Текст книги "Практическая психология. Конт"

Наградой конту был тихий стон слуги и радостный визг девушки.

Виктория стремительно шагала к себе, на ходу прокручивая разговор с Бертом. Не перегнула ли она палку, не позволила ли себе лишнее? Не слишком ли вжилась в роль всемогущего конта-садиста? Нет, все сделано правильно. Здесь простым чтением морали не обойтись, и проявлять слабость тоже нельзя, иначе появится слишком много желающих попробовать обновленного конта на крепость. А все же репутация – отличная вещь! А если Берт продолжит болтать? Сможет ли она осуществить угрозу? На этот вопрос Виктория ответить не могла. Берт был первым, кого она увидела в этом мире, и до сих пор он, словно тень, постоянно находился рядом. Парень ей нравился, она помнила, как преданно он ухаживал за раненым господином, когда все отвернулись от ненавистного конта, как терпеливо обучал ее языку и грамоте, как уговаривал съесть ложечку каши и выпить горькую настойку. Его постоянное незаметное присутствие освобождало Викторию от решения множества бытовых проблем, он был незаменим, как хороший секретарь – его не замечаешь, когда он рядом, но стоит ему ненадолго исчезнуть, как сразу возникает множество проблем. Нет, она никогда не сможет причинить Берту боль, но вот женить – сможет!

Виноватый и смущенный Берт, на ходу натягивая рубашку и повязывая пояс, пристроился рядом.

– Кир Алан! Простите меня! Я не имел в виду, что вы… что вам…

– Что именно ты не имел в виду? – не останавливаясь, холодно поинтересовался Валлид.

– Я ничего… я больше не буду, только не жените на Эльсе!

– А на ком тебя женить?

– Ни на ком! Они мне все любы, и я никого не хочу обидеть!

Да что это за детский сад такой? Она резко повернулась к Берту.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два… почти…

– Не понял. Ты что, младше меня? А как… если Нанни моя кормилица…

– У меня есть старшая сестра, но она вышла замуж и теперь смотрит за вашим столичным домом.

Виктория присмотрелась к Берту внимательнее и начала кое-что подозревать.

– Ты родился после смерти моей матери?

– Почти через год.

– А твой отец?

– Нанни говорит, был у нее мужик, да не сложилось. – Берт безразлично пожал плечами.

Эти слова насторожили Викторию, точно так же говорила Райка. Да не может такого быть! Или может? Сани Валлид запросто мог таким образом улучшать генофонд, кто бы посмел ему отказать? Надо найти портрет старого конта и серьезно поговорить с Нанни, потому что если он отец Берта, то де-факто именно Берт наследник Крови, а де-юре он не имеет на замок никаких прав. Однако если догадка окажется верной, то Берт будет первым, кто попадет под подозрение, ведь убийца номер два еще не найден. Интересно, что знает об этом Искореняющий?

Примерно через два часа отряд из девятнадцати всадников выехал из ворот замка и направился в сторону развилки Висяка. Рэй взял с собой пятнадцать воинов, заявив, что этого вполне достаточно. Ему виднее, и спорить с ним конт не стал.

Виктория зевнула, по привычке прикрыв рот ладонью, и оглянулась по сторонам. Она отбивала зад впереди отряда в компании Искореняющего и Рэя. Капитан, в отличие от ксена, который безмятежно дремал в седле, накинув на лицо капюшон сутаны, выглядел бодро и довольно щурился, подставляя загорелое лицо первым солнечным лучам. Виктория ему немного позавидовала и перевела взгляд вниз, где в петле у седла висел тонкий легкий меч. Рэй лично поднес его конту, встав на одно колено.

– Это Ярость, меч, который подарил вашему отцу последний король… – Капитан сделал многозначительную паузу, мол, откупился таким образом от мужа-рогоносца. – Конт Сани не любил его, считал слишком легким, но вам, думаю, он подойдет. А Разящий пусть пока отдохнет.

