Текст книги "Дилер"

12

Антон сидел за одним из столиков в кафе и попивал апельсиновый сок. В кафе зашла эффектная модно-упакованная блондинка. Девушка увидела Антона и прыгая от счастья, подошла к нему. Антон, улыбаясь, встал и поцеловал ее в губы.

– Привет еще раз солнце мое.

– Добрый день сеньорита.

– Что это у тебя? – девушка увидела пластырь у парня на брови. – Подрался?

– В спортзале перестарался. Не будем об этом…

Пара села за столик.

– Ну, как ты? Чем сейчас занимаешься? – спросил девушку Антон.

– Я теперь в клубе танцую по ночам. А по утрам учусь, а ты дорогой?

– Учусь зай… Учусь. А из дома культуры только ты в клуб танцевать ушла? Из коллектива остальные девчонки не с тобой?

– Со мной только ушла Маринка и Дашка. Остальные уже детей нарожали, замуж по выходили.

– Зашквар левый какой… – произнес Антон. – Одни мы с тобой тусовщики остались.

– Да да… Чайлдфри мы… Ведь погулять еще надо, попробовать все успеть.

– Ты че то ничего не заказала себе.

– Не хочу. Я на диете. Без углеводной. – улыбаясь, сказала девушка.

– Как в общем, на личке то сейчас?

– Да какая там личная жизнь. Ночами жопой кручу танцую, днем учусь.

– Я понял… Слушай… А у вас ведь в клубе наверняка употребляют что-нибудь, чтобы не спать, чтобы танцевать всю ночь?

Девушка удивленно посмотрела на Антона, а он продолжил:

– Ну… Как это у вас называется… Допинг короче… Для танцев, для тусовки.

– Ты про таблетки что ли говоришь?

– Ну да… Только не из аптеки.

– Да ни дура. Знаю. Ты про спиды, экстази сейчас говоришь?

– Точно. – кивнул Муров.

– Ну бывает конечно. У девчонок когда есть. Сама я не знаю как достать, у меня таких знакомых нет.

– Не боишься здоровье свое угробить?

– Я знаю, наркотики убивают, но не больше чем все, что нас окружает, например еда, напичканная химией или загаженный заводами, воздух. А алкоголь вообще, гораздо больше причиняет вреда, только вот он легализован, поэтому им себя убивать можно. Так что нет… Не очень как то!

– Если хочешь, у меня есть.

– Заяц. – вытаращила глаза девушка. – Ты че, этим серьезно занимаешься?

– Типа того… Да… – Антон отпил немного сока, оглядывая сидевших в кафе.

– Ну ты даешь! – Илона улыбнулась. – У меня зарплата на днях была, думаю, могу себе позволить, девок своих угощу.

– Ну пойдем тогда в туалет. Я тебе дам!

– Пойдем солнце.

– Ты такая сегодня красивая…

13

Где-то на окраине города, в поле, Антон встретился с парнями со старших курсов, с его универа. Их было шестеро, один из них, явно ботаник, со скобками на зубах, усыпанный прыщами, стоял и держал в руках таблетку, которую дал ему Антон. Ботан, вытаращив глаза, смотрел на нее. Сухая трава в поле местами полыхала в огне.

– Парни? А если у меня крыша поедет?

– Да не ссы ты, ничего с тобой не будет. – сказал один из парней, стоявший рядом с Антоном, ему он прошептал на ухо. – Этот ботан, реальный лох, никогда ничего ни пил, ни юзал, с бабушкой живет упырь!

– Слушай, не тяни Толя, а? – произнес громко Антон. – Сколько можно так стоять. Клади ее под язык и все.

– А когда она действовать начнет? – спросил Толя.

– Секунд через тридцать. Да ты и сам сразу поймешь.

Толя последовал совету Антона, положил ее под язык и зажмурил глаза.

– Только бы не окочурился в натуре… Я ж себе не прощу потом. – сказал Антон, и все засмеялись, не отрывая взгляда от Толи. И в дурку сдавать не хочется.

Толя открыл глаза и начал осматривать все вокруг.

– Жесть! – глаза его будто вылезли из орбит. – Блиииин, ребята! – заорал Толя. – Парни помогите! У меня земля из под ног уходит!

– Накрыло… – произнес парень и обратился к Антону. – Берем… Ты извини… Я думал может фуфло какое толкаешь…

Толя начал кругами бегать вокруг парней, а потом просто по полю и орать:

– Помогите кто-нибудь люди!!!

– Тебе сколько Олег? – спросил Антон.

– Пятеру! Нам с пацанами чтобы каждому закинуться, а потом в футболян играть пойдем. Хочешь, пошли с нами?

