Текст книги "Умирать легко"

– Это относится к большинству местных жительниц, – рассмеялась Бриджит.

– Как же ее звали? А, кажется, вспомнил: мисс Пинкертон!

– Вам все время не везет! – сказал лорд с хриплым смешком. – Она тоже умерла. Попала под автомобиль – мгновенная смерть.

– У вас, говорят, здесь сразу несколько смертей? – осторожно спросил Люк.

– Наша местность – одна из самых здоровейших в Англии. – Лорд Вайтфильд сдержанно хмыкнул. – Если не считать случайностей, но они могут произойти где угодно.

– А ведь, действительно, Гордон, – помрачнела Бриджит, – в прошлом году было столько похорон.

– Чепуха, моя дорогая.

– А что случилось с доктором Хамблеби? – не выдержал Люк. – Тоже несчастный случай?

– Нет, не совсем, – покачал головой лорд. – Хамблеби умер от заражения крови – это часто бывает с врачами. Поранил палец ржавой иглой или еще чем-нибудь, не обратил внимания, и произошел сепсис. Он умер в три дня.

– Да, – тихо сказала Бриджит, – у врачей больше, чем у кого-либо, шансов заразиться, особенно если они не осторожны. Это очень грустно. Жена Хамблеби осталась с разбитым сердцем.

– Не стоит грустить. Все мы во власти провидения, – утешал ее Вайтфильд.

«Была ли здесь воля провидения? – думал Люк. – Заражение крови? Конечно, все может быть…»

Глава 4
Люк начинает действовать

На следующее утро Люк тщательно продумал план своей операции и готов был действовать решительно. Когда он спустился к завтраку, лорд Вайтфильд доедал жареные почки и собирался пить кофе. Бриджит уже позавтракала и задумчиво смотрела в окно. После обмена приветствиями Люк сел за стол и, придвинув к себе тарелку, начал:

– Трудно вызвать людей на откровенность. Я имею в виду, конечно, не таких, как вы или… э-э… Бриджит! (Он вовремя спохватился, что не стоит называть ее мисс Конвей.) Вы бы рассказали все, что знаете, но вам, конечно, неизвестны те вещи, которыми я интересуюсь, – это суеверия. Вам трудно даже представить, насколько крепко они укоренились в этой части страны. Например, в одной маленькой деревушке пастору даже пришлось убрать старый гранитный столб, который стоял около церкви, поскольку прихожане упорно ходили вокруг него в старом ритуальном танце. Невероятно живучи языческие поверия.

– То, что вы говорите, совершенно справедливо, – заметил лорд Вайтфильд. – Людям необходимо образование. Я, кажется, уже рассказывал, что подарил прекрасную библиотеку местным жителям, использовав старый дом, где раньше собирались на песнопения. Теперь это отличная библиотека…

– Прекрасное дело, – Люк твердо решил предотвратить нежелательный поворот разговора. – Вы, разумеется, представляете всю подноготную невежества, которое еще существует. Это как раз то, о чем я хотел бы узнать, старые обычаи, небылицы… Как ни странно, деревенские жители вообще любят поговорить о смерти.

– Особенно о похоронах, – откликнулась Бриджит, стоявшая у окна.

– Думаю, это и будет моим отправным пунктом, – продолжал Люк. – Если бы я смог достать в вашем приходе перечень последних похорон, то разыскал бы родственников и поговорил с ними. Этот перечень, наверное, есть у приходского священника?

– Мистер Вейк очень заинтересуется вашим делом, – оживилась Бриджит. – Он старый добряк и к тому же собиратель древностей. Полагаю, он будет весьма полезен…

Люку сразу захотелось, чтобы ценитель древностей знал чуточку меньше о проблемах суеверия и не смог бы разоблачить его, Вслух же Люк сказал:

– Хорошо. Однако, наверное, вы и сами помните умерших в этом году?

– Что ж, давайте попробуем. – Бриджит задумалась. – Картер – он был владельцем отвратительной маленькой пивнушки под звучным названием «Семь звезд»…

– Горький пьяница, – добавил лорд Вайтфильд, – один из тех буянов, которые со всеми ссорятся, настоящая скотина. Слава богу, что от него избавились.

– Маленький Томми Пирс, – перечисляла Бриджит. – И, конечно, Эмми, как же фамилия девушки? – ее голос задрожал.

