Текст книги "Стихи о любви. Коллективный сборник"

Стихи о любви

© Коллектив авторов, 2015

© Издательство «Десятая Муза», 2015

Роман Абакумов

Печать

 
Печатью тайны ляжет моя страсть
На облик твой, любимая, родная,
Так дай же наглядеться нынче всласть
В твои глаза, покорно отступая.
 
 
Твой юный свет любви моей большой
Струится тонкой струйкой, словно к лету,
В пещерный мрак души моей пустой,
Где без тебя нет места даже свету.
 
 
Как восхитительно ты я́рка и мила́,
Ты явственно божественно ина́я,
Но как же снисходительно мала́
Моя надежда, во́ сердце пылая.
 
 
Печатью памяти на долгие года
Твой дивный облик след в душе оставил,
Тебя я не забуду никогда,
Твой свет меня на путь любви направил.
 
 
И пусть меж нами пропасть велика,
Я сохраню свою любовь навечно,
Я вытравлю твой образ вдоль клинка
И рифмы буду резать им беспечно.
 

Афродита Авеачен

«ты видишь то, что хочешь видеть…»

 
ты видишь то, что хочешь видеть,
тебя прельщает пустота.
тебе легко меня обидеть.
быть может, я совсем не та?
 
 
не та, которую желаешь,
не та, которую желал.
скажи, о чём сейчас мечтаешь?
о чём до этого мечтал?
 
 
когда ты тихо засыпаешь,
я рядом плачу в темноте.
быть может, ты совсем не знаешь,
но мы с тобой уже не те…
 
 
ты слышишь то, что хочешь слышать,
тебе плевать на глубину!
ты на поверхности не дышишь,
и я на ней давно тону.
 
 
и если б ты вошёл мне в душу,
как в мир невиданных дорог, – тревожно там, прошу, послушай…
назад вернуться вряд ли б смог.
 
 
иди, иди ко мне навстречу,
изнемогай от пустоты!
сегодня наш последний вечер…
но не узнаешь это ты.
 

Оксана АндрЭ

Только пыль на ковре и тетрадь сожжена

 
Такая странная, то ли дикая, то ли печальная,
Зашла, села за стол, достала тетрадь.
Вытряхивала из карандаша фигуры овальные,
Или падала, или переставала дышать.
 
 
Откусила косу, гребнем расчёсывала,
Зубья падали, цепляясь за седину.
Танцевала под воздухом, целовала плечо своё,
Только тетрадь-то чистая, не пойму.
 
 
Два денька да поступью: «Ты не хочешь, я допью»,
Бродила с цепью, тетрадь пополам.
Фигуры да нолики, говорит: «В стакан налью».
Коса, потёртый ковёр – хлам.
 
 
Тетрадь исписана какими-то длинными числами,
Удивляется, прячется от себя под диван.
Вытирает, хлопает полотенцами чистыми,
Рядом с цифрами скроет в тетради обман.
 
 
На баяне Петенька, ноты в пальцы тесненько,
За стеною под лесенкой заболит голова.
Она – числа да буковки, он – этюды да песенки,
Ещё час или день, сей кусок суховат.
 
 
Ни косы, ни баяна, ни квартиры под лестницей.
Петя молится, крестится: «Где тетрадь? Где она?».
Убежала, умчалась, Петя хочет повеситься.
Только пыль на ковре и тетрадь сожжена.
 

Александр Карху

Перемен требуют наши сердца

 
Любить тебя? – никакому уму непостижимо,
Несовместимо с жизнью: ни с моей, ни с его, ни с чьей.
Отталкиваешь от себя, как пружина,
Отдергиваешь, как ладонь от огня свечей.
 
 
Не поняв ни разу мысль зеленых твоих очей,
Как опытный врач-хирург артериальную режу вену.
Задарма раздаю богатства таким же пленным
Как самый безответственный в истории казначей.
 
 
Но время сжигает страницы, говоря мне: «Об этом хватит!»
Я забываю с полсотни белых на вид ночей,
Избавляюсь от колдовских прутьев – твоих объятий,
Отпускаю по ветру остатки скудно-невнятных речей.
 