– Не… Спасибо. У меня дела еще. – сказал Антон, доставая банку с экстази и периодически кидая взгляд на обдолбанного Толю. – Если еще прижмет, я всегда на проводе, звоните.

– Лады! – произнес Олег, протягивая Антону купюры.

14

Через несколько дней, Антон шел по улице города в серебристых очках, скрывающих его красные глаза. В этот солнечный майский день он надел новые черные джинсы и красную кофту. Парень достал телефон, вытащил наушники и вставил их в уши. Найдя песню группы Nirvana «Сomes as you are» включил ее и убрал смартфон обратно в джинсы. Когда песня заиграла, он продолжил путь по городку. Достав из кофты сигареты, парень закурил. Под музыку, перед ним, в его памяти, начали проноситься все последние события. Все пошло с того момента, когда он толкает экстази Кислому и его друзьям, он вспомнил одержимого от колеса Толю, вспомнил, как продав товар Илоне, страстно засосал ее в туалете, она гладила его волосы, а он переходил с поцелуями к ее груди и ниже. Антон шел и с небольшим презрением смотрел на попадавших ему на пути людей. Он считал себя выше них, потому, что занимается тем, чем хочет, а не как они – ходят на нудную ненавистную работу, терпят сволочное начальство. Антон был рад новыми переменами в своей жизни.

15

В этот же самый день Рамазан, Антон и Карим сидели в клубе и попивали виски.

– Я хочу выпить за моего нового компаньеро. – сказал Рамазан, подняв стопку вверх. – Он полтинник экстази за день распродал, так, запросто, ты красава!

– Спасибо тебе дружище… – сказал Антон.

Парни чокнулись друг с другом и выпили. У Рамазана на голове была черная шапка.

– Слышали, че Алмаз, на днях выкинул? – спросил Карим.

– Не… – сказал Рама, закусывая выпитое ломтиком лимона.

– Телку свою избил. В больнице лежит с гематомами и переломами.

– И за что он ее так? – спросил Антон.

– Такому как он, лишь бы повод найти. А вообще, я его в последнее время просто не узнаю. У него всегда конечно крыша протекала, но не настолько. Слабый пол он раньше не трогал. Кстати, он хотел с тобой перетереть какое-то дело, он говорил.

– Завтра пусть приходит ко мне, ему передай – я пати устраиваю. – сказал Рамазан.

– Оке. Пойду отолью… – сказал Карим и вышел из-за стола.

– Ну что Антон, как тебе новая работа? Ты вообще раньше где-нибудь работал?

– Работал, если это можно назвать работой, официантом и барменом, но ни одну смену полностью не отпахал.

– Че так? – улыбаясь, спросил Рамазан.

– Не смог вытерпеть хамов клиентов. Они ведь считают, что раз платят тебе чаевые, включенные в счет, значит могут плевать на тебя, оскорблять, в общем обращаться с тобой, как с дерьмом. Я не смог это терпеть, а жополизом я быть не привык как-то. Не могу.

– Понимаю. – сказал Рама.

– И платят-то, мне на парикмахера не хватит. Одному из уродов клиентов я вместо апельсинового фрэша, полный стакан мочи своей принес, ну и меня потом выгнали. – сказал Антон, ехидно посмеиваясь.

Рамазан, смеясь хлопнул друга по плечу.

Мимо парней проходила девушка с потрясающей фигурой. Увидев Рамазана, она остановилась и наклонилась к нему, чтобы поцеловать.

– Привет зай. – произнесла девушка и поцеловала парня в губы.

– Привет крошка. – сказал сияющий от радости Рамазан.

– Сегодня ко мне поедем? – спросила она.

– Я тебе позвоню, сейчас я с друзьями.

– Я буду ждать. – сказала девушка, натягивая рукой шапку на голове Рамазана ему на глаза, так, чтобы парень ничего не смог видеть.

Девушка удалилась. Рамазан поправил шапку, снова натянув ее как надо, и сказал:

– Я ее трахал… Она научила меня тантре. Это просто офигенская тема!

– Где-то я об этом слышал… Никак не вспомню…

– Мы испытали оргазм, который длился больше часа.

– Гонишь! – вытаращил глаза Антон.

– Клянусь! Тантра позволяет удлинять оргазм. Она короче изучала эту тему, это сейчас модно и круто.

– Мне надо такую девку найти. – улыбнулся Антон.

– А мне вчера брательник сводный звонил. В гости к себе зовет.

– Что еще за брат, ты ничего вроде не говорил.

– Вот он конечно в люди выбился.

– А кто он?

