Текст книги "Шуга"

Шуга
Саша Аносов

© Саша Аносов, 2015

© Дарья Протченкова, дизайн обложки, 2015

Корректор Нина Мельникова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Стихи

слова

 
я, пожалуй, еще посмотрю этот фильм
про попытки бороться за.
ему не выйти в прокат под названьем «моя борьба»,
ему вообще не выйти за.
это стильно
жить, не открыв глаза.
и везет меня моя арба, запряженная парой слепых волов,
туда, где сказаны все слова, туда, где так не хватает слов.
 

моя комната

 
(типа топик по русскому языку)
 
 
лилии долго не вянут —
только воду меняй,
сном, как тканью, затянут
мой двухкомнатный рай.
в нем уже нет места никому
и никаких «во что бы то ни стало».
глазами говорит: «ну-ну!»
всезнающий китаец мао.
не верит.
 

лирический герой

 
в кофешопах в ожидании тебя
облетают годы,
вместе с ними облетает голова…
ну а пока я здесь, перед тобой,
абсолютно голый,
или не я, а мой лирический герой.
который, кстати, тоже станет лысым,
сорокалетним,
возможно, еще большим мизантропом,
лишенным смысла, словно кактус.
ну а пока он здесь и полон жизни,
хоть и расходует себя на кофешопы.
и ты придешь совсем внезапно…
 

лассо

 
когда тебе станет скучно совсем, купи лассо —
новые хобби спасают от хворей, говорят.
а я и дальше буду крутить свое колесо
вперед-назад.
а пока высыхают моря на картах
и твои глаза от слез,
жизнь моя ускользает сквозь пальцы куда-то.
без всяких на то колес.
 

хичкок

 
напиши мне повесть про то, что такое любовь.
скоро тридцать, но я ничего о ней не знаю.
это слово рифмуется со словом «кровь», со словом «вновь»
и разными другими словами.
главный герой этой повести пусть танцует бачату,
но при том любит моцарта, скажем, и баха.
я иду. под ногами осень.
пахнет мокрым асфальтом
и жженым сахаром.
небо, на зависть хичкоку, нагнетает страх,
но уже не страшно совсем.
а хичкок, как, впрочем, и повести о любви,
устарел.
 

ждать яблок

 
я все время чего-то жду,
как подарков на новый год в детстве.
словно юльку из первого подъезда,
первых яблок в дедовом саду.
я все время чего-то жду.
то его, то ее, то тебя
словно это работа моя,
и работаю я за еду…
у меня впереди вечность, значит,
как в той песне про афганцев.
я смотрю: на кончиках пальцев
моих
слезы многих.
плачет небо о двоих.
 

камни

 
в этой комнате нет тебя постоянно.
в этой музыке – ты.
хотя нет, в ней лишь то, что я о тебе придумал.
вот она – пора собирать камни,
вот оно – время писать «былое и думы».
про былые отсутствия и пустоту
(и то и другое легко дробится на атомы).
в этой комнате тухнет душа и черствеет сердце.
хотя в ней есть все – постель, лампа,
шкаф и плеер для dvd,
камерон диаз в новой комедии,
но всегда в ней отсутствуешь
ты.
 

остров

 
не переживай,
а пережевывай
все, чему нужно внимать,
собирая на нитку мгновения.
я тебя отыскал, и терять
тебя страшно.
холодно оставаться
в этом городе
ради тления,
ради двух десятков
исторических мест,
сиротливого парка трамвайного
и гудящей пустоты.
я себе отыскал остров
посреди моря бескрайнего
с красивым названием «ты».
 

колыбельная

 
как много слов несказанных!
и кажется, что я успею,
что завтра будет новый день,
где все подчинено тебе и мне.
там будут выше облака,
деревья, как положено, большими.
и ты уснешь в моих руках,
овец считая.
раз, два, три, четыре…
 

сестра

 
эта боль твоей —
двоюродная сестра.
эта пена дней —
остатки былого восторга.
но я тебя лечу,
летать учу и ждать
у моря погоды.
 

франция

 
ты летишь во францию сейчас,
я опять пишу статью про то,
как все прекрасно в этом мире.
а вот и ни фига.
в пустой квартире
на столе остывает суп,
соседи прибивают что-то к стенам.
ты знаешь, нет, я никуда не денусь,
я тут. я тут пока останусь, да.
 

гардеробная

 
каждой бусинке – нитку,
каждой собаке – будку,
каждому тексту – читку,
девочке – незабудку.
и воцарился бы рай на земле,
где все на своих местах,
как номерки в гардеробных.
хочется крикнуть: «да будет так!»
только вот что-то голос исчез.
каждый мой новый косяк,
каждый твой седой волос —
гвозди в крышку гроба
рая, которого нет.
 

лонг-айленд

...

конец ознакомительного фрагмента