Текст книги "Три черные колдуньи"

Выпила большими глотками, водки хватило ровно на два глотка. Почти не поморщилась, взяла кусок вареной колбасы с хлебом и быстро жевала, чтоб погасить жжение в желудке. Вениамин так и сидел с рюмкой в руке, вытаращив глаза. Тем временем Жанна успела проглотить колбасу, взяла следующий кружок. Наконец и Вениамин опрокинул в рот рюмку. Чтобы заполнить неловкую паузу, к тому же не наступало ожидаемого расслабления, она махнула рукой:

– Наливай.

– В стакан? – уточнил он.

– Туда, – утвердительно кивнула Жанна.

Вениамин налил столько же, потом себе. Жанна выпила и передернула плечами, не очень водка пошла.

– Ты алкоголик? – пошутил Вениамин.

– Думаю, нет… – А губы-то не двигались, хотя мозги работали четко, Жанна не забыла, зачем приехала к нему. – Ой, Веня, приюти меня. Пожалуйста.

– Навсегда? – осведомился он.

– На ночь. Ужасно спать хочется.

– Жанна, что произошло?

– Я… боюсь. Очень-очень.

– Кого?

И вдруг разом, нежданно, все закачалось, закружилось, расплывалось. Бутерброд выпал из руки Жанны, она наклонилась его поднять и стукнулась лбом о стол. Ойкнув, выпрямилась.

– Ого! Да ты совсем захмелела. – Он отодвинул стол, взял Жанну за плечи. – Идем в другую комнату, там кровать, разденешься…

– Не, не, не… – запротестовала она, забрасывая ноги на диван. – Я тут, скромненько… прилягу. Извини за неудобства, у меня никого здесь… нет.

И провал. Вениамин принес подушку, уложил на нее Жанну, затем накрыл пледом. Ее телефон звонил, Вениамин взял трубку, на дисплее высветилось: Филипп. Он положил мобильник в сумку, выключил свет и ушел во вторую комнату.

Глава 25

Жанна выспалась как никогда, а проснулась рано. Не вставала, боясь потревожить Вениамина, ее мучил стыд, что так бессовестно нагрянула к нему, еще и водки попросила. Еще и пила стаканами – она все помнит или почти все, например, как уснула – не помнит. Что он о ней подумал? Может, потихоньку улизнуть? Только она решила встать и убежать, вышел Вениамин. Жанна зажмурилась, притворившись спящей и отменив побег. Из ванной доносился шум льющейся воды и фырканье. Хорошо бы сейчас под душ залезть, освежиться. А разговора с Вениамином не избежать. В конце концов, она просто обязана поблагодарить за приют и… водку.

В комнату вошел Вениамин в халате, вытирая полотенцем голову:

– Проснулась? Налить еще? Ты вчера не все выпила.

– Издеваешься? – буркнула Жанна.

– Пойди прими душ. Полотенце я принесу, а халат у меня один. Рубашку свою дам, чистую, пойдет?

– Пойдет. А зубной щетки у тебя лишней не найдется?

– Поищу.

Вода – это неоценимое достояние человечества. Она смывает всю гадость не только с тела, но и с души, Жанна вышла из ванной, будто родившись заново. За это время Вениамин приготовил завтрак – яичницу, бутерброды.

– А чай есть? – виновато спросила Жанна.

– Начинающим алкоголикам положен по утрам кофе, – насыпая растворимый кофе в чашку, сказал он. – От чая их тошнит.

– Прости меня за вторжение.

– Мелочи жизни. Садись.

Жанна уселась на стул, с наслаждением пила кофе, громко прихлебывая, как обычная девушка от сохи. Вениамин поставил перед ней тарелку с яичницей, вручил вилку:

– А теперь рассказывай, что приключилось с тобой? Кого ты боишься?

– Веня… – замялась Жанна. – Не спрашивай меня ни о чем, ладно? Потом… как-нибудь… я тебе расскажу…

– Нет проблем. А если я могу помочь?

– Я знаю, ты хороший, ты поможешь… потом, позже. Сначала я должна разобраться… Не обижайся.