– Бизнесмен. Начинал он здесь, в девяностые держал с братками районы, как и все в то время, кто хотел подмять все под себя, а теперь у него свой клуб в Столице, и сам он теперь законопослушный гражданин. Зовет погостить.

– Круто! – произнес Антон.

– Представляешь, какие у него там бабки крутятся?

– А я всегда мечтал в Москоу побывать. Красивый город. Не то, что наш… И главное, там все бабки.

К парням вернулся за столик Карим.

– Я вернулся. – сказал он.

– Попудрил носик? – спросил Рамазан.

– Наливай, чего спите?

– Сам нальешь. Мы пойдем тоже кое че попудрим, Антон, идешь?

– С удовольствием! – согласился Антон.

16

На следующий день, в университете, Антон сидел за партой, положив голову на стол и тихо подремывал, в то время, как все остальные студенты покорно сидели и слушали лекцию женщины бальзаковского возраста.

– Муров! – сказала громко преподавательница.

– Да… – вздрогнул от неожиданности и прохрипел Антон.

– Ты и так практически не появляешься на моих занятиях, да что уж тут говорить, ты и на другие предметы редко ходишь. Ведь раньше, у тебя к учебе другое отношение было. Что с тобой случилось?

Муров с большим трудом поднял свою тяжелую, как камень голову и начал протирать глаза, безумно красные, с большими синими мешками под ними.

– Надоел мне, ваш универ. Насрать мне на него! – выдал Антон, сам не понимая, как у него это вырвалось.

– Ну если так, оставался бы дома и отсыпался дальше. Все лучше, чем хамить здесь своему преподавателю.

Ребята, учившиеся с Антоном, засмеялись над его странным поведением.

– А ведь правда… – сказал Антон, вставая и собирая книги в сумку. – Хер ли я здесь делаю.

Вдруг Антон перестал все собирать, поднял глаза на преподавателя и произнес:

– Хотя зачем я это беру, лучше выкиньте все это в мусорку.

Парень побросал все на парту и повесил совершенно пустую сумку на плечо. Муров спешным шагом начал спускаться вниз к выходу из аудитории.

– Молодой человек, вы отдаете себе отчет в том, что вы делаете. Если вы сейчас уйдете, не извинившись, то можете вообще больше не приходить никогда, я вас не допущу.

Антон, подойдя к двери, остановился и достал из кармана пиджака студенческий билет.

– А я больше и не собираюсь приходить. – с этими словами парень одним движением руки, разорвал билет на две части.

В аудитории стояла тишина. Антон бросил разорванные куски билета в мусорное ведро, которое стояло у двери, и вышел из аудитории, громко хлопнув за собой дверью.

17

Антон сидел на лавке в парке, который находился рядом с универом и пил из горла бутылку водки. Парень сильно закашлялся, вытащил сигарету и закурил. По его лицу было видно, что у него тяжелейший отходняк. Неподалеку, у входа в парк, его увидел Санек, его сокурсник и друг. Александр подошел к Антону и сказал:

– Ну ты Антох даешь. Ты че, сегодня? Не в себе что ли?

– Я был раньше не в себе, а теперь я такой, какой есть на самом деле.

– Какой ты теперь есть, ты че гонишь то? Три года учился, а теперь решил все послать и уйти? Ты в адэквате вообще или как?

– Да решил, я давно хотел так поступить, мне всегда было тошно от того, что я занимаюсь не тем, чем я хочу. Хожу среди вас – мертвецов при жизни…

– По ходу алкоголь здорово ударил тебе в мозг. Родинка, че с тобой случилось, а? Этот придурок Рамазан на тебя плохо влияет… И наркота!

Антон встал с лавки.

– Ты бы не нарывался! Я не в настроении. И не называй меня больше родинкой, а то я не посмотрю на то, что мы были друзьями!

– Конечно мы были друзьями Антон. Теперь у тебя другой круг общения, вполне колоритные мне говорили личности, которые занимаются в нашем городе самыми грязными делами.

– Как люди зарабатывают себе на жизнь, их дело.

Антон и Санек стоят близко друг к другу и смотрят глаза в глаза.

– И никого… Ты слышал… Никого, это не касается, понял? – Антон угрожающе наклонил голову вперед.

– Да да… – сказал Санек и пошел прочь от Антона. – Я понял тебя.

Но, не дойдя пару метров до входа, он остановился, обернулся и сказал Мурову:

– Смотри Антон. Можешь плохо кончить.

– Вали! – прокричал ему Антон и отхлебнул из бутылки.

Морщась и покашливая, парень сел обратно на лавку.

18

Антон шел домой. Когда он зашел в свой двор и стал открывать подъездную дверь дома, его окликнули сзади.

