Текст книги "DISHONORED: Возвращение Дауда"

Дауд снова сосредоточился на зеркале, обзору все так же мешала женщина, прижимающая пистолет к его голове. Он очень осторожно наклонился вправо.

– И поговорить, – сказал он зеркалу. Конечно, оно было прозрачным с той стороны. Висящее напротив входа зеркало – идеальный способ видеть всех, кто приходит и уходит. Кто-то наблюдал за происходящим, он знал это. Может, даже сам Джек Сделай Их. Все молчали. Прекрасно. Дауд мог и подождать.

У него все равно не было выбора.

Через несколько мгновений послышался скрип, затем грохнула, закрываясь, тяжелая дверь, и из-за угла бара появился человек. У него были усы, как и у остальных мужчин, но он был намного старше, и на нем не было шляпы – редкие, седые, безукоризненно причесанные волосы блестели от бриолина. На нем также не было куртки, а рукава его рубашки без воротника были закатаны до середины предплечья и удерживались серебряными браслетами, надетыми выше локтей. Вокруг талии у него был повязан фартук в зелено-белую полоску, а через плечо висело полотенце того же цвета.

Мужчина, возможно, был старше, чем остальные головорезы, собравшиеся в «Чертоге Самоубийц», но при этом он прекрасно вписывался в состав банды. Шея у него была толстая, а широкие плечи растягивали ткань рубашки. Когда он положил руки на стойку, упершись в нее локтями, Дауд увидел бугры мышц.

– Ну?

Дауд замер. Это был Джек Сделай Их? Или бармен притворялся главарем, чтобы выявить потенциальных клиентов или жертв? Дауд ничего не сказал, вместо ответа приподняв бровь.

Бармен продолжал смотреть.

– Ты сказал, что хочешь выпить.

Дауд взглянул на женщину с пистолетом, затем сделал полшага назад и небрежно отмахнулся одной рукой от ствола. Бандитка позволила оружию упасть и посмотрела через плечо на бармена. Тот кивнул, и женщина отступила.

Дауд провел ладонью по бороде и двинулся к бару, следя за каждым своим движением, не забывая о каждым взгляде, прикованном к нему. Когда он добрался до бара, осторожно положил обе руки на стойку, держа их на виду.

– Ну, ты знаешь, что говорят в Морли, – сказал Дауд.

Бармен промолчал, продолжая сурово смотреть на Дауда. Тот видел край зеленой татуировки, сразу за краешком воротника.

– Нет, – наконец проговорил бармен. – Что именно говорят в Морли?

– Что где-то на Островах солнце всегда достаточно высоко, чтобы выпить.

Дауд выдержал взгляд бармена в течение пяти долгих секунд, которые в тусклом спокойствии «Чертога Самоубийц», казалось, длились целую вечность. Затем тот повернулся к полкам позади себя. Пристально глядя на отражение Дауда в зеркале, он вытащил со второй полки тонкую, темную бутылку – серконский пряный ром, – затем повернулся и достал из-под стойки квадратный стакан. После этого поставил и бутылку, и стакан перед Даудом и вернулся к той же позе, в какой стоял раньше.

Дауд взглянул на бутылку. Этикетка была выцветшей и старой, но ром определенно хорошим. Он взглянул на стакан, затем снова на бесстрастное лицо бармена.

– Не тот стакан, – сказал Дауд.

Бармен промолчал.

– Серконский ром традиционно подается в высоком бокале с широким горлышком, – продолжал Дауд, – Чтобы раскрыть аромат.

Бармен все так же молчал. Дауд опустил руки.

– Конечно, ты знаешь об этом всё, южанин.

Дауд обернулся на звук голоса. Голос был женским и звучал из одной из кабинок у окна, где сидели двое мужчин, будто свитых из тех же стальных мышц, что и остальные члены «Банды Шести Углов».

Позади них, в углу дивана, сидела женщина. Она была одета так же, как и остальные, – жакет с короткими лацканами, белая рубашка с высоким круглым воротником – но, в отличие от других женщин, ее рыжие волосы были не собраны в пучок, а коротко подстрижены и смазаны воском для волос, как у бармена. На вид Дауд дал бы ей лет двадцать – двадцать пять.

