Текст книги "Узор твоих снов"

XXIV

Едва проснувшись, Инга бросилась к компьютеру. В почтовом ящике оказалось глухо как в танке, на форуме опять затеяли бестолковый спор по поводу заданного ею вопроса про «единство». В хит-параде по степени информативности лидировал ответ: «Что-то слышала, только не об „единстве“, а Единении. Но так давно, что не помню о чем. Кажется, была легенда про двух ведьм, что-то между собой не поделивших…» Второе место принадлежало фразе: «Да это вообще легенда! Единения в реальности нет».

– А вот и есть! – сердито буркнула Инга, выключая компьютер.

Надо бы съездить в библиотеку. Сверившись с ежедневником, она разочарованно вздохнула: на первую половину дня были назначены три клиентки. После того как у нее появился сайт, количество звонков от желающих записаться на прием значительно возросло. Да только Инга старалась пока не загружать дни консультациями и работой – до тех пор, пока не разберется окончательно с этой «единенной» историей.

За завтраком, рассматривая пришпиленный к стене листочек, Инга пришла к выводу, что без помощи вещего сна не обойтись. Она не любила этот ритуал, потому что потом, как правило, оказывалась выбита из колеи как минимум на полдня. В таких снах ей являлась бабушка, и Инга потом просыпалась в слезах. Хуже бывало, если во сне удавалось увидеть родителей. После таких снов Инга, проснувшись, еще долго оставалась лежать в постели, обнимая подушку и уткнувшись в нее заплаканным лицом. Вадиму про эти сны она никогда не рассказывала.

Инга боялась впасть в зависимость от этих ритуалов. Зная, что подобные сны действуют на нее плохо, все же желала вновь оказаться в них, лишь бы встретиться с родителями и бабушкой. Главная опасность была в том, что всегда оставался риск не справиться с искушением и однажды шагнуть туда, в мир, где обитали теперь ее родные.

Но делать нечего, она зашла в тупик, ей срочно нужен совет и подсказка, иначе быть беде. Слишком уж полюбилась ей и Вадиму Лариска. Если с Ларой что-то случится, Вадим не сможет без нее жить, сломается, опустеет, как Ларисин дедушка, потерявший молодую жену. Связь. Единение.

Ее мысли прервал звонок мобильного. Звонила Лара. Она взволнованным голосом сообщила, что Вадим накануне предложил ей переехать жить к нему.

– Замечательно! Верное решение, – обрадовалась Инга. – Мой братец, похоже, повзрослел, раз стал задумываться о семейной жизни. Ты согласилась?

– Я растерялась. Договорились о том, что поживем вместе до тех пор, пока он на больничном, а там видно будет.

– Лара, если хочешь услышать мое мнение, то я – «за». И более того, я бы даже попросила тебя какое-то время пожить вместе с моим братом. Мне так было бы спокойнее за тебя.

– Инга, ты по-прежнему считаешь, что мне угрожает опасность?

– Да. И мне требуется еще немного времени, чтобы разобраться во всем. Было бы хорошо, если бы ты этот период пожила у Вадима. Если хочешь, я помогу тебе с переездом. Сегодня возьму машину у брата и перевезу твои вещи.

Лариса с благодарностью приняла Ингину помощь. А про себя подумала, что не будет пока сообщать родителям о том, что переезжает. Она еще не готова признаться в том, что встречается с парнем, из-за которого, по версии мамы, покончила с собой Алена.

Из библиотеки Инга заехала в больницу навестить Леку. И то, что подруга уверенно шла на поправку, вдохнуло в нее новые силы. И по пути домой она, решив сделать Леке тайный подарок, завезла на радио «Русский рок» диск с ее песнями. Леке отказали на другой радиостанции, и она сразу опустила руки. «Русский рок» – молодая радиостанция, заинтересованная в поиске новых талантов…

– Все получится, получится, – выходя из здания, как заклинание повторяла Инга. Интуиция подсказывала, что так и будет. Но сквозь ликование пробивался другой голос, противный и тоскливый: «Своими же руками все и разрушишь… Ты ведь уже знаешь, по какому пути пойдет все, если получится то, что ты сейчас сделала… Для тебя это будет плохо».

