон, – то, поскольку дело в отношении Аделлы Хастингс закрыто, у нас больше нет к этому делу какого-либо интереса, не считая, конечно, имущественных прав.

– Хантли Бэннер представляет интересы Минервы Хастингс, – сказал судья Фейллон. – И я не знаю, каково будет его отношение к этой гражданской тяжбе. Однако лейтенант Трэгг может проинформировать вас о событиях, произошедших сегодня утром. Я должен отдать должное окружному прокурору, мне об этих событиях сообщили по его просьбе сегодня утром.

Судья Фейллон кивнул лейтенанту Трэггу. Немногословно, официально, взвешивая слова, тот заявил:

– Элен Дрексел приходится дочерью Харли Ц. Дрекселу, подрядчику из Карсон-Сити, штат Невада. Во время летних каникул Элен помогает в работе своему отцу. Хантли Бэннер является адвокатом Дрексела. На своем участке Дрексел построил небольшое бунгало для сдачи за умеренную плату лицам, приезжающим на шесть недель в штат Невада, чтобы получить развод. Поскольку Элен Дрексел в течение длительного времени дружила с Элвиной Митчелл, секретаршей Бэннера, последняя снабжала Дрекселов клиентами для проживания в этом бунгало. В числе таких жильцов оказались Минерва Хастингс, а также Розалия Блэкбурн. Они обе подружились с Элен Дрексел, а через нее с Элвиной Митчелл. Элвина Митчелл, как оказалось, беспамятно влюблена в Коннела Мейнарда и уже давно пришла к мнению, что Мейнард не получает заслуженного вознаграждения от Гейрвина Хастингса, что Симли Бейсон постепенно входит во все возрастающее доверие и на него возлагаются все большие обязанности. Минерва сочувствовала Элвине Митчелл и однажды неожиданно заявила ей, что в случае смерти Гейрвина она, Минерва, встанет во главе всего дела, что Коннел будет повышен в должности до главного управляющего с соответствующей долей прибылей. То, чего Минерва вообще не знала и о чем Элвина узнала лишь недавно, заключается в следующем: Коннел Мейнард запустил свою руку в кассу фирмы. Очевидно, у Симли Бейсона или появились подозрения, или он уже самостоятельно проводил расследование, которое в скором времени должно было выявить реальное положение дел. Карьере Мейнарда и его свободе грозила опасность. Вероятно, Минерва в убийстве Хастингса никак не участвовала, однако она дала Элвине знать об имеющейся у нее на руках козырной карте, которая заиграет, если Гейрвин умрет в неведении, что фактически брак с ней не расторгнут и он, женившись на Аделле, является двоеженцем. В то воскресенье Элвина следила за Аделлой, когда та поехала в Вентуру, нашла возможность выкрасть с сиденья автомобиля ее сумочку и изготовить дубликат ключей от квартиры Аделлы. Делать ключи от дома Хастингса не было необходимости, поскольку Коннел знал, что они хранились у него на работе. Когда Аделла ушла из дома в понедельник утром, Коннел Мейнард проник в спальню Хастингса и хладнокровно убил спящего. Затем он встретился с Элвиной Митчелл. Элвина положила револьвер, с помощью которого было совершено убийство, в сумочку Аделлы, надела темные очки и в обеденный перерыв пришла в офис Мейсона. Она назвалась Аделлой Хастингс, незаметно оставила сумочку и покинула помещение. Преступников беспокоил тот факт, что Аделла справедливо могла бы настаивать на том, что револьвер подбросили в ее сумочку, а ее собственный револьвер, который при обыске нашли бы в ее квартире, раскрыл истинное положение вещей. Поэтому Элвина организовала дело так, что ее в полной готовности ждал самолет, на котором в понедельник вечером сразу после работы она вылетела в Лас-Вегас. Прилетев туда за полчаса до прибытия в город Аделлы, Митчелл пробралась в квартиру Аделлы, украла ее револьвер и спрятала его. Таким образом, был разработан и осуществлен заговор, с тем чтобы обвинить Аделлу Хастингс в убийстве.

– Имеет ли к этому какое-то отношение Бэннер? – спросил Мейсон.

– Руки Бэннера чисты. Во всяком случае, мы пока так думаем, – ответил Трэгг.

– Да, это так. Если бы он был замешан в заговоре, Элвина могла бы полететь в Лас-Вегас днем. А она не хотела, чтобы Бэннер что-либо знал о ее деятельности, поэтому принимала участие в осуществлении заговора или в обеденное время, или после работы, – разъяснил Мейсон.

– Представляется, – заявил Трэгг, – что Хастингс подписал завещание в пользу Аделлы после женитьбы на ней. Он приходил в офис в отсутствие Бэннера и рассказал Элвине о своем намерении. Элвина объяснила Хастингсу, что он может написать завещание от руки, подписать его, поставить дату и этот документ будет иметь законную силу. Что и сделал Хастингс. Завещание он оставил у Элвины. Однако в некоторой степени Бэннер уязвим. Он знал или имел основание думать, что такое завещание существует. Он считал, что, очевидно, утерял его, и решил об этом молчать. Он не знал, что Элвина намеренно уничтожила его. Как я понимаю, если будет доказано, что завещание было подписано, факт его уничтожения третьим лицом не уменьшает его законной силы.

– Верно, – подтвердил судья Фейллон. – Я сейчас возобновлю заседание суда и объявлю о прекращении дела «Народ штата Калифорния против Аделлы Хастингс». Надеюсь, мистер Бергер, вы внесете такое предложение, поскольку истинный преступник арестован и уже признался в убийстве.

– Хорошо, – глубоко вздохнул Бергер, – я так и сделаю.

Не в состоянии сдержать свои чувства, Аделла Хастингс бросилась на шею Мейсона и поцеловала его.

– Я полагаю, – улыбнулся судья Фейллон, – что мы будем готовы приступить к делу, как только мистер Мейсон сотрет следы губной помады.