Текст книги "Голова на вес золота"

Глава 11

Парсек открыл глаза и увидел ноги Гаера, обутые в потертые кроссовки. Старший лейтенант лежал на животе и смотрел через пролом куда-то в сторону дороги. Моросил мелкий дождь, и намокшая одежда источала приторный запах чего-то перекисшего. Тело под ней нещадно чесалось.

– Как дела? – спросил Парсек и медленно сел.

Капли воды стекали с его лица и застревали в бороде и усах.

– Патруль прошел, – ответил Гаер, не оборачиваясь.

Парсек увидел небольшие лужицы на бетоне и удивился.

– Я не почувствовал, что дождь идет, – проговорил он и начал массировать затекшую руку.

– Ты только лег, стало накрапывать, – произнес Гаер.

Парсек приподнялся и глянул поверх подоконника.

Мелкие капли дождя туманом накрыли город. Насколько хватало глаз, руины стояли в сизой дымке водной взвеси.

– Надо сниматься! – принял он решение. – Закутаем морды, будто от дождя, и двинем в открытую.

Гаер обернулся, настороженно посмотрел на Парсека и спросил:

– Уверен?

– Ночью будет наверняка сложнее покинуть город, – заявил Парсек. – Слишком уж большой переполох мы подняли. Они увеличат количество патрулей, усилят блокпосты на дорогах, а на окраинах устроят секреты. Свяжись с Чекистом, сообщи ему, – приказал Парсек.

Дождь пошел сильнее. Уже не было видно начала улицы, а дом напротив размыло до неясных очертаний.

– Надо торопиться, – пробормотал Гаер, поправляя гарнитуру. – Погодка как по заказу.

Парсек шагал вторым, вслед за Гаером. Он держал за ствол автомат, небрежно лежащий на плече, а другой рукой на ходу обматывал накидкой лицо. Справа и слева шли Таджик с Чекистом. Оба офицера заметно похудели, их глаза ввалились. От долгого пребывания на солнце и ветре лица сделались черными. Парни заросли смолянистыми бородами до самых глаз, внешне постарели лет на десять.

Парсек понимал, что он сам и Гаер выглядят ничуть не лучше. Просто в отличие от Чекиста и Таджика они видели друг друга каждый день и постепенно привыкали к изменениям, которые теперь стали контрастом.

Гаер поднял руку и сжал кулак.

Парсек посмотрел вперед, увидел в начале улицы танк и небольшую баррикаду из строительных блоков и кирпичей. Рядом с блокпостом толпился десяток местных жителей.

– Еще вчера его не было, – с досадой проговорил Таджик.

– Давай сюда! – предложил Парсек и показал на улочку, уходившую в сторону.

Из пролома в заборе появился чумазый малыш, вскинул руку и поприветствовал спецназовцем звонким криком:

– Аллах акбар!

– Аллах акбар! – вторил ему Гаер.

Откуда-то из глубины двора послышались причитания. За спиной малыша возникла женщина, с головы до ног закутанная в черное, подхватила его и уволокла прочь.

– Наверное, сын боевика, – предположил Парсек, в последний момент выставил руку вперед и налетел ладонью на мускулистую спину Гаера, который неожиданно замедлил шаг.

Как оказалось, навстречу им направлялись трое боевиков. Все в одинаковых белых одеждах и черных жилетах.

– Это еще что такое? – пробормотал Таджик.

– Скорее всего патруль, – предположил Чекист. – Только вот кого они здесь проверяют? Людей в этих местах почти нет.

– Работаем без шума, – проговорил Парсек. – Таджик, ты с ними говоришь.

Старший лейтенант лучше всех в группе объяснялся на арабском языке и вполне мог сойти за иностранного наемника.

– Куда держите путь? – спросил бородач со свежим шрамом через все лицо.

– Нам надо проверить все дома по этой улице, – бойко ответил Таджик.

– Мы все здесь обошли, – заверил его мужчина с гранатометом и обвел вокруг себя рукой. – Никого не увидели.

– Как будто камни стреляют, – сказал второй боевик и поежился. – Кто следующий?

– Может, это кто-то из своих? – осторожно предположил Таджик. – Вдруг убийца сейчас так же делает вид, будто ищет снайпера?

– Так и я думаю, – согласился боевик. – Что ни говори, а этот шайтан очень смелый.

– Или дурак, – не удержался и сказал Парсек на немецком.

– Ты украинец? – спросил бородач с гранатометом и вытаращился на него.

