Текст книги "Белладонна"

– Все в порядке, господа, – сообщил он подбежавшим охранникам. – Действуйте как обычно: прочешите периметр, вызовите из штаба криминалиста, через час мне понадобится полный отчет по составу яда, который использовали на пострадавших.

Мистер Смитт шмыгнул носом:

– Желаете лично возглавить преследование?

– Нет, мы с вами будем руководить из резиденции. Пойдемте.

– Милорд! – нагнал его мистер Смитт. – Милорд! Вы абсолютно не хромаете!

– Остаточное действие стимуляторов, оно скоро закончится.

Навстречу им двигалась очередная группа охранников, Ярвуд не обратил на новоприбывших никакого внимания. Где-то позади раздавались четкие команды и собачий лай. По следу беглянки пускали свору.

– Я так и думал, что советник, на которого напали, – мой достойный дядюшка!

Фабиан был в десантном комбинезоне, расстегнутом на груди. Кружево щегольской сорочки выделялось на черном фоне как мишень. Ярвуд в очередной раз пожалел, что у него при себе нет пистолета.

– А ты здесь какими судьбами?

– Неудачное свидание, – пожал плечами племянник. – Дама не пришла. Я заблудился.

– Скорее – не дошла… Если ты изменишь направление, сможешь пожурить ее в медчасти.

Фабиан побледнел:

– Что ты имеешь в виду?

– Леди Джейн госпитализировали. Она бродила по парку и…

Фабиан соображал быстро, поэтому облегчения не выказал:

– Бедняжка… И что? Наша куколка подвернула ножку?

– Ее отравили, – любезно ответил дядюшка. – У меня нет времени на светскую беседу. Я направляюсь в резиденцию.

– Я с тобой! – быстро решил барон. – Немедленно расскажи обо всем, что произошло. В конце концов, речь идет о нашей любезной леди Баллантайн. Нашей почти родственнице.

Герцог Аргайл не счел нужным соблюдать секретность.

– Идем. Мы вполне сможем поговорить по дороге.

Эта ночь выдалась бурной. Для всех без исключения. В королевской резиденции горели огни, хлопали двери, заполошно носилась прислуга и штатная бригада медиков.

Фабиан проводил дядюшку до его кабинета, отказался от медицинского обследования, сообщив, что желает немедленно отправиться в Моубрей-холл.

Рассвет уже золотил верхушки королевских тополей, когда барон покинул резиденцию ее величества. Контейнер с шелкопрядами он ни на мгновение не выпускал из рук, а когда уселся в ландо с фамильным гербом на дверцах, положил добычу на колени. Кучер поднял двустороннюю крышу.

Значит, Белладонна сражалась с двумя мужчинами и победила их? Немыслимо! Она отравила Ярвуда и мистера Смитта? Бред! Его прекрасная гостья не любит ядов. Не доверяет им. Она ведь сама ему об этом рассказывала! По следу принцессы пустили собак, но ей удалось и от них ускользнуть. Ожидая транспорт, барон перекинулся парочкой фраз с оставшейся на посту охраной. Парни получали свежайшую информацию по внутренней связи и делились ею со скучающим аристократом.

– Они вели ее до излучины реки, барон. Но диверсантка воспользовалась каким-то веществом, отбивающим нюх у благородных животных. Ее упустили.

Фабиан ничем не выказал облегчения.

И главное: она знакома с Ярвудом? Знакома. Но ничего ему, Фабиану, не рассказала. Что это? Недоверие? Какая-то женская хитрость? Дядюшка уверен, что принцесса покушалась на его жизнь не впервые. Какая глупость! И еще… Ярвуд был отравлен, но каким образом, объяснить племяннику отказался. Какие-то ядовитые когти. Какие-то сложные составы… И еще Джейн. Что она делала в парке? За каким чертом…

Кучер резко дернул поводья, и лошади остановились.

– Любезный барон, не найдется ли в вашем ландо места для уставшего путника? – раздался снаружи чуть надтреснутый знакомый голос. Не дожидаясь ответа, доктор Клумп открыл дверцу и поставил на сиденье рабочий саквояж.

– Присаживайтесь, – любезно кивнул Фабиан. – Какая приятная неожиданность! Что заставило вас бродить в одиночестве в этот поздний… ах, нет… уже предрассветный час?