– Главное, что у Леки все будет хорошо, – сквозь зубы пробормотала Инга и уверенным шагом направилась в сторону метро.

Вечером она помогла Ларисе перевезти кое-какие вещи к Вадиму, недолго посидела у брата и вернулась домой еще более уставшая, чем вчера.

– Если так пойдет и дальше, на вещий сон можешь не надеяться, – укорила она себя и решила подождать несколько дней с выполнением ритуала: ей нужно время, чтобы внутренне подготовиться.

* * *

До Нового года оставалось чуть больше двух недель, и предпраздничная суета с покупкой подарков и продуктов к праздничному столу заняла главенствующее место. Ничего плохого не случалось, наоборот, все как будто стало налаживаться. Выписалась из больницы Лека, и за ее душевное состояние уже можно было не беспокоиться: певица приняла решение бороться и теперь с новым рвением объезжала радиостанции. Ларисе больше не снились тревожные сны с бабушкой и туманом. Вадим вопреки уговорам сестры и Лары в очередной раз проявил упрямство и отправился на работу раньше, чем закончился его больничный. Майка, напросившись однажды к Инге, вышла после приема задумчивая, но не рассерженная, как в прошлый раз. Но как Лариса ни расспрашивала подругу о ее кавалере, она упрямо продолжала хранить свою тайну.

Кажется, жизнь вернулась в свою колею – спокойную и размеренную. У Ларисы все чаще и чаще стало возникать ощущение, что Инга просто излишне нагнетала обстановку, говоря о каком-то проклятии, сулящем очередные беды. Какие могут быть беды, если настроение играет, как шампанское, в воздухе витает смесь мандариновых и хвойных ароматов, в шкафу надежно спрятаны новогодние подарки для близких, а на работе все только и обсуждают, что надеть в ресторан на корпоративную вечеринку. Вадим тоже выглядел счастливым: Лариса согласилась быть с ним, на работе все ладилось, и только лишь нога все еще доставляла неудобства. Лека написала новую песню и посвятила ее Инге. Майка тоже выглядела очень счастливой, видимо, ее роман с загадочным кавалером, прозванным Ларисой «Мистер Икс», набирал головокружительные обороты.

И только Инга, несмотря на видимое спокойствие, не забывала о нависшей над Ларисой и Вадимом опасности. Черное облако беды не развеялось, а, наоборот, лишь сгущалось. Но, к счастью или к сожалению, «видеть» это могла лишь Инга. И как бы она ни оттягивала ритуал на вещий сон, настал день, когда она решила, что ждать больше нельзя. В поисках информации по загадочному Единению она не продвинулась ни на шаг, и без помощи бабушки было не обойтись.

* * *

К ритуалу на вещий сон Инга подошла со всей серьезностью: попостилась, навела порядок в квартире и сменила постельное белье. Приняв душ и обрядившись в чистую сорочку («ритуальную», как она называла про себя эту некрасивую ситцевую ночнушку), девушка зажгла в комнате свечки и благовония. Надев на палец кольцо, переданное ей по наследству бабушкой («Это не просто кольцо… Захочешь увидеть вещий сон – надень его», – говорила бабушка), Инга распустила волосы и, очертив зажженной свечой круг перед кроватью, встала в него. Закрыв глаза, она принялась читать заговор.

«…О славное имя великого Бога живого, Которому от начал времен принадлежит все существующее, и я, Твой слуга… Умоляю Тебя послать мне Твоих ангелов, дабы они показали мне все, что я желаю видеть и знать чрез Господа нашего…»

Инга бормотала все громче и громче, с жаром, чувствуя, как каждое произносимое ею слово будто обретает вес. И одновременно ощущала, как от затылка к щиколоткам пробегает теплая волна, голова тяжелеет, веки смыкаются все плотней и плотней. Инга закончила молитву уже почти в голос. Погасила в комнате свечи и тихо скользнула под одеяло.