Ровесница императрицы, подумал он, вспоминая побег Эмили по крышам. Казалось, прошло уже несколько дней, хотя это случилось всего несколько часов назад. Тут позади себя Дауд услышал легкий стук. Он повернулся и обнаружил, что еще один квадратный стакан присоединился к первому. Они с барменом посмотрели друг на друга, прежде чем тот повернулся и, рывком сняв полотенце с плеча, начал протирать полки под зеркалом. Женщина засмеялась.

– Ты собираешься стоять там, с таким видом, словно готов разорвать всю городскую стражу голыми руками, или присоединишься ко мне с выпивкой?

Дауд облизнул губы, его взгляд снова метнулся по комнате. Все, кроме бармена, все еще следили за ним. Он схватил бутылку и два стакана и подошел к кабинету. Встал у стола и посмотрел на женщину, не обращая внимания на двух бандитов.

Она кивнула, и головорезы встали и ушли, а кожаные сиденья будто вздохнули, освободившись от веса, им вслед. Дауд поставил бутылку и стаканы и устроился на диване напротив. Мгновение они смотрели друг на друга, и на губах женщины играла легкая улыбка.

Дауд потянулся за бутылкой, вытащил пробку и налил в оба стакана лучший карнакский ром. Толкнул один стакан в сторону женщины, а затем поднял свой и осушил его одним глотком. Он почувствовал, как жидкость коснулась языка и горла, наполнив глотку огнем и нотами кофе и ванили. Наполнив свой бокал во второй раз, он не выпил. Вместо этого он кивнул своей собеседнице.

– Джек Сделай Их, я полагаю?

Не обращая внимания на стакан перед собой, молодая женщина подняла бутылку с ромом и сделала длинный глоток, глядя на Дауда. Затем вернула бутылку на стол, но не выпустила горлышко.

– Правильно полагаешь.

Дауд поднял свой стакан и отсалютовал собеседнице, затем снова осушил его в одиночестве.

– Угощайся, – сказала Джек. – Выпивка за счет заведения.

Дауд кивнул в знак благодарности.

– Потому что, когда ты закончишь, – продолжила Джек, – тебе придется придумать очень вескую причину, почему я должна позволить тебе уйти отсюда живым.

6

«ЧЕРТОГ САМОУБИЙЦ»,

ВИРМВУД, ДАНУОЛЛ

18-й день месяца Земли, 1852 год

 
Что делать с пьяным «китобоем»?
Что делать с пьяным «китобоем»?
Что делать с пьяным «китобоем»
Рано-рано поутру?
 
 
Скормить ли стае крыс голодных?
Иль горло вскрыть ножом холодным?
Или пулю в сердце? Кисть, не дрогни,
Рано-рано поутру.
 

– «ПЕСНЯ ГАРПУНЕРОВ»

Отрывок из сборника матросских хоровых песен

– Джек, я здесь не для того, чтобы драться, – сказал Дауд.

Джек снова запрокинула бутылку. Дауд наблюдал, как она пьет, эта крошечная бледная рыжеволосая женщина. Действительно ли она Джек? Дауд поворошил старые воспоминания о своей жизни в Дануолле. Насколько он помнил, главаря «Шести Углов» еще тогда звали Джек Сделай Их – эта традиция сложилась задолго до того, как его собеседница появилась на свет. Это имя, должно быть, передавалось от главаря к главарю, подобно титулу.

Нет ничего лучше для ведения дел, чем преемственность. А для жителей Вирмвудского проезда и «Банды Шести Углов» дела были превыше всего.

Молодая глава банды и убийца-изгнанник молча сидели за столом и пристально смотрели друг на друга, и бутылка серконского рома опустела уже наполовину. Дауд сохранял сдержанное, безразличное выражение на лице, а девушка глядела на него исподлобья, склонив голову.

Потом Дауд запустил пятерню в бороду, не снимая перчатки. Ему это нравилось – помогало думать.

В конце концов Джек сказала:

– Я передумала.

Дауд поджал губы:

– На тему чего?

– Мне не нужна всего одна веская причина, чтобы не выпустить тебе кровь на пороге этого дома.

– Да?

Ладонь Дауда нащупала горлышко бутылки. Джек наклонилась к нему над столом и положила свою руку на его перчатку. У нее были тонкие, изящные пальцы с коротко остриженными ногтями. «Чтобы удобнее было драться», – подумал Дауд. Он посмотрел ей в глаза, а Джек мягко вытащила бутылку из его захвата.