 
И пускай больше сердце не греет ни одна из твоих печей,
Зато не играют на струнах твои измены.
Из латуниевых кирпичей грядут новые перемены…
…мой пиджак укрывает пару чужих плечей.
 

«Но мне эти чувства, пожалуй, как рукава навязали…»

 
Но мне эти чувства, пожалуй, как рукава навязали.
Мне не хватает твоих выходок, что присущи для редкостных сволочей.
Мир зарос бытовой..?Да по сути пылью. Мне прописали:
Полный рабочий день и диету из кислых щей.
 
 
Да я и сам уже в ряду потребляемых овощей!
Потушить, остудить и подавать с минтаем в тандеме.
Молюсь, как отчаявшийся школяр, на богему.
Аутист да и только! Не хватает ещё прыщей.
 
 
Да будь ты хоть за тридевять земель на север,
Мне дыханье твоё стократ ближе и горячей.
Ты – надежда моя на завтра! Ты – мой четырехлистный клевер!
Ты?! Оправдательный приговор в глазах моих палачей!
 
 
Я не сдамся ни под прицелом смертоносных пращей,
Ни под воздействием прочих осевших ядов.
Просто знай, я нахожусь где-то рядом…
Где-то в списке никчемных вещей.
 

Точки

 
Детство кончилось, мне доверили ключ от входной двери,
Отныне я сам сдаю стеклотару и покупаю жевательные пузыри.
Детство кончилось, как бы ни было в это противно верить.
Виною тому – точка, где наши пересеклись параллели,
 
 
Виною тому – слова, что ты можешь без устали говорить
С вечера до зари, переворачивая всё у меня внутри.
Переворачиваясь иногда от того, что немного душно…
Чёрт с ним! Продолжай! Ведь я без устали могу тебя слушать.
 
 
Я гол, как мальчишка, и бос, и не мечу в боссы,
До сих пор ещё верю в мечту, как в мачту свою матросы.
Хочу защищать тебя от всех собак, как самый преданный пёс.
Хочу всегда быть с тобой, чтоб оставаться в тени твоих волос.
 
 
Да, я зелен и хочу быть еще зеленее, как раньше была трава,
Чтоб по другим поводам, кроме ударов в голову, не болела моя голова.
В песочнице дурим одну за одной, в пятый раз льётся на посошок,
А я готов поделиться игрушками и разделить с тобой свой горшок.
 
 
Я надеялся, что эта весна продлится как минимум вечность —
Я старательно мою посуду, а её не становится меньше,
Но в итоге жильё ветшает и попадает в список под снос.
Между нами опять расстояния, привычки и лютый до дрожи мороз.
 
 
Мне тысячи миль нипочём, бросить всё, стать примером для образца,
Я буду взрослеть, если ты будешь рядом. Ненавижу себя, глупца.
Серьёзно, скучаю, читаю когда-то пришедшие строчки:
«Спокойной ночи запятая любимый равно звездочка точка».
 

Ярослав Копельчук

3відчинені душі

 
У серпневії ночі
Дві небесні зорі,
Впали в очі дівочі
Й світ осяли мені.
 
 
Чарівнице-дівчино, мій ти зоряний цвіт,
Твої очі безмежний, галактичний розквіт.
Що так дивиться в душу мені
І пронизує променем ночі.
 
 
Я тобi розповiм…
Я вiдкрию тобi свою душу,
Де з‘являються мрii i сни.
I чому лити сльози я мушу…
Такi свiтлi в цiй сірій пiтьмi…
 
 
Ти менi покажи
Свою душу – таємну безодню.
Я цiлком розчинюсь у тобi,
Одне одним ми станемо вповнi.
Такi рiднi навiк i близькi…
 

11.05.2011

Виктор Коровкин

Любимой Ритуле

«У тебя глаза, как изумруды…»

 
У тебя глаза, как изумруды.
Как кораллы губы твои алы!
Я б к твоим ногам алмазов груды
Положил, и было бы всё мало…
Я тобой навеки опьянённый!
Счастье быть всегда с тобою вместе.
Для меня ты бриллиант гранённый.
Так, карат, как минимум, на двести!
 