– Меня влечет страсть исследователя, мой дорогой, – ответствовал бодрый как жаворонок эскулап. – Некоторые растения, необходимые для моих настоек, следует собирать ночью в определенные фазы луны. Но обычно так далеко я не забираюсь.

Доктор погладил ладонью шершавую кожу своего саквояжа. О переполохе в королевской резиденции он, судя по всему, осведомлен не был.

– Но сегодняшний улов того стоил. А вы, молодой человек, возвращаетесь из резиденции ее величества?

– Именно.

Пересказывать историю фальшивого неудавшегося свидания не хотелось, впрочем, как и беседовать. Но воспитание требовало проявить вежливость, и Фабиан продолжил расспросы:

– Как вам удалось добыть ключ-карты от периметра?

– Какие карты, – отмахнулся доктор. – Эта часть не охраняется абсолютно. Я убедился в этом еще в самом начале своих изысканий.

Барон недоуменно приподнял брови.

– Я понимаю ваше недоверие. – Доктор порылся во внутреннем кармане сюртука, извлек из него пухлый блокнот в молескиновой обложке и огрызок карандаша. – Извольте, вот здесь… – на чистом листе доктор Клумп прочертил жирную линию, – границы силовых полей. Здесь и здесь, – карандаш, будто зажив своей жизнью, споро запорхал над рисунком, – парк, главная резиденция, вышки. Тут и тут у нас – закрытые территории, а здесь – нечто вроде кармана, ничем не защищенного.

– А эти строения? – Фабиан заинтересованно придвинулся, одновременно активируя светильник, вмонтированный в боковую панель. – Вы обозначили их пунктиром.

– А это шелковичные сараи. Там содержат червей и наблюдают процесс окукливания. Вы же знаете, что Блоссомская империя является вторым по величине экспортером натурального шелка этой части галактики?

– Да, я об этом слышал. Так почему же столь важные объекты, как оказалось, совсем не охраняются? Вы знаете ответ?

– Да. И он вполне забавен. Шелкопрядов ее величества просто невозможно похитить! – Доктор торжествующе хохотнул. – Вы все еще не поняли? Небольшая генная модификация позволила нам не волноваться за сохранность наших секретов. Шелкопряды, так сказать, функционирующие здесь, погибают через несколько часов после того, как покинут периметр.

– Любопытно… – Фабиан голосом обозначил, что ему нисколько не любопытно, но длинные пальцы барона конвульсивно сжали крышечку контейнера.

– Ей я тоже об этом рассказал.

– Простите? Кому?

– Нашей джаргаморской знакомой. Прекрасная девушка!

Доктор захлопнул блокнот и вернул его в нагрудный карман:

– Я расстался с ней незадолго до нашей с вами, барон, встречи. Бедняжка бродила по лесу в поисках viriditas, лечебных травок для своей больной подруги, но заблудилась, попала в бурелом… Оказывается, на моубрейской чайной плантации абсолютно не следят за здоровьем работниц. Я пообещал Белладонне, что прямо утром отправлюсь туда, чтобы осмотреть бедняжку.

– С ней все в порядке?

– Не знаю. Судя по описанию – банальная инфлюэнца или легкая анемия, но вы же понимаете, что только подробнейшее обследование…

– Я спрашивал о Белладонне.

– Ах, простите старика. Я оказал нашей красавице первую помощь, я же все-таки врач. И необходимые препараты у меня обычно при себе. Пара ссадин, синяк на скуле… Девушка случайно напоролась на сук. Через пару часов все пройдет. Примочка по моему личному рецепту прекрасно справляется с кровоподтеками.

– Она еще что-нибудь сказала? – Фабиан уже не в силах был справиться с возбуждением, чем немало позабавил собеседника.

Доктор Клумп многозначительно кашлянул, хитро поглядывая из-под кустистых бровей:

– Она попрощалась. Выразила сожаление, что не сможет принять приглашение поработать моей горничной или личным помощником. Помните, мы с вами обсуждали такую возможность?

Барон молча кивнул, что-то такое он припоминал.

– И рекомендовала мне как можно быстрее принять в этом качестве свою подругу, ту самую Оуор, которой нездоровится.