Так значит, это меч биологического отца конта? Даже не разбираясь в оружии, по одним лишь завистливым и восхищенным взглядам воинов Виктория поняла, что клинок достоин не только контов, но и королей. Он был значительно легче Разящего, с более узким клинком и глубоким долом, спускающимся почти до тонкого острия. Обоюдоострый. Простое прямое перекрестье отделяло клинок от тщательно обмотанной мягкой кожей рукояти, которую венчало шарообразное шипованное навершие. Не ятаган, но… выбирать не приходится. Виктория не была уверена, что сумеет попасть им в противника при особой нужде, а вот на лук, закрепленный на сбруе с противоположной стороны, она очень даже рассчитывала. Рэй долго брюзжал, выговаривая, что не пристало благородному киру брать в руки оружие охотников и простых воинов, но Виктория была непреклонна. Если можно уничтожить врага издали, не рискуя жизнью людей, так они и сделают. И это не обсуждается! Поэтому у каждого воина их небольшого отряда имелись луки и арбалеты с запасом стрел. И плевать ей на местные понятия о чести и благородстве!

Когда конт уже сидел на своем громадном вороном жеребце, к нему подошла друида. Она молча подержала мужчину за ногу, с улыбкой выслушала благодарность за подаренный новый пояс, а затем протянула маленький, плотно завязанный кожаный мешочек на веревочке. Когда Алан, склонившись с коня, взял его в руки, ворожея осенила весь отряд знаком Вадия и, не сказав ни слова, скрылась за постройками. Конт с удивлением вертел мешочек в пальцах, не зная, что с ним делать дальше.

– Вы позволите? – Брат Искореняющий протянул руку, и Виктория заметила множество беспорядочных тонких шрамов, пересекающих ладонь Алвиса. Секунду помедлив, она опустила подарок в подставленную руку. Мужчина, прикрыв глаза, замер, словно к чему-то прислушиваясь, а затем вернул мешочек конту. – Вам очень повезло, кир Алан, ворожеи редко для кого делают такие обереги, они отнимают у них много сил, не удивительно, что друида не могла разговаривать. Наденьте его под рубашку и не снимайте, пока не вернетесь в замок.

– Что это? – спросил Алан, пряча оберег на груди.

– Амулет двух богов, заговоренный на возвращение. Пока он на вас, вы всегда вернетесь в то место, откуда взяли землю, и где была пролита кровь. Больше я ничего не знаю, ворожеи умеют хранить секреты даже на костре.

Виктория раскрыла рот, чтобы задать ксену несколько вопросов, теснящихся в ее голове, но тот, накинув на голову капюшон, уже выезжал из ворот.

И вот теперь ее распирало от любопытства, а расспросить оказалось некого.

Перекресток Висяка полностью оправдывал свое название. Здесь пересекались три дороги, и стояло засохшее дерево, украшенное болтающимся на ветру человеческим скелетом, кости которого были скреплены между собой железными скобами и веревками. Пахло гарью и, покрутив головой, Виктория заметила дым, стелющийся над лесом чуть в стороне от уходящей вдаль дороги. Рэй подъехал к Искореняющему, и они о чем-то тихо заговорили, глядя в ту сторону, остальные воины окружили их, прислушиваясь к разговору. Барона Линя видно не было. Виктория подъехала ближе к дереву, с любопытством рассматривая скелет. Что-то в нем казалось неправильным, но что именно, она понять никак не могла. Судя по размерам, скелет принадлежал мужчине – высокому, как и все местные жители, широкоплечему, с большой головой и всеми зубами! Вообще, помня историю Средних веков, она ожидала увидеть в этом мире беззубых людей, но до сих пор не встретила ни одного человека с гнилыми зубами. У некоторых их просто не было, но и это считалось скорее исключением из правил. Виктория машинально провела языком по дырке на месте глазного зуба и едва не сверзилась с коня. Она недоверчиво засунула палец в рот, ощупывая десны. Нет, не показалось, палец наткнулся на острые края растущего зуба!

– Берт! – позвал конт. – У меня растет зуб, это нормально? – негромко спросил он подъехавшего слугу.

– Давно пора, – кивнул парень. – Выбили вы его аккурат в Тараний день, как раз время подошло.

