Текст книги "PRO суверенную демократию"

ИНТРИГА-2007-2008

Теперь о предложении В. Суркова «Единой России» стать политической доминантой на ближайшие 15 лет и перспективах парламентских выборов 2007 года. Мы уже отмечали, что выражение «политическая доминанта» едва ли применимо к организации, которая, строго говоря, не является политической партией, не имеет возможности реализовывать политическую и экономическую программу, даже если они у нее появятся. По сути «Единая Россия» к властным рычагам не допускается.

Недавно президент Путин, говоря о правительстве партийного большинства, заявил: «Я против того, чтобы внедрять подобную практику сегодня… Это должно быть предметом рассмотрения для будущих поколений». Так что на те самые 15 лет, что В. Сурков отвел «Единой России» на политическое доминирование, она может не беспокоиться.

Что же привело в ряды этой организации уже более миллиона членов? Почему подавляющее большинство губернаторов тоже записались в члены партии? Пожалуй, два фактора играют решающую роль в этом процессе. Во-первых, членство в «Единой России» – это демонстрация лояльности действующей исполнительной власти, а без нее сегодня карьеры не сделаешь. Во-вторых, «Единая Россия» это, по сути, гильдия чиновников, «профсоюз» бюрократов, а именно они сегодня реально владеют Россией и собираются владеть дальше.

Идеология им совершенно без надобности, а вот право разрешать и запрещать, казнить и миловать им совершенно необходимо. Да и трансформировать свой административный ресурс в куски собственности они совсем не прочь.

Пожалуй, никогда еще в истории России власть чиновника не была так безгранична, и никогда еще он не чувствовал себя так безнаказанно. Ни государя, ни ревизора, ни суда, ни, на худой конец, партгосконтроля на него нет. А значит, нет и страха. И предложение В. Суркова о пятнадцатилетнем доминировании «Единой России» означает не что иное, как желание оставить страну на растерзание бюрократии еще на 15 лет. Но бесконтрольная власть чиновничества закроет России путь к модернизационному рывку навсегда.

Скорее всего такой чиновничий беспредел окончательно обрушит страну. Многие сходятся во мнении, что сценарий выборов-2007-2008 уже предопределен и никаких сюрпризов и отклонений ждать не следует. Однако нам представляется, что здесь возможны и неожиданные варианты.

Пока вся идеология «Единой России» сводится к фразе: «Мы поддерживаем президента Путина». Но сегодня в России, по сути, два политических субъекта используют имя Путина как бренд. Это сам президент В. В. Путин и огромное количество чиновников и партийцев-единороссов, которых можно условно назвать ОАО «Путин». Надо сказать, что пока их интересы в значительной степени совпадают, но чем ближе выборы, тем серьезнее будут расхождения.

Два года назад не партия выдвигала президента, а президент своим весом и волей определял ее положение в политической системе. Положение принципиально не изменилось и сегодня

Дело в том, что В. В. Путин твердо решил президентский пост оставить и не идти на нарушения Конституции. ОАО «Путин» с властью расставаться решительно не собирается. Но на сегодняшний день их позиции критически зависят от того, является ли президентом В. В. Путин. Без него их власть легко превращается в ничто и кареты становятся тыквами. Не случайно еще два года назад, тоже на партийной учебе, В. Сурков назвал «Единую Россию» «прицепным вагоном». Действительно, это не партия выдвигала президента, а президент своим весом и волей определял ее положение в политической системе. Положение принципиально не изменилось и сегодня, только вагончиков стало больше, но локомотив тот же – В. В. Путин.

Как же это противоречие повлияет на выборы-2007-2008? Ситуация может развиваться по-разному. Предположим, президент Путин объявляет имя своего преемника. Допустим, чисто теоретически, что это будет спикер Совета Федерации г-н Миронов. Скорее всего после такого объявления мы услышим топот тысяч бегущих ног. Это члены «Единой России» побегут переписываться в «Партию жизни». У нее тоже нет идеологии, но им-то важна не идеология, а возможность остаться при власти. То есть партия «Единая Россия» может растаять без следа, как это было с «Нашим домом – Россия» и другими конструкциями при исполнительной власти. Ведь строились они из того же материала и по тем же чертежам, что и «Единая Россия». Только строители были не такими искусными, как В. Сурков.