Доктор отчего-то смешался, и Фабиан готов был поспорить, что старый эскулап смущенно покраснел.

– В какую сторону она ушла?

Барон потянулся к шнурку, которым подавались команды кучеру. Доктор решительно пресек это движение:

– Остановитесь! Что за мальчишество? Не создавайте девушке проблем. Вы уверены в своем кучере? Уверены, что он не доложит вашей матушке о том, что мы с вами подвозили работницу ее плантации? Белладонна покинула плантацию тайно, на свой страх и риск.

Фабиан опустил руку.

Доктор прав, сейчас не время пороть горячку. Его прекрасная принцесса назначила встречу на рассвете у фонтана. Она придет, и они обсудят… Нет! Она не придет! Она уже знает от доктора, что похищенные шелкопряды бесполезны, что ее «темные госпожи» не более чем мусор с того момента, как он вывез их за периметр. Черт! Три тысячи чертей! Девушку нужно найти. Она совершенно одна, и, наверное, напугана.

Стоп, барон, вы увлекаетесь, романтизируете образ своей бесстрашной, хитрой, расчетливой воительницы. Вы же ничего в сущности о ней не знаете. Вы знаете, как пахнут ее волосы, как прекрасна чуть смуглая кожа, с какой готовностью тело откликается на ваши прикосновения, как сладки и желанны ее губы. А также знаете, что в критической ситуации ваша принцесса действует молниеносно и безжалостно, вы же видели металлолом, оставшийся от автоматонов после схватки с ней, заметили ее ловкость в ночной вылазке, ее экономные движения, ее внимательность.

Ваша дама сердца отнюдь не полевой цветок и даже не оранжерейная роза, она вполне может за себя постоять. Даже если вы сейчас ринетесь на поиски, это ни к чему не приведет. Уж если собаки не смогли настичь добычу, каковы шансы у вас, прожигателя жизни, чьи тренировки заменялись стаканчиком шерри после плотного ужина? У вас остается лишь шанс, что принцесса все-таки явится на встречу. Хотя бы для того, чтобы попрощаться. И вы этим шансом воспользуетесь. Потому что расставаться с Белладонной вам не хочется абсолютно. А это уже непреложный факт.

Леди Джейн приспустила на груди покрывало и еще раз поправила волосы, раскиданные в живописном беспорядке на белой подушке.

– Попросите герцога войти.

Чувствовала себя леди Баллантайн превосходно. Ей оказали медицинскую помощь, сейчас левая рука прекрасной страдалицы в месте, куда входила инъекционная игла, была перевязана, и леди Джейн решила, что эта деталь подходит к ее образу прекрасной страдалицы идеально.

Ярвуд быстро вошел в комнату, одну из гостевых спален резиденции ее величества, которую подготовили для пострадавшей. Герцог Аргайл был встревожен и деловит, Джейн с разочарованием подумала, что тревога его вызвана вовсе не ее плачевным состоянием. Голубые очи наполнились непролитыми слезами, отчего взгляд затуманился. Джейн знала, что в этот момент представляет собой восхитительное зрелище, достойное полотен великих мастеров.

– Ваш батюшка связался со мной по секретной государственной линии связи. Вы хотели меня видеть?

Ярвуд пренебрег приличиями, даже не спросив о том, как она себя чувствует, и по фарфоровой щечке леди Джейн скатилась одинокая слезинка.

Герцог молча ждал. Леди Баллантайн подумала, что выглядит глупо, и, моргнув, прогнала слезы. Этой ее способности плакать по желанию завидовали все воспитанницы пансиона благородных девиц мадам Жержоньеты, в котором Джейн провела несколько ужасных лет юности.

Серые глаза герцога ничего не выражали. Кроме едва угадываемого желания оттаскать чаровницу за волосы, чего, впрочем, блоссомский джентльмен сделать никак не мог.

– Я следила за Фабианом, – наконец тихонько проговорила девушка, чем сразу вызвала интерес собеседника.

– А разве у вас не было назначено свидание?

– Я и ваш племянник? – Картинно вскрикнув, Джейн на мгновение вышла из образа, но быстро исправилась, со вздохом откинувшись на подушки и прошептав: – Это просто нелепо…

– Продолжайте.