«Елки-моталки! Вот он, секрет хороших зубов. Среди предков этих людей были акулы! – Виктория задумчиво глазела на раскачивающийся скелет. – …И пресмыкающиеся…» Она поняла, что ее смутило – у скелета оказалось на одну пару ребер больше, чем она привыкла видеть в анатомических атласах своего прежнего мира! Выходит, она теперь не человек? А какое, собственно, это имеет значение?

– Всадник! – гаркнул один из воинов. – Цвета барона Линя!

– Кир Алан конт Валлид! – еще издали закричал гонец на рыжей лошади. – Барон Линь выкурил разбойников из леса и гонит их к урочищу Духов! Я покажу!

– Отлично! – воскликнул Рэй. – Там хорошее место для засады, мы расстреляем их на подходе. Кир Алан, – повернулся он к конту, – прикажете выступать?

– Рэй, командуй! – махнул рукой конт, и отряд сорвался с места вслед за гонцом.

Виктория чувствовала, как по венам разливается адреналин, будоража мысли, горяча тело и заставляя сердце ускоренно гонять кровь. Она пригнулась к шее коня, изо всех сил вцепилась в гриву, не выпуская при этом из рук поводья и мечтая не вылететь из седла на особо крутых поворотах. Все же наездник она слабый, хотя тело помнило и непроизвольно выбирало самые удобные позы.

Лошадей пришлось оставить под присмотром Берта и одного из воинов, к урочищу Духов нужно было пробираться через невысокую, каменистую, поросшую густым подлеском гору, по которой пеший человек проходил без проблем, а вот лошади могли бы переломать ноги. Они успели занять позицию на пригорке, с которого как на ладони было видно само урочище – большая низина в петле маленькой юркой речушки посреди густого леса.

– Приготовиться! Бьем, пока они на видном месте, потом спускаемся вниз и присоединяемся к загонщикам, возьмем ур-родов в кольцо, – тихо скомандовал Рэй, вглядываясь вперед. – Брат Алвис, вы бы ушли пока назад, мечу еще не время.

Послышались щелчки – это воины взводили арбалеты, им вторил шорох доставаемых из колчанов стрел. Виктория надела на палец кольцо, с усилием натянула тетиву. Будь она в своем родном теле, ни за что бы не справилась с этой задачей.

– Цели выбираете сами, – шепотом давал последние наставления Рэй. – Старайтесь не убивать без надобности и не подстрелите людей кира Кайрата. Помните, каждого из разбойников можно продать, а это лишняя кружка вина и звонкая монета в кармане, которую так приятно потратить на девок.

Послышался одобрительный шепот, и тотчас первый болт сорвался с арбалета стоящего рядом воина.

Что Виктория ожидала увидеть? Неорганизованную толпу грязных, плохо вооруженных людей, испуганно бегущих от настигающих их воинов. Но все оказалось не так. На поляну выкатилась не толпа, а слаженный отряд, ощетинившийся мечами и луками. Вот задний ряд остановился, развернулся, и в сторону преследователей полетели стрелы.

– Выбивай лучников! Мой – бородач справа, – крикнул конт, выхватывая взглядом из толпы высокого бородатого мужика в заляпанной кровью одежде. Вдох – мир на мгновение замер, наступила оглушающая тишина, сердце пропустило удар. Выдох – включился звук, здоровяк упал на одно колено, пытаясь достать стрелу, на ладонь ушедшую ему под лопатку, и рухнул лицом вниз.

Виктория хмыкнула. Мастер спорта по стрельбе – это вам не хухры-мухры.

– Беру рыжего! – раздался азартный крик рядом, и короткий арбалетный болт улетел в сторону бегущих.

А Виктория уже накладывала следующую стрелу, взгляд искал цель, рука оттягивала тетиву, вдох… Стрельба по движущимся мишеням, словно в тире.

Воины отбросили луки и, выхватив мечи, сбежали вниз, с ходу, не останавливаясь, вступив в бой. Впереди всех, страшный в своем смертоносном веселье, перепрыгивая через камни, несся Рэй и размахивал длинным мечом, словно тот ничего не весил. Из леса в тыл разбойникам выбегали воины Кайрата. Виктория опустила лук. По ее внутренним часам прошло не более десяти минут. Она оглянулась, рядом с нею остались ксен и двое воинов.