… Она поднималась вверх по лестнице. Лестница была без перил и состояла из множества крутых ступеней, которые будто вели в само небо. Верхняя площадка терялась где-то в облаках. Инга поднималась по этим ступеням, зная, что там наверху ее ждет бабушка. Старушка каждый раз меняла место «встречи», и Инга то шла длинными переходами, то улицами с цветущими деревьями, то скользила вниз по тоннелю, а сегодня вот поднималась по лестнице.

Бабушка ждала ее на одной из лестничных площадок. Инга, поднявшись к ней, с любопытством задрала вверх лицо, силясь углядеть окончание лестницы.

– Тебе еще туда нельзя, Инночка, – мягко осадила ее бабушка. Она всегда звала ее не Ингой, а Инночкой. «Ну что это за имя такое – Инга? – помнится, возмущалась раньше бабуля. – Назвали же так… Вот Инна – это я еще понимаю…»

– Мы поднимемся вместе туда, куда тебе еще можно, – сказала старушка и, взяв внучку за руку, повела за собой. – А на самый верх никому из нас нельзя – там Сам.

Инга молча шла за бабушкой, не решаясь задать интересующие ее вопросы. Отсчитывая ступеньки, она подумала о том, сколько же таких ступеней ей еще придется пройти, только уже не вверх, а вниз, на обратном пути.

– Мама с папой по тебе скучают…

– Я хочу с ними встретиться, бабушка! – горячо попросила Инга.

Бабушка помолчала, словно взвешивая все «за» и «против», и решилась:

– Хорошо. Только надо будет подняться выше, чем тебе дозволено. Остаться тебе там очень захочется – вот в чем опасность. Тебе ведь, знаю, каждый раз хочется остаться с ними. И, боюсь, когда-то не выдержишь, останешься. А тебе ведь еще рано…

– Бабушка, я очень тебя прошу! – взмолилась Инга, боясь, что бабушка передумает.

Но та лишь крепче сжала ее пальцы и уверенно повела за собой.

Родители выглядели точно такими же, какими сохранила их память. Мама – с той же прической и в любимом выходном платье, с неизменной ласковой улыбкой, какой она и запомнилась десятилетней Инге. Папу девушка помнила лишь по фотографиям, и виделся он ей одетым в парадный костюм, как на свадебном снимке.

Увидев родителей, Инга почувствовала, как от слез защипало глаза. «Расплачешься, и все будет загублено. Ты не за этим сюда шла, ты еще не получила ответ на свой вопрос. Ты даже вопрос не задала…» – напомнила она себе. Но о чем она хотела спросить бабушку или родителей, напрочь забыла. Ей хотелось только одного – остаться здесь, в этом умиротворенном месте, и не расставаться с родными больше никогда. Здесь она вновь обретала родительскую любовь и чувствовала себя защищенной.

– Инночка, пойдем, – бабушка, угадав ее настроение, мягко взяла девушку за руку и повела за собой вниз. – Рано тебе еще, рано… Когда-нибудь придет и твое время, но не сейчас. Ты еще не все дела там закончила.

Они долго в молчании спускались по лестнице, пока последняя ступенька не оказалась вровень с землей.

– Инночка, то, что ты пытаешься узнать, скоро тебе само откроется. Только ты не на того думаешь. Не за того боишься! Правильным путем идешь, но ошибаешься. Сама скоро все поймешь.

– Бабушка, как снять это? – прокричала на прощание Инга, испугавшись, что так и не получит ответ на свой самый главный вопрос.

Бабушка покачала головой:

– Смертью, Инночка, только так. Жертва может измениться, одно останется постоянным – смерть. Отсоветовала бы тебе, да не могу, не одна ты здесь замешана. Болит у меня душа за вас, Инночка…

Бабушка выпустила ладонь внучки из своей: «время» встречи истекло. По щекам Инги заструились слезы.

– Инночка, каждый раз ты плачешь. Не делай больше этого. Слезы твои мне приносят страдания.

Бабушка горестно замолчала, но, прежде чем уйти, добавила:

– Больно мне это говорить, но скоро один из вас, оставшихся, присоединится к нам. Из нашей семьи.

