Текст книги "Николай Чудотворец: Полная история жизни, чудес и святости"

По возвращении из Палестины дяди-епископа, Николай сам собрался туда же, чтобы видеть и поклониться святым местам, освященным стопами Господа нашего Иисуса Христа. Во время путешествия в Палестину на корабле Николай проявил дар глубокого пророческого прозрения и чудотворения. Когда корабль приближался к Египту, Угодник Божий прозрел и возвестил корабельщикам, что вскоре наступит сильная буря: он даже видел, как нечистый дух взошел на корабль и пытался потопить его вместе с людьми. И действительно, небо внезапно обложилось тучами, подул страшный ветер, корабль стало бросать, как щепку. Мореплаватели пришли в ужас и единственное средство к своему спасению видели в помощи святого Угодника, к которому и обратились с мольбою о своем спасении: «Если ты, святой отец, не поможешь нам своей молитвой к Господу, говорили они ему, то мы погибнем в пучине морской». Святой Николай успокоил их и советовал им возложить надежду на милосердие Божие. Между тем сам, став на колени, обратился с горячей молитвой к Господу. Молитва праведника немедленно была услышана. Морское волнение прекратилось, наступила тишина; вместе с этим печаль и отчаяние моряков уступили место неожиданной радости за свое чудесное спасение и благодарности Господу и Его святому Угоднику, столь чудно прозревшему морское волнение, а потом не менее чудно укротившему его своими молитвами к Господу.

Непосредственно за этим святой Николай совершил и другое чудо. Один из матросов по корабельному делу взобрался на верх мачты; спускаясь оттуда вниз, он поскользнулся и, упав на судно, ушибся до смерти. При виде бездыханного тела своего товарища радость мореплавателей опять сменилась печалью. Но угодная Господу молитва праведника снова устранила эту общую печаль. Прежде чем обратились к святому Николаю с просьбой о помощи, он сам обратился с молитвой к Господу, Который, как и несколько ранее, также скоро внял ей. Мертвый юноша воскрес и в глазах всех встал, как будто пробужденный от глубокого сна. Присутствовавшие при чудесном воскрешении мореплаватели прониклись еще большим уважением к чудному их спутнику.

Святой Николай избавляет от потопления своих спутников

Корабль, охраняемый молитвами святого Угодника, продолжал плавание и благополучно пристал к берегам большого торгового города Александрии, что в Египте.

Пока мореплаватели запасались съестными и другими необходимыми для морского плавания припасами, святой Николай приложил заботы к уврачеванию недугов местных жителей: одних он исцелил от неизлечимых болезней, из других изгнал мучившего их нечистого духа, некоторым, наконец, подал утешение в их душевных скорбях.

Отплыв от берегов Александрии, судно благополучно достигло Святой Земли. Первым делом святой Паломник отправился в Иерусалим, где Христос Бог совершил наше спасение, и здесь поклонился святым местам, освященным стопами Божественного Искупителя рода человеческого.

Мало отрады для христианского чувства представлял тогда священный город, заселенный язычниками и более известный под именем Элии Капитолины. После вознесения Христова дважды разрушенный – сперва Титом, а потом – Адрианом и при вторичном восстановлении отчасти сдвинутый с прежней местности, библейский Иерусалим для христианского взора был закрыт языческой обстановкой. На месте второго храма, где Господь так часто проповедовал, стоял храм Юпитера Капитолийского. Обагренная Божественной кровью Голгофа, войдя в состав города, была оскорблена и опозорена статуей Венеры. Гроб же Господень, засыпанный землею и замощенный камнем, служил подножием для Юпитерова капища. При втором разрушении и восстановлении города уцелела только небольшая церковь с небольшим количеством домов на Сионской горе – церковь, образовавшаяся из того дома трапезы, где Господь наш установил таинство Причащения, а потом Апостолы в день Пятидесятницы получили Святого Духа. Лишь эта горняя во имя Апостолов церковь могла своей древней святыней утешить благочестивого Пресвитера. Сохранилось предание, что когда ночью святой Николай захотел помолиться Господу в церкви, которая была заперта, то двери церковные по воле Божией сами растворились пред избранным Угодником Божиим, который таким образом получил возможность войти в храм и исполнить благочестивое желание своей души.

Воспламененный любовью к Божественному Человеколюбцу, пострадавшему за грешников и даровавшему им благодатную надежду воскресения и блаженства, святой Николай возымел желание навсегда остаться в Палестине, удалиться от людей и втайне подвизаться пред Небесным Отцом.