– Не расслабляться, – ни к кому не обращаясь, напряженно произнес конт. – Мы еще не победили.

В голове пусто, в душе тоже, у нее такая реакция на убийство, это потом, через час, она станет анализировать свои действия, прокручивать в памяти несколько раз подряд всю ситуацию, разбирать до мельчайших деталей, но сейчас – ничего, кроме удовлетворения от хорошо сделанной работы. А еще появилось предчувствие неприятностей.

– Ну что, пойдем, посмотрим на улов? – Алвис повернулся к конту.

Чуть слышный треск ветки, словно хлопок лопнувшего воздушного шарика, ударил по ушам, конт быстро повернулся и успел увидеть блеск меча, летящего ему в грудь. Вот дерьмо! Опять? Виктория кинулась в сторону, даже не подумав потянуться к мечу, который стоял рядом прислоненным к дереву.

Светику утешали всей кухней. Столпившиеся вокруг нее кухарки бурно обсуждали произошедший с нею казус, им было любопытно, смешно и жалко новенькую. Это же надо – не узнать своего хозяина! Райка только головой качала, отпаивая зареванную девушку горячим травяным сбором.

– Неужели в веске никто никогда не говорил, что кир у нас черненький? – погладила повариха девушку по голове.

– Неа, – шмыгнула носом Светика, двумя руками прижимая к груди кружку.

– Так невесты перед свадьбой все через молодого хозяина проходили, – захихикала одна из кухарок. – Право первой ночи старый конт сыну давно отдал, неужто не рассказывали?

– Староста к нему только красивых отправлял, а они потом хвалились или синяками, или денюжкой, – всхлипывала Светика. – Да и кто будет о таком рассказывать? Стыдоба ведь.

– Ой прям уж, – со смешком махнула рукой бойкая сероглазая молодка и, подхватив с крюка чистое полотенце, промокнула Светике заплаканные глаза. – У вас же ублюдки контовские растут, и никто не заметил, что волосы у них черные?

– Ой, точно, – округлила глаза Светика, – а я не подумала. Были у нас двое пацанов чернявых, да за этот сезон померли.

– Не свезло, – сочувственно кивнула одна из стряпух, до сих пор молча перебиравшая сушеные грибы, – наш конт как узнал, что хозяйка бездетная, так сразу приказал сыновей в Кровь свозить.

– Это как? – Светика моментально прекратила плакать и с интересом повернулась к Райке.

– Привез он одного из Выселей намедни, – нехотя сообщила главная повариха, повязывая вокруг талии белый фартук.

– И что? – с жадным любопытством спросила Светика. – Женится теперича на его матери?

Ответом ей был дружный смех женщин.

– Глупая ты, – с хохотом легонько пихнула в спину весчанку одна из кухарок. – Чтоб конт женился на простолюдинке! Откупные даст да заберет малого на воспитание, а потом, может, и наследником сделает, если женка своих не родит.

– А много откупных дают? – заинтересованный взгляд голубых глаз Светики перебегал с одного лица на другое.

– Да уж и на корову, и на домик хватит, – со смехом сообщила ей пышногрудая красотка, легко подхватывая ведро с помоями и направляясь на улицу. – Что для благородного несколько золотых! Я бы и сама нашему конту родила, да за просто так, а не за золото. Уж больно хорош он стал, как увижу – сердце так и млеет, – со смехом закончила она, скрываясь за дверью.

– Придержи язык, пока брат Взывающий не услыхал, – погрозила пальцем ей вслед Райка.

– А может, просто поселит мать в замке да возьмет в ночные жены? Как думаешь, тетка Райка? – тихо поинтересовалась сероглазая кухарка.

– Сирота мальчонка, – буркнула повариха, глядя на огонь.

– А если бы не сирота был? – задумчиво произнесла Светика, ни к кому не обращаясь.

– Хватит попусту языками молоть, вот вернется кир Алан, у него и спросите, – пресекла разговор Райка. – Скоро рабов кормить, а у нас еще затирка не готова.