– Антон! – кричал довольно коренастый лысый парень в черной футболке. Рядом с ним были еще пятеро крепких бородатых ребят, которые сидели на лавке и пили пиво из банок.

– Ну чего? – сказал Антон и обернулся.

Это был его сосед Влад со своими друзьями.

– У меня к тебе разговор есть. Подойди пожалуйста, неудобно орать. Ну тебе че, трудно?

– Какой у тебя разговор ко мне?

– Да ёпт… – промычал Влад и подбежал сам к Антону.

– Чего тебе? – спросил Антон.

– Тут такая тема. Ты сестру мою Надьку помнишь?

– Ну нет…

– Да ладно… Сто раз ее со мной видел, когда по магазам ходил. Рыжая такая.

– Ну все равно не помню.

– Знаешь, че с ней случилось? Где она сейчас?

– Откуда я могу знать, к чему ты спрашиваешь? Ко мне она какое отношение имеет?

– В дурке она на данный момент лежит. – Влад вытаращил глаза на Антона. – Почему знаешь? Колес наглоталась, того говна, которое ты у нас распространяешь. Можешь мне не врать, я все знаю про тебя, гаденыш!

С этими словами, Влад засветил правым кулаком Антону под дых. Парень взялся за живот.

– Такие как ты, подонки, бабло на этом имеют, а люди травятся! – сказал Влад и ударил левой рукой Антону по скуле.

С губы у Антона потекла маленькая струйка крови.

– Мудак ты Влад. Не я, так другие. Не твое вообще это дело, борец за нравственность. – прохрипел Антон.

Муров развернулся и пошел прочь из двора, увидев, что друзья Влада подходят к ним. Парень передумал идти домой.

– Еще раз тебя встречу, убью нахер. Могу гарантировать. – громко сказал Влад ему вслед, скрипя зубами от злости.

Антон отошел на дальнее расстояние с места стычки с соседом, немного отдышался, живот стал проходить. Парень вытащил мобильник, набрал номер Рамазана и приложил его к уху:

– Привет Амигос. – произнес он в трубку.

– Здорова бро, как житуха-молодуха?

– Ты где сейчас?

– У одного корефана, уезжать уже собираюсь.

– Заехай за мной.

– А ты где? Куда подъехать?

– К центру, я минут через пять там буду.

– Я там буду минут через десять.

– Буду ждать там.

19

Рамазан, за рулем своего старенького бумера, вместе с Антоном, гнали по загородной дороге, ведущей к лесам, Из магнитолы в автомобиле играла композиция «Железный» из репертуара белорусского рокера Ляписа Трубецкого:

– Я видел туманы Камчатки

Ямбург и Кайеркан

Байкал на моей сетчатке

Урал и Казахстан.

Мои друзья повсюду давят системных червей,

Матричные иуды везде гребут…

Рамазан остановился на лесной поляне и выключил «Ляписа», не дав тому допеть.

– Че мы в лесу забыли? – спросил Антон, оглядывая из машины лес. – Для грибного сезона рановато…

– Ты когда-нибудь пользовался оружием? – спросил у друга Рамазан.

На голове у Рамазана была надета серая шапка, а из нее торчали перья, как у индейца. Нелепо, но ему шло.

– Когда-то ездил с отцом на охоту. Пару раз пальнул из двустволки. Но это было очень давно.

– Пойдем. – сказал Рамазан, затем открыл бардачок и достал оттуда косяк.

Засунув его в рот, как сигарету, парень вышел из машины. Антон тоже вышел.

Рамазан в своих тяжелых берцах, подошел к большой ели и достал сзади нее картонку с мишенью для стрельбы. Повесив ее на гвоздь, торчащий из дерева, парень достал из-под пояса, пистолет. Отойдя от ели на двадцать метров к Антону, стоявшему на этом расстоянии, он подошел к нему и вручил ствол.

– Выкинь из головы все, что сегодня произошло с тобой, спусти пар, постарайся стрелять метко. – произнес Рамазан, доставая зажигалку. – Я его зарядил.

Антон направил пистолет на мишень. Рамазан закурил беломорину. Антон снял ствол с предохранителя, выстрелил девять раз по мишени, затем опустил.

Рама произнес:

– Красава, сейчас позырим, насколько ты меткий. – затем затянулся, подержал дым, выдохнул и передал папиросу Мурову.

Парень покашливая, подошел к мишени и громко произнес:

– Ты где так стрелять научился? Семь раз в десяточку. Молодца!

Антон, затягиваясь, сказал:

– Я раньше в тир с пацанами ходил, там и нахватался. И не только это помогло, были еще причины научиться. – договорив, парень закашлялся и сплюнул на землю..

