Текст книги "Небесный механик"
Автор книги: Петр Крамер
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 2
Призраки прошлого
Спала Ева ужасно – гроза не давала покоя всю ночь. Лишь под утро пленница провалилась в сон и вынырнула из него, когда за иллюминаторами просторной каюты ярко светило солнце.
На прикроватном столике был сервирован завтрак – два блюда, накрытые крышками, кувшинчик с молоком, фарфоровый кофейник, приборы и салфетки на серебристом подносе. По убранству каюта сильно отличалось от той, где пришлось сидеть взаперти, пока не появился Аскольд.
При мысли о русском, который наверняка погиб, Ева помрачнела. Ей и без того было не по себе. Она не понимала, почему ее оставили в живых – ведь все должно было закончиться иначе.
Ева села, расправила помятую юбку и осмотрелась.
Широкая удобная кровать занимала четвертую часть каюты, в дальнем углу стояло трюмо с большим зеркалом, рядом находилась ширма с изображением китайского дракона на складных панелях. Слева от кровати располагался гардероб высотой до потолка, по сторонам – несколько иллюминаторов с плотными занавесками.
Вчера наемники силой привели ее сюда, толкнули на кровать и заперли дверь. А потом, поборов страх перед грозой, она наблюдала в иллюминатор, как взорвался дирижабль, на котором остался Аскольд.
Ева вздохнула и потянулась к подносу – со вчерашнего дня ничего не ела. На одной тарелке обнаружился вкусный овощной салат, сдобренный сладковатым соусом, на другой, поменьше, – десерт. Она с жадностью накинулась на еду. Налила себе кофе, разбавила молоком. Не прожевав до конца салат, отпила из чашечки. Не удержалась и попробовала десерт – отрезала, звякнув вилкой о тарелку, кусочек шоколадного торта. Выпила еще кофе.
В приличном обществе Ева не позволяла себе такого поведения за столом – видела бы ее настоятельница Кляйбер! Но за прошедшие двое суток она столько натерпелась, с появлением наемников ее жизненная ситуация сильно изменилась несколько раз. Главное, конечно, что она все еще жива. Но как ее жизнь сложится в ближайшие часы, а может быть, минуты – неизвестно.
Покончив с едой, Ева слезла с кровати и направилась к трюмо, только в ящики под зеркалом так и не заглянула, обнаружив за ширмой раковину, рядом с которой в углу был выложен кафелем квадрат и имелся водосток. Над водостоком нависала закрепленная болтами на стене душевая лейка.
Ева качнула головой. Однако! Если на дирижабле в каюте есть душ, сколько же стоит подобный летательный аппарат и кто его конструктор?
Не раздумывая, она скинула одежду и открыла краны. Из лейки полилась теплая вода, Ева быстро ополоснулась и вытерлась полотенцем, перекинутым через ширму.
Интересно, на этом дирижабле все каюты такие или только у нее? Она заглянула в ящики трюмо – пусто. В гардеробе тоже ничего не обнаружила и стала одеваться.
Первое приятное впечатление от сервиса сменилось легким разочарованием. Обстановка, завтрак, душ – все это было на высшем уровне, но отсутствие косметического набора и пустой бельевой ящик в шкафу испортили картину.
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Ева и присела на мягкий табурет возле трюмо.
В каюте появился пожилой мужчина с несессером в руках. Он почтительно поклонился, продемонстрировав Еве загорелую лысину, обрамленную седыми волосами, и выпрямился, держа паузу, а может, давая получше себя разглядеть: пышные седые бакенбарды, слегка приплюснутый длинный нос, над серыми водянистыми глазами кустистые брови. В белой манишке, фраке, узких клетчатых светлых брюках и высоких ботинках из белой кожи с черными вставками, он стоял прямо, как палка, держа перед собой несессер. Странно одет для камердинера. В Европе такое не носят, скорее уж…
Ева задумалась. Гильермо в разговоре с ней вспоминал об Америке. А что, если этот слуга-камердинер тоже из Америки? Там Новый Свет, там можно одеваться пестро. Интересно, этот камердинер говорит только по-испански?