Но Господу угодно было, чтобы такой светильник веры, каким был Святитель Николай, не оставался под спудом в пустыне, но ярко освещал нуждавшуюся в нем Ликийскую страну. И вот, по изволению свыше, благочестивый пресвитер решил возвратиться на свою родину и для этого условился с корабельщиками, обязавшимися доставить его туда. Во время плавания Угоднику Божию пришлось испытать на себе ту людскую злобу, борьба и победа над которою была предуказана в самом его имени. Вместо того, чтобы плыть в Ликию, как обещано было святому Николаю, злые корабельщики, воспользовавшись попутным ветром, направились в совершенно другую от Ликии сторону. Заметив злой умысел, Угодник Божий пал к ногам корабельщиков, умоляя их отправить его в родную ему Ликию. Но жестокосердые корабельщики остались непреклонны в своем преступном намерении, не подозревая того, какому божественному гневу они подвергались за свой злокозненный поступок с Божиим Угодником. Тогда святой Николай обратился к Господу с горячей молитвой о помиловании, которая скоро была услышана. Внезапно поднялся чрезвычайно сильный ветер, повернувший корабль и быстро понесший его к берегам Ликии. Прибыв против своего желания в Ликию, корабельщики естественно опасались наказания за свой злой умысел. Но обиженный ими путник, по незлобию своему, не сделал им даже ни одного упрека: напротив, благословил их и отпустил с миром домой.

Иерусалим

Желая удалиться от суеты мирской, Угодник Божий, по возвращении на родину, отправился не в родной город Патары, а в Сионскую обитель, основанную его дядей-епископом. Здесь он был принят братией с большой радостью, как Ангел Божий, посланный поучать их своими беседами и руководить своими добродетелями к благочестивой жизни. Здесь, в тихом уединении монашеской келий, святой Николай думал остаться на всю жизнь.

Господь Бог, не пожелавший, чтобы святой Николай безвестно оставался в Палестинской пустыне, не пожелал и теперь, чтобы такое сокровище веры и благочестия, каким был Угодник Божий, скрывалось в тесной монашеской келий. Наступило время, когда святой Николай должен был выступить верховным руководителем Ликийской церкви, чтобы просвещать людей светом Евангельского учения и добродетельной жизни. Когда святой Николай однажды стоял в монастырском уединении на молитве, он услышал голос, который сказал ему: «Николай! Ты должен выступить на служение народу, если желаешь получить венец от Меня». Священный ужас объял его, когда он услышал эти слова; вместе с тем он недоумевал, что именно повелевает совершить ему чудный голос. Тогда вновь тот же голос сказал: «Николай! Эта обитель не та нива, на которой можешь ты принести ожидаемый Мною от тебя плод. Уйди отсюда и поди в мир к людям, чтобы прославить в тебе имя Мое».

Тогда святой Николай понял, что чудный голос – несомненно голос Самого Господа – повелевает ему оставить обитель и идти в мир для прославления имени Божия верой и добрыми делами. Всегда послушный воле Божией, он немедленно оставил приютившую его обитель. Хотя теперь уже было несомненно и для самого св. Николая, что ему предстоит занять почетное место христианского руководителя народа, он по-прежнему старался избегнуть людской славы и почета: поэтому, удалившись из обители, руководимый Промыслом Божиим, он местом своего жительства избрал опять не родной город Патары, где все знали святого Угодника и за его святость стали бы воздавать ему особое почтение, но большой город Миры, столицу и митрополию Ликийской страны, где, никем не знаемый, он скорее мог избегнуть мирской славы. Здесь он жил, как нищий, не зная, где преклонить главу свою, но неопустительно посещая все церковные службы. Насколько Угодник Божий смирял себя, настолько Господь, унижающий гордых и возвышающий смиренных, возвысил его.

Во время пребывания святого Николая в Мирах в этом городе скончался архиепископ всей Ликийской страны Иоанн. Для избрания нового архиепископа собрались в Миры по обыкновению все епископы Ликийской страны. Много было предложено умных и честных людей для занятия этой высокой должности, но общего согласия в избрании кого-нибудь одного не последовало. Господь судил для занятия этой должности более достойного мужа, чем какой находился в их среде. Не пришедшие к общему согласию епископы решили, что такое важное дело, как избрание архиепископа, всецело должно зависеть от изволения Божия, и поэтому обратились к Господу с усердною молитвою указать им то лицо, которое наиболее достойно занять Мирскую архиепископию.