– Не обижаюсь. А знаешь что? Раз у тебя какие-то страхи, оставайся у меня и разбирайся. Такую помощь примешь?

– Приму, – улыбнулась она и с аппетитом принялась за яичницу.

– Один вопрос я задам, можно?

– Валяй.

– Почему на работу не приходишь?

– Я больше не работаю у Филиппа.

– Поссорились?

– Это второй вопрос, но отвечу: не поссорились. Просто есть причины.

– Понял, объяснять не хочешь. Мне пора. До вечера.

Оставшись одна, Жанна легла на тот же диван и… снова заснула.

Проснувшись, она и не думала убегать, долго валялась перед телевизором. Раз Вениамин не против, почему бы еще раз не переночевать у него? Филипп приедет завтра, вдвоем они подумают, как быть. Жанна одна не справится, нужен помощник, Филипп многого не знает, а он – лицо заинтересованное.

Потом вспомнила, что Вениамин скоро придет, исследовала холодильник, взялась за самое что ни есть женское дело – готовку. Вот бы вернуться к обычной жизни: готовить, стирать, убирать, ходить в бассейн и на занятия дзюдо, читать книги. Уже и денег не надо, ничего не надо, только бы остаться в живых.

Звонил Филипп, разумеется, она не сказала ему, где провела эту ночь. Почему не сказала – недоумевала сама, ведь он ей никто, всего лишь друг по несчастью. Сейчас Филипп далеко, и Вениамин нравится больше. Когда Филипп рядом, Вениамин уходит на второй план. Получается, они нравятся ей одинаково. Но двоим симпатизировать в равной степени невозможно. Наверное, она испорченная. О, как это неважно по сравнению с положением Жанны.

Приготовила картошку с мясом по рецепту мамы, не слишком-то изысканное блюдо, да, пардон, индейки с ананасами нет. Накрыв стол, ждала Вениамина, и что удивительно – ни одной мысли об убийце. Вернее, они изредка проскальзывали, но серое вещество отказывалось бродить по кругу: Эмма – Гела – Ирина Захаровна – Ветров.

– А вот и я, – возвестил Вениамин, заглядывая из прихожей в комнату. – Рад, что ты не ушла.

– Я немножко похозяйничала…

– Ух ты! – обходя сервированный стол, восторженно произнес Вениамин.

– Должна же я компенсировать неудобство от моего присутствия?

– Кто сказал, что ты доставляешь мне неудобства? Очень даже большое удобство: пришел домой, и не надо думать об ужине, все готово. Водку принести? – ехидно прищурился он.

– Не надо, – состроила кислую мину Жанна, но без кокетства. – Я вела вчера себя безобразно, мне стыдно. Не напоминай. Лучше садись ужинать.

Начало ужина проходило церемонно. Вместо водки Вениамин налил Жанне томатного сока, она поблагодарила. Ели молча. Положение дурацкое: он неровно к ней дышит, что заметно, а она бессовестно воспользовалась этим и притащилась к нему пожить немного. А пространство между ними уплотнялось от взаимного притяжения, это всегда чувствуется без слов, даже без намеков. И взгляды со стороны Вениамина продирали Жанну насквозь. Как же быть? Закрутить роман с Веней – значит отойти от Филиппа, который все равно узнает, а Вениамин тоже будет протестовать против ее встреч с другом. Нельзя. Жаль, Венька нравится ей. От неловкости Жанна включила телевизор, пусть хоть ящик говорит.

– Не созрела поделиться страхами? – спросил он.

– Понимаешь, Веня, мои страхи не только меня касаются. Скажем, это чужой секрет. Когда он перестанет быть секретом, я расскажу.

– Не поздно будет?

– Не знаю, – протянула Жанна, задумавшись. Потом тряхнула головой и улыбнулась. – У тебя мне хорошо и…

– Безопасно? – подсказал он.

– Да.

– Скажи, твои страхи связаны с Филиппом?

– Да, – помолчав, все же сказала правду.

– Тогда мне они не нравятся. Кстати, не боишься, что он узнает, где ты жила во время его отсутствия?

– Меня это меньше всего волнует.