– На каком языке леди желает общаться? – осведомился камердинер на безупречном английском.
Хм, леди… Ева невольно усмехнулась.
– Я баронесса Ева фон Мендель. Английский вполне устраивает.
– Гарольд Парсонс к вашим услугам, леди Мендель. – Он вновь поклонился. – Позвольте подготовить вас к встрече с магистром. Я принес все необходимое.
Он поставил несессер на трюмо и начал доставать из него плоские металлические коробочки, баночки, флакончики – у Евы голова закружилась от такого количества косметики. Она даже забыла поинтересоваться, кто такой «магистр».
– Начнем с прически? – предложил Парсонс.
– Давайте. – Ева повернулась лицом к зеркалу.
– Мне кажется, будет лучше собрать волосы в пучок. – Он привычным движением подхватил влажные пряди с ее плеч, в другой руке у него появился гребень. – У вас очень живое лицо.
– Вы находите? – Еве определенно понравился подход Парсонса к делу.
– Безусловно. Зачем скрывать столь манящий силуэт? Открытая шея женщины всегда говорит о ее индивидуальности и весьма привлекательна для мужчин.
– Да вы настоящий дамский угодник, Парсонс! – улыбнулась Ева.
– По правде говоря, леди Мендель, угождать дамам – часть моей профессии. – Старик закончил расчесывать ее волосы и достал ножницы. – Вы позволите немного подровнять концы?
– Конечно. – Ева расправила плечи, глядя на себя в зеркало. – Вы сказали о встрече с магистром… Кто он?
– Сэр Роберт Александр Честер Макалистер. Ранее слышали его имя?
– Не имела удовольствия. – Ева невольно заразилась от Парсонса манерой общения.
– Я познакомлю вас.
– Серьезно?
– О да. Держите, пожалуйста, голову прямо. – Парсонс быстро подровнял волосы, спрятал ножницы в футляр и достал заколки.
– Позвольте узнать о нем подробнее? – осведомилась Ева.
– Обращайтесь к нему «сэр» или «магистр». – С помощью заколок камердинер собрал ее волосы в пучок. – В разговоре не перебивайте и постарайтесь воздержаться от вопросов насчет его левой руки.
– А что с ней не так?
Вздохнув, Парсонс перестал возиться с заколками.
– Старая травма, о которой ему лучше не напоминать. Сэр Роберт – естествоиспытатель, посвятивший свою жизнь науке. Видите ли, различные эксперименты не всегда проходят удачно…
Ева понимающе кивнула.
– Он построил этот необычный дирижабль?
– Сконструировал, леди Мендель. И руководил строительством. Но как по мне, он настоящий волшебник!
– А почему вы называете его «магистр»? Он что, основатель какого-то ордена?
– Нет. Сэр Роберт трепетно относится к своей ученой степени.
– Но это ведь, кажется, не высшая ступень в научной табели о рангах?
– Вы совершенно правы. У сэра Роберта вышел конфликт с ректором, когда он учился в Луизиане. Ему не позволили стать доктором философии по физике, украли и присвоили научные труды. И теперь сэр Роберт не признает других ученых степеней и коллегий, подчеркивая свою независимость от университетов.
Ева не совсем поняла смысл сказанного, но решила не углубляться в интриги научного мира. Ее заботило другое.
– Почему магистр заинтересовался мной?
– Лучше спросите у него. – Парсонс улыбнулся, окинув взглядом ее отражение в зеркале. – Как вам прическа?
– Вы тоже волшебник!
– Благодарю, леди Мендель. Думаю, с пудреницей и помадой справитесь сами. А я пока схожу за новым платьем для вас. Если пожелаете что-нибудь еще, – он обернулся и указал на дверь, – сообщите дежурящему в коридоре джентльмену, и я появлюсь у вас с чрезвычайной поспешностью.
– Спасибо.