Светика пригладила волосы, повязала голову чистой косынкой и принялась за работу, но разговор никак не шел из головы. Выходит, конту нужны наследники? И он не обидит женщину, которая ему их родит…

Конт перекатом ушел вправо, вскочил на ноги, поднырнул под меч и со всех сил ударил нападающего ногой в живот. Разбойник, не ожидавший такой подлости от безоружного, согнулся, за что и поплатился, получив удары в лицо и шею сложенными в замок руками. Пока он пытался восстановить равновесие, конт успел подхватить лук, колчан со стрелами и отбежать за ближайшее дерево. С расстояния в семь метров не промахнулся бы и новичок. Стрела пробила грудь напавшего навылет, и Алан смог осмотреться. Брат Алвис теснил своего противника к урочищу, третий разбойник кучей тряпья валялся чуть в стороне в луже собственной крови. Чей-то меч пробил ему горло. К сожалению, один из воинов Рэя тоже был мертв, а второй стоял за спиной конта, прикрывая тыл. Бой внизу превратился в бойню, большинство бандитов, побросав оружие, стояли на коленях, заложив руки за голову, но несколько человек продолжали сопротивляться с безрассудным отчаянием. Позади воинов верхом на белом жеребце восседал барон Линь и с кровожадной улыбкой осматривался по сторонам, рядом с ним Виктория увидела мальчика лет пятнадцати, он со смехом показывал мечом куда-то в сторону. Сходство с бароном явно указывало на их близкое родство. Рэй что-то орал, собирая свой отряд.

– Тебе помочь? – поинтересовался Алан у Искореняющего, выходя из-за дерева с луком наизготовку.

– Благодарю вас, кир, но, пожалуй, не нужно, – светски улыбнулся Алвис, и меч разбойника отлетел в сторону. – Сдавайся.

– Сдаюсь! – Ватажник поднял вверх руки.

– Ложись! – крикнул ксен, глядя за спину конта.

Виктория рухнула на землю, не задумываясь, а вот бандит недоуменно завертел головой, за что и поплатился – прилетевший из леса болт попал ему в грудь. Ксен сорвался с места и, перебегая от дерева к дереву, скрылся в лесу еще до того, как Виктория поняла, что произошло. Она подползла к разбойнику, он еще был жив.

– Он… обещал… свободу… если… возьмем… тебя, – прохрипел мужчина, с каждым выдохом выталкивая из горла слова. – Отпустить… нашу… ватагу… он… соврал…

– Кто? Как его имя? – Конт склонился над умирающим.

– Б…

Разбойник захрипел и обмяк, из перекошенного рта вытекла тонкая струйка крови и затерялась в густой бороде.

– Стрелок ушел. – Ксен возник бесшумно, даже ветка не треснула. – Ушел в сторону наших лошадей.

Они переглянулись и, подхватив оружие, побежали в лес. На бегу конт сообщил Алвису, что успел узнать.

– «Б» – это может быть и барон, и Берт, и еще кто-нибудь, – высказал ксен вслух то, о чем Виктория думала про себя. – Вы знаете, что ваш слуга – сын конта Сани и кормилицы?

– Догадываюсь.

– Как давно вы догадались?

– Сегодня утром.

– Я бы на вашем месте избавился от него. В отличие от вас, в нем течет кровь конта Валлида.

Намек более чем прозрачный. Алвис открыто сообщил конту, что знает о его происхождении, значит, больше не видит смысла притворяться. Чего теперь ожидать от Искореняющего? Откровенного разговора или попытки использовать конта втемную? Виктория промолчала, если за покушениями стоит Берт, она так и сделает, как бы ни было ей горько и тяжело смотреть Нанни в глаза. Она не оставит за спиной предателя и врага, не будет рисковать жизнью сына. Сына… как быстро она приняла новые реалии. Виктория грустно усмехнулась. Сколько она здесь? Месяц? Около того, и за это время Кровь успела стать ей домом, у нее появились если не друзья, то те, кто сможет ими когда-нибудь стать. У нее есть Дар, Ольт и Тур – трое мальчишек, которые заменят ей сыновей, а еще есть Рэй… Легок на помине. Капитан в сопровождении пяти воинов догнал их уже на спуске, на ходу осмотрел конта, погрозил кулаком небесам, перекинулся с ксеном парой слов и, скрутив из пальцев хитрую комбинацию, похожую на «козу», дал отмашку воинам, отправив вперед троих бойцов.

