Текст книги "После тебя только пепел"

– Ты недослушала, Алена. Я ведь не сказал «нет». Но раз уже теперь это не мое предложение, а твоя просьба, то бесплатной она не будет.

– У меня нет денег.

– А речь и не о деньгах.

Глава 6

POV: Мнац

Процент на успех был слишком мал, но все сработало именно так, как нужно. Вот она, забитая птичка, в моих руках, и она просит о помощи. Сама! Последнюю неделю я утешался мыслями, что рано или поздно Алена все поймет, и тогда запасной план сработает даже лучше, чем основной. Так и случилось.

Чтобы подтолкнуть человека к принятию решения, иногда достаточно маленького зернышка. Его нужно посадить и терпеливо ждать, пока прорастет. Лучше всего на эту роль подходит надежда на перемены, правда, выходить за рамки привычной жизни всегда боязно, даже если внутри этих рамок ты умираешь каждый чертов день. Новое и необычное кажется еще большей опасностью, но стоит хотя бы раз доходчиво объяснить, что выход есть, как эта мысль сделает всю работу сама. Этот способ дольше и не такой ровный, как шантаж, но тоже неплохо.

По всей видимости, Алена вновь столкнулась со своими демонами, но терпеть не стала. Подсознание шепнуло: «Ты знаешь, что нужно делать. Знаешь, к кому обратиться». И вот она здесь. Удобненько разлеглась на мне, но дальше так удобно и просто уже не будет. Дальше будет много работы, а затем результат.

Именно поэтому я с самого начала попер на нее с такой наглостью и не стал ничего скрывать. Если бы выбрал привычный план, то все растянулось бы на месяцы притирки и лживых чувств. Алена видела бы во мне поддержку и спасение, а я получил бы вторую Крис. В обеих девушках есть кое-что схожее – потребность в любви. Она, конечно, у всех есть в той или иной мере, но эти двое ставят «ощущение нужности» на первое место. Больше этой ошибки я не совершу. Алена должна найти силу в себе, а не во мне.

– И чего же ты хочешь, если не денег? – спрашивает Алена, предпринимая еще одну слабую попытку подняться.

Обнимаю ее крепче, провожу рукой вверх по спине и надавливаю на затылок, сокращая расстояние между нашими лицами. Я практически не чувствую вес ее тела, словно держу в руках ослабевший дух. Что же мне у нее попросить? Что она может мне предложить? Рассматриваю прозрачные потухшие глаза, подрагивающие мышцы на лице, и вдруг идея проносится электрическим разрядом по венам. А что, если закрыть сразу две проблемы – Алена и Крис? Это может сработать. Черт возьми, да! Разыграть эту партию на троих. Освободить одну и закалить другую.

Алена сопротивляется нашему сближению, но силенок маловато. Это только пока, но грех не воспользоваться положением. Задеваю кончиком носа ее нос, глотаю испуганный выдох.

– Пришлю тебе счет на оплату позже.

– Спать я с тобой не стану! – напряженно заявляет Алена.

– Как обидно, – произношу я с театральным разочарованием. – А ведь я уже приготовил плетки и анальные пробки. Тогда сделки не будет.

– Что-о-о? Какие пробки?! Ты совсем?!.

Алена бьется в моих руках, как птичка, пойманная маленьким хулиганом за крыло.

– Тише ты, – смеюсь я, сдерживая ее порыв. – Успокойся! Я же пошутил, никаких БДСМ-штучек. Но ты все равно не зарекайся. Знаешь, сколько раз я слышал эту фразу, а потом выпроваживал девушку наутро из своей комнаты?

– Думаешь, что настолько хорош?

– Уверен в этом. Поэтому, если тебе захочется чего-то подобного… обращайся. Сделаю скидку на полный пакет услуг.

– Ты и этим занимаешься? Неужели настолько туго с деньгами?

– Почему ты так зациклена на деньгах и сексе? Не хватает – и того, и другого?