Парсонс откланялся. Ева немного посидела в раздумьях. Очаровашка камердинер побывал у нее не просто так. Парсонс приходил, чтобы настроить ее на нужный лад. И ему это удалось. Он блестяще выполнил свою работу: наговорил комплиментов, непринужденно представил хозяина и пробудил к нему нешуточный интерес…
Она взяла с трюмо приплюснутый флакончик, отвернула крышку и зачерпнула пальцами немного тонального крема. В дверь постучали.
– Заходите, Парсонс!
Ева нанесла крем и взялась за пудреницу, наблюдая в зеркало за камердинером, развешивавшим одежду на ширме: белый блузон с черной лентой под воротником, атласная с узорами жилетка и светло-коричневые бриджи из хлопка.
– Вы даже не спросили у меня размеры, – заметила Ева.
– Леди Мендель… – Парсонс поставил на пол высокие тупоносые сапоги из мягкой черной кожи и с укором взглянул на нее.
– Простите, забыла! Это часть вашей профессии.
– Когда будете готовы, – он положил на трюмо перчатки в тон бриджам, – просто выйдите в коридор. Вас проводят к магистру. – И удалился.
Ева быстро оделась – у Парсонса действительно оказался наметанный глаз, все подошло почти идеально. Она покрутилась перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя. Подумала и надела широкий кожаный пояс, который обычно носила под верхним краем юбки. Деталь не столь актуальная, но оказавшаяся весьма кстати к ее наряду.
На кого она теперь похожа? Ева согнула руку, изображая пальцами пистолет, прищурила глаз и выстрелила в свое отражение. Похожа на подругу лихого ковбоя, грабителя поездов и дилижансов!
Она усмехнулась. Конечно, в такой одежде намного удобнее перемещаться по узким коридорам и крутым лестницам дирижабля. Наряд выбран не случайно еще и потому, что магистр – выходец из Нового Света, а там всегда проще относились к моде.
Дежуривший у каюты наемник проводил ее по длинному коридору до лестницы. В коридоре по обеим сторонам было много дверей и ярко светили лампы под потолком. Причем это были не просто плафоны под сеткой, а настоящий хрусталь – уж Ева в таких вещах разбиралась.
Поднявшись по ступенькам, наемник постучал в широкую проклепанную металлическую дверь с выгравированным крестом Святого Андрея, на скрещенных полосах которого блестели звезды. Ева попыталась вспомнить, где она видела этот символ, но не смогла.
Дверь открыл Парсонс, элегантным движением взял гостью за руку и подвел к длинному, сервированному на двух персон столу, практически перегородившему каюту от стены до стены. Навстречу из-за стола поднялся мужчина. Он был моложе Парсонса, но старше Гильермо. Слегка вытянутое лицо, густые светлые волосы, рыжеватые усы-скобочки. На нем были серый, с голубоватым отливом пиджачный костюм и жилетка и белоснежная рубашка с высоким воротником, под которым повязан ярко-синий платок.
Ирландец, решила Ева. Ну, или переехавший в Америку ирландец. Парсонс говорил, что магистр учился в Луизиане… И тут она вспомнила, что за символ выгравирован на двери: флаг Конфедерации. В приюте она изучала историю США. В Северной Америке была война между Севером и Югом…
– Представьте нас, Парсонс. – Ирландец обошел стол и встал перед Евой.
– Сэр Роберт Александр Честер Макалистер, – торжественно объявил камердинер.
Магистр кивнул.
– Баронесса Ева фон Мендель, – сказал Парсонс.
Она предусмотрительно не надела перчатки. Магистр взял ее ладонь обеими руками и, слегка склонившись вперед, поцеловал кисть. На миг Еве показалось, что в голубых ирландских глазах мелькнула искра узнавания.
– Теперь ты со мной согласен, Парсонс? Это она!
Ева растерялась, не понимая, о чем речь.
– Да, сэр, – сдержанно кивнул камердинер.
– Она дочь Люсии! – со значением произнес магистр.
