Текст книги "Я не сплю по ночам"

Алена, прекрасно понимая, что происходит, и всем сердцем сочувствуя подруге, тем не менее немного огорчалась, что время их с Наташей посиделок окончилось. Они по-прежнему вместе ездили на тренировки, но, едва к Наташе подходил в вестибюле Сергей, Алена деликатно исчезала.

Конечно, Наташа оценила благородство подруги, но все-таки Алена уже много лет была самым близким ей человеком. Наташа давно уже не сомневалась, что ее желание быть рядом с Сергеем, жить его проблемами и с радостью принимать ответные заботы, и есть Любовь, но дружба с жизнерадостной, говорливой Аленой была очень дорога девушке. Ей больно было думать, что подруга может обидеться из-за пренебрежения – и будет совершенно права.

Глава 5

Некоторое время девушка колебалась, подыскивала удобный случай, чтобы поговорить с подругой начистоту. Наташина контора расширяла свою деятельность, и рабочий день иной раз растягивался до позднего вечера – не слишком считаясь с законодательством, руководство предпочитало экономить деньги и не нанимать дополнительных сотрудников. Наташе уже было совестно смотреть в глаза Анечке и маме – ее, кормившую семью, никто не упрекал, но что ответить, когда тебе рассказывают, как Анечка перед сном наивно спрашивала: «А мамочка еще не приехала издалека-издалека?» Пришла пора подыскивать новое место, тем более что Наташа теперь была опытным специалистом и имела полное право перешагнуть сразу несколько ступеней на карьерной лестнице. У Алены, которая после окончания медицинского факультета работала в одной из городских больниц, свободного времени тоже было немного. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло – как-то раз тренировки в бассейне отменили из-за аварии водопровода. Ничего не зная об этом, подруги в назначенный час приехали к бассейну и наткнулись на запертые двери. Потолкавшись среди других обманутых любителей плавания (Наташа надеялась увидеть Сергея, но его все не было), девушки наконец отправились восвояси. Тут Наташе и пришла в голову мысль:

– Ален, а что, если нам зайти попить кофе?

– Давай! – с энтузиазмом откликнулась подруга. – Давно мы не болтали, а я столько хочу у тебя узнать!

Рассмеявшись, как девчонки, они впорхнули в первое попавшееся кафе и заказали по чашке кофе и по булочке.

– Наплевать на диету! – бесшабашно заявила Алена. – Будем считать, что сегодня праздник – мы впервые за полгода пошли с тобой в кафе!

– Я сама себя грызу, – покаянно начала Наташа. – Совсем о тебе забыла…

– Да ты что! – махнула Алена рукой. – Разве я не понимаю? Только… – она лукаво прищурилась. – Я ведь и умереть могу от любопытства! Говорю как медик! Хватит в молчанку играть, а ну, признавайся, что у вас с этим Сергеем?

– С Сережей, – невольно поправила Наташа.

– Ах, уже так? Ну, теперь не отвертишься! Выкладывай все! – сверкая глазами, потребовала Алена.

– Гуляем, разговариваем, – скупо ответила Наташа; она очень хотела поделиться с подругой тем, как много значили для нее эти прогулки, но все слова будто куда-то подевались.

– О чем говорите-то? – не отставала Алена.

– Ну, сначала я думала, что будет правильно, если я стану показывать Сереже достопримечательности. Он ведь приезжий, ты знаешь. Но оказалось, что Сережа успел изучить Питер вдоль и поперек! Любому экскурсоводу даст сто очков вперед, мне иногда даже неловко становилось за свое самомнение. А потом нашлись другие темы…

– Какие, какие? – наседала Алена. – Небось, как все они, рассказывает, что принцесс покорял одну за другой?

– Мимо! – Девушка не обиделась, она знала, что подруга полна сочувствия к ней и за ироническим тоном Алены скрывается искренняя озабоченность судьбой Наташи. – Единственная женщина, о которой Сережа говорит, – это я! Он все-все хочет знать обо мне.

