Текст книги "От древнего Валаама до Нового Света. Русская Православная Миссия в Северной Америке"

13. Автокефалия

Двенадцатый Всеамериканский Собор в 1965 году избрал архиепископа Иринея на ов-до вевшую митрополичью кафедру. Он стал первым главой автокефальной Православной Церкви в Америке и её последним митрополитом русского происхождения (1965–1977). Протоиерей Иоанн Бекиш родился в 1892 г. в Межречьи Люблинской губернии. Окончил Холмскую Духовную Семинарию. После Первой Мировой войны и революции служил приходским священником, благочинным, членом консистории и председателем Миссионерского Комитета Польской Православной Церкви. Во время Второй Мировой войны оказался перемещённым лицом и несколько лет священствовал в Бельгии, а в 1952 году по приглашению Митрополии прибыл в Америку. В том же году он овдовел, а в Японской Православной Церкви, со времени окончания Второй Мировой войны находившейся во временной юрисдикции Митрополии, освободилась Токийская кафедра. Митрополит Феофил и Синод Митрополии избрали и хиротонисали о. Иоанна Бекиша во епископа Токийского с монашеским именем Иринея. Его главным делом было возобновление богословского образования и открытие Духовной Семинарии в Токио.

В 1960 году епископ Ириней был приглашён Синодом Митрополии вернуться в Америку и занять кафедру архиепископа Бостонского и Новой Англии. Кроме возглавления своей кафедры, архиепископ Ириней стал помощником и заместителем стареющего митрополита Леонтия. А после кончины последнего в 1965 году был избран на его место и правил Митрополией в течение следующих 12-ти лет.

В предыдущей главе мы писали об усилиях руководства Митрополии и профессоров Свято-Владимирской Духовной Академии упорядочить административную и духовную стороны церковной жизни. Не менее они были озабочены её каноническим положением среди других православных юрисдикций, которые не забывали об этом обстоятельстве напоминать.

Переговоры Митрополии с Московской Патриархией были в тупике, ни одна из сторон не была готова на уступки. Митрополия настаивала на полной автономии, в сущности обозначавшей полную независимость, то есть автокефалию. Патриархия согласна была предоставить церковную автономию местной Церкви, но настаивала на своём праве утверждать правящего митрополита, избранного Всеамериканским Собором, и быть апелляционной инстанцией для епископов митрополии, а так же настаивала, чтобы Православная Церковь в Америке обещала ни в чём не участвовать, что направлено против Советского Союза. Но, при жестоких гонениях на религию и условиях холодной войны, дать такое обещание Митрополия не могла.

Не видя просвета в отношениях с Москвой, Митрополия в 1966 году обратилась к Вселенскому (Константинопольскому) Патриарху о принятии её под свой омофор, подобно русской епархии митрополита Евлогия в Западной Европе. Но Патриарх Афинагор ответил: «Возвращайтесь к вашей Матери-Церкви. Только она может разрешить ваши проблемы»[108]108
  Orthodox America 1794–1976. – Syosset, New York, 1975. – Orthodox America. С. 262.


[Закрыть].

Но вот участие РПЦ и Митрополии в экуменическом движении привело сначала к неофициальным, а потом и официальным встречам их представителей. Так в 1961 году архиепископ Никодим (Ротов), председатель Отдела Внешних Церковных Сношений (ОВЦС) Русской Церкви, встретился с архиепископом Сан-Францисским Иоанном (Шаховским) в Нью-Дели, Индия. Весной 1963 года митрополит Никодим, будучи с делегацией РПЦ на экуменической встрече в Нью-Йорке, посетил Свято-Владимирскую Духовную Академию и митрополита Леонтия. Летом того же года митрополит Никодим опять был в США, на этот раз в г. Рочестере, на экуменической конференции. И здесь произошла его встреча с тремя представителями Митрополии – архиепископом Иоанном (Шаховским), протоиереями Александром Шмеманом и Иоанном Мейендорфом. С последними двумя митрополит Никодим неофициально встретился в Нью-Йорке летом 1968 г.[109]109
  Автор этого очерка присутствовал на этой встрече.