Глава 3
Афера века
Отпустив таксо, Аскольд не стал заходить в особняк, сначала решил немного осмотреться. Двухэтажный дом, где жил Жан-Марк Батист, имел отдельный, обнесенный оградой двор с небольшим садом. Сквозь ограду и сад виднелись параллельная улица и редкие прохожие.
Париж просыпался. Солнце еще не поднялось над крышами домов, однако прохладный ночной воздух после грозы уже стал заметно теплее.
Тот еще денек предстоит… Аскольд направился к калитке, но замедлил шаг. Навстречу на велосипеде катил почтальон, который начал притормаживать у особняка.
– Корреспонденция для месье Батиста? – Аскольд поднял руку, привлекая его внимание.
– Да, месье.
Они одновременно остановились у калитки. Почтальон недоверчиво взглянул на Аскольда.
– Я новый поверенный месье Батиста. – Аскольд уверенно толкнул калитку. – Давайте, что у вас. Передам.
Почтальон извлек из толстой кожаной сумки утреннюю газету и несколько писем, перетянутых лентой. Аскольд запустил руку в карман и отдал ему последнюю монету.
Ну вот, снова без гроша. Он вошел во двор, с напряжением прислушиваясь к звукам за спиной: задребезжал колокольчик на руле велосипеда, скрипнули шестерни. Почтальон укатил по улице.
Аскольд, зажав под мышкой газету и сверток со шкатулкой, быстро просмотрел обратные адреса на письмах. Ничего интересного, обычная деловая корреспонденция: два письма от биржевых маклеров, одно из налогового департамента, еще одно из военного министерства.
Он поднялся по ступеням на крыльцо и развернул газету. А это уже что-то. Если Небесный Механик летит в Америку, есть те, кто в силах его опередить. Вся первая полоса была посвящена старту Трансатлантической гонки, назначенному на сегодня. SPAD, конечно, участвовала в гонке, потому что числилась одним из ее организаторов. Еще во времена правления Депердюссена, которого затем осудили за махинации, в результате чего компания отошла группе венчурных инвесторов, самолет SPAD сумел выиграть подобную гонку в Чикаго, вдоль побережья Северной Америки, а затем на Кубке Шнайдера истребитель компании установил рекорд скорости на сверхнизких высотах. На церемонии старта в числе важных гостей значилось имя Батиста.
Аскольд не успел дочитать статью – дверь перед ним открылась, и на крыльцо вышел молодой мужчина в темном костюме. Длинный нос, светлые глаза и волосы, чуб, по всей видимости неподатливый, поэтому тщательно набриалиненный и уложенный набок, чтобы не топорщился…
– Корреспонденция для месье Батиста, – первым заговорил Аскольд. – И еще вот это. – Он протянул незнакомцу вместе с письмами сверток. – С кем имею честь?..
– Янгер, личный секретарь месье Батиста. А вы, собственно…
– Скажите месье Батисту – с ним хочет поговорить русский предприниматель о давнем деле, напрямую связанном с его активами в Бразилии.
Секретарь был молод, наверняка служил Батисте недолго и вряд ли пребывал в курсе реального прошлого своего нанимателя.
– Месье Янгер, позволите мне подождать в холле или оставите загорать на улице? – снова не дал ему опомниться Аскольд.
– Простите… Конечно, входите. Но…
– Я прилетел рано утром, – упреждая расспросы, перебил Аскольд, – и не успел согласовать аудиенцию. – Он понизил голос, наблюдая за горничной, прошедшей через холл в столовую, откуда донеслись детские голоса и смех. – Вещь в свертке очень важна для месье Батиста.
– Сейчас доложу ему.
Секретарь поспешил вверх по широкой парадной лестнице. Не успел Аскольд толком осмотреться, как его попросили подняться на второй этаж и проводили по короткому коридору, где звуки шагов гасила мягкая ковровая дорожка. Секретарь распахнул дверь и впустил гостя в просторный кабинет.
– Оставьте нас, Янгер, – велел предприниматель, стоявший перед зеркалом.