– Эмми? – переспросил Люк.

– Эмми Гиббс – она была горничной в этом доме, а затем жила у мисс Вейнфлет.

– Глупая девчонка перепутала бутылки в темноте, – сказал хозяин.

– Она думала, что пьет микстуру от кашля, а это оказалась ядовитая краска для шляпок, – пояснила Бриджит.

– Какая трагедия! – Люк удивленно поднял брови.

– Возникли даже предположения, что она сделала это намеренно, поссорившись с молодым человеком. – Бриджит говорила медленно, будто нехотя.

Затем наступила долгая пауза. Люк инстинктивно почувствовал: что-то недоговаривает.

– Эта тема дьявольски неприятна, – произнес Люк. – Побеседовать о помолвках и свадьбах гораздо легче, но будет ли такой разговор достаточно откровенным?

– А я думаю – это вполне возможно, – сказала Бриджит.

– Наговоры или кто кого сглазил – тоже интересно, – продолжал Люк с показным энтузиазмом. – Вы что-нибудь слышали?

Лорд медленно покачал головой. Бриджит призналась:

– Мы не любим слушать подобные сплетни…

– Не сомневаюсь, – Люк не дал ей закончить фразу. – Видимо, мне надо действовать среди простых людей, чтобы получить то, что хочу. Надо отправиться к священнику в первую очередь, а затем будет ясно, куда податься. Да, а что это за мальчик? Где его неутешные родственники?

– Миссис Пирс содержит табачный и газетный киоски на главной улице, – ответила Бриджит.

– Итак, я отправляюсь в путь.

– Я могла бы составить вам компанию, если не возражаете? – и Бриджит легко отвернулась от окна.

– О, конечно, да! – Люк согласился, хотя предпочел бы отказать. Куда проще иметь дело с пожилым священником – любителем древностей. «Вообще-то ничего – это заставит меня быстрее войти в роль и играть ее более убедительно».

– Подождите меня минуту, Люк, – попросила Бриджит, – я сменю обувь.

Как бы невзначай назвала его просто – Люк, – и это вызвало в нем какое-то теплое чувство. Когда они вышли из дома, порыв ветра растрепал черные длинные волосы Бриджит и с силой бросил ей в лицо.

– Теперь я буду вашим поводырем, – с легкой иронией промолвила Бриджит.

– Весьма рад.

– Как отвратительно выглядит этот дом, – обернувшись, сказал раздраженно Люк, – неужели никто не мог его остановить?

– Мой дом – моя крепость. Это буквально относится к обители Гордона. Он обожает свою крепость.

Понимая, что его замечание не отвечает правилам хорошего тона, Люк все же не сдержался:

– Кажется, этот дом принадлежал когда-то вашему отцу. Наверное, вам не безразлично видеть его перестроенным, да еще так ужасно?

– Мне не нравятся драмы, которые вы все время выдумываете, – она пристально взглянула на Люка.

– Вы, конечно, правы, постарайтесь забыть мои слова… – Люк замолчал, но ему мучительно хотелось узнать подробней о жизни Бриджит Конвей.

Через несколько минут спутники подошли к церкви. Рядом стоял дом священника. Они застали хозяина в кабинете. Альфред Вейк – пожилой, сутуловатый человек с голубыми глазами – рассеяно взглянул на посетителей, несколько удивленный их визитом.

– Мистер Фицвильям остановился у нас, – сказала Бриджит, – он пишет книгу и хотел бы проконсультироваться.

Мистер Вейк с интересом посмотрел на молодого человека. Люк пустился в объяснения. Он заметно волновался – священник, без сомнения, куда лучше знал все обряды и обычаи, чем он, наспех нахватавшийся из случайных книг и журналов.

Бриджит стояла рядом и внимательно слушала. Люка приободрило то, что мистер Вейк оказался любителем римских древностей. Люк рассказал о цели своего приезда в Вичвуд и смело признался в слабом знакомстве с темой.

– Я уже просил мисс Конвей перечислить людей, умерших недавно. Если бы вы уточнили этот перечень, я бы выбрал наиболее подходящую семью и встретился с родственниками покойного.