– Нет, – ответила Джек. – Мне понадобятся четыре веские причины.

Дауд засмеялся. Из его груди поднимался низкий звук, будто где-то там внутри пересыпали гравий. Ох, почему это разговор оказался таким сложным?

– Это точно?

– От тебя зависит. Может, и пять.

Дауд откинулся назад и вздохнул.

– Я уже сказал, что не собираюсь драться. И у меня всего один аргумент, чтобы ты меня не убила, но тебе он понравится.

Произнеся эти слова, Дауд запустил руку во внутренний карман куртки и извлек наружу маленький кожаный мешочек, выудил оттуда и выложил на стол один маленький слиток из розовато-белого металла. Он был размером примерно с монету-десятку, только в два раза толще, и на девяносто восемь процентов состоял из чистой платины. На него ушла изрядная часть денег, на сбор которых Дауд потратил годы, и если раньше они хранились в безопасных убежищах по всей Империи, то теперь обрели материальное воплощение. Теоретически убийцу можно было назвать богачом. Практически эти слитки были альтернативной формой для расчетов, не такие удобные, как наличные деньги, но подходящие в ситуациях, подобных этой.

Джек быстро посмотрела на стол, потом снова на собеседника. Она подхватила слиток, взвесила в руке, потом перевернула. На обратной стороне виднелись полукруг и вилы. Слиток выскользнул из пальцев Джек и упал на стол.

– Воруешь у смотрителей?

Дауд пожал плечами:

– Это имеет значение?

– Нет, если они не захотят свои деньги обратно.

– Так расплавь его. Мне наплевать. Я здесь по делу.

Не обращая внимания на слиток, он плотно затянул шнурок на мешочке и толкнул его по столу в сторону Джек.

– Здесь плата за ваши услуги – более чем достаточная.

Джек снова подняла голову.

– Тебе нужно что-то перевезти?

– На самом деле нет. Я ищу кое-что. Артефакт.

Дауд посмотрел на Джек и увидел, как она наморщила лоб в замешательстве.

– Так мы не работаем, – сказала она. – Если хочешь потратить украденные деньги на костяные амулеты, вперед. Владельцы магазинов в Вирмвудском проезде будут более чем рады помочь.

– Все, что я хочу, – ответил Дауд, – это информация. Недавно в Дануолле был артефакт. Его привезли в город, а потом вновь вывезли. Мне нужно знать куда.

Джек молчала.

– Это нож. Бронзовый, с двумя лезвиями. Может быть большим или маленьким… я не знаю. Может выглядеть обычно. Или так необычно, что раньше вы не видели ничего подобного. Его привезли в город, возможно, восемь…

В этот момент Джек рассмеялась, и смех распространился по всему бару. Дауд обернулся и увидел, что члены банды один за другим присоединяются к своему начальству. Он повернулся обратно и щелкнул по слитку, потом по мешочку перед Джек.

– Девять слитков. Считай это первым взносом. И назови свою цену.

Джек прищурилась.

– Послушай меня, дружок с юга. «Шесть Углов» занимаются конкретным бизнесом. Нашими услугами пользуются хорошие люди из Дануолла уже очень, очень давно – и услуги эти не обсуждаются за пределами данной комнаты, – она откинулась на диван, и кожа обивки скрипнула в такт движению. – И вот приходит незнакомец, с деньгами смотрителей, и говорит, что ищет нечто… из тех предметов, что мы привезли для кого-то еще? Я уверена, что есть более быстрый и надежный способ умереть, но сама о подобном раньше не слышала.

Дауд обернулся к окну.

– А ты знаешь, что происходит там, снаружи, за пределами твоей маленькой империи?

Джек пожала плечами.

– Говорят, в Башне переворот. Вероятно, герцог Серконоса выкопал скелет из семейного шкафа Колдуинов. Молодец.

Дауд взглянул на собеседницу.

– Ты действительно думаешь, что вас это не коснется?

– Они не пойдут сюда.

Он сжал руку в кулак и изо всех сил сопротивлялся желанию стукнуть по столу.

