Текст книги "Умирать легко"

Агата Кристи
Умирать легко

Глава 1
Попутчица

Англия после долгих лет разлуки! Сможешь ли ты снова ее полюбить? Люк Фицвильям задавал себе этот вопрос, спускаясь по сходням на пристань. Эта мысль не оставляла его все время и в таможне. Она снова вернулась, когда Люк сел на поезд «Морской экспресс», отправляющийся из порта в Лондон. Англия! Англия в летний день, с ее серым небом, с ее пронизывающим ветром. А люди? Толпы, с такими же, как небо, серыми лицами, чем-то встревоженные, озабоченные. А дома? Отвратительные стандартные серые дома, точно большие, повсюду разбросанные курятники.

Люк с трудом оторвал свой взгляд от окна – безрадостное зрелище – и стал перелистывать только что купленные газеты и журналы: «Таймс», «Дейли Кларсон», «Панч». Больше всего его интересовала информация о скачках. Он поставил на «свою» лошадь и хотел узнать о ее шансах. В «Кларсоне» Люк нашел презрительную фразу: «Среди других участников наименьшие шансы имеют Джуб, Сантони и Джери Бой. Вероятный аутсайдер…». Но Люка уже это не волновало, его глаза были устремлены на ставки – «его» Джуб котировался как 1 к 10.

Он взглянул на часы – четверть четвертого, – вероятно, скачки уже закончились. «Хорошо бы поставить на Кларигольда, который числился вторым фаворитом». Люк развернул «Таймс» и погрузился в более серьезное чтение.

Вскоре поезд замедлил ход и остановился. Люк выглянул в окно: большая пустынная станция. В конце платформы – газетный киоск с длинным плакатом «Результаты дерби». Через секунду Люк уже бежал к киоску. Испачканный свежей типографской краской, экстренный выпуск сообщал: «Джуб, Мазепа, Кларигольд…» «Молодец, старина Джуб, сто фунтов в кармане, а эти жучки из газет только морочат публику». Он купил листок информации и, все еще улыбаясь, обернулся… Поезда не было.

– Когда, черт побери, этот поезд отправляется по расписанию?! – спросил он у носильщика, мрачно наблюдавшего, как его радость быстро перешла в возмущение.

– Какой поезд? Здесь не было никакого поезда с трех часов.

– Здесь был поезд. Я сам на нем приехал – «Морской экспресс».

– «Морской экспресс» вообще не останавливается до самого Лондона.

– Но тем не менее он остановился именно на этой станции.

Поставленный перед фактом носильщик изменил свои доводы:

– Раз поезд здесь не должен останавливаться, вам не надо было выходить на платформу.

– Но что же мне делать дальше? – сказал Люк.

– Вы не должны были здесь выходить, вы нарушили правило, – повторил укоризненно тугодум-носильщик.

– Допустим, что это так, – философски заметил Люк, – но ошибка уже произошла, прошлого не вернешь, и вы, как служащий железнодорожной компании, что могли бы мне посоветовать?

– Вы спрашиваете, что же лучше всего предпринять?

– Да, – подтвердил Люк, – именно в этом заключается моя просьба. Какой ближайший поезд останавливается на этой станции и когда?

– Поезд из Рескона, в четыре двадцать пять.

– Если в четыре двадцать пять – это мой поезд, – сказал несколько успокоившийся Люк.

Яркая вывеска гласила, что он – на железнодорожном узле Вичвуд. В это время поезд, из одного вагона и старинного маленького паровозика с большой трубой, медленно подошел к станции. Из вагона вышли всего семь или восемь пассажиров. Они перешли через виадук и направились к платформе, по которой прохаживался Люк.

Мрачный носильщик неожиданно оживился и начал перетаскивать к краю платформы чемоданы, тюки, корзины. Другой носильщик стал ему помогать, с грохотом передвигая большие молочные бидоны.

И вот к перрону подошел поезд, который следовал в Лондон.

Купе второго и третьего классов были заполнены, а в первом – всего несколько пассажиров. Сюда и направился Люк. Он шагнул из тамбура в коридор; дверь в купе рядом была открыта, там сидела пожилая леди. Она напомнила Люку одну из его теток – тетю Мильред, которая храбро разрешала мальчику дотрагиваться до ужей, – Люку не было тогда еще и десяти лет. Тетя Мильред, конечно, была лучшая из теток, какую только можно иметь. Люк вошел в это купе и сел на свободное место.