Виктория запыхалась, в боку кололо, по спине тек противный липкий пот, во рту образовалась Сахара. Кольчуга потяжелела килограммов на десять и казалось, что натирала даже плечи, колчан бил по спине с силой гнома-молотобойца, а подошва сапог вдруг стала бумажной, и теперь разгоряченные ступни ощущали каждый камешек под ногами. В голове бухало сердце в такт единственной мысли: «Тренироваться надо».

Поляна встретила их разбредшимися лошадьми и лежащим вниз лицом воином. Из его спины торчал родной братец болта, убившего разбойника. Берта нигде видно не было.

– Нет двух лошадей, – доложил Рэю один из бойцов.

Виктория почувствовала такое разочарование, словно ее предал не слуга, а родной сын. Она прислонилась к дереву и уставилась вдаль на колышущиеся верхушки елок. Над деревьями кружили две черных птицы, вот одна из них стремительно рухнула вниз, но спустя мгновение вновь лениво заскользила в потоках воздуха. В предательство Берта верить не хотелось. Здравый смысл говорил, что он замешан в покушениях, а интуиция кричала, что парень не виновен. Бессмысленно. Он мог избавиться от конта несколько раз, пока Алан лежал в горячке, да и потом у слуги был не один шанс устроить хозяину несчастный случай. Но он отчего-то ждал сегодняшнего дня.

– Зачем вы взяли слугу с собой? В бою от него нет прока, – задал вопрос Алвис.

А действительно, зачем? Просто не задумываясь, оттого, что привыкла – Берт постоянно рядом, как палочка-выручалочка на все случаи жизни.

– Берту недавно могли сообщить, что он имеет право претендовать на Кровь. – Искореняющий подошел ближе.

– А он имеет право? – спросил конт, не поворачивая головы.

– При условии, что других претендентов не останется и у него найдутся веские доказательства родства с прежним хозяином.

– А не может случиться так, что его тоже убрали? Как претендента?

Искореняющий секунду раздумывал, а затем резко развернулся и бегом направился к Рэю, который с остальными воинами обшаривал кусты и собирал лошадей. Виктория отстраненно за ними наблюдала. В сердце заползло и горькой полынью растеклось беспокойство. Что-то она упустила в запале боя, но сосредоточиться не получалось.

– Кир Алан, – в темных глазах Искореняющего качалось солнце, – следопыт говорит, что слуга ушел добровольно, но мы нашли это. – Он показал обрывок ткани, и конт узнал в нем кусок пояса Берта.

– Его могли заставить уйти?

– Я должен опросить пленных. – В голосе Искореняющего появилась сталь, он смотрел куда-то мимо конта. – Барон Линь с сыном пожаловали, а вместе с ними и разбойников привели. Кир Алан, могу я вас просить об одолжении? – Виктория задумчиво кивнула, она пыталась ухватить проскользнувшую в голове мысль, но та, как серая крыса, проскочила мимо, мелькнув кончиком хвоста. – Прошу вас, не убивайте барона. Пока не убивайте.

– Я не привык щадить ядовитых змей, – холодно процедил конт, сжимая кулаки. – Тебе не кажется, что эта охота была устроена специально, чтобы выманить меня из замка? – Виктория наконец-то сложила в голове полную картинку происходящего. – Не было никакой необходимости в таком количестве воинов. Кайрат справился бы и самостоятельно. Я насчитал в его дружине тридцать два человека против двадцати трех разбойников.

Ксен едва заметно улыбнулся, кивком головы указав на идущего к ним Рэя.

– Я рад, что вы тоже обратили на это внимание. Вы позволите мне опросить пленных?

– Алвис, скажи мне честно, тебе нужно мое разрешение? – Конт усмехнулся, сделав шаг навстречу Рэю, протянул ему лук, принимая из рук капитана перевязь с ножнами, из которых выглядывала рукоять Ярости.