– Почему ты так решил? – осведомился Парсек и отругал себя за опрометчивый поступок.

– Походишь на русского, – заключил боевик.

– Я немец, – соврал Парсек и огляделся.

На улице, кроме них, никого. В случае чего они без труда разделаются с бандитами.

– А ты, наверное, из Англии, – предположил невысокий мужчина, глядя на Таджика.

– Нет, я как раз из России, – ответил Таджик.

– Ты чеченец? – продолжал допытываться коротышка.

Таджик подошел к нему вплотную и заявил:

– Нет, я татарин.

Коротышка заподозрил неладное, отступил и налетел спиной на своего дружка-гранатометчика.

Но тот не сдвинулся с места, парализованный взглядом Гаера, вставшего напротив.

Третий бандит хотел что-то сказать, открыл рот и тут же охнул от удара ножом в живот.

Парсек бил снизу верх под небольшим углом вправо. Острие вошло в область солнечного сплетения, под ребра, пробило диафрагму, легкое и сердце. В какой-то момент командиру даже показалось, что он почувствовал, как дважды дернулась рукоять.

Гаер, не церемонясь, двинул прикладом автомата в висок гранатометчика.

Лишь коротышке удалось каким-то образом увернуться от кулака Таджика, летевшего ему в голову. Он присел, тут же выпрямился и бросился прочь.

Таджик поднял над головой автомат и словно копье метнул его коротышке в спину. От удара стволом между лопаток бандит упал. Таджик в два прыжка догнал его и со всего размаху обрушился сверху.

Парсек наклонился, взял труп за лодыжки.

– Хватай! – приказал он Гаеру.

Без лишних слов они оттащили тела во двор разрушенного дома и двинулись дальше.

– Гуляем по городу, кишащему боевиками ИГИЛ, как по Арбату, – неожиданно заявил Гаер.

– Не говори, – согласился с ним Таджик. – Скажи кому, не поверят.

– Не пойму, каков наш интерес в Ливии, – напомнил о себе Чекист.

– Все боевики, которых мы упокоили, приехали сюда из Сирии, – сказал Таджик. – Возможно, этой акцией руководство дает террористам понять, что их ждет неминуемая расплата, где бы они ни пытались укрыться.

– Здесь они не прятались, – возразил на ходу Гаер. – Все мрази, убитые Парсеком, готовили плацдарм для тех, кто уцелеет в Сирии. Ведь этот город – ворота к нефтяным полям Ливии.

– Думаю, это психологическая атака, – сказал Чекист. – Каково сейчас тем, кто еще в Сирии воюет? Они там выжили, перебрались в Ливию, а здесь их как баранов перестреляли.

– Как куропаток, – поправил его Таджик.

– Что?.. – не понял Чекист.

– Баранов режут, а стреляют куропаток, – пояснил Таджик.

– Какая разница? – спросил Чекист.

Впереди, за домами, стали видны деревья. Значит, офицеры вышли к окраинам города, вдоль которых местные жители когда-то специально высаживали эвкалипты и тополя.

Глава 12

Клим взял голову Ирины в ладони и вынудил ее смотреть ему в глаза.

– Ты мне веришь? – спросил он.

– Конечно, родной мой! – прошептала она и вымученно улыбнулась.

Был вечер. Они сидели друг напротив друга за столом.

– Мне очень жаль, – признался Клим и вздохнул.

Ирина мужественно перенесла известие о смерти матери. Конечно, первая реакция жены ввергла Клима в шок, но уже через минуту она заявила Мерфи, что не верит ни единому его слову.

– Мне надо было сразу догадаться, что все подстроено, чтобы вынудить тебя согласиться работать на них, – заговорила она. – А я врезала тебе по лицу.

– Ты молодец! – похвалил Клим и улыбнулся. – А это просто эмоции.

– Их надо уметь держать, – сказала жена.

– Не всегда это получается.

– Что ты собираешься сказать Мерфи? – спросила Ира и посмотрела на часы. – Он скоро придет.

– Разве ты не знаешь мой ответ? – осведомился Клим.

– Согласишься? – попробовала она угадать.

– Что? – Клим встал.

Стул с грохотом упал на пол.

– А что тут такого? – изумилась Ирина, глядя на него снизу вверх. – Тебе предложили достойную зарплату и шикарные условия.

– Ты себя слышишь? – спросил Клим. – Эти нелюди убили твою мать!