– Послушай меня, Джек. Ты можешь думать, что в безопасности под охраной собственной маленькой армии, но они придут за тобой. Поверь мне, они придут.

Он указал пальцем в окно.

– Ты думаешь, герцог Серконоса ничего не знает про Вирмвудский проезд и «Шесть Углов»? Может, ты слишком молода, чтобы осознавать это, но подобные перевороты требуют подготовки. Месяцев подготовки. У него все расписано. То, что его солдаты ворвались в Башню… Это только начало. И в первую очередь он опирался на шпионов здесь, внутри.

Дауд наклонился через стол.

– Они к ночи будут здесь. Слово даю. И «Банда Шести Углов» их не испугает.

Дауд откинулся обратно на спинку дивана.

– Так уже случалось раньше. Смотрители приходили сюда, раз за разом, чтобы сжечь все дотла и очистить район от паразитов – включая парней из «Шести Углов». Ты можешь думать, что Вирмвуд – особенное место, и это так, но он также остается частью Дануолла. И кто бы там ни сидел на троне, город принадлежит ему. И ты ему принадлежишь тоже.

Джек замерла. Она медленно потянулась к бутылке, сделала долгий глоток и отставила ее в сторону.

– Это ты мне так угрожаешь? – спросила она наконец.

Дауд развел руками.

– Я не угрожаю тебе. Я предупреждаю. Я не единственный, кто бросился сюда сразу… но опоздал. Я пришел за информацией. Мне нужна лишь она. Как только я получу ее, я уйду. И советую тебе сделать так же. Хотя бы на время, пока дела не устаканятся. Я всего лишь пытаюсь тебе помочь, и, возможно, ты решишь помочь мне.

Взгляд Джек метнулся за спину Дауда, и сзади послышался звук, который сложно было с чем-то спутать: два десятка головорезов с горячим темпераментом и склонностью к насилию резко поднялись с мест, и звон их оружия был похож на музыку.

Дауд посмотрел через плечо. Теперь каждый из присутствующих в «Чертоге Самоубийц» стоял, направив на него пистолет. Бармен, единственный человек в баре, помимо Джек и Дауда, который не держал в руке оружия, с интересом наблюдал из-за стойки.

– Ты, мой дружок с юга, быстро сдохнешь, – сказала Джек.

Дауд повернулся к ней.

– Если ты не послушаешь меня, умрете вы все. Уж поверь.

Джек покачала головой, подхватила бутылку и снова устроилась в самом углу дивана, вращая ее перед собой. Что бы там ни было в ее нагрудном кармане, оно звонко лязгало об стекло.

Дауд ожидал – или просто надеялся, – что его беседа с пресловутым главой «Шести Углов» пройдет более удачно. Платиновые слитки представляли из себя целое состояние в миниатюре, более чем достаточное, чтобы заплатить за информацию. Но, конечно, его могли просто убить и все равно остаться в выгоде. Он надеялся, что предупреждение о грядущих проблемах в связи с герцогом немного расположит к нему Джек, но она явно считала Вирмвуд неприкосновенным.

Она была слишком молода. Не помнила дни Крысиной Чумы, Регентства, тот ужас, что банды Дануолла – «Китобои» в том числе – принесли на улицы города. Должно быть, история о битве при улице Мандрагоры была для нее просто чем-то вроде сказочки на ночь, рассказанной предыдущим носителем титула Сделай Их.

Он взглянул на Джек и заговорил снова.

– Мне нужно найти артефакт – Двудольный Нож. «Шесть Углов» проворачивают самые масштабные в Империи контрабандные операции, и я точно знаю, что ни один предмет, скрывающий в себе тайное знание или ересь, не проникает в город и не покидает его так, чтобы лично Джек Сделай Их не знала об этом. Я дал тебе денег. Я дал тебе совет. Этой платы достаточно. Мне не нужны детали, просто скажи мне имя или место, и я оставлю вас в покое. Я не работаю на смотрителей. Переворот не имеет ко мне никакого отношения. Вне зависимости от того, примешь ты мой совет и сбежишь или начнешь готовиться к войне, это не мое дело. Но я надеюсь, что мое предупреждение принесло тебе некую пользу – пользу достаточную для того, чтобы заключить сделку.

Джек облизала щеки изнутри. Потом кивнула одному из своих командиров.