– Я дышала ночным воздухом, когда увидела барона Моубрея, крадущегося по газону как тать в ночи. Мне показалось это настолько возмутительным…

«Что вместо того, чтобы сообщить кому-нибудь, вы отправились в эту самую ночь практически неглиже?» – читалось в серых глазах, но, разумеется, блоссомский джентльмен своих мыслей не озвучил, продолжая вежливо внимать собеседнице.

Хорошо быть дочерью министра.

Джейн сбивчиво поведала лорду Ярвуду о своем полном опасностей путешествии, о коварной Белладонне, которая очаровала доверчивого Фабиана, обо всем, что удалось подслушать, пока она следовала за влюбленными.

– А потом, – закончила Джейн, – я на мгновение отвлеклась и почувствовала укол в шею.

Леди Балалнтайн провела пальчиками от скулы к ключице.

– Значит, вы утверждаете, что Фабиан скрывал свою любовницу где-то в Моубрей-холле и сегодня ночью они пытались ограбить ее величество?

– Я не могу с определенностью заявлять, – уверенно ответила леди Джейн, – но кроме вас я этого никому не рассказывала.

Ярвуд задумался. Страдалица ждала его реакции.

Нежная мелодия, популярная в этом сезоне, прервала молчание. Рука леди Джейн скользнула под подушку, достав изящный дамский коммуникатор, стилизованный под музыкальную шкатулку.

– Одну минуту. Я жду вестей от папеньки. Здешние слуги вполне вышколены и разыскали мне временный комм, свой я оставила в спальне…

Девушка откинула крышечку устройства, изогнула брови, вчитываясь в крошечные буквы сообщения, потом подняла лучащиеся торжеством глаза на герцога:

– Я понимаю, насколько чудовищный разразится скандал, если кто-нибудь узнает, что любовница вашего племянника покушалась на жизнь дочери министра Баллантайна, Ярвуд. И я буду молчать, если…

Ярвуд хлопнул себя по карману. Его комм вибрировал в беззвучном режиме. Герцог рассеянно извинился, нажал на экран и слегка побледнел.

– Прошу меня простить, ваша светлость, но дела службы призывают меня. Я с превеликим удовольствием выслушаю ваши требования во время нашей следующей встречи. Прощайте.

И Ярвуд быстро вышел из комнаты.

Джейн уселась поудобнее, вызывая объемное изображение. Над музыкальной шкатулкой соткался полупрозрачный, но вполне узнаваемый документ. Батюшка не подвел. Недаром она подняла его с постели, и недаром он за считаные часы задействовал все свои связи. Лорд Баллантайн, министр и хранитель тайной печати, прислал своему чаду разрешение на брак, подписанное ее величеством. В графе, где должно было стоять имя супруга, зияла пустота, и леди Джейн уже знала, какими буквами она ее заполнит.

В коридоре к Ярвуду подбежал мистер Смитт.

Не сейчас! Герцог отмахнулся, нажимая на клавишу вызова комма:

– Мери! Что произошло?

– Я отвлекаю тебя, дорогой? – Сестра была встревожена. – Я знаю, что ты сейчас очень занят, но была просто обязана тебя предупредить.

– Говорите, для меня нет ничего важнее ваших дел, – успокоил ее Ярвуд.

– Я наконец связалась с Эшвордом.

«Это еще, к черту, кто такой?» – подумал герцог.

– С моим управляющим чайной плантацией, – поняв замешательство брата, пояснила леди Мери. – Он сейчас в столичном госпитале…

«Она потребовала разговора глубокой ночью, чтобы сообщить мне об этом?»

Мистер Смитт, чихая в огромный носовой платок, помахивает в воздухе какими-то документами, привлекая его внимание; все тело ломит, к горлу подкатывает тошнота, голова кружится – сказываются последствия приема стимулятора; за тонкой стеной страдает леди Джейн, могущая одной фразой разрушить будущее его разгильдяя-племянника; по королевскому парку бегает диверсантка, а сестра, которой полагается сейчас спать в своей постели, чтобы на завтрашнем – ах, нет – уже сегодняшнем балу выглядеть красавицей, сначала обзванивает блоссомские больницы, а потом…

– Ее зовут Белладонна. Она иномирянка с Джаргамора.