– Да, да. В этом вам несложно помочь. Гилис, служитель нашего прихода – хороший парень, правда, совершенно глухой… После тяжелой зимы и предательской непостоянной весны смертей у нас было куда больше, чем обычно.

– Иногда, – осторожно сказал Люк, – несчастья связывают с каким-либо отдельным лицом, обладающим черным сглазом, который якобы наводит мор на людей.

– Да, бывает. Но я не знаю такого человека у нас в окрестностях. Конечно, не исключаю возможностей такого сглаза, но я о нем ничего не слышал… А вот совсем недавно мы потеряли доктора Хамблеби и бедную Лавинию Пинкертон – прекрасные были люди…

– Мистер Фицвильям знал друзей доктора Хамблеби, – прервала его Бриджит.

– Его смерть многим причинила боль. У доктора была куча друзей.

– Несомненно, у такого человека имелись и враги, – сказал Люк. – Я говорю только то, что слышал, – поспешил добавить он.

– Он говорил то, что думал, и не всегда был тактичен, – кивнул головой мистер Вейк. – Некоторые обижались на него. Но доктора все любили, особенно бедняки.

– Вы знаете, я всегда чувствовал, – озабоченно сказал Люк, чья-то кончина всегда дает какую-то пользу другому.

– Я понимаю, о чем вы говорите, – священник задумался. – Возможно, но это не всегда правда. Что касается Хамблеби, то никто и не отрицает, что доктор Томас здесь действительно выиграл.

– В чем именно?

– Томас, я уверен, хороший человек, и доктор Хамблеби так говорил. Но местным жителям он не очень пришелся по душе. Томас не мог привлечь к себе столько пациентов. Он очень огорчался поэтому, становился нервным и несдержанным. У них были свои противоречия: Томас – целиком за применение новых методов лечения, а Хамблеби предпочитал придерживаться старых, испытанных. Они часто ссорились между собой и по другим причинам, но я не люблю сплетничать…

– Я думаю, мистер Фицвильям как раз это и хотел услышать от вас, сказала тихо, но отчетливо Бриджит.

Люк бросил на нее быстрый, испытующий взгляд.

– Боюсь, что он слишком любознателен, – усмехнулся мистер Вейк и покачал головой. – Но скажу прямо: Роза, дочь доктора Хамблеби – очаровательная девушка и, конечно, Джефри Томас потерял голову. Между тем, по мнению отца, она была слишком молода.

– Так он был против? – спросил Люк.

– Определенно. Это, естественно, усиливало неприязнь между компаньонами. Но я твердо уверен – доктора Томаса глубоко потрясла смерть Хамблеби.

– Неожиданный сепсис – заражение крови, – сказала Бриджит.

– Да, небольшая царапина… Доктора всегда рискуют.

– На самом деле… – начал Люк, но мистер Вейк неожиданно его прервал:

– Почему мы так долго говорим об этом? Неужели вас заинтересовали наши сплетни? Что ж, продолжим. Бедная девушка Эмми Гиббс – одна из помощниц церкви… Вы многое сможете узнать о ней, мистер Фицвильям. Есть даже подозрение, что это самоубийство. А такая смерть, как вам известно, не бывает без суеверий. Здесь, неподалеку, живет ее тетка. Хотя она не слишком достойная женщина и не очень любила племянницу, зато ужасно болтливая.

– Спасибо, я это учту, – поблагодарил Люк.

– Затем Томми Пирс. Одно время он даже пел в деревенском хоре – голос прекрасный, ангельский, но далеко не ангельский характер. Мы в конце концов вынуждены были от него отказаться – плохо, очень плохо влиял на других мальчиков. Бедный паренек, по-моему, всюду старались от него избавиться. Работал на почте разносчиком телеграмм – быстро уволили. Пошел служить к мистеру Абботу – тоже прогнали. Он работал некоторое время и у вас помощником садовника, не так ли, мисс Конзей? Но лорд Вайтфильд не простил ему какую-то дерзость. Мисс Вейнфлет была так добра, что взяла сорванца на временную работу – мыть окна в библиотеке. Лорд Вайтфильд вначале был против, а потом неожиданно согласился – как оказалось, на горе парню.

– Почему – на горе?

– Потому, что паренек вскоре погиб. Мыл верхние окна в библиотеке и, видно, вытворял свои глупые штучки, танцевал или еще что-нибудь в этом роде, – потерял равновесие и упал. Скверное дело.

