Текст книги "Случайный брак с боссом"

Глава 12

Определяющий фактор один.

В списке адресов, которые мне прислал Артур, был адрес моей мамы.

Вот что пугает меня больше всего.

Из-за этого можно потерпеть Анфису ранним утром. И вообще Макарова. Главное, чтобы он сделал, что обещал, – вычеркнул Артура из моей жизни. Для него это пустяк, всего лишь один кивок головы или взмах широкой ладони. Босс же. Миллиардер и сияющее солнце на небосклоне успеха.

Я просыпаюсь по будильнику, чтобы прийти в себя до встречи с Анфисой. Заварить кофе, пусть растворимый, зато на подносе есть порционный коричневый сахар. Уже приятно. Еще есть сухие сливки, что вообще прекрасно. А если дотянуться до телефона на тумбочке, то можно заказать любой напиток и завтрак любой страны Европы: хочешь – английский, хочешь – французский.

Я недолго раздумываю и так и делаю. Нужно извлекать плюсы из ситуации. Я пытаюсь зажечь в себе то ли азарт, то ли интерес к роскошной жизни, чтобы легче относиться к ситуации. Ну или хотя бы не видеть все в черных тонах. Это всегда успеется, рано или поздно перед моим лицом снова появится холеная рожа Макарова и все позитивные установки полетят к черту.

Знаю наперед.

Я ухожу в ванную комнату. Умываюсь и привожу волосы в относительный порядок. У меня слишком мало косметики, так что чуда не сотворить. Тем более я легла спать с влажными прядками, а я не из тех счастливиц, которым это обеспечивает легкие кудряшки. Нет, я могу добиться лишь незабываемого эффекта сломанной расчески. Волосы так спутываются, что лучше бы иметь запасную.

Когда я заканчиваю, как раз приходит работник отеля. Он красиво сервирует завтрак на столике, ставя белоснежные тарелки. Я усаживаюсь прямиком на край стола и беру в ладони чашку с черным кофе, который наполняет комнату горьким бодрящим ароматом.

Обожаю.

Даже больше запах, чем вкус.

Я намазываю творожный сыр на багет, любуясь видом из панорамного окна. Потом пробую лосось с овощами. А потом… все.

Сказка кончилась.

В дверь стучит Анфиса.

– Доброе утро, – сообщает она и поправляет идеально уложенные волосы. – Вы одеты, это хорошо.

Она бросает на меня победный взгляд.

Из разряда: “Поломалась? Посчитала нули в договоре?”

– Нужно подняться выше, – добавляет она. – В отеле есть вип-этаж, там мы проведем первую встречу. Вещи можете пока оставить тут. Всё необходимое принесут.

Она отступает в сторону, показывая, что настало время последовать за ней. Я проверяю, что взяла телефон, и выхожу в коридор. Там уже стоят высокий охранник и еще одна девушка с бейджиком менеджера.

Все вместе мы поднимаемся на три этажа выше.

И там уже вовсю кипит жизнь!

Макаров забронировал целый этаж под частное мероприятие и развернул здесь своего рода штаб. Я в который раз удивляюсь, сколько людей на него работает. Понятно, что он богатый и влиятельный человек, но когда ты сталкиваешься с подобным масштабом лицом к лицу, то все равно поражаешься.

– Вы прочитали договор? – интересуется Анфиса.

– Да.

– Если есть какие-то вопросы, лучше озвучить их сейчас.

– А если есть предложения?

– Условия не обсуждаются, – отрезает она. – Договор либо подписывается, либо нет. Я могу только попросить юристов разъяснить вам непонятные моменты.

Она указывает ладонью на просторный зал, до которого мы дошли. Там двое мужчин в деловых костюмах явно дожидаются моей подписи на документе. На стеклянном столике между ними лежат белые идеальные листки. Ничего общего с измятым экземпляром, который принес мне Алексей.

– Я уже подписала тот, что в номере, – говорю Анфисе. – Можно подписать новый, но это займет время. Я медленно читаю. Особенно официальные бумаги.

А ставить автограф не глядя я не собираюсь. Мало ли что там допечатали мелким шрифтом.