– Забери его наружу, – она посмотрела на Дауда. – Пришло время для шуток.

7

ШЕСТЬ УГЛОВ,

ВИРМВУД, ДАНУОЛЛ,

18-й день месяца Земли, 1852 год

 
Таинственная дама, что зовется Далилой,
Герцога зачаровала и на трон усадила.
Это звали судьбой, это звали волшбой,
Что ею двигало – ненависть или любовь?
Я всего лишь певец, с чужих слов говорю.
А совру – я от рук гарпунеров умру,
Словно кит. Так что я поднимаю бокал
За прекрасного герцога, что главой нашим стал!
Переворот – что для тебя он?
Пир или отрава, смерть или сон?
Герцог с юга, послушная куколка ведьм,
Переворот – что для нас он теперь?
 

– «ПЕРЕВОРОТ», ОТРЫВОК ИЗ ПОПУЛЯРНОЙ ПЕСНИ

Автор неизвестен

Дауда провели через главные двери «Чертога Самоубийц» и вниз по ступеням. На перекрестке члены «Банды Шести Углов», караулившие у окружающих зданий, собрались в большой отряд. Дауд видел у них пистолеты, ножи и дубинки.

Они были готовы.

Дауд размял шею. Не так он все планировал, но, может, он и это переживет. Будет трудно, но не невозможно.

По крайней мере, так он говорил себе. Снова он оказался загнан в фигуральный угол, где единственный выход даровало ему сверхъестественное существо, которое он хотел убить.

Чужой.

Дауд закрыл глаза, обращаясь к опыту многолетней практики, чтобы сосредоточиться.

За спиной скрипнули петли дверей «Чертога Самоубийц», и он услышал, как из бара по ступенькам грохочут тяжелые шаги личного телохранителя главы банды. Она стояла на крыльце, уперев руки в бедра и осматривая свою территорию. И отступила в сторону только для того, чтобы пропустить бармена, когда тот вышел и двинулся вниз. Его подошвы гулко стучали по ступеням. Возможно, он был старше Дауда, зато сложен как бык.

Конечно, для убийцы с меткой Чужого он не соперник. Дауд даже поблагодарил судьбу за то, что его не узнали, иначе бы Джек – если бы ей хватило на это мозгов – прострелила ему затылок еще в баре.

Дауд развел руками, обращаясь к предводительнице банды.

– Я пришел за информацией. Пытался заплатить и даже дал тебе совет. А теперь я вас всех поубиваю и узнаю то, что мне нужно, от тех, кто еще будет дышать.

Джек пропустила его слова мимо ушей, а бармен улыбнулся. При дневном свете Дауд увидел, что почти половина его зубов золотые.

– Наверно, ты неправильно понял Сделай Их, – сказал бармен, грохочущий баритон которого громким эхом отозвался от зданий, окружавших Шесть Углов. – И наверно, ты по ошибке подумал, что у тебя останется голова на плечах.

На лестнице позади него рассмеялась Джек.

Бармен сделал шаг вперед. Тряхнул руками по бокам, разминая пальцы, под натянутой рубашкой вздыбились мышцы. Он ткнул пальцем в Дауда.

– Ты сдохнешь быстро, – он поднял обе руки и двинулся по кругу, поощряя остальных подхватывать эти слова. Скоро все вокруг уже скандировали: «Сдохнешь быстро! Сдохнешь быстро!»

Дауд подождал, когда бармен повернется к нему спиной. Потом сосредоточился. Метка Чужого загорелась, на тыльной стороне ладони разлилась боль – жаркая, резкая и чистая.

А потом он перенесся.

Джек вскрикнула, когда Дауд материализовался за спиной бармена. Не успел амбал удивленно обернуться, как получил ботинком в копчик. Тело бармена было крепким, как дуб, и казалось таким же несгибаемым, но метка Чужого давала Дауду не только скрытность и ловкость.

Она давала силу.

Бармен опрокинулся, попытался восстановить равновесие, но не смог удержаться. Он ударился о булыжники мостовой, но быстро среагировал – оттолкнулся и занес руку для удара. Дауд пригнулся и снова ударил, в этот раз попав в колено. Раздался хруст. Бармен упал на спину и попытался встать, но нога гнулась не в ту сторону. Вскрикнув от боли, он отполз по камням, освобождая место для приятелей.