– Ты сплошная загадка, – вздохнул он, перестав есть и глядя в упор на Жанну. – Пойми меня правильно, я не жажду узнать чужой секрет, но если у тебя возникли страхи, связанные с Филиппом, лучше сейчас расскажи.

– Намекаешь на двух убитых…

– Я не верю в рок, судьбу и прочую ахинею, а вокруг Филиппа творится нечто непонятное, как раз из области роковых стихий. Звучит смешно, а на деле жутко. Жанна, я не хочу, чтоб ты стала еще одной убитой.

– Полагаешь, у меня все шансы стать…

– Думаю, ты сама догадываешься.

Выручил телефонный звонок, Жанна вскочила и взяла трубку:

– Филипп? Привет.

– Здравствуй, Жанна. Я умудрился провернуть все дела, кроме одного, но завтра однозначно прилечу. Потом съезжу. Как ты?

– Прекрасно. Ужинаю с Вениамином.

– С Венькой? Я его убью. А еще друг…

– Перестань. Когда прилетишь, в котором часу?

– В три. Надеюсь, встретишь?

– Конечно. Пока. – Жанна бросила трубку на диван, села на место. – Завтра в три прилетит Филипп.

– Убить меня не обещал? – осведомился Вениамин.

– Обещал. Знаешь, последнее время я не люблю таких шуток. А у тебя хорошая квартира. Сам приобрел или…

– Или. Досталось от отца, он мне ее отдал.

Снова тем нет. Звонок Филиппа вернул ее к насущной проблеме: жить хочется сильно-сильно. С приездом Филиппа возобновятся атаки на нее, это удручало. Почему же нет темы? Есть. Жанна спросила:

– Веня, а что ты думаешь о Геле?

– Ну, как тебе сказать…

– Говори как есть.

– Дорогая конфета с ядовитой начинкой.

– Ого, – апатично произнесла Жанна. – Нелестный отзыв. Мне она тоже не понравилась.

– Гелка – женщина с огромными запросами, себя ценит и любит. Постой… ты считаешь, Гелка обставила Филиппа трупами?

– С чего ты решил? – рассмеялась Жанна, а про себя отметила: стоило упомянуть Гелу, Вениамин сразу связал ее с убийствами. Он же подозревает ее! – Два раза я была в доме Ирины Захаровны, два раза при том присутствовала Гела и вела себя не лучшим образом по отношению ко мне. Поэтому она вызвала у меня интерес.

– Гелка обычно подпевает Ирине Захаровне.

– Зачем она это делает? Просто так или с целью?

– О целях не берусь судить, но серым кардиналом ее можно назвать, на черного кардинала немного не тянет. Она из этих: за спиной в ушко шепнет, накрутит и отойдет в сторонку посмотреть.

– Она через Ирину Захаровну подбирается к Филиппу?

– Подбирается она к нему самостоятельно, а Ирина Захаровна нужна ей постольку поскольку. Ну, заранее обеспечивает с ее стороны одобрение.

– Я так и знала, – обрадовалась Жанна, именно этот факт привел к мысли, что Гела способна из-за мужика убивать соперниц. Но тему лучше пока не развивать. – А ты был знаком с матерью и отцом Нины?

– А как же. Хочешь знать о них мое мнение? – догадался Вениамин, Жанна кивнула. – Я восторгаюсь Эммой, правда, не хотел бы очутиться у нее на пути, сметет, как селевый поток. Она из породы сверхсильных людей, мозговитая, деловая хватка у нее мертвая. Что касается Ростислава Матвеевича…

– Размазня, да?

– Я бы не сказал. Жанна, размазни не владеют холдинговой компанией.

– Подожди. Разве не Эмма владелица компании?

– Нет, Ростислав Матвеевич. У нас как: если не хам, то размазня, так вот, он относится к спокойным и порядочным людям, это не значит – размазня. Жену обожает, любил дочь… Эмма у него заместитель. Говоря проще, он поглощает предприятия, а она берет их в оборот, то есть добивается максимальной рентабельности. Завидный тандем, мощный. Почему ты о них спросила?