После интенсивной погрузки бидонов, чемоданов, тюков и другого багажа поезд наконец медленно тронулся. Люк вынул газеты и попытался найти новости, которые могли бы заинтересовать человека, уже читавшего утреннюю прессу. Тут у него мелькнула мысль, что старая леди вряд ли будет долго молчать. И не ошибся.

– Только час десять до Лондона. – Она закрыла окно, положила зонтик на место. – Другие утренние поезда едут не меньше, чем час сорок, и то, если не задержатся на какой-нибудь станции. – Она немного помолчала. – Конечно, большинство предпочитает ехать утром. Когда хочешь использовать полнее день, нужно отправляться пораньше. Я тоже пыталась утром, но куда-то исчез Пух, мой персидский кот, могу вас уверить, прекрасный кот, только у него последнее время болели ушки. И, конечно, я не могла уехать, пока он не нашелся!

– Разумеется, нет, – пробормотал Люк и снова хотел углубиться в чтение. Не тут-то было.

– Поэтому из двух зол я выбрала меньшее – и вот еду чуть ли не вечером. В этом есть свои плюсы – никто не толкает, можно спокойно поговорить – тем более когда едешь первым классом. Разумеется, первым классом накладно. Налоги растут, доходы падают, зарплата горничных и других слуг повышается. Но я еду по весьма важному и неотложному делу. Хотелось бы еще раз все обдумать в тишине… (Люк подавил улыбку.) И когда люди едут первым классом по столь серьезным делам, то не жалко затрат… Хотя я хорошо знаю, что в наши дни никто и не думает о будущем. – И добавила:

– Военные, да еще в отпуске, любят ездить с комфортом – первым классом. Я, конечно, имею в виду офицеров – это им полагается по чину.

– Я не военный. – Люк выдержал испытующий взгляд.

– О, извините меня, я только подумала: вы такой загорелый, не иначе – в отпуск, с Востока.

– Я действительно возвращаюсь домой с Востока, – сказал Люк, – но не в отпуск.

Он решил прекратить дальнейшие расспросы:

– Я полицейский.

– Из полиции? В самом деле? Это интересно. Сын моей лучшей подруги также служит по этой части. Очень интересные совпадения – наша с вами поездка в одном поезде и тем более в одном купе. Видите ли, дело, ради которого я еду в Лондон, требует моего присутствия в Скотланд-Ярде!

– В самом деле? – спросил Люк и подумал: неужели будет болтать до самого Лондона?

– Да, я собралась ехать утром, но исчез мой кот Пух… Как вы думаете, не слишком ли поздно я еду? Ведь часы приема в Скотланд-Ярде не ограничены?

– Я не думаю, что они принимают строго в определенное время, – сказал Люк.

На некоторое время установилась тишина. Леди выглядела чем-то встревоженной.

– Я думаю, что лучше всего обратиться прямо к начальству, – сказала она, – Джон Вид хороший парень – это наш констебль в Вичвуде, – грамотно говорит, приятный мужчина, но, знаете ли, я чувствую, он не тот человек, которому можно поручить серьезное дело. Он хорошо справляется с пьяницами или с шоферами, превышающими скорость. Но я совершенно уверена, он не тот человек, которому можно поручить дело об убийстве.

– Об убийстве?! – Люк даже вздрогнул.

– Да, убийство, – как ни в чем не бывало продолжала леди, – я тоже была поражена вначале. Не могла поверить в это. Думала – мое воображение.

– Вы не ошиблись? – вежливо спросил Люк.

– О нет, я могла сомневаться в первый раз, но не во второй и, тем более, не в третий.

– Не хотите ли вы сказать, что было несколько убийств?

Леди спокойно подтвердила свое предположение:

– Боюсь, что их много. Вот почему, я думаю, лучше всего обратиться прямо в Скотланд-Ярд и рассказать обо всем. Не правда ли, это самое лучшее, что можно сделать?

– Да, наверное, вы правы, – задумчиво посмотрел на нее Люк.