– Я всегда говорил и думал, настоящий дилер должен иметь при себе волыну и суметь в экстренном случае ею воспользоваться. – сказал Рамазан, подходя к Антону.

Антон, передавая другу косяк, произнес:

– Ты видно американских фильмов от Тарантино обсмотрелся в детстве. Говоришь как долбанный гангста!

– Я тебе этого малыша дарю. При нашей профессии понадобятся не только кулаки.

– Спасибо. У тебя-то имеется?

– У меня и не такие игрушки имеются. – сказал Рама, улыбаясь и затягиваясь дымом.

– А у меня таких, никогда не было. С другом правда, пневматикой баловались, но это другое. – осматривая пистолет, сказал Муров. – Из такого, человека можно убить.

– Он девятимиллиметровый. Убойная сила невелика, если вздумаешь завалить кого на глухо.

– Для этого и существует, магнум. – сказал Антон.

– Точно, магнум вне конкуренции. Захочешь пробить кому череп, бери его и не сомневайся. – Рамазан закашлялся, затем произнес, сменив тему. – Чего ты боишься больше всего в жизни?

– Наверное, быть таким как все, быть прихвостнем империализма, ну а ты?

– Стать старпёром, больным, и вечно трезвым. – затягиваясь сказал Рамазан и передал косяк Антону. – Хочу быть вечно молодым и уйти из этого мира богатеньким.

– И умереть с полными карманами, в гигантском особняке, в окружении кучи красоток фотомоделей? – дополнил друга Антон и затянулся.

– Не самый плохой конец по крайней мере… А что в твоем понимании быть прихвостнем империализма?

– Знаешь… Взять моего отца. Всю жизнь был военным, воевал в Чечне в 90-ых, отдал там много своего здоровья, потом его списали, выкинули нахер, и со всеми обывателями так же… Всю жизнь люди пашут на систему, а к старости получают пенсию, которой не хватает на нормальную жизнь, лишь на минимум. Я уже видел это на моем отце к примеру, хотя когда я ему рассказывал свое мнение, которое слышал сейчас ты, он все равно был со мной не согласен и защищал свои системные идеалы… – быстро протараторил, как заведенный Антон.

– Остановись Антон, не загоняйся… Знаешь, кажется ты болен социопатией…

– Чего? – не понял Антон.

– Болезнь есть такая в психологии. – сказал Рамазан и выкинул в сторону добитый косяк.

20

Антон и Рамазан мчали на иномарке по старой разбитой дороге, которая вела к полю, а затем куда-то к заброшенной фабрике.

– Куда мы направляемся? – спросил Антон.

– На экскурсию. Сейчас сам все увидишь.

Доехав до заброшенных старых советских фабрик, друзья остановились, вышли из авто и закурили. Молча, парни вышли к старой заброшенной железной дороге, по которой уже как видно несколько десятков лет никто не пускал составы.

– А я думал Чернобыль находиться дальше. – схохмил Антон. – Не рядом с нашим городом.

Перед ними открылся вид нескольких десятков фабрик. Стекла практически во всех зданиях были выбиты, на земле валялись горы мусора, сотни шприцов, стены разрисованы балонами с надписями: «дайте героина, панки хой, коммунизм рулит» и т. д.

Рамазан подошел к одному из зданий, достал из кармана кофты ключи, вставил их в железные двери и открыл их. Друзья вошли внутрь. В полной темноте, Рамазан нащупал кнопку, чтобы включить лампу, работающую от аккумулятора, электричества нигде не было. Помещение озарилось блеклым светом от небольшой лампы, висевшей на потолке. Антон увидел огромный графический рисунок во всю стену, на котором была изображена молодая сексуальная медсестра со шприцем в руке, с большими выпирающими из под халата, буферами.

– Я облюбовал это место. – произнес Рамазан. – И решил взять его себе. Однажды я здесь куковал несколько дней, меня разыскивали за то, что я впарил одним лохам вместо экстази, сраные таблетки от кашля. Алмаз с ними разобрался и все улеглось.

– Что он с ними сделал?

– Они спят вечным сном, здесь не далеко, в лесу… Закопанные…

Рама подошел к двери с надписью, «посторонним вход воспрещен», двинул по ней ногой, зашел, а затем вышел оттуда со здоровенным автоматом.

– Так это и есть твои серьезные игрушки? – спросил друга Антон Муров.

– У нас могут быть проблемы, я их ох как не хочу, но они в нашем деле всегда будут. Здесь нас ни одна живая душа не найдет, об этом месте ни одна мразь не знает. