Текст книги "Любовь сладка, любовь безумна"

Перспектива провести остаток дней своих с единственной женщиной ужасала его – слишком много их было, чтобы удовлетвориться одной.

Они вышли на прохладную крытую веранду. Стив, быстро обежав глазами толпу, стал рассматривать группу французских офицеров в дальнем конце. Американцы, возможно наемники, стояли слегка поодаль, разговаривая между собой, но один из них…

Стив выругался про себя. Том Бил! Надо же случиться такому! Какого дьявола он тут делает?

– Стив! Мне больно!

– Прошу прощения, – механически пробормотал он и, схватив ее за руки, повел в тень, за толстую, увитую плющом колонну, поддерживающую верхнюю галерею.

– Что с тобой? Почему… – Но слова замерли на губах – Стив начал целовать ее, неожиданно, безумно, страстно, не давая времени подумать, протестующе сжаться.

Поверх плеча Джинни Стив заметил, что Бил со своими компаньонами направился к одному из столов, заставленных едой и напитками. У всех были револьверы. Подумать только, что именно сегодня у него отобрали оружие! Но будь он проклят, если сбежит от Била и будет прятаться весь остаток вечера. Нужно что-то придумать.

Мягкие губы захваченной врасплох Джинни чуть приоткрылись. Стив прижал ее к себе, почувствовал прикосновение упругой груди и на секунду забыл о Биле.

Глаза девушки были глубокими и таинственными, как темный лес, когда он наконец отпустил ее.

– Почему ты…

– Если не помолчишь хоть немного, опять поцелую, – пригрозил он, и губы Джинни тут же упрямо сжались.

Стив вздохнул.

– Джинни… нам нужно поговорить. Как насчет перемирия? – нетерпеливо начал он, видя, что девушка упрямо нахмурилась. – Ты ведь, как и я, понимаешь, что вся эта проклятая ситуация смехотворна?! Нельзя же все время драться как кошка с собакой, если через несколько дней свадьба.

И кроме того, мне нужно тебе что-то сказать.

– Я все ждала, когда ты перейдешь к этому, – сказала она тихо, но жестко. – Я тоже его видела. Этот ужасный человек, который словно раздевал меня взглядом, – тот самый, кого ты едва не убил.

Она заметила Била одновременно со Стивом, пока с тоской разглядывала французские мундиры, и почувствовала, как от страха подкашиваются ноги, но этот момент Стив схватил ее за руки и потащил. Почему он целует ее так лихорадочно? Чтобы молчала? Чтобы их не видели и не узнали?

Он взглянул на нее с полуулыбкой, но в глазах было почти оскорбленное выражение.

– О Джинни, любимая! Какая же ты маленькая мегера!

Самое упрямое и неразумное создание из всех, кого я встречал! Что мне делать с тобой?!

– За меня не стоит волноваться, Стив Морган, главное – тот человек! Лучше подумай, что с ним делать!

Стив беспечно пожал плечами:

– Еще не решил. Он не успел нас заметить, так что преимущество пока на моей стороне. Во всяком случае… – Он оперся на колонну, надежно удерживая в плену Джинни. – Я думаю только о том, как хочу любить тебя, прямо здесь, сейчас! Такого рта, возбуждающего, чувственного, я не видел ни у одной женщины. Даже сейчас, когда глаза твои гневно горят, рот выдает тебя.

И не успела Джинни что-то ответить, как он снова начал целовать ее, все крепче прижимая к себе. В голове Джинни промелькнула, слабая мысль, что он бессовестный, хитрый безумец, которому невозможно противиться. Но Стив, как обычно, завладел ею целиком, тело, словно обретя собственную волю, повиновалось жгучим ласкам, а губы горели под его губами.

– Ты хоть понимаешь, – прошептала Джинни, когда он наконец поднял голову, – что здесь полно народу и все смотрят на нас! Что они подумают? Ты такой лицемер! Почему тебе понадобилось играть со мной? – уже тверже прошептала она, вновь чувствуя прилив гнева.

– Это ты лицемерка, дорогая! Почему не желаешь признать того, что, несмотря на все, что мы говорили друг другу, как бы ни ссорились, между нами есть еще и это. – Он легко коснулся губами ее рта, и Джинни против воли вздрогнула.

