Текст книги "Двери Багдада"

Агата Кристи
Двери Багдада

«У Дамаска четыре великих двери»… Мистер Паркер Пайн вполголоса повторял стихи Фликера:

 
Тайный ход для судьбы, дверь для пустыни,
Лаз для несчастья, форт страха,
Я дверь Багдада, порог Диарбекира…
 

Он ходил по улицам Дамаска перед отелем «Ориенталь», и вдруг взгляд его упал на один из огромных пульмановских автобусов, который должен был на следующий день везти туристов через пустыню в Багдад.

И снова пришли на память строки Фликера:

 
Не проходи здесь, о караван, но если пройдешь – храни молчание,
Ты ощутил безмолвие, потому что птицы мертвы?
Однако кто-то щебечет, как птица!..
Проходи, о караван Судьбы, караван смерти…
 

Поразительный контраст: некогда дверь Багдада и в самом деле нередко вела к смерти, так как караваны должны были пересечь пустыню длиной восемьсот километров и путешествие длилось месяцами. Ныне чудовища, питающиеся бензином, пробегают ее за тридцать шесть часов.

– Вы что-то сказали, сэр?

Этот вопрос задала молодая очаровательная туристка, мисс Нетта Прайс, рядом с которой оказался детектив. Сопровождаемая строгой мужеподобной теткой с намеком на пробивающуюся бородку и неистребимой жаждой услышать как можно больше библейских рассказов, Нетта все же ухитрялась легкомысленно веселиться, чего мисс Прайс-старшая, конечно, не одобряла.

Паркер Пайн громче повторил стихи Фликера, и девушка восторженно воскликнула:

– Захватывающе!

Три молодых английских летчика, один из которых, не скрывая, восхищался Неттой, окружили девушку, и О’Райк сказал:

– Даже в наши дни во время путешествий не испытываешь недостатка в волнующих инцидентах: то бандиты нападут на поезд, то турист потеряется в пустыне, и нас посылают его искать… Один парень пропадал пять дней; к счастью, у него оказался с собой запас воды… Злую шутку может сыграть и неровность почвы: путешественник уснет за рулем, его ударит о ветровое стекло или крышу машины – и он убит!

– О крышу пульмана? – переспросила тетка девушки.

– Да, – сожалеюще ответил летчик.

– Нам надо бы осмотреть город, – предложила Нетта.

Мисс Прайс-старшая вытащила из сумочки путеводитель, и ее племянница отошла, бормоча:

– Она, конечно, захочет увидеть место, где продырявили апостола Павла, а я мечтала бы побывать на базарах.

О’Райк тотчас же вызвался:

– Поедемте со мной, мисс. Мы быстро доберемся, по улице Права…

И они уехали.

Мистер Паркер Пайн повернулся к спокойному, весьма респектабельному человеку, которого звали Хансли и который имел отношение к ведомству общественных работ Багдада, и сказал:

– Когда видишь Дамаск впервые, немного разочаровываешься, потому что город слишком цивилизован: трамваи, современные здания, магазины…

Хансли кивнул, поскольку был немногословен.

– Вы еще не все видели, сэр.

Подошел еще один турист, блондин, в галстуке цветов Итона, с приятным, но не очень умным лицом. Это оказался коллега Хансли, и он явно проявлял беспокойство.

– А, Смитхорст! – сказал Хансли. – Вы что-то потеряли?

Тот покачал головой и равнодушно ответил:

– Нет, я смотрю, любуюсь… – И вдруг он как бы очнулся от сна, добавив: – Нам надо бы кутнуть вечером, как полагаете?

Коллеги удалились, а Паркер Пайн купил местную газету на французском языке, но не нашел в ней ничего интересного: местные новости его не касались, а сведений о каких-то важных событиях в других городах, видимо, не поступало. Но кое-какие заметки из Лондона он все же обнаружил.

Первая касалась биржи. Во второй рассказывалось о бегстве финансиста Самюэла Лонга, который подозревался в растрате многих миллиардов. Считали, что он сбежал в Южную Америку.

– Когда человеку тридцать, это может и удаться. – Паркер Пайн повернулся к итальянцу, с которым плыл на пароходе в Бейрут. Он объяснил, что хотел этим сказать. Синьор Поли согласился:

– Этот тип – настоящий преступник! Он и в Италии уже многих одурачил, так как у него внушающий доверие вид. Говорят, человек образованный.

– Он выпускник Итона и Оксфорда, – сказал детектив.

– Как вы думаете, его поймают?

– Это зависит от темпов его продвижения. Возможно, он еще в Англии или… еще где-нибудь.

– Например, здесь, с нами? – засмеялся итальянец.

– Возможно, – ответил Паркер Пайн серьезно. – Вот вы не знаете, а может быть, я – Лонг.