– Игорь, сходи. – Анфиса отсылает охранника за договором. – У нас сегодня плотный график, переподпишем потом.

– И что входит в этот плотный график?

– С вами поработает стилист. В первую очередь нужно исправить ваш гардероб и найти достойный образ.

Она снова возвращается к сотовому. Скользит взглядом по строчкам расписания, которые явно не ограничиваются одним стилистом.

– Вы когда-нибудь работали на камеру?

– Я провожу видеоконсультации с клиентами.

– Значит, камеры не боитесь?

– Не боюсь.

– Отлично. – Она делает пометку в телефоне. – Но позировать для фотосъемки не умеете?

– Нет.

– Когда-нибудь давали интервью?

– Для одного профильного журнала.

– Где можно его прочитать?

– Я кину вам ссылку.

Анфиса снова кивает.

– С вами проведут консультацию, что нужно будет говорить и как. Также вам нужно будет выучить факты биографии господина Макарова. И факты… – Она крутит ладонью в воздухе, подбирая слова. – …Вашей легенды. Как вы познакомились и так далее.

– Даже любопытно как, – я усмехаюсь. – За основу легенды можно взять сказку о Золушке. Очень подходит.

Я отвлекаюсь на противный звук. Рядом прокатывают напольные вешалки, колеса которых дребезжат.

Боже!

Я никогда не любила примерки. А вечерние платья с корсетами и потайными молниями вызывают у меня панические атаки.

Нет, не надо устраивать тут Золушку!

Я пошутила!

Я вообще ношу что-то приталенное только на работу, в душе я принадлежу к той части мира, которая помешалась на оверсайзе и не хочет снимать мягкие удобные вещи.

– Пойдемте, – бросает Анфиса и подзывает к себе помощниц. – Я прочитаю вам важные пункты, которые вы должны знать о женихе, пока вами будет заниматься стилист.

На слове “женихе” она позволяет себе усмешку-укол.

Все-таки ее задевает происходящее. Она пытается вести себя как профессионал, но моя кандидатура ей поперек горла.

– Вам весело, Анфиса? – спрашиваю ее прямо.

– Что? О чем вы?

– Эта ваша улыбка. – Я киваю в ее сторону. – Не пойму, это зависть или скрытая агрессия?

Анфиса щурит глаза. Ее взгляд становится холодным, как морозильная камера. Не будь у меня забот поважнее, я бы впечатлилась.

– Вы заметите, когда я стану агрессивной, – цедит она.

– Вы уже. И мне это не нравится.

Я выдерживаю ее взгляд и не двигаюсь с места. Я помню о плотном графике и согласна сотрудничать, но я не вчера родилась. Знаю, что границы надо выстраивать сразу, иначе их будут продавливать ежеминутно. А с меня хватит Макарова, который тоже еще тот локомотив.

– Я запишу, – она фальшиво улыбается, но тон смягчает. – Мы можем продолжить?

– Конечно…

– Боже, Анфиса! – за моей спиной актерскими интонациями гремит незнакомый голос. – Ты послала за мной комфорт?! Реально?! Последний раз я ездил на комфорте в 2012-ом!

Я оборачиваюсь и вижу высокого мужчину в безразмерном металлическом пиджаке и черных джинсах. У него каштановые волосы средней длины, которые уложены лучше, чем мои на выпускном. Достаточно одного взгляда в его сторону, чтобы понять, что это стилист. Модный. Столичный. И капризный.

– Будь душкой, загляни в свой календарик и посчитай, сколько лет уже прошло, – он понижает голос до токсичного шепота. – А заодно сделай пометку, что я езжу только бизнесом.

– Это был не комфорт… – начинает Анфиса, но стилист затыкает ее одним взмахом ладони.

– Сколько у нас времени? – спрашивает он уже совершенно деловым тоном и переводит пристальный взгляд на меня. – Добрый день, Ирина.

– Добрый…

– Виталий. – Он обаятельно улыбается и без спроса подхватывает мою ладонь. – Виталий Олесов.