«Мне кажется…»

 
Мне кажется, ты хочешь быть
Развратной.
Боишься лишь людской
Молвы…
Боишься не вернуться ты
Обратно.
Что перестанут звать тебя
На «Вы».
Мне кажется, что хочешь стать ты
Смелой.
Решится сделать в жизни главный
Шаг.
Что ты устала быть вороной
Белой.
И измениться, если что
Не так!
Мне кажется, что хочешь быть ты
Стильной.
Чтоб все глядели, ахая
Вослед!
Мне кажется, что хочешь быть ты
Сильной.
Чтобы никто не сделал тебе
Вред.
Но я хочу чтоб ты осталась
Та же!
Которую люблю, которой
Верю…
И, если что-нибудь случится
Даже
Я всё равно открою тебе
Двери!
 

«Люблю я слушать голос твой…»

 
Люблю я слушать голос твой!
Палитра красок…
Как ручейком звучит слов рой,
И все без масок.
Вот лёгкость Моцарта в словах,
Вот сабель звон Хачатуряна.
А вот опять грохочет Бах.
Всё без обмана!
А вот опять «гоняешь гаммы»
Ты из – за всякой ерунды…
Но я не вижу в этом драмы.
Я всё стерплю – ведь это ты!
Всего семь нот от «до» до «си».
Но в жизни есть ещё бемоли…
И вот они, меня прости,
Скорей всего – источник боли.
 

«Любовь качает, как качели…»

 
Любовь качает, как качели!
И я не знаю – груб ли я,
Ты то Афродита Боттичелли,
То ты полотно Врубеля!
Вот на картине Васнецова —
Задумчива и у ручья…
Сидишь, не вымолвив ни слова,
Красива, нежная, ничья.
То как у Гойи на полотнах…
Где настоящая? Как знать?
То как у Врубеля – всё плотно.
То как у Рафаэля – Мать!
Живу с тобой я, как в музее.
Висят картины там, маня.
А я домой спешу скорее.
Обнять, любимая, тебя!
 

«Мне с Асадовым трудно…»

 
Мне с Асадовым трудно
Равняться,
Но одно я скажу не тая,
Я и плакать готов,
И смеяться,
От того, что ты есть
У меня!
 

Екатеринка Кролик (Катя Бобрышева)

Мысли

 
Объясни мне, что со мной такое?
Думаю я лишь только об одном.
Мечтать я продолжаю без покоя
И не могу забыться крепким сном.
 
 
И лишь одно засело в моих мыслях.
И не могу я этого забыть.
 
 
Калейдоскоп фантазий вертит свои числа
И продолжает мысли вновь крутить.
 
 
Подскажи же, что мне делать дальше?
Забыться или продолжать мечтать?
Разрисовать тебя мне еще краше,
Постоянно, часто вспоминать?
 
 
Почему же вновь засел ты в моих мыслях,
Моим сознаньем ты владеешь вновь?
Сердце странно продолжает биться.
Что же в мыслях так волнует кровь?..
 

Костаника Лобода

Ты стал мечтой моей неисполнимою

 
Спроси меня, что я в тебе увидела?
А я скажу: наверное, любовь.
Так долго этот мир я ненавидела,
Но поняла, что ты совсем другой.
 
 
Ты стал моей мечтой неисполнимою,
Моя неразделенная любовь.
Дышу тобой, живу тобой я издавна,
Но ты сейчас, наверное, с другой.
 
 
Я знаю, мы с тобою не увидимся,
И мне не посмотреть в твои глаза,
Но даже если мы с тобой не встретимся,
На душу будешь литься как бальзам.
 
 
Ты оставляй мне только вдохновение,
Позволь мне про тебя писать стихи
И в рифме все сказать, что так хотела я,
И что поймёшь, наверно, только ты.
 