Фраза сестры разом погасила все его раздражение.

– Что она с ним сделала?

– Отравила. Он говорит, что крошечная царапина… впрочем, неважно. К черту Эшворда! – Леди Мери явно нервничала. Обычно она не позволяла крепких словечек в присутствии брата, хотя по роду своей коммерческой деятельности знала их предостаточно. – Пусть хоть сдохнет там, ему в любом случае придется гнить в тюрьме, проклятому вору, вместе с его подельником Греем! У меня тут… представь себе, дорогой… у меня под носом… какие-то… букашки устроили преступный синдикат! Ох, прости, это мои проблемы, я не буду сейчас тебя в них посвящать. Я хотела предупредить тебя, что эта женщина – Белладонна – сбежала с плантации. Что очень подозрительно. Обычно всех новичков отслеживают, но сии жадные мерзавцы…

– Спасибо, Мери, – прервал сестру Ярвуд, – это действительно важная и своевременная информация. Я займусь.

– Хорошо, дорогой.

– Ложитесь спать.

Леди Мери отключилась первой, как будто в ней самой кто-то щелкнул выключателем.

Ярвуд повернулся к мистеру Смитту:

– Что у вас?

– Результаты экспертизы. Вас и леди Джейн вырубили стандартным обезболивающим из десантного набора. Чуть модифицированным.

Герцог быстро пробежался глазами по документам:

– Она знала, с чем и как работает. Это говорит о прекрасной воинской подготовке. Или медицинской. Что с когтями?

– Это тоже комплектация, но не блоссомская. На Куальнге…

– Черт! – Ярвуд хлопнул себя по лбу. – Конечно! Нас даже заставляли с ними тренироваться. Правда, лишь один или два раза, это слишком легкое оружие для крупного мужчины. Как я мог забыть!

Мистер Смитт чихнул утвердительно.

– Вы все-таки простыли?

– Похоже на то, милорд, простите.

– Соберитесь, Смитт, сейчас вы мне нужны. Собирайте команду. Человек пять, из тех, кто гарантированно будет держать язык за зубами. Мы выезжаем.

– Брать диверсантов?

– Пока только одну, нашу с вами кошечку.

– Вы знаете, где она скрывается?

– В Моубрей-холле, – с какой-то непонятной горечью сообщил лорд Аргайл и пошел вперед. Мистер Смитт в очередной раз отметил, что его сиятельство нисколько не хромает.

Глава 8,
в которой происходит ссора влюбленных, королева Блоссома ее величество Елизавета Вторая прибывает на бал, а герцог Аргайл получает предложение, от которого опасно отказываться

Они должны были встретиться перед рассветом у фонтана с нимфами, который находился неподалеку от хозяйственных построек. Фабиан нещадно опаздывал. Нежное блоссомское солнце уже золотило половину неба, когда барон выпрыгнул из ландо и, отпустив кучера, крадучись отправился к своей цели.

Чертов доктор – его пришлось подвезти к самому дому. Чертовы нимфы – Фабиан точно не помнил, где они установлены, чертово солнце, чертовы работники поместья, которые поднимаются ни свет ни заря, чтобы сновать по территории и мешать планам своего хозяина встретить принцессу своей мечты.

Фонтан с нимфами не работал. Он был построен еще в те времена, когда на этом месте красовались розовые клумбы, и красноватые гравийные дорожки оплетали пространство с причудливостью лабиринта. То есть в ту стародавнюю эпоху, когда достойный предок теперешнего барона Моубрея совершал здесь променады со своими пассиями. В последующие годы поместье не раз перепланировали, сдвинули подъездную аллею, возвели новые флигели и те самые хозяйственные постройки, на которые ориентировалась Белладонна, назначая здесь свидание.

Принцессы видно не было. Лишь невысокий парнишка-уборщик в кепке с плоским козырьком и пузырящихся на коленях штанах бродил по гладкому газону, подбирая мусор и скармливая его семенящему за ним автоматону-мусорщику. Картина являла собой комическую пастораль, и при других обстоятельствах Фабиан даже получил бы от нее удовольствие. Но сейчас присутствие подростка его нервировало.