– Пока не прибыли бумаги, подтверждающие мои полномочия, формально во время военной операции я подчиняюсь вам, – склонился в легком поклоне Искореняющий, весело блеснув глазами.

– Брат Алвис, приказываю опросить пленных, – громко произнес конт, улыбаясь барону с сыном. – Добрый день, Кайрат. – Он пожал руку Линю и кивнул поклонившемуся мальчику. – Баронет, как поживаете?

– Все хорошо, кир Алан. А это Искореняющий? Настоящий? – с восторгом произнес паренек, глядя вслед ксену. – Отец, он будет искоренять? Можно посмотреть?

В глазах баронета светился благоговейный ужас. Линь снисходительно потрепал сына по голове:

– Еще успеешь насмотреться. Прикажи капитану, чтобы гнал наших рабов к замку. – Он повернулся к конту: – Говорят, несколько разбойников прорвались к вам в тыл? Ты не пострадал? – В его голосе проскользнула тревога.

– Со мной все в порядке.

Виктория едва сдерживала ярость, бушующую в желудке. Она попробовала отвлечься, рассуждая о странностях своей психологии. Принято считать, что чувства зарождаются в сердце, ее же эмоции были напрямую связаны с желудком. Страх образовывал горький ком, ненависть и злость разливались болезненным огнем, скорбь бурлила черной горечью, а любовь ассоциировалась с горячим вином, выпитым в холодный день. Но, как бы она ни пыталась не думать о Берте и бароне, мысли постоянно возвращались к этим двоим. Она была уверена, что покушения – дело рук ее любезного друга Кайрата, и хотя пока не понимала мотивов его действий, уже ненавидела барона всем сердцем. А еще она помнила изуродованную рабыню, и это никак не приближало Линя к долгой и счастливой жизни. Виктория смотрела в небо и придумывала для барона самые извращенные смерти… много смертей… очень много… Она знала, что никогда не сделает того, о чем мечтала, но думать об этом было приятно, поэтому губы конта кривила довольная улыбка. Если бы Линь умел читать мысли…

Раздался протяжный крик-вой, от которого по лицам окружающих прокатилась волна ужаса. Кайрат Линь резко оглянулся, и она заметила в его глазах страх.

– Брат Искореняющий умеет спрашивать, – с нервным смешком произнес кир Кайрат, опуская руку на рукоять меча, словно ища в нем защиты. – Не знаешь, кто он?

Виктория вопроса не поняла, поэтому молча покачала головой. Ее не покидало ощущение, что нельзя просто сидеть сложа руки, что надо как можно быстрее воссоздать картину событий и действовать, уже исходя из нее. Жажда деятельности прямо-таки распирала ее. Барон еще постоял рядом, затем, сославшись на неотложные дела, наконец-то уехал, прихватив с собой своих воинов и часть рабов. К Виктории подошел Рэй.

– Что узнал? – нетерпеливо спросил конт.

– Мы смогли проследить следы до развилки, там у них была встреча с игушами, затем трое ушли в горы, а разбойник ускакал в сторону моря.

– Откуда знаешь про игушей?

– Вы же видели их коней, у них копыта в два раза меньше, чем у равнинников. Думаю, тот, кто забрал парня, продал его горцам, – зло буркнул Рэй, стукнув кулаком по дереву и прислушавшись к воплям, раздающимся со стороны поляны, куда свели пленных. – Можно нагнать, да мало нас для боя. Здесь лучше хитростью действовать.

– Волк? – отрывисто спросил конт.

– Нет, скорее племя Черного Ястреба. Что будем делать, кир Алан? Берт хороший парень, но стоит ли рисковать ради него?

– Стоит, Рэй. Каждый мой человек должен знать, что конт Валлид не бросает своих, – уверенно произнес Алан. А как иначе?

– Тогда, может, я возьму гарнизон и вдарю по срамникам?

– Как ты назвал горцев? – Такого слова она еще не слышала.

– Срамники и есть, – сплюнул Рэй. – Дикие люди. У них даже богов своих нет, взывают к духам. Так что, скачем в замок за подмогой?