 
Позволь мне рассказать мою историю
О том, как я скучаю по тебе.
И пусть мечта моя и не исполнится,
Мне легче жить и ждать тебя во сне
 

Марiйчук Катерина

Осіння пані

 
Де це ви пані так забарились
Що ваші коси інеєм вкрились,
що ваше личко біле, шовкове
стало мов листя осіннє, кленове
 
 
Де це вас, пані, доля носила
Що ручи зів‘яли, висохли крила
Що ваша хода легка, нестримна
Стала мов осінь холодна – предзимна…
 
 
А я ж вас пані всюди шукаю
Кличу-гукаю, день-ніч виглядаю…
А я ж вас пані весь вік виглядаю,
Я ж бо вас пані вірно кохаю.
 
 
В інших обличчях ваше шукаю.
І виглядаю і викликаю.
А я за вами в води кидався,
А я за вами в гори піднімався,
А я вас пані шукав в безодні…
Линув думками…
І жив я з вами.
 

2010

Андрей Медведев

«Каждая женщина – ведьма…»

 
Каждая женщина – ведьма,
В сумочке чёрные кошки.
Острые шпильки у леди
И пара чулок на ножках.
 
 
Каждая женщина – ведьма,
Сотни чертей в голове.
Огненно-рыжая стерва
С тонкой иглой в рукаве.
 
 
Каждая женщина – ведьма,
Актриса-весна в голубом.
Смеется, плачет, ревнует
Колдунья с детским лицом.
 
 
В каждой женщине – ведьма,
Орлеанская дева, Лолита.
На мягких лапах блудница,
Из пены морской Афродита.
 
 
В женщине ведьма живёт,
Как примы главная роль,
И губ медовый переплет,
И океанов соль
 

«Я вас любил…»

 
Я вас любил, вы помните, мадам,
И голос мой простуженный в ответ?
Когда мы с вами говорили в унисон,
И старой лампы приглушенный свет.
 
 
Вы помните, как мне в лицо надменно
Сказали безразличия слова?
Я принял выбор ваш тогда смиренно
На самом дне игристого вина.
 
 
Вы помните руки моей тепло
И шепот простыней атласных?
Вы все забыли, словно мне на зло,
Как будто было все напрасно.
Нет, не любили вы меня,
Лишь душу мне карябали играя.
Вы говорили, я пишу вам зря,
Листы послушные в огне сжигая.
Вы не жалейте боле ни о чем,
Я вас отнюдь не потревожу.
Я, простите, слов болезненный синдром.
Я пьян, и голос мой простужен.
 

«Экраны белых запотевших окон…»

 
Экраны белых запотевших окон,
Изгибы тела и сплетенье рук,
Волос твоих каштанов шепот
И яблочная фуга алых губ.
 
 
Целуй же меня, до боли целуй!
И пусть не первый я у тебя,
Под простыней танцуй и ревнуй.
Завтра выгонишь без ключа.
 
 
Для тебя и я наверно тоже
Не останусь в памяти, как снег.
А пока я пьян, и яд под кожей,
Ни к чему выдумывать прожект.
 

«Все когда-то уже с кем-то было…»

 
Все когда-то уже с кем-то было,
Словно кадры немого кино.
Наше море внутри пульсом билось
По трамвайным путям городов.
 
 
Она носила белые крылья,
Я донашивал старый костюм.
Она читала стихи из подполья,
Я любил её сладкий парфюм.
 
 
Она ждала и нервно курила,
Дождь играл по крышам домов.
Только блюз и бутылка текилы
По трамвайным путям городов.
 
 
Запотевшие стекла асфальта,
Лица клавиш и чёрный рояль.
Аромат твоего пустоцвета,
На плечах одинокая шаль.
 
 
Наши улицы цвета ванили,
Фонарей одноногих картель.
Мы с тобой уже просто были
Эти семь с половиной недель.
 

Анастасия Никулина

«Ты сказал, что я тебе не нравлюсь…»

 
Ты сказал, что я тебе не нравлюсь,
Что тебе я больше не нужна.
Я креплюсь, твержу: «Я с этим справлюсь»,
Погибая тихо у окна.
 
