Книга: Стеклянный омут - Наталья Калинина

Вместо биографии, охарактеризую автора в паре фраз с livelib: «…Наталья Калинина уверена - мир больше и мудрее, чем мы привыкли думать. В случайных встречах и непредсказуемых совпадениях она умеет читать знаки Судьбы, которые находят отражение в ее книгах».

История начинается вполне занятно: середина двадцатого века, небольшая деревенька, в шаговой доступности от лесного озера и две сестры. Всё как положено: хозяйство, печка, лукошки-корзиночки и так далее. Да местная история про Хранительницу озера, мол в озере – врата в ад, откуда вылезала много лет назад всякая нечисть. Нечисть, понятное дело, людей морила, в могилу сводила. Но однажды девушка, у которой погибли все близкие люди, взмолилась. Просила она остановить зло. Долго ли, коротко ли, сошлись на том, что девушка становится Хранительницей врат и зло в мир не пускает. Но вот напасть – раз в определенный промежуток времени озеро начинает зверствовать: люди в нём тонут в больших количествах. А потом вновь затишье. И крутится вся эта история вокруг озера, лебедя и одного почётного семейства. Одна из сестёр ночью идёт на озеро, а другая бросается её спасать. Потом выясняется, что та, которая ушла спасать, на самом деле сама оказалась заманенной в ловушку, а та, которую вроде как спасали, бросилась спасать спасительницу. И озеро стало странно себя вести… Интрига: погибли сестры? Или нет? Или погиб кто-то один, тогда кто? А дальше: наше время. Две сестры. И выезд с друзьями загород. И большая часть книги: нудноватое повествование о не сложившейся личной жизни главной героине, о взаимоотношениях членов экипажа с такими перлами, как: «со снисходительной усмешкой, расцветавшей на его порочных губах цветком греха», «иронично-снисходительная улыбка» преследует читателя на протяжении всей книги – «на его порочных губах опять расцвела самодовольная улыбка», также как повторяющиеся через короткий промежуток текста другие слова, к примеру: «пасьянс».

Еще в этой части книги на героев наваливается удивительное тугодумие. К примеру, девушка вспоминает старика Захарова с соседнего участка: «Ещё у старика были глаза какого-то удивительного стального оттенка, и взгляд их казался острым, как нож из нержавейки» (к стати нож из нержавейки не всегда острый, и уж точно не самый острый из ножей) – стр. 80. У старика был внук, которого все звали Захаром – производная от фамилии. Потом, много лет девушка на дачу не выезжала. На странице 89 девушка знакомится с новым хозяином дома старика-Захарова - Михаилом (по возрасту он подходит под возраст того самого знакомого). «В какой-то момент Рита неожиданно поймала на себе взгляд Михаила, и ей показалось, что его глаза ей знакомы. Но только не смогла припомнить, у кого она видела похожие». И дальше автор тыкает в читателя его голубыми, стальными глазами.

Ещё неплохой приступ глупости напал на героиню, когда она обнаружила на телефоне фотозаставку: «Рита разглядела (а вернее сказать, угадала из-за мелькнувшего вспышкой видения), что эта девушка – она сама, пытающаяся вынырнуть из воды на поверхность. Кто-то сфотографировал ее в ночном кошмаре?! Ей стало не по себе. Рита поторопилась удалить картинку из памяти телефона…»

Плоха не сама тугодумость героев. Плохо то, что читатель, распутывая клубок интриги, больно-долго топчется на месте, ожидая, когда же герои «допрут». Если бы мы читали психологический роман, то всякие разные непонятные заторможенные реакции героев, отсылающие к детским воспоминаниям, или незавершённым гештальтам, с погружением в душевное состояние персонажа были бы тем самым, ради чего читатель открывает книгу. «Идиота» Достоевского, или его же Раскольникова, «Братьев Карамазовых», или «Кроткую» читаешь ради того, чтобы проникнуться перипетиями их судеб, отразившихся узором на полотне души… (о как!) Но здесь, любовно-мистическом триллере-детективе, где есть тайна, важна скорость, погоня за градусом и динамично развивающаяся любовная линия (с которой все не так безнадежно, как кажется три четверти романа). И если читатель понял «фишку» на 80 странице, а герой, на 250, - это беспредел. Да, я готова подождать героя, по-дружески, страниц 10-15, максимум. Но не всю же книгу!

Все события, по сути, происходят в первой главе с сёстрами из далёкого прошлого, и на последний 30 – 50 страницах романа. А страниц 200 между ними – что-то вроде затянувшегося знакомства. Да, периодически, но реже чем хотелось бы что-то происходит, но не даёт динамики, не даёт ощутимого сдвига ситуации.

Наталья Калинина делает удачные шаги, сбивая читателя с пути, когда подкинь ещё пару "полешек" в этот костёр и понесется мысль читающего по ложному пути – и вот тебе динамика. И вот тебе путанная интрига. И пути запутывания Наталья выбирает верные, обосновывает – ещё чуть-чуть и ложный след готов. Но нет, в пику себе же обрывает «заготовки» раньше времени, оставляя читателя топтаться, в то время, когда он мог бы нестись, распутывая ложный след, а потом – раз, и вернулся бы в тоже место… К примеру, являлось таким ответвлением «вселённое» в сестру главной героини зло. Прекрасная почва для сомнений. Или Михаила можно было бы представить маньяком, тогда у главной героини был бы приступ оправданной осторожности, а не тугодумости. А читатель метался бы, выбирая как поступить верно, «на что поставить».

При этом, любовная линия мне понравилась. По сути, а не по изложению. И мистическая часть, если не брать в расчёт затянутость, тоже неплоха. Не могу сказать, что нетривиальна: борьба добра со злом не высветила на страницах романа ничего нового. Однако, интересно. Мысли в голове зашевелились. А это уже авторский успех. Неизбежный хэппи-энд, читающийся с первых строк романа несколько подпорчивает впечатление – нет эффекта неожиданности. Да и авторский слог местами сильно хромает. Но есть и находки: «Даже когда девушка закрывала глаза, продолжала чувствовать на лице холодный, как невесомое прикосновение призрачных пальцев, лунный свет». «И не важно, что Михаил нёс её на руках не в романтическом, а в рыцарском порыве».