[Закрыть]

Переговоры возобновились в том же году в Упсала, Швеция, где происходила ассамблея Всемирного Совета Церквей. Это была официальная встреча с митрополитом Никодимом, на которой Митрополия была представлена архиепископом Иоанном (Шаховским), прот. Иоанном Мейендорфом и профессором С. С. Верховским. Тогда начались конкретные детальные обсуждения всех вопросов, связанных со статусом автокефалии Митрополии. Созданную для этих переговоров комиссию Митрополии возглавлял архиепископ Киприан Филадельфийский и Пенсильванский, а членами её были протопресвитер Иосиф Пиштей, правитель дел Митрополии, протоиереи Александр Шмеман, Иоанн Мейендорф и Иоанн Сквир. После обсуждения проекта соглашения с РПЦ соборами всех епархий Митрополии это соглашение было подписано митрополитами Никодимом и Иринеем 31 марта 1970 года в главной квартире Митрополии в Сайоссете[110]110
  Orthodox America 1794–1976. – Syosset, New York, 1975. – Orthodox America. С. 264.


[Закрыть].

По этому соглашению Патриархия упразднила свой Экзархат в Северной Америке. Приходам Экзархата было предложено вступить в новосозданную Автокефальную Церковь. Но те приходы, которые пока отказываются присоединиться к ней (около 60 приходов), остаются в юрисдикции РПЦ под управлением её представителя в Америке, являющегося одним из викарных епископов Патриарха Московского. Московский Патриархат сохраняет за собой Свято-Николаевский собор в Нью-Йорке в качестве своего представительства в Америке.

Патриарший и Синодальный Томос, дарующий автокефалию Северо-Американской миссионерской епархии, созданной Русской Церковью в конце XVIII века для всех обитающих здесь народностей, был подписан Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием I 10 апреля 1970 года[111]111
  Приложение 2, С. 15.


[Закрыть]. Через четыре дня Святейший Патриарх в Бозе почил.

Новая автокефальная церковь была названа не «Американская Православная Церковь», как предлагали некоторые церковные деятели, а «Православная Церковь в Америке», ибо она должна была объединить и духовно удовлетворить православных всех национальностей, проживающих в Америке, и, наипаче, не терять своего исторического родства с Русской Церковью. Об этом чётко говорит о. А. Шмеман: «Американское православие есть… но жить и возрастать оно может только от русского корня. В XX веке невозможно ни православие джорданвильское, ни балкано-греческое»[112]112
  Из частного письма о. Александра Шмемана.


[Закрыть].

Помимо желания канонически узаконить существование Митрополии и прекратить юрисдикционный хаос в Америке, была и ещё одна причина в учреждении автокефалии. Это было стремление восстановить молитвенное и евхаристическое общение Митрополии со своей Матерью-Церковью, нарушенное из-за требования лояльности советской власти. В силу политической обстановки того времени (60-70-е годы) это можно было сделать только путём автокефалии, то есть признания независимости церкви. Священноначалие и народ Митрополии никогда не обвиняли священноначалие страждущей Матери Церкви, находившейся в жестоком плену у воинствующих безбожников; наоборот молились за её в узах сущих чад и за тех иерархов и священнослужителей, которые, несмотря на величайшие трудности, продолжали служить оставшимся верующим людям и, взяв на себя моральную ответственность, старались спасти церковь (земную) от окончательного (как обещал Хрущёв) разгрома.

Восстановление молитвенного и евхаристического общения с Матерью-Церковью было великой радостью, и непонятно, что есть верующие русские люди, для которых и теперь это так сложно и трудно[113]113
  В 70-е и 80-е годы автору этого очерка довелось часто бывать в Советском Союзе по академическому обмену. Всегда использовал эту возможность, чтобы послужить в храмах порабощённой Церкви вместе с её духовенством и верующим народом. Это было подлинное мистическое переживание. И как непонятны были люди, жившие по выпавшему им жребию вне воинственно атеистического государства, считавшие себя единственными верными христианами и хулившими тех, кто нёс своё служение, находясь в жестоком плену.


[Закрыть].

Надо особо отметить мудрость и твёрдость приснопамятных Митрополита Никодима и протопресвитера Александра Шмемана в переговорах о восстановлении канонических отношений русской американской епархии с Матерью-Церковью в то нелёгкое время.

Полемика вокруг автокефалии

Многие отнеслись к автокефалии Митрополии весьма отрицательно. Понятно, Зарубежная Церковь была в их числе.