Наверное, я должна была слышать это имя. Наверное, это имя даже бренд. Но я далека от модной кухни и только по кроткому молчанию Анфисы понимаю, что мной будет заниматься кто-то очень крутой.

– У нас три часа десять минут, – продолжает Анфиса, когда Виталий заканчивает поглаживать мои пальцы. – Господин Макаров приедет к двенадцати, нужно будет сделать несколько снимков для журнала. Новость о скорой свадьбе сразу уйдет на обложку Тамлера.

Стилист закусывает нижнюю губу от предвкушения. Я же по-прежнему чувствую себя иностранкой. Вроде слышу человеческую речь, а о чем они толкуют, не имею ни малейшего понятия. Какой еще Тамлер? Это тоже круто? Да так, что у Олесова глаза заблестели.

– Ладно, ты прощена за ужасное такси. – Стилист примирительно проводит по плечу Анфисы, а потом подзывает своих помощников. – Куда нам идти с этой красоткой?

Он подмигивает мне и первым следует за Анфисой. Она проводит нас в номер люкс, который уже переоборудовали в студию. Стоят специальные лампы, накиданы брендовые пакеты и упаковки, тут же блестящими боками хвастаются чемоданчики с косметикой, а у окна разложили профессиональную станцию для отпаривания.

Я сперва замечаю детали, а потом оглядываю роскошный интерьер в классическом стиле. Конечно, мой номер и рядом не стоял. И французского шампанского мне не подавали с позолоченными фужерами.

– Где Лера? – неожиданно вскрикивает стилист. – Мне нужна Лера!

– Тут я, – отзывается девушка модельной внешности с тяжелыми гремящими браслетами на запястьях.

– Посмотри на Ирину. Мне кажется, надо приглушить. – Он трогает воздух рядом с моим лицом и что-то обсуждает с девушкой одним жестами. – Холоднее сделать, и вот тут… У нее большие глаза, прям магниты…

Большие?

Это точно про меня?

– Нужна истинная леди, – напоминает Анфиса.

Она снова оказывается рядом и говорит осторожным голосом. Она определенно не горит желанием нарваться на новую гневную вспышку Виталия, которая уже бродит неподалеку.

– Ничего вызывающего и экстремального, – продолжает секретарь. – Чопорная классика тоже не нужна, она должна уместно смотреться рядом с господином Макаровым.

– Рядом с ним уместно смотрится разворот Плейбоя, – подшучивает стилист, а Анфиса бледнеет с корпоративным рвением.

– Простите, простите. – Стилист со смехом поднимает ладони. – Вырвалось.

Он медленно оглядывает меня с ног до головы, из-за чего становится неловко. Я понимаю, что он придирчиво оценивает мою фигуру и уже мысленно выбирает, во что меня нарядить.

– Будем вам истинная леди, – заключает он. – Даже принцесса.

Глава 13

Я думала, три часа будут тянуться, а они пролетают экспрессом.

В совершенно телевизионной суматохе.

Я никогда не была в Останкино, но мне почему-то кажется, что подобное творится в гримерках тв-шоу. Стилист Виталий как раз работает в одном. Я гуглю его имя, когда выхожу в туалет, и узнаю, что он преображает женщин на одном популярном канале. Кроме того, у него своя дизайнерская линия и пять студий красоты.

– Готова к волшебству? – пафосно и в то же время обаятельно спрашивает он, когда я возвращаюсь.

– Если я не стану брюнеткой, то готова.

Мне не идет темный цвет. Я проверила эту истину в шестнадцать. Тогда же я проверила, что мне не идет пирсинг. Вернее, он не идет моему взаимопониманию с мамой. Ее не устроила даже маленькая пуговка в крыле носа.

– Не станешь, обещаю. – Виталий подмигивает мне и берется за ручку кресла.

Ну точно шоумен!

Он отворачивает меня от зеркала, чтобы не портить сюрприз, и подводит Леру прямо к моему лицу. Рядом с ней появляется еще одна девушка в симпатичном кремовом платье. Я так понимаю, она займется моими волосами, пока Лера будет подбирать разные варианты макияжа.