– Это еще на воде вилами написано! – парировала она и тоже встала. – Сейчас компьютерные программы позволяют любые картинки сделать. Да, на звонки не отвечает. Но она и раньше мобильник с собой никуда не брала.

– Как бы то ни было, я не собираюсь становиться предателем! – объявил Клим.

– О чем ты говоришь?! – воскликнула Ирина. – Кого ты предаешь?

– Страну! – с пафосом заявил Клим.

– Да миллионы твоих коллег давно перебрались в Штаты или в Европу! – возмущенно проговорила она. – Что делать в этой Рашке?

– Опомнись! – завопил Клим. – Никогда и ни за что я не соглашусь на это! – заявил он.

– О себе не заботишься, так подумай о ребенке! – сказала Ирина.

– А что ребенок? – спросил Клим.

– Он достоин того, чтобы жить в нормальной стране! – проговорила она и нахмурила брови. – Или ты не согласен с этим?

– Какую страну ты называешь нормальной? – поинтересовался Клим. – Я русский человек. Моя страна, как, впрочем, и твоя, – это Россия!

– Да пошел ты со своей Россией! – в сердцах бросила она.

– Что? – протянул Клим, думая, что ослышался.

– Что слышал! – Ирина оттопырила нижнюю губу и сдула с глаз челку.

Раньше ему это казалось забавным, а сейчас – вульгарным.

«А что я, собственно, в ней нашел? – неожиданно подумал он. – Точно! Ведь как все просто. Мужчина, измученный одиночеством, находящийся в расцвете сил и готовый к воспроизводству, поднимается ночью в свою холостяцкую конуру и вдруг видит на площадке полуодетую женщину. Воспаленное воображение вмиг дорисовывает то, чего у нее и в помине нет. Все это подслащивается трогательной сценой с котенком. И вот вам результат».

Ошеломленный собственным открытием, Клим медленно опустился на стул.

«Да нет же, не может быть!» – Он поднял взгляд на Ирину.

Она стояла и холодно смотрела на него.

«А ведь меня не раз обжигали ее пустые, какие-то отсутствующие глаза! – вспомнил Клим. – Да ведь она вовсе и не любит меня! – осенило его. – Ирина такая же, как Мерфи, Филипп и Славик. Если быть точнее, все они из одной обоймы!»

Остаток ночи Клим просидел в кресле, с удивлением слушая ровное и спокойное дыхание Ирины. Как будто ничего и не было.

Едва за окном забрезжил рассвет, он стал собираться.

– Ты куда? – настороженно спросила Ирина, наблюдая за тем, как Клим укладывал в чемодан бритву.

– А ты разве не со мной? – спросил он, удивленный тем, что ему все равно, какой будет ответ.

«Что я делаю? – ужаснулся Клим. – У нее под сердцем мой ребенок!»

– Я тебе ночью все сказала, – сухо напомнила она. – Я не конструктор, который работает над супероружием. Могу просто остаться.

– Где? – спросил Клим упавшим голосом.

– Это не так важно. Главное – с кем, – проговорила Ирина.

– Со Славиком? – попытался угадать он.

– Разве мало мужиков, которые готовы обеспечивать такую женщину? – Она слегка сдвинула одеяло и провела ладошкой по бедру.

– Но ведь у тебя будет ребенок! – напомнил Клим.

– Срок еще небольшой. – Ирина томно улыбнулась. – Этот вопрос легко решается.

– Ты так спокойно об этом говоришь! – ужаснулся Клим.

У него в голове не укладывалось, как милая и кроткая Ирина преобразилась в хищную и похотливую самку.

«Может, ей что-то подлили накануне в бокал с вином? – подумал он и тут же прогнал эту мысль прочь. – Бред! Препарат, который меняет характер и заставляет забыть про любовь, еще не придумали. Просто все это время она обманывала меня, а я заставил себя верить в это надувательство, только и всего».

– Значит, ты меня не любил, – констатировала Ира.

– Не знаю, – сказал Клим тусклым голосом. – Честно говоря, мне некогда было разбираться в собственных чувствах.

– Ты никого, кроме своей ракеты, не любишь, – сделала вывод Ирина.

– Она не моя! – завелся он. – Это плод работы огромного коллектива. Ты даже представить не можешь, сколько людей работает над ней. Кроме института сотни предприятий, на которых тысячи рабочих и инженеров…

– Мне это неинтересно, – перебила она его порыв.

– Хорошо, я поеду один, – заявил Клим и закрыл чемодан.

– Как у тебя все просто, – сказала Ирина и томно потянулась.