– Какой любопытный. Я тоже, потому и спросила.

– Жанна… – Вениамин поставил локти на стол, скрестив пальцы, и оперся о них подбородком. Некоторое время сверлил Жанну влюбленными глазами, словно не решался сказать что-то важное.

– Почему замолчал? Говори.

– Потом, – так и не решился он.

– Тогда я уберу со стола.

На кухне она мыла посуду. Вениамин курил там же. Спиной ощущала, что он смотрит на нее. Собственно, она догадалась, о чем он хочет сказать, но сейчас это лишнее. Жанна вытерла руки полотенцем, подошла к нему:

– Веня, не говори мне ничего. Сейчас не говори.

– Ты мысли читаешь? – поднял он на нее глаза, правда, удивления в них не было.

– Немножко. Ты такой хороший…

Жанна провела по его щеке ладонью, он схватил ее кисть, сжал:

– Но Филипп лучше.

– Нет. Просто есть обстоятельства, о которых я не имею права говорить. Прости, пожалуйста.

Вениамин поцеловал ладонь Жанны, после встал и ушел в комнату. Она опустилась на стул, где он сидел, пришло время подумать, как быть дальше.

Глава 26

В половине третьего Жанна примчалась в аэропорт. А погода, как назло, мерзкая – похолодало, небо в сизых тучах, дождь принимался идти раз пять, но прекращался. Перепады давления отражались на общем самочувствии, люди бродили под зонтами, словно сонные мухи. Жанну беспокоила погода, вдруг из-за нее не прилетит Филипп? Однако авиарейсы не отменили.

Еще издали Жанна увидела Филиппа, он шел вместе с другими пассажирами авиарейса, заметил ее, заулыбался. Минуту спустя Жанна очутилась в его объятиях. Жарких. Не успела она опомниться, Филипп целовал ее. Страстно. Ну и влипла, крутит нечто вроде романа с двумя сразу! Нехорошо. Нехорошо по отношению к обоим. К тому же если уж делать выбор, то Жанна не остановила б его на Филиппе из-за мамы даже при сумасшедшей любви. К сожалению, опыт показывает, что родители способны разрушить самые крепкие отношения. Она отстранилась:

– Поехали?

Он кивнул, проследовали к автостоянке. Жанна села за руль, рядом упал Филипп и потянулся поцеловать ее.

– Филипп! – отклонилась в сторону дверцы Жанна. – Сначала закончим дело, потом остальное. Пойми, я не хочу, чтоб тобой руководила благодарность…

– При чем здесь благодарность?..

– При том! – предупредительно повысила голос Жанна, так как он обнял ее за плечи и, кажется, намеревался опять распустить губы. – Сейчас именно так и есть: ты безумно мне благодарен, готов носить меня на руках… кстати, я тяжелая, потому что высокая… ну и путаешь благодарность с увлечением. Меня это не устраивает. Я не хочу так. Может, когда все благополучно закончится, ты заметишь, что у меня нос кривой, а глаза косые…

– Правда? Ты косишь? – обернул ее слова в шутку он.

– Я к примеру говорю. Заметишь, что не люблю классическую музыку, мне недостает изысканных манер и так далее. И тогда тебе неудобно будет расстаться со мной, ведь уже закрутится роман. Речь идет о моей жизни, так что сосредоточься на ней тоже.

– Жанна, я убираю руки, раз ты такая щепетильная. Прости, не хотел обидеть тебя. – Она уже неплохо управляла машиной, завела мотор и мягко тронулась с места. – Удалось за время моего отсутствия что-нибудь накопать?

– Копать было негде. Ждала тебя, теперь вместе будем ждать ее, орудующую по ночам ножом. Поедем ко мне?

– Я должен явиться к матери. Сегодня друг семьи отмечает день рождения, мама предупредила, чтоб из аэропорта сразу ехал к ней. Прости, она требовала тебя не брать. Я подумал, что не стоит пока осложнять положение.