– Я не зациклена! Это все ты…

– Я только продолжил эту тему, но не начал ее. Это о многом говорит, Алена. Я вижу все твои скрытые фантазии, но не стоит их стесняться. В этом на самом деле нет ничего необычного.

Взгляд Алены мечется по сторонам, на щеках появляется легкий румянец, подсвеченный лучами заходящего солнца. Я смутил ее? Святая невинность!

– Может, мы уже поднимемся? – спрашивает Алена.

Ее тон больше похож на мольбу, а не на просьбу. Нет. Не поднимемся.

– Зачем? – усмехаюсь я, обнимая ее крепче. – По-моему, отлично лежим.

– Ты ненормальный.

– Знаю. И это не так плохо, как ты думаешь. Быть нормальным скучно. Ты со мной не согласна?

– Странные у тебя способы веселья.

– Зато они работают. Когда ты веселилась в последний раз? Делала что-то просто так, не волнуясь о последствиях?

Алена затихает, взгляд устремляется в пустоту. Пытается вспомнить? Тут и без слов все понятно.

– Что такого случилось сегодня, что ты передумала?

– Мне обязательно отвечать? – тихо произносит она.

– Мы ведь команда.

– Глаза открылись. Этого достаточно?

– Мне нет. Ты ездила домой?

– Да.

– Видела брата?

– Да.

– Он во всем винит тебя?

На лице Алены появляется боль, смешанная с отчаянием. Ну еще бы. Лешу так же легко разгадать, как и Алену. Залюбленный родителями мальчик, который не привык отвечать за свои слова и поступки. Я скажу больше: он на самом деле считает виноватой Алену, слишком себя любит, чтобы думать иначе. И может показаться, что это хорошо. Ставить себя выше других – это ведь моя идеология, но все куда многогранней. Здоровое отношение к себе порождает здоровое отношение к другим. Ты не станешь выше, наступив кому-то на голову. Чисто морально это не работает, хоть и есть моменты, когда подобное необходимо. То есть под здоровым отношением я подразумеваю следующее: если тебя бьют – бей в ответ сильнее, а если к тебе относятся хорошо – верни обратно еще больше. Баланс – вот где кроется разгадка. Выбор приоритетов, умение заглянуть в будущее, проанализировать результат. Эффект зеркала тоже работает отлично, но в нашем мире слишком много кривых зеркал. Я все еще сам учусь, но это не мешает мне учить и других.

– Алена… – зову ее, чтобы возобновить контакт глаза в глаза. – Это не твои проблемы. Это с ними что-то не в порядке, а не с тобой.

– Ты же сам считаешь меня ущербной. Ненавидишь…

– Скорее я ненавижу то, что ты олицетворяешь, а не тебя саму.

– И в чем соль? Каков твой мотив? Ты не знаешь меня, и…

– Стоп-стоп, – перебиваю ее, улыбаясь. – Я копаюсь в твоей голове, а не ты в моей.

Алена заметно расслабляется, ее мимика сглаживается, а дымка страха и паники рассеивается. И вот мы уже почти друзья, всего лишь нужно было полежать в обнимку несколько минут.

– Ты сказал, мы команда, – надежда в ее голосе приятно поглаживает самолюбие.

– Ага, – отвечаю весело. – Я тренер, а ты спортсмен. Будем качать мышцу жажды жизни.

– То есть не объяснишь?

– Это не имеет значения.

– Трудно доверять человеку, который скрывает причины своего интереса.

– Я открытая книга, Алена.

– Это не так, Мнац. – И снова мое прозвище звучит как выстрел. – Содержание не соответствует обложке, за которую тебя все так любят.

Ух! На этот раз диалог такой горячий. Что еще ты скрываешь, Алена? Что у тебя внутри? Мне нравится, как она держится, без всего этого скромного дерьма, которое обычно пытается намазать на себя вместо тоналки.

– Мое содержание не для слабонервных.

– Я нормально отношусь к хоррору. Поверь, насмотрелась уже. Вряд ли ты напугаешь меня еще больше.

– Думаешь, я маньяк?