– А где жокейские?! – до меня долетает новый возглас Виталия. – Только не говорите, что самые модные вы не взяли!

– Они в студии в Свиблово, – виновато произносит ассистент.

– Отлично. – Виталий взмахивает руками. – То есть привезти сапоги из Парижа – пожалуйста, а вот из Свиблово никак!

– Я сейчас пошлю за ними, я все сделаю.

Ассистент, вооружившись телефоном, пробегает мимо.

Мое кресло вскоре наклоняют к раковине, и поза становится неудобной для наблюдения. Я лишь слышу экспрессивные шаги Виталия и его короткие комментарии. Он перебирает одежду и кидает распоряжения. Еще то и дело позвякивает металл вешалок.

– У вас бывает аллергия на косметику? – спрашивает меня Лера, когда меня вновь возвращают в вертикальное положение.

– Не замечала.

– Утром вы ничего не наносили?

– Только крем из отельного набора.

– Хорошо. – Она кивает с улыбкой. – У меня есть кое-что получше.

Она наносит на мою кожу сыворотку, и в этот момент я окончательно расслабляюсь. Лера совершенно точно окончила курсы массажа. Я прикрываю глаза и думаю о том, что это даже увлекательно. И с женской точки зрения – когда за мной еще так поухаживают? И с профессиональной – когда я еще увижу столько людей из другого круга?

Позитивное мышление работает.

Главное – не сбиваться.

А это становится сложнее, когда мои волосы начинают отрезать. Я не чахну над своей длиной, как кощей над златом, но все равно беспокойство покалывает пальцы. И я слежу за каждой прядкой, которая падает на пол. Вроде бы всего пару сантиметров, это можно пережить.

Мне приносят кофе ближе к финалу. Уже шумит фен, а вторая девушка крутится вокруг меня, поглядывая на часы. Вскоре рядом с ней появляется Виталий, который то и дело тянет ко мне руки и поправляет нюансы. Мне удается поймать его взгляд, и довольный блеск его голубых глаз добавляет мне уверенности.

Он даже как будто восхищен.

– Нет, нет, нет! – протестует он, когда девушки заканчивают. – Никакого зеркала! Сперва переодеться. Красоту надо смотреть сразу всю, а не десертными порциями!

Виталий берет меня за запястье и тянет к напольной вешалке, на которую повесил отобранные комплекты.

– Наш господин, – он произносит последнее слово с издевательским придыханием, копируя манеру Анфисы, – скоро приедет. Так что сразу надеваем самый летальный образ. Я хочу, чтобы Макарова ловил охранник.

– Он крепкий, не свалится, – я тоже подшучиваю.

– Не таких валили, – замечает стилист. – Вот это платье, пиджак и туфли.

Он протягивает мне платье цвета пенки капучино. Нежное и изысканное. Только короткое…

– Я точно могу себе это позволить?

– Оно будет до середины бедра. – Виталий сразу понимает, что меня смутило, и ребром своей ладони чертит линию на моих ногах. – А туфли добавят роста. Ты сейчас узнаешь, что родилась длинноногой красоткой, вот увидишь.

Он прогоняет лишних людей и смотрит на наручные часы.

– Меня стесняться не надо. – Он забирает платье и расстегивает молнию, отворачиваясь. – В темпе, темпе, Ирина. Мне самому уже не терпится!

Я посылаю к черту все сомнения и снимаю свою одежду. Беру платье из ладони Виталия, который по-прежнему деликатно смотрит в другой угол комнаты, и накидываю его на себя.

– Поможете?

Виталий тут же подрывается, словно считал миллисекунды. Он застегивает молнию на спине, потом подает мне туфли и делает пару поправок. Сдвигает пояс, приглаживает юбку на бедре, смахивает прядки волос.

– Боже, Ирина, – шепчет он, оглядывая меня. – Ему понадобится реанимация.

Меня смущает его восторг. Я вообще впервые вижу столь эмоционального мужчину. Мне непривычно, но приятно. Я улыбаюсь Виталию и киваю в сторону.

– Теперь можно взглянуть?

– Нужно! – Он подмигивает мне и берет за ладонь, чтобы подвести к зеркалу.

