Текст книги "(Не)строго бизнес"

Глава 5

Эмили

Для свидания с мистером Батлером я выбрала летящее красное платье в крошечный горошек. Проснулась я с первыми лучами солнца и долго сидела на широком подоконнике и пила кофе, наслаждаясь видом просыпающегося города, объятого сонной, розовой дымкой рассветных облаков.

Обожаю наблюдать за рождением нового дня и никуда не спешить. Забыла, когда в последний раз это делала, не имея возможности остановиться, насладиться моментом, поймать дзен и «магию утра». В последнее время все, что я делала – это бежала. Вперед, напролом, по головам подчиненных, которые раздражали меня каждый раз, когда выбивались из плана из-за собственной лени и незаинтересованности в результате.

Удивительно, но вот и ещё один плюс в нашем с Адрианом контракте – у меня появилось немного времени на отдых. Хотя не уверена, что нуждаюсь в нем сейчас, потому что работа над «Мечтой» наполняла и вдохновляла меня. До реализации «Мечты» все было несколько иначе – я работала на свое имя, статус и положение в компании, чтобы однажды заняться тем, что мне действительно нравится. Теперь вы понимаете, почему мне так обидно, что «Мечта» так быстро ускользнула из моих рук прямиком в лапы Алины Самойловой?

Мне не терпится вернуться к проекту, а значит, сегодня на свидании с Адрианом я буду само Очарование.

Хотя его вчерашний внезапный уход, вновь нехило ударил по самооценке. До сих пор не могу смириться с участью «девочки для траха».

– Нравится? – выхожу из башни и направляюсь к черному кабриолету, у двери которого стоит мой личный, прекрасный подонок – американский босс. Кружусь на месте, затем делаю ещё пару шагов к Батлеру, демонстрируя ему летящий подол своего короткого платья и стройные ноги.

– Каблуков не хватает, – раздраженно комментирует Батлер, бросая разгневанный взгляд на двух мужчин в строгих костюмах, что проходят мимо и неотрывно смотрят на меня, сворачивая шеи. Приятно, как ни крути. Только не могу понять, почему Батлер недоволен или это можно считать ревностью?

– Мистер Батлер, вы – невыносимый собственник, – игривым тоном подкалываю я, обнимая Адриана за шею. Его ладони мгновенно ложатся на мои ягодицы и через секунду он уже плотно прижимает меня к двери автомобиля, и дарит такой жесткий и горячий поцелуй, после которого на меня точно ни один из тех мужчин не посмотрит снова. Побоятся этого разъяренного «папочку».

– Возможно. А ты – сплошная провокация. Особенно, в красном, – открывает мне дверь авто и обходит кабриолет, садясь за руль.

– Сочту за комплимент, – хмыкаю я, когда мы начинаем движение и выезжаем с территории Москва-Сити. – А каблуки не надела, потому что день впереди насыщенный. Сегодня я покажу тебе столицу России. И начнем мы с самого главного…

– Я уже был на Красной Площади, – усмехается Адриан, бросая выразительный взгляд на мои обнаженные колени. Взгляд, от которого меня мгновенно бросает в жар.

– А мы пойдем глубже. Я покажу тебе сокровища нашей нации, – флиртую с Батлером, положив ладонь ему на бедро, когда мы останавливаемся на одном из светофоров. Черт подери, никогда не замечала, что мужчина за рулем – это так сексуально. Напряженная рука на руле, вздувшиеся вены и устремленный вперед взгляд – все это действует на меня сильнее, чем самый мощный афродизиак, несмотря на то, что сегодня Адриан одет в кэжуал стиле. Даже без рубашки и костюма, он выглядит «с иголочки»: джинсы, идеально подходящие его спортивной фигуре и черная футболка-поло, открывающая моему взору сильные бицепсы.

Естественно, его внешность ничего не меняет в моем отношении к нему. Я до сих пор лишь играю роль, которую он заставил меня играть насильно. Он получит иллюзию личной рабыни, о которой так грезил и огребет за это сполна.