– Что ты имеешь в виду? – Клим насторожился.

– Неужели не понял, что никто тебя из Турции не выпустит? – Она уставилась на него с явным сожалением.

– С чего ты взяла? – спросил он слабеющим голосом.

– Дурак! – произнесла Ирина и встала. – Ты сам себя похитить дал.

– Поясни! – потребовал Клим, уже догадавшись, что она имеет в виду.

– В России тебя уже наверняка считают предателем, – проговорила Ирина, надевая пеньюар. – Ты убил мою мать, когда она пообещала рассказать кому следует о нашем намерении уехать из страны, бежал по подложным документам.

– Чего?.. – не поверил он.

– Что слышал! – Ирина усмехнулась. – Ты хоть в свой паспорт заглядывал?

– А что с моим паспортом не так? – поинтересовался Клим, голос которого вдруг изменился.

– Все так, – продолжала интриговать его Ирина. – Даже фотография та же самая, что и на оригинале. Шрифт, расположение печати, – перечисляла она, с наслаждением наблюдая за тем, как Клим меняется в лице. – Только вот одна буква из фамилии пропала, а это уже подлог с целью проскочить контроль ФСБ на границе.

Клим трясущимися руками достал паспорт и открыл. Точно! Сразу и не заметишь! Да он и не заглядывал в него, просто протянул, да и все.

– Малов Клим! – проговорил он охрипшим вдруг голосом. – Но одна буква – это еще ничего не значит!

– Еще как значит! – возразила Ирина. – Обладатель этой фамилии мог выехать из страны, а вот ты – нет, никоим образом.

– Неужели ты с самого начала?.. – Он не договорил.

– Увы, – буркнула Ирина и направилась в ванную.

– Постой! – крикнул вдогонку Клим. – А ребенок?

– Ты даже на это не способен! – констатировала она и скрылась за дверью, из-за которой донеслось: – Я соврала насчет беременности!

В голове Клима зашумело. Он медленно осел на кровать.

«Неужели все это происходит со мной?! – с ужасом думал Клим. – А может, я и правда просто тюфяк, ничего не понимающий в жизни?»

Этот вопрос возник внезапно и вернул его в далекое детство.

Клим вдруг увидел себя сидящим в сугробе по дороге в школу, отчетливо ощутил привкус крови во рту. Он вновь, как много лет назад, испытал страх и обиду. За что его тогда били? Трудно вспомнить. Получал он с завидным постоянством, страшился больше не самих побоев, а синяков. Иначе родители отправятся в школу и устроят скандал. На следующий день бойкот, насмешки девчонок, брезгливый взгляд одноклассников, шушуканье за спиной, одиночество на переменах. «Стукач», «маменькин сынок» и «очкарик» по мере взросления трансформировались в «лох», «чмо» и «дятел».

Потом университет. Повышенная стипендия и переводы родителей сразу уходили в карман соседу по комнате. Но здесь хоть не били. В аспирантуре первый крупный развод на деньги.

Клим вспомнил лицо Максимова и сокрушенно вздохнул.

Бледный однокурсник с трясущимися губами умолял его:

– Клим, брат, только на тебя одного надежда. Не дашь, меня убьют.

Все, что было у Клима, ушло на компенсацию за разбитый автомобиль какого-то мажора. Уже на следующий день он узнал, что денег обратно не получит. Максимов разыграл спектакль, чтобы досрочно рассчитаться за кредит, взятый на открытие бизнеса для своей пассии.

«Так, может, права Ирина? – подумал Клим. – Зачем ей нужен мужчина, не способный на поступок? Ведь человек на самом деле недалеко ушел от животных, где самка выбирает самого сильного и смелого, а самец – здоровую и красивую для воспроизводства достойного потомства. Если права, значит, ошиблась в своем выборе, и природа подсказала ей это! Я недостоин ее. А ведь это даже хорошо, что она не беременна! – осенило его. – Ведь кто от меня может родиться? Такой же ущербный и хилый ботаник, как и я сам. Он с самого детства будет стесняться своего очкарика-отца, получать в школе от сверстников подзатыльники и захлебываться по ночам обидой.

– У меня никогда не будет детей! – громко сказал он самому себе и встал. – Вернусь, займусь только работой. С головой в нее уйду. Зачем мне жена и дети, если призвание в другом? Я появился в этом мире с определенной миссией – сделать свою страну сильнее. Это даже выше, чем любовь…

Голос Славика заставил его вздрогнуть.