Может быть назван и совершенно другой преемник, который захочет использовать существующую политическую конструкцию в своих целях. Тогда многое будет зависеть от того, как сложатся отношения партийных лидеров и новой администрации. Если ее вес будет значительно меньше политического веса В. Путина и его команды, возможен серьезный конфликт между партийной верхушкой и руководством исполнительной власти по поводу дележа полномочий.

Вполне допустимо, что «Единая Россия», выйдя из-под контроля сильной руки президента и своего создателя, заживет самостоятельной политической жизнью, выдвинет собственных политических лидеров и будет претендовать на реальную политическую власть в стране. Но в силу специфики своей организации все равно останется «кораблем без руля и ветрил». Тогда придется думать об «утилизации» этого проекта, как сегодня ломают голову в Кремле об утилизации проекта «Родина».

Наконец, возможен и такой вариант: понимая свою полную зависимость от президента Путина, вся эта многомиллионная партийно-чиновничья рать будет оказывать все возрастающее давление на президента Путина, требуя, чтобы он остался на своем посту хотя бы еще на один срок. И в конце концов сделает ему предложение, от которого Владимир Владимирович не сможет отказаться. Несмотря на все свои обещания.

М. Юрьев
ДВЕ ЛОГИКИ В РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКЕ

Говорят, что для любого произведения критика подобна ветру для костра: слабый задует, а сильный раздует еще сильнее. Встречается, однако, и другой случай – когда впечатление от объекта критики усиливается не за счет высвечивания его достоинств, а просто по сравнению с чудовищно низким уровнем самой критики. Иногда она столь убога, что на ее фоне и среднее произведение кажется вполне достойным, а уж сильное – так просто памятником человеческого духа. Именно такое ощущение вызывает шквал критических материалов, посвященных опубликованному выступлению В. Суркова перед партактивом «Единой России». Эта критика интересна и заслуживает анализа лишь тем, что из нее лучше становится понятно, что есть наша оппозиция, хотя это и так секрета не представляет; на этом фоне также проясняется и то, чем является и чем не является в плане идеологии наша власть. Практически все критикующие с обеих сторон упрекают Суркова в отсутствии логики, но, как станет видно далее, с логикой плохо как раз у них самих (впрочем, не только с ней).

КРИТИКА «СПРАВА»

Начнем с критики «справа», со стороны наших демократов, поскольку это случай клинический и разобраться с ним не займет много времени. Кстати, пора бы уж каким-нибудь нормальным общественным силам перехватить у них использование этого вообще-то хорошего слова, которое они монопольно присвоили, – глядишь, и перестало бы слово «демократ» быть в нашей стране ругательным. Большую часть перлов оттуда нет нужды разбирать, достаточно их просто процитировать. Г-н Гозман из СПС пишет, что «в США президент, партии и прочие… служат американцам, а не учат их жить» (отказ вывести войска из Ирака при 70% американцев, требующих этого, есть, по-видимому, самоотверженное служение американскому народу); «там никогда не было… контроля за СМИ» (американский «патриотический акт» с его совершенно открытой декларацией такового контроля, невиданное у нас даже при Брежневе единомыслие американской прессы, посадки в тюрьму ученых в Европе за публичное сомнение в количестве жертв холокоста – это все, видимо, не контроль, а что-то совсем иное). А чего стоит его следующее утверждение: «Бороться сегодня за суверенитет России – это то же, что готовиться к отражению марсиан»; надо рассказать это сербам и иракцам – на них, оказывается, просто напали марсиане, так что пусть не переживают. А вот г-н Фишман из «Коммерсанта»: «Мы не будем всерьез обсуждать… что причина низкой зарплаты учителей – недоплаченные бизнесом налоги»; в самом деле, какая же это причина – учителя, мерзавцы этакие, просто не хотят получать большую зарплату! Напоминает анекдот о встрече нового русского с одноклассником, который третий день не ел: «Надо, брат, себя заставлять».