Патриарх Вселенский Константинопольский Афинагор осудил Церковь Русскую за незаконное присвоение права даровать автокефалию одной из своих епархий, находящейся на новой для Вселенского Православия территории по соседству с другими православными епархиями, продолжающими подчиняться своим поместным церквам. Святейший Патриарх Афинагор считал, что право канонического устроения православных общин разного этнического происхождения в Америке, как и в других новых для православия местах, принадлежит всей полноте Вселенского Православия. Читаем в послании Афинагора Митрополиту Крутицкому Пимену, местоблюстителю Московского Патриаршего Престола:

«…объявление автокефалии принадлежит компетенции всей Церкви; оно отнюдь не может быть рассматриваемо как право «каждой автокефальной Церкви», как это значится в письме почившего Патриарха Алексия.

Полное и окончательное объявление автокефалии входит в компетенцию общего Собора, представляющего полноту поместных Православных Церквей, а именно Вселенского Собора»[114]114
  Гуль Роман К вопросу об «Автокефалии». – Нью-Йорк, 1972. С. 6.


[Закрыть].

Древние восточные патриархи сразу же высказали своё полное согласие со Святейшим Афинагором. Вот мнение Патриарха Иерусалимского Бенедикта:

«Мы принимаем и признаём положение, ранее существовавшее в Америке, впредь до того, как, согласно всеправославному обычаю, весь вопрос о Православной Диаспоре, в частности о Диаспоре в Америке, будет рассмотрен и окончательно решён Великим Святейшим Собором нашей Восточной Православной Церкви, созыв которого в настоящее время подготовляется»[115]115
  Там же. С. 13.


[Закрыть].

В том же духе выразили свою солидарность и Патриарх Александрийский, и Патриарх Антиохийский.

Автокефалию Американской Митрополии признали поместные Православные Церкви Грузии, Польши и Чехословакии.

Собор епископов в новосозданной Православной Церкви в Америке так комментировал акт получения автокефалии в своём окружном послании к верующим:

«…получив свободу и независимость от всех влияний извне, наша церковная жизнь больше не будет основываться на принципе временного самоуправления, а будет развиваться в соответствии с её ныне постоянным «автокефальным» положением, согласно священным канонам Православной Церкви и нашим Всеамериканским Собором епископов, духовенства и мирян.

Сознавая себя Поместной Американской Церковью, наша Митрополия неоднократно публично заявляла своё убеждение, что Православие в Америке никак не может развиваться иначе, как в единении и независимости, согласно предложению Патриарха Тихона…

Если некоторые Автокефальные Церкви предпочтут сохранить свои юрисдикции на Американском континенте под своим непосредственным контролем, Автокефальная Церковь в Америке будет всегда готова к полному сотрудничеству, молитвенному общению и христианской работе с ними в ожидании того дня, когда необходимость полного единства станет очевидной для всех…»[116]116
  Orthodox America 1794–1976. С. 276–277.


[Закрыть].

Но пока приходится признать факт, что из двух поставленных инициаторами автокефалии целей:

1) восстановление канонического порядка в Америке (прекращение существования различных этнических юрисдикций) и

2) восстановление евхаристического общения Митрополии с Матерью-Русской Церковью – первая ещё не осуществилась, а вторая – слава Богу, действует.

Большинство православных в диаспоре не готовы уйти из своей поместной церкви и вступить по месту жительства в новую, неоднородную церковь. Например, православный серб за границей своего отечества, даже если он американизирован, хочет быть под омофором Сербского Патриарха. Православный грек в диаспоре не представляет для себя церкви вне греческой традиции, а Истамбул в его духовном сознании продолжает быть византийским Константинополем. Да и священноначалия поместных церквей пока не поощряют своих соотечественников в диаспоре уходить от них.

Расширение же своих заморских епархий за счёт местного населения они лишь приветствуют. Так, Архиепископия Антиохийской (арабской) Патриархии в Америке, почти полностью перешедшая на английский язык, получила недавно широкое самоуправление и новые архиерейские кафедры от своего священноначалия в Сирии (теперь в архиепископии 9 епархий). Коренных американцев, принявших православие, у неё не меньше, чем в ПЦА. И, тем не менее, Антиохийская Архиепископия в Америке крепко держится за свою Антиохийскую Патриархию и через неё – за свою независимость от других церквей[117]117
  Ivanov Fr. Jonathan. Миссионерское служение или забота о материальном и социальном благосостоянии прихода // The Orthodox Church. – Syosset, New York, 2004. – December. С. 15.


[Закрыть]. И Сербская епархия вышла из юрисдикции ПЦА и вернулась в юрисдикцию своей матери-церкви. А ведь существование параллельных юрисдикций в одном городе, в одной стране чуждо православной экклезиологии – в одной географической области – один правящий архиерей (первоиерарх) и одна, возглавляемая им епархия (митрополия или поместная церковь), объединяющая всех там проживающих православных людей вне зависимости от их национальности.

