Книга: Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2 - Никита Хрущев

Никита Сергеевич Хрущев. Руководитель, при котором Союз Советских Социалистических Республик, моя Родина, и в его, Союза, лице 1000-летняя Россия, достиг максимума своего исторического могущества. Русские стали глобальной нацией. Ещё раз хочу подчеркнуть: русские в моем понимании – это когда поскреби – найдешь татарина. Хрущев построил глобальную державу, без ведома которой волос с головы негра где-нибудь в Мавритании или Мозамбике не мог быть подстрижен. Нашим заклятым другом и партнером в одном лице. Хрущев построил её по-русски. Ну, а как ещё может это делать русский человек? Итак, Никита Сергеевич Хрущев.

Его воспоминания – 4 тома по 800 страниц каждый. «Просто» одолеть их не просто. А одолеть с пристрастием – работа на месяц, у меня так получилось. Каждым том выстроен хронологически, конечно. Есть «главный», «чистовой текст» и материалы, из которых «чистяк» (выражение Виктора О. Пелевина) и был скомпилирован. Очень много сносок, также добросовестно изученных; обширная библиография и список персоналий (именной указатель). Одним словом, с точки канонов мемуаристики – классика жанра. Понятно, что вовсе не обычным, привычным отзывом на прочитанное или рецензией, которых я писать не умею, мне хочется поделиться. Мало кому сегодня интересна фигура Хрущева сама по себе, имхо. И, честно говоря, мне он был интересен в иной своей ипостаси. Он - один из правителей России. Аналогии, аллюзии, сравнения. Чуток об этом.

Хрущев – человек формата step by step. По восходящей всегда. Маленькая движуха, но каждый день. Чутьё? Нет, его трудно назвать интуитом. Впрочем, может ли быть интуитом человек неуёмной энергии? Есть ли у него время на внутренний голос? Сомневаюсь. Что же тогда в фундаменте успеха и неуспеха в самом конце жизни? Та самая колоссальная энергия. Перекрывавшая собой всё недодуманное, недорасчитанное и не очень умное, в конце концов.

Почему вспомнил чутьё? 20-е годы – время, когда колбасило всех так, что мама не горюй! Но раз избрав собственную линию, совпадающую. Всегда совпадающую с генеральной линией партии в лице её вождя, Хрущев был верен и линии, и вождю всегда и во всём. Было ли это неосознанным сохранением внутренней энергии, не расходовавшейся на внутренние сомнения и колебания? Скорее всего – да. Не интуиция, а всё-таки расчет. Такой хитрован. Немного еврей. Еврей?

Да – «еврей». 2000 лет выковали из этого народа такой народ, который мы сегодня и лицезреем. Гетто, поражение в правах, погромы, - если вы умудрились, простите, не сдохнуть, значит, вероятней всего, станете либо мудрецом, либо банкиром. Для гоев, например. Так и Никита Сергеевич: жить рядом с вождем десятилетия – ну, не знаю, можно ли это сравнивать с гетто? Партийным. Не знаю. Но то, что «просто» выживание в такой «конкурентной среде», а тем более с таким результатом – что сказать? Респект! Итак: step by step – это профессиональная динамика; выживание в высоко конкурентной среде – это два. И один стойкий и неверный стереотип, ментальный шаблон. «Серый» он, а потому и тем усыпивший бдительность более достойных, умно-гениев сияющих гранями бриллиантов – это три. Серая мышь, знаете ли, моль и прочие «эпитеты». Итак – бледная моль.

Предположить, что в Top-10 имени Иосифа Виссарионовича Сталина может проскочить бледная моль, ничего из себя не представляющая, конечно, можно. Чисто гипотетически, как поёт Слепаков. Степан. Не все одинаковы и там. Можно в чарте продержаться не только 25 недель, а и пару лет. Но это – от силы. 25 же лет – не канает. Ни при каких раскладах.

Итак, с проскакиванием, простите, в щелку чуток разобрались: можно ad hoc проскочить, можно. Возникает вопрос status quo: we`re in army now. И? Оказывается, раз попавши туда (нет, не туда, куда можно подумать-заподозрить, а в Top-10), тот, кому умно-гениальные присвоили вечный статус «бледной моли», - оказалось, что и не бледный, и не моль. А что-то такое, что соответствует. Ага! Соответствует. Мировым стандартам. Почти ISO. Какого-нибудь 2000 или 9000 мега-уровня. Что-то где-то у мыслителей - Экспертов не срастается. И не только в отношении Никиты Сергеевича.

Так вот, эпитет «серый» - это был как бы третий пункт нашей программы. Но – не последний. Хрущев строит сверхдержаву по-русски, что предполагает бесплатную раздачу слонов налево и направо всем, кроме своих; плохо продуманные, зато чрезвычайно быстрые шаги-действия; доминирующий слоган «Даешь!»; почти фанатичную веру в доктрину (такую же степень фанатизма сейчас демонстрирует наш вековечный западный оппонент. Ну, мы не в худшей компании!). И, конечно, непривычную для русского человека браваду. Перед человеком западным.

Вот такой «русский путь». Или не совсем русский – такой путь? Или «русский путь» не только такой? Можно ли, стремясь к той же цели, стремиться не так громко гласно, как Никита Сергеевич? Оказывается, да – можно. А можно ли не так скоро, в смысле суетливо, «здесь и сейчас»? Вполне. А способен ли этот самый русский путь обойтись без бесплатной раздачи? И не только слонов? Блин, да ясный перец – можно! А вот если, уважая заклятых друзей, не пресмыкаться, ну, не гнуться, ну, ладно – не набиваться в друзья; так, хорошо – обрести себя, оставив мертвым хоронить своих мертвецов, - так можно? Вот с этим пока не всегда и не во всём. Гламуро-бабосовые вешки-ориентиры, 300-летние там всякие юбилеи единения (это, правда, только мы так считаем-оцениваем), - вот со всем этим пока не всё клеится, прямо скажем. Детишки, золотишко, - да, там всё пока.

Ну, так вот – русский путь «от Хрущева» и «от не-Хрущевых» - всё-таки меняется. И это странно , согласитесь. Хотя бы потому, что церковь православная – она-то на прочих иностранных языках ортодоксальной называется. И здесь на горизонте, наконец, вырисовывается главный вопрос. Главный вопрос: можем ли мы, «потомки» Никиты Сергеевича, взять его напор, энергию, непоколебимую уверенность в обладании ответами на последние вопросы мира, его прибор, который он клал на тех, кого считал достойных именно такого акта «вхождения», - взять хотя бы это? Оставив ему бесплатных слонов всему миру за счет дорог в Кировской губернии и товаров народного потребления для всей страны, непродуманность его бешенной энергетики, непоследовательность и внутренние колебания. Взяв одно и оставив другое – изменить якобы цикличность всего русского, где никогда и ничего не происходит. Взять это хрущевско-русское и изменить, ну, хотите – поправить – траекторию. С круга-цикла на прямую-параболу, например. К собственной цели.

А пока круг снова вернул меня в немецкий дом, где русский отец с хохляцкой фамилией с гордостью рассказывает сыну о том, что «это же – наши люди», о том, что один из них, Хрущев Никита Сергеевич, однажды уже «хотел как лучше», о чем написал 4 тома воспоминаний, но не особо получилось. Не написать - сделать. «Но за попытку спасибо»!