– Звучит интригующе, – взор Адриана темнеет и в ответ он накрывает горячей ладонью мое бедро. Полностью переводит на меня взгляд, каждый раз, когда мы останавливаемся на перекрестках. Со стороны мы можем показаться горячей парой в стадии «конфетно-букетного», но я прекрасно понимаю, что вся эта нежность Батлера никогда не длится больше, чем прелюдия перед жестким сексом.

– Ну что, я надеюсь ты не против, что из денег на карманные расходы, что ты мне перевел, я заказала нам быстрый вход в «Оружейную палату». В московском музее-сокровищнице всегда жуткие очереди, но я ответственно подошла к плану нашего свидания.

– Я ненавижу очереди. Как и музеи, – Батлер возводит взгляд к небу, как только мы оказываемся в первом зале Палаты. Острое чувство того, что мы воспользовались машиной времени и перенеслись на сотни лет назад пробирает меня до мурашек, и я намерена доказать Адриану, что культурная программа может быть весьма интересной и насыщенной, особенно когда твой экскурсовод – девушка в красном платье.

– Мистер Батлер, вы находитесь в стране, где стремительно развиваете свое детище. Будьте добры, проявите уважение к её истории, – серьезным голосом начинаю я и тут же непосредственным жестом, заманиваю недовольного Адриана к первым экспонатам.

В школе я всегда любила уроки истории и многое читала и изучала самостоятельно, поэтому мне не составило никакого труда рассказать Адриану все, что знаю о многочисленных кольчатых доспехах, шлемах, топорах, представленных в первом зале. Через пару минут своего рассказа, который больше напоминал собрание общих фраз, погружающих Батлера во времена русских витязей и богатырей, я замечаю интерес в его взгляде. По крайней мере, мужчина начинает смотреть не только на мои ноги, а задерживает увлеченный взгляд на знаменитом экспонате музея – шлеме князя Ярослава Всеволодовича.

Чем дольше длилась наша экскурсия, тем более веселой и непринужденной она становилась. Я искренне радуюсь, когда впервые вижу пышные коронационные платья русских императриц, а Адриан впечатлился Алмазным фондом, где представлены Императорские короны, алмазы, державы и скипетры, сияние которых ослепляет, а роскошь – зашкаливает.

Что ж, это и неудивительно. Адриан видимо почувствовал себя в своей лодке, оказавшись так близко к регалиям, которые венчали головы великих Российский Императриц и Императоров. Чувствовать себя Царем двадцать четыре на семь – это про Батлера.

– Даже не представляю, как хрупкие девушки выносили тяжесть всех этих алмазов на своих головах и шеях, – выдыхаю я, слегка щурясь от блеска бриллиантов диадемы Елизаветы Алексеевны, что поражает воображение своей красотой и утонченностью.

– Тебе бы пошла диадема, детка, – улыбается Адриан, обнимая меня за плечи и целуя в уголок губ. – Корона тяжелая, но не для королевы.

– Меня бы впечатлила эта фраза, если бы я не знала, что эта цитата из песни моего любимого The Weeknd, – подтруниваю я, мурлыкая себе под нос мотив песни Power is power.

– Любимого? – напрягается Адриан, смерив меня уничтожающим взглядом.

– Я мечтаю побывать на его концерте, вот и все, Адриан, – невинно хлопаю ресничками и тяну Эйда в другой зал, где мы проводим ещё несколько ярких минут, бурно обсуждая самые интересные экспонаты сокровищницы.

В целом мы проводим в музее часа два и, купив мороженое на шумной Никольской, отправляемся в ближайший парк, где я с разбегу ложусь на траву, расправляя руки в стороны, словно птица. Все равно, что подумает Адриан и другие. Хочу и буду вести себя, как непосредственная дурочка, у которой чертовски давно не было свиданий, и она устала быть леди. Адриан, к счастью, поддерживает мое настроение и ложится рядом.

– Как тебе первые впечатления о городе? И это только начало. У нас сегодня по плану ещё парк аттракционов и круиз по Москва-реке.

– Очень красиво. Красный, определенно, мой любимый цвет с этого дня, – заверяет меня Адриан и слегка обхватывает мою шею, чтобы мгновенно урвать жаркий поцелуй со вкусом клубничного мороженого. Вот безумец. Как подростки целуемся, лежа на траве в парке, хотя выпуклость на его джинсах едва ли можно назвать «детской». Надеюсь, у Батлера хватит ума не попросить меня приступить к исполнению своих обязанностей прямо в парке.