«Они уж, наверное, знают, как поступать с такими деревенскими старушками. Не менее полудюжины приезжают каждую неделю в Лондон с сообщениями об ужасных убийствах. В Скотланд-Ярде должен быть специальный отдел, занимающийся такими делами».

И он вообразил пожилого интенданта или хорошо обученного вежливого юного инспектора, тактично говорящего: «Спасибо, мадам, мы очень вам признательны. Теперь вы можете возвратиться обратно и больше не волноваться».

Он мысленно улыбнулся при виде этой картины: «Почему у них возникают такие фантазии? Наверное, виновата скучная жизнь, – вот и возникает страстное желание чего-то необычного, страшной драмы…»

– Вы знаете, я, кажется, где-то читала… Это было дело Аберкомба он отравил много людей прежде, чем возникло подозрение. К чему это я говорю?.. О, вспомнила – он бросал какой-то особый взгляд на свою жертву. И вскоре этот человек погибал. Я не могла поверить в такие ужасы, когда читала, но это правда!

– Что – правда?

– Взгляд человека…

Люк уставился на нее. По лицу женщины пробежала легкая тень, а припухлые щеки побледнели.

– В первый раз я заметил этот взгляд, брошенный на Эмми Гиббс – и она умерла. А потом были Картер и Томми Пирс. Вчера такой взгляд упал на доктора Хамблеби, а он очень хороший человек. Картер, тот был пьяница, Томми Пирс – ужасно наглый и дерзкий мальчишка, постоянно мучил маленьких, крутил им руки и больно щипал. Я не слишком огорчилась за них. Но Хамблеби – совсем другое дело, И самое страшное – если бы я к нему пошла и предупредила, он ни за что бы не поверил. Наверное, только бы рассмеялся! И констебль Джон Вид также не поверил бы нисколечко. Но в Скотланд-Ярде, я думаю, к этому делу отнесутся по-другому, ведь раскрытие серьезных преступлений – их прямой долг и обязанность! – Она повернулась к окну:

– Смотрите, мы уже прибываем, скоро станция. – Леди замешкалась, собирая вещи и укладывая их в сумку:

– Спасибо вам, большое спасибо. Было так приятно поговорить с вами. Вот моя визитная карточка… Моя фамилия Пинкертон.

– Очень подходит для вас, даже слишком, мисс Пинкертон, – улыбнулся Люк, но тут же добавил, заметив ее смущение:

– Меня зовут Люк Фицвильям.

Когда поезд остановился и они вышли на перрон. Люк предложил леди взять такси.

– О нет, благодарю вас, я поеду на метро…

– Как хотите, желаю вам удачи.

Мисс Пинкертон горячо пожала ему руку.

– Знаете, вначале я подумала, что вы мне не верите, но это, наверное, только показалось.

Люк почувствовал, что краснеет.

– Да, но в вашем рассказе сразу несколько убийств! Трудно совершить их и остаться вне подозрений, не так ли?

– Нет, нет, мой дорогой мальчик, – покачала головой мисс Пинкертон, – очень легко убивать – и долгое время, и никто вас не заподозрит. На преступника обычно падает в последнюю очередь.

– Может быть, вы и правы, – задумчиво сказал Люк. – Всего вам доброго, успешного визита в Скотланд-Ярд.

Мисс Пинкертон быстро затерялась в толпе. Но ее рассказ не выходил из головы Люка. «Столько жертв, точно на поле боя… В Скотланд-Ярде ей раскроют глаза…»

Глава 2
Некролог в газете

Джимми Лорример был близким и стариннейшим другом Люка. Обычно он останавливался у Джимми, когда наезжал в Лондон. И сейчас они весело, может быть даже слишком, провели вечер. Наутро Люк с тяжелой головой пил кофе и лениво просматривал свежие газеты. Одна заметка так сильно его заинтересовала, что Люк не обратил внимание на какой-то вопрос Джимми.

– Извини, пожалуйста, но я просто потрясен, – сказал Люк.

– Что тебя так удивило – политические новости?

– Нет, старина. – Люк только усмехнулся. – Странная штука: старая леди, с которой я ехал вчера в поезде, сбита автомобилем.

– Ты уверен?

– Может быть, это и не она, но фамилия погибшей – Пинкертон. Шофер не остановился, и машина, прибавив скорость, скрылась.