Синьор Поли с ужасом взглянул на него. Затем его оливково-коричневое лицо выразило восхищение, и он воскликнул:

– О, это хорошо, очень хорошо, но вы…

– Никогда ни о ком не следует судить по внешнему виду. Легко сделаться толстым – это старит. Можно перекрасить волосы, изменить цвет лица и даже национальность.

Итальянец отошел с важным видом. Не поймешь, когда эти англичане шутят, а когда говорят серьезно.

Вечером Паркер Пайн пошел в кино. Затем ему посоветовали пойти в ночной дворец развлечений, который он не нашел ни красивым, ни веселым. И вдруг там неожиданно увидел Смитхорста, одиноко сидящего за столиком; лицо его было красно, и, похоже, он был пьян. Детектив подошел к нему.

– Манера этих танцовщиц обращаться с нами неприлична, – грустно заявил молодой человек. – Я оплатил стакан, два стакана, три стакана одной из них… а она ушла с другим!

Детектив посочувствовал и заказал кофе.

– А я заказал знаменитый арак! – сказал Смитхорст. – Закажите и вы.

Паркер Пайн знал свойства арака и дипломатично промолчал. Молодой человек признался:

– У меня неприятности, и я должен был прийти в себя! Не знаю, что сделали бы вы на моем месте… Не хотелось бы плохо говорить о товарище, но что поделаешь?… – И вдруг он, словно приходя в себя, пристально взглянул на детектива и подозрительно спросил: – Кто вы? И чем занимаетесь?

Паркер Пайн вынул из кармана газетную вырезку и молча положил перед собеседником.

«Вы несчастны? В таком случае посоветуйтесь с мистером Паркером Пайном».

Смитхорст с трудом разобрал написанное и воскликнул в негодовании:

– А, так вы меня выведете на чистую воду?! Значит, и вам люди тоже рассказывают о своих делах?

– Да, они доверяют мне.

– Куча женщин-идиоток?

– Вы угадали, среди них немало и женщин, – признался детектив, – но и мужчин тоже. Ну, мой юный друг, вы хотите получить совет немедленно?

– Замолчите! Это касается только меня… Где, наконец, этот проклятый арак?

Паркер Пайн грустно покачал головой и оставил Смитхорста дожидаться заказа.

В семь часов утра туристы выехали в Багдад. В пульмановском автобусе сидело одиннадцать человек: Паркер Пайн, синьор Поли, мисс Прайс и ее племянница, три летчика, Смитхорст, Хансли и женщина-армянка с ребенком, которого звали Пантемиан. Зеленый убор Дамаска быстро скрылся из виду; небо нахмурилось, и молодой шофер с беспокойством поглядывал на него. Потом сказал Хансли:

– По ту сторону реки идет сильный дождь. Надеюсь, что мы не увязнем.

В полдень сделали остановку. Подали коробки со съестным. Водители приготовили чай и разлили его в бумажные стаканчики. Перекусив, снова пустились в путь по бесконечной равнине.

Паркер Пайн вспомнил о медлительных караванах и долгих неделях путешествия.

На закате прибыли в бывшую крепость Ритба. Высокие решетчатые ее двери были открыты, и автобус въехал во внутренний двор.

– Потрясающе! – восхитилась Нетта и немедленно пожелала прогуляться. Летчик, лейтенант О’Райк, и мистер Паркер Пайн вызвались сопровождать ее. Гид умолял не отходить далеко, так как в темноте легко можно было заблудиться.

– Мы будем поблизости, – обещал летчик.

Прогулка получилась скучной. Паркер Пайн наклонился и что-то поднял с земли.

– Вы что-то нашли? – спросила девушка.

– Доисторический кремневый нож, – ответил он и протянул находку.

– Люди пользовались им, чтобы убивать?

– Нет, но, конечно, могли бы и его использовать как орудие убийства. Намерение, знаете ли, иногда важнее, чем оружие, так как оружие всегда можно найти.

Стало темнеть, и они быстро вернулись в форт. После обеда, состоявшего из консервов, туристы закурили. Автобус должен был двинуться дальше в полночь. Водитель отчего-то нервничал.

– Здесь плохие места, – говорил он, – мы можем завязнуть.

– Я хотела взять домашние туфли, – сказала мисс Прайс-старшая.

– Вам скорее понадобятся резиновые сапоги, – ответил Смитхорст. – По-моему, мы вот-вот влезем в море грязи.

– А у меня нет даже чулок на смену! – пожаловалась Нетта.

– Не важно. Вы будете сидеть на месте. В случае надобности мужчины выйдут толкать автобус.

– Я всегда беру с собой запасные носки, – похвастался Хансли, ощупывая карман своего плаща.

Свет в автобусе погасили, и машина двинула

...

конец ознакомительного фрагмента