– Ты хорошо подготовилась, крошка. За эти полгода ты обязательно полетишь со мной в Нью-Йорк, и я попробую быть таким же классным экскурсоводом, как ты, – шутит Адриан, рождая в моей душе неприятные воспоминания о Нью-Йорке, моей практике и коллеге Батлера, который весьма недвусмысленно домогался до меня…а ведь я была ещё совсем юной девушкой и фактически не могла за себя постоять.

– Не люблю этот город, прости, Адриан. У меня связаны с ним не самые хорошие воспоминания…

– И какие же?

– Неважно, – отнекиваюсь я, прекрасно понимая, что не готова рассказывать Адриану о том, что ко мне приставал знакомый ему мужчина. Батлеру это, мягко говоря, не понравится. – И я никуда с тобой не полечу, Адриан. Я планирую вернуться к проекту…, если ты ещё про него не забыл.

– Тебе так важен этот проект сейчас? – низким шепотом интересуется Адриан, заправляя выбившуюся прядь моих волос за ухо.

– Разумеется, мистер Батлер. Я ни на секунду не забываю, почему нахожусь рядом с тобой. И почему позволяю тебе бесстыдно целовать меня на глазах у прохожих. Россия, знаешь ли, не Америка. Здесь, такое проявление чувств многие сочтут неприличным. Трое из пяти считают меня твоей игрушкой, а тебя – моим спонсором. Впрочем, сейчас это так и есть, и мне неприятно об это думать, – напрягаюсь я, когда Батлер снова засасывает мои губы и, раскрывая их языком, проникает внутрь, прижимая к себе за талию. Черт, я чувствую, как моя бешено вздымающаяся грудь касается его груди. Сердца бьются в такт, в едином ритме. Моя ладонь невольно оглаживает его пресс и скользит ниже. Я тут же останавливаюсь и начинаю глупо хихикать, замечая на себе недовольный взгляд полицейского, стоящего поодаль от нас.

– Какая разница, что о нас подумают, детка? Мне нужна неприличная девочка, которая встретила меня вчера обнаженной в ванной. Покорная и послушная.

– Имей совесть, Адриан. Только после того, как вернешь меня к делу, – я вскакиваю, едва вырвавшись из железных оков Батлера.

– Ладно, веди меня тогда скорее в свой парк аттракционов. Я стойко выдержу всю твою безумную программу, Эмилия, если вечером ты не будешь сопротивляться моей, – подмигивает мне Адриан, направляясь за мной к выходу из парка.

– Разве у меня есть выбор? – пожимаю плечами я, прекрасно понимая, что нет.

⁂

У меня давно не было такого эмоционально светлого и насыщенного дня. Даже забываю, что провожу их в объятиях личного АД`а, что весь день радует меня своим неподдельным интересом к местам, которые я показываю.

А мы бы ведь и правда, могли бы начать именно так, Адриан. Но что-то пошло не так, и кто виноват – неизвестно. Наверное, мы оба. Он затеял игру в бармена, а я задрала нос выше крыши, когда поддалась стереотипному мышлению и заклеймила бармена мужчиной, недостойным моего внимания.

Мы все рисуем в своей голове определенные портреты несуществующих людей, когда видим кого-то впервые. Между, «поддаться стереотипу» и «узнать человека поближе», большинство из нас всегда выберет первое. Я себя не оправдываю, но все бармены, которые клеились ко мне прежде, всегда лишь подтверждали образ парней, ведущих свободный и разгульный образ жизни. Часто, они не могли себе позволить даже угостить меня коктейлем, что говорит о многом… считайте меня меркантильной, но я правда, не хотела бы тащить на себе финансовую составляющую отношений и содержать жигало или бездельника. Это не мой выбор, и я прошу уважать мой, хоть и теперь осознаю, что глупо было бы мыслить столь ограничено и узколобо.