– Скверное дело, – промолвил Джимми.

– Да, такая была симпатичная старая перечница. Я очень огорчен. Она очень напоминала мою тетку Мильред.

– Сбить человека и после этого смыться, будто ничего не произошло. Такие шоферы просто преступники… А какая марка твоей новой машины? Ты сегодня собираешься ехать на ней?

– «Форд». Я уже говорил тебе об этом.

Разговор вскоре вошел в обычное русло. Джимми неожиданно спросил:

– Какого дьявола ты все время напеваешь?

Люк действительно тихо бормотал: «Чепуха, чепуха – муха вышли за шмеля».

– Глупая песенка из детства. Не знаю, как пришла на ум…

Спустя неделю Люк, небрежно просматривая первую страницу «Таймс», воскликнул пораженный:

– О! Будь я проклят!

– Что случилось? – обернулся Джимми.

Люк не ответил. Джимми переспросил. Выражение лица Люка было таким, что Джимми растерялся.

– Что случилось, Люк? Ты выглядишь так, словно увидел привидение.

Люк выронил газету, подошел к окну и вернулся обратно. Джимми наблюдал за ним с все возрастающим удивлением.

Наконец Люк бросился в кресло и мрачно сказал:

– Джимми, старина, ты помнишь мой рассказ о старой леди-попутчице?

– Которую потом сбил автомобиль?

– Да, да. Слушай, Джимми! Кажется, я тебе говорил – у них свободно разгуливает убийца, который так обнаглел, что чуть ли не предупреждает о своей следующей жертве. Сейчас я предоставлю тебе факты, только факты. Они произошли на самом деле. Слушай меня…

– Спокойней, спокойней, держи себя в руках.

– Она упомянула имена нескольких жертв, ее особенно волновала следующая жертва, на которую убийца уже бросил свой роковой взгляд.

– Да? – с сомнением сказал Джимми.

– Имя будущей жертвы напомнила мне глупая детская песенка, которую я пел ребенком: «Чепуха, чепуха – муха вышла за шмеля».

– Интересно, но какое это имеет значение?

– То значение, мой дорогой осел, что предстоящей жертвой должен быть Хамблеби [Хамблеби– по-английски шмель.] – доктор Хамблеби. Леди Пинкертон переживала, поскольку он «очень хороший человек».

– Ну и что? – спокойно спросил Джимми.

– Как что? Посмотри.

Люк развернул газету и очертил ногтем сообщение в колонке некрологов:

«13 июля в своем доме в Вичвуде скончался Джон Эдвард Хамблеби, доктор медицины, муж Джесси Роз Хамблеби. Похороны в пятницу. Просьба – без цветов».

– Видишь, Джимми? Что ты скажешь по этому поводу?

Джимми с ходу не смог ответить. Он заметно помрачнел. В его голосе была явная неуверенность:

– Я думаю – это новое ужасное совпадение.

– Так ли, Джимми? Снова и снова – совпадение?

– Что же это? – Джимми нервно ходил из угла в угол.

– Предполагаю: все слова этой старой блеющей овечки были правдой, Люк резко повернулся, – и ее фантастические истории – реальность.

– Приди в себя, старина! В это поверит только идиот или тупица. Такие вещи в жизни не бывают.

– А что ты скажешь о деле Аберкомба? Разве кто-нибудь мог поверить, что он отправит на тот свет столько людей?

– И даже больше, чем установлено официально, – подтвердил Джимми.

– У моего родственника был кузен, который занимал пост коронера. Я слышал от него об этом субчике. Они застукали Аберкомба, когда тот пытался отравить мышьяком местного ветеринара. Затем они вскрыли могилу – труп жены Аберкомба был нафарширован этим ядом. С такой жестокостью он отправил в мир иной брата своей жены и многих других. Долго он оставался безнаказанным. Мой родственник говорил, что на самом деле этот Аберкомб отправил к праотцам пятнадцать человек. Подумать только!

– Вот видишь, значит, такие вещи возможны.

– Даже чаще, чем хотелось бы.

– Так может сказать только полицейский. Пора бы тебе забыть о службе в полиции. Ты теперь в отставке, частное лицо.