Алена коротко кивает и приподнимает бровь:

– Возможно, будущий. С такими-то замашками.

Не могу сдержать восхищения. Напрягаю пальцы на ее шее, короткие волосы щекочут кожу, а вечерняя прохлада не может пробиться сквозь плотную энергию нашего сближения. Алена едва заметно приподнимает уголки губ, а ее глаза… Дерзкий и свободолюбивый взгляд бьет точно в лоб. Это все там, в этой хрупкой маленькой девчонке. Она может быть сильной, сексуальной. Может быть какой угодно. Но черт! Зачем она все это скрывает? Зачем?!

– А ты знаешь, чего больше всего хотят маньяки? – гипнотизирую ее взглядом, понижая голос.

– Крови?

– Нет, Алена. Удовольствия.

– И в чем твое удовольствие?

– Угадай.

– На меня это не действует, – произносит она серьезно, но я чувствую ее учащенный пульс.

Перевожу взгляд на ее губы и глубоко вдыхаю. Что-то мы и правда залежались. Убираю руки со спины и шеи Алены и развожу их в стороны:

– Я не так уж и старался.

Алена пользуется моментом и торопливо вскакивает на ноги. Я же медленно поднимаюсь и поворачиваюсь к ней спиной:

– Отряхнешь? В конце концов, это ты меня завалила.

Алена подходит ближе и аккуратно легкими движениями хлопает по моей мастерке, очищая ее от травы и пыли, но не опускается ниже поясницы. Соблюдает границы приличия? Как скучно! Но это не отменяет того факта, что теория работает. Моя персона больше не вызывает в Алене ненужных гормонов. Она не чувствует угрозы, и, пока в этом нет особой необходимости, оставим все как есть.

– А с тобой такое нечасто случается, да? – спрашивает Алена почти весело.

– Вообще-то ты первая, кому это удалось, – отвечаю я и разворачиваюсь.

Алена вытирает ладони о джинсы и приподнимает подбородок:

– А ведь я тоже еще не старалась.

Ну наконец-то! Теперь передо мной уже что-то напоминающее человека, а не его тень.

Слышу за воротами звук мотора и замечаю какое-то движение. Кажется, у нас еще гости. Темный худощавый силуэт шагает по территории и через пару секунд попадает в луч света самодельного фонаря. Да мне сегодня везет! Перевожу взгляд на умиротворенное лицо Алены. Даже жаль стирать это выражение, оно ей очень идет, но у нас нет времени. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим.

Два пальца отправляются в рот, по заброшке разносится громкий свист. Леха обращает на нас внимание и ускоряет шаг, размахивая руками. Алена оглядывается, ее грудь поднимается на рваном вдохе, а ноги делают пару шагов в сторону.

– Не, не, не… – хватаю ее за плечи, предотвращая бегство. – Первый урок, Алена, – ты больше ничего не боишься.

– Я не хочу драки, – глухо отвечает она.

– Ты еще к ней и не готова.

Алена резко поворачивает голову:

– Что?!

– Послушай, я обещал помочь, но это не значит, что у тебя теперь есть охранник. Я наставник, боец у нас ты. И это твое первое сражение.

– Но… – Ее дыхание тяжелеет, голос становится все тише. – То есть ты бросишь меня? Вот так?!

– А ты думала, что я ворвусь и раскидаю всех обидчиков, как Джейсон Стейтем?

Алена опускает голову, ответа все нет. Основная ошибка слабаков – ожидание, что всю грязную работу сделает кто-то другой. Но это не решит главную проблему. Не избавит их от слабости.

– Алена, ты отлично справилась со мной, защищая подругу. Представь, что и сейчас ты защищаешь самого близкого человека.

– И это вся твоя помощь?

– Этого достаточно. Назад не оглядывайся, поняла? – шепчу ей на ухо и отступаю.

– Мне не нужны проблемы, Мнац, – громко говорит Леха, останавливаясь в паре метров от нас. – Я пришел поговорить с сестрой.

– Валяй, – безразлично пожимаю плечами.

Леха напрягает челюсть, смыкая губы, и делает еще несколько шагов вперед, предусмотрительно глядя на меня. Пластырь на его носу вызывает короткую вспышку жжения на костяшках пальцев. Позволяю ему подойти еще немного ближе и качаю головой, когда между ним и Аленой остается не больше полуметра. Хочет забрать сестру, пусть делает это ртом, а не руками.

– Ты нас не оставишь? Семейные дела, – говорит Леха.

– Забыл у тебя спросить, где мне можно находиться, а где нельзя.

– Я не это имел в виду…

– Мне до звезды ваши семейные дела. Разбирайтесь сами! – бросаю я, демонстративно разворачиваясь, и шагаю к ангару, глядя назад через плечо.

Алена напрягает плечи и шею, дергая головой, чтобы оглянуться, но вовремя останавливается. Послушная девочка. Молодец. А теперь посмотрим, как она справится.

POV: Алена

Помощь от Мнаца, конечно, колоссальная. Поверить в себя?! Серьезно?! Собираюсь было оглянуться, но понимаю, что времени на размышления и злость нет. Братец сверлит меня взглядом, скривив губы в злобной усмешке. Его русые волосы уложены назад, кожаная куртка распахнута. Уверена, он рассчитывает по-быстрому загнать меня в будку, а потом поедет развлекаться.

– Жаловаться прибежала? – выплевывает Леша. – Какая же ты дрянь.

Оскорбления вызывают вспышку тупой боли, но я держу голову прямо. Не в этот раз, Леша. Закончилось время, когда я считала тебя родным человеком и переживала за то, что ты будешь обо мне думать.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я спокойно.

– Ты тупая? Домой поехали! Батя в ярости!

В мыслях мелькают картинки возможной обстановки дома, и я делаю крошечный шаг назад. Если я туда вернусь… если они снова меня запрут… Так! Стоп! Я не собираюсь возвращаться. Ни за что. Там нет для меня места. Я точно знаю, что не нужна им, и теперь… они мне тоже не нужны.

Задаю себе один-единственный вопрос, который должен помочь справиться с ситуацией. Сама я все еще не могу найти в себе столько силы, но знаю, в ком ее предостаточно. Пусть поделится, ему ведь не жалко. Что бы сказал и сделал Мнац, оказавшись на моем месте?

– И почему мне должно быть не плевать? – произношу я и складываю руки на груди, перенимая манеру своего шизанутого наставника.

Леша наступает, и я машинально отхожу назад. Оба останавливаемся, сохранив дистанцию. Небо с каждой секундой становится все темнее, нагнетая обстановку. Брат прищуривается и злобно усмехается:

– Ты че? В себя поверила? Думаешь, что этот мажорчик тебя защитит? Кому плевать, так это ему. Не обольщайся на его счет.

А я и не обольщаюсь. Не знаю, что за методы у Мнаца и что он подразумевает под помощью, но только что он меня просто кинул. Придется выкручиваться самой, и я собираюсь сделать это. С ним или без него.

– Он здесь ни при чем. Хотя ты так сильно его боишься, что готов прыгать на задних лапках и спрашивать, как высоко. Жалкое зрелище, Леш, но, признаюсь, отчасти забавное.

– Ну ты и сука… – Брат качает головой, глядя на меня с отвращением. – Отец сто раз прав насчет тебя. И ты, по ходу, забыла, с кем говоришь.

– Не забыла, – произношу я не моргая. – Я говорю с трусом и подонком, который прикрывается мной перед родителями. Который чуть не продал меня за карточный долг. Который на мужика похож только из-за штуки, что висит у него между ног!

Леша срывается с места и замахивается, отводя руку назад. Голову дергает влево, оглушающий хлопок разносится на всю территорию заброшки. Зажмуриваюсь от боли, но, преодолевая себя, возвращаю взгляд к глазам брата.

– Ударь меня еще раз и узнаешь, что не только Мнац может отправить тебя в больницу.

– Да ты что? – смеется Леша, широко раскрыв рот. – В больничке скоро окажешься ты, когда отец с тобой закончит, а я посмотрю и послушаю. Вот это будет веселье. Скажем потом, что на тебя напали те же хулиганы, что и на меня.

Страх душит, а щека печет так, словно к ней приклеили горчичный пластырь. Все, что говорит Леша, – правда. Все будет именно так. Что я могу сделать против него? Против дяди Славы? Никто мне не поможет. Леша заберет меня домой, а там… сколько бы я ни брыкалась, ничего не изменится. Если сопротивляться, станет еще хуже. Бессилие приходит внезапно и обрушивается на голову вместе с вечерней темнотой. Ноги уже едва держат.

Я не могу.

Снова больно.

Тошно от непонимания.

Почему? Почему все это происходит?

– Леш, вот за что ты так со мной? – бормочу я, и горячие слезы катятся по ледяным щекам. – Я не понимаю… за что? Я всегда тебе помогала. Всегда была на твоей стороне. Почему ты ни разу мне не помог? Не защитил? Зачем делаешь все это сейчас?

– Только не надо ныть, ладно? Ненавижу, когда ты ревешь, – с омерзительным пренебрежением произносит брат и грубо хватает меня за руку выше запястья. – Идем домой!

– Нет! – повышаю я голос, вонзаясь ногтями свободной руки в его ладонь. – Нет! Я никуда с тобой не пойду! Я обращусь в полицию! Напишу заявление!

– Ага, – хмыкает он. – Попытайся.

Упираюсь ногами в землю, не позволяя себя увести. Выдергиваю руку, но рывок выходит настолько сильным, что я падаю на землю. Леша злобно рычит и резко оборачивается:

– Что за цирк ты устраиваешь?! А ну вставай, и вперед! Жаль, волос у тебя больше нет, так было бы удобнее.

Он протягивает руку, наклоняясь, а я откидываюсь на спину и выбрасываю вперед ногу. Подошва моей кроссовки упирается брату в живот, это даже ударом назвать нельзя, но на лице Леши появляется такое свирепое выражение, которое я даже в страшных снах не видела.

– Что ты сейчас сделала? – шипит он.

Паника набрасывает цепи. Тело замирает. Леша отводит назад правую ногу, а в мыслях только одно – сгруппируйся!

– Стоять! – гремит разъяренный голос. – Ты серьезно, малой?

Леша бегает глазами вверх-вниз. Ему хочется вцепиться мне в глотку, но тот, кто стоит позади, слишком пугает.

– Мнац, это не твое дело. Она моя сестра, и я могу…

– Твоя сестра? Твоя?! – с нажимом произносит Мнац. – Мне напомнить, что ты поставил на кон в нашей прошлой игре? Она уже не твоя. Бабки я с тебя тогда не взял. Может, ты хочешь рассчитаться прямо сейчас? Гони мой выигрыш, и можешь ее забрать! А то я что-то не понял расклада. Думаешь, меня можно кинуть?

– Нет. Я… я просто…

– Что ты просто? Просто можешь бить девчонок? Вот это достижение! Хочешь, я тебе даже поаплодирую? Как насчет рука-лицо?

– Мнац, ты не понимаешь… Она должна…

– Ты мне должен, поэтому она сейчас здесь. Такой был уговор. Еще раз спрашиваю, ты можешь рассчитаться по-другому?

– Нет, – мрачно отвечает Леша. – Не могу.

– На руках ходить умеешь?

– Ч-что?

– Ноги тебе переломаю, если еще раз здесь увижу. Заживать будут долго.

Леша опускает голову, глядя на меня, в его глазах едва заметен блеск торжества, а уголки губ ползут вверх. Это еще что? Чему он радуется?

– Да забирай ее! На фиг она никому не нужна! – выпаливает Леша, круто разворачиваясь.

Как только брат отходит на пару шагов, поднимаюсь на ноги и почти бегом направляюсь в противоположную сторону. Подхватываю по пути рюкзак и закидываю его на плечо. Щека саднит, слезы такие горячие, будто внутри меня проснулся вулкан. Ничего не понимаю. Ни-че-го! Только одно ясно, как день… Моя жизнь – полное дерьмо!

– Алена! – окликает меня Мнац. – Куда ты рванула? Там нет выхода.

Его забавляющийся тон выводит из себя. Получается, он наблюдал? Стоял и смотрел?! Это и есть его чудо-помощь? Класс! Мне очень полегчало!

– Да погоди ты! – кричит он, догоняя, и хватает меня за плечо.

Пихаю его в грудь что есть силы и сжимаю зубы, неистово желая дать по наглой роже.

– Эй! – усмехается Мнац, поднимая руки. – Ты с ума сошла? Меня-то за что? Три минуты назад надо было дикую кошку включать. Что у тебя с реакцией?

– А что у тебя с головой?! Я… Ты… – Яростная дрожь отчаяния колотит изнутри. – Пошел ты! Пошел ты к черту! Я думала, ты реально можешь помочь!

– И я могу.

– Спасибо! Уже увидела как! Хороший был концерт?! Понравилось?!

– Тормози! – рычит Мнац, подступая ближе. – Снова ты прячешь голову в песок. Ты ведь знаешь, что могла победить. Знаешь его больное место…

– Что я должна была сделать, а?! Что?! Каким чудом я должна была дать отпор?!

– Например, повторно сломать ему нос, – как ни в чем не бывало отвечает Мнац. – И пока он валялся бы у тебя в ногах и скулил, сказать все, что ты о нем думаешь. Инстинкты тебе ничего не подсказали? Ах да, ты расплакалась. Очень умно.

– Вау! Браво, великий гений! А ничего, что потом мне пришлось бы отвечать за это? Тебе легко говорить, ты парень. Еще и больной на всю башку! А мне что делать?! Член себе отрастить?!

– Таких жертв не нужно, но хорошо бы научиться защищать себя. Искать обходные пути, использовать приемы психологического давления. Шантаж. Угрозы. Хитрость. Член для этого не нужен. Знаешь, почему я не остался? Почему не расфигачил ему рожу еще раз?

– Ну давай! – выпаливаю я, всплескивая руками. – Просвети меня, гений!

– Да потому что это не сработает! – строго говорит Мнац. – Ни для тебя, ни для него. Твой брат и так меня боится, а должен бояться тебя. Повторяю еще раз, я не охранник и не твой парень. И я не всегда буду рядом. Ты одна, Алена, но это не равно – беспомощность. Вступись я за тебя, дал бы этому дебилу козырь. Он бы сразу устроил на тебя охоту. Сейчас же Леха думает, что ты рядом со мной из-за него, в уплату долга, а не потому, что я на твоей стороне. Он считает, что тебе и так не повезло. И это уже дает козырь нам.

– А мне, значит, повезло? Что-то не похоже.

Мнац шумно вздыхает и проводит ладонью по волосам, приподнимая темную короткую челку. В вечернем полумраке на фоне обветшалых построек он выглядит точно как отвязный хулиган в спортивном костюме, но, по всей видимости, он – мой единственный шанс. Я ведь все еще здесь, а не в багажнике такси, которое привезло бы меня в личный филиал ада, только благодаря ему.

– Твой брат – слабак и трус, – говорит Мнац без капли веселья. – Сможешь его хорошенько напугать, он будет и перед тобой на цыпочках ходить. Алена, родственники вытирали об тебя ноги не потому, что они сильнее, а потому, что ты им это позволяла. В последний раз спрашиваю. Хочешь это изменить?

Прохладный ветер касается горящего лица. Прикрываю глаза, втягивая носом свежий воздух. Не хочу это признавать, но… Мнац снова прав. Хотелось бы, конечно, более легкий путь. То, о чем он и говорил. Чтобы кто-то встал за меня горой, но это должна быть я. Я и есть гора.

– Да… – выдыхаю я.

– Не слышу.

– Да! Я хочу!