Все это не значит, что если бы Адриан представился президентом американской компании при встрече, то я бы растаяла. Скорее, наоборот. Почувствовала бы опасность и уж точно бы не стала спать с ним на том лайнере. В любом из вариантов – я сделала выводы о человеке, даже не узнав его.

Как часто мы судим по обложке? И насколько часто не задумываемся о том, что не являемся настоящими и носим маски, позволяя людям также судить о нас лишь по обложке, которая не соответствует содержанию? Стоит хотя бы раз заглянуть в инстаграм, где все выставляют только все самое лучшее, красивое и отфильтрованное. Сколько там настоящего? А главное – кому это, «настоящее», нужно?

Порой, все, чего мы хотим – это оставаться собой и знать, что этот мужчина или женщина рядом, просто выбирает тебя за то, что ты – это ты. Единственный или единственная в своем роде.

И к черту все штампы и правила, Адриан Батлер. Этот урок я уже уяснила.

– Неужели ты действительно привел меня сюда? – с восхищением рассматриваю фиолетовые облака, сгустившиеся у линии большего экрана, импровизированного на открытом воздухе. Мы в парке Горького. Адриан таки привел меня в уличный кинотеатр, до которого я за десять лет не добралась. Он меня услышал.

– Ты просила необычное свидание, крошка. Решил загладить свою вину за жестоко уничтоженный салат, – подмигивает Адриан, захватив в руки два пледа и огромный попкорн, который купил на входе. Не знаю, откуда он знает, но я, конечно же, люблю сладкий и позволяю себе его…почти никогда.

– Одними билетами в кино ты не отделаешься, – игриво замечаю я, когда мы занимаем последний ряд на огромной подушке для двоих, где будем сидеть чертовски близко друг к другу. Надеюсь, Батлер не одобряет секс в общественных местах, потому что к такому я совершенно точно не готова. Мне остается лишь проследить за его взглядом и напряженностью в мышцах и пока язык его тела говорит мне о том, что он не собирается спрашивать с меня контрактные обязательства прямо в парке.

Я даже не знаю название фильма, да и не хочу знать – настолько история, происходящая на экране, увлекает меня, что я надолго отключаюсь от этого мира. Лишь когда холодает, плотнее кутаюсь в плед, слегка поддавшись ознобу. Батлер замечает это и прижимает меня к своему телу, накрывая фланелевым одеялом нас обоих. Я чувствую его сердцебиение, когда невзначай кладу его на грудь Адриана. И оно стремительно учащается, когда на экране показывают флэшбеки из непростого детства главного героя.

Кажется, сейчас идеальный момент для того, чтобы узнать Адриана получше. Ключ к слабости любого человека лежит в самом святом для него – в детстве. Если кто-то увлеченно посвящает вас в подробности своего детства, можете не сомневаться в том, что самые важные очки доверия вы уже заслужили. А это то, что мне нужно.

Душа Адриана. То, что скрыто от посторонних глаз. То, что смогу использовать против него.

– Адриан, а кто твои родители? Наверное, не просто было воспитать такую целеустремленную и сильную личность… – наклонившись к его уху, интересуюсь я.

– Попытка лести, детка? Почему ты спрашиваешь? – стальные ноты в тоне его голоса разрушают все мои хитроумные планы.

– Просто, интересно…

– Я вырос в приюте. Родителей нет. Ещё вопросы есть? – я понимаю, что была не совсем тактична и реакция Батлера на банальный вопрос – мне понятна. И все же, принимать его закрытость не очень просто. Да, меня задевает, что он не доверяет мне, как человеку, как женщине. Точно, я ж просто куколка по контракту. Какие ещё разговоры по душам?

– Прости, я… – пытаюсь сгладить ситуацию, слегка опешив от внезапного возникновения ледяной стены между нами.

– Ты не знала. Эми, я хочу посмотреть фильм, – затыкает меня Батлер, фактически отворачиваясь и отстраняясь от меня, когда я хочу успокоить его и поцеловать в напряженную шею.

– Я просто пытаюсь узнать тебя, Адриан, – обхватываю его скулы ладонями, заглядывая в расширяющиеся зрачки его глаз. – Я помню, как говорила, что не хочу ничего о тебе знать. Беру свои слова обратно. Я много лишнего тогда наговорила, – максимально искренне произношу я, утопая во тьме его глаз, разглядывая в зеркальных безднах свое отражение. Руками ощущаю двухдневную щетину Батлера, изучая черты лица его пальцами, облизывая губы…Адриан трактует мой жест по-своему и стена между нами трескается, когда он благосклонно обвивает руками мою талию. Поглаживает мою спину, бедра и попку, скрыв развратную картинку от всех под пледом.

– Я хочу понять, что заставило тебя встать за барную стойку в тот роковой день, – мягко добавляю я.

– Было интересно понять, как воспринимают меня люди без дизайнерского костюма, – саркастично ухмыльнулся Батлер. Озвученная версия не внушает доверия, но хотя бы что-то. – Много лет назад я действительно работал барменом, – немного натянуто дополняет Адриан и, по напряжению в его руках, я могу понять, что тот период в жизни вызывает у него мало приятных воспоминаний. – Не сразу, знаешь ли, крупную компанию создал. Не всем все достается от родителей, как у некоторых, – Батлер явно имеет в виду Демидова, что с детства растет на золотых пеленках. Также, только в его глазах. Я знаю о Леше больше, чем кто-либо другой. Он со своими тараканами и недостатками, но он точно не типичный московский мажор. Однако это клише плотно прилипло к образу Демидова.

– Кому ты рассказываешь, Адриан? Я стояла за кассой и разносила одежду в магазине масс-маркета по девять часов в день. И также, не сразу заняла пост топ-менеджера в крупной компании. Я знаю цену честным деньгам. Знаю, каково это жить впроголодь и экономить на всем. Даже сейчас… – я вдруг осекаюсь, понимая, что не хочу рассказывать Адриану о Вике, Маше и Марке. – Я бы никогда не согласилась на этот контракт, если бы не определенные обстоятельства, – уклончиво заканчиваю я.

– Я знаю про твои обстоятельства, – без всякого выражения отзывается Адриан. – И про племянника тоже.

– Знаешь? – на секунду теряю дар речи, пытаясь осознать весь цинизм его заявления. – Батлер, у тебя совесть есть? Ты же не просто меня квартирой и машиной шантажировал, а здоровьем ребенка. Скажи мне, здесь вообще есть сердце? – постукиваю указательным пальцем по его грудной клетке, внутри которой, я надеюсь, прячется сердце.

– Есть, детка, – ловит мое запястье Адриан, заглядывая прямо в глаза. – И оно даже бьется.

– Твой сомнительный юмор сейчас не уместен, – начинаю злиться я.

– Ты права, я перегнул палку, детка, – неожиданно и абсолютно серьезно признает Батлер. Я не знаю, говорит ли он о ситуации в целом или же это снова очередной хитроумный выпад, чтобы сбить меня с толку. – Я дернул свои связи и нашел способ уговорить доктора Амадея Нойера взять твоего племянника под свое наблюдение, – сообщает Адриан, отводя взгляд в сторону.

– Амадея Нойера? – слегка опешив, щебечу я, припоминая, как мечтала, чтобы Марк попал именно к этому врачу в клинике. Увы, лечение у него я не смогла бы обеспечить Марку, даже если бы никогда не встретила Адриана и не лишалась работы. – Что ты за это от меня спросишь, Адриан?

– Просто «спасибо» будет достаточно, – сухо отвечает он.

Адриан

– Спасибо и всё? – смерив меня недоверчивым взглядом, уточняет Эмилия. Сдерживая вспышку раздражения, я забираюсь ладонью под подол ее платья и уверенно веду вверх. Пусть думает, что хочет. Я сам не понимаю, что сподвигло меня на несвойственный мне благородный жест. – Ты не похож на парня, который хотя бы пальцем пошевелит без выгоды для себя, – озвучивает мои мысли Эм.

– Моя выгода есть всегда. Даже если она не носит материальный характер, детка, – улыбаюсь я, сближая наши лица. Она вздрагивает, когда я начинаю поглаживать ее упругую попку под платьем, чувствую, как нежная кожа под подушечками моих пальцев покрывается мурашками, а в темных глазах растет разочарование. На фоне темно-янтарной радужки черные зрачки выглядят бездонными. Это чертовски сексуально. Создается эффект возбуждения, даже если она просто злится, как сейчас. Мой мозг перестаёт анализировать ее слова, реагируя на тёмный блеск ее фантастических глаз.