– Пока? – хмыкнула Жанна. – Да меня не волнует отношение твоей матери ко мне. Филипп, мне надо с тобой поговорить…

– Если я не приеду, она будет дуться месяц. И наш общий друг тоже. Мне этого не вынести. Жанна, встретимся завтра, обо всем переговорим. До завтра, надеюсь, потерпишь?

– А что мне остается делать?

– Ну, вот и отлично. Я привез тебе подарок… – Он открыл кейс, протянул коробку. – Лучшее, что было в салоне, и не подделка. Правда, не «Шанель № 5», у меня на запах «Шанели» аллергия.

– Спасибо. – Жанна сунула коробку в бардачок.

– Ты даже не посмотрела?

– Доверяю твоему вкусу.

Подъехав к мемориалу Ирины Захаровны, Жанна заметила ее в окне – непревзойденную Гелу. Ждет не дождется суженого, который предпочел другую. Пока у Жанны вызревал план, как досадить Гелке сию же минуту, Филипп обхватил ее и… Поцелуй, да какой! Впрочем, это неплохо. Жанна обняла Филиппа, дав повод повысить накал страсти. И нельзя сказать, что ей это не нравилось. Кому она позволяла так нагло лезть под юбку и под свитер, к тому же прямо в машине? Дело не в Геле, а в ней, у Жанны отключилось то, что называется самообладанием, а появилось желание предаться пороку, и немедленно. Да от его поцелуев умереть можно и не родиться заново. Целовались минут десять, а Гела явно видела, значит, получила толчок и попытается снова прикончить Жанну. При условии, что убийца она. Опять при условии… опять нет уверенности. Наконец Жанна оттолкнула его:

– Иди, черт возьми, тебя мать ждет.

– Знаешь, я после банкета приеду к тебе.

А нормальный мужик должен послать подальше банкет вместе с капризами мамы и сказать: «Поехали ко мне?» И Жанна поехала б. Но достаточно мелочи, чтобы наступило отрезвление.

– Нет, не приезжай. Ганнибал уехал, я не могу находиться в доме одна, ночевать буду у подруги.

– Тогда до завтра. – Он забрал кейс и помчался к дому.

– Фух, – упала она на руль. – Я испорчена. Нет, я просто шлюха, террористка как в воду глядела.

В этот момент раздался звонок телефона.

– Слушаю, Ростислав Матвеевич.

– Жанна, ты где? – А голос очень беспокойный.

– Я встретила Филиппа, привезла его к маме.

– Срочно приезжай домой, я жду.

– А что случи…

Гудки. Жанна развернула автомобиль, Ростислав Матвеевич не станет беспокоить попусту, раз он позвонил, значит, дело срочное.

У ворот стоял джип, за рулем сидел Ганнибал. Жанна кивнула ему и побежала в дом. Ростислав Матвеевич пил минеральную воду, когда она вошла в гостиную. А он как вошел? Ах да! У Ганнибала есть свой ключ. Жанна подумала, что надо закрывать замок входной двери на предохранитель. Увидев ее, Ростислав Матвеевич кинулся к ней:

– Аля сдалась!

– Какая Аля? – не въехала Жанна.

– Секретарша детектива, ее зовут Аля. Она недавно позвонила мне… я оставил ей свои телефоны, когда ездил в деревню…

– Она назвала имя убийцы? – взвизгнула Жанна. Как хочется, чтоб кошмар закончился.

– Нет, имени не знает, но знает, кто убил Нину.

– Ничего не понимаю, – отчаянно произнесла Жанна. – Вы сказали, имени она не знает. А как тогда она может знать, кто убил?

– Спокойно, девочка, спокойно. – Ростислав Матвеевич усадил ее в кресло, в котором любил сидеть Филипп. – Расскажу по порядку, тебе станет все ясно. Недавно, то есть полтора часа назад, позвонила Аля. Она сказала, что созрела, только просила, чтоб я не говорил даже Эмме. Да что я – идиот? Сам не собирался обсуждать с Эммой эту тему, она придет в ярость, чего доброго, натворит глупостей…

– Ростислав Матвеевич! – выкрикнула Жанна, ударив кулаками по подлокотникам кресла. – Вы отвлеклись.