Инга проснулась в слезах. Этот сон дался ей еще тяжелей, чем предыдущие. Она долго лежала, зарывшись мокрой щекой в подушку и невидящим взглядом уставившись на прорисовывающиеся в утренних сумерках предметы.

«…Снять – только смертью, никак иначе… Скоро один из вас, оставшихся, присоединится к нам. Из нашей семьи…» – вертелись в голове слова, сказанные бабушкой, и от этих пророчеств хотелось взвыть, расшибить кулак о стену или до крови искусать губы. Лучше бы не знать. Такое – лучше не знать. Впрочем, карты, сны, интуиция еще раньше дали понять. Только вот кто? Кто это будет? «Из вас, оставшихся… Из нашей семьи… Скоро…» Она, Вадим, Лара? Если брат женится на Ларе, та станет частью их семьи. И, значит, выбранной жертвой. Скоро… Скоро она все поймет, только вот поможет ли это знание? Не поздно ли будет? Снять – только смертью… Инга застонала и с силой долбанула кулаком в стену – от отчаяния и невозможности хоть что-то сделать. Помог ли ей сон? Нет, добавил лишь еще тонну тяжелого груза на душу. Лучше бы и не знать.

XXV

В один из дней Инга, проводив клиентку – молодую даму, пожелавшую снять порчу с мужа, села за компьютер поработать. Она уже давно не заглядывала на страничку своего сайта, где вела рубрику вопросов и ответов. Вопросов накопилось много и нужно было дать хотя бы краткие ответы на каждый из них. Лека, что-то негромко напевая себе под нос, занялась на кухне приготовлением ужина. Инга приоткрыла дверь комнаты, чтобы слышать подругу, но что именно та пела, расслышать не удалось.

– Лека? – громко позвала Инга.

– А? – На кухне что-то брякнуло, чуть позже в дверной проем сунулось Лекино личико. – Звала?

– Я не слышу, что ты там поешь, не можешь погромче?

– Не могу! – отрезала девушка. – Это новая песня, которая еще не готова.

– Ле-ек…

– Работай! – засмеялась Лека и исчезла.

С кухни вновь донеслось какое-то бряцанье. Инга усмехнулась и углубилась в чтение вопросов. «Как распознать, есть ли на мне порча?..» «Ребенок не спит по ночам…» «Муж ушел к любовнице, помогите вернуть…» «Неудачи на работе…» Вопросы были типичными. У разных людей в их жизнях происходят одинаковые ситуации. Словно лишнее доказательство того, что все люди – марионетки, связанные одинаковыми ниточками, которые сходятся пучками в одни руки. Ниточки – те ситуации, которые, повторяясь, происходят постоянно.

Инга напечатала ответ на последний вопрос и, закрыв страничку, потерла уставшие глаза. Пение подруги смолкло, оборванное звонком мобильного телефона. Инга на пару секунд прислушалась, силясь понять, с кем и о чем говорит Лека, и вновь уткнулась в компьютер. За те три дня, что она не проверяла почтовый ящик, сообщений накопилось пять штук. Четыре были обычным спамом, а пятое, датированное позавчерашним днем, – от неизвестного адресата. В письме оказалась одна короткая фраза, заставившая Ингу подскочить на месте: «По поводу Единения могу дать подробную информацию». Далее был указан телефон, по которому предлагалось позвонить и спросить некую Марью Алексеевну. Инга, не веря своим глазам, еще раз прочитала шепотом письмо, чувствуя, как от волнения сердце вот-вот готово выскочить из груди. Бросая короткие взгляды на монитор, словно опасаясь, что сообщение вдруг исчезнет, она засуетилась, лихорадочно отыскивая свой мобильник.

– Черт, куда же я его дела…

Телефон оказался в сумочке. Инга торопливо набрала указанный номер и застыла в ожидании ответа.