– Спасибо натурой берешь? – с натянутой улыбкой спрашивает гордячка. Ее дерзость и снисходительный тон пробуждают во мне не самую лучшую сторону. Когда Эм пытается показать какой я подонок, на каком-то подсознательном уровне мне хочется доказать, что она слишком плохо меня знает. Я хуже. Гораздо хуже, чем она может себе представить. И самое неприятное для нее, что я вовсе не утрирую. Эм не до конца осознает, что Адриан Батлер не тот парень, с которым можно вести легкомысленные словесные баталии, упражняться в остроумии и впустую тратить мое время. Я действительно ничего не делаю вразрез со своими интересами и без конкретной выгоды. И это чертово свидание я организовал не для нее, а для себя, рассчитывая на определённые дивиденды, которые спрошу с Эмилии, когда мы вернемся домой. Довольные девушки трахаются с большим энтузиазмом. Цинично, но не раз проверено на практике. Обычно бывает достаточно дорогих безделушек, ужина в хорошем ресторане и финансового бонуса на личные траты, чтобы поднять настроение, а заодно и усилить либидо моей спутницы. Но, увы, с Эмилией Гордеевой банальные подходы не работают. Приходится импровизировать и выступать в новом, нетипичном мне образе романтичного подонка.

– Возьму, если настаиваешь, – отвечаю я на вопрос, о котором она уже благополучно забыла во время нашего зрительного состязания в игре, кто первый отведет взгляд. Придвигаюсь еще ближе и, наклонив голову, почти касаюсь ее губ. Эмилия не отстраняется, потому что понимает бессмысленность сопротивления. А еще, ей хочется, чтобы я прикасался к ней, даже если разум и гордость требуют обратного. Наше притяжение взаимно, это неоспоримый и красноречивый факт и если бы Эм не усложняла, то мы могли бы получить максимум удовольствия от нашего сотрудничества.

– Не сейчас же, – шипит Эмилия, когда я просовываю пальцы под полоску стрингов и нагло ныряю между ягодицами, поглаживаю тугое колечко и устремляюсь ниже, где уже горячо и влажно. Она сжимает бедра и шумно выдыхает, потому что мои пальцы уже внутри.

– Не здесь, Адриан! – обсидиановые глаза мечут молнии, а расширенные зрачки и прерывистое дыхание говорят, что мои бесстыдные действия заводят гордячку не меньше, чем меня.

– Тебе неприятно? – иронично улыбаюсь я, неторопливо двигая пальцами и неотрывно наблюдая за смущенным выражением лица Эмилии. Мимо нас проходят двое подростков, держась за руки и Эм напрягается, упираясь ладонью в мою грудь.

– Прекрати, мы в общественном месте, – гордячка включает блюстительницу морали.

– Расслабься, детка, никто ничего не увидит, – охватив тонкое запястье, я веду ладонью Эмилии по своему прессу вниз, опускаю под плед и кладу на натянутую ширинку джинсов. Ее пальцы дергаются, словно она впервые дотрагивается до возбужденного мужского члена.

– Ты свихнулся, Батлер? – она с неприкрытым потрясением смотрит на меня и так неподкупно и по-настоящему стесняется, что потребность шокировать крошку еще сильнее перехлестывает допустимые границы. Эми вздыхает с преждевременным облегчением, когда я извлекаю из нее свои пальцы. Пытается убрать ладонь с моей эрекции, но я силой удерживаю ее на месте.

– Не спеши, детка, – севшим голосом говорю я, лаская влажными от ее сока пальцами плотно сжатые бедра. Эми сканирует меня настороженным взглядом, и я снисходительно улыбаюсь, задирая подол ее платья выше и дотрагиваясь до судорожно втянутого живота. Провожу подушечками пальцев вдоль резинки крошечных трусиков и резко стягиваю их вниз с подпрыгнувшей от неожиданности Эмилии.