 
Как ты мог? Ну чем не угодила?
Может, не красива? Не стройна?
Ты сказал, тебе другая мила,
Значит, это не моя вина.
 
 
Слабо оправдание той боли,
Что, скрипя, сковала мою грудь.
Я теперь несчастна поневоле,
И не мною выбран этот путь.
 
 
Плакала, тебя я умоляла,
Чтобы ты меня не покидал.
Гордость униженьем разменяла,
Получился грустный тут финал.
 
 
Научиться, нужно научиться
Мне теперь с печалью этой жить.
Расцвести и стать свободной птицей,
А не волком от тоски той выть.
 
 
Только где взять силы? Я не знаю.
Боль кипит, меня к земле прижав.
Приоткрыл ты мне ворота рая,
И прихлопнул ими же, сломав.
 

«Я тебя никому не отдам…»

 
Я тебя никому не отдам!
Бедам всем и врагам назло,
Наша лодка плывет к берегам Счастья!
Где всегда тепло.
 
 
Пусть завистники строят козни
И смеются у нас за спиной,
Никогда не останемся врозь мы,
Ты всегда будешь только мой!
 
 
Даст нам веру Святая сила
И семью нашу защитит,
Чтоб очаг я всегда хранила, Бог поможет.
И все простит.
 
 
Пусть о скалы кидает лодку,
Нас ведет с тобой светлый луч!
В ваших планах, враги, нет толку!
Страха нет, ведь известен путь.
 
 
Иногда хоть бурлится пена,
Гром бушует, гроза гремит,
Наша лодка сильна и цела —
Вера есть, и Господь хранит.
 

«Знаешь, я тебя уже не жду…»

 
Знаешь, я тебя уже не жду.
Стала спать спокойно по ночам.
Свыклась с тем, что больше не найду
Твои руки на своих плечах.
 
 
Может, стала старше, равнодушней,
И запал куда-то улетел,
Или, может, стала я бездушной.
Сердце – в лед. И отошло от дел.
 
 
За моим окном бушует вьюга,
И в груди моей теперь зима.
Просто потеряли мы друг друга.
Я замерзла в холоде одна.
 
 
Солнца луч растопит все сугробы,
Ветер злые тучи унесет,
Но стихиям неподвластно, чтобы
В женском сердце вдруг растаял лед.
 

«Дай, Господи, ему здоровья…»

 
Дай, Господи, ему здоровья!
За беды все и слезы все мои.
Ты отплати ему своей любовью!
Молю я о пощаде – вопреки!
 
 
Дай, Господи, чтоб он тревог не знал
И счастлив был. В разлуке неизбежной
Я помолюсь, чтоб не остыл запал
Его беречь! Ему остаться верным.
 
 
Дай, Господи, ему большой любви!
Чтобы нашел такую королеву,
Что не смогла никак я превзойти!
Хотя старалась. Верила. Хотела.
 

Александр Романов

«Опять сорвусь, покину твой причал…»

 
Опять сорвусь, покину твой причал.
Холодный дождь апрельский. Нет погоды.
Нас кто-то в этом мире обвенчал с разлукой,
Поделённой на невзгоды.
 
 
Ворует ветер дым от сигарет, свет фонарей
Скользит по мокрой коже.
А я хочу найти простой ответ,
Ну почему мы вместе быть не можем?
 
 
Свидетель первых, долгих, зимних встреч —
Вокзал, где истоптал я все перроны,
Не смог от расставанья уберечь,
Опять локомотив, жд вагоны.
 
 
И ночь встречая в тамбуре пустом,
Заплачу, позабыв, что я мужчина,
Ведь за спиной остался милый дом,
Где ты сейчас целуешь нежно сына…
 

«Я проклинаю всех, кто будет с ней…»

 
Я проклинаю всех, кто будет с ней – мужчин,
Что шрам оставят на ее кровати,
Кому она подарит сладость дней и теплоту
Сомкнувшихся объятий.
 