– Я не понимаю тебя!

– А я – тебя, солнышко. Но ты сама видишь, не можем же мы непрерывно сражаться! Поэтому я и готов к перемирию. Ради Бога, Джинни, – нетерпеливо, настойчиво попросил он, – даже если подобный брак – единственный выход из того сомнительного положения, в котором я вынудил тебя очутиться – да-да, я во всем виню себя! – неужели нам нечего обсудить? Лучше, если мы поговорим спокойно и без ненужных упреков, хорошо? – Джинни не могла заставить себя поверить тому, что слышала, – неужели он сейчас говорит искренне? Но что она потеряет, если просто выслушает Стива? Может, он намеревается извиниться? Или попытается отговорить от свадьбы?

Девушка нерешительно кивнула головой, проглотив возражения, которые так и просились на язык. Но Стив, словно прочитав ее мысли, улыбнулся:

– Джинни! Неужели я так тебя извожу? Выглядишь словно мученица, приносимая в жертву!

Позже Джинни не могла припомнить, что она ответила и сказала ли вообще что-то. Послышался укоризненный, задыхающийся голос тетушки Марии:

– Вот вы где! Я повсюду ищу, бедняжка сеньора Армихо вне себя от беспокойства! Конечно, все это прекрасно и очень романтично, но я хочу познакомить Джинни с французским джентльменом, полковником Деверо. Нет-нет, Стив, незачем так на меня смотреть – полковник недавно женился. Он говорит, что знаком с отцом Джинни – какое неожиданное совпадение, не так ли?

Джинни почувствовала, как от щек отлила краска, но они туг же загорелись. Пальцы Стива предостерегающе впились ей в плечо, но он тут же отпустил ее руку и иронически поклонился:

– Дорогая тетушка! Какие у вас зоркие глаза! Я думал, нас здесь никто не найдет! Сэр, рад с вами познакомиться.

Джинни почти не сознавала происходящего. Она автоматически протянула руку, деланно улыбнулась и почувствовала, как щекочутся усы полковника, когда он целовал ее руку.

Деверо выпрямился, и тут она впервые взглянула ему в лицо. Довольно представительный человек, с темно-каштановыми волосами, слегка тронутыми сединой. Но внимание Джинни приковали глаза – карие, умные, проницательные, глядящие, казалось, прямо ей в душу. В этих глазах словно застыли недоумение и немой вопрос.

– Мисс Брендон! Наконец я имею удовольствие познакомиться с вами! Отец ваш упомянул, что вы гостите в Мексике. Но какой сюрприз встретить вас здесь!

Он подчеркнул последнее слово или это просто игра воображения?!

– Я немного знаком с вашим дядей, очаровательный человек, с его мнением считается сам император. Хотелось бы знать… – он повернулся к Стиву, презрительно улыбаясь, – месье…

– Эстебан – внук моего брата, дона Франсиско Альварадо. Вы ведь знаете его, не так ли? – самодовольно объявила сеньора Ортега.

Джинни не смела повернуть голову и увидеть выражение лица Стива.

– Ах да, конечно. Месье Альварадо, надеюсь, вы позволите мне тур вальса с вашей очаровательной невестой, если не возражаете?

– Ну конечно, Эстебан не будет возражать! Вы и так весь вечер были вместе!

– Как видите, тетушка устранила все препятствия, полковник, – с издевательской вежливостью бросил Стив. – Тетя, разреши пригласить тебя. Можно?

Джинни, отупев от отчаяния, не в силах связно мыслить, почувствовала, как полковник, взяв ее руку, ведет на танцевальную площадку, устроенную в патио. Оставалось только молиться, чтобы Бил не узнал ее. Хоть бы Стив оказался достаточно разумным и осторожным, чтобы танцевать с тетей в зале, а не под открытым небом. Только сейчас Джинни с удивлением сообразила: она не хочет, чтобы Стив попался на глаза Билу, особенно сейчас, когда безоружен и не может себя защитить.