– Адриан! – восклицает она и прикусывает губы, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. В парке достаточно темно и не очень многолюдно. Если Эм не будет шуметь и дергаться, наши шалости никто не заметит.

– Ш-ш, детка, – шепчу я, накрывая ладонью ее идеально гладкое лоно. – Расслабься и перестань зажиматься, – уговариваю я, поглаживая горячие складочки, раздвигаю их пальцами и, собирая влагу круговыми движениями, размазываю по разбухшему чувствительному узелку.

– Ты сексуальный маньяк, Адриан, – беспомощно бормочет Эмилия. – Эгоистичный, бесстыдный и испорченный.

– Сексуальный согласен, но эгоистичный? Разве я делаю сейчас что-то для себя? – ухмыляюсь я, активнее растирая пульсирующий клитор большим пальцем, двумя другими неторопливо погружаясь в мокрую, узкую дырочку. Ее тело сдается, и она раздвигает бедра, предоставляя мне свободу движения, которой я мгновенно пользуюсь и ускоряю ритм и глубину толчков своих пальцев. Эми сдавленно стонет, пряча пылающее лицо у меня на груди. И, черт, в этом есть что-то, от чего щемит сердце. Мне нравится, как она прижимается ко мне, как кутается в мои объятия, как безуспешно пытается удержать рвущиеся из груди стоны и приближающийся оргазм, как течет на мои пальцы, плотно сжимая фаланги внутренними мышцами, вынуждая вспомнить, как нереально кайфово кончать внутри нее, вместе с ней. Черт, это клиника. Мне слишком до хера всего нравится в девушке, которая находится здесь исключительно по моей воле, уверенная в том, что я ей на хрен не нужен.

– Боже, не могу поверить, что делаю это в парке, – Эм всхлипывает, поддаваясь бедрами вперед. Мы оба слышим, как я трахаю ее пальцами, и эти порочные звуки только подстёгивают возбуждение.

– Давай, детка, кончай. Я чувствую, что ты близко, – лизнув ее сухие, горячие губы, тороплю я. Эмилия прикрывает ресницы, полностью отдаваясь ощущениям.

Наверное, если не знать наверняка, что за жара творится под пледом, то со стороны мы смотримся обычной, влюбленной парочкой. Ее запрокинутая голова у меня на плече, мои губы медленно и обманчиво-невинно скользят по ее, а потом внезапно впиваются с голодным рычанием, заглушая протяжный, женский стон. Её оргазм стремительный и мокрый, она дрожит, цепляясь одной рукой за сползающий плед, второй непроизвольно сжимает мой вздувшийся под джинсами член. Я не даю Эмилии отдышаться, сплетая наши языки в разнузданном танце, продолжая ласкать ее между ног. Несмотря на прохладный вечер и усилившийся ветер, нам обоим чертовски жарко.

– Это было классно, детка? – разрывая поцелуй, хрипло спрашиваю я, натягивая ее трусики обратно и, не удержавшись, в последний раз толкаюсь пальцами в горячее лоно.

– Скорее, грязно, Эйд, – ее взгляд плывет, а улыбка выглядит немного пьяной. Я достаю пальцы из ее трусиков и провожу ими по своим губам, облизываю, вдыхая густой запах женского возбуждения. Задумчиво хмурюсь, пытаясь не рассмеяться, потому что сейчас Эмилия смотрит на меня еще более потрясенно, чем пять минут назад.

– А, по-моему, вкусно, детка, – озвучиваю свой вердикт, и она краснеет, словно девственница, но при этом ее маленькие, проворные пальчики бесстыдно двигаются вдоль моей вздувшейся до треска ширинки. – Расстегни, – приказываю я, глядя ей в глаза. И моя скромная гордячка делает это. Расстегивает ремень, пуговицы, дергает вниз молнию. Завороженно смотрит, как я судорожно втягиваю воздух, когда ее пальцы обхватывают освобождённый член и начинают неторопливо скользить по всей длине.

– Быстрее, детка, – шиплю сквозь зубы. И малышка снова слушается, удивляя меня необычайной покорностью. – Хорошая девочка, – хвалю я, зарываясь пальцами в шелковистые волосы и притянув вплотную, впиваюсь в приоткрытые губки. Легкий, чувственный поцелуй плавно перетекает в жадное пожирание друг друга.