«Когда проводятся попытки оправдать «юрисдикции», это зачастую сводится к сокрытию экклезиологической бессмыслицы под одеждами таких понятий, как единство в вере и в таинствах. Именно единство в вере и в таинствах требует единства архипастырской соборности и надзирания, конкретного единства и координации в свидетельстве и миссии Церкви!»[118]118
  Кишковский Леонид, протоиерей. Православие в Америке диаспора или Церковь?// Церковь и Время. – 2005. – № 1. С. 97.


[Закрыть].

В сознании большинства традиционно православных людей вселенскость Церкви воспринимается весьма отвлечённо. Поэтому и слово «православный» обычно сочетается с обозначением национальности – «русский православный», «греческий православный», и т. д. В этом отношении католикам легче ощущать вселенскость. У них в лице и положении епископа Рима – Папы Римского – осуществляется видимое единство Церкви в мировом масштабе. А также до недавнего времени у них был один для всех литургический язык – латынь. Да и теперь, хотя после Второго Ватиканского Собора 1962 года богослужения у них совершаются на местных языках, латынь остаётся священным культурным символом разнородных поместных католических церквей.

У православных нет одного правящего епископа, стоящего над всеми другими епископами Вселенской Церкви, и нет общего литургического языка.

О трудностях, связанных с языком, возникших в автокефальной Церкви в Америке, находим следующую запись в дневнике прот. Александра Шмемана:

«… это печальный факт неудачи, и, я думаю, неудачи окончательной, всех попыток соединить в одной жизни, тем паче же – в одной молитве, в одном богослужении – «русское» и «американское», или вернее – русских и американцев. Ни те ни другие «не приемлют». В семинарии (некоторые студенты) впадают в истерику от одного песнопения по-русски, в Монреале, здесь, повсюду – русские с ещё большим раздражением реагируют на любое слово по-английски. И тут оказываются бесильными любые призывы, увещания, объяснения. Не желаем, и баста! Глубина, утробность понимания Церкви как «своей», «нашей», непонимания её как любви, готовности не только «уступить», но и пострадать во имя и для другого. Эгоизм религии, эмоциональность и узость церковности.…»[119]119
  Шмеман Александр, протоиерей. Дневники 1973–1983 – Москва: Русский Путь, 2005. С. 373.


[Закрыть].

И в Англии, в епархии Московского Патриархата, созданной приснопамятным Митрополитом Антонием Сурожским, тоже произошёл конфликт на почве языка.

С развитием духовной культуры, богословия и более глубокого понимания Церкви, канонический порядок в православном мире будет установлен. Пока же надо поддерживать евхаристическое общение и как можно больше сотрудничества между всеми православными.

14. Русская церковно-общественная жизнь в Америке

До Октябрьской революции небольшое количество русских в Америке были, главным образом, политические эмигранты или нарушители закона, например призыва на военную службу. Как уже мы писали, основное количество прихожан Алеутско-Американской епархии в самих Соединённых Штатах (т. е. исключая Алеутские острова и Аляску) с конца XIX века составляли русины, эмигрировавшие из Австро-Венгрии. Но священноначалие и значительная часть духовенства были из России, а богослужебный язык – церковно-славянский. Так было до Второй Мировой Войны.

Только после Октябрьской революции и Гражданской войны русская колония в Америке, главным образом в Нью-Йорке и Сан-Франциско, стала разрастаться за счёт беженцев от советской власти. Это первая, так называемая «белая эмиграция». В Нью-Йорке в 1924 году русские создали свой приход – Храм Христа Спасителя в юрисдикции Митрополии, бывший долгое время духовным и общественным центром белой эмиграции. Влиться в митрополичий кафедральный собор им было трудно: его прихожанами были русины из Австро-Венгрии и выходцы из бедных западных окраин России. Тут сказывалась разница по языковым, бытовым и культурным причинам.

При Храме Христа Спасителя, в приходском доме, помещались Русский Клуб, Общество Помощи Военным Инвалидам, Общество Бывших Институток, Казачья Станица; издавался церковнообщественный журнал «Приходской Листок».