Но особенно порадовали г-да Рыклин и Гольц из невзлинскоберезовского боевого листка, сетевого «ежедневного журнала». Начинают они с утверждения, что с удовольствием послушали бы И. Сечина на тему «Деприватизация как метод личного обогащения», но желательно не в виде лекции, а последнего слова на суде; экие свободолюбцы и гуманисты, однако, наши либерасты! Не могу им посочувствовать, потому что самому тяжело: я бы тоже с гораздо большим удовольствием читал их галиматью в формате прошения о помиловании – ничего, приходится тер петь, не все сразу, даже при том, что у меня шансов на «сбычу мечт» побольше, чем у них. Далее они называют Суркова «чиновником, которому померещилось, что его интеллектуальный уровень достаточен для складывания слов в предложения и даже формулирования задач»; а с чего, интересно, они решили, что их собственный уровень достаточен для журналистики, даже в таком чахлом издании, как «е. ж.», и вообще для чего-либо большего, чем рытье канав? Или нерусские фамилии и готовность вылизывать все места своим зарубежным хозяевам есть достаточное основание для того, чтобы считаться интеллектуалом? «Единственная объединяющая „единороссов“ идея – совместный распил бюджета». Действительно, нехорошо-то как: нет чтобы брать пример с известных бессребреников Березовского, Гусинского и Невзлина, проводящих дни в посте и молитве за Россию, без мяса, спиртного и женщин. Но полный отпад наступает, когда читаешь, что «так называемые враждебные внешние силы всего лишь робко говорят о том, что между ними и Кремлем увеличивается разрыв в базовых ценностях». Робко говорящие о чем-либо американцы – это покруче, чем строитель из анекдота, которому напарник уронил на голову кирпич, а он его укоряет: «Ну ты, Вася, не прав».

Или нерусские фамилии и готовность вылизывать все места своим зарубежным хозяевам есть достаточное основание для того, чтобы считаться интеллектуалом?

Не буду цитировать совсем уж клоуноподобных персонажей вроде Илларионова или Шевцовой – их пассажи читаются как история болезни: на читателя веет горячим дыханием безумия. Но есть ли все-таки в критике Суркова «справа» хоть что-нибудь достойное пусть и негативного, но все же содержательного комментария? Да, есть одна вещь, повторяющаяся в разных публикациях: как же так, в 90-е годы были хаос и Ельцин со своей командой, а из этого появился Путин, который сам в то время не улицы мел, и многое стало лучше – значит, не такие уж они были плохие, раз его выдвинули, а успехи его таким образом опираются на заложенный тогда фундамент. Ну, если следовать этой логике, то и руководители СССР были не столь плохи, раз из их среды вырос Ельцин, который тоже не в лагерях сидел, а был одним из самых демагогических партийных боссов; а успехи России 90-х годов – ведь демократы считают этот период успехом – опирались, получается, на фундамент СССР. На самом деле, если серьезная смена курса осуществляется не в результате кровопролитной войны, а относительно мирно, то это всегда происходит под водительством людей, входивших в элиту предыдущего режима, как, например, Наполеон в революционную элиту Франции 90-х годов XVIII века. Это закон истории, и по-другому бывает лишь тогда, когда переход был не мирным, – в этих случаях появляются недоучившиеся юристы типа Ленина. А поскольку у нас переход от ельцинизма к нормальной государственности произошел мирно, без войн и репрессий – какие уж там репрессии, если даже Чубайс до сих пор сидит на месте и, как поговаривают, открыто кормит свой СПС за деньги принадлежащего государству и частным акционерам РАО «ЕЭС», – то неудивительно, что возглавил этот процесс человек, пришедший не с помойки. А вот что успехи путинской России во многом опираются на то, что было, по выражению Гозмана, заложено тогда, – так это действительно так: и на заложенное в 90-х годах опирается, и в 70-х, и при Сталине, и при царях. Успехи любой страны опираются на всю ее предыдущую историю, в том числе на заложенное в ее неудачные и даже трагические периоды, причем периодов полностью черных, как и полностью белых, не бывает. Было, безусловно, немало правильного и полезного и в наши 90-е годы (о чем Сурков, кстати, говорит совершенно недвусмысленно), и считать их полностью потерянными для страны, как это делает Лужков, абсолютно неправильно; но это вовсе не повод иметь к Ельцину и его режиму иное отношение, чем то, что у нас есть.