Я поворачиваю за ним, смотря в пол и отсчитывая последние секунды. Мне любопытно и в то же время тревожно. А вдруг у нас совсем разные вкусы? Вдруг я еще тот консерватор, который не оценит ультрамодных стараний?

Я чувствую, что Виталий останавливается. Я тоже торможу и решаюсь. Поднимаю глаза, упираясь в свое отражение в большом зеркале с золотой толстой рамой.

Ой…

То есть ох!

Я шумно выдыхаю. Из меня вырывается весь кислород вместе с восторгом. Яркая улыбка сама зажигается на губах, а в глазах как будто включается стоваттная подсветка. Я так довольна, что не сразу начинаю рассматривать детали. И самое главное – я осталась собой. Только стала лучше, словно к моей внешности подобрали эксклюзивный ключик.

– Шикарная, шикарная, – кивает стилист, понимая по моей реакции, что я счастлива. – Нужно еще накинуть пиджак.

Он небрежно набрасывает мягкую ткань на мои плечи и тут же принимается поправлять его так, чтобы каждый миллиметр лег идеально.

– Прикроем изгиб бедер и попку. Нужно же оставить простор для мужской фантазии? – Виталий игриво закусывает нижнюю губу и переносит ладонь вперед, легонько касаясь выреза платья. – А вот грудь и линия живота пусть сводят с ума.

В этот момент раздается стук.

Мы не успеваем ничего ответить, как дверь приоткрывается и в проем заглядывает Анфиса. Она довольно кивает, понимая, что я одета, и уже хочет толкнуть дверь сильнее, как вдруг каменеет.

Спазм может случиться у всего тела сразу?

Моментально и необратимо?

Вот с Анфисой происходит что-то подобное.

Она пожирает меня глазами, позабыв, для чего пришла, и не может пошевелиться.

– Что стряслось? – спрашивает Виталий. – Мы, кстати, закончили, можно переходить к фотосъемке.

Дверь, наконец, открывается до конца. Кто-то подталкивает замешкавшуюся Анфису и помогает переступить порог. Я бросаю последний взгляд в ее сторону и чувствую, что нажила себе врага. Вот именно в это мгновение. Она так смотрит на меня, что не дай бог чиркнет искра. Вспыхнет весь этаж!

Женская зависть – самое опасное топливо.

Анфису отодвигают, и в комнату входит целая делегация. Я сразу замечаю Макарова, он самый высокий, его даже в толпе помощников не потерять. Он что-то подписывает на ходу, перехватывая солнцезащитные очки левой ладонью.

– Поговори с их пиарщиком, – говорит он, ставя второй росчерк. – Он сейчас в Москве.

– Конечно, Алексей Дмитриевич. Будет сделано.

– Мне нужно, чтобы уже двадцатого был готов первый список…

Макаров вспоминает, что номер не ограничивается одним холлом, и поднимает глаза. Его темный взгляд падает точно на меня. Причем я не успеваю отреагировать, а вот Виталий самый настоящий телепат. Он за секунду успевает развернуть меня так, что я попадаю под прицел Макарова самой выгодной стороной.

По его лицу невозможно ничего понять.

Что игроки в покер, что в большой бизнес… их реакции не прочитать.

Макаров молча отдает ручку и бумаги помощнику. Он даже не смотрит на него, хотя у того явно остались неподписанные листы. Помощник несмело приподнимает ладонь, пытаясь намекнуть, но вслух ничего не произносит.

– Доброе утро, – первым отзывается Виталий, пытаясь вести себя более формально рядом с важным заказчиком.

– Доброе, – голос Макарова звучит глухо.

Он по-прежнему не разрывает со мной зрительного контакта. Рассматривает меня с непроницаемым холодным лицом, из-за чего я завожусь. От такого внимания становится не по себе. Все равно что стоять на витрине вместо манекена и пытаться угодить капризному клиенту.

Вот что за человек?

Хоть бы слово сказал…

Нет, стоит и смотрит как на товар.

Оценивает.

Я злюсь, но вдруг замечаю жест, который выдает Макарова.