Глава 31

Полковник Рауль Деверо оказался великолепным танцором; вежливо-любезная маска не соскользнула ни на миг, хотя Джинни пережила одно из самых неприятных мгновений в жизни.

– Дорогая мадемуазель, – были первые слова полковника, – вы не представляете, как я рад увидеть вас живой и невредимой. С самого возвращения в Мехико капитан Реми сходит с ума от беспокойства. Он даже телеграфировал вашему дяде и заявил мне, что, чего бы это ни стоило, попытается найти вас! Какое счастье, что у моей жены неподалеку асиенда, и, когда она получила приглашение на свадьбу, я начал надеяться, что сумею наконец отыскать вас!

Джинни побелела, руки затряслись так, что полковник чуть сильнее сжал ее талию.

– Сэр… я не знала… все случилось так быстро…

– Ну что вы, мадемуазель, – утешил он, – я не хотел вас расстраивать. Позвольте заверить вас – было сделано все, чтобы не разразился скандал. Никто не знает, что случилось, и только маршалу Базену, капитану Реми и мне известно о вашем похищении шайкой мятежников под предводительством американского шпиона…

– Шпиона? – тупо повторила Джинни. – Вы сказали «шпион», месье? Я думала, это бандиты охотились за золотом – они поделили его и исчезли. Но я… я…

– Понимаю, мадемуазель, и не собираюсь расстраивать вас. Но поймите меня! Я подозреваю, что это не бандиты, а сторонники Хуареса. Что же касается предводителя, которого вы так храбро обличили, чем и вызвали его ярость… Насколько я понимаю, это наемник, сопровождавший караван в Эль-Пасо, и внезапно исчезнувший. Но вдруг он появляется ниоткуда и грабит бывших хозяев. Странно! Боюсь, он вполне может оказаться шпионом – американское правительство не одобряет нашего присутствия здесь. Думаю, некоторые… личности вполне могли организовать подобное ограбление, как, по вашему мнению, мадемуазель?

Долгая задумчивая речь позволила Джинни собраться с мыслями, но все-таки внезапный вопрос поверг ее в изумление.

– Что я думаю? Но, месье, это, согласитесь, не так уж важно! Я ничего не понимаю в политике и прошла через ужасное испытание по вине… даже не человека, а дикого зверя, державшего меня заложницей. Откровенно говоря, до сих пор не могу поверить, что жива и невредима. Благодарю Бога за свое спасение! Последние недели я все время пытаюсь забыть о том, что пришлось пережить!

Заметив, что глаза девушки блестят от слез, даже привыкший ко всему полковник Деверо был растроган. Черт возьми, какая она красавица, эта Джинни Брендон! Но что она делает здесь? И как познакомилась с внуком Альварадо?

Все, конечно, слышали о доне Франсиско – самом богатом человеке в Мексике. Но о его внуке никто ничего не знал, кроме того, что у него ранчо в Калифорнии. Где они встретились? Откуда мисс Брендон появилась здесь так внезапно?

– Мадемуазель… как я могу устоять перед мольбой в вашем взгляде? Даже жесткий человек вроде меня словно воск в ваших руках. Все же…

– Я понимаю, что вы исполняете свой долг, – поспешно заверила Джинни. – Но пожалуйста, попытайтесь понять.

Мне трудно говорить об этом. Я так измучена и несчастна!

Дон Франсиско был очень добр ко мне! Не хочу испортить весь вечер, вспоминая неприятное прошлое! Пожалуйста, не можем ли мы поговорить позже?

Пойман! Захвачен в плен глазами цвета морской волны, так трагически глядевшими на него. Если продолжать настаивать, его посчитают грубияном или кем-то похуже. Придется отступить, пусть ненадолго. Но он должен навести справки, слишком уж не сходятся концы с концами.

– Хорошо, мадемуазель! Но вы обещаете побеседовать со мной позднее? Мы хотим, чтобы этот человек предстал перед лицом закона – нельзя, чтобы это преступление сошло хуаристам с рук!

– Я ничего не понимаю в политике, полковник Деверо!

Но придется согласиться – рано или поздно нужно набраться мужества!

– Совершенно верно, но сейчас, мисс Брендон, прошу, улыбнитесь, иначе ваш жених посчитает, что я до смерти надоел вам!