– Полицейский всегда остается полицейским, я так думаю. – Люк резко качнул головой. – Я уверен, что дело заслуживает самого пристального и беспристрастного расследования.

– Другими словами, ты тоже намерен направиться в Скотланд-Ярд?

– Нет, туда еще не время. Как ты уже говорил, смерть Хамблеби могла быть случайностью.

– В чем же твоя идея?

– Отправиться на место преступления и самому во всем разобраться. Это единственный разумный путь узнать всю правду.

– Ты серьезно хочешь заняться этим делом, Люк? – уставился на него Джимми.

– Абсолютно.

– Однако согласись, что, может быть, вся затея и яйца выеденного не стоит?

– Это было бы лучшим из того, что только можно представить.

– Да, – Джимми нахмурился. – Но ты сам вряд ли надеешься на подобный исход.

– Мой дорогой друг, я просто хотел бы выяснить правду.

Джимми понял серьезность его намерений. Помолчал.

– У тебя есть какой-нибудь план действий? Хотя бы как ты объяснишь свое неожиданное появление в этом местечке?

– Я предполагаю, причина у меня найдется.

– Никаких предположений. В любой английской деревне каждая муха видна за милю!

– Я готов замаскироваться, – усмехнулся Люк. – Кем я мог бы стать? Художником? Но я не умею рисовать.

– Для современных художников, – заметил Джимми, – это не имеет никакого значения – А что скажешь о писателе? Поселиться в деревенской гостинице, чтобы творить. Или заделаться рыболовом? Но есть ли там подходящая речушка? Или стать инвалидом, жаждущим свежего воздуха? Я не исключаю и такой вариант. Подумай, Джимми, может быть, есть более подходящая причина?

– Подожди секунду, дай-ка мне газету с некрологом об этом докторе.

Быстро пробежав траурное сообщение, он воскликнул:

– Я знаю, что делать! Люк, старина, все можно обстряпать легче легкого и наверняка. Все будет о'кей. – При этом его вид выражал плохо скрываемую радость. – Природа наградила меня множеством родственников – мой отец был тринадцатым в семье. Можешь представить, сколько у твоего друга кузин и кузенов. Теперь слушай внимательно: один из них живет в Вичвуде.

– Джимми, ты просто чудо!

– Это действительно здорово.

– Расскажи мне о нем.

– Это она – ее имя Бриджит Конвей. Два последних года – личный секретарь лорда Вайтфильда.

– Владельца мерзких и препротивных еженедельников?

– Да, Вайтфильд и сам – маленький гадкий человек! С огромными претензиями. Вичвуд его родина, и лорд из тех снобов, которые к месту и не к месту хвалятся своим деревенским происхождением. Добившись успеха, он возвратился в родную деревню, купил большой дом. Дом, кстати, раньше принадлежал семье Бриджит. Лорд пытается превратить его в «образцовое имение».

– И твоя кузина – секретарь Вайтфильда?

– Подымай выше, – с огорчением сказал Джимми, – кузина неплохо устроилась. Они объявили о помолвке.

– О, – удивился Люк.

– Вайтфильд, конечно, богатая добыча, купается в деньгах. У Бриджит был раньше большой роман. Ну, знаешь, – обычная история: ее суженый нашел себе побогаче, и иллюзии о любви, о преданности были развеяны. Но сейчас все устраивается к лучшему. Бриджит, вероятно, будет вертеть им, как хочет, а он – есть с ложечки прямо из ее рук.

– Под каким предлогом я мог бы там появиться?

– Ты поедешь туда как ее кузен. У Бриджит их столько, что одним больше, одним меньше – роли не играет. Я все устрою. Мы всегда были большими приятелями. Теперь – причина твоего приезда? Ради колдовства, мой мальчик, колдовства.

– Какого колдовства, что ты мелешь?

– Суеверия снискали этой деревушке особую славу. Вичвуд – одно из последних мест, где бывали шабаши ведьм, – бедняжек жгли здесь еще в прошлом столетии. Не правда ли, хорошие традиции? Ты якобы будешь писать книгу о сходстве и различиях суеверия на Востоке и в Англии. Купи блокнот и с важным видом расспрашивай местных жителей, пусть они тебя просветят. Остановишься у лорда в его замке. Это будет тебе хорошей рекомендацией.