Виктория отрицательно покачала головой, оголять Кровь она не хотела. Может быть, враг только этого и ждет? И нападет, когда в замке не останется воинов? Паранойя – это то, что помогает выжить, и пренебрегать ею она не собиралась, по крайней мере, на этой стадии.

Крики перешли в захлебывающийся плач и резко стихли, а спустя минуту к ним подошел Искореняющий, на ходу стирая желтой тряпкой кровь с длинного тонкого шила. Виктория, прищурившись, наблюдала за ним, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ксена за плечи и не вытрясти из него информацию.

– Болт – это главарь шайки – с кем-то встречался два дня назад, и когда приехал со встречи, был очень доволен. Сказал, что если удастся провернуть одно дельце, то ватагу никто не тронет, еще и заплатят золотом. Они должны были схватить какого-то благородного и передать его посланникам в определенном месте. Главарь с тройкой верных людей еще вчера ушел из ватаги. Считаю, он просто кинул подельников нам на расправу, а сам выкупил себе свободу в обмен на вашу жизнь. Думаю, после того как ему не удалось пленить конта, он прихватил безоружного Берта. Возможно, те, кому он должен был отдать пленника, не знали, как он выглядит? А может, им было все равно. Это все, что мне удалось узнать.

– Рэй, – повернулся Алан к капитану, приняв решение, – бери двоих бойцов, запасных коней и доставь мне этого сбежавшего Болта.

– За шею приволоку ватажника, – потряс кулаком воин.

– Живым, Рэй! Я хочу сам его убить, – проскрежетал зубами конт. – По его вине мы потеряли двоих наших товарищей, убитых подло, из засады, в спину. – Виктория не стала уточнять, что этот способ умерщвления себе подобных у нее тоже значился в любимых. Что позволено Юпитеру, то не позволено быку.

Через час, погрузив убитых на лошадей, они отправились в обратный путь. Пленных хитро связали за шеи одной длинной веревкой, и они бежали следом под присмотром воинов. Изредка раздавались свист кнута и крики, слыша которые, Виктория ощущала неприятный холод между лопаток, но затем один из воинов рассказал, сколько бед успела принести банда, и она перестала обращать на это внимание.

Они уже проехали развилку Висяка, когда впереди показался купеческий обоз, его сопровождал большой отряд наемников. К конту подъехал один из воинов его гарнизона.

– Кир Алан, купцы спрашивают, не продаете ли вы рабов?

Виктория растерялась – пленные ей были не нужны, но и продавать огульно людей в рабство она не была готова. А вдруг не все они злодеи? Может быть, у некоторых не было выбора? Как поступить? Как отличить беглого раба, не выдержавшего издевательств садиста-хозяина, от маньяка-убийцы, с радостью калечащего своих жертв? Видно, воин, терпеливо ожидающий ответа конта, что-то понял по выражению его лица, потому что он склонился в сторону господина и тихо произнес:

– А вы попросите брата Искореняющего.

Виктория с любопытством наблюдала за ксеном, который медленно шел вдоль строя пленников, пристально вглядываясь в глаза каждого из них. Напротив некоторых он останавливался, и она видела, как бледнели и покрывались испариной здоровые бородатые мужики. Ксен уже дошел почти до конца шеренги, оставался всего один молодой перепуганный парень, когда вдруг Искореняющий резко развернулся, в воздухе мелькнул клинок, и один из разбойников упал в пыль с перерезанным горлом. Он потянул за собой связывающую пленников веревку, и остальным, чтобы не быть удушенными, пришлось сесть на землю.

– Отвяжите этого, – Алвис ткнул пальцем в последнего парня, – остальных клеймить и продать в каменоломни. Отдайте конту Валлиду за всех пять золотых.

Его приказ был выполнен молниеносно, никто не задавал вопросов и не оспаривал результатов «теста». Купцы, не торгуясь, отсчитали деньги и с поклоном вручили конту приятно тяжелый кожаный мешочек, при этом лица у них были очень довольные, явно хорошо заработают на этой сделке. Это здесь, на фронтире, жизнь ничего не стоила, а на континенте рабы ценились очень высоко, особенно молодые и здоровые мужчины. Впрочем, для каменоломен отлично шел и бросовый товар – старики и дети.