– Например?

– Почему, скажем, ношу длинные волосы.

– Ему не нравится?

– Наоборот. Но ведь сейчас в моде подчеркнуто короткие стрижки, ты же знаешь! Ну, я и объяснила, что в детстве меня стригли очень коротко, чтобы косы не мешали плавать. Разве я знала тогда, что мои мечты о большом спорте разом разлетятся вдребезги… Это я тоже сказала Сереже. И еще – что ни о чем не жалею. Ребенок! Разве может быть что-то важнее этого!

– А он? – жадно спросила Алена.

– А он со мной согласился. И так улыбнулся, как он один умеет… Знаешь, Ален, мне кажется – Сережка тогда снова подумал о том, что я должна родить ему сына. Вот так, я уже мысли его читать начинаю…

– А о любви он тебе говорит? – уточнила Алена замирающим шепотом.

– Не прямо о любви… О том, что, несмотря на огромное количество знакомых и друзей, был до сих пор одинок…

– Да это больше чем признание! – восхитилась Алена. – Счастливая ты, Наташка! Господи, неужели я-то никогда не встречу свою половинку? Вроде столько народу вокруг меня на работе, а глаз задержать не на ком!.. А еще о чем он рассказывает?

– Ну… Например, о своем детстве. Вишневый Гай, это его родное село, стоит на берегу огромного озера. Сережа говорит, что умел плавать с тех пор, как себя помнит, – Наташа нежно улыбнулась, все, связанное с Сергеем, было ей приятно. – О школьных друзьях рассказывал, о том, как они играли в мушкетеров…

– Скучает по дому, наверное, – сочувственно кивнула Алена. – Столько лет не был…

– Что ты! Сережа ездит в Вишневый Гай каждый год. Хоть дней на десять, а вырывается. А так – каждую неделю получает письмо из дома и пишет ответ. Ален…

– Ну что?

– А ведь Сережа уже написал своим обо мне!

– Он сказал тебе?

– Дал прочесть письмо, прежде чем отправить! Ален, я никогда и не мечтала, что кто-то обо мне напишет так нежно. Столько любви, страсти в каждом слове… А еще он поет мне свои песни. И одну, новую, Сережа написал для меня. И обо мне.

– С ума сойти, – пробормотала Алена. – Прямо как в книжке.

– А помнишь, как мы спорили когда-то? – спросила Наташа. – Ты всегда доказывала мне: все, о чем написано в моих любимых книжках, – выдумки, слишком хорошие, чтобы стать реальностью?

– Можешь обижаться, но я и сейчас скажу: «Джен Эйр» – красивая сказка, – не сдавалась Алена.

– Все зависит от точки зрения, – отпарировала Наташа. – Знаешь, есть такое определение – «школа чувств». Вот для меня книги и были этой школой. Еще до того, как я встретила своего единственного мужчину, я заранее прошла все испытания, которые жизнь может устроить нашей любви. Теперь я готова к ним!

– Твой Сережка – настоящее чудо, – вздохнула Алена. – Красивый, понимающий, ласковый… И так настаивает на скорой свадьбе. В наше время такое нечасто бывает! Но… уверена ли ты, что он и есть тот самый, кого ты ждала?

Наташа так и вскинулась:

– Алена! Почему ты задаешь мне этот вопрос? Знаешь что-то?

– Нет, конечно, – поспешила ответить подруга. – Но, сама знаешь, чужая душа – потемки. Вспомни, как ты сначала боялась отношений с Сережей! А теперь…

– А теперь я слушаю не трезвый рассудок, а сердце, – Наташа произнесла это, обращаясь скорее к себе самой. – Не могу я рассуждать спокойно, когда речь идет… о Сереже. Не могу! Слишком… боюсь его потерять!

Она выпалила это и сама испугалась сказанного.