– А теперь медленнее, детка, – хрипло выдыхаю я, чувствуя приближение разрядки. Накрываю ее пальцы своими и показываю, как надо. Судя по горящему взгляду, неотрывно скользящему по моему лицу, Эмилии очень нравится учиться доставлять мне удовольствие. Те самые ожидаемые дивиденды, о которых я говорил совсем недавно.

– Ты потрясающая, детка, – поглаживая подушечками пальцев ее затылок, шепчу я, провожу языком по нежным губам, и она послушно открывает их, – Хочу твой язычок в другом месте, – озвучиваю свои пожелания. Эмилия ощутимо напрягается, в темных зрачках лавина противоречивых эмоций.

– Сделаешь это для меня, детка? – спрашиваю я, настойчиво глядя в черничные глаза. – Я закрою тебя, – отлично понимая причину ее сомнений, заверяю я. – Все смотрят фильм. Тут темно и никому нет дела, чем мы занимаемся. Давай, малышка, – я мягко нажимаю на ее затылок и, после недолгого сопротивления, она опускается с выражением лица, которое я не успеваю разгадать. Я приподнимаю плед, но не накрываю Эмилию полностью. Хочу смотреть, как моя краснеющая гордячка отсасывает мне в парке. Я уверен, что она никогда не делала ничего подобного даже мысленно и в этом есть особое удовольствие, запускающее взрыв адреналина по моим венам. Она пару раз обводит языком раскаленную головку и мягко обхватывает губами, вызывая у меня гортанный стон. Это охрененно горячо, несмотря на то, что чувствуется отсутствие опыта. Всего несколько незамысловатых движений языка и губ по моему члену, и я на грани. Я не хочу быть грубым, но черт, мне нужно больше. Запустив пальцы в темные волосы, я подталкиваю ее к более решительным действиям, устанавливая стремительный ритм, контролирую глубину и скорость толчков. Весь процесс занимает не больше минуты. Я слишком возбужден, чтобы сдерживаться дольше.

– Ты умница. Сейчас, детка, – дёрнувшись всем телом, я разряжаюсь в нежное горло. Гортанно рычу, удерживая Эмилию за волосы до последнего судорожного спазма.

– Ты космос, малышка, – удовлетворённо бормочу я, подтягивая ее к себе и зарываясь носом в растрепанные волосы. – Поедем домой? Все равно полфильма пропустили, – подхватывая подбородок пальцами, пытаюсь посмотреть в глаза, но Эмилия упорно отводит взгляд.

– Как скажешь, Адриан, – тихо отвечает она. Эм на удивление сговорчива, но мне слишком хорошо, чтобы я задавался вопросом о возможных причинах ее непривычного состояния.

Застегнув джинсы, я встаю и протягиваю ей руку. Эмилия игнорирует мой жест и справляется сама. Повернувшись ко мне спиной, она складывает пледы, я беру практически нетронутый попкорн и набираю номер Эрика, который должен был припарковаться неподалеку, чтобы отвезти нас домой. Я бросил кабриолет возле ресторана, куда мы с Эм заходили перекусить. Пешком передвигаться по Москве оказалось гораздо быстрее и приятнее, чем на колесах. К тому же я составил Эмилии компанию и выпил за обедом пару бокалов вина. По-моему, оно тоже сыграло свою роль в готовности гордячки немного пошалить в парке.

В машине Эмили хранит упорное молчание, но не отталкивает, когда я обнимаю ее, притягивая к себе.

– Что не так, детка? – тихо спрашиваю я ее, перебирая пальцами мягкие локоны.

– Все в порядке, Адриан. Я просто устала, – не очень умело врет Эмилия.

– Я тебя обидел? – в лоб спрашиваю я, не собираясь ходить вокруг да около. Она шумно сглатывает и ускользает из моих объятий, отворачиваясь к окну. Ответ более, чем красноречив.

– Чем? – обхватываю ее за талию и прижимаюсь сзади, касаясь губами ее виска. – Скажи мне, Эмили, иначе мы не сможем понять друг друга.