– Ну, так вот. Аля рассказала, как перед смертью Лева позвонил ей в контору, она ждала его там. Его слова: «Есть, Алька, я докопался! Понимаешь? Я вычислил убийцу, это сто процентов!» Она: «Правда? Ты молодец, я знала, что у тебя получится. Кто?» Лева торопливо сказал: «Не спрашивай, он идет ко мне. Жди, приеду через часок». Она: «Ну, хотя бы намекни!» Он: «Потом, Алька, потом. Жди». Лева отключился от связи, после его нашли за городом…

Ростислав Матвеевич утер платком шею и лоб.

– И все? – разочарованно протянула Жанна.

– Все. Разве мало? Ведь ты думала, что Нину и Владу, заодно детектива убила женщина. А Нину убил мужчина. Понимаешь? Мужчина! И он же убил детектива. Этот мужчина шел к нему, когда Лева разговаривал с Алей по телефону. Аля мне рассказала, что, когда Лева звонил, работал двигатель автомобиля, значит, он сидел в машине. Помимо звука мотора, она уловила шум проезжающих машин. Мужчина сел к Леве, нанес удар по голове… он как-то догадался, что Лева вышел на него.

– Ясно, – упавшим тоном сказала Жанна. – Но Владу убила женщина, на меня напала женщина… Я больше не могу.

– Напрасно ты настояла убрать из дома Ганнибала. Думаю, ему нужно вернуться…

– Нет! – панически вскрикнула Жанна и смутилась. – Не надо Ганнибалу здесь находиться, он помешает прийти убийце, а она придет, я знаю.

– Девочка, это опасно. Я согласен с тобой, Владу убила женщина, она, мне кажется, как-то связана с убийцей Нины и детектива, понимаешь? Не случайно же она напала на тебя?

Жанна высматривала в его лице признаки лжи и не находила. Ростислав Матвеевич озабочен, нет, крайне обеспокоен. Вряд ли Эмма посвятила его в свои подлые планы, по нему видно – он не в курсе. Как он сказал? «Эта женщина связана с убийцей Нины и детектива»? Да, связь налицо. С его женой Эммой. Все теперь сошлось на варианте «Эмма». В этом варианте есть два раздела: Нина с детективом и Влада с Жанной. То есть Нину с Левой убил один человек, а Владу… вот и разный почерк. Но разве это что-нибудь меняет? Задача усложнилась, одновременно обострилось положение Жанны. Кто убил Нину? Что это за мужчина? Кем он ей приходился? Где он может находиться? Как это выяснить? Идей никаких. А вдруг таинственный убийца Нины догадался о планах Жанны? В таком случае смерть грозит вообще с двух сторон.

– Да, опасно, – сказала она. – Не волнуйтесь, Ростислав Матвеевич, я постараюсь остаться живой.

– М-м, – рыкнул он, в негодовании качая головой. – Ты упряма, как Эмма.

– Мне очень хочется заработать, а риск входит в мои обязанности. Не бросать же на полдороге! Поезжайте, Ростислав Матвеевич, я подумаю, где искать мужчину, убившего вашу дочь. Я постараюсь его найти.

– Пистолет всегда с тобой?

– Да.

– Жанна, держи его под рукой. И запомни: если возникнет безысходная ситуация, стреляй, не задумываясь. Бог простит, а я тебя отмажу, верь мне.

– Спасибо, я верю вам.

Ростислав Матвеевич ушел, Жанна закрыла за ним дверь, побежала ко второму входу, проверила, надежно ли он заперт. Надежно, но предохранителя нет на замке. Она притащила туда два стула, подставила к двери, во всяком случае, будет шум, если Ганнибал попробует забраться в дом. Вернулась в комнату, заполненную сизыми сумерками, сгущающимися на глазах.

Снаружи начался ливень. Потоки словно отрезали Жанну от мира, но это не значит, что отрезали от убийц. Может, кто-то попытается сегодня пробраться в дом, погода для черного дела подходящая – дождь смоет любой след. И этот дом такой неприютный, такой большой и ненадежный… А если убийца уже здесь и слышал, как Жанна с Ростиславом Матвеевичем делали расклады?