Дауд больше почувствовал, чем услышал движение позади. Он развернулся и увидел, что «Банда Шести Углов» собралась вокруг него в полукруг. Некоторые ухмылялись – им явно нравилось происходящее. Те, что спереди, убрали пистолеты и теперь размахивали только дубинками и ножами. Пистолеты – это слишком просто. Они хотели, чтобы драка тянулась как можно дольше.

Дауд вдохнул через ноздри; воздух вдруг стал холодным и наэлектризованным. В горле защекотало, а рука горела, и он чувствовал, с каким усилием заработало в сердце в груди, когда спала первая волна адреналина.

Он был вынужден признать: ему хорошо. Может, он скучал по этому ощущению. Может, зря он сторонился насилия столько лет после изгнания. Кого он пытался обмануть? Он же Дауд, Клинок Дануолла. Он убийца, ассасин. Даже без метки он превосходный боец, его навыки не имеют равных по всем Островам. Возраст нисколько их не ослабил. А с даром, которым его наделил Чужой, с силой, которую он черпал из Бездны, Дауд стал неуязвим.

Возможно, в ответ на его мысли – метка Чужого раскалилась добела, и левая рука снова вспыхнула болью. Такой мучительной, что в тот миг он был готов даже отгрызть кисть зубами, если придется.

Но она угасла так же резко, как и вспыхнула. Глухо заныв, левая рука вдруг словно налилась свинцом.

Дауд спросил себя, наблюдает ли за ним Чужой. Знает ли Чужой, о чем Дауд думает, и не играет ли с ним?

Спросил себя, когда уже сможет освободиться от этого паразита.

Перед ним приплясывали от нетерпения бандиты «Шести Углов». Некоторые из них разминали шеи, и мускулы перекатывались у них на плечах.

Затем трое бросились вперед. Дауд подождал, пока противники не оказались на расстоянии удара, затем сделал ложный выпад в сторону человека слева, и тот рефлекторно сдал назад, отмахнувшись дубинкой, но не успел понять, что Дауд уже далеко. Клинок Дануолла оттолкнулся левой ногой и метнулся к головорезу посередине. Подняв руку горизонтально и выставив локоть, Дауд пробил противнику горло и раздробил трахею. Бандит попятился и ударил, но атака была слабой; Дауд легко парировал неудачный удар поднятым предплечьем, затем врезал ботинком по бедру головореза. Раздался хруст, и здоровяк покачнулся вперед, головой вниз, подставив шею Дауду. Убийца не упустил возможность и с силой опустил ему на затылок обе руки. Позвоночник треснул, и парень упал, встречая подбородком тут же поднятое колено Дауда. Зубы разлетелись во все стороны, а Дауд отодвинулся, позволяя телу бандита свалиться на мостовую.

Его торс обхватили две широкие ручищи, прижимая руки к бокам. Противник что-то зашипел на ухо Дауду, его дыхание было горячим и пахло кислым луком.

Убийца не видел нападавшего, но тот явно был немаленьким. Бандит прогнулся, отрывая Дауда от земли, и к драке подключились еще двое. Дауд вскинул ноги и ударил, оба ботинка встретились с лицами напавших и отбросили противников назад. Головорез позади заревел и сжал объятия еще сильнее, сдвинувшись с места, чтобы поправить нарушенное равновесие.

Дауд воспользовался этим, качнувшись торсом вперед как раз тогда, когда бандит решил, что стоит твердо. Внезапная смена центра тяжести вынудила здоровяка пошатнуться и ослабить хватку. Когда ноги Дауда встретились с землей, он вскинул руки, вырываясь из лап противника. Дернулся влево и вправо, уворачиваясь от дубинок, прежде чем сократить дистанцию и переломать носы ребрами ладоней – сначала левому напавшему, затем правому.

Раздался грохот, и Дауд почувствовал, как дернулся капюшон его куртки, резко потянув за шею. Дауд бросил взгляд направо и увидел дым от дула пистолета. Кто-то явно решил завершить драку раньше, чем полягут очередные члены банды. Стрелявшая помедлила, сменила цель, прищурив один глаз.

Дауд пригнулся, когда пистолет выстрелил снова, и пуля прошла далеко. Убийца поднырнул и метнулся вперед, прямо на стрелка. Он подпрыгнул, поймал запястья женщины, рывком развел ее руки и отправил пистолет в воздух. Женщина упала на булыжники навзничь, а Дауд направил всю силу своего приземления ей на грудь, врезал обеими коленями и с удовлетворением услышал хруст. Когда внутри тела что-то сломалось, рот бандитки распахнулся, а глаза выпучились. Дауд быстро скатился с нее, легко избегая цепляющихся рук.

Оказавшись на ногах, убийца был уже готов к следующей атаке. На земле лежали тела, но еще больше человек пока оставалось на ногах – и теперь они были в ярости. Со стороны «Чертога Самоубийц» Джек выкрикивала какие-то приказы, которых Дауд не смог разобрать.

«Банда Шести Углов» рванулась как один, забыв об азарте. Теперь они действовали как стая и собирались задавить его силой и превосходящим числом.

Дауд почувствовал, как полыхнула метка Чужого на руке. После стольких лет отказа пользоваться ее силой… Удовольствие, что она приносила, почти затмевало мысли. Он тряхнул головой, чтобы очистить разум. Метка давала силы, но если он не сможет правильно их применить, то сила станет слабостью.

«Банда Шести Углов» напала с боевым кличем, вскинув дубинки и ножи. Дауд собрался, готовый принять все удары, какие сможет, и использовать их силу против самой банды. И он преуспел – ныряя, лавируя и пригибаясь, отвечая собственными выпадами, действуя и руками, и ногами. Он аккуратно целился, чтобы, несмотря на хаос, нанести максимальный урон.

По крайней мере поначалу.

Их было слишком много, и двигались они слишком быстро. Дауд просчитался с ударом, потерял равновесие, и дубинка опустилась на плечо, отправив его на землю. Он продолжил движение, игнорируя боль, готовый развернуться и застать напавшего врасплох с другой стороны, но места для перемещения неожиданно не оказалось. Банда надвинулась, слилась в кучу, окружившую Дауда, вынудив его свернуться калачиком, и даже дневной свет померк, когда бандиты с дикими воплями принялись рвать его голыми руками – для использования оружия было слишком тесно.

Дауд задержал дыхание и сжал кулаки.

Довольно. Довольно.

Метка Чужого ожила на тыльной стороне левой руки, и он уже был готов высвободить всю свою мощь, когда на толпу опустилась внезапная тишина. Напор ослаб, бандиты попятились.

Дауд оглянулся, быстро сориентировался. Он лежал ровно посреди площади Шести Углов. «Чертог Самоубийц» оказался позади. Прямо перед ним – Вирмвудский проезд, дорога в Дануолл. А между ним и свободой стоял бармен. Великан двинулся вперед, хромая на раненой ноге, скривив губы и сверкая золотыми зубами. Остальные отошли в стороны, чтобы уступить ему место.

На Дауда нахлынула сила Бездны, и он почувствовал себя легким, живым, опасным.

И тогда он услышал.

Звон металла по камню – ритмичный, тяжелый.

Все громче. Все ближе.

Теперь услышали и остальные. Зашаркали подошвы по мостовой, бандиты оборачивались к Вирмвудскому проезду.

Лишь бармен остался на месте, буравя взглядом Дауда.

Остальные охнули и подались назад, к «Чертогу Самоубийц».

Машина была двуногой – скелет из металла и дерева, вздымающийся над головами даже самых высоких членов «Банды Шести Углов». Голова машины заканчивалась резным деревянным клювом – длинным и заостренным, как череп мифической гигантской птицы. Грудь была угловатой и компактной, состоявшей из большой шестеренки слева и трех стеклянных цилиндров справа, выдающихся из-под металлической оболочки. Еще виднелись четыре руки, длинные и суставчатые, выгнутые, как лапы паука, затаившегося посреди паутины. Верхние их части были короткими, в обшивке из дерева янтарного цвета, но от локтя и ниже это были просто стальные лезвия, такие длинные, что острейшие наконечники царапали булыжники мостовой, до которой было не меньше шести футов от плечевых суставов самоходной машины.

Дауд никогда не видел ничего подобного, и, судя по реакции «Шести Углов», они тоже. Технология была поразительной, захватывающей дух.

Смертоносной.

Механическое чудовище вошло на Шесть Углов и остановилось. Завибрировав снизу доверху, оно воздело огромные руки над головой-клювом. В этот момент помимо шарканья башмаков по мостовой Дауд разобрал слабое тиканье. Шестеренка в груди машины крутилась, а стеклянные лампочки горели. Над суставами плеч и талией машины в воздухе виднелось марево, словно работу существа, кроме часовых механизмов, поддерживала еще какая-то сила, скреплявшая конструкцию воедино.

Дауд взглянул на бармена, который наконец обернулся к тому, что прибыло на площадь Шести Углов.

– Что, во имя…

Он так и не закончил вопрос. Почти в тот же момент, что он раскрыл рот, гигантский механический солдат ожил и рванулся вперед, звеня руками-мечами друг о друга, как повар, затачивающий ножи.

– Боевой протокол четыре. Боевой протокол четыре, – раздался жестяной голос откуда-то из угловатого торса машины. – Профиль: гражданский, но враждебный. Войти в боевой режим.

Бармен набрал воздуха, чтобы заговорить снова – но все уже было кончено, его голову отделило от тела движение лезвий боевой машины. Они щелкнули, словно ножницы, сработали с идеальной синхронностью, мгновенно прорезав плоть и кость.

Артериальная кровь, алая и горячая, брызнула высоко в воздух. Тело бармена упало на колени, потом грудью на землю. Его голова поскакала по камням и остановилась у сапога Дауда. Клинок Дануолла опустил глаза на скривившееся мертвое лицо бандита.

Игры кончились. Дауд перестал быть угрозой для банды. Все как один головорезы обернулись и молча смотрели, перепуганные и ошарашенные, как механическое существо замерло, подергивая руками-лезвиями и поскрипывая шестеренками.

Потом машина снова подняла руки в воздух, и на четырех полированных клинках отразилось солнце.

Что бы это ни было, кто бы его ни построил – его функция была ясна.

Все просто: это машина для убийств. И она здесь для того, чтобы никто не вышел из Вирмвудского проезда живым.

8

ШЕСТЬ УГЛОВ,

ВИРМВУД, ДАНУОЛЛ

18-й день месяца Земли, 1852 год

«Дорогой читатель, тебе будет интересно узнать, что ранние модели часовых солдат имели человеческие лица! Позволь объяснить. Как тебе стало известно из глав с 18-й по 22-ю, я испытывал часовых солдат на самых разнообразных противниках. И в самом начале процесса возникла проблема. Будущих воров и нарушителей спокойствия не пугали деликатные керамические лица первых прототипов. Один преступник даже заявил, что узнал своего дядюшку, и попытался завязать беседу!

Усвоив урок, я приступил к новому дизайну головного механизма, облачив его в куда более устрашающее обличье! Я понял, что нашел необходимый вид, когда первые подопытные в ужасе пали ниц».

– «ПОРАЗИТЕЛЬНЫЕ ЧАСОВЫЕ СОЛДАТЫ»

Точная история от самого создателя,

Кирина Джиндоша, великого серконосского изобретателя (глава 23)

Почти с идеальной синхронностью все члены «Банды Шести Углов» выхватили пистолеты и открыли огонь по часовому. Дауд нырнул за ближайший выступ стены и увернулся как раз вовремя, когда залп, отрикошетив от корпуса механического создания, разлетелся пулями и шрапнелью. Часовой механизм покачнулся под ударом – его оболочка была удивительно крепка, но не полностью неуязвима. Панели из янтарного дерева потрескались, а на металлических частях машины остались черные вмятины – там, куда пули попадали одна за другой.

Но машина оказалась сильна, а боезапасы банды – ограничены. Всего через пару мгновений интенсивность стрельбы поутихла, а потом она прекратилась вовсе.

Механизм содрогнулся, но не сдвинулся. Большое колесо продолжало вращаться, а лампочки на груди по очереди мигали, словно машина обдумывала реакцию на атаку.

Какой бы эта реакция ни была, Дауд знал, что у бандитов нет ни единого шанса. Пригнувшись под низкими скатами здания, он оглянулся через плечо в поисках Сделай Их. Та отступила к дверям «Чертога Самоубийц» и таращилась на чудовищную машину.