Джинни ослепительно улыбнулась, и глаза полковника сверкнули:

– Вот это лучше, намного лучше! Скажите, мисс Брендон, что думает ваш отец по поводу свадьбы? Уверен, он очень рад и счастлив! Такая прекрасная партия: все Альварадо – потомки испанцев. Думаю, сенатор приедет на торжество. Если бы только все американские сенаторы так же сочувственно относились к нашему делу, эта бессмысленная революция давно уже была бы подавлена!

И снова Джинни похолодела от дурного предчувствия.

Что за умный, дьявольски хитрый человек! Нужно держаться настороже… но почему, почему она защищает Стива? И хотя Джинни инстинктивно опасалась полковника, ей все больше не нравились постоянно расставляемые им ловушки.

Она пробормотала что-то уклончивое насчет письма к отцу:

– Не уверена, что он успеет приехать вовремя. Говорят, почта очень плохо работает. Но в любом случае, я скоро возвращусь в Соединенные Штаты.

– Неужели? Но это вполне естественно. Уверен, ваш жених поймет. Если я могу чем-нибудь помочь, телеграфировать вашему отцу, пожалуйста, дайте мне знать! Я все сделаю – немыслимо, чтобы отец не присутствовал на свадьбе единственной дочери!

Джинни начинала убеждаться, что этот человек – современный Макиавелли. Под светской любезностью скрывается холодный, жестокий расчет. Он явно подозревал ее и намеревался разоблачить. Сама мысль об этом не давала покоя, но, взяв себя в руки, девушка подарила полковнику ослепительную улыбку.

– Как вы умны, что подумали об этом, месье Деверо, и как предусмотрительны! Почему я сама об этом не подумала?! Сейчас отыщу бумагу и перо… но сначала поужинаем… я еще ничего не ела сегодня и умираю с голоду! Разве не ужасно в этом признаваться?

Она чуть скосила глаза и заметила, как полковник чуть растерялся.

– Простите, мадемуазель, я совсем не подумал. Но если только угодно приказать…

На плечо француза опустилась чья-то рука, и Джинни обнаружила, что смотрит в смеющиеся глаза дона Диего Сандоваля.

– Прошу прощения, полковник, но, думаю, надо предоставить эту честь мне! Дона Джинья, я повсюду искал вас.

Неужели вы забыли, что обещали этот танец мне? Я в отчаянии! – И проворно, прежде чем полковник попытался запротестовать, закружил Джинни в танце.

Застигнутая врасплох, Джинни не успела ничего сказать, только с неприятным чувством ощутила взгляд полковника Деверо. Он, несомненно, отыщет возможность снова поговорить с ней – допросить. И что она ответит?!

– Пожалуйста, не расстраивайтесь! Деверо дьявольски коварен, но Эстебан был уверен, что вы великолепно сбили его с толку! Надеюсь, я спас вас вовремя? Пожалуйста, скажите «да», я всю жизнь мечтал спасти прелестную женщину!

Эстебан не заслуживает такого счастья!

Диего Сандоваль, у которого было шесть сестер, говорил так дружелюбно и весело, что Джинни просто не смогла устоять – против воли заулыбалась и увидела мальчишескую ответную улыбку.

– Прекрасно! Я хоть немного развеселил вас, по крайней мере это уже начало! Скажите, дона Джинья, вы можете доверять мне? Очень надеюсь на это, потому что хочу просить у вас одолжения.

Диего продолжал улыбаться, потом стал гораздо серьезнее.

Он чуть сильнее прижал девушку к себе, наклонил голову:

– Я поведу вас к краю площадки, слева от того места, где стоят музыканты, и мы незаметно ускользнем в тень. Жаль, что вы еще не видели садов отца – если спросят, скажете, я вам их показывал, с разрешения Эстебана, конечно.

На секунду Джинни не поверила ушам. Что ему нужно? Чего он хочет? Откинув Голову, чтобы получше разглядеть Диего, Джинни зловеще сверкнула глазами:

– Дон Диего, я не понимаю вас! Почему вы просите о доверии? И куда я должна идти с вами?