– С кем это ты разговариваешь? – спросил негодяй, стоящий в дверях.

– Как ты сюда попал?! – взорвался Клим.

– Глупый вопрос, – заявил Славик. – Конечно, ногами.

– Неужели двери не заперты? – не поверил Клим.

– У меня есть ключ, – как само собой разумеющееся ответил наглец и плюхнулся в кресло. – Ты куда-то собрался?

– С чего ты взял? – спросил Клим, размышляя, как избавиться от этого человека.

– А чемодан ты в сортир берешь?

– Угадал, – сдался Клим. – Я уезжаю в Россию.

– Ты идиот?

– Нет.

– Забыл, что там в розыске за убийство?

– Я не убивал и легко это докажу, – заверил его Клим.

– Интересно, как? – осведомился Клим.

– Пока не знаю, – признался Клим. – Но уверен в этом.

– Отпечатки пальцев на топоре и ноже, – стал перечислять Славик. – Соседи видели, как ты бегом возвращался в дом…

– Я все равно поеду, – стоял на своем Клим.

Открылись двери, и в комнату вошла Ирина.

Теребя полотенцем кончики волос, она посмотрела на гостя и с ходу спросила:

– Деньги привез?

– Они будут перечислены на твой счет, – с этими словами Славик бросил на столик пластиковую карту. – Так что дуй к банкомату сразу, как только в Киев приедешь.

– Мы так не договаривались, – сказала она.

Славик ударил ладонями по подлокотникам и громко проговорил:

– Ты со мной вообще ни о чем не договаривалась! Мое дело передать!

– Где Мерфи? – спросила Ирина с нескрываемым возмущением.

– Откуда я знаю? – Славик округлил глаза. – Мне велели отвезти тебя в аэропорт.

– А с этим что? – спросила Ирина и показала на Клима, не глядя на него.

«Господи! – ужаснулся Клим. – Как я за столько времени не смог даже заподозрить, что это очередной развод!»

– Его сегодня увезут в Сирию, – спокойно ответил Славик.

Когда до Клима наконец-то дошел смысл этих слов, он поднялся и с недоумением спросил:

– Зачем?

Глава 13

Гаер насадил на шампур последний кусок мяса и положил его на мангал.

– Трудно привыкнуть к таким переменам, – задумчиво произнес он. – Только вчера Ближний Восток, а сегодня уже заснеженное Подмосковье.

– Ты как будто не успел хлебнуть экстрима, – сказал Парсек и посмотрел на Чекиста, который помогал Ольге накрыть на стол. – Или забыл прошлогоднюю встряску в Танзании?

– Такое разве забудешь? – Гаер присел на корточки, зачерпнул снег и стал мыть им руки. – Почему в Танзании? Там она только началась.

– Я неточно выразился, – признал Парсек, переворачивая шампуры.

Тогда они были выброшены в этой африканской стране с минимальным набором продуктов и без денег. Из оружия лишь ножи, да и то перочинные. Им необходимо было совершить стокилометровый марш, при этом не только не умереть с голоду и не позволить сожрать себя хищникам, но и попутно обнаружить некий замаскированный объект.

Сразу после этого их по воздуху перебросили в российское Заполярье, где уже был снег по пояс. Там история повторилась с той лишь разницей, что маршрут проходил сначала по заснеженной тайге, потом по тундре. Офицерам повезло. Они наткнулись на стойбище оленеводов, и последние десять километров их попросту провезли в санях эвенки.

Но и на этом испытание не закончилось. Парней самолетом привезли уже в Чечню, где они совершали переход в горах. Так руководство испытывало спецназовцев на прочность в разных климатических условиях и часовых поясах.

Мясо подрумянилось. На боках ароматных кусков стал пузыриться жир. Парсек взял бутылку с водой и побрызгал на угли.

– Зимой шашлык тоже экстрим, – заявил Гаер со знанием дела.

– Это почему? – осведомился Парсек и невольно посмотрел на Ольгу.

Сам того не подозревая, Гаер слово в слово повторил то, что она сказала сегодня утром.

– Губы трескаются на ветру, – пояснил офицер.

– Так ты неженка! – пошутил Парсек.

– При чем тут я? – вспылил Гаер. – О жене твоей беспокоюсь.

– Скажешь тоже, – буркнул Парсек и полез в карман за телефоном, который вдруг ожил.

– Ты сейчас где? – спросил Федосов.

