Книга: ЛСД – мой трудный ребёнок - Альберт Хофманн

Много опечаток. Например: "точнуц" , ПРИРАВНИВАНИЕ 0.0003 мг к 0.0003 г. Имелось в виду, что 3 мг=0.0003 г. Также отсутствие источников, что нормально для того, кто ими не пользовался при написании текста. Так, пример со слоном который скончался через несколько минут после инъекции настоящий, но факты переврали и он умер через 1ч40 минут, причем, вероятно из-за неправильного введения. https://postnauka.ru/video/102960 И это только 15% книги Сначала повествование честное, личное мнение автора не мешает ему описывать работу, сделанную при изучении/создании ЛСД. В 1947 был пик изучения ЛСД и об этом широком периоде пишет автор к 1979 ( 32 года прошло) , полагаемся на память Хоффмана Это минусы, замеченные глазом простого читателя, а читала я в скоростном режиме (в два раза быстрее своего обычного, меньше и не надо- много ненужных подробностей)

+- из многих глав вышли бы неплохие видеоролики и познавательные лекции/статьи, с доработками конечно же.

А теперь плюсы. Альберт любит то, о чем он пишет. Он лююбит свое творение и рассматривает его со всех сторон. Только как приверженец, фанат или мамочка, не как сторонний наблюдатель. Это чувствуется в тексте. Подача бодрая, много чего происходит и нет сложнопрофессиональных слов. А уж простые названия химических веществ любой прочесть сможет, мы их и в жизни используем (сахар, полиэтилен, пропан). Автор искренне хочет привлечь читателя к ЛСД в целом, это важно для него.

И, самое странное, он достигает своей цели! Это правда заинтересовывает. Я думала о фармакологии, психиатрии, истории, самом Хоффмане, конечно и об ЛСД25.

Только смысл рядовому читателю читать об этом? Еще и текст совершенно некрасивый и не имеющий НАДЕЖНОГО списка источников? Это размышления. Это воспоминания хорошие и СУБЪЕКТИВНЫЕ. Но они же все такие! Пусть многие автобиографии и биографии все же имеют научную основу шаткую, это популярные книги, как и эта.

Я осознавал, что ЛСД, новое активное вещество с такими свойствами, должен найти применение в фармакологии, , и, особенно, в психиатрии, и что он должен привлечь внимание соответствующих специалистов. Но то время я даже не подозревал, что новое вещество будет также использоваться как наркотик. Поскольку мой эксперимент над собой показал ЛСД в его ужасающем, дьявольском аспекте, я менее всего ожидал, что это вещество сможет когда-нибудь найти применение как некий наркотик, используемый ради удовольствия.

Вещество - галлюциноген, изначально предназначавшееся для использования в психиатрии, и, вполне успешного в этом плане. Являясь катализатором твоего внутреннего "я", оно позволяет исследовать глубины своего подсознания, без каких-либо токсичных, вызывающих привыкание эффектов. Действие ЛСД идет именно на сознание и психику, при этом, крайне индивидуально и не поддается прогнозам. Альберт видел в нем именно лекарственный препарат, который мог помочь людям понять себя самих в психологическом плане, расширить рамки собственного сознания.

Я вижу истинное значение ЛСД в возможности оказывать существенную помощь медитации, направленной на мистическое восприятие глубинной, абсолютной реальности. Такое его применение полностью соответствует сущности и характеру действия ЛСД как священного снадобья.

Интереснейшие моменты, описания самого ЛСД-путешествия или же визионерского опыта. При буйстве и яркости представляющейся картины, ни на минуту не забываешь, что на самом деле, это лишь бледная тень того, что человек испытывал на самом деле. Книга достойна прочтения, ведь это книга о любовно выпестованном "трудном ребенке", о страсти к своей работе, о восприятии и чуткости. И, наконец, эта книга развеет ваше представление о таком веществе как ЛСД, давая пищу для размышления.