– А как к этому отнесется Вайтфильд?

– Он совершенно не образован и легковерен и принимает за чистую монету даже те вещи, которые печатаются в его собственных газетах. Бриджит во всем руководит им. Что касается Бриджит, то с ней будет все в порядке, я за нее ручаюсь!

– Джимми, дружище, то, что ты предлагаешь, выглядит весьма заманчиво, – глубоко вздохнул Люк. – Ты просто молодчина. Только бы все вышло с твоей кузиной…

– Не волнуйся. Предоставь это дело мне. – Джимми немного помолчал.

– У меня к тебе только одна просьба.

– Какая? Постараюсь ее выполнить.

– Если ты и в самом деле обнаружишь это чудовище, позволь мне присутствовать при его смерти.

– Сейчас я вспомнил кое-что из рассказа моей попутчицы, – взглянув на него, медленно произнес Люк. – Я сомневался тогда, что можно убить несколько человек и остаться вне подозрений, а она ответила: «Вы ошибаетесь на самом деле убить легко…» – Он помолчал. – Я хотел бы знать правду, Джимми.

– Какую?

– Действительно ли – убить легко…

Глава 3
Ведьма без помела

У Люка был стандартный «Форд» – приобрел по сходной цене.

И сейчас, въехав на вершину холма, он заглушил мотор. Солнце ярко светило, день был жаркий. Перед ним лежала деревня. От длинной главной улицы лучами расходились переулки. Все замерло, и трудно было представить более мирную и невинную картину, чем Вичвуд, утопавший внизу в солнечном свете.

«Я, вероятно, сумасшедший, – подумал Люк. – Доверился явной фантазии. Как я мог приехать сюда выслеживать убийцу, основываясь только на бессвязной болтовне странной попутчицы и случайном некрологе? – Он покачал головой. – Возможны ли такие вещи или… чем черт не шутит? Люк, мой мальчик, это ты должен узнать сам. Конечно, можешь оказаться легковерным ослом, если твой полицейский нюх подведет тебя и ты не пойдешь по горячему следу».

Люк завел мотор, включил скорость и медленно поехал вниз по петляющей дороге. Она привела на главную улицу. Здесь стояли лавки, небольшие чопорные аристократические дома в стиле доброго короля Георга, а также живописные коттеджи, перед которыми были разбиты цветочные клумбы. Повсюду – подстриженные газоны.

Люк остановился и узнал у деревенских мальчишек, с интересом рассматривающих его автомобиль, что цель его поездки находится в полумиле отсюда.

Люк продолжил свой путь.

Дорога из красного кирпича завернула за угол и вывела к нелепому зданию, построенному в виде замка. Солнце тем временем зашло за тучу. Неожиданный сильный порыв ветра сорвал стаю листьев с деревьев. В тот момент из-за угла дома появилась девушка. Ее прическа разметалась. Черные волосы, длинное бледное лицо. Он легко мог бы представить себе эту девушку летящей на помеле по небу.

– Вы, наверное. Люк Фицвильям? – направилась она прямо к нему. – А я Бриджит Конвей.

Они поздоровались, и вблизи Люк увидел ее такой, какой она была на самом деле – высокая, стройная, с чуточку впалыми щеками, с ироническим взглядом черных глаз.

Молчание становилось неудобным. Люк, стараясь казаться непринужденным, произнес:

– Прежде всего я должен принести искренние извинения за свой неожиданный приезд. Правда, Джимми меня уверил, что у вас достаточно просторно и если я пробуду здесь некоторое время, это не очень стеснит мисс.

– О, мы очень рады вас видеть. – И неожиданно широкая улыбка озарила ее лицо. – Джимми и я всегда принимали участие в делах друг друга. И если вы собираетесь писать книгу о фольклоре или о суевериях, то лучшего места трудно найти. Здесь много легенд.

– Великолепно. Как раз то, что мне нужно.

Они направились к дому. Здание обнаруживало черты, свойственные стилю времен королевы Анны. Он вспомнил – дом, по словам Джимми, раньше был собственностью семьи Бриджит. Наверное, это были их счастливые дни, подумал он с грустью, невольно бросив взгляд на Бриджит. И вновь восхитился строгим профилем, копной небрежно рассыпавшихся волос, стройной фигурой. По его предположению, ей было где-то около тридцати.