К слову, я редко читаю произведения наших либералов (берегу нервы), так что, когда я погрузился в них, готовя эту статью, я очередной раз поразился: как они не боятся говорить и действовать настолько «против течения»? Ведь любому нормальному человеку понятно, что процесс изменений в общественном настрое в России идет вовсе не в ту сторону, за которую агитируют либералы, а в прямо обратную. И любому понятно, что хотя это и совпадает с идеологическим вектором властей, но никак не сводится к нему: потому что ладно выборы, но вот то, что каждый год сборы американских фильмов падают, а наших растут, – здесь-то Кремль при чем, да и как он без прямых запретов может этого добиться? Полное безразличие демократов к тому, насколько востребован и востребован ли вообще народом предлагаемый ими идеологический продукт, – это что: мужество? упрямство? тупость? Или такая безграничная вера в своих зарубежных хозяев?

Любому нормальному человеку понятно, что процесс изменений в общественном настрое в России идет вовсе не в ту сторону, за которую агитируют либералы, а в прямо обратную

Я думаю, что настоящий ответ может показаться парадоксальным: невзирая на все стенания, они твердо верят в демократичность Путина и столь же твердо верят в его способность удержать власть и передать ее следующему правителю при полном соблюдении преемственности и законности. Ведь если бы они не были уверены на 100% в том, что ни политическую оппозицию, ни оппозиционные СМИ Путин никогда не тронет (если только они ограничатся тявканьем и не будут готовить реальный заговор, как бывший хозяин ЮКОСа), то они все давно бы и были в тех странах, где ныне находятся все не сидящие в тюрьме юкосовцы. А если бы они не верили, что Путин удержит власть, и допускали хоть на минутку возможность какой-нибудь заварухи, не важно, чем она кончится, то они удрали бы в свои британии и израили и вовсе без смены белья. Потому что даже без воображения они не могут не понимать, как в реальности к ним относится глубоко презираемый ими русский народ; и при любом даже временном отступлении от законности дело для них не ограничится быстрой и относительно почетной смертью от расстрельного взвода. Так что ненавидимый и непрерывно поливаемый ими наш президент не науськивает на них народ, а в самом прямом смысле охраняет их от народа, и им бы молиться на него; впрочем, мне почему-то кажется, что неблагодарность с их стороны его не особо расстраивает.

КРИТИКА СЛЕВА

Критика сурковского доклада слева, в первую очередь со стороны коммунистов, демонстрирует, с одной стороны, гораздо меньше хамства и тупости, а с другой – гораздо больше растерянности. По публикуемым материалам видно, что главная проблема для них в том, что с большей частью сурковских тезисов они полностью согласны. Это создает для них дилемму, по словам Станиславского, «любить ли искусство или себя в искусстве»; если первое, то все это не беда, какая разница, какая партия будет править, если она на правильных позициях. Такие нотки иногда и проскальзывают, что не может не вызывать уважения, например в газете «Завтра»: «Потерпев политическое фиаско, патриотическая оппозиция одержала победу на более высоком, смысловом уровне – власть теперь выражает себя в наших имперских, патриотических терминах». Ну так и радуйтесь, чего ж вам боле – не переживали же Джон Локк, Дени Дидро или Карл Маркс из-за того, что не дожили до практического воплощения своих идей и не получили государственных постов там, где они воплотились; но, видно, очень хочется самим порулить, в чем, впрочем, тоже нет ничего плохого. Однако эта двойственность заставляет коммунистов целенаправленно искать, к чему бы придраться, что приводит к казусам, таким, например, как в письме в «Советскую Россию» секретаря окружкома КПРФ Крутова: «Как все это напоминает девиз монаховиезуитов, что цель оправдывает средства!». Оба-на! Я-то по простоте думал, что это девиз Иосифа Сталина (сравните «лес рубят – щепки летят»), а теперь коммунисты упрекают в этом Суркова; воистину неисповедимы пути Господни! Или тезис того же автора о том, что как-де Сурков может призывать к выходу в большой мир для открытой борьбы, если России в ней предстоит играть против шулеров; а где в «реальполитик» вы видели кого-то другого? Гитлер нам, может быть, объявлял перед нападением, как наш предок Святослав Игоревич, «иду на вы»? Или Мамай посылал нам разметные письма и давал время подготовиться? Есть шулера, и других нет; хотите играйте, не хотите – идите с Богом, но тогда не жалуйтесь.

Главная проблема для коммунистов в том, что с большей частью сурковских тезисов они полностью согласны

Играть, впрочем, можно и с шулерами, если карты держишь только одной рукой, а из второй в кармане не выпускаешь пистолет; да и самому иметь в рукаве пятого туза, когда играешь с шулером, тоже не грех. В общем, изложенный в докладе прототип идеологической программы «Единой России» создает коммунистам проблему, как и вообще политика путинской власти, особенно последнего года: самый притягательный для народа элемент их платформы – дистанцирование от Запада и курс на постепенное возрождение великой державы – власть не просто взяла на вооружение, но претворяет в жизнь, причем на глазах у всех.