Книга Хоффмана - это реабилитация LSD в глазах общественности. Устами отца-основателя. Научная и вполне обоснованная.

Итак, перед нами история возникновения данного препарата, включающая интересные описания первых экспериментов. Вполне понятные даже для человека, от химии далекого.

Дальше - больше. Главы о поисках аналогов LSD в растительном мире Мексики безумно интересные. Особенно психоделические опыты автора и компании в условиях религиозных ритуалов аборигенов.

На закуску Хоффман приберег рассказы видных деятелей искусства (среди которых - мой любимый Хаксли; собственно, остальных и не знаю) об их LSD - трипах; влиянии препарата на жизнь, творчество и мироощущение. Как бонус - интересные рассуждения о религии и психологии человека; много философии и эзотерики (что как бы намекает:)

Автор конкретно высказал свою позицию относительно своего "ребенка". В конце концов, на что угодно можно навесить ярлык "наркотик". Но ведь люди и еду умудряются превратить в зависимость.

Так что - читать и просвещаться :)

Все что мне нужно в этой жизни - это эти баночки с разноцветными таблетками. Я знаю каждую из них наизусть во всех деталях. Я смогу в точности воспроизвести у себя в голове вкус, запах, фактуру и цвет в любую секунду. В одном ток-шоу, как-то сказали, что если не бросить употреблять часть из них "прямо сейчас", то я скоро ослепну. Если я ослепну, я думаю, что смогу определить каждую из них на слух. Я знаю как каждая из этих таблеток гремит в своей баночке. Так что, мне не страшно.

Я начал употреблять, когда мне было 16 лет. Секс, наркотики, рок-н-ролл гремят в голове у каждого подростка. Но мало кому придет на ум, что секс и рок-н-ролл, улетучиваются слишком быстро из этого образа жизни. Порядком забавно. Я не испытывал желания заняться сексом уже больше полугода. Больше полугода я ни разу не мастурбировал. Даже не думал об этом. Я вспомнил об этом только сейчас, когда рассказываю это. Раньше я бы ни за что не поверил, что проведу без секса 7 месяцев. Я бы не поверил и в то, что смогу неделями не спать, забывать про еду, что меня покинут чувства голода, страха и даже боли. Я был бы уверен, что говорящий мне это - сам обдолбан.

Дальше...

Мне нравилось употреблять, сидя в темноте. Отсутсвтие света, вызывало усиления эффекта. Образы сменялись новыми все быстрее и быстрее, становились все ярче, реальнее, становились практически осязаемыми. Начиная с простых вспышек, водоворотов, витков и пятен, галлюцинации обретали четкость и превращались в реальные предметы. Я видел города с небывалой высоты небоскребами, я видел сады и парки, небеса, до которых я, казалось, мог достать рукой, моря, несуществующие миры, умопомрачительные диковинные сады, и все это было таким насыщенно-ярким, привлекательным и зовущим, что я не мог, не мог отказаться от этого, все это неслось, звало, сменяло друг-друга так быстро, так внезапно, так головокружительно, темп все нарастал и нарастал. Я несся вперед по коридорам, комнатам, тоннелям, флоуресцентным цветам, я будто находился внутри картины какого-нибудь именитого абстракциониста, мой трип будто проходил внутри его холстов, среди ярких пятен краски, среди мазков.

Мне хотелось говорить, говорить не затыкаясь, будто вдруг мне открылись все тайны, я понял все смыслы, я получил все ответы. И я хотел всем об этом рассказать, но мыслей было так много, что я успевал только начать предложение, как сразу же перескакивал на другое, я кричал не успевая за собственной мыслью. Слова обгоняли друг-друга. Мой разум был быстрее моего языка. Был ли это мой разум? Я выкрикивал, зачастую бессвязные наборы букв, колотил в стены, смеялся. Я хотел всем помочь, всем все объяснить. Меня охватывало чувство неповторимой уверенности, я был воодушевлен, готов, казалось, на любые свершения и подвиги.