 
Я проклинаю в будущем других,
Кто ранним утром ей готовит крепкий кофе
И сигарету делит на двоих
В простуженном ветрами Петергофе.
 

«Я ненавижу эту ночь…»

 
Я ненавижу эту ночь —
За невозможность быть с тобою,
За чувства, что ведут к запою,
За холод декабря…
 
 
Я проклинаю эту ночь —
За неизбежность обстоятельств,
За тщетность данных обязательств,
Пришедших по любви.
 
 
Я воспеваю эту ночь —
За сигарет пустую пачку,
За Бога страшную подачку
С названьем странным «Ты».
 
 
Я покидаю эту ночь,
А дальше будь оно что будет,
Пускай судьба слепая судит.
В окне моем заря…
 

Исповедь

 
Мама, она странная, она не такая как мы —
ее предки искали землю обетованную и верили в вещие сны.
Мама, она не красавица, но лучше ее нет,
С чувствами к ней не справиться, и жизнь превращается в бред.
Мама, она безумица и сводит меня с ума,
сердце не образумится, знаешь ты все сама.
Мам, позабыв про сомнения, в ночь уезжаю к ней,
под ритуальные пения прожитых ранее дней…
 

Елена Романова

«Такою она и бывает…»

 
Такою она и бывает…
…когда твоё сердце похоже
на тот, что перегружают,
спасительный шлюп, быть может.
 
 
И, чтобы спастись, брошу за борт
к себе уваженье и гордость,
зависимой стану и слабой,
и словно ведут на корде.
 
 
А шлюпка – всё ниже, всё глубже…
…я снова расстанусь с дарами —
с людьми, но что ещё хуже,
с друзьями, что знала годами.
 
 
Увы, не спасёт и это!
И шлюпка скоро утонет,
и мне не увидеть рассвет,
и будто бы из картона
 
 
моё несчастное сердце,
но не поведу и бровью.
И Вечность как дождь из терций…
…и это зовут любовью.
 

«Слишком долго тянутся дни…»

 
Слишком долго тянутся дни…
Ты же знаешь, как это бывает.
Вот вечерние гаснут огни.
И опять мне тебя не хватает.
 
 
Но зато я давно поняла —
и пускай прозвучит, словно небыль! —
отложу я в сторонку дела
и увижу звёздное небо.
 
 
И я знаю, что где-то вдали,
там, где синий сгущается воздух,
там, у самого края земли,
ты сидишь и смотришь на звёзды.
 
 
Словно ангел раскинул крыла,
чтоб создать между нами дорожку,
и Вселенная слишком мала,
и уместятся звёзды в ладошку.
 

«Я загадывала тебя…»

 
Я загадывала тебя,
в поле одуванчики срывая,
на парадном торте свечи задувая,
божьих коровок в небо отпуская…
Я загадывала тебя.
 
 
Я шептала имя твоё,
когда падали звёзды ночью,
а ты видел это воочию,
ты – мой мир, ты – его средоточие…
Я шептала имя твоё.
 
 
Посмотреть бы правде в глаза —
ты ко мне никогда не вернёшься,
и во сне мне не улыбнёшься,
моей памятью не обернёшься…
Я смотрела правде в глаза.
 
 
У кого бы спросить – Почему?
Почему всех иллюзий данность
для меня невозможна в реальности?
Лишь рассыплется звёзд туманность…
У кого мне спросить?..
…я скучаю по тебе.
 

«Не стоит разрываться пополам…»

 
Не стоит разрываться пополам,
чтобы потом не сыпаться на части.
Была б Фортуна благосклонней к нам,
Когда б мы сами захотели счастья.
 
 
А мы бежим. Заботы и дела
в своей нас цепко держат круговерти.
Сильнее закусили удила…
И так вот от рожденья и до смерти.
 
 
И торопливо скатится слеза,
а мысли, точно белка в карусели.
Увидеть бы сейчас твои глаза,
пока мои закрыться не успели.
 