Барон подошел к фонтану и присел на довольно высокий бортик. Чаша, затянутая защитной тканью, не позволяла оценить глубину сооружения.

Он опоздал. Все кончено. Фабиан достал комм и рассеянно просмотрел накопившиеся за ночь сообщения. Их было на удивление много. С ним желали пообщаться и маменька, и пара-тройка друзей юности, которые, как он знал, гостили в Моубрей-холле, и дядюшка, оставивший звуковое сообщение буквально несколько минут назад. Барон уж было собрался прослушать его, но…

– Пс-с… – Парнишка-уборщик подавал недвусмысленные знаки, приглашая пройти за собой.

– Пошел вон!

Мальчишка не отставал, и барон подкрепил тираду принятым в определенных кругах жестом.

– А ты, оказывается, хулиган!

Мальчик подскочил с кошачьей ловкостью и быстро поцеловал Фабиана в уголок рта. Фиалковые глаза Белладонны смеялись из-под широкого козырька.

– Ты все-таки пришла!

Молодой человек воровато огляделся – не смотрит ли кто на них – и ответил на поцелуй.

– А не должна была?

Говорить о неприятном очень не хотелось, и Фабиан позволил поцелую длиться еще некоторое время. Потом отстранился и виновато посмотрел на свою принцессу.

– После того, что ты узнала от доктора Клумпа о том, что шелкопряды погибнут сразу за пределами периметра… Я ведь встретил старика сразу после того, как ты с ним рассталась. Он мне все рассказал.

Белладонна опустила глаза:

– Доктор Клумп… крайне информированный господин.

Повисшая вслед за этим пауза причинила Фабиану почти физическую боль.

– Может быть, нам удастся добыть для тебя исходники?

Принцесса подняла с травы упавший во время поцелуя контейнер и свинтила крышку.

– Это моя ошибка, причем изначальная. Знаешь, еще до того, как идея украсть королевских шелкопрядов оформилась в четкий план, один очень умный человек… Не совсем человек… Ах, неважно! Один из джаргаморских королевских советников говорил о том, что на протяжении нескольких сотен лет все попытки доставить шелкопрядов на наши планеты оканчивались неудачей. Я почему-то пропустила эту информацию мимо ушей. Решила, что уж у меня-то все получится. И не только я.

Девушка брезгливо опустила кончик пальца внутрь контейнера, потом поднесла руку к лицу. Палец был вымазан чем-то зеленоватым и, судя по сморщившемуся носику, отвратительно пахнущим.

– Туше, мой дорогой барон…

Белладонна бросила контейнер автоматону, и тот, по-собачьи клацнув жалюзи мусороприемника, сожрал добычу. Девушка обтерла руку о штаны и беспомощно улыбнулась:

– Мне слишком долго везло. Я думала, так будет всегда. Ну что ж, – она пожала плечами, – жизнь продолжается. Появятся новые возможности, и когда-нибудь я предприму еще одну попытку.

– Ты позволишь тебе в этом помочь?

На траве истошно трезвонил коммуникатор, но барон не отрывал взгляда от прекрасного лица Белладонны, как будто от ее ответа зависела его жизнь.

Девушка медлила, задумчиво пощипывая мочку уха.

– Эликсир доктора Клумпа подействовал? – безжизненным голосом спросил Фабиан. – Я не замечаю на твоей скуле синяка.

– Доктор… очень профессиональный… господин.

Белладонна говорила неохотно, будто подбирая слова или опасаясь сказать больше, чем было необходимо. Барон понял, что это конец. Что в белокурой головке уже зреют новые планы, в которых ему, глупцу и неудачнику, места нет.

– А вы, мадам, оказывается, лгунья, – проговорил он и сам удивился, каким неприятным стал его голос. – Вы, оказывается, давно накоротке с моим дядюшкой.

– Что значит – накоротке? – Золотистые брови удивленно приподнялись, а взгляд, еще за мгновение до этого нежный и туманный, стал злым. – Извольте объясниться.

– Вы напали на Ярвуда несколько дней назад! Не отрицайте! Я все знаю. Он мне про вас рассказал. Как и о вашей дивной привычке травить своих соперников. Вы же говорили, что не пользуетесь ядами! А я верил! Вы провели с ним ночь! И после этого, представьте, я не заметил у герцога Аргайла ни одной поломанной руки!