Я смотрел на свои руки, и вместо обычных человеческих конечностей, видел будто двух живых существ, будто они существовали в ином мире, такие удивительные, яркие, цветные. Шевеля пальцами, мне казалось, будто это существо шевелит своими лапами. Удивительно. Я никогда подобного не видел.

Когда приход заканчивался, эйфория сменялась угнетением. Мне было холодно. Если я вмазывался с кем-то еще, что в последнее время было все реже и реже, я видел, что наши реакции очень похожи. Мы кутались в найденные где-то в доме тряпки, одеяла, какие-то шмотки. Меня накрывало раздражение. Хотелось вернуться в тот мир, в котором я только что был. Реальность казалась серой и враждебной. Все было пресным и неинтересным. Как еда без соли, если можно сравнить "свой личный эдем" с вкусовой приправой. Все было пустым и ограниченным, включая меня.

Поэтому, частота моих трипов увеличивалась, а степень удовольствия уменьшалась раз за разом. Я увеличивал дозы, менял места приема, заливался алкоголем, но трипы начали сменяться бэдами и во время одного из них я попытался совершить попытку самоубийства. Я мало что помню, кроме жуткого, моментально охватившего меня ужаса, от которого я, решив, что все всленское зло - это я сам, ни много, ни мало, "поразил" себя отверткой в живот. Впрочем, я жил тогда с предками, и к тому же под воздействием кислоты был не особо ловок, поэтому меня быстро обнаружили, откачали и отправили в первый же попавшийся реабилитационный центр.

В реабилитационном центре было много таких же как я, ждущих, первую возможность, чтобы свалить и, наконец, закинуться. Я мало что помню из того времени. Разве что, там был симпатичная медсестра. Ее звали мисс Джесс. Молодая, высокая, темноволосая. В те поры мое либидо был еще в нормальном состоянии, и я бы с удовольствием вставил мисс Джесс. Она была добра ко всем нам, но каждому из нас казалось, что именно ему она уделяет особенные знаки внимания. Уверен, у нее было больше мужиков, чем волос на голове.

В холле стоял телевизор, смотреть который было можно только в строго отведенное для этого время. Я спрашивал ее: "Мисс Джесс, сегодня играет моя любимая команда, можно я посмотрю матч?" И она отвечала, улыбаясь : "Конечно, если будешь себя хорошо вести." "Если будешь себя хорошо вести" - я не вспоминал об этой фразе уже 7 месяцев. На самом деле, вся эта воспеваемая помощь подобных центров - полная брехня. Каждый вышедший из них, снова вернулся к прежнему образу жизни. Просто обрел новых знакомых, у которых можно было найти кислоту в любой момент. Забавно. Обратный эффект, о котором никто не говорит..

Последний раз я видел парней из этого центра на похоронах нашего общего "коллеги". Из десятерых осталось в живых только четверо. Пятеро, включая меня. Я смотрел, как гроб опускают в землю и думал, что когда вернусь домой закинусь двойной порцией. Больше я ни о чем не думал. Мы распрощались с парнями, обменявшись координатами новых точек сбыта, о которых узнали за последнее время и обещали друг-другу быть на связи. Но каждый знал, что мы никогда не будем общаться вне похорон. И каждый знал, что большинство указанных точек - брехня.

Шел дождь, я брел по улицам и думал, что когда придет моя очередь быть виновником очередной встречи - никто не расстроится. Скорее всего, никто не будет помнить даже моего имени. И будет думать, только о скорой возможности совершить очередной трип. - Надо будет выбить названия всех лучших точек, вместо эпитафии - подумал я - это будет куда полезней. Я поднялся к себе в комнату. - Хотя ученый Альберт Хофманн, закидывался до 98 и умер в 102 года - успокоил себя я. И отправил в рот сразу три таблетки.