– Пожалуйста, Джинья, – настойчиво прошептал он, сжав руку девушки. – Эстебан сказал, что вы будете возражать, но я все-таки поклялся сделать все, что смогу, лишь бы убедить вас. Эстебан будет ждать вас – думаю, он уже смог ускользнуть от ищеек, постоянно его преследующих. Но есть один человек, американец, он не сводил с вас глаз, пока вы танцевали с полковником. Хотите, чтобы я спас вас от него?

Джинни с трудом сдержала тревожный крик, но последним усилием воли взяла себя в руки. Она совсем забыла о Биле!

– Хорошо, – сказала она, стиснув зубы, чувствуя, как в душе вновь поднимается раздражение на Стива. – Я пойду с вами. Но должна сказать, что поражена вашим выбором друзей. Почему Стив так любит играть в прятки? Сначала бедные Хайме и Энрико, теперь этот опасный человек Бил, не говоря уже о полковнике Деверо. Можете вы объяснить, черт возьми, что это означает?

– О Джинья! – укоризненно начал Диего, но глаза его лукаво сверкнули. – Я был на седьмом небе от счастья, танцуя с вами, от возможности романтического побега с прекрасной женщиной, а вы упрекаете меня в точности как сестра. Я убит!

– А я начинаю думать, что все друзья Стива такие же безумцы, как он сам, – отрезала Джинни, но Диего сделал такую жалобную гримасу, что она не удержалась от улыбки, и лицо юноши мгновенно просветлело.

Она закрыла глаза в знак согласия, и Диего начал энергично кружить ее в вальсе, незаметно отводя к краю площадки. Через несколько минут оба оказались в полнейшей темноте. Платье Джинни тут же зацепилось за какую-то ветку, но Диего, не обращая ни на что внимания, тащил ее вперед. Что за спешка? Куда он ведет ее? Неужели снова похищение? Может, Стив договорился с Диего избавиться от нее?

Неожиданно они оказались на крохотной лужайке – впереди чернело какое-то здание. Ни одного огонька! Диего, крепче сжав ее пальцы, помог переступить через порог. Тяжелая дверь захлопнулась за ними, и мгновенно чья-то рука обвилась вокруг талии Джинни. Только голос Стива удержал ее от крика:

– Тише, любимая. Теперь я уверен, что нас ищут…

Джинни едва не упала от облегчения, смешанного с яростью. Диего поспешно прошептал, что скоро вернется с «другими». Дверь открылась и снова закрылась. Стив потянул Джинни вниз, несмотря на невольное сопротивление девушки. Она обнаружила, что сидит на чрезвычайно неудобной скамейке с высокой жесткой спинкой, а его рука по-прежнему обвивает ее талию.

– Джинни, ради Бога! Никогда еще не знал женщины, у которой настроение так быстро меняется! Чего ты боишься?

Что я тебя изнасилую?

– Стив Морган, я уверена, ты способен на все. На все! – объявила она дрожащим от ярости голосом. – Почему ты заставил своего приятеля притащить меня сюда? Какое грязное дело замыслил?

– Тише, злючка! И перестань сопротивляться – я только хотел поговорить с тобой наедине. Помнишь, я просил тебя о перемирии.

– Да, конечно, но…

– Джинни!.. – Неожиданно резкий окрик заставил ее замолчать на полуслове. – Будь у меня время, я разыгрывал бы страстного любовника, заставил бы замолчать поцелуями, умолял бы подумать спокойно, но времени нет – а мне столько нужно тебе объяснить!

– Ты прав, действительно, объяснения не помешают, Стив Морган! Понимаешь, в каком ты положении? Полковник Деверо задавал неприятные вопросы – уверена, он все знает и играет со мной как кошка с мышью. А тот, другой…

– Неужели боишься за мою безопасность, душечка? Весьма трогательно. Может, в другое время я… – Он почему-то замолчал и взял ее за руки. – Прости, Джинни. Когда я велел Диего привести тебя, то, поверь, был полон самых добрых намерений. Но ты почему-то всегда заставляешь меня забыть о них. Может, все-таки сначала выслушаешь меня, прежде чем осыпать упреками?