Фабиан говорил сбивчиво, перескакивая с предмета на предмет, и понимал, что выглядит жалко. Но остановиться уже не мог.

– Вы падшая женщина, мадам, не имеющая никакого представления не только о девичьей скромности, но и о чести.

Она прыгнула, оттолкнувшись от газона сразу двумя ногами, толкнула его в грудь. Успев в последнюю секунду шагнуть назад, Фабиан повалился на спину, ударился о бортик, взмахнул руками как утопающий и, не удержавшись, рухнул в чашу фонтана, разорвав неплотную защитную ткань. Пока он, подслеповато моргая, пытался подняться (глубина сооружения была около десяти футов), Белладонна спрыгнула следом, приземлившись на ноги и мягко спружинив от дна. В ее руке поблескивал плоский короткий кинжал.

– Ты! – Она указала оружием на барона. – Избалованный мальчишка, который не имеет ни малейшего представления о том, как устроена настоящая жизнь за пределами его уютного мирка! Не смей. Со мной. Так. Разговаривать.

С каждым произнесенным словом она делала шаг вперед, и по окончании тирады они уже стояли лицом к лицу. Белладонна раскраснелась, запрокинула голову, ее глаза метали молнии. Фабиану хотелось взглянуть, где в данный момент находится кинжал, но еще больше ему хотелось совсем другого. Барон быстро наклонился и схватил принцессу за шею.

– Я тебя люблю! – выдохнул он в ее зло искривленные губы.

Лезвие глухо звякнуло где-то внизу. Фабиан ощутил, как руки Белладонны смыкаются за его спиной, почувствовал ее всю – пылающую, возбужденную, желанную. Ее кожа была горячей под грубой тканью рабочей одежды, и барон с рычанием стал стаскивать с Белладонны отвратительные тряпки. Тело ее будто светилась в полутьме, волосы рассыпались по обнаженным плечам. Фабиан отстранился, ожидая возражений, но принцесса решительно расстегнула молнию его комбинезона, дернула ворот сорочки, которую он зачем-то вчера нацепил на себя.

Она, шаля, провела пальчиком по его груди:

– Можешь звать меня Беллой.

Когда к этому сладкому путешествию подключились ее нежные губы, Фабиан понял, что ему все равно, даже если его возлюбленная отравительница, или мошенница, или даже полигамна, как принято у них на Джаргаморе.

– Ваша светлость! – раздался голос с небес. – Где вы?

Белладонна резко отскочила, стала лихорадочно одеваться.

– Здесь его коммуникатор! – проговорил другой голос. – Кажется, барон упал в фонтан.

Девушка успела спрятать волосы под кепку и вжалась в стену в самой густой тени.

– Ваше сиятельство, вы здесь?

Наверху, в дыре, которую оставил барон своим телом, появилось встревоженное лицо Хиггиса. Старый дворецкий по-совиному хлопал глазами, пытаясь рассмотреть, что происходит в чаше фонтана.

Фабиан застегнул комбинезон с видом отправляющегося на казнь и вышел на свет:

– Да, старина, вы меня нашли. Что случилось?

– Вас срочно требует к себе… Одно мгновение, ваше сиятельство.

Хиггис отвернулся, отдавая распоряжения:

– Принесите веревку и позовите Сэма, пусть спустится и поможет его сиятельству влезть…

– Не надо! – вскрикнул спасаемый. – Веревки будет вполне достаточно.

Дворецкий кивнул слегка вбок, не в силах одновременно вести две беседы.

– Я пока побуду с вами.

– Так что произошло? – повторил Фабиан, когда невидимые работники наверху закончили препираться и удалились исполнять поручение.

– Герцог Аргайл требует вас к себе.

– Ярвуд здесь?

– Да. Он прибыл в Моубрей-холл полчаса назад, с группой захвата. Они обыскивают помещения слуг и все пристройки. Говорят, герцог явился задержать опасную диверсантку, которая все это время скрывалась у нас.

Хиггис неодобрительно покачал головой. Фабиан взглянул на Белладонну. Девушка не шевелилась, распластавшись по стене и надвинув на лицо козырек кепки.