Лизергиновая кислота оказалась препаратом необычайной силы действия по сравнению со сходными по строению веществами, поэтому невинный эксперимент на себе (интересно, сейчас химики тоже испытывают на себе вещества, чей эффект неясен из экспериментов на животных?) превратился для Хофманна в незабываемый кошмар. Анализируя это состояние впоследствии, он заметил, что главной предпосылкой horror trip'а стала его неготовность воспринимать временный распад «я» и того состояния, когда «другое "я" воспринимает другую реальность», поскольку для него как для первопроходца происходящее выглядело внезапным психозом с галлюцинациями, за которым могла последовать смерть.

Удивительно, но ЛСД не нашел применения в акушерстве и был забыт на несколько лет. Затем интуиция толкнула Хофманна продолжить его исследование − и после ряда более благотворных экспериментов на себе и коллегах он таки нашел для своего детища применение в медицине! Вот уж воистину: кто ищет, тот всегда найдет. Концерн, где он работал, даже выпустил листочек с описанием препарата, названного Делизид, показаниями и противопоказаниями, который целиком приводится в книге. Показания сводились к двум, цитирую:

а) Аналитическая психотерапия, для высвобождения вытесненного материала и создания психической релаксации, в частности при тревожных состояниях и неврозах навязчивых состояний. b) Экспериментальное изучение природы психозов: принимая Делизид самостоятельно, психиатр получает возможность проникнуть в мир мыслей и ощущений душевнобольных. Делизид также может использоваться для получения модели психоза короткой длительности у нормальных субъектов, способствуя, таким образом, изучению патогенеза психических заболеваний.

Более того, ЛСД действительно некоторое время успешно применялся в психоанализе, значительно сокращая его месяцы и годы, поскольку во время действия субъект моментально попадал в центр собственного бессознательного и сталкивался с его содержанием, каким бы оно ни было. В европейском психоанализе пациенты принимали ЛСД небольшими дозами, после чего инсайты прорабатывались в группах и путем экспрессивной терапии (с помощью рисования). В Америке пациент принимал единственную очень высокую дозу после тщательной психологической подготовки, поскольку такой опыт мог «послужить в дальнейшем начальной точкой для перестройки и лечения личности пациента, совместно с психотерапевтическим лечением». По своему действию на психику ЛСД обратен транквилизаторам: «В то время как транквилизаторы имеют тенденцию прятать проблемы и конфликты пациента, уменьшая их видимую тяжесть и значение, ЛСД, напротив, разоблачает и заставляет сильнее переживать их». Это, пожалуй, ключевая фраза для понимания его эффекта. Поэтому Хофманн изумился, узнав, что его препарат стал популярен не только среди психоаналитиков, их пациентов и людей искусства, но также среди хиппи и наркоманов, − довольно своеобразное средство для кайфа, n'est-ce pas? Некоторые под его воздействием прыгали из окон... но ЛСД всегда выступал только катализатором скрытых психических процессов. Возвращая в сознание вытесненные под действием защитного механизма психики конфликты, он может спровоцировать шизофрению и не только. Однако здесь на ум приходит старая пословица про книгу: «Если в нее смотрится обезьяна, из нее не может выглянуть апостол»; разница в том, что человек часто не знает, в каком состоянии находятся его глубины. С биохимической точки зрения ЛСД сравнительно безвреден даже по сравнению с кофе, и кому лень читать книгу, может загуглить это где угодно: он не токсичен, не вызывает привыкания, относится к классу галлюциногенов, которые Лири яростно противопоставлял наркотикам, вызывающим привыкание и отравляющим организм. С психологической точки зрения все обстоит несколько иначе, эффект ЛСД на психику индивидуален, прогнозировать его нельзя, поэтому Хофманн положительно высказывался о законодательном запрете на бесконтрольное употребление своего «трудного ребенка», что, впрочем, не помешало ему с просвещенными друзьями, в том числе Эрнстом Юнгером, и впоследствии отправляться в визионерские путешествия и брать оттуда многое для развития личности, творчества и жизни.