От ужаса Жанна помчалась в ванную комнату, заперлась, присела на край ванны и слушала тишину в доме. Ливень доносился и сюда. А где пистолет?! В сумочке! Сумочка в комнате. Жанна беззвучно заплакала от безысходности, отчаяния и страха. Но слезы приносят облегчение, к тому же кончаются. Спустя полчаса Жанна взяла голову в руки буквально.

– В доме никого нет, – внушала себе. – Я одна. Сейчас выйду, переоденусь и уйду отсюда, мне действительно надо многое передумать. Но не здесь.

Думать, надо думать… Ха! Последнее время она только и делает, что думает, а толку ноль. Она открыла дверь ванной комнаты, перед ней простиралась сплошная темнота. Жанна нащупала выключатель – загорелся свет в коридоре. И в гостиной включила свет, взяла пистолет, затем пошла в свою комнату. Она собиралась быстро, без суеты, прижав пистолет подбородком к груди. Переоделась в джинсы, свитер, сверху свитера надела джинсовый жилет, достала демисезонную куртку из шкафа – это и есть одежда не для Филиппа. Забрав сумку и деньги, Жанна обулась в кроссовки, наконец вышла на воздух, где чувство страха должно было пройти само собой. Стиснутое пространство да еще разделенное стенами на комнаты невыносимо, однако во дворе не лучше – та же темень, ни одной живой души, лишь шуршание листвы под струями ливня. А кто сказал, что убийца не притаился за кустами? Да запросто.

Жанна сжала пистолет в руке, вышла из-под навеса на ливень и двинула к гаражу, ощущая себя мишенью. Только усилием воли она подавляла панику.

И вдруг шорох! Достаточно громкий, отличающийся от шума ливня, с силой бившего по деревьям и кустам. Жанна оглянулась:

– Кто здесь?

Самое ужасное во всей этой истории, что не знаешь, откуда ждать нападения. А когда ждешь нападения отовсюду, крышу сносит мгновенно.

Жанна отступала к гаражу спиной, выставив пистолет перед собой. Но повторного шороха не раздавалось, вдруг спина уперлась в стену гаража. Жанна вбежала внутрь, через минуту выехала, ликуя от счастья.

Счастье длилось недолго, мысли переключились на мужчину, убившего Нину. Кто это? Конечно же, Ветров. А если… Филипп? Если Эмма права и ее месть обоснованна? Она же не идиотка, чтоб с потолка возвести вину на зятя. Стоп, Филиппа не было в городе, не было! Как он мог убить? В данном случае наемный убийца исключается – дело в глушителе. Эмма просто помешалась на зяте, поэтому мстит, но и это не доказать. Нужна женщина-убийца, Жанне следует подготовиться к встрече с ней, сегодня она не готова.

Вениамин открыл дверь, перед ним стояла мокрая курица.

– Приютить? – догадался он.

– Угу, – кивнула Жанна, дрожа то ли от холода, то ли от перенапряжения.

– Проходи, – дал дорогу Вениамин, потом принес полотенце, набросил на голову Жанны, сидевшей на диване. – Опять страхи?

– Опять, – созналась она.

Вениамин присел перед ней на корточки:

– Послушай, Жанна, брось его.

– Кого? – До нее с трудом доходило, о чем он говорил, а тепло разморило, расслабила безопасность.

– Филиппа брось. И страхи твои пройдут.

Она изучала его, будто первый раз увидела.

Кажется, Веня дал тот же совет, что и анонимная писака. Прозвучало как предупреждение: не бросишь Филиппа, тебя понесут на кладбище. А почему, собственно, она исключила Вениамина? Что знает о нем? Ничего. Он хороший друг, милый человек, отличный работник, увлечен Жанной, ей симпатичен… а если это он? Мотива нет, то есть причины… Нет потому, что плохо его знает. О боже, она уже совсем сдвинулась. Венька – убийца? Чушь собачья.

– Я уже… да, – выговорила Жанна полную белиберду.

– Телефон звонит, – усмехнулся он.