Это был высокий, располневший мужчина с прямоугольным лицом. Если бы не рост, полнота была бы более заметна. Под мясистым подбородком, когда Батист говорил, перекатывался упругий валик жира. Из-под высокого лба на Аскольда внимательно смотрели темные, слегка раскосые глаза.
Аскольд застал его в момент сборов. На хозяине дома уже были брюки и фрак, но бабочку под воротником-стоечкой он еще не повязал.
Секретарь молча удалился, закрыв за собой дверь.
– Итак, кто вы? – строго начал Батист. – Почему Горский прислал именно вас?
Аскольд повернул торчавший в замочной скважине ключ, подошел к окну, задернул шторы и заглянул в дверной проем, ведущий в спальню. Там никого не оказалось, других дверей не было.
– Что… что все это значит? – Глаза Батиста слегка расширились, когда отливающий сталью ствол револьвера уставился ему в лицо. – Вы… Я думал, вас прислал Горский.
– Горский мертв. Его убил Гильермо. – Аскольд качнул револьвером, указав на стул возле зеркала. – Сядьте.
Батист подчинился.
– Сейчас я буду задавать вопросы, а вы – отвечать. Закричите – получите пулю. Попытаетесь соврать – получите пулю. Ясно?
Батист кивнул. Аскольд, приблизившись к рабочему столу, на котором лежала распакованная шкатулка и стояли несколько семейных фотографий, быстро выдвинул все ящики – оружия нет, – и присел на край, держа собеседника на прицеле.
– Зачем Гильермо приезжал в Париж? – начал Аскольд.
– Чтобы забрать визиограф.
– Что это за устройство? Как связано с перфектумом?
– Не знаю. Я не ученый, я финансист. А о перфектуме впервые слышу.
– По чьему приказу убили Ларне?
Батист медлил, и Аскольд взвел курок.
– По приказу магистра.
– Кто это такой?
– О, месье, это страшный человек, – вдруг возбужденно зашептал Батист. – Лучше убейте меня сейчас. Если он узнает…
– Кто он такой?
– Он дьявол, месье!
– Его настоящее имя?
– Не знаю. У него много имен.
– Небесный Механик?
– Да. Но это не имя, это позывной.
– Сейчас Небесный Механик и Гильермо направляются в Латинскую Америку?
– Да. Вы лучше меня всё знаете. К чему весь этот…
– Я задаю вопросы, вы отвечаете. Куда именно они летят?
– В колумбийский штат Панама.
– SPAD организовала двухэтапную гонку с финишем в столице штата. Какой у магистра в ней интерес?
– Он много перемещается по миру, владеет различными предприятиями, фабриками, заводами… Увлекается древними и новейшими технологиями, просто помешан на них, развивает отдельные промышленные отрасли, которые привлекают его внимание. А на все это требуются деньги.
– Не пудрите мне мозги. – Аскольд демонстративно развернул к Батисте одну из семейных фотографий, где тот был запечатлен с женщиной и двумя маленькими девочками – определенно с женой и дочерями. – SPAD уже имеет заказы на поставку самолетов воздушному флоту Франции. Денежный приз за выигрыш гонки – ничто в сравнении с масштабами деятельности магистра, которые вы описали. Подумайте о детях и скажите мне правду.
Батист шумно выдохнул и заговорил:
– Двадцать лет назад была создана «Всеобщая компания межокеанского канала». Ее акции выкупили почти миллион человек. Тогда же компания приобрела концессию на постройку канала в Панаме. Треть денег была израсходована на строительство, треть на подкуп местных властей, прессы, а также чиновников и французских политиков.
– Куда делась последняя треть?
– Ее потратил магистр.
– На что?
От Аскольда не укрылось, как Батист взглянул на шкатулку, лежащую на столе.
– Отвечайте. Каким образом это связано с Ларне?
– Магистр потратил деньги на исследования и экспедиции. Очень давно он нашел затерянный город в Перу. Мачу-Пикчу, или Старая Вершина на языке индейцев. Там были пирамиды и храмы инков. А в них… в них десятки предметов с токапу.
Аскольд наконец понял, что за символы были в таблицах на картонках: письмена инков.