В тоже время в Нью-Йорке возникли Общество Ревнителей Русской Культуры, Общество Друзей Свято-Сергиевского Богословского Института в Париже, Общество Помощи Русским Детям. Надо особо отметить неутомимого общественного деятеля Георгия Исаакиевича Новицкого, который в течение сорока лет, до своей кончины в 1965 г., неустанно и бескорыстно занимался культурно-просветительной деятельностью в русской колонии Нью-Йорка. Его главным начинанием было устройство регулярных лекций, которые читали выдающиеся русские учёные и религиозные мыслители, оказавшиеся в Зарубежье (не только проживавшие в Америке, но и приглашаемые из Европы): прот. С. Булгаков, проф. Н. О. Лосский, проф. А. В. Карташев, проф. Г. П. Федотов, прот. Г. Флоровский, их ученики – прот. А. Шмеман, прот. И. Мейендорф, а так же светские профессора Н. С. Тимашев, М. М. Карпович и Н. П. Полторацкий. Собрания проводились в центре города, в приходском доме одного из епископальных (англиканских) храмов. В то время епископалы очень тепло относились к русским православным.

Полезную благотворительную работу осуществляло «Общество Помощи Русским Детям». Им долгое время руководила жена Г. И. Новицкого, Мария Георгиевна – дочь протопресвитера Армии и Флота царской России о. Георгия Шавельского.

Используя свои связи в состоятельных кругах общества, существенную помощь церкви и просветительской и благотворительной работе русских организаций оказывал П. П. Зубов, советник и доверенное лицо предстоятелей Митрополии. Также русскому церковно-общественному делу неизменно содействовал А. Е. Бессмертный, заведующий хозяйством митрополичьего кафедрального собора и секретарь трёх последних русских митрополитов в Америке[120]120
  Зубов П.П. – полковник Императорской гвардии, участник Мировой и Гражданской войн, автор книги о Владимире Соловьёве и докторант Колумбийского университета в Нью-Йорке. Бессмертный А. Е. – также участник Мировой и Гражданской войн, получивший в Америке высшее образование по экономике.


[Закрыть].

В Сан-Франциско росту русской колонии способствовали участники Гражданской войны в Сибири, отступившие с частями Белой Армии в Маньчжурию. Многие же русские, оставшиеся на Дальнем Востоке в Харбине и Шанхае до прихода туда китайских коммунистов в конце сороковых – начале пятидесятых годов, после больших трудностей покинув Дальний Восток, пополнили ряды уже большой и довольно сплочённой русской калифорнийской колонии. Во время войны русское общество приобрело здание, принадлежавшее ранее немецкому спортивному клубу. В этом здании, удачно расположенном, был большой зал, театральная сцена, помещения для собраний, библиотеки, канцелярии. Это здание стало называться «Русский Центр». Он объединил все русские организации, устраивавшие там свои мероприятия – торжественные собрания, концерты, балы, спектакли и т. д. Поэтому в Сан-Франциско и было больше сплочённости среди русских, чем в других местах русского рассеяния.

Надо особо отметить культурно-просветительную деятельность Н. В. Борзова, б. директора Коммерческого Института в Харбине, и редактируемый им в Сан-Франциско сборник «День русского ребёнка». В этом сборнике в течение почти 20-ти лет печатались статьи, отрывки произведений и стихотворения выдающихся русских зарубежных писателей и мыслителей, а выручаемые от продажи сборника деньги шли на помощь обездоленным русским детям, в результате революции рассеяным в разных частях мира.

В 1920-х – 1930-х годах духовным центром русской эмиграции в Сан-Франциско был Свято-Троицкий Кафедральный Собор, построенный после разрушения мощным землетрясением 1906 г. домовой церкви, куда в 1870-х годах была перенесена из Аляски кафедра Алеутско-Аляскинской миссионерской епархии. С созданием Митрополии в 1924 году Троицкий собор стал кафедрой епископа Сан-Францисского и Западно-Американского. После Второй Мировой войны в течение тридцати лет эту кафедру занимал приснопамятный архиепископ Иоанн (князь Шаховской).

После Второй Мировой войны появление новых беженцев от китайских коммунистов ещё больше усилило РПЦЗ в Калифорнии. Её духовным центром стал огромный, построенный после Второй Мировой войны, в 1950-х годах, Скорбященский собор в Сан-Франциско. В этом соборе служил почитаемый и канонизированный РПЦЗ архиепископ Иоанн (Максимович) (бывший Шанхайский). В нём же он и похоронен.

И на восточном побережье после Второй Мировой войны стало расти русское население, особенно в Нью-Йорке и по соседству с ним.