– А вы как будто не знаете, – съязвил Парсек, уверенный в том, что если генерал не видит их на интерактивной карте, то он обязательно позвонил дежурному и узнал, что группа отправилась на шашлыки.

Федосов не упускал возможности проконтролировать соблюдение подчиненными приказа, обязывавшего их ставить начальство в известность о том, где и как они собираются проводить выходные.

– Мне доложили, что в лесу рядом с Березовкой, – проговорил генерал, подтверждая его предположение. – Только что там сейчас можно делать?

– Загорать, – пошутил Парсек и тут же объяснил: – Шашлыки решили пожарить.

– Нашли время, – проворчал генерал и огорошил подчиненного: – Шашлыки отменяются! Жду тебя у себя через час.

– Что-то случилось? – поинтересовался Парсек, хотя заранее знал, что генерал наверняка не станет озвучивать секретную по телефону, пусть и кодировавшему разговор.

– Что? – спросила Ольга одними губами.

– Вот и пообедали. – С этими словами Парсек сгреб шампуры и уже для всех объявил: – Пикник отменяется!

– Хорошая шутка, – похвалил Чекист, выкладывая из пакета хлеб.

– Я не шучу! – Парсек двинулся к машине. – Складывайте все в контейнеры, дома поедите.

Когда Парсек вошел в кабинет, генерал стоял к нему спиной и глядел в окно.

– Проходи, – не оборачиваясь, разрешил он.

– Чувствую, нам придется вернуться обратно, да? – осторожно предположил Парсек и сел за стол для совещаний.

Федосов развернулся к нему лицом:

– Возможно.

– Джамиль объявился?

– Этот проходимец тут ни при чем, – отмахнулся Федосов и прошел на свое место.

– Почему вы его называете проходимцем? – допытывался Парсек, наблюдая за тем, как генерал устраивался в кресле.

– А как назвать человека, вся жизнь которого сплошная афера? – вопросом на вопрос ответил Федосов. – Еще задолго до ИГИЛ он зарабатывал тем, что обманывал у себя в клинике пациентов.

– Это как? – Парсек удивился такой вот новости.

– Выставлял смертельные диагнозы здоровым людям и «лечил» их за бешеные деньги.

– Понятно, – протянул Парсек, теряя интерес к теме.

– Неделю назад из поля зрения наших спецслужб пропал конструктор одного из самых серьезных оборонных проектов Клим Сергеевич Маслов, – перешел к делу генерал. – Стали наводить справки, выяснили, что на следующий день после исчезновения его жена вылетела из Минска в Стамбул.

– Так, – протянул Парсек. – Одна?

– В том-то и дело, что нет. – Генерал сокрушенно вздохнул. – Он вылетел с ней по поддельным документам.

– Маслов невыездной? – уточнил Парсек.

– Он не считался таковым официально, – стал объяснять Федосов. – Но конструктор такой величины как минимум должен ставить в известность о своих планах руководство и спецслужбы.

– Но этот человек все же имел возможность легально покинуть страну по своим настоящим документам? – допытывался Парсек, пытаясь понять, что все это значит.

– Как гражданин России, он имеет такое право, гарантированное Конституцией, – сказал генерал. – Но не более. Его обязаны были развернуть и предложить другие варианты отдыха.

– Они бежали? – осведомился Парсек.

– Он поменял лишь одну букву в паспорте, но этого оказалось достаточно, чтобы обвести вокруг пальца пограничный контроль, – ответил Федосов.

– Какова наша задача?

– Найти и вернуть этого человека.

– А если?..

– Если он не захочет, то сделать так, чтобы содержимое его головы не оказалось в распоряжении потенциального противника.

– Почему этим не займется ФСБ?

– По предварительным данным, Масловы в Турции, а это уже больше наша вотчина, чем чья-то еще. – Генерал взял папку и подвинул на край стола. – Здесь вся информация. До вечера изучить, к утру подготовить свои соображения. Вопросы?

– Кого привлечь?

– Займись Масловым с той же командой, с которой работал в Ливии.

– Разрешите идти? – спросил Парсек и выжидающе уставился на генерала.

– Имей в виду, вопрос на контроле у первых лиц государства, – как бы между прочим сказал генерал.

– Я в этом и не сомневался, – заявил Парсек.

– Боевики ИГИЛ грозились устроить в Турции отличный отдых нашим туристам, – напомнил вдогонку Федосов. – Так что будь осторожен.

– Это пусть они теперь осторожничают, – сказал Парсек и прикрыл за собой двери.