Текст книги "Лекарство от страха"

Владимир Саламатов
Лекарство от страха

Что такое страх

Казалось бы, ответ на этот вопрос всем очевиден. Вряд ли найдется кто-нибудь, кто ни разу в жизни не испытывал страха. Все мы чего-нибудь да боимся. Того, что уволят с работы, того, что близкие попадут в беду, того, что муж уйдет к другой. Кто-то боится собак или пауков, кто-то опасается летать самолетом, кого-то страшит замкнутое пространство или высота…

Страх – это, в общем-то, такая же неотъемлемая часть нашей жизни, как и удовольствие. Так что вроде бы, уж о чем о чем, а о страхе нам известно все. Однако философы, психологи, физиологи и другие ученые до сих пор ведут споры о том, почему, как страх возникает и чем он, собственно, является.

Начнем с классической формулировки, которую никто не оспаривает. В Толковом словаре русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова дается следующее определение страха: «Состояние крайней тревоги и беспокойства от испуга, от грозящей или ожидаемой опасности…»

В психологических словарях можно найти более подробное объяснение. Например, такое: «Страх – эмоция, возникающая в ситуациях угрозы биологическому или социальному существованию индивида и направленная на источник действительной или воображаемой опасности. В отличие от боли и других видов страдания, вызываемых реальным действием опасных для существования факторов, страх возникает при их предвосхищении… Функционально страх служит предупреждению субъекта о предстоящей опасности, способствует сосредоточению внимания на ее источнике и побуждает искать пути ее избегания».

Заметьте, страх возникает как реакция по поводу опасности, которая еще не реализовалась. Механизм появления страха мы рассмотрим подробнее чуть позже, а пока вспомним «Песню-сказку о нечисти» Владимира Высоцкого.

 
В заповедных и дремучих страшных муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх:
Воют воем, что твои упокойники,
Если есть там соловьи – то разбойники.
Страшно, аж жуть!
 
 
В заколдованных болотах там кикиморы живут –
Защекочут до икоты и на дно уволокут.
Будь ты пеший, будь ты конный – заграбастают,
А уж лешие – так по лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
 

Действительно жуть. Согласитесь, не очень-то хочется забредать в эти «заповедные» муромские леса, с их соловьями-разбойниками, кикиморами, лешими и прочей нечистью. Но обратите внимание, как описывает автор действие нечисти. Глаголами в будущем времени: «защекочут», «уволокут», «заграбастают». Иными словами, нечисть этого еще не сделала – только может сделать. Откуда же автору известно о намерениях нечисти? А вот откуда:

 
И мужик, купец и воин – попадал в дремучий лес, –
Кто зачем: кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез.
По причине попадали, без причины ли, –
Только всех их и видали – словно сгинули.
 

Так вот в чем дело. Кто-то заблудился в лесу (возможно, и действительно с перепою), а аборигены решили, что несчастного нечисть утащила. Никакой точной информацией о произошедшем они не владеют, но оценивают ситуацию как потенциально опасную для жизни. Вот и боятся теперь в лес ходить. Однако можно ли назвать то чувство, которое испытывают местные жители при самой мысли о жутком лесе, страхом?

Пожалуй, точнее в данном случае назвать это чувство тревогой. В психологических словарях можно найти такое определение тревоги: «Субъективно неприятное эмоциональное состояние, возникающее в ситуациях неопределенной опасности и проявляющееся в ожидании неблагополучного развития событий». Точь-в-точь про наших муромчан: опасность у них весьма неопределенная, но это не мешает им ожидать, что в случае, если кого-нибудь занесет в дремучий лес, ничего хорошего из этого не выйдет.

Как же соотносится тревога со страхом? Профессор Ф. Б. Березин выделил так называемый «тревожный ряд», в котором определил механизм возникновения и развития тревоги. Сначала человек ощущает внутреннюю напряженность – она служит сигналом о приближении угрозы; включаются механизмы адаптации, возникает душевный дискомфорт. Затем происходят гиперестезические реакции: дискомфорт нарастает, события и стимулы, ранее нейтральные, приобретают негативную окраску, повышается раздражительность. После этого возникает собственно тревога – ощущение неопределенной угрозы, характер и время возникновения которой человек не может предсказать (часто это связано с недостатком информации и неадекватной логической переработкой фактов). Затем возникает страх – тревога конкретизируется на определенном объекте, который расценивается как угрожающий, хотя это может и не соответствовать действительности. После этого появляется ощущение неотвратимости надвигающейся катастрофы, – интенсивность тревоги нарастает, и это приводит человека к выводу о невозможности предотвращения опасности. В результате чего возникает тревожно-боязливое возбуждение – человек дезорганизован и растерян.

Рассмотрим это на примере наших поселян, живущих близ муромских лесов. Они испытывают неопределенную тревогу, вызванную тем, что люди в лесах пропадают по неизвестным причинам, которая превращается в конкретные, пусть и вымышленные, страхи по поводу опасных кикимор и леших. Такие страхи создают легенды и предания, которые выполняют защитную функцию, не дают аборигенам ходить, куда не след. С одной стороны, легче бояться чего-то конкретного, чем не пойми чего. Но, с другой стороны, люди начинают бороться с фантомами, с тем, чего на самом деле нет, а это процесс бесконечный и бесперспективный.

Итак, тревога – это мобилизационная активность. А страх – это кристаллизация тревоги, опредмеченной и сконцентрированной на конкретном объекте, мобилизационная активность, направленная на конкретную опасность. Можно сказать, что тревога «выстреливает» страхом.

Допустим, мужик-муромчанин отправился в лес на охоту – жене зайчатинки захотелось. Выходя из дома, он начинает испытывать душевный дискомфорт, какие-то неприятные ощущения, которые пока еще ни с чем конкретно не связаны. Вот он вдалеке видит лес, где уже не раз охотился, но теперь лес почему-то кажется зловещим. По мере приближения к чаще это чувство усиливается, мужик начинает злиться на жену и себя: «Приспичило же ей зайчатинки, могла бы и курицей обойтись! И чего я пошел у нее на поводу. А вдруг со мной что-нибудь случится!» Так возникает тревога, которая нарастает с каждым шагом в сторону леса. Наконец мужик входит в дремучий лес, и внезапно за ближайшим кустом что-то едва слышно хрустит. «Нечисть! А я чеснок с собой не взял!» – в ужасе думает он и вцепляется онемевшими пальцами в бесполезное, как ему кажется, ружье. Это страх. Мужик дает деру, а из-за куста выпрыгивает серый заяц.

Страх, как и тревога, является проявлением инстинкта самосохранения и представляет собой нормальную реакцию организма на внешнюю опасность. Об этом, кстати, очень верно написал Александр Куприн в знаменитой повести «Гранатовый браслет»:

Ты не верь, пожалуйста, тому, кто тебе скажет, что не боялся и что свист пуль для него самая сладкая музыка. Это или псих, или хвастун. Все одинаково боятся. Только один весь от страха раскисает, а другой себя держит в руках. И видишь: страх-то остается всегда один и тот же, а уменье держать себя от практики все возрастает; отсюда и герои и храбрецы.

Страх выполняет сигнальную функцию, он как бы говорит организму: «Осторожно, опасность. Беги или нападай!» С одной стороны, тревога и страх помогают нам адаптироваться к изменившейся ситуации – человек получает сигнал и действует; благодаря этому он выжил как вид. Но с другой стороны, если тревога чрезмерна, то человека захлестывает сильная эмоция, которая нарушает логическое мышление. Как у нашего охотника: если бы он не оцепенел от страха, то мог бы сообразить, что хруст-то едва слышный, значит, за кустом притаилось какое-то маленькое животное, скорее всего заяц, а не леший или кикимора.

Так что тревога хороша в меру. Если она зашкаливает, то это мешает сориентироваться и сделать правильный вывод, может даже вызвать приступ паники, когда человек перестает отдавать себе отчет, что делает. А если тревоги нет совсем, то это значит, что инстинкт самосохранения не работает, и тогда человек напоминает какого-нибудь терминатора нового поколения, только в отличие от кинематографического – он не железный.

Почему вы тревожитесь

Тревога – это естественная реакция организма на какой-то конфликт, который необходимо решить. Признаком такового часто является так называемая ситуативная тревожность, для которой характерны напряжение, беспокойство, нервозность, вызванные определенной внешней ситуацией. Обычно ситуативная тревожность становится сильнее (или слабее) перед важными встречами, выполнением ответственных задач, соревнованиями, публичными выступлениями.

Слишком высокая или слишком низкая ситуативная тревожность влечет за собой недостаточную или чрезмерную концентрацию внимания, из-за чего человеку трудно выделить действительно значимый стимул, отличить главное от второстепенного и т. д. Но, повторимся, сама по себе ситуативная тревожность не является негативной. Определенный уровень тревожности – необходимое условие для деятельности. У каждого из нас собственный «нормальный» уровень тревоги.

Вы можете проверить свой уровень ситуативной тревожности с помощью теста. Возьмите ручку или карандаш и проставьте в таблице количество баллов, исходя из варианта ответа:

скорее, нет – 1;

пожалуй, да – 2;

да – 3;

совершенно верно – 4.

Как вы себя чувствуете в данный момент?

1. Я спокоен(йна)

2. Мне ничто не угрожает

3. Я нахожусь в напряжении

4. Я испытываю сожаление

5. Я чувствую себя свободно

6. Я расстроен(а)

7. Меня волнуют возможные неудачи

8. Я чувствую себя отдохнувшим(ей)

9. Я встревожен(а)

10. Я испытываю чувство внутреннего удовлетворения

11. Я уверен(а) в себе

12. Я нервничаю

13. Я не нахожу себе места

14. Я взвинчен(а)

15. Я не чувствую скованности, напряженности

16. Я доволен(льна)

17. Я озабочен(а)

18. Я слишком возбужден(а), и мне не по себе

19. Мне радостно

20. Мне приятно

Теперь подсчитайте сумму баллов, набранных по пунктам 3, 4, 6, 7, 9, 12, 13, 14, 17, 18. Затем подсчитайте сумму баллов по пунктам 1, 2, 5, 8, 10, 11, 15, 16, 19, 20. Из первой суммы вычтите вторую и прибавьте к результату 20.

Если вы набрали 30 баллов и менее, то у вас в данный момент низкая ситуативная тревожность либо она вообще отсутствует. Если у вас 31–45 баллов, значит, ваша тревожность умеренна. А если вы насчитали более 46 баллов, то у вас высокая тревожность.

Наверняка вы иногда замечали за собой, что вдруг ни с того ни с сего начинаете ожидать каких-нибудь неприятностей, а то и предчувствуете несчастье. Вас охватывает беспокойство по поводу своей судьбы, по поводу близких, вам кажется, что жизнь дорогих вам людей в опасности. Хотя вы сами признаете, что, по здравому разумению, никаких особых причин для волнения нет, чувство тревоги не покидает вас, дестабилизирует ваше физическое и психическое состояние. В результате вы постоянно чем-то обеспокоены и неудовлетворены, в чем-то неуверены и чего-то боитесь, почему-то несчастливы и постоянно волнуетесь по пустякам.

Такое устойчивое состояние, в котором человек внутренне склонен воспринимать любые, даже не экстремальные, ситуации как опасные, называется личностной тревожностью.

Проверить свой уровень личностной тревожности вы можете с помощью теста. Проставьте в таблице количество баллов, исходя из варианта ответа:

почти никогда – 1;

иногда – 2;

часто – 3;

почти всегда – 4.

Как вы себя чувствуете обычно?

1. Я испытываю удовольствие

2. Я быстро устаю

3. Я легко могу заплакать

4. Я хотел(а) бы быть таким (такой) же счастливым(ой), как и другие

5. Нередко я проигрываю из-за того, что недостаточно быстро принимаю решения

6. Я чувствую себя бодрым(ой)

7. Я спокоен(йна), хладнокровен(на) и собран(а)

8. Ожидаемые трудности обычно очень тревожат меня

9. Я слишком переживаю из-за пустяков

10. Я вполне счастлив(а)

11. Я принимаю все близко к сердцу

12. Мне не хватает уверенности в себе

13. Я чувствую себя в безопасности

14. Я стараюсь избегать критических ситуаций и трудностей

15. У меня бывает хандра

16. Я доволен(льна)

17. Всякие пустяки отвлекают и волнуют меня

18. Я так сильно переживаю свои разочарования, что потом долго не могу о них забыть

19. Я уравновешенный человек

20. Меня охватывает сильное беспокойство, когда я думаю о своих делах и заботах

Подсчитайте количество баллов в ответах на пункты 2, 3, 4, 5, 8, 9, 11, 12, 14, 15, 17, 18, 20. Затем вычтите из полученного результата сумму баллов, набранных в пунктах 1, 6, 7, 10, 13, 16, 19. К полученной сумме прибавьте 20.

Если вы набрали 30 баллов и менее, то у вас низкая личностная тревожность. Если у вас 31–45 баллов, то личностная тревожность умеренна. Если у вас 46 и более баллов, то уровень вашей личностной тревожности высок.

Значительное отклонение от умеренного уровня личностной тревожности требует особого внимания. Высокая личностная тревожность влечет за собой чрезмерную активность, низкая – вялость и флегматичность. И то, и другое мешает решению предстоящих задач, нарушает мыслительную деятельность и вызывает замешательство.

Следующий тест поможет вам определить, есть ли у вас склонность демонстрировать эмоциональную возбудимость. Проставьте количество баллов, исходя из вашего варианта ответа:

да – 1;

нет – 0.

Обычно вы откровенно высказываете свое мнение, не особо задумываясь над выбором слов и выражений?

Вы быстро начинаете злиться или впадать в гнев?

Вы можете ударить обидчика, оскорбившего вас?

После приема небольшой дозы алкоголя вы становитесь несдержанным?

Вы можете стать резким или нагрубить, когда заденут ваше самолюбие?

В детстве вы убегали из дому, обидевшись на родителей?

Вы обижаетесь по пустякам?

Перед важной встречей, событием вы очень волнуетесь, нервничаете?

Под влиянием эмоций вы можете сказать такое, о чем потом будете жалеть?

В возбужденном состоянии вы плохо контролируете свои действия (можете бить посуду, швырять вещи, ломать предметы)?

Вам приходилось расплачиваться за свою вспыльчивость (вас наказывали, объявляли выговор, вас покидали друзья и т. п.)?

Нередко вы быстро покупаете понравившуюся вам вещь, не успев рассмотреть и оценить ее как следует, а потом понимаете, что купили не то?

Подсчитайте баллы. Если вы набрали 10–12 баллов, то вы очень импульсивный человек; неуправляемая эмоциональная возбудимость – это ваш стереотип поведения, который очень неприятен окружающим. Если у вас 5–9 баллов, то у вас есть признаки импульсивности. Если 4 балла и менее, то вы неимпульсивны.

Чего мы боимся

Исследователи тревожных расстройств выделяют множество видов и подвидов тревог и страхов. Для удобства поделим их на две группы. Первая связана с реакцией на внешнюю угрозу. Вторая – с реакцией на происходящее в самом организме. Грань между ними довольно зыбкая. Человеку свойственно проецировать тревогу вовне, убеждать себя в том, что ее причиной стала какая-то внешняя опасность, а не внутренняя.

Наиболее наглядно это можно продемонстрировать на примере людей, страдающих шизофренией. У человека начинается изменение психики. Он не осознает, что происходит, но чувствует смутную тревогу. И поскольку это состояние непонятно, страшно и невыносимо, он проецирует тревогу на окружающих. Его вдруг «озаряет»: это же не он меняется, а мир вокруг. Весь мир стал непонятным, не столь логичным, как был раньше, а значит – угрожающим. И на этом фоне возникают бредовые идеи: «Меня преследуют, хотят убить, потому что я не такой, как они». Как ни парадоксально, но больному от этого становится в чем-то легче, хотя он по-прежнему охвачен страхом и ужасом. Ведь проще бояться чего-то определенного, чем не понимать причину тревоги.

Тревога может иметь и чисто физиологический характер, быть следствием и проявлением самых различных нарушений соматических функций, например атеросклероза сосудов головного мозга, бронхиальной астмы, гипогликемии, сердечной недостаточности, стенокардии, а также передозировки лекарственных средств, злоупотребления кофе или алкоголем и т. д.

Часто тревога является выражением некоего внутреннего конфликта – когда человек вытесняет какие-то неприятные ощущения, переживания, мысли, которые противоречат их сознательным установкам, а те возвращаются в виде навязчивых тревог и страхов.

Навязчивости – это преследующие человека идеи, мысли или импульсы, которые воспринимаются как бессмысленные и неприятные. Навязчивости – это любые психические феномены (переживания, сомнения, воспоминания, страхи), которые непроизвольно возникают у человека в сознании и длительно там удерживаются, несмотря на критическое к ним отношение и понимание их неадекватности. Человек обычно понимает бессмысленность, нереальность (иррациональность) или чуждость навязчивых страхов. Однако он не может избавиться от их содержания, преодолеть чувство мучительности, которое они вызывают.

Один мой пациент испытывал навязчивый страх навредить близким. Мой пациент был тогда студентом-старшекурсником одного из медицинских вузов. Он прочитал учебник по психиатрии и решил, что у него шизофрения, так как обнаружил у себя один из симптомов шизофрении – «вычурные навязчивые страхи, не поддающиеся какому-либо объяснению». Но одного-единственного симптома для того, чтобы поставить такой диагноз, все-таки недостаточно. И мы с пациентом стали разбираться в причинах его страхов.

Выяснилось, что парень воспитывался в семье ответственного работника, из честных партийцев. У отца было гипертрофированное чувство долга, четкое понимание того, что такое хорошо и что такое плохо. Он считал, что всегда и во всем нужно быть первым, принципиальным и порядочным. Таким он воспитал и своего сына. Парень был отличником в учебе, дополнительно занимался научной работой, имел большую общественную нагрузку, входил в сборную по борьбе, был женат, имел к тому же маленького ребенка, снимал для своей семьи комнату в коммуналке и, разумеется, по ночам еще подрабатывал. Вся эта нагрузка внешне не была ему в тягость. Он понимал, что она необходима. Ему нравилось быть первым и сильным. Поэтому состояние хронической усталости, в которое он сам себя загнал, пациент не осознавал.

Но однажды у него вдруг стала появляться немотивированная тревога. Парень задумался: вроде бы причин для тревоги никаких нет, с психикой все в порядке, с соматикой – тоже. Кто-то из сокурсников посоветовал попринимать антидепрессанты с расслабляющим эффектом – для снятия тревоги. Пациент последовал совету, и ему на некоторое время действительно стало лучше, но тут произошло то, чего он совсем никак не ожидал, – у пациента стали возникать яркие образные представления, в которых он как бы принимал участие. В них он причинял вред жене и ребенку.

Дело в том, что, как мы с вами уже выяснили, тревога – это сигнал о некой опасности, о некоем внутреннем конфликте. Но, кроме сигнальной, у тревоги есть еще и защитная функция. Своей неопределенностью, невнятностью тревога защищает сознание от того, что человек вытеснил, о чем он не хочет думать. И как только парень снял тревожное состояние с помощью антидепрессантов, то вытесненное им ворвалось в сознание в виде гипертрофированно кошмарных представлений, которые были настолько яркими, реалистичными, что казалось, еще немного – и они воплотятся в реальные действия и поступки.

Парень стал бояться того, что может ударить жену, сделать что-нибудь нехорошее с ребенком. Он перестал брать ребенка на руки, убегал из дома, если видел колюще-режущие предметы. Ужасные видения становились все более навязчивыми и явственными. Они настолько противоречили истинному отношению пациента к жене и ребенку, которых он искренне и сильно любил, что парень предпочел признать, что у него шизофрения, чем найти истинные причины его навязчивых кошмаров.

И вот на одном из психотерапевтических сеансов пациент вдруг громко, весело рассмеялся. Его озарило, чтó стало причиной контрастной навязчивости. Парень вспомнил, что однажды у него был жуткий день: все как-то не клеилось, он не успевал в учебе, не справлялся с общественной нагрузкой, руководитель курса наорал ни за что ни про что. Вечером он вернулся домой уставший и озверевший. Но злоключения на этом не кончились. Жена, весь день просидевшая с больным ребенком, возмутилась: «Почему ведро с мусором не вынес?» А тут еще и ребенок громко заплакал. У парня на какой-то миг мелькнула мысль: «Как вы все меня достали!..» А в его системе мира, где он – сильный, любящий, порядочный и т. д., такая мысль просто невозможна. Поэтому пациент просто тут же вытеснил ее, загнал поглубже и тем создал серьезный внутренний конфликт.

Какое-то время парень успешно гасил этот конфликт, но так как негативный эмоциональный заряд был довольно сильным, а психологическая защита ослаблялась хронической усталостью, то конфликт стал прорываться наружу. Вытесненное переживание живет в бессознательном изолированно от сознательных психических установок – от любви к жене и сыну. Переживание пытается вырваться наружу, разрядиться, но супер-эго, совесть, не пускает его, не может принять. Поэтому это переживание начинает выражаться в гипертрофированной форме, в виде контрастных навязчивостей.

В таком состоянии человеку кажется, что он действительно может совершить то, что ему постоянно грезится. Он перестает доверять себе, у него падает самооценка, снижается психическая устойчивость. На самом деле ничего страшного своим близким человек в таком состоянии не сделает, потому что функция навязчивости в том, чтобы донести до сознания наличие внутреннего конфликта и необходимость его решить. И самое грамотное, что можно в этой ситуации сделать, – это не бегать от своих страхов, а попытаться осознать их причину.

Если у мужчин, как правило, возникает страх проявить агрессию по отношению к своим близким, то у женщин часто появляется страх того, что с близкими случится что-то ужасное. По той же причине – подавленные, вытесненные эмоции могут воплощаться в навязчивой боязни за мужа или детей. Муж опаздывает после работы – а вдруг он попал в аварию. Дети остались одни дома – а вдруг случится пожар. Женщина сама понимает, что это глупость, но картины ужасов и несчастий так и лезут в голову, от них никак не избавиться.

Это примеры контрастных навязчивостей, которые выражаются, как правило, в страхе причинить вред себе и окружающим и/или в кощунственных мыслях. К контрастным навязчивостям относится страх возникновения так называемых «хульных» мыслей, например в церкви.

Приходит прихожанин в церковь, и вдруг в голове мелькнет хульная мысль. И оттого, что у него, истинно и глубоко верующего человека, появилась такая мысль, ему становится страшно. Страх этот настолько сильный, что прихожанин боится поведать о нем кому-нибудь, считает себя богохульником, начинает опасаться ходить в церковь, думает, что им завладел дьявол, и т. п. Меж тем, если бы он не держал этот страх в себе, а рассказал бы о нем батюшке, то скорее всего опытный священник привел бы прихожанину слова преподобного Иоанна Лествичника: «Никто не должен думать, что он виновен в хульных помыслах; ибо Господь есть сердцеведец и знает, что такие слова не наши, но врагов наших». Под «врагами нашими» преподобный разумел то, что священники называют «бесами», «искушениями» и т. д.

А если бы прихожанин обратился за помощью к психологу или психотерапевту, то, скорее всего, выяснилось бы, что он воспринял веру слишком догматично и все свои сомнения, которые есть у любого человека, запрятал глубоко на задворки бессознательного. Прихожанин решил для себя: он не смеет сомневаться, это противно вере. Но сомнение-то от этого никуда не делось, оно просто притаилось с той стороны психологической защиты, которую человек установил. И вот на фоне каких-то стрессовых ситуаций, – например, ссоры с женой, болезни, нарушений сна – психологическая защита ослабела и вытесненное сомнение ворвалось в сознание.

Другая группа навязчивостей – навязчивые ритуальные действия, которые в сочетании со страхом обычно носят защитный характер. Если вы видели фильм Джеймса Л. Брукса «Лучше не бывает», то вспомните, как герой Джека Николсона, писатель, страдающий едва ли не всем комплексом навязчивостей, прежде чем надеть тапки, совершал ритуальные движения ногами или, идя по улице, не наступал на трещинки в асфальте. Такие ритуальные действия знакомы большинству из нас. Скажем, если черная кошка перебегает дорогу, то многие перед тем, как продолжить путь, трижды плюют через левое плечо, а кое-кто даже стучит по дереву или хватается за пуговицу. Одна моя пациентка, которая была одержима страхами по поводу детей – ей казалось, что с ними обязательно что-нибудь случится, если они останутся дома одни, – перед выходом на улицу трижды перешагивала через порог.

Страхи – это самая большая группа среди навязчивостей. Ученые насчитали несколько сотен самых разнообразных страхов. Наша сложно устроенная психика способна бояться всего на свете. Причем бояться до такой степени, что обычный страх превращается в фобию – навязчивый болезненный страх, вынуждающий человека избегать относительно безопасных ситуаций или объектов.

Сегодня можно говорить уже о некой эпидемии фобий – ими страдает 3–5 % населения, в основном женщины. Среди подростков распространена мизофобия – боязнь загрязнения. Страдающие мизофобией моются настолько часто и основательно, что на коже начинают образовываться нарывы, они постоянно меняют нижнее белье и одежду, не ступают на пол босиком, не используют постельное белье чаще одного раза.

«Сила» фобий в их иррациональности. Человек не понимает истинных причин своего страха: почему он вдруг стал бояться пауков или других безобидных животных, ситуаций и т. п. Исследователи выделяют несколько групп фобий: фобии явлений природы (страх ночи, дня, солнца, луны, наводнения, засухи, тумана, ураганов, дождя, снега, ветра, деревьев, грибов, цветов, северного сияния и др.), фобии ситуаций (страх прикосновения, изнасилования, несчастного случая, атомного взрыва, порки, критики, страх оказаться в толпе, захлебнуться, испачкаться, жениться), фобии веществ (страх алкоголя, пыли, фекалий, чеснока, золота, яда), фобии состояний (страх боли, тошноты, старения, свободы, веселья, любви, бедности, богатства, высоты), фобии болезней (страх потери памяти, ангины, запора, ранения, насморка, кожных заболеваний), фобии животных (собак, кошек, пчел, мышей, пауков, рыб, моли, червей, змей), фобии предметов (страх асимметричных вещей, книг, часов, хрусталя, кукол, флейты, машин, зеркал, бумаги, булавок), фобии по отношению к другим людям (страх общества, лысых, бородатых, красивых женщин, детей, клоунов, гомосексуалистов, евреев, стариков, родственников, колдунов), фобии действий (страх плавать, вести машину, рожать, одеваться, лечиться, пить, есть, целоваться, учиться, двигаться, говорить, мыться, украсть, возвращаться домой), фобии тела (страх крови, телесных запахов, эрегированного пениса, женских гениталий, рук, зубов, морщин, наготы), фобии, связанные со смертью, фобии абстрактных чисел, фобии цветов, фобии чисел, фобии мест, а кроме того – фобия всего нового, фобия многих вещей и фобия всего, что существует и не существует.

Что характерно для фобий, или тревожно-фобических расстройств, выражаясь медицинским языком? Тревога в данном случае обусловлена вполне определенными ситуациями, которые объективно не опасны. Эти ситуации вызывают страх и желание их избежать. Тревога варьирует от легкой тревожности до состояния ужаса. Появляются различные вегетативные симптомы, обусловливающие вторичные страхи. Человек постоянно испытывает какие-то неприятные ощущения: то голову словно тисками сдавит, то сердце заколотится, то давление запрыгает. Он все время об этом думает и приходит к выводу, что у него наверняка какие-то серьезные проблемы со здоровьем. К тому же на этом фоне действительно могут обостряться хронические заболевания. Тревога субъективна и не зависит от объективной оценки окружающих – сколько бы они ни объясняли человеку, что у него нет причин для беспокойства, тревожиться он не перестанет. Он постоянно будет ожидать и стараться избежать ситуации, способной вызвать страх. Ведь нам свойственно направлять все свои переживания, тревоги и беспокойство на что-то внешнее и понятное.

Рассмотрим один из вариантов фобии на примере моей пациентки. Началось все с того, что она побывала в гостях у подруги, они выпили вина и проболтали до утра. А утром выпили кофе, и женщина отправилась на электричку, чтобы вернуться домой. На перроне ей вдруг стало плохо, земля под ногами поплыла, женщина ощутила, что сейчас потеряет сознание. Возникла тревога, которая быстро перешла в страх, что случится нечто непоправимое, может даже инфаркт. Женщина заметалась по перрону, стала просить прохожих вызвать «скорую». Пока «скорая» не приехала, женщина все это время пребывала в состоянии панического страха. Приехавший на «скорой» врач проверил пульс, измерил давление и заверил: с вами все в порядке, с сердцем проблем нет. Просто немного подскочило давление. Вероятно, после бессонной ночи, вина и кофе. Дело в том, что сочетание алкоголя и кофе может дать нехороший эффект. Алкоголь расслабляет, а кофе возбуждает, и в результате получается состояние нездорового возбуждения.

Женщине сделали укол успокоительного, отвезли ее домой. Она успокоилась – ведь ей все объяснили про ее состояние. Прошло несколько дней, в течение которых у пациентки произошли ссора с мужем и конфликт на работе. И вот однажды она вышла из дома, чтобы отправиться на работу, подошла к автобусной остановке и вдруг очень явственно представила себе: она садится в автобус, там давка, ей становится плохо, на нее никто не обращает внимания или, хуже того, ее принимают за пьяную, и ее никто не спасет. Автобус подходит, и женщина на него не садится. Она идет ловить такси. Когда такси останавливается, она представляет себе: на дорогах пробки, с ней случится приступ, таксист не поймет, что с ней, а сама она выбраться не сможет, так как машины плотно стоят… На такси женщина тоже не садится, она звонит подруге и просит забрать ее и отвезти на работу – ведь подруга в случае, если женщине станет плохо, не бросит. Вернувшись после работы домой, она поняла, что не зайдет в лифт: ведь лифт может застрять в тот момент, когда ей станет плохо. Причем пациентка осознавала, что со здоровьем у нее все в порядке. Но боялась возникновения того состояния, которое вызвало у нее панический страх.