Ответила ей молодая, судя по голосу, девушка. Инга представилась и объяснила повод, по которому позвонила. Девушка, будто узнав ее, обрадованно воскликнула:

– Да, это я вам написала! Меня зовут Анной. Я – ученица Марьи Алексеевны. Я зашла как-то на форум, прочитала вопрос о Единении и решила поинтересоваться у Учительницы, не знает ли она ответ на него. Я часто отыскиваю на форумах интересные вопросы, задаю их Марье Алексеевне и таким образом тоже обучаюсь.

– И? И что вам сказала ваша Учительница по поводу Единения? – нервничая, поторопила Анну Инга.

– Вы могли бы приехать к нам? Скажем, где-то через час? Марья Алексеевна сама бы хотела поговорить с вами.

– Да, да, конечно!

Инга торопливо записала на листочке продиктованный адрес, но не успела толком поблагодарить Анну за помощь, как в комнату ворвалась взволнованная Лека.

– Инга! Инга! Представляешь?! Мне только что с радиостанции позвонили! Мои песни приняли в эфир! Меня будут крутить по радио! Радиостанция «Русский рок»!

– Замечательно! – занятая своими мыслями, Инга отреагировала, наверное, не с таким энтузиазмом, с каким нужно было бы встретить подобную новость. Но Лека, похоже, не заметила. Она от радости подпрыгивала на месте и возбужденно попискивала, а в руке до сих пор сжимала мобильный телефон.

– Только вот я не припомню, чтобы отвозила на эту радиостанцию свои песни…

– Наверное, уже забыла, – лукаво улыбнулась Инга. Ей не хотелось открывать подруге маленькую тайну, как песни оказались на этой радиостанции. Пусть думает, что добилась всего сама. – Лека, я же говорила, что у тебя все получится!

– Да! Да! – радостно завизжала девушка и бросилась Инге на шею. – Отметим сегодня, а? Может, в ресторан сходим?

– М-м-м… Понимаешь, Лек… Мне придется срочно уехать, и я не знаю, когда вернусь. Нашелся ответ на мой вопрос о Единении. Это тоже важно, Лека. Мы обязательно отметим твою победу, но, может, не сегодня? Или, если сегодня, то дома.

– Ладно, – Лека, если и огорчилась, виду не показала. Радости, что ее песни будут звучать по радио, казалось, ничто не могло омрачить. – Я приготовлю что-нибудь особенное на ужин! Это же надо – мои песни и ответ на твой вопрос, одновременно! Вот так удача. Это обязательно нужно отметить! – Лека, восторженно бормоча и пританцовывая, отправилась обратно на кухню.

Инга улыбнулась, глядя ей вслед, и, спохватившись, засуетилась, собираясь на встречу.

* * *

Лариса уже собралась было выходить из своей квартиры, но ее остановил телефонный звонок.

– Да. Инга?

– Привет! Ты сейчас где? У Вадима или еще на работе? – возбужденно затараторила сестра Вадима.

– Нет, я сейчас у себя дома. Заехала после работы, чтобы кое-что забрать.

– Очень хорошо! – обрадованно выдохнула Инга и перевела сбивающееся от волнения дыхание.

– Что-то случилось?

– Да. Я узнала, что такое Единение. Нужно встретиться.

– Ох, правда? Здорово! Может, увидимся у Вадима? Меньше чем через час я буду у него.

– Да, пожалуй, так и сделаем. Лара, это хорошо, что я застала тебя дома! Привези, пожалуйста, все свои украшения, даже бижутерию. Очень надо, вопросы потом.

Через час они втроем собрались у Вадима, как пошутил тот, на «консилиум». Инга влетела в квартиру последней, раскрасневшаяся от мороза и волнения. Вадим открыл сестре дверь и помог снять верхнюю одежду.

– Заинтриговала, Инга! Лариса как раз перед тобой приехала и успела нагнать любопытства.

– Вадька, дай пять минут отдышаться! Чаю хочу!

– Ларка уже на кухне возится, – улыбнулся он и, пропустив сестру вперед, прошел за ней следом на кухню.

Лариса уже, видимо, привыкла к роли хозяйки в доме Вадима. Она, отказавшись от помощи Инги, быстро накрыла стол: разлила по чашкам чай, сделал бутерброды и выложила в плетенку печенье.