В книге приводятся подробные описания визионерских опытов разных людей − и с ЛСД, и без, и безмятежных, и страшных. Крайне интересен сравнительный анализ действия ЛСД, мескалина и других «священных снадобий» древних народов, поскольку далее академическая карьера Хофманна развивалась именно в этом направлении. Тем не менее, стоит отдавать себе отчет в том, что опыт «соприкосновения с трансцедентной реальностью», «кратковременного просветления» не подлежит выражению словом, о чем беспрестанно сокрушается народ в книге Хофманна: перед нами − только бледные попытки его передать.

В конце Хофманн много рассуждает о психологии и социологии, делая в итоге следующий вывод:

Я вижу истинное значение ЛСД в возможности оказывать существенную помощь медитации, направленной на мистическое восприятие глубинной, абсолютной реальности. Такое его применение полностью соответствует сущности и характеру действия ЛСД как священного снадобья.

Я поставлю эту книгу рядом с «Бардо Тхёдол» и «Шаманизмом» Элиаде, поскольку речь в них идет примерно об одних и тех же планах реальности. Попадать туда с помощью ЛСД совершенно не обязательно − шаманы, как и умирающие, проделывают это безо всяких снадобий, да и у простых людей случаются порой спонтанные визионерские прозрения − однако роль кислоты как химической отмычки к doors of perception, одной из самой простых по сравнением с годами аскезы и медитации, не стоит недооценивать. Равно как не стоит сводить ЛСД к «наркотикам». В нашей культуре господствует крайне опасливое отношение к изменяющим сознание веществам (кроме алкоголя) − действительно, затушевывать возможные эффекты не стоит, однако не является ли такое отношение выражением отвержения иррационального, трансцедентного? Ведь то, что человек может увидеть в измененном состоянии сознания, − не выдумка, не фантастика и не химический эффект: при благоприятных условиях это та самая истина, которая делает нас свободными, в том числе от страха смерти.

Если бы пару месяцев назад в компании не зашел разговор о психологи и Фрейде, плавно перешедший на Хофмана и ЛСД, я бы этой книгой вряд ли заинтересовалась. Знала я на тот момент только лишь, что есть такой наркотик ЛСД и создал его некий Хофман. ЛСД "сносит башню" и вообще а-та-та, а Хофман явная "редиска" и наверняка умер в расцвете лет в нищете и ломках.Вот и всё, в принципе. Поэтому пришлось мне помалкивать и мысленно пообещать себе заняться этой темой, чтобы не выглядеть таким неотесанным "бревном" в беседах. Этакий "крючок-якорёк" - воспоминание - сразу же "выцепило" взглядом книгу из предлагаемой подборки и заставил погрузиться в неё по уши и с карандашом в руках. Узнала достаточно много интересного. О том, что ЛСД - не наркотик, а галлюциноген, и что Хофман не какой-то вшивый наркоман, а химик и автор более 100 научных работ, внесенный британскими журналистами в список гениев ХХ века. О том, что Хоффман много лет проверял действие наркотика на себе, сравнивая с действием других галлюциногеннов. В своих статьях предлагал использовать ЛСД в медицине и психологии.

Это же лекарство не только для тела, но и для души.....Я не утверждаю, что ЛСД должен быть разрешен для употребления абсолютно всем, но он должен быть доступен для медицинских целей, под наблюдением врачей, как болеутоляющее или морфин. Альберт Хофман

Автор называет ЛСД "трудным ребенком" именно потому, что данное вещество, выведенное и буквально "выпестованное" им, может как и помочь, так и погубить человека. Многочисленные опыты вскрывают очень интересные и важные аспекты трансформации человеческой психики, приоткрывают закрытые кладези возможностей, в частности, творческих. Но до истинного лечебного применения и раскрытия конкретных физиологических механизмов еще далеко и такое использование окружено множеством опасностей. Этому "ребёнку" еще расти и расти под чутким руководством взрослых... Данная книга не является пропагандой наркотиков, однако дает хорошее представление об этом веществе и, думаю, будет полезна многим.