– Все находки магистр вывез из Перу в Колумбию, – продолжал Батист. – Потребовалась не одна экспедиция. Он долго пытался расшифровать записи, нанимал разных лингвистов и ученых. У Ларне получилось…
– Что Ларне прочитал в записях инков?
– Мне не сообщили.
Аскольд прищурился, размышляя. Но Батист истолковал его взгляд по-своему:
– Я говорю вам правду, месье! Ларне расшифровал токапу и сбежал. Его стали искать. Горский нашел первым. То есть, кажется, Ларне сам на него вышел, попросив убежища. Тогда Гильермо приехал в Париж, чтобы устранить Ларне и вывезти собранный в «Конторе высокоточных механизмов» визиограф.
– «Контора высокоточных механизмов»? – удивился Аскольд, прервав размышления. Ему никак не удавалось состыковать медальон Евы и описанные Батистом события.
– Да, месье. Эта контора – одно из тайных предприятий магистра в Париже. В нем трудятся несколько талантливых инженеров. Но я не знаю адреса, все заказы обычно доставляют курьеры. Я лишь передаю или отправляю их дальше по назначению. Вы же понимаете, SPAD обладает широкими возможностями, у нас большой парк самолетов и дирижаблей…
Аскольд машинально кивнул, и его вдруг осенило: Еве чуть больше двадцати, но она утверждала, что медальон у нее с рождения. Если медальон – это чипер, выходит, кто-то еще до Ларне сумел прочесть токапу.
Он слез с края стола и поднял револьвер. Батист зажмурился, втянув голову в плечи.
– Вы солгали, – спокойно сказал Аскольд. – Задолго до Ларне на магистра работал человек, сумевший прочесть письмена.
– Я… я не знаю, кто это был! – Лоб Батиста покрылся испариной. – Клянусь! Магистр работал с находками из Мачу-Пикчу в Колумбии. Там у него тайная резиденция и склады. Там лаборатории, где многие годы что-то исследуют, прикрываясь вывеской строительства канала. Но сейчас он может все потерять из-за скандала со «Всеобщей компанией», которую парламент хочет обанкротить. Вы представляете, что тогда начнется?
– Паника на бирже. Крах компании. Франция утратит влияние в регионе, строительство канала будет прекращено. В США обрадуются такому повороту событий.
– Да! Но магистр это предусмотрел. Я не знаю его замысла. Каким-то непонятным образом он намерен одномоментно завершить прокладку последней очереди канала и воздействовать на США.
– Воздействовать?
– Именно так. Вмешаться в геополитику, лишив США и Францию возможности влиять на регион… Он… он хочет сохранить за собой права на канал!
Похоже, Батист раньше не заходил в рассуждениях столь далеко.
– Что он задумал? – напрягся Аскольд. – Террористический акт?
– Не знаю. Ларне мертв, Горский мертв. Наверное, у Гильермо есть ответы на все ваши вопросы. Мне больше сказать нечего.
Панамский канал, конечно, лакомый кусок для многих, и в США давно хотят получить контроль над стройкой. А когда вспыхнет скандал с банкротством подрядчика, захотят еще больше. И приложат все усилия для достижения цели, в этом можно не сомневаться.
Аскольд смотрел сквозь раскрасневшегося от возбуждения Батиста, думая о своем. Трансатлантическая гонка – событие мирового масштаба. К ней будет приковано внимание репортеров из газет всего мира. Гонка пройдет в два этапа: первый завершится на Ньюфаундленде, второй – в Панаме, куда съедется огромное количество представителей прессы и прибудет сам президент Французской Республики – это главная мишень. Если Небесный Механик планирует теракт, чтобы о нем узнал весь мир, лучше места не найти.
Но как, черт побери, он хочет воздействовать на Соединенные Штаты Америки, находясь на территории другого государства? Убийство президента Франции в таком случае не даст желаемого результата.
– Собирайтесь. – Аскольд качнул револьвером в сторону двери.
– Куда? – встревожился Батист.
– Куда и планировали, на аэродром.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?