 
И твои губы жадно целовать,
и руку сжать, и не ослабить хватку.
Готова я себя тебе отдать.
Прими ж меня до капли, без остатка.
 
 
Пусть ближе мрак. И нету больше сил
понять всё то, что он в душе рисует.
Но вот забыв последнее «прости»,
чуть слышно прошепчу тебе «люблю» я…
 

Сонет

 
Я о любви ни слова не скажу
тебе, мой славный ангел синеглазый…
А только долгим взглядом провожу,
ведь он красноречивее, чем фразы,
 
 
пусть даже рифмой выстроены в ряд.
И ты поймёшь, что я в словах лукавлю.
Ведь о любви в словах не говорят!
Она – граница между сном и явью.
 
 
Моя любовь – свобода и запрет,
честней и чище всех грехопадений.
А в тишине и темнота, и свет
звучней и ярче всех стихотворений.
 
 
Молчи, Поэт! Прошу, не празднословь!
В молчании моём живёт любовь.
 

Катя Рост

«Те, что не с нами, – манящи и так желанны»

 
Те, что не с нами, – манящи и так желанны,
Мы прикасаемся взглядом к их нежным лицам.
Блещут харизмой, всегда спонтанны,
Только вот мы никогда им не будем сниться.
 
 
Те, что не с нами, так редко нам пишут письма
И навещают, только когда им скучно,
Но постоянно метко читают мысли,
Веря, что нам от этого правда лучше.
 
 
Те, что не с нами, – вежливы и слегка порочны,
Но из-за этого к ним ещё больше тянет,
Мы засыпаем не с ними глубокой ночью,
Мы засыпаем с теми, кто не обманет.
 
 
Тем, что не с нами, мы посвящаем песни,
Лирику, оды, стихи, баллады,
Мы понимаем, что было бы интересней,
Если бы им всё это действительно было надо.
 
 
Те, что не с нами, счастливые ходят где-то
И, улыбаясь, курят очередную.
Может быть, строят планы на отдых летом
Или на нас непохожих совсем целуют.
 
 
Те, что не с нами, – манящи и так желанны,
Только вот мы никогда им не будем сниться.
Пусть они блещут харизмой, всегда спонтанны,
Нам остаётся лишь взглядом касаться лиц их.
 

«Проживай свои дни – любя…»

 
Проживай свои дни – любя, не ходи без шарфа гулять.
Я б укрыла от бурь тебя, застелила б тебе кровать,
Чтобы ты, приходил, устав, спать ложился, сомкнув глаза,
Только я не имею прав обо всём тебе рассказать.
 
 
Провожай свои дни – легко, вспоминай иногда меня,
Даже если я далеко, и не видишь во тьме огня.
Я услышу за много вёрст голос твой, что со мной всегда,
Пусть твой путь будем прям и прост, пусть не гаснет твоя звезда.
 
 
Прожигай свои дни – в свету, в череде суматошных лет.
И однажды ты встретишь ту, что избавит тебя от бед.
Согласишься зайти на чай и…останешься навсегда,
А меня ты не выручай, лишь пиши, лишь пиши… иногда.
 
 
Проживай свои дни – любя, я погасну, а ты гори.
Укрывала от бурь тебя, так смотри на меня, смотри!
Застилаю тебе кровать, чтобы ты засыпал, устав.
Так хочу тебе рассказать, но, увы, не имею прав.
 

Анна Снеж

«Промолчи только мне…»

 
Промолчи только мне, и чтобы никто не знал,
Что эта женщина в отраженьях кривых зеркал
Что-то имеет к тебе уникально, прецизионно.
Ваше общение с ней фатально и порционно.
 
 
Отвернись лишь со мной, и чтобы не видел никто,
Что черно-белое ваше с нею немое кино
Неповторимо и не предназначено для экранов.
Пятые кадры его оставляют на пальцах раны.
 
 
Уходи для меня, ни на мгновенье ни с кем
Не дели откровения мокрых пошарпанных стен.
С ней минуты прокапают гулко и монотонно.
Она любит тебя безгранично, безмерно, бездонно.
 

05.06.2013