Внутри дом оказался весьма комфортабельным. Он был обставлен со вкусом. Бриджит провела его в комнату. За чайным столиком, у окна, сидели двое.

– Гордон, это Люк – кузен, о котором я тебе уже говорила, – представила гостя Бриджит.

Лорд Вайтфильд привстал. Он был совершенно лыс, лишь остатки волос сохранились на затылке и около ушей. Небольшой рост, крупное лицо с как бы надутым ртом и выпуклыми глазами не украшали Вайтфильда. Одежда сидела на нем неважно. Бросался в глаза выступающий вперед живот.

– Рад видеть вас – очень рад, – поприветствовал он. – Вы недавно вернулись с Востока, как я слышал? Интересно… Бриджит сказала, вы пишете книгу. А я говорю, что был бы рад хорошей книге.

Бриджит представила Люку женщину, сидевшую за столом:

– А это моя тетка, мисс Акструтер. – Люк пожал руку женщине средних лет с довольно глупым выражением лица. Мисс Акструтер, как Люк скоро узнал, была предана душой и телом единственной страсти – садоводству. Ее мысли целиком занимала проблема – где и как лучше разводить редкие растения.

После знакомства с Люком мисс Акструтер продолжила прерванный разговор:

– Вы знаете, Гордон, идеальное место для насоса было бы как раз позади розария, тогда вы получите прекрасную возможность поливать сад прямо из артезианской скважины.

– Обсудите это с Бриджит, – произнес лорд недовольно и откинулся в кресле. – Установка насоса настолько мелкая проблема, что она меня никак не занимает.

– Этот вопрос совершенно не достоин твоего внимания, Гордон, – подтвердила Бриджит, наливая чай гостю. Вайтфильд, явно удовлетворенный ее словами, сказал более миролюбиво:

– Правильно. Это не то занятие, которое дает хорошую прибыль. От цветов большого дохода не получишь. Я, конечно, люблю цветы в саду или в оранжерее, и мне нравятся грядки алой герани.

Мисс Акструтер, которая обладала прекрасной способностью говорить о вещах, интересующих лишь ее, не обращала ни на кого внимания:

– Я считаю, что новые розы прекрасно уживутся в этом климате. – Она погрузилась в изучение каталогов по цветоводству.

Удобно расположив свое маленькое тело в кресле, лорд Вайтфильд мелкими глотками пил чай, разглядывая гостя. Люк с легкой дрожью приготовился к объяснению – зачем он приехал в Вичвуд, но скоро понял – это ни к чему.

Лорда интересовал только он сам, и никто более.

– Я часто думаю, – заявил Вайтфильд самодовольно, – хорошо бы мне самому написать книгу.

– Да? – переспросил Люк.

– Я мог бы это сделать, уж поверьте мне, – добавил Вайтфильд. – И вышла бы очень увлекательная книга. Я встречался с множеством людей, заслуживающих внимания. Беда в том, что я очень занят, у меня нет свободной минуты.

– Конечно. Ведь у вас столько дел, – облегченно вздохнув, согласился Люк.

– Вы не можете представить, какой груз взвален на мои плечи, – подхватил лорд. – Я слежу за каждой публикацией в моих газетах. Я считаю, что лично несу ответственность за формирование общественного мнения. Каждую неделю миллионы людей думают и чувствуют точно так, как я хочу. Очень важные задачи и очень большая ответственность. Я не боюсь ее. Смею сказать: я все делаю с величайшей ответственностью. – Лорд выпятил грудь и победоносно взглянул на Люка.

– Вы – величайший человек, Гордон, – спокойно улыбнулась Бриджит.

– Однако не хотите ли еще немного чаю?

– Да, я великий человек, – не стал скромничать Вайтфильд, – но я не хочу больше чаю. – Потом он любезно осведомился у гостя:

– Знаете ли вы кого-нибудь здесь?

Люк отрицательно покачал головой и добавил:

– По крайней мере, тут живет человек, которого я обязан навестить знакомый моих друзей, доктор Хамблеби.

– О! – лорд выпрямился в кресле. – Доктор Хамблеби? Бедняга!

– Почему бедняга?