Он решает убрать очки в нагрудный карман. Только у него ни черта не получается. Макаров проводит по ткани, не попадая дужкой в карман. А потом еще раз – и снова мимо.

Я не тушуюсь.

Во мне даже просыпается легкое злорадство. Я подхожу к нему и беру очки снизу, чтобы не коснуться его пальцев. Тихонько тяну – он отпускает, сверля меня зеленью своего взгляда, – и вкладываю их в его карман уверенной рукой.

С первой попытки.

– Виталий отлично поработал, правда? – спрашиваю у Макарова. – Мне кажется, он достоин щедрой премии.

Я стою прямо перед ним и пытаюсь все-таки разгадать.

Что сейчас у него на уме?

Что за мысли?

– Ой, Виталий польщен, что обратились именно к нему, – скромничает стилист. – И Виталию и так хорошо платят.

– Заслуженно, – коротко комментирует Макаров, впервые выдавая хоть какую-то оценку. – Анфиса.

Он делает разворот и выставляет ладонь в ожидающем жесте. Секретарь понимает его без слов. Анфиса подскакивает к нему и вкладывает в широкую ладонь бархатную коробочку. У нее холодное сдержанное лицо и полный игнор в мою сторону, она вообще больше не смотрит на меня.

Я же перевожу взгляд на бархатный квадратик. Дураку ясно, что внутри обручальное кольцо.

Ну а что еще?

– Ты подписала договор, – произносит Макаров. – Я уж приму это за “да”.

Усмешка.

Он окончательно приходит в себя и уже развлекается своими фирменными интонациями.

Как легкие уколы.

Они без яда, но с раздражающей дозой мужского превосходства.

Прямо-таки лютой! Из-за чего Макарова хочется хорошенько встряхнуть.

Он откидывает крышку и достает кольцо, оправдывая мои догадки. Следом подхватывает мою ладонь и тянет к себе. Тянет медленно и даже с легким налетом галантности. Я смотрю на его сухие сильные пальцы, которые сомкнулись на моем запястье, и думаю о том, что у всего есть срок. В договоре прописано, что я должна вытерпеть полгода. Это максимум. На деле же поездка за азиатским рынком намечена через десять дней, а там Макаров подпишет свой супервыгодный контракт и отстанет от меня.

Наиграется.

– Оно другое, – добавляет Макаров, надевая кольцо на мой палец. – Ты сказала, что не берешь чужие вещи. У меня хорошая память.

– Еще я говорила, что не хочу участвовать в этом.

– Пусть будет не хорошая, а выборочная.

– Я так и поняла.

Ему нравится пререкаться со мной?

В его глубоких глазах загораются искорки, как у довольного кота.

– Прошу прощения, но пора начинать съемку, – в наш разговор вклинивается Анфиса. – Фотозона готова, арт-директор предлагает несколько вариантов. Первый, более нежный, как раз подойдет к белому платью…

Она говорит еще что-то, убаюкивая официальной информацией. А я украдкой смотрю на кольцо, которое поражает мое воображение среднестатистической девушки. Макаров в курсе, что необязательно покупать килограммовые камни? Это же на ночь надо класть в сейф. А лучше вообще не доставать! С моей рассеянностью так точно.

И как он так угадал с размером?

– Пожалуйста, ближе, – говорит фотограф, когда я занимаю место рядом с Макаровым под специальными осветительными приборами. – Еще. И еще немного. И еще…

Алексей кладет ладонь на мою талию, приобнимая, и рывком притягивает к себе. Я шумно выдыхаю. На рефлексах выставляю ладони, упираясь в его каменную грудь, и бросаю на него гневный взгляд. Но он смотрит строго перед собой, позируя как профессионал.

– Нужно смотреть в камеру, – бросает Макаров, видимо ощущая мой взгляд кожей.

– В камеру, Ирина, – вторит ему фотограф. – И чуть-чуть опустите плечи. Вы слишком скованы.

– Слышишь? – продолжает издеваться Макаров и проводит большим пальцем, задевая молнию платья на спине. – Ты слишком скована, милая. Тебе нужно расслабиться.