Наиболее содержательная, точнее, единственная содержательная критика присутствует в статьях г-на Батчикова, представляющего в этой части позицию левой некоммунистической оппозиции, которую иначе называют державной. Несмотря на содержательность, однако и он не смог удержаться от вздорных и пустых придирок, как, например: «Сурков говорит, что никому невозможно объяснить, чем были залоговые аукционы. Нет, очень даже возможно, все это знают». Ну не стыдно опускать дискуссию до такого уровня? Ведь Сурков это и произнес совершенно прямо, нисколько не завуалированно – просто несколько более цветисто. Но в отличие от критики коммунистов, в материалах Батчикова содержится и достаточно серьезная и систематизированная отповедь сурковским тезисам; это интересно разобрать.

Первое, что вызывает неприятие Батчикова, – цивилизационное позиционирование нашей страны. Россия – европейская страна, говорит Сурков, в нашей истории много общего с Европой, и потому представления и ценности наши схожи. Нет, Россия есть абсолютно самобытная цивилизация, отвечает Батчиков, всего наиболее важного в нашей истории в Европе не было; кто в Кремле посмел лишать Россию статуса цивилизации?

Наиболее базовые ценности, в том числе демократия как принципиальный способ устройства общественной жизни, у нас те же, что у Европы, и не надо тут блуждать в трех соснах

Не буду вдаваться в аргументы сторон в этом действительно важном заочном споре, потому что они оба правы. Более или менее очевидно, что Россия – это другая (в смысле альтернативная) европейская и другая христианская цивилизация. То есть, безусловно, мы не являемся обычной частью Европы, такой, как Франция или Германия (Батчиков совершенно справедливо отмечает, что и там нас таковыми отродясь не считали), но не являемся и совершенно иной, нежели европейская, цивилизацией, как, например, страны Юго-Восточной Азии. Это не схоластика, из этого следуют совершенно конкретные выводы: наиболее базовые ценности, в том числе демократия как принципиальный способ устройства общественной жизни, у нас те же, что у Европы, и не надо тут блуждать в трех соснах. Но формы этой демократии у нас могут разительно отличаться от европейских, и их мнение о том, правильная ли у нас демократия или нет, волновать нас не должно. Ясно, что ничего другого Сурков в виду не имел. Объявив, что Россия есть европейская страна, он ни разу далее не обозначил евроинтеграцию как нашу стратегическую цель; более того, он весьма скептически отозвался о наших соседях по постсоветскому пространству, видящих решение всех проблем во вступлении в Евросоюз. И никакого особенного восхищения европейской демократичностью у Суркова (в чем его упрекает Батчиков) я не заметил – говоря о том, что «там людей хоть ночью разбуди, они будут твердить про права человека», он, по-моему, восхищается исключительной эффективностью их пропаганды.