Внезапная перемена в обращении застала Джинни врасплох. Лунный свет прорезал темноту, и девушка охнула от изумления.

– Мы в семейной часовне. Здесь по крайней мере можно поговорить спокойно. Тебе не нравится это место?

– Глупо, конечно, – пробормотала Джинни, – но почему-то кажется, что мы совершаем святотатство.

Повернув голову, она попыталась разглядеть выражение лица Стива.

– Стив, что ты делаешь здесь? Что случилось?

– Как ты уже заметила, любимая, я, кажется, попал в осиное гнездо.

Пальцы его чуть сжались, хотя голос был по-прежнему спокоен.

– Бил знает, что я здесь, Деверо известно, кто я, сторожевые псы следят, чтобы я не сбежал, – так что дело плохо!

Горькое признание странным образом тронуло Джинни.

Стив не часто признавал поражение, даже когда был окружен врагами. Почему он не сбежит? Ведь можно.

– Но ты уже ускользнул от них! Можешь…

– Да, я могу скрыться, но, видишь ли, дал слово деду, что не сделаю этого, пока не выполню своих обязательств по отношению к тебе и… я понял, насколько он прав. Если согласишься, Джинни, мы могли бы пожениться сегодня. Диего пошел за Ренальдо и священником – они скоро будут здесь.

И снова Джинни показалось, что она грезит. Слова не шли с языка, словно Стив нанес неожиданный сильный удар.

Она выдернула руку и хотела вскочить, но Стив вновь с нетерпеливым восклицанием притянул ее к себе:

– Прекратишь ты воображать черт знает что?! Сиди смирно, дикая кошка, и дай мне договорить.

– Не желаю ничего слушать, – прошептала она, сгорая от унижения. – Я передумала – ничто на свете не заставит меня стать твоей женой. Можешь идти на все четыре стороны, беги, убирайся! Можешь обо мне не заботиться!

– Заткнись, Джинни! Ты была такой рассудительной и злой сегодня, в чем дело сейчас? Прекрати истерику, словно я оскорбил тебя, – я лишь думаю о твоем будущем! Помолчи и слушай: я не желаю сбегать, пока не узнаю, что в точности известно Билу и твоему другу Деверо. Но на случай… если что-то случится, хочу быть уверенным, что о тебе позаботятся.

Маска цивилизованности, терпения исчезла – перед Джинни вновь был дикарь, готовый на все, лишь бы добиться своего.

– Может, у меня не так уж много совести и благородства, но ты не заслужила того, что я сделал с тобой! Самое ужасное в том, что мы вообще встретились! Но теперь не в этом дело – тебе лучше перестать вести себя как избалованный ребенок и принять все как есть, – точно так же, как ты согласилась с планом дона Франсиско. Возьми себя в руки!

Черт возьми, почему ты плачешь?

Презрение в голосе заставило Джинни вызывающе поднять подбородок:

– Я плачу от злости! А ты что думаешь? Клянусь, ни одна женщина не может похвастаться таким романтическим предложением. Почему ты так внезапно заторопился жениться? Не терпится сделать меня вдовой?

– Ну что ж, думаю, поразмыслив, ты должна быть только рада этому! Однако предупреждаю, что не собираюсь кончать жизнь самоубийством. Я бывал и в худших ситуациях, но тогда…

– Тогда тебе не приходилось заботиться о жене, не так ли? – язвительно бросила Джинни. – Ну что ж, можешь не волноваться за меня, даже если придется стать твоей женой только для того, чтобы высоко держать голову в обществе! Я, конечно, не собираюсь тревожиться за тебя. Какое будущее ты можешь мне предложить – быть вдовой преступника или женой бандита-беглеца? Не жди только, что я похороню себя в глуши, желая скрыть свой позор! И поверь, я выполню все, о чем предупреждала, – вернусь во Францию и…

Дверь часовни бесшумно открылась, и Джинни охнула от неожиданности, но Стив уже поднял ее на ноги и прижал к себе.

– Поскольку ты согласилась выйти за меня, дорогая, давай сначала поспешим с церемонией, хорошо? Как только все будет закончено, мы сможем найти способ избавиться друг от друга. Пойдем – не будем заставлять ждать падре Бенито.