– Кто-нибудь видел, как он упал? – поинтересовался Люк.

– Нет, он мыл окна со стороны сада. В больнице сказали, что он верно, пролежал на земле около получаса.

– А кто его нашел?

– Мисс Пинкертон. Она пришла в ужас, обнаружив окровавленного мальчишку, – совершенно случайно наткнулась на Томми.

– Это ее сильно потрясло, – произнес задумчиво Люк.

– Молодая жизнь оборвалась из-за глупой случайности, – мистер Вейк с грустью покачал головой. – У Томми-озорника, возможно, была возвышенная душа…

– Он был отъявленный хулиган, – прервала Бриджит. – Вы это хорошо знаете, мистер Вейк. С наслаждением мучил кошек и бездомных собак, щипал и издевался над мальчишками, что поменьше его.

– Да, я знаю, хорошо знаю, – мистер Вейк грустно улыбнулся. – Но вы представьте, моя дорогая мисс Конвей, иногда жестокость бывает вовсе не от природы, а из-за слабого воображения. Дети часто не отдают отчета в своих поступках, как и лунатики. Я убежден, что это и является корнем жестокости. – Он развел руками. – То же самое и у взрослых.

– Да, вы правы, – неожиданно резко сказала Бриджит. – Человек, который так и не повзрослел, самый опасный человек – думает, что ему все дозволено…

Люк удивленно посмотрел на нее. Кого она имеет в виду?

Глава 5
Визит к мисс Вейнфлет

Мистер Вейк пробормотал как бы про себя несколько новых имен.

– Я еще кое-кого вспомнил: бедную миссис Роз, старого Бена. Холодная погода в марте доконала Бена Стенбери, – правда, ему было девяносто два года.

– Эмми Гиббс умерла в апреле, – сказала Бриджит.

– Да, бедное дитя – какая ужасная ошибка, – вздохнул Люк и перехватил пристальный взгляд Бриджит. Она быстро опустила глава. «Что-то скрывают», – подумал Люк с раздражением.

Когда они оставили священника и вышли на улицу, он снова спросил:

– Кто такая Эмми Гиббс?

Прошло несколько минут, прежде чем Бриджит ответила – как показалось Люку, несколько принужденно:

– Эмми была самой неподходящей горничной, какую я только знала.

– Поэтому вы ее уволили?

– Она могла часами кокетничать с молодыми людьми. Гордон – большой моралист и человек старых взглядов. Как-то сделал девушке замечание, а она дерзко ему ответила.

– Она была хорошенькой?

– Даже очень.

– Когда Эмми по ошибке выпила вместо микстуры от кашля отраву, рядом никого не было?

– Нет.

В этот момент идущий навстречу мужчина снял шляпу и сердечно поприветствовал Бриджит.

– Мой кузен, мистер Фицвильям. Пишет о местных суевериях книгу. А это – мистер Аббот.

Люк посмотрел на мистера Аббота с интересом – адвокат, в конторе которого служил Томми Пирс. У Люка было стойкое предубеждение к адвокатскому сословию. Его всегда раздражали чрезмерная обтекаемость речей, крючкотворство. Мистер Аббот, однако, не вполне соответствовал этому типу адвокатов: цветущий вид, приятные манеры.

– Пишете книгу, э-э? Повесть?

– Фольклор, – уточнила Бриджит.

– Вы выбрали очень удачное место, – одобрил мистер Аббот. – Необыкновенно интересное местечко.

– Я уже убедился, – кивнул Люк, – Нельзя ли попросить вас мне помочь? Вы, наверное, знаете что-нибудь о местных суевериях?

– К сожалению, я слабо посвящен в эти проблемы, хотя может быть, может быть…

– Ходят ли здесь, к примеру, слухи о привидениях?

– Об этом я ничего не могу сказать.

– А нет ли у вас в домах повешенных?

– Н-не знаю.

– Но, надеюсь, слышали что-нибудь хотя бы о детских суевериях. Известно, если мальчики умирают насильственной смертью, их души бродят повсюду – не то, что души усопших девочек.