– Выходит, я лучше знаю тебя, чем ты сама, – задумчиво заключила Алена. – Ты слишком умна, слишком горда, чтобы позволить кому бы то ни было шутить с твоими чувствами. Ох, не завидую я твоему Сергею, если он только играет с тобой!

А Сергей и не думал играть. Каждым своим поступком, каждым словом он точно приглашал девушку – «войди в мою жизнь, она для тебя открыта». Наташа на всю жизнь запомнила день, когда впервые вошла в холостяцкое жилье Сергея – он снимал небольшую комнату окнами в парк. После своего давнего неудачного романа Наташа с подозрением относилась к приглашениям заглянуть домой, которые иной раз позволяли себе молодые люди. Но в дом Сергея она вошла без всякого страха – Наташа уже была уверена, что никто не оскорбит ее грязными домогательствами, все будет так, как захочет она. И тогда, когда захочет она. Наташа отнюдь не была ханжой, и ласки Сергея доставляли ей огромное наслаждение, но чувство, что ситуация полностью ей подвластна, подчеркивало ту атмосферу обожания, которой словно обволакивал Наташу поклонник.

В комнатке было удивительно чисто, покрывало на тахте натянуто без единой морщинки, а на полках шкафа ровными рядами стояли книги. Придя сюда впервые, Наташа с интересом осмотрела их. Большую часть библиотеки Сергея составляли различные справочники, но было много книг по истории, путеводителей по разным уголкам страны и романов. Их названия Наташа читала с особенным интересом.

– «Собор Парижской Богоматери»…

– Тяжелая, но поучительная книга, – отозвался внимательно наблюдавший за девушкой Сергей. – Один из лучших исторических романов, которые я читал.

– Для меня в этой книге исторические сведения были на втором плане, – возразила Наташа. – По-моему, Виктор Гюго писал о любви – подлинной и надуманной.

– И о предательстве, – глухо подтвердил Сергей. Наташа, не услышав, а скорее почувствовав, как вздрогнул его голос, поспешила перевести разговор:

– О, «Унесенные ветром»! Неужели ты их тоже читал?

– Конечно! – Сергей ответил таким тоном, будто спрашивал: «А ты думала, эти полки для красоты?»

Стоя перед книжным шкафом, Наташа рассталась с предубеждением, которым часто грешат очень молодые женщины, не встретившие пока достойного мужчины, – «мужики терпеть не могут читать». Нарядные корешки были чистыми, как и все в этой комнате, но в то же время достаточно потертыми, чтобы понять: книги стоят здесь не для украшения, каждый том прочитан хозяином по нескольку раз.

– Я держу дома только те книги, которые люблю, – пояснил Сергей.

– «Унесенные ветром» и для меня одна из любимых книг, – мягко ответила Наташа. – Знаешь, когда мы много лет назад переехали в этот город, мне часто бывало так одиноко! Тогда я полюбила чтение. Можно сказать, я провела детство в компании книг, – внезапный страх оледенил сердце Наташи, и она смущенно усмехнулась. – Если хочешь, считай меня синим чулком!

Девушка с тревогой ждала реакции Сергея, но на его губах появилась добрая улыбка:

– Наталочка, да это же чудесно! Выходит, у нас будет еще одна тема для разговоров – книги, которые мы читали! Вот у тебя какая самая любимая?

– Пожалуй, все-таки «Унесенные ветром», – серьезно ответила Наташа. – В трудные минуты я вспоминаю слова Скарлетт: «Я подумаю об этом завтра». И знаешь, эта формула частенько выручала меня!

Сказав это, Наташа осеклась: она не любила жаловаться на жизнь, и ей стало неловко. И снова Наташа ошиблась в реакции Сергея, и опять эта ошибка была ей приятна. Понимающе кивнув, Сергей доверительно сказал:

– Это так здорово, что мы с тобой одинаково относимся к книгам! Я почему-то всегда считал, что красивые женщины не берут в руки серьезное чтение.

Наташа по достоинству оценила комплимент. Они сели пить чай, разговор свернул на другое, но, видно, оставалось что-то недосказанное, потому что Сергей вдруг без всякой связи спросил:

– Наталочка, вот ты говоришь, что тебе нравится Скарлетт, ты стараешься ей подражать…

– Ну да. – Девушка насторожилась, почувствовав, как изменился тон Сергея.

– Я понимаю, тебя восхищает ее жизнестойкость, смелость… А скажи: как ты считаешь, была ли она хорошей женой… и матерью?

Наташа прекрасно поняла истинный подтекст этого вопроса! Это был не обычный для двух интеллигентных людей разговор о прочитанном – это была робкая и в то же время настойчивая попытка узнать, согласна она с тем, на что Сергей уже намекал ей, или не согласна. Семья, общие дети… Готова ли Наташа принять это?

Прежде чем ответить, Наташа хорошенько подумала. О нет, она вовсе не подыскивала «правильные», льстивые слова, чтобы успокоить мужчину! Вопрос Сергея был важен и для нее самой – этот симпатичный, обаятельный молодой человек, оказывается, уже стал частью жизни Наташи, и нужно было в конце концов решить, как им строить отношения. Слабенький, но вредный червячок еще поднимал порой головенку в Наташиной душе – «а можно ли так безоглядно верить мужчине? Не достаточно ли уже было страданий, порожденных собственной наивностью?» Но жизнь без Сереженьки девушка уже представляла себе с трудом.

Ответ Наташи исходил, казалось, из самого ее сердца:

– Ты правильно угадал, в Скарлетт меня подкупает ее способность добиваться своего, несмотря ни на что… А вот когда я представляю себя… женой… Тут мне ближе булгаковская Маргарита. Сереженька, для любимого человека, для семьи я, если понадобится, не пожалею себя!

Много времени спустя, вспоминая об этом разговоре, Наташа воспринимала его не как банальную беседу – пожалуй, это и было для нее и Сергея подлинным объяснением в любви. В тот день они словно дали друг другу нерасторжимую клятву, которую оба потом сдержали. Ничего не было сказано напрямую, но не оттого, что Наташа или Сергей хитрили, недоговаривали – просто говорили не столько губы, сколько души и сердца. И если бы Наташа заранее знала, что гримасничающая ведьма-судьба не упустит случая и заставит ее заплатить страшную цену за недолгое счастье, она все равно не изменила бы своего решения.

Но этот день был еще бесконечно далеко, их любовь сейчас походила на экзотический цветок – под белесым северным небом, на овеянных холодным ветром улицах два уставших от одиночества человека лелеяли и согревали ее. Все только начиналось, впереди лежал долгий путь рука об руку по окрашенному всеми красками счастья миру, и еще не были растоптаны последние сомнения, не были сказаны – на этот раз вслух! – самые главные слова.

Весь образ жизни Наташи в корне изменился после того, как она начала встречаться с Сергеем. Прежде девушка делила себя между работой и дочкой, и единственное, от чего она была не в силах отказаться, это занятия плаванием. Как бы ни была измотана Наташа, она никогда не позволяла себе пропускать тренировки. В этом была, конечно, доля трезвого расчета – именно спорт дарил девушке силы для жизненной борьбы, помогал сохранять красоту фигуры и очарование юной свежести. Однако плавание давало Наташе и нечто большее, то, что невозможно измерить и подсчитать, но без чего жизнь миллионов ее ровесниц, надежно запертых в бетонных лабиринтах мегаполиса, превращается в сущий ад. Ежедневная радость победы – над плохим настроением, над упруго сопротивляющейся водой, над партнером по дружескому соревнованию… Над злобно скалящейся судьбой, норовящей загнать тебя в пресловутый лабиринт – сон, еда, дорога, работа; снова дорога, еда, телевизор и сон. Монотонное, но достаточно комфортное существование, от которого, однако, многие женщины к 30 годам превращаются в издерганных, рано постаревших мегер.

Сверкающие голубые дорожки бассейна предлагали совсем иную перспективу – молодость тела, молодость души, умение поставить себе цель и добиться ее…

«Бассейн помогает мне держаться на плаву», – скаламбурила когда-то давно Наташа, восхитив Алену меткостью сравнения. Однако за остроумными словами таилась мрачная истина – Наташа была так молода и так хороша собой, чтобы окончательно подчинить все свои устремления трезвому расчету! Ее сердечко так стосковалось по беззаботности, веселью, общению…

Сергей словно взял Наташу за руку и привел в волшебный мир, где такие мечты становились реальностью. Сначала Наташа побаивалась – не отразится ли это на ее работе, но оказалось, что развлечения, которых в ее жизни стало побольше, напротив, помогали накопить сил перед новым карьерным рывком.

Походы в гости к друзьям Сергея стали обычным делом. Теперь Наташа хорошо знала неразлучную пару – Славу и Лизу, молчаливого Игоря, неутомимого говоруна Женю… Несколько раз Наташа и Сергей вместе со всей компанией выезжали за город. Сердце Наташи наполнялось гордостью, когда она замечала, с каким неподдельным уважением относятся к Сергею друзья.

С институтских времен Наташа не бывала окружена таким количеством людей и все происходящее воспринимала как праздник. Только теперь Наташа поняла, как, оказывается, плохо жилось ей без общества, без дружной компании. Только чувство, что она непростительно пренебрегает старой подругой, тяготило Наташу – но выход нашелся сам собой. Собираясь однажды в гости к Игорю, Наташа и Сергей прихватили Алену, и теперь Наташе доставляло особое удовольствие видеть в гостях или на совместной вылазке в театр старую подругу.

Ежедневное чудо человеческой дружбы постепенно заполняло пустоту, год за годом незаметно нараставшую в Наташиной душе. Лишь теперь девушка поняла, какую страшную цену пришлось заплатить за победу в схватке с судьбой – взять под контроль свое сердце, все самые сокровенные чувства. И все же эти чувства были неподвластны холодному расчету – подавленное, но не убитое сердце бурно протестовало против Наташиных попыток удержать его взаперти. Тем не менее многолетняя привычка ставить долг выше потребностей сердца не собиралась сдаваться, и Наташа то и дело ощущала мучительную раздвоенность – она была счастлива и в то же время словно боялась своего счастья. Чуткий, как все по-настоящему любящие люди, Сергей не мог не заметить сложного душевного состояния своей Наталочки.

– Тебя что-то тревожит, – уверенно сказал он однажды, но в его низком выразительном голосе явно читалось волнение. Наташа не ответила, лишь крепче прижалась к плечу любимого, словно птичка, ищущая убежища от холодного ветра.

Над парками и дворцами огромного города загорались первые звезды. Налетающий с реки прохладный ветер шевелил дерзко распущенные локоны Наташи – коллеги, привыкшие видеть их забранными в строгий пучок, не узнали бы ее сейчас, – перебирал упавшие на лоб Сергея белокурые пряди. Молодые люди стояли возле кованой решетки набережной и наблюдали, как рядом, словно створки огромной раковины, расходятся в стороны половинки моста.

– Как красиво, – Наташа сотню раз видела это – действительно достойное внимания – зрелище, но сейчас весь мир вокруг был окрашен для нее новым чувством, и девушка будто впервые знакомилась с его чудесами.

– Да, красиво… – отозвался Сергей. – Но ты уходишь от ответа! Я чувствую, что с тобой что-то не так… Наталочка, расскажи мне, в чем дело.

– Не стоит, – Наташа ответила так коротко специально, чтобы не выдать владевшие ею чувства.

– Но, может быть, я смогу помочь? – настаивал Сергей.

Тогда Наташа решилась.

– Сереженька, – как можно нежнее сказала она, – я очень благодарна тебе за… за то, что ты просто есть. Ты дал мне столько внимания, столько тепла…

Сергей, покраснев от смущения, хотел было прервать ее, но Наташа прижала свой палец к его губам.

– Только сейчас я поняла, какой холодной и беспросветной была моя жизнь до встречи с тобой, – продолжала она, стараясь, чтобы голос не задрожал. – У меня была только Анечка… а теперь появился ты.

– Наталочка, но это же чудесно, – осторожно заметил Сергей.

– Подожди… Да, ты появился, как будто из сказки, – выдохнула Наташа, – и увел меня за собой туда, за грань мечты… Но все сказки однажды кончаются, Сереженька.

– Ты боишься, что и наша сказка закончится? – Сергею показалось, будто он понял, в чем дело.

– Да. Я постоянно думаю о том, что просто не имею права сходить с намеченного однажды пути. Я боюсь, что в погоне за недостижимым счастьем разрушу свою жизнь, а главное, жизнь Анечки, – Наташа испытывала мучительное раскаяние от того, что огорчает Сергея, и в то же время облегчение – слишком долго зрело в ее душе опасение. Она робко взглянула в глаза любимого, странно темные в свете сумерек, и испытала невероятное облегчение, увидев лучившиеся там нежность и понимание.

– Да почему ты решила, что судьба, встав однажды на рельсы, должна всегда катиться по ним, точно поезд? – тихонько засмеялся Сергей. – В жизни любого человека бывает момент, когда он оказывается перед выбором – отдаться на милость обстоятельств или спорить с ними, самому выбирать себе путь. Тебе не знакомо это чувство?

– Знакомо, – одними губами прошептала Наташа; в ее памяти послушно встали первые тяжкие месяцы после рождения Анечки, советы назойливых «доброхотов», полагавших, что отныне участь Наташи – весь остаток жизни каяться в совершенной ошибке. Теша под видом сочувствия свое самолюбие, равнодушные людишки предлагали молодой матери простые решения проблемы – пропитанные мещанской мудростью, они иной раз звучали логично. «Брось институт, теперь тебе не до учебы». «Если устроишься уборщицей в общепит, и ты, и девчонка всегда будете сыты». «Спорт, милочка, это забава для богатых бездельников. Практичнее надо быть!» Но ведь все эти стрелы, направленные в самое сердце, не достигли цели! Они даже не оцарапали Наташу – вопреки всему, она твердо знала, чего добивалась, и шла к своей цели, стиснув зубы, точно штурмовала горный перевал.

Все это она теперь пыталась объяснить Сергею, постоянно путаясь в словах от волнения.

– Вот видишь! – подхватил он, когда Наташа умолкла. – Ты сильная! Слабого жизнь побеждает, а тебя она закалила. Ты поставила себе цель и достигла ее!

– Но теперь я боюсь потерять достигнутое, – призналась Наташа. – То счастье, которое ты даришь мне, слишком прекрасно, чтобы всерьез верить в него! Я боюсь: однажды оно уйдет, как вода во время отлива, а я останусь лежать на песке. И тогда я оглянусь и увижу, что все надо начинать сначала… А ведь я не одна, у меня Анечка…

Наташа дрожала от волнения и даже не пыталась унять эту дрожь. Она прекрасно понимала, что ее откровенность граничит с дерзостью, была почти уверена, что Сергей оскорбится, снимет руки с ее плеч, навсегда растворится в тусклом свете фонарей… Но не зря она назвала свои отношения с этим человеком чудом – рядом с ней и впрямь был тот мужчина, один на миллион, тот, кто видит любимую насквозь и понимает ее, умеет заглянуть за внешнюю оболочку слов.

– Наталочка, а ты верь! – горячо воскликнул Сергей. – И не бойся ничего. Пойми, ты никогда больше не будешь одна, ведь у тебя есть я. Я никому не дам тебя в обиду, спасу от любой беды, жизнь ради тебя положу!

О, это не было признание в любви, это было гораздо больше – поистине волшебные слова превращали ночь в сверкающую зарю, и трезвый голос рассудка в душе Наташи умолк. Сергея слушало сердце, любящее и верящее.