– Да? – удивилась она, не слыша знакомой мелодии. Достав из сумочки мобильник, выпятила губу: действительно звонит. – Слушаю.

– Жанна? Это Ирма.

– Ирма! – подлетела Жанна, безумно обрадовавшись. В возбуждении она заходила по комнате. – Боже мой, как я ждала твоего звонка! Ты где?

– Только что приехала…

– Бери такси, и живо ко мне! Я оплачу.

– Жанна, я же должна хотя бы в гостиницу устроиться. Ты не посоветуешь, в какую? А то поздно.

– Никакой гостиницы, – категорично заявила Жанна, – у меня места полно. Ты мне очень нужна, очень. Есть дело, серьезное, безотлагательное.

– Но у тебя же твой…

– Я одна, вообще одна, стеснять некого. Погоди, а ты где конкретно находишься?

– На вокзале.

– Стой у главного входа в вокзал, я сейчас приеду.

– Да не надо приезжать, только время потратим. Сама доберусь. Лучше приготовь поесть что-нибудь вкусненькое, я полдня не ела. Назови адрес.

Жанна продиктовала адрес, рассмеялась: ну, хоть одна удача за последнее время. Все расскажет Ирме, она должна помочь выпутаться, и не бесплатно! Жанна не жадная, поделится с ней гонораром.

– Мне надо домой, – сказала Вениамину, лихорадочно надевая куртку. – Спасибо, сегодня все будет хорошо.

– А кто звонил?

– Знако…

Она осеклась на полуслове и замерла, тараща глаза в никуда. Ну да, Ирма знакомая, а не подруга, что в этом особенного? Но почему-то Жанну, видевшую враждебность даже в воздухе, который ее окружал, кольнуло слово «знакомая», вылетевшее само по себе. Глупо подозревать всех без разбора, а «знакомая» все равно застряла в мозгу.

– Что? Что с тобой, Жанна? – привел ее в чувство Вениамин, тряся как грушу за плечи.

– Я… утюг не выключила! – Она рванула к выходу, но вдруг вернулась, достала из сумочки большой конверт и протянула Вениамину. – Пусть полежит у тебя, это для моей мамы… я боюсь потерять. Извини… утюг… а потом… знакомая едет ко мне…

И вылетела из квартиры.

– Знакомая… – повторяла она, сбегая по ступенькам вниз. – Знакомая… Ерунда. При чем тут Ирма? Мне надо попить успокаивающее…

Отъехав от дома Вениамина, Жанна внезапно притормозила, так как слово «знакомая» не покидало голову. Разве трудно проверить? Достала телефон, закусив губу, нажимала на клавиши. Вот, есть. Номер без имени. Все правильно, Ирма не давала своего телефона, не успела, торопилась на поезд. Проверить… Ведь это же пустяк, сейчас Ирма ответит, и опасения пройдут. Жанна нажала на вызов, слушала некоторое время длинные гудки, наконец послышался голос и… не Ирмы, а незнакомый мужской:

– Да?

– Простите, мне нужна Ирма.

– Я такой не знаю.

– Погодите, не отключайтесь. Только что, минут пять-семь назад, с вашего телефона мне позвонила девушка…

– А, так она попросила у меня трубу.

– Попросила… Скажите, где вы находитесь?

– В центре города, под навесом универмага.

– Еще секундочку. Моя знакомая звонила тоже оттуда?

– Ну да. Льет же, тут много стоит людей. Но она ушла. Все?

– Да. Спасибо. – Кинув трубку на сиденье рядом, Жанна помчалась домой. – Этого не может быть, это совпадение…

Как ни странно, ответы мужчины не стали неожиданностью. Очевидно, поэтому после короткого диалога Жанна приобрела равновесие, которое не только избавляет от страхов, но и дает возможность трезво мыслить. Больше всего на свете она боялась внезапности, нет ничего хуже – знать, что тебя подстерегают с целью напасть именно внезапно. От этого возрастала паника, она и не давала взвешивать, обдумывать, паника заставляла прятаться. Теперь все иначе. Жанна мчалась к дому, вооружившись спокойствием, мало того, вошла в азарт, понимая, что завладела ситуацией.