– Очень интересно, – сказал мистер Аббот, – но я и об этом ничего не скажу…

Люк, наконец, решил спросить напрямую:

– Здесь, кажется, жил мальчик – Томми Пирс. Работал одно время в вашей конторе. Я думаю, его дух как раз здесь и бродит.

– Томми Пирс? – Розовое лицо мистера Аббота покраснело. – Ничего не могу сказать о нем хорошего – вечно совал свой нос куда не следует, и к тому же – ужасный нахал.

– Духи беспокойных людей как раз и бродят по земле. Те же, кто уважает законы и послушен, редко тревожат этот мир.

– А кто видел дух Томми? Что за странная история?!

– И я так считаю. – Люк попытался переменить предмет разговора. Вероятно, много суеверных слухов доходит до местного врача?

– Вам лучше обратиться к доктору Томасу. Хороший человек Томас, вполне современный мужчина… Не то, что старый Хамблеби. Абсолютный упрямец.

– Вы имеете в виду споры вокруг новой схемы водоснабжения? – спросила Бриджит.

– Хамблеби стоял стеной на пути прогресса, до самой смерти. – лицо Аббота стало пунцово-красным. – Он выступал против нового, против лучшей системы подачи воды в поселок. Причем был очень груб и не сдержан. Его вполне можно было привлечь к суду за оскорбление личности.

– Но юристы редко прибегают к закону, не так ли? – тихо спросила Бриджит с иронической улыбкой.

– Очень хорошо сказано, мисс Бриджит! – Аббот громко рассмеялся. – Вы не ошиблись. Мы – люди, хорошо знающие закон, – редко к нему прибегаем, ха-ха! Однако мне нужно спешить. Дайте мне знать, если я могу вам чем-то полезен, мистер – э-э…

– Фицвильям, – подсказал Люк. – Благодарю вас. Я воспользуюсь вашим предложением.

Они пошли дальше, и Бриджит усмехнулась:

– Ваш метод, как я успела заметить, заключается в том, чтобы спровоцировать собеседника?

– Мой метод не совсем честный, вы это имели в виду?

– Да, именно об этом я хотела вам сказать.

Возникла некоторая неловкость. Прежде чем Люк сообразил, как выпутаться, она промолвила:

– Если хотите узнать поподробнее об Эмми Гиббс, можем зайти к одному человеку, который вам поможет.

– Кто этот человек?

– Мисс Вейнфлет. Эмми жила у нее до самой смерти.

– О, я буду вам очень признателен.

– Ее дом как раз недалеко отсюда.

Они прошли по улице к большому дому в георгианском стиле.

– Здесь теперь библиотека, – заметила Бриджит.

Рядом прилепился маленький домик, выглядевший совершенно кукольным.

Были ослепительно белыми и дверной молоток, и занавески на окнах.

Бриджит открыла калитку. Они подошли к входной двери. Тут на крыльцо вышла немолодая женщина. Она полностью соответствовала представлению Люка о деревенских старых девах. Худую фигуру облегало твидовое пальто. Ее шляпка плотно сидела на хорошо причесанной голове. Глаза пристально, с некоторым удивлением смотрели сквозь пенсне.

– Доброе утро, мисс Вейнфлет, – поприветствовала Бриджит. – Это мистер Фицвильям.

Люк поклонился.

– Он пишет книгу о суевериях, связанных со смертью, и вообще об ужасах.

– О, как интересно! – и мисс Вейнфлет с любопытством поглядела на Люка. (Весь ее облик напомнил ему мисс Пинкертон.) – Я думаю, вы могли бы помочь, – сказала Бриджит. Люк снова почувствовал иронические нотки.

– Вас, наверное, интересует Эмми Гиббс? – Казалось, она оценивает гостя. Затем, приняв решение, открыла дверь:

– Входите, пожалуйста. Я могу пойти по своим делам несколько позже.

В небольшой гостиной было ослепительно чисто, приятно пахло лавандой.

На камине – пастухи и пастушки из дрезденского фарфора. На стенах – несколько акварелей, две пастели и три вышитые шелком картины, а также множество фотографий.

Мисс Вейнфлет предложила своим гостям присесть в кресла и предупредительно сказала:

– Я не курю и поэтому не могу предложить вам сигарету, но вы, пожалуйста, курите, если хотите.

Люк отказался, а Бриджит закурила.

Сидя в кресле со скрещенными руками, мисс Вейнфлет некоторое время изучала своих гостей, а затем, видимо удовлетворенная видом Люка, опустила глаза:

– Вы хотите узнать о бедняжке Эмми? Очень печальная история.

– Но, говорят, это было… самоубийство? – спросил Люк.

– Я ни на секунду не верю этому, – отрицательно покачала головой мисс Вейнфлет. – Эмми – не такая девушка.

– Какая же она была? Хотелось бы знать ваше мнение.

– Надо прямо отметить, ее нельзя было назвать хорошей служанкой, но в наши дни не приходится выбирать. Она неряшливо делала свою работу и все норовила полюбезничать с парнями. Конечно, она была очень молода и это естественно для девушек ее возраста и круга… – Мисс Вейнфлет помолчала. – Не принято плохо говорить об умерших, это не по-христиански, но я не люблю скрывать правду. Эмми восхищалась собой. Вы, верно, уже слышали о мистере Элсворсе – он недавно приобрел здесь антикварную лавку? Так вот, он сделал несколько небольших акварелей и два наброска с нее. Это совсем вскружило Эмме голову. Даже поссорились с молодым человеком, с которым была помолвлена, – с Джимми Харвеем, – работает механиком в гараже и очень ее любил.

– Мисс Вейнфлет перевела дыхание. – Не могу забыть эту ужасную ночь. Эмми неважно себя чувствовала. Немудрено простудиться – она носила шелковые чулки и туфли на картонной подметке. После полудня, совсем больная, отправилась на прием к доктору…

– К доктору Хамблеби или к доктору Томасу? – прервал ее Люк.

– К доктору Томасу. Он дал Эмме бутылку микстуры от кашля, и она ушла. Что-то совершенно безвредное, я так думаю. Она рано легла спать. На рассвете я услышала ужасные крики. Быстро поднялась наверх и попыталась открыть дверь в ее комнату, но дверь была заперта изнутри. Окликнула, но не получила ответа. Кухарка была со мной. Мы обе очень испугались, выбежали на улицу. К счастью, наш констебль Вид делал свой утренний обход. Он сумел забраться по водосточной трубе на крышу, а оттуда через окно в ее комнату. Бедная девушка! Это было ужасно. Врачи ничем не смогли помочь, и она умерла в больших мучениях через несколько часов.

– И все из-за краски для шляпок?

– Да, она содержит щавелевую кислоту, ведь это яд. Бутылка была такая же, как и с микстурой. Бутылку с лекарством нашли на умывальнике, а бутылку с краской около ее кровати. Она, вероятно, в темноте перепутала их. По крайней мере, такая версия была выдвинута на следствии.

Мисс Вейнфлет вздохнула, умные глаза пристально смотрели на Люка. Ему показалось, что она не все договаривает. Затем последовало долгое, тягостное молчание. Люк чувствовал себя как актер, забывший свою роль. В конце концов он несмело спросил:

– Так вы исключаете самоубийство?

– Исключаю, – поспешно ответила мисс Вейнфлет. – Если бы она решилась на такой шаг, то, верно, могла бы найти более подходящее средство. А бутылка с краской у нее была очень давно. И главное, она не из тех, кто способен покончить с собой.

– Так, что же случилось на самом деле? – прямо спросил Люк.

– Я думаю, что ей просто очень не повезло. – Она сжала губы и взглянула на гостя.

В этот момент за дверью раздалось отчаянное мяукание. Мисс Вейнфлет поднялась, приоткрыла дверь, и в гостиную вбежал великолепный рыжий персидский кот. Он приостановился, как бы удивленно посмотрел на гостей и запрыгнул на ручку кресла.

– Откуда ты, Пух? Где ты гулял все утро? – обратилась к нему воркующим голосом мисс Вейнфлет.

– Какой прекрасный кот. Давно он у вас? – насторожился Люк. Он уже слышал о персидском коте.

– О нет, – покачала головой мисс Вейнфлет. – Он принадлежал моей старой приятельнице, мисс Пинкертон. Когда она погибла под колесами этих ужасных автомобилей, я не могла отдать животное незнакомым людям. Лавиния была бы очень расстроена. Хозяйка просто обожала Пуха. Действительно, красив, не правда ли?

Люк проявил все признаки восхищения.

– Будьте осторожны с ушками, – поспешно добавила мисс Вейнфлет, они у Пуха в последнее время очень болят.

Бриджит и Люк пожелали хозяйке всего доброго, надеясь на скорую встречу с нею.

– Мне бы тоже очень хотелось с вами встретиться, – быстрый вопросительный взгляд мисс Вейнфлет остановился на Бриджит.

Люк почувствовал, что между женщинами существует взаимопонимание. Он пообещал себе докопаться до этой причины.

Мисс Вейнфлет вышла вместе с ними. Они задержались на несколько минут на верхней ступеньке лестницы, восхищаясь отражением деревьев в пруду.

– Изумительное место, настоящая девственная природа, – заметил Люк.

– Да, таким я его помню с самого детства, – оживилась мисс Вейнфлет. – Когда дом, в котором мы жили, перешел во владение моего брата, то он не захотел и не мог его содержать. Дом пошел с молотка. К счастью, лорд Вайтфильд решил остаться здесь жить и купил его. Устроил там библиотеку и музей. Я дважды в неделю работаю в библиотеке – конечно, бесплатно. Я думаю, вам будет интересно посетить наш маленький музей, где собраны местные достопримечательности.

– С удовольствием принимаю ваше предложение.

– Лорд Вайтфильд настоящий благодетель Вичвуда, – сжала губы мисс Вейнфлет, – и меня огорчает, что некоторые здешние жители ужасно неблагодарны.

Люк не стал задавать больше вопросов, и они распрощались.

– Вы хотите продолжать исследования, или мы вернемся домой берегом реки? – выйдя за ворота, спросила Бриджит. – Это была бы прекрасная прогулка.

Люк охотно согласился, и они направились к реке по главной улице поселка. На одном из последних домов красовалась вывеска, написанная позолоченными буквами в готическом стиле. Вывеска гласила, что здесь продаются антикварные изделия.

– Довольно приличная керамика, такие вещи нравились моей тетке. – Люк остановился, рассматривая предметы в одном из окон. – Интересно, сколько они стоят?

– Может быть, зайти и справиться у хозяина магазина?

– Вы так думаете?.. Я люблю старинные гончарные изделия в антикварных лавках. Иногда их можно купить по дешевке.

– Боюсь, вам здесь это не удастся, – усмехнулась Бриджит. – Элсворси знает цену своим изделиям. Я не раз в этом убеждалась.

В холле магазина располагались несколько столиков, на которых стояла фарфоровая и оловянная посуда… По обеим сторонам холла – две комнаты, полные всякой всячины, Люк прошел в левую и стал рассматривать керамику. В глубине комнаты показалась фигура человека. Мистер Элсворси выглядел довольно изысканно и моложаво. Это подчеркивал яркий, кирпичного цвета костюм.

Люка представили, и мистер Элсворси переключил на него все свое внимание.

– Интересуетесь старинной английской керамикой? Великолепные изделия, не правда ли? Я люблю все мои безделушки и ненавижу их продавать. Но я всегда мечтал жить в деревне и иметь небольшой магазинчик… Прекрасное место Вичвуд. Изумительный воздух и красивейшая природа.

– Такая уж у него художественная натура, – пробормотала Бриджит.

– Не надо таких слов, мисс Конвей. – Элсворси быстро обернулся и воздел худые белые руки. – Нет, нет, умоляю вас, не говорите о моем изысканном вкусе и любви к искусству. Я недостоин этого, я только торговец.

– Но вы еще и художник, не так ли? – спросил Люк. – Я слышал, пишите акварелью?

– Кто вам сказал? – воскликнул мистер Элсворси. – Очаровательное место, но здесь невозможно что-либо скрыть. Это как раз то, что мне нравится, – в отличие от большого города, здесь каждый знает друг о друге все. Болтовня и даже злые сплетни – прелестны, если, конечно, правильно их воспринимать.

Люк не обратил внимания на последние слова мистера Элсворси и вернулся к своему вопросу.

– Мисс Вейнфлет говорила, что вы сделали несколько набросков с одной девушки – Эмми Гиббс.

– О, Эмми! – вскричал мистер Элсворси. Потом он отступил назад, схватил машинально пивную кружку и стал ее внимательно рассматривать. – Было ли это? Да, я действительно сделал несколько набросков. – Он, казалось, совершенно расстроился.