– Инга, не томи! – наперебой закричали Вадим с Ларисой, едва Инга перевела дух.

– Дайте хоть чай допить! – возмутилась девушка. – Ладно, слушайте. В общем, сегодня я обнаружила в своем электронном ящике письмо от неизвестной мне девушки, которая сообщила, что может дать информацию о Единении, и оставила свой телефон. Я позвонила, мне назначили встречу с одной очень пожилой женщиной. Я тут же сорвалась и поехала к ней домой. Женщину зовут Марья Алексеевна, ей не меньше восьмидесяти лет, но бабуля еще ой какая активная. Она меня вначале расспросила, почему я интересуюсь Единением. Я все ей честно рассказала. Все, что знаю сама. После этого Марья Алексеевна поведала мне одну легенду. Но заметила, что про Единение знает очень мало людей, да и те, кто что-то об этом слышал, считают это мифом. Сама Марья Алексеевна уверена в том, что Единение существует потому, что ее троюродная сестра тесно соприкоснулась с этой магией. Проще говоря, приворожила, если можно применить это слово к Единению, своего мужа таким способом. Эта троюродная сестра Марьи Алексеевны, теперь уже покойная, жила, угадайте где… В Опенкине. Да-да.

Заметив, что Вадим с Ларисой удивленно переглянулись, она усмехнулась, довольная произведенным эффектом. И продолжила:

– Именно троюродная сестра Марьи Алексеевны приходилась теткой той знахарке, у которой вы останавливались на ночлег. Та самая «ворожейка», деревенская ведьма, которой боялись жители Черногрязцев и Опенкина и о которой писала в своем дневнике Ларисина бабушка. Теперь о легенде.

Инга сделала паузу, допила остывший чай и попросила у Вадима сигарету. Закурили все трое.

– Много лет назад – сколько, не знаю, может, сто, может, двести… Не в этом суть. Так вот, много лет назад жили две ведьмы. Обе молодые, и обе очень сильные. Звали их, по легенде, Ама и Йола. Вроде бы и подругами были, да только больше соперницами – кто все же окажется сильней в магии. Хотя, говорили, по силе они не уступали друг другу. Когда ведьмы устраивали между собой состязания, по округе то ураган проносился, то снег летом шел, то зимой чуть ли не засуха устанавливалась.

Однажды обе ведьмы полюбили одного мужчину, который ответил взаимностью Йоле. Ама сдаваться не собиралась и решила получить любимого во что бы то ни стало. Простым приворотом увести мужчину от соперницы не удалось бы, Йола разрушила бы любой приворот. Нужно было что-то гораздо сильнее. Мощное магическое орудие, которое отворотило бы любимого от Йолы и привязало к Аме так крепко, чтобы ни один маг не смог эту связь разрушить. Так появилось Единение, созданное Амой. Его еще называют Кольцом Амы. Может, если бы я знала второе название, быстрей бы нашла ответ.

Инга сделала паузу, чтобы затушить сигарету и налить себе еще чаю. Но Лариса, нетерпеливо заерзав, поторопила ее:

– Ну же, Инга, не молчи!

– Так вот, возвращаясь к нашим ведьмам. Ама изготовила два амулета – мужской и женский. Оба амулета обладают собственной энергией, которая смешивается с энергией соединяемых мужчины и женщины. Если провести ритуал Единения и надеть амулеты соответственно на мужчину и на женщину, образуется кольцо «амулет – мужчина – амулет – женщина», по которому будет протекать мощный поток уже общей энергии. Это кольцо очень прочное, даже такому сильному магу, как Йола, не удалось разрушить его. Ама постаралась на славу. Но чтобы мужчину и женщину, включенных в Единение, потянуло друг к другу, одного энергетического кольца мало. Они будут прочно связаны – и только. И Ама, изготовляя амулеты, помимо любовных заговоров использовала мощное магическое средство – кровь, свою и любимого мужчины. В «мужской» амулет она «вправила» капельку своей крови, а в «женский» – привораживаемого мужчины. Амулеты будут тянуться друг к другу, как два магнита, и мужчина с женщиной, носящие их, тоже потянутся друг к другу, как две половины одного целого. Вот такое предание.