Господь, мудро руководивший епископами, исполнил их благочестивую просьбу. Во время горячей молитвы одному из старейших епископов явился муж, окруженный светом, и приказал ему в эту ночь стать в притворе храма и заметить, кто первый придет в храм на утреннее богослужение: это и есть угодный Господу муж, которого епископы должны поставить своим архиепископом. Вместе с тем было открыто и имя избранника Божия, которое было Николай. Получив Божественное откровение, старец-архиерей сообщил о нем прочим архиереям, которые в виду милости Божией еще более усилили свои молитвы, а сам, с наступлением ночи, стал в притворе храма, ожидая прихода избранника Господа Всевышнего. Наступила пора утрени, и святой Николай, по обыкновению ставши на молитву с полуночи, прежде всех пришел в церковь. При входе в церковный притвор его остановил сподобившийся видения епископ и спросил о имени. Святой Николай, изумленный таким вопросом старейшего из епископов, сначала молчал. Когда же архиерей неотступно стал просить об этом, он скромно и тихо отвечал: «Называюсь я Николай, раб святыни твоея, владыко!»

Возведение святого Николая в сан архиепископа

По имени и глубокому смирению прибывшего убедившись, что он есть избранник Божий, который должен занять Мирскую архиепископскую кафедру, епископ взял его за руку и привел на собор прочих епископов. Они с радостью приняли его и поставили на средину церкви. Между тем весть о чудесном избрании архиепископа, несмотря на ночное время, разнеслась по всему городу, и церковь наполнилась множеством народа, желавшего видеть чудного избранника Божия. Епископ, сподобившийся видения, обратился ко всем присутствовавшим со следующими словами: «Примите, братие, своего пастыря, которого помазал для вас Святой Дух и которому Он поручил управление ваших душ. Не человеческий собор, а суд Божий поставил его. Вот теперь мы имеем того, кого желали; обрели и приняли, кого искали. Под его мудрым руководством мы смело можем надеяться предстать Господу в день Его славы и суда». Слыша эти слова и видя избранника Божия, народ горячо благодарил Господа за Его чудесную помощь.

Святитель же Николай, узнав о высоком сане, в который хотят возвести его, долго сначала отказывался от него. Но, уступая неотступным просьбам епископов и народа, наконец согласился на принятие архиепископского сана. Святой Мефодий, патриарх Константинопольский, повествует, что Угодник Божий еще пред смертью архиепископа Ликийского Иоанна в чудесном видении был предуведомлен об ожидающем его великом сане. В одну ночь святой Николай видел, что Спаситель наш Господь Иисус Христос в великом блеске стоит возле него и подает ему книгу Евангелия, оправленную в золото и жемчуг, а с другой стороны стоит Пресвятая Богородица и кладет на плечи его святительские омофор.

Собор епископов рукоположил святого Николая в архиепископа Мирликийской церкви. Таким образом, находившийся ранее под спудом светильник веры и благочестия воссиял для всей Мирликийской церкви.

Святитель и Чудотворец Николай, архиепископ Мирликийский

При вступлении в управление Мирликийской архиепископией, святой Николай сказал сам себе: «Теперь, Николай, твой сан и твое место требуют от тебя, чтобы ты всецело жил не для себя, но для других». Поэтому теперь он уже не стал скрывать свои добрые дела, как прежде, делая и теперь это не из гордости или тщеславия, но единственно для блага паствы и для прославления имени Божия, согласно заповеди Спасителя: так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего небеснаго (Мф 5:16). Он был, по словам св. Димитрия Ростовского, «зерцало добрых дел стаду своему» и служил, по Апостолу Павлу, образцем для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим 4:12). Он был кроток и незлобив сердцем, смирен духом, чужд всякой надменности и своекорыстия. Несмотря на свой высокий сан, в жизни святой Николай по-прежнему соблюдал строгую умеренность и простоту: он всегда носил простую одежду, вкушал постническую пишу раз в сутки – вечером. Целый день великий Архипастырь упражнялся в делах милосердия и пастырских трудах. Двери его дома были открыты для всех: каждого принимал он с любовью и радушием, являясь для сирот отцом, для нищих – питателем, для плачущих – утешителем, для притесненных – заступником. В этих многотрудных делах ему усердно помогали два священника – Павел Родийский и Феодор Аскалонит, «мужи известные всем Грекам», замечает св. Димитрий Ростовский, «добродетельною жизнью и просвещением». Вместе с ними и другими сотрудниками неутомимо и успешно действовал Святитель Николай, и паства его процветала.

Завистливое око диавола, никогда не могущего спокойно смотреть на процветание Христовой Церкви и всегда старающегося причинить ей какой-нибудь вред, и на этот раз не оставило ее в покое и воздвигло на нее сильное гонение. Это гонение было тем ужаснее, что оно явилось после продолжительного спокойствия, которым пред тем пользовалась Церковь Христова. Преемники Валериана, воздвигнувшего гонение на христиан в середине III века, часто сменявшие друг друга, были принуждены всеми силами заботиться то о своей непрочной власти, то об отражении варваров, отовсюду нападавших на Римскую империю. Им некогда было и подумать о гонении на христиан. Только император Аврелиан (270–275 гг.), отразив внешних и одолев внутренних врагов, «готов был воздвигнуть на нас гонение», пишет Евсевий, «но едва задумал он и только что хотел подписать против нас указ, как постиг его суд Божий». А после кратковременных Аврелиановых преемников – Тацита (275 г.), Флориана (276 г.), Проза (276–282 гг.) и Кара (282–283 гг.) – достигший верховной власти Диоклетиан в первую половину своего царствования (285–304 гг.) занимался устройством всемирной империи и не только оставил в покое вселенскую Церковь, но даже видимо благоволил к христианам. Христиане начали окружать самого императора в должностях высших сановников государства и добросовестным исполнением своих обязанностей и преданностью императору еще более укрепляли благосклонный взгляд Диоклетиана на христиан. Пользуясь благосклонностью императора и высших его сановников, церковные предстоятели ревностно заботились о привлечении заблуждающихся язычников в лоно истинной Церкви, о построении величественных церквей для помещения многолюдных христианских собраний. Это быстрое распространение христианства до такой степени раздражало закоренелых язычников, что они, во что бы то ни стало, решили подавить его. Орудием своей цели они избрали соправителя Диоклетианова Галерия, «имевшего все пороки и все страсти язычества», который просьбами и ложными наветами склонил старого Диоклетиана сначала к удалению христиан от двора и войска, потом – к лишению их государственной службы и разрушению церквей их, и наконец – к открытому, повсеместному и ожесточенному преследованию их. В силу императорских указов христианские церкви разрушались «сверху донизу»; божественные и богослужебные книги сжигались на площадях; епископы заключались в темницы и предавались пыткам; все христиане подвергались всевозможным обидам и мучениям. Все было позволено в отношении к христианам. В самых обыкновенных житейских делах они встречали не судей, защитников их невинности, а остервенелых врагов. По словам одного Египетского епископа-мученика, Филеаса, оскорблять христиан позволялось всякому, кто хотел: одних били палками, других розгами, иных бичами, тех плетьми, этих кнутами. Зрелище казней сменялось и содержало в себе много зла. Христианская кровь лилась потоками; скрываться же гонимые не могли, если бы и хотели: в империи едва ли оставалось местечко, где бы не были выставлены и не действовали эти ужасные указы.

Это гонение, начавшееся в Никомидии, где в самый день Пасхи сожжено было в храме до 20 тысяч христиан, пронеслось смертоносной бурей по многим областям и дошло до Мирликийской церкви, предстоятелем которой в то время был святой Николай. В трудное для Церкви Христовой время гонения архипастырь Ликийской церкви с неустрашимостью поддерживал в вере свою паству, громко и открыто проповедуя имя Божие. За это он подвергся преследованию и вместе со многими другими христианами был заключен в темницу. Здесь он провел немало времени, терпеливо перенося голод, жажду и тесноту, не допуская даже мысли об отречении от Иисуса Христа. В темничном заключении Святитель не переставал заботиться о заключенных вместе с ним христианах. Голодных он питал здесь словом Божиим, жаждущих поил водами благочестия. Таким образом он возращал в них веру во Христа-Бога и утверждал их в крепком исповедании Его перед мучителями, чтобы они могли пострадать за Христа до конца. Благодаря его руководительству, многие из заключенных пребыли твердыми в Христовой вере до конца. Таковы сподвижники святого Николая и по церковному управлению и по темничному заключению – Крискент, Диоскорид и Никокл, которые, по словам св. Андрея Критского, «воодушевлением и ревностью Святителя Николая соплели себе мученический венец». Сам же Святитель Христов, «мученик готовностью своею», был сохранен во время Диоклетианова гонения, потому что его жизнь нужна была для дальнейшего прославления имени Божия.

Святой Николай в темнице утешает узников-христиан

Убедившись, что жестокость по отношению к христианам не приводит к желанным результатам – уничтожению христианства, император Галерий (Диоклетиан в это время уже отказался от престола) стал ослаблять гонение на христиан. В 311 году Галерий, мучимый страшной болезнью, посланной ему от Господа в наказание за его жестокость к христианам и распутную жизнь, открыто «оказал свое снисхождение христианам, позволяя им опять оставаться христианами и строить домы для своих собраний», где они «за такое снисхождение должны молить своего Бога о здравии» бывшего их гонителя. Повинуясь указу, градоправители выводили и освобождали заключенных в темницу. По свидетельству очевидца Евсевия, «вслед за таким событием, вдруг, как бы из недр ночного мрака, воссиял некий свет: в каждом городе стали появляться церковные общества, многочисленные стечения христиан и вместе с тем обычные собрания для богослужения. Каждый из неверующих немало поражен был этим, дивился такому обороту дел и Бога христианского провозглашал великим и единым истинным».

По освобождении из темницы святой Николай, «мученик изволением» и «без крове венечник», снова занял Мирликийскую кафедру и еще с большей ревностью отдался выполнению своих высоких обязанностей. Страшное гонение, давшее Церкви целый ряд мучеников и исповедников, в то же время причинило ей весьма много вреда. Поэтому святой Николай, кроме обычных трудов и забот своего служения, должен был понести и новые подвиги, необходимо вызванные последствиями долгого и страшного гонения. Как другим тогдашним пастырям, без сомнения и ему приходилось или возобновлять старые, или строить новые церкви, восстанавливать нарушенный гонением порядок церковного богослужения и благочиния, допускать к покаянию тех, которые во время гонения ослабели в вере и отпали от Христа, после же гонения спешили исцелиться, ревностно прося спасающей десницы у сильнейших; принимать и покоить «благородных поборников бого-почтения», избавленных от страданий в рудокопнях; а также оглашать и приготавливать к крещению тех язычников, которые обращались ко Христу, тронутые торжественно-умилительной радостью Христовой Церкви.

Эта радость Церкви Христовой омрачилась было сначала враждебным отношением к Церкви преемника Галериева Максимина Даии (311–313); но это грозное облако скоро исчезло, так как Максимин был низвергнут Ликинием. Однако и еще раз восточным христианам пришлось подвергнуться непродолжительному преследованию. Победитель Максимина и соправитель Константина Ликиний, вместе с последним издавший Миланские указы (312–313 гг.), благоприятные для Церкви, неожиданно стал теснить и преследовать их. И в Мирах, как вообще в городах православного Востока, подвластного Ликинию, преследование это отозвалось заметно – и добрый пастырь Николай опять был готов положить душу за свою гонимую паству. По милости Божией однако гонение Ликиниево не было жестоко и продолжительно: побежденный Константином (в 323 г.) гонитель вскоре лишился власти и жизни. После низложения Ликиния, посетив восточные области, победоносный Константин начал смягчать участь ни в чем не повинных страдальцев-христиан. Он возвратил домой изгнанников и заточенных; освободил осужденных на каторгу; восстановил гражданские и военные права исповедников; имения же мучеников отдал их наследникам или, за неимением наследников, Церкви; вообще всех, так или иначе потерпевших от гонения, он вознаградил с избытком царской милости.

Не довольствуясь этим, император разослал ко всем восточным правителям «поучение об идолопоклонническом заблуждении», а к предстоятелям церквей в каждой провинции писал, чтобы они усердно занимались созиданием церквей, либо исправляя, какие сохранились, либо распространяя их, либо по требованию нужды построяя новые – и тут же уполномочил их, «в чем встретится надобность, требовать содействия от правителей и областного начальства», которым предписано было со всем усердием исполнять их требования.

Все такие распоряжения императора, по свидетельству современника Евсевия, «приходили в исполнение с великою скоростью». Таким образом, предстоятели Восточных церквей – в числе их и святой Николай – получили полную свободу ревновать о славе Божией и о спасении ближних.