Для Батчикова продолжением несогласия с цивилизационным вектором России, предлагаемым Сурковым, является система ценностей; для него неприемлема предложенная Сурковым по аналогии с европейским опытом триада «достаток, свобода, справедливость». Оставим на совести автора утверждение о том, что первой ценностью является сама жизнь, о чем Сурков, дескать, не сказал: мне это напомнило, как я в университете на экзамене по физиологии отвечал про роль печени в организме. Вопрос я знал и начал лихо отвечать, но преподаватель перебил меня: я бы на вашем месте, сказал он, начал бы ответ не так, я бы сначала сказал, что роль печени в организме велика. Тем не менее можно согласиться с автором в том, что стоящий на первом месте достаток, а также свобода и справедливость в их западном понимании не очень тянут на основополагающую роль в новой российской системе ценностей. Действительно, иметь клинское пиво вкуснее баварского и русский стриптиз лучше американского, как образно пишет Батчиков, – не самые главные цели для России; но неужели непонятно, почему Сурков и вообще российская власть так упирают на это? Забыли, что ли, пословицу о том, как, ожегшись на молоке, дуют на воду? В 1991 году наш российский, тогда еще советский, народ отказался от своей Империи именно в погоне за миражами пива, джинсов, стриптиза и прочей мишуры западной жизни. Именно так – не власть предала народ (это само собой), а народ отказался от Империи, сделав иной выбор. Наш народ ничего не выбирал, пишет Батчиков, 76% проголосовали за сохранение СССР; полноте, не впадайте в формализм! В 1989—1991 годах демократы собирали на митинги не по 50 человек, как сейчас (да и то за деньги), а по полмиллиона; это ли не выбор? Соберите-ка сейчас столько на митинг под любым лозунгом! Наш народ не выбирал, говорите? А то, что все ТВ-программы демократической ориентации набирали в те годы запредельные рейтинги по всей стране, это не выбор? То, что все отечественное презиралось, рубль назывался деревянным, выходящей за любого иностранца девушке завидовали больше, чем сейчас миллионеру, – это все ведь не в 90-х началось, а в конце 80-х, еще при СССР, – это не выбор? А то, что в августе 91-го защищать Белый дом собрались сотни тысяч человек (сам там был и видел), невзирая на стоящие невдалеке танки, а в 93-м на штурм Белого дома и «Останкино» не набралось и десяти тысяч, хотя никаких танков не было, – это не выбор? «Народ просто не был готов организоваться для обсуждения проекта Ельцина»; да ладно, чего там было организовываться в 1993-м, достаточно было выйти из дому и присоединиться к толпе, которую показывали по всем каналам. Был, был сделан выбор нашим народом, и ни за какую не за свободу и не за справедливость он был сделан, а за полные прилавки, за хлеб и зрелища – иначе в 1993 году, когда все уже было ясно, на Белый дом пошла бы вся Москва. Ну вот теперь власть на глубоком, в том числе подсознательном, уровне и боится повторения этого, боится оставить народ с ощущением ущербности по пиву и джинсам. Мы и танков наклепали после войны столько, сколько их и в страшном сне не могло понадобиться, потому что не могли изжить воспоминаний о немецких танковых прорывах 1941 года и тогдашнем чувстве собственной беспомощности. Вот потому-то власть и не готова предлагать стране традиционные ценности нашей цивилизации вместо названной Сурковым триады. Будет материальный достаток, общественные свободы и справедливость лучше, чем у других, – тогда подумаем об остальном; кстати, Америка, которую можно не любить, но нельзя отрицать ее достижений в великодержавности, прошла именно такой путь – сначала обогащение, а уж потом империализм. С таким мироощущением нашей власти можно не соглашаться, но нельзя не понимать исторических причин этого.

Америка, которую можно не любить, но нельзя отрицать ее достижений в великодержавности, прошла именно такой путь – сначала обогащение, а уж потом империализм

Что еще не устраивает Батчикова в докладе? Весь доклад пронизан духом ницшеанства, пишет он; конкурентоспособность – ценность успешного индивида, который может преуспевать и после распада России. Помилуйте, где же здесь логика? Если бы новая идеология была такова – а именно такова она была как раз в эпоху Ельцина, от которой власть пытается уйти, – то в чем был бы смысл призывать и двигаться к реальному суверенитету? Зачем тогда переход от полной сервильности в отношениях с Западом ко все более твердому отстаиванию своих национальных интересов без оглядки на чужие, переход, который нельзя не замечать и который приводит Европу и особенно США в совершенное бешенство? Чем бы не устраивала Суркова ситуация, что «мы охраняем принадлежащую им трубу», если бы он стоял на позиции ницшеанства и индивидуализма – ведь это же идеал для компрадорской буржуазии! Действительно, основная проблема и вызов современного глобализованного мира в том, что персональный успех человека в любой области – в бизнесе, науке, искусстве и т. д. – совсем не зависит от успехов и самого существования его родного государства. Поэтому-то, а не только в результате либеральной промывки мозгов и возникло представление о том, что патриотизм есть удел маргиналов – в XXI веке он действительно остался в основном у масс, поскольку элиты стали в значительной степени космополитичны. Ну так ведь постановка во главу угла реального суверенитета и призыв к созданию национально ориентированной элиты как раз и направлены на противодействие этой тенденции; как можно этого не видеть?