– Умер неделю назад…

– Такая печальная новость, очень сожалею.

– Только не думаю, чтобы он вам понравился, – добавил Вайтфильд. Упрямый, вредный, бестолковый.

– Следует учесть, – вставила Бриджит, – доктор постоянно спорил с Гордоном.

– По вопросу о нашем водоснабжении… – уточнил Вайтфильд. – Должен вам сказать, мистер Фицвильям, – я думаю всегда о народе. Принимаю близко к сердцу благополучие этого городка – я здесь родился. Да, родился.

С глубоким разочарованием Люк понял: они оставили тему доктора Хамблеби и вернулись к теме лорда Вайтфильда.

– Я не стыжусь этого и пусть все знают, мне все равно, – продолжал лорд, – я не получил никакого наследства. Мой отец содержал сапожную мастерскую – да, простую сапожную мастерскую. Подростком я служил в этой мастерской и выдвинулся только благодаря своим собственным усилиям. Я решил вырваться из узкого круга, и я достиг этого. – Нравоучительные моменты карьеры лорда Вайтфильда предназначались Люку, и оратор закончил с триумфом:

– И вот, чего я достиг, и пусть весь мир знает, как я этого достиг! Я не стыжусь своего происхождения – нет, сэр, – я вернулся туда, где родился. Вы знаете, что теперь находится на месте, где раньше была мастерская? Мужской клуб. Все по высшему классу и самое современное! Нанял лучших архитекторов страны. Должен сказать – они подготовили препаршивый проект здания, точно работный дом или тюрьма…

– Но вы проявили твердость, – прервала его Бриджит, – у вас по архитектуре были свои соображения!

– Да, они попытались столкнуть меня с этого пути! Я сказал – нет.

– Лорд хихикнул с удовлетворением. – Дом будет таким, как я хочу. Архитекторы не соглашались со мной – я требовал других! В конце концов нашелся молодой человек, который понял мои планы и воплотил их в жизнь.

– Он потворствовал вашим худшим полетам фантазии, – недовольно поморщилась Бриджит.

– Мисс хотела оставить это место таким, каким оно было, – лорд похлопал ее по руке. – Нельзя жить в прошлом, моя дорогая. Мне не нравятся дома из красного кирпича. Я всегда мечтал о замке – и теперь моя мечта осуществилась!

– Да, – сказал Люк, осторожно подбирая нужные слова, – это так важно знать, чего ты хочешь.

– Я обычно знаю, чего я хочу! – самодовольно глянул на него лорд.

– Однако вы не смогли добиться своего в выборе схемы водоснабжения, – усмехнулась Бриджит.

– О, да! – подтвердил лорд. – Но доктор Хамблеби был круглый идиот, к тому же старики всегда упрямы. Они не слушают или не хотят ничего слушать.

– Доктор Хамблеби был, вероятно, прямым и нелицеприятным человеком, не так ли? – рискнул уточнить Люк. – Наверное, у него было много врагов?

– Н-нет, я бы этого не сказал, – лорд Вайтфильд растерянно почесал нос. – Э-э-э, как ты думаешь, Бриджит?

– Он был у нас очень популярен. Сама я, правда, только один раз с ним встречалась, когда растянула ногу. И сразу поняла, какой он славный человек и хороший врач.

– Да, он, может быть, и пользовался уважением в нашей местности, хотя я лично знаю одного или двух вполне достойных людей, которые были от него не в восторге.

– Почему же? – сдерживая волнение, спросил Люк.

– В таком маленьком местечке, как наше, всегда враждуют по поводу и без повода, – лорд равнодушно посмотрел в окно.

– Да, и я так думаю, – Люк делал очередной ход. – Интересно, каково здесь соотношение полов? – Это был простой вопрос, но Люк много от него ожидал.

– Шесть женщин на одного мужчину, – сказала Бриджит.

– Кто же эти мужчины?

– Аббот, владелец юридической конторы, молодой доктор Томас – компаньон Хамблеби, мистер Вейк, пастор и кто же еще, Гордон? О! Мистер Элсворси, у него антикварный магазин, и он ужасно, ужасно сладкоречив. Наконец, я совсем забыла про майора Хортона с его тремя бульдогами.

– Мои друзья упоминали еще о какой-то болтливой старой деве.