Текст книги "Сточное время"

– А что вы увидели?

– Ваши природные контуры перегружены. Или, лучше сказать, крайне истощены. Как будто через вас пропустили целый каскад энергии. Вы что, какой-нибудь замок с землей сровняли? Нет, надо поговорить с коллегами. Если так нагружать студентов…

– Может, не надо? – вяло возразил Янус. – На занятиях ничего такого, кажется, не было.

– А где же тогда? Не помните? Впрочем, такая встряска могла и память нарушить. Нет, голубчик, вами надо заняться всерьез…

Магистр прошелся по кабинету. Янус, чувствуя странное равнодушие, продолжал сидеть за его столом, на котором были в беспорядке навалены раскрытые книги, таблицы и какие-то графики, нагоняющие скуку уже одним своим видом. В полусфере «зрачка» мерцала карта Предлесья. Точнее, это был энергетический слепок, выполненный с низкой орбиты. Белые щетинки Колодцев и лиловые язвы сточных воронок. Одна из них привлекла внимание Януса, хотя вроде бы ничем не отличалась от остальных. Ему показалось, что от него ускользает какая-то очень важная мысль.

– Извините, – обратился Янус к магистру. – У вас тут карта открыта, я случайно увидел. Можно спросить? Я по поводу этих сточных воронок. Вот в них сливается отработанная энергия и уходит к центру планеты. А дальше что происходит?

Магистр посмотрел на него с интересом.

– Интересуетесь программой старшего курса?

– Не знаю. – Янус пожал плечами. – Пришло почему-то в голову.

– Это хорошо, – похвалил магистр. – То, о чем вы спросили, – одна из главных загадок современной науки. Да и не только современной. Люди веками пытаются разгадать, что там происходит с отходами.

– И как успехи?

– Ну, гипотез сколько угодно. Самая примитивная – отходы просто-напросто сгорают в ядре. Но есть и весьма экзотические теории…

– Какие же? – спросил Янус.

– Ну, например, отходы попадают в неизвестное измерение.

– В другой мир?

– Да, вот именно. И, конечно, те, кто додумался до такого, сразу начинают гадать – а что, если в этом мире тоже кто-то живет? И каково приходится местным жителям? Ведь наши энергетические отходы, по этой логике, вываливаются к ним.

– То есть туземцы принимают на себя все, что мы спускаем в канализацию?

Магистр усмехнулся:

– Вы с нашим ректором не общались? Это его излюбленная метафора – сточная канава, канализация. По-моему, слишком неаппетитно. Я предпочитаю несколько иной образ – выхлопная труба. Но суть от этого не меняется.

– С ректором? – переспросил Янус. – Ну что вы, я его только издалека видел.

Он помолчал, потом задумчиво произнес:

– Действительно – как же они, в другом мире, все это разгребают? Идеи, которые мы отбросили, дурацкие общественные модели… Получается, этот выхлопной мир – просто изнанка нашего? Антипод? Если у нас хорошо – у них плохо?

– Вряд ли столь однозначно, – сказал магистр. – Ведь в канализацию, пользуясь вашим сравнением, спускают иногда и ценные вещи. Просто по недосмотру. Или по недомыслию. Вот, например, двигатель внутреннего сгорания. Мы его изобрели, но использовать почему-то не стали. На общественном транспорте у нас паровая тяга. Никто же не считает, что она – идеал? Просто привыкли и уже менять не хотим. Ну а в социальном плане тоже. Мы, например, отбросили идею абсолютного равенства, чтобы построить меритократию. И совершенно об этом не пожалели. И парламента у нас нет, хотя кое-кто предлагал. Но, наверное, и в этих идеях, от которых мы отказались, можно найти какие-то рациональные зерна. Если хорошо покопаться…

– Нет уж, – сказал Янус, – абсолютному равенству самое место в канализации. Пусть тамошние жители сами с ним разбираются. И с парламентом тоже. Хотя, конечно, со стороны посмотреть было бы интересно. Не придумали таких способов?

– Нет, – улыбнулся преподаватель. – Способов не придумали. Это ведь чисто гипотетический мир. Нет никаких доказательств, что он вообще существует. Как он выглядит, мы не знаем. Хотя, по логике, это нечто вроде кривого зеркала. Может, у каждого из нас там есть свой двойник. Но проверить все равно не получится. Через воронку ведь не заглянешь…

– Ну и ладно, – легко согласился Янус. – Лишь бы эти воронки исправно работали. Чтобы грязь у нас не задерживалась.

– Янус, вы сегодня просто в ударе. Как раз в эти дни данная проблема обсуждалась на самом высоком уровне. Одна из воронок, – магистр кивнул на карту, – перестала функционировать. Не буду вас утомлять подробностями, но скопилось целое озеро ядовитой энергии.

– То есть наши отходы перестали вытекать в другой мир? Там, наверно, обрадовались.

– Не знаю, – сказал магистр. – Может, обрадовались, а может, наоборот, растерялись. Привычная система ценностей рухнула, и они попытались жить без наших идей. Стали искать новые ориентиры. Попробовали вернуться к истокам. Разбудили древних богов. Только все это продолжалось недолго.

– Почему?

– Воронка опять заработала. Она переползла на другое место, где ей ничто не мешает. Грязная энергия начала уходить, словно кто-то выдернул пробку. И если другой мир существует, то отходы снова потекли к ним.

– И у них все стало как прежде?

– Не думаю, – покачал головой магистр. – У нас ведь тоже кое-что изменилось. Император, обеспокоенный брожением в обществе, решил принять меры. Орден Равных с сегодняшнего дня запрещен. А принц, представьте себе, явился к отцу с повинной. Его Высочество отстранен от государственных дел, больше не курирует Гвардию. Так что нельзя сказать, что все вернулось к исходной точке. Скорее начинается новый виток.

Магистр помолчал, а потом продолжил:

– Да, и самое интересное – там, где была воронка, теперь открылся новый Колодец. Точнее, не новый, а очень старый, только он был много веков запечатан.

– Ничего себе, – сказал Янус.

– Идите, я покажу вам запись. Колоссальное событие для науки. Правда, как это ни прискорбно, не обошлось без жертв…

…Когда из земли поднялся столб холодного света, произошел мощнейший энергетический всплеск. На пассажирском дирижабле, который в тот момент пролетал в нескольких милях к югу, замкнуло управляющий контур. При аварийной посадке несколько человек пострадали, а одна из пассажирок – дочь графа, во владениях которого расположен Колодец, – скончалась от полученных травм.

– Просто ужасно, – вздохнул магистр. – Совсем молодая барышня, одна из фрейлин принцессы. Летела на каникулы из столицы…

Он коснулся «зрачка», и в полусфере появилось изображение девушки. Ее волосы были рассыпаны по плечам, и огромные глаза доверчиво смотрели на Януса.

– И, знаете, – магистр покачал головой, – только сейчас обратил внимание. Ее биоэнергетический контур почти точно совпадал с вашим. То есть не совпадал, конечно, – был комплементарен, вы понимаете? Недостающая половинка. Если бы ей подбирали идеальную пару… Впрочем, о чем я, старый дурак…

«Ну почему же, – подумал Янус, – спасибо за объяснение». Забытый сон расцветал перед ним невыносимо яркими красками.

Виола была единственным человеком, способным открыть Колодец. Но нужен был кто-то, кому она отдаст управление. Кому она откроется без остатка.

«Если бы мы подбирали идеальную пару…»

Конечно, подбирали, а как же? Как подбирают отмычку к замочной скважине. А он удивлялся, почему государственную тайну доверили второкурснику.

И всплывали перед глазами строчки древней баллады, которую он, наконец, мог прочесть до конца.

 
Замок, согретый белым огнем…
Ночь тиха и грустна.
Прекрасная девушка едет верхом
по дороге одна.
Хозяин замка горяч и юн.
И, словно вселился бес,
в прохладном свете полночных лун
он скачет наперерез:
«Трудна дорога, и ночь длинна,
а в замке горит камин.
Ты больше не будешь грустить одна,
и я не буду один».
Лунный свет разгоняет тьму.
Молчат и ждут небеса.
«Веди», – сказала она ему,
но он уже понял сам.
Горячие ночи быстро бегут.
Но вдруг: «В обиде не будь —
я должен уехать, меня там ждут,
а ты продолжай свой путь.
Нам было с тобой хорошо вдвоем.
Прощай». И вышел во двор.
А она все глядела в дверной проем,
формулируя приговор.
Она была из Лесных Сестер,
которые помнят зло.
И словно черный дракон простер
над замком свое крыло.
Покинут замок, и проклят род.
Колодец давно иссяк.
Но две тысячи лет пройдет,
и появится новый знак.
Вспыхнет звезда, и мрак рассекут
золотые лучи-штыки.
И в Черной Долине прорастут
каменные клыки.
Долог путь ко второй звезде.
Запах смерти вокруг.
И нельзя укрыться нигде —
лишь упасть на скошенный луг.
На шкуре у Ящера третья звезда.
Сияние – ярче зарниц.
Он проснется – и замрут города,
и князья повалятся ниц.
И будет мор, и будет война,
и река, текущая вспять.
И в целом мире только одна
сумеет проклятье снять.
Та, чей предок отверг любовь,
теперь ее обретет.
И, как на крыльях, до облаков
она взлетит. И поймет,
что осталось только разбить печать.
А условия здесь просты —
обретенную силу надо отдать
и броситься с высоты.
И когда она достигнет земли,
из Колодца вырвется свет.
Это значит, мы завершить смогли
круг в две тысячи лет.
 

«Броситься с высоты», – повторил про себя Янус. Легенда ясно предупреждала – только жертва может распечатать Колодец. И теперь ее принесли, чтобы мог начаться новый виток.

Глава 8
Промежуточный финиш

Дожди зарядили еще на майские праздники, и к концу месяца поля вокруг Чернодольска начали подгнивать. Глядя, как тяжелые капли разбиваются о стекло, Артем размышлял в том, что выбрал неподходящее время для своей поездки на юг. Впрочем, он прибыл не на отдых, а по делам. Наконец-то за ветхий дом, доставшийся ему по наследству, предложили вполне приличную цену. По местным меркам, естественно. В Москве этих денег хватит, от силы, на пару квадратных метров. А что он хотел за две смежные комнатенки с микроскопической кухней и сортиром на огороде? Надо брать бабло, пока предлагают. Тем более, говорят, что рубль опять обвалится.

В плацкартном вагоне царило вялое оживление. Курортники, приехавшие на лечебные воды, с тоской смотрели на низкие облака. Вредная тетка, которая всю дорогу жаловалась на отсутствие сервиса и обещала накатать письмо в правление ОАО «РЖД», теперь неожиданно успокоилась и возилась с айпэдом. Она самозабвенно листала фотографии из Египта, водя жирными пальцами по экрану. Мужик на соседней лавке задумчиво цедил пиво из двухлитровой бутылки. Артем отнес белье проводнице, взял с полки свою потертую сумку и проверил карманы. Все вроде на месте. Паспорт с упитанным двуглавым орлом, мобильник, несколько тысяч наличными. Надо будет снять еще в банкомате.

Артем вышел в тамбур, где нацепил наушники и принялся ловить местные FM-станции. Лучше всего было слышно ту, которая передавала шансон. Блатные аккорды хорошо ложились на стук колес. Мимо уже проплывали окраины Чернодольска.

Поезд остановился. Артем выскочил из вагона и быстро зашагал по перрону. По привокзальной площади, разбрызгивая лужи, сновали микроавтобусы. В ларьке продавали хот-доги с пивом, а по соседству краснел «Макдональдс». Над площадью висел огромный плакат в поддержку кандидатов от «Неделимой России».

Артем вспомнил, что хотел зайти в Интернет, и поморщился от досады. Придется возвращаться в здание терминала. На входе стоял металлодетектор, а багаж просвечивали рентгеном. После теракта в Шереметьево полицейским было приказано удвоить, а еще лучше – утроить бдительность. Пассажиры ворчали что-то про «цирк с конями».

Артем озирался, пытаясь понять, где находится узел связи, когда его похлопали по плечу. Славик, его бывший сосед, радостно оскалился и протянул руку.

– В отпуск приехал?

– Ага. Но, вообще-то, дом хочу продавать. Все равно я здесь почти не бываю.

– О, – сказал Славик, – серьезное дело. Это надо отметить.

– Дай сначала продать. Потом и отметим.

– Потом мы, может, не состыкуемся. У нас каждый день аврал – видишь, даже в субботу вызвали.

– Террористов ловите?

– Стараемся, – вздохнул Славик. – Но сегодня, спасибо, тревога ложная. Так что до завтра я совершенно свободен. Пошли, тут рядом есть один погребок…

– Погоди, – взмолился Артем, – я только с поезда. Дай хоть переодеться.

– Да ладно тебе, – махнул рукой Славик. – Нормально выглядишь, люди не разбегаются. Вот, кстати…

Он показал глазами на двух девиц, которые стояли в паре метров от них. Барышни уставились в телевизор, подвешенный на одной из колонн.

– Смотри, Собчак так загорела, аж завидно, – комментировала одна.

– Не говори, – соглашалась другая. – А видела вчера эту новенькую? Она на поляне скандал устроила. Говорит, пришла на проект, чтобы строить отношения с Владом, а сама страшная, как я не знаю кто…

– Извините, девушки, – вмешался Славик, – невольно подслушал ваш разговор. И тоже считаю, что новенькая была категорически не права. Предлагаю обсудить это в более подходящем месте. Здесь буквально через дорогу.

Девушки с интересом посмотрели на них.

– Нам вообще-то на электричку…

– Электрички ходят весь день, – успокоил Славик. – И завтра тоже. Так что еще успеете. Ну что, идем?

И они все вместе вышли под дождь.

Часть вторая
Безбилетник

Глава 1

Два человека глядели сверху на заснеженную равнину. По белому полю бежали сиреневые ручьи – они сливались друг с другом, образуя небольшую воронку. Отработанная энергия уходила в недра планеты. Чтобы увидеть эту картину, нужно было иметь особое зрение – и пассажиры ялика им, без сомнения, обладали.

– Кажется, все нормально, – произнес тот, что был помоложе. – Воронка снова функционирует.

– Да, но какой ценой, – вздохнул его собеседник.

– Перестаньте, магистр, – поморщился молодой. – Вы ведь прекрасно знаете, что другого выхода не было.

– Знаю, господин ректор. Но девушку не вернешь. И этот мальчик, Янус, тоже не выдержал. Ушел из университета, а ведь подавал большие надежды. Искренне интересовался наукой. Буквально глаза горели…

Повисла пауза. Ялик неподвижно висел над бескрайним полем. Магистр закрыл глаза и устало откинулся на сиденье. За последние дни он, казалось, постарел лет на десять.

– Воронки… – произнес, наконец, магистр, словно пробуя это слово на вкус. – Это ведь неисчерпаемый материал для исследования. Каждая гипотеза порождает кучу вопросов. Вот, например, та воронка, что перед нами. Ладно, примем за аксиому, что она ведет в другой мир. Но ведь воронок много? Значит, и миров тоже должно быть много? Кто будет искать ответы? Нам не хватает энтузиастов. Януса мы уже потеряли…

– И с этим ничего не поделаешь, – жестко заметил ректор. – Наука требует жертв. Теперь этой проблемой займутся другие люди. И кто-то из них, может быть, докажет, что сточных миров существует много.

– Вы правы, – магистр опять тяжело вздохнул. – Этим займутся другие люди…

…Когда соседи спозаранку включили дрель, Егор чуть не заревел от досады и выругался сквозь зубы. Дрель тарахтела как пулемет, делая короткие паузы, как будто каратели поправляли прицел, чтобы акустический удар пришелся точно в левое ухо. Егор оторвал лицо от подушки и с ненавистью уставился в стену, надеясь, что его взгляд прожжет кирпичную кладку и разом испепелит снайпера. Но потом до него дошло, что звук рождается не за стеной, а где-то гораздо ближе. Егор скосил глаза и увидел, что рядом бьется в конвульсиях массивная антикварная «Нокиа». Мобильник с виброзвонком елозил по ветхому деревянному стулу, и тот буквально подпрыгивал от испуга.

Егор, пораженный этим эффектом, выловил телефон и мысленно извинился перед соседями, которых к тому моменту успел обложить до семнадцатого колена.

– Алло, – произнес он осипшим голосом.

– Егор? – донеслось из трубки. – Спишь, что ли?

– Нет, – зло сказал Егор.

– Не узнал? – Собеседник говорил с кавказским акцентом. – Заур тебя беспокоит.

– А, привет. Извини, действительно не узнал. – Егор потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. – Как дела продвигаются?

– Дела у прокурора, у нас делишки! – Заур обожал употреблять русские идиомы. Егор представил, как тот сейчас скалит зубы и энергично жестикулирует свободной рукой. – Слушай, дорогой, ты ко мне подъехать не можешь? Тут с тобой люди хотят побеседовать. Деловое предложение, говорят.

– Что за люди? – Егор спустил ноги на пол. Спать уже не хотелось.

– Серьезные люди, не сомневайся. К часу подходи, ладно?

Услышав это, Егор мог бы, конечно, ответить усталым голосом что-нибудь вроде: «Я завязал». А потом сделал бы мужественное лицо, закурил сигарету и долго глядел бы невидящим взглядом перед собой. Как Брюс Уиллис в роли пьющего, но честного детектива. Но Егор не мог себе такого позволить. Денег, вырученных по результатам последней командировки, едва хватило, чтобы рассчитаться с долгами, и платить за квартиру в этом месяце было нечем, и в голосе Юльки, когда она напоминала ему об этом, все чаще проскакивали визгливо-истерические нотки. Поэтому он буркнул в трубку: «Ладно, договорились», поднялся с кровати и пошел умываться.

Соскреб щетину, полюбовался на себя в зеркале и поплелся на кухню. Потом случайно посмотрел на часы и едва не выронил чайник. Елки-палки, начало первого! А ему казалось – раннее утро. Вот что значит отвык вставать по будильнику. Теперь даже чаю некогда выпить. Ну, то есть он еще не опаздывает, но пока вода закипит, пока заварится – а потом давись кипятком…

Егор отхлебнул нарзану из пластиковой бутылки, выглянул во двор и поморщился. Было пасмурно, накрапывал дождь, да еще и дерево, растущее прямо перед окном, едва пропускало свет через густую листву. Даже при безоблачном небе в квартире всегда царил полумрак – а в такие дни, как сегодня, серый рассвет, казалось, продолжался часами, постепенно вырождаясь в тусклые вечерние сумерки. Будь его воля, Егор поселился бы в одной из новых многоэтажек, что в последние годы выросли на окраине Чернодольска. Причем желательно на самом верху, где-нибудь этаже на шестнадцатом – чтобы никакие деревья не закрывали обзор и вечером можно было смотреть, как малиновый шарик солнца опускается в ложбинку между холмов. Но, увы – всю жизнь он ютился в съемных квартирах не выше третьего этажа. Других почему-то не предлагали.

Егор взял с вешалки любимую кожаную куртку, запер дверь и не спеша спустился по лестнице. У двери подъезда торчал Толян. Или Анатолий Петрович – так, наверное, правильно. Участковый все-таки. Он жил в этом же доме и сейчас вышел, чтобы вынести мусор – рядом стояло побитое пластиковое ведро. Толян был в джинсах и в майке без рукавов. Он ежился и курил сигарету.

– Здорово, – сказал Егор. – Чего это ты не в форме?

– Суббота сегодня, – раздраженно ответил тот. – У нас тоже выходные бывают. Или ты хочешь, чтобы я вообще с работы не вылезал? Я уже и так две недели без перерыва…

– Ладно, ладно, – сказал Егор. – Извини. Ну, сегодня хоть выспался?

– Ага. Даже голова заболела. Обычно с недосыпу болит, а сегодня – наоборот… Ну ладно, а у тебя как дела? На работу устроился?

– Вариантов нет, – пожаловался Егор.

– Что, вообще никаких?

Егор вспомнил звонок, который его разбудил, и на секунду запнулся.

– Нет, – сказал он, – пока ничего достойного. Ладно, Толян, давай, мне пора.

Участковый посмотрел на него внимательно.

– Давай, Егор. Смотри, никуда не вляпайся.

– Яволь, товарищ старший лейтенант, – ответил Егор и зашагал прочь.

Дождь сеялся на улицы и крыши домов, он не усиливался, но и не затихал, как будто сантехник в небесном ЖЭКе слегка приоткрыл соответствующий вентиль, а потом отправился на обед, но, встретив корешей по дороге, забыл обо всем и ушел пить водку. Ну, или нектар, что там у них принято по субботам.

На мокром асфальте валялись клочья тополиного пуха. Из-за налипшей грязи они были похожи на использованную вату. Егор перескакивал через лужи и думал о том, что давно уже в Чернодольске не было такого мерзкого лета. Синоптики пожимали плечами, а местные жители чертыхались, тщетно пытаясь найти просвет в облаках. Разве что Юлька была довольна – у нее была аллергия на тополиные хлопья, и при нормальной погоде она в это время года истекала соплями и беспрерывно терла глаза.

Егор вышел на улицу, ведущую к продуктовому рынку. Вдоль тротуара сидели торговки в дождевиках из прозрачной пленки. Покупатели неуклюже пытались перехватить сумки так, чтобы вытащить кошелек, но при этом не уронить зонтик. Чернявый парень предлагал прохожим краденые мобильные телефоны. Менты, которых с недавних пор стали называть полицейскими, смотрели в другую сторону.

Егор нырнул в кафе, расположенное в паре сотен метров дальше по улице. Дневной свет едва проникал сквозь маленькие закопченные окна, и на стенах горели тусклые лампы. Интерьер не отличался изяществом. Впрочем, Егору нравились столы из какого-то тяжелого дерева и такие же массивные лавки. В дальнем углу сидели двое в кожаных пиджаках и громко обсуждали что-то гортанными голосами.

– О, какие люди! – Заур, стоявший за стойкой, сделал движение, будто собирался с пяти метров обнять Егора. – Проходи, дорогой, рад тебя видеть!

– Я тоже рад! Как ты тут, процветаешь?

– Какой процветаешь, слушай?! – Иногда Егору казалось, что Заур намеренно утрирует свой кавказский акцент, чтобы не выбиваться из образа. – Аренда подорожала, а вчера пожарный инспектор был – знаешь, сколько потребовал?..

Он выкатил глаза, и Егор внутренне сжался, ожидая услышать что-нибудь несусветное, но в этот момент раздался телефонный звонок. Заур выудил из кармана айфон последней модели и рявкнул: «Да!» Из трубки донеслось какое-то невнятное квакание. Заур грозно нахмурил брови, развернулся на каблуках и, продолжая слушать, ушел в подсобное помещение. Было без пятнадцати час. Из кухни доносился одуряющий запах жареного мяса. Егор проглотил слюну и вспомнил, что с утра ничего не ел. Денег, конечно, уже почти не осталось, но если сегодня будет заказ… Да и цены здесь умеренные, это надо признать.

– Слушай, – сказал Егор, когда хозяин кафе вернулся, – есть хочу, не могу. Можно что-нибудь, чтобы уже готово?

– Чанахи бери, – предложил Заур, и через секунду перед Егором возник горшок с дымящимся варевом. – А пить что будешь?

– Э-э-э… Ничего, пожалуй, спасибо.

– Как ничего? Давай, за счет заведения. – Заур жестом фокусника выдернул откуда-то большую бутылку и плеснул в стакан граммов пятьдесят коньяку.

Егор вопросительно поднял бровь.

– Чего смотришь? Для хорошего человека не жалко! – Заур всплеснул руками и хотел развить эту тему, но у него опять зазвонил айфон. Он чертыхнулся на своем языке и полез за трубкой.

Егор взял горшочек и отошел к столу. Похлебка была густая, и мяса там было много. «Кажется, чанахи – это грузинское блюдо, – подумал он, – а Заур ведь никакой не грузин. Значит, формирует меню без оглядки на национальные предрассудки. Ай, молодец». И коньячок ничего. Не «Хеннесси», конечно, но на халяву – самое то. Полдень, кстати, уже миновал, и теперь никто не заявит, что Егор начинает квасить с утра. Теплая волна разлилась по телу, и он от удовольствия зажмурил глаза.

Он разделил коньячную порцию на два примерно равных глотка. Вторую часть выпил, уже почти дохлебав чанахи. Едва минутная стрелка на настенных часах заняла строго вертикальное положение, входная дверь отворилась, и в кафе вошли двое. Егор хмыкнул. Платиновая блондинка в длинном облегающем платье и аристократический господин в костюме-тройке смотрелись у Заура чуть менее экзотично, чем знаменитый визажист Сергей Озверелов в деревне Малые Писюны. Посетители направились к стойке. Заур показал глазами на столик, за которым сидел Егор.

– Разрешите? – спросил мужчина.

– Пожалуйста, – сказал Егор и сделал приглашающий жест.

Аристократ неуверенно огляделся – кажется, он искал стул, который в соответствии с этикетом следует пододвинуть даме. Не обнаружив искомого, мужчина на мгновение завис, но быстро опомнился и первым полез на лавку, чтобы сесть напротив Егора. Его спутница с сомнением посмотрела на исцарапанное сиденье и примостилась с краю. Показалось даже, что она просто согнула ноги в коленях, не желая осквернять свою филейную часть соприкосновением с местной мебелью.

– Здравствуйте, – произнес аристократ. – Вы Егор?

– К вашим услугам.

– Нам вас рекомендовали, – сказал господин и многозначительно замолчал. Егор выжидательно смотрел на него. Аристократ немного замешкался.

– Так вот… – собрался он с мыслями. – По словам тех, кто вас рекомендовал, вы способны, скажем так, доставить некий груз из пункта А в пункт Б по маршруту, который… гм… большинству людей недоступен?

– Какого рода груз?

Аристократ извлек откуда-то аккуратный контейнер с ручкой и поставил его на стол. Егор мысленно почесал репу – он был твердо уверен, что заказчики вошли в кафе с пустыми руками. Серебристо-белый контейнер был размером с трехлитровую банку. Сходство усугублялось тем, что на торце имелся цилиндрический выступ, напоминающий широкое горлышко. Видимо, в это горлышко вставлялась труба, подходящая по диаметру, а потом… потом… В общем, происходило что-нибудь интересное.

– Что это?

– Это ваш груз.

– Я догадался, – терпеливо сказал Егор. – Что в контейнере?

– Я полагаю, – аристократ пожевал губами, – что для курьера это лишняя информация. Будет лучше, если вы целиком сосредоточитесь на доставке. Вообще-то, мне говорили, что люди вашей профессии лишних вопросов не задают.

– Лишних – не задаем. Но все же не хотелось бы в один прекрасный момент узнать, что я таскаюсь по городу с каким-нибудь изделием «РЯ-6».

– «РЯ-6»? – переспросил собеседник, наморщив лоб.

– Ранец ядерный, – любезно расшифровал Егор. – Фугас мощностью до одной килотонны. Не доводилось слышать?

– Не доводилось, – сердито ответил аристократ. – Могу вас заверить, что груз не имеет ни малейшего отношения к разработкам ваших военных.

«О как, – подумал Егор. – Ваших, значит? Не наших? Занятно».

– Пункт назначения? – спросил он.

– Белая Вежа.

«Ни фига себе, – подумал Егор, – уж не та ли Белая Вежа, которую князь Святослав в свое время брал? Она же – крепость Саркел? Нехило, если учесть, что она уже полвека на дне Цимлянского водохранилища. Спасибо хоть в Китеж-град не предлагают сгонять. Впрочем, что поделаешь – издержки профессии. Ладно, теперь о главном…»

– Тридцать тысяч долларов, – заявил он и уставился на своего визави. Московские коллеги за такой гонорар даже улицу бы перейти поленились. Но в Чернодольске это были большие деньги. Даже квартиру можно купить. Однушку. Не в новой шестнадцатиэтажке, конечно, но все-таки… В общем, заявка довольно наглая. Егор внутренне приготовился к торгу, но собеседник ответил:

– Договорились.

Егор чуть не поперхнулся. У него возникло странное ощущение, что заказчик не моргнув глазом дал бы ему и три миллиона.

– Если успеете доставить до конца выходных, получите еще столько же, – продолжал между тем клиент.

«Твою ж мать, – подумал Егор. – Или это кидалово?..»

– Десять тысяч вперед, – сказал он.

Аристократ задумчиво посмотрел на блондинку. Та брезгливо сморщилась и достала из сумочки пачку стодолларовых купюр, перехваченную лентой. Бросила ее на крышку стола. Блин, да что они – издеваются? Егор недоверчиво огляделся по сторонам, но рядом никого не было. Он взял пачку и заглянул в середину. Банкноты были из одной серии, и номера аккуратно шли друг за другом. Да уж…

Клиенты явно не от мира сего. Егор чувствовал какой-то подвох, но уже понимал, что отказаться никак не сможет. Иначе жаба, раздувшаяся за период безденежья до невероятных размеров, придушит его на месте. Черт, надо собраться с мыслями. Значит, доставить до конца выходных? Сегодня суббота – то есть осталось чуть больше суток. Если повезет, то почему бы и нет? Все зависит от расписания. Если сегодня будет подходящий маршрут… Так, надо срочно идти к Волхву. Опять этот старый ублюдок сдерет втридорога…

– Хорошо, я берусь, – сказал он. – Кому я должен передать груз?

– В Белой Веже вас будут встречать. Встречающий приложит палец к этому сенсору. – Аристократ сдвинул небольшую пластину на задней части контейнера. – Появится сигнал – доступ разрешен. Видите? Если все нормально, можете отдавать. Сразу же на месте вам выплатят ваши деньги.

– То есть если я передам контейнер до полуночи с воскресенья на понедельник, то сразу получаю пятьдесят тысяч? – решил уточнить Егор. Блондинка закатила глаза, словно говоря про себя: «Ох уж эта меркантильная челядь!»

– Именно так, – склонил голову собеседник.

– Ладно. Груз требует какого-то особого обращения?

– То есть?

– Ну, не знаю – не кантовать, при пожаре выносить первым?

Аристократ, казалось, впервые задумался над этим вопросом.

– Нет, пожара он не боится. И влаги тоже – можете гулять под дождем. Еще он ударопрочный – если уроните на асфальт, ничего не будет. Разве что сунете под гидравлический молот…

– Понятно, – сказал Егор. – Как мне с вами связаться в случае форс-мажора?

– Например? – поднял брови аристократ. «Да что ж такое, – разозлился Егор. – Цирк шапито, а не деловые переговоры».

– Ногу, например, подверну на выходе из кафе. Или террористы нападут по дороге. То есть доставка сорвется по не зависящим от меня обстоятельствам.

– Ах, вот вы о чем, – сообразил клиент. – Надеюсь, до этого не дойдет.

– Я тоже надеюсь, – терпеливо сказал Егор. – Но все-таки?

– Ну, что ж, тогда позвоните по этому телефону. – Заказчик протянул ему визитную карточку, которую, казалось, достал из воздуха. На белом прямоугольнике был обычный сотовый номер. Ниже стояло единственное слово: «Советник». «Да, – вздохнул про себя Егор, – этот насоветует, можно не сомневаться».

– Спасибо, – сказал он. – У меня больше вопросов нет.

– Тогда желаю удачи.

Блондинка одарила Егора холодным взглядом, изящно встала из-за стола и, не оглядываясь, зацокала к выходу. Аристократ рванул следом, обошел свою даму на вираже и успел распахнуть перед ней облезлую дверь. Егору стало интересно, на какой машине они приехали. «Роллс-Ройс», наверно, какой-нибудь, с «летящей леди» над радиатором. Он выглянул из окна, но перед входом в кафе его заказчиков не было, как будто они растворились в воздухе, едва перебравшись через порог. Самым крутым автомобилем в пределах видимости была замызганная «Лада Приора». Егор пожал плечами, завернул контейнер в пластиковый пакет и направился к стойке.

– Ну что, – спросил Заур, выходя из подсобки, – пообщались?

– Пообщались, – сказал Егор.

– И как, нормально?

– Ну, вроде да. По крайней мере не мелочатся…

– О! – Заур многозначительно поднял палец. – Я же говорил – серьезные люди! Скажи спасибо.

– Спасибо, – сказал Егор. Его одолевали сомнения. – Ладно, за мной должок. Как вернусь, зайду к тебе в гости. А сейчас извини, бежать надо. Дело срочное.

– Давай, давай, дорогой. Ни пуха!

– К черту.

Егор сунул пакет под мышку, вышел под дождь и огляделся по сторонам. Ментов поблизости не было, только двое топтались у самого входа на рынок. Он перешел дорогу, нырнул в переулок и выбрался на параллельную улицу. Здесь стражи порядка обычно не появлялись. Документы у него, конечно, в порядке, прописка и все такое – но «ранец ядерный» (или что там за хрень у него в пакете) явно вызовет интерес. Да, надо быстрей к Волхву, потом с ментами будет проще. Ну и расписание, конечно, узнать, это сейчас важнее всего…