Полная несовместимость разных частей одной идеологии, пишет далее Батчиков, состоит в высказывании кредо тоталитарного общества при прославлении конкуренции и отрицании государственного патернализма; он называет это расщепленным пространством сознания. В чем же это выражается? А в том, что Сурков говорит в докладе: «Забудьте о том, правые вы или левые. Партия общенациональная, и в ней синтезированы различные интересы. Место найдется и бизнесменам, и рабочим, и учителям, и военным – всем». Но ведь этот тезис совсем не о том – он о том, что к нашему времени традиционное для модернизма разделение на правых и левых полностью себя изжило. Что, Республиканская партия США есть партия буржуазии, то есть классическая правая? Тогда, значит, при Клинтоне у власти был пролетариат? В современном мире, причем отнюдь не только в демократической его части, линия разделения общества проходит по взглядам людей, а не по их имущественному или социальному положению; именно поэтому везде набирают силу религиозные, националистические и другие фундаменталистские партии, в которых люди объединены вовсе не по экономическим признакам. Если все же среди поддерживающих одну из партий – не важно, в парламентском или клановом смысле этого слова – больше богатых или, наоборот, бедных, то это проявление уходящей тенденции. Потому что тезис о том, что бытие определяет сознание, относился к детству человечества (хотя и это относительно – среди ранних христиан было равно много и нищих, и патрициев). В наше же время сознание определяет бытие. Вот Сурков и хочет создать общенациональную партию, то есть отстаивающую не интересы одной группы населения по отношению к другим, а всей страны по отношению к другим странам. Когда говорится, что в ней найдется место всем, то имеется в виду – всем тем, кто разделяет такое видение развития страны, что она в этом смысле не профсоюз и не объединение работодателей; а тем, кто не разделяет, места, естественно, не найдется, при том что никто их не трогает. Так что в данном контексте «общенациональная партия» – это не единственная и набирающая по 99, 7% голосов, как в недавнем прошлом, а выбравшая в качестве фундамента те взгляды, которые разделяет, как ей кажется, большинство народа во всех социальных слоях (правильно ли кажется – определит жизнь). В этом и есть суть ее претензий на лидерство и твердое намерение оставаться у власти не менее 10-15 лет; а неприятие это в основном вызывает у тех сил, которые как раз проповедуют взгляды, правильные или неправильные, но не разделяемые большинством. Такое намерение отнюдь не означает, что все заранее решено и подстроено, не в большей степени, чем когда на совете директоров крупной корпорации заявляется, что наша корпорация имеет 40% такого-то рынка, являясь, таким образом, лидером, и твердо намерена довести эту долю за 10 лет до 50%.

Вот Сурков и хочет создать общенациональную партию, то есть отстаивающую не интересы одной группы населения по отношению к другим, а всей страны по отношению к другим странам

В чем же конкретно состоит это видение развития страны, которое предлагается Сурковым в качестве объединяющей идеи для «Единой России»? Батчиков сам четко это формулирует: страна должна двигаться и развиваться, притом движение должно все ускоряться; цель не то чтобы не важна, но она уточнится в пути и по ходу может меняться. Ну и что в этом плохого? Ведь г-н Батчиков с его образованием прекрасно знает, что даже самые великие и успешные страновые проекты, в публицистике называющиеся национальными или цивилизационными идеями, далеко не всегда имели примат цели. Да, были религиозные проекты, в первую очередь христианство и ислам, существующие ради цели, правда, находящейся не в нашем мире (их сугубо земные цели далеко не всегда поддавались четкой формулировке). Были социальные проекты, в первую очередь коммунизм и либерализм, – эти существуют исключительно ради цели, состоящей в навязывании всему миру своей модели развития. Но самые великие страновые проекты прошлого, породившие наиболее грандиозные империи, были сугубо национальными и не имели никакой иной цели, кроме величия своей страны; задачи всемерного распространения своего образа жизни и мышления они вовсе не ставили. Как формулировали это римляне, «боги судили нашему племени править народами»; вот и вся идея! А нам даже не надо править другими – много чести им будет; нам достаточно быть лидерами мира во всем – и в достатке, и в свободе, и в справедливости, и в науке и культуре. Но главное, конечно, в духе – без этого не будет остального, по крайней мере у нас. Будет все это – сможем выполнять и свою вечную историческую миссию, свое национальное предназначение в масштабе Земли: останавливать желающих завоевать мир наполеонов и гитлеров, которых никто другой остановить не может. Для нашей уставшей от избытка идеократии страны, мне кажется, не самый худший набор целей.