– Она была премилой девушкой, – сказала Бриджит.

– Вы так думаете!? – тут же с апломбом воскликнул мистер Элсворси.

– По-моему, очень ординарная, я всегда так считал.

– Если вы интересуетесь керамикой, – он повернулся к Люку, – могу предложить пару птичек – прелестные вещицы.

Люк похвалил птичек и спросил о цене. Элсворси назвал цену.

– Спасибо, – сказал Люк, – но я не могу лишить вас этих вещиц.

– Я всегда остаюсь внакладе, что бы ни продавал, – сказал Элсворси.

– Глупо с моей стороны, правда? Посмотрите на пташек, я предлагаю практически за бесценок, всего за гинею. Вижу, что вы по-настоящему интересуетесь, и был бы очень рад их просто подарить, но ведь это магазин.

– Нет, благодарю вас, – сказал Люк.

Мистер Элсворси проводил их до двери, потирая руки. Люку показалось, что кожа на них какая-то неестественная, бледно-зеленого цвета.

– Низкий торгаш этот мистер Элсворси, – бросил он, когда лавка осталась позади.

– Извращенный ум и неприятные манеры, – добавила Бриджит.

– На самом деле – зачем он сюда приехал, что заставило его поселиться в Вичвуде?

– Знаю, он любитель черной магии, или что-то в этом роде.

– О, мой бог! Он именно тот парень, который мне нужен! – воскликнул Люк. – Надо бы поговорить с ним!

– Вы полагаете? – обернулась к нему Бриджит. – Впрочем, он, наверное, располагает обширными сведениями по своей теме.

– Хотел бы встретиться с ним в самые ближайшие дни.

Бриджит промолчала. Спутники вышли из поселка, свернули на тропинку и направились к реке. На берегу они увидели небольшого человечка с обвислыми усами. Рядом – три бульдога, которых хозяин то и дело окликал хриплым голосом:

– Неро, иди сюда, Нелли, брось это, я тебе говорю! Август, Август, ты что, не слышишь…

Завидев идущих, владелец собак снял шляпу и поклонился Бриджит. Он уставился на Люка с явным удивлением, а затем продолжил свои увещевания.

– Майор Хортон и его бульдоги, – полувопросительно кивнул Люк в его сторону.

– Совершенно верно.

– Мы практически увидели всех, кто интересовал нас в Вичвуде?

– Да, по существу всех.

– Я почему-то чувствую себя не очень ловко, – сказал Люк и повторил слова Джимми Лорримера:

– Незнакомый человек в английской деревне виден за милю.

– У майора Хортона даже его чувства – на виду, – сказала Бриджит.

– Солдафоны везде такие, – проворчал Люк довольно угрюмо.

– Не хотите ли посидеть на берегу реки? У нас много времени. – И они сели на упавшее дерево.

– Да, майор Хортон – военный, прямо за милю это ясно. Вы, наверное, не поверите – всего год назад он целиком находился под каблуком у своей жены.

– Трудно представить – такой человек…

– Его жена была женщиной, с которой невозможно ни о чем договориться. Она имела состояние и никогда не упускала случая подчеркнуть это.

– Бедняга Хортон… Хотя и сам, видно, грубиян. Он очень хорошо относился к жене. Просто удивительно, как Хортон все сносил.

– Вряд ли она была здесь особенно популярна.

– Ее не любили. Она пыталась унизить Гордона. Да и меня – своей навязчивой опекой. Она у всех здесь вызывала недовольство.

– Справедливое провидение покарало ее.

– Да, около года назад она умерла. Острое желудочное заболевание. Во время болезни грубила и своему мужу, и доктору Томасу, и медицинским сестрам, которые ухаживали за ней. В конце концов скончалась. Бульдоги и муж сразу же сильно воспряли духом.

Они помолчали. Бриджит лениво срывала травинки. Люк хмуро смотрел на реку, на противоположный берег. Снова тревожные мысли охватили его. Что может быть хуже видеть в каждом новом человеке возможного убийцу? «К черту, – подумал Люк, – я слишком долго был полицейским…»

Холодный голос Бриджит вернул его к действительности.

– Мистер Фицвильям, может, вы все-таки объясните, что привело вас сюда?