– Какая невероятная глупость! – громко сказал барон вверх. – Я имею в виду – обыск у слуг. Ведь все прекрасно знают, что при желании в юго-западных рощах можно спрятать целый отряд вооруженных до зубов преступников. Подайте мне мой коммуникатор, старина. Вы именно по нему определили мое местоположение? Чему я, конечно, невероятно рад.

Барон легко поймал кинутое вниз устройство и быстро защелкал по клавишам, активируя карту поместья. Потом набрал сообщение, а когда опустили веревку, положил коммуникатор на мраморное дно. Его принцесса должна все понять. Она прочтет сообщение и уничтожит его. Она запомнит карту, избежит ловушек. И как только советник ее величества герцог Аргайл ослабит бдительность, Фабиан поможет Белладонне покинуть сектор «А».

Барон легко поднялся наверх:

– Оставьте веревку здесь, не до этого! Время не ждет! Быстрее! Ведите меня к герцогу! Вы тоже, и вы!

Он отгонял от фонтана работников с настойчивостью пастушьей собаки, следя, чтобы никто не мог помешать его возлюбленной бежать.

Когда наверху стихли все звуки, Белладонна отделилась от стены, прочла сообщение. С улыбкой, полной грусти, она рассматривала карту, запоминая отмеченные Фабианом места.

– Ты хороший мальчик, – шепотом сказала она в пространство. – И очень умный. Но, приняв твою помощь, я подвергну опасности в первую очередь тебя. Поэтому… Прощай, Фабиан, барон Моубрей. Если Джаргамору будет угодно, мы когда-нибудь встретимся.

Девушка отключила коммуникатор, взобралась по веревке и, положив устройство у бортика фонтана, неторопливо пошла в сторону хозяйственных построек. Автоматон-уборщик семенил следом.

Хиггис проводил барона к двери кабинета леди Мери. Фабиан глубоко вдохнул и, прежде чем войти, нацепил на лицо самую лучезарную улыбку из своего арсенала.

– Доброе утро, любезные родственники.

– Где ты был? – Матушка вскочила, прижав руки к груди. – Почему твоя одежда в беспорядке? Что происходит?

Барон обошел леди Мери и сел в одно из кресел, стоявших перед письменным столом, за которым устроился лорд Ярвуд.

– Наш ангелочек нам сейчас все расскажет, – любезно пояснил герцог. Затем кивнул племяннику: – Не так ли?

– С каких пор благородное собрание интересует, как я провожу свободное от управления поместьем время?

Ярвуд помолчал, ожидая, пока леди Мери займет свое место, затем неожиданно строгим тоном приказал:

– Дай мне свой коммуникатор.

– У меня его нет.

Фабиан все еще улыбался, изображая полнейшее непонимание.

Герцог сдвинул крышку письменного стола и щелкнул кнопкой пульта:

– Действительно, он не с тобой. Одну минуту. – Он позвонил в колокольчик и отдал новый приказ появившемуся на пороге мистеру Смитту: – Принесите мне комм барона, вы без труда обнаружите его вот здесь.

Помощник склонился над пультом, быстро взглянул на мерцающую на карте точку и кивнул:

– Слушаюсь!

– Постойте. – Ярвуд искоса взглянул на племянника. – Вы обнаружили место, где скрывалась диверсантка?

Мистер Смитт шмыгнул носом:

– Да, это в нежилом секторе. Оборудованное помещение защищалось автоматонами. Желаете лично осмотреть?

– Позднее. Ступайте. Надо же, какой кладезь талантов. Она еще и механик.

– Где ты познакомился с этой девушкой, мой дорогой? – спросила леди Мери.

Фабиан не отводил взгляда от Ярвуда:

– Пощади остатки моего самолюбия. Я не хочу, чтобы матушка присутствовала при моем допросе. Это ведь допрос, не правда ли, советник?

– Мери, вы не могли бы нас оставить? – участливо проговорил герцог. – Обещаю, я не причиню физического вреда вашему сыну.

– Я доверяю тебе, мой дорогой, – всхлипнула леди Мери в кружевной платочек. – Буду ждать окончания вашей беседы в розовой гостиной.

И леди Мери, покачиваясь, пошла к двери. До мужчин донеслось ее бормотание: «Какой скандал! Господи! Какой скандал!»