– Понятно, – Вадим, иронично приподняв бровь, усмехнулся. – Мудрая эта твоя Ама… Физик-ядерщик из нее отличный бы вышел. Жаль, не в мирных целях она использовала свою энергию.

Инга пропустила его замечание мимо ушей.

– А что Йола? – испугавшись, что Инга может отвлечься на споры с братом, постаралась вернуть разговор к нужной теме Лариса.

– А Йола… Йола, конечно, попыталась разрушить это кольцо и вернуть себе любимого, отобранного Амой, но у нее ничего не вышло. От ее заклятий связь не разрушилась. И тогда Йола наложила на амулеты другое заклятие, которое при определенных условиях смогло бы значительно исказить действие Единения и, возможно, привести к его разрушению. Только вот беда в том, что Марья Алексеевна, которая поведала мне это предание, то ли не знала, то ли забыла его окончание.

– Инга, по-моему, ясней ничего не стало. Ну, услышали мы интересную историю, и что с ней дальше делать? – спросил Вадим, серьезно, не иронизируя и не усмехаясь, по своему обыкновению.

Инга так же серьезно ответила:

– Не знаю. Буду думать. И для начала мне хотелось бы убедиться в том, что сила, связывающая вас, – Единение. И что проклятие, которое «носит» Лариса, имеет прямое отношение к Единению, вернее, к заклятию, наложенному Йолой.

– Инга, подожди… – перебил сестру Вадим. – Только давай не будем спорить. Я хочу понять. Допустим, мы с Ларисой действительно оказались связанными этим Единением. А ты, я так понял, хочешь попытаться его разрушить. Зачем?

– Вадька, я не хочу разрушить именно связь, вас соединившую. Понимаешь, если бы вы просто оказались связанными Единением, ничего страшного в этом я бы не увидела. Жили бы вы себе на здоровье, и я была бы спокойна за вашу совместную жизнь, потому что вы друг от друга точно никуда бы не делись. Но, понимаешь, в этой истории есть вторая часть, связанная с наложенным Йолой заклятием. Что-то произошло, что запустило механизм проклятия, понимаешь? Что-то, связанное или с тобой, или с Ларой. И, между прочим, совсем недавно. «Выплеснулось» мощное облако черной энергетики, которое несет разрушительную силу похлеще урагана. Смею предположить, что все недавние несчастья и явились последствиями этого проснувшегося заклятия. И оно не успокоилось, а набирает силу. Вот это я хочу снять, Вадька.

– Хорошо, это понятно, – покорно согласился Вадим. Лара, не ожидавшая, что он настолько заинтересуется этой историей, удивленно на него посмотрела. – Но у меня есть два вопроса. Во-первых, каким образом мы с Ларисой могли оказаться связанными Единением? И во-вторых, если это Единение такое крепкое, как его разрушить?

Инга с шумом перевела дух: чувствовала она себя будто на экзамене.

– К твоему первому вопросу, Вадька, мы еще вернемся, а вот по поводу второго… Честно, затрудняюсь на него ответить, – смущенно улыбнулась девушка. – Теоретически связь разрушить можно, когда она ослабеет. Например, если один из включенных в нее людей умрет. Тогда, если так рассуждать, кольцо окажется разорванным за счет выпадения одного «звена», энергия будет «вытекать», и Единение начнет слабеть. И если в это время найдется сильный маг, чья энергия оказалась бы больше энергии Единения, можно было бы попытаться его разбить. Но это только предположение. И, возможно, неверное. Ведь за все это время Единение не разбили… Хотя, может, никто и не пытался. Амулеты исправно передавались дальше. А теперь вернемся к твоему первому вопросу, Вадим… Лара, неси свои украшения.

Лариса по просьбе Инги вышла из кухни и вернулась уже с небольшой шкатулочкой.

– Инга, неужели ты всерьез предполагаешь…

– Даже не предполагаю, а почти уверена, – сказала та, открывая шкатулку. Осторожно покопавшись в содержимом, она вытащила серебряную цепочку с небольшим кулончиком:

– Вот и доказательство.

– Так это… и есть амулет? – ахнула Лариса и побледнела. – А я его… как украшение носила. Мне его подарила Алена!

Вадим, взяв из рук Инги цепочку с амулетом, нахмурился, разглядывая «украшение». И затем медленно произнес:

– Алена мне его тоже дарила. Один на двоих? Ничего не понимаю…

– Стоп! Давайте разбираться по порядку! Лара, рассказывай первая, как и когда ты получила от сестры этот амулет?

– Не очень давно. Может быть, летом. Не знаю, где Алена нашла эти «украшения», она подарила одно из них мне, а второе носила сама.

– Я помню, – встрял, не удержавшись, Вадим. Он, как и девушки, сильно разволновался. – Она носила такую штуку. А потом подарила мне.

– Когда? – быстро спросила Инга, и Вадим наморщил лоб, вспоминая.

– Ну, может, тоже летом… Где-то в конце. Или нет, в начале осени. Точно, в начале сентября. Перед знакомством с Ларисой. Мы отправились в какой-то клуб, Аленка нацепила это украшение, я обратил на него внимание. И она то ли в шутку, то ли всерьез решила мне его подарить. Я отказался, но она заявила, что хочет отдать его мне в знак своей любви. Чтобы не обижать Алену, я принял этот амулет и какое-то время носил его. Думал, потом как-нибудь верну его ей, да как-то у нас все вразлад пошло. Аленка часто на меня стала обижаться, я тоже как-то… охладел к ней. Решил немного подождать с возвращением подарка, иначе Алена бы восприняла это как знак разрыва. К тому же я тогда еще не был готов рвать с ней отношения, думал, у нас временный кризис. А потом я амулет потерял. Не знаю, где он.

– Я знаю, – тихо проговорила Лара и, глядя на Ингу расширившимися от страха глазами, сообщила: – Когда Алена погибла, нам цепочку с амулетом вернули вместе с ее вещами. Видимо, он был на ней в момент гибели. И в общем… Когда хоронили Алену, я, прощаясь с ней, положила в гроб то «украшение». Так что один из амулетов «похоронен» вместе с моей сестрой.

Инга, услышав это, хлопнула ладонями по столу и резко встала. Закурив, она, по своему обыкновению, принялась ходить взад-вперед.

– Что-то не так? – испуганно спросила Лара.

– Не знаю. Наверное, не так, – резко ответила Инга. – Мне надо обо всем этом подумать. Кстати, почему ты перестала носить украшение?

– Оно потемнело. Алену похоронили, а потом я заметила, что мой амулет стал почти черным. И всего за одну ночь.

– Я бы не сказал, что сейчас он такой уж черный, – Вадим, взяв амулет в руки, внимательно рассмотрел его.

– М-м-м, и правда… – согласилась Лариса. – Я давно не заглядывала в свою шкатулку. Не до этого было.

– Вот что, девушки… – начал Вадим. – Получается, что не будь этих амулетов, мы бы с Ларисой не встретились? Не полюбили бы друг друга? Получается, Алена, сама того не желая, «свела» нас? Честно, мне бы не хотелось верить в такую искусственно созданную любовь.

– Неизвестно, как бы все повернулось, Вадим, и гадать сейчас уже не имеет смысла, – Инга вздохнула и перевела взгляд с брата на притихшую Ларису. – Давайте будем считать, что амулеты помогли вам сойтись, но любовь между вами зародилась уже естественным путем. Меня вот другое волнует… Амулеты обладают такой силой, что с легкостью, как картонную стенку, могут пробить защиту, которую я на вас установила.

Инга сокрушенно развела руками.

– Надо искать ответы на оставшиеся вопросы, и срочно! – закончила она.

– Ясно, – положив амулет себе на ладонь, со вздохом проговорила Лариса. – Попробую завтра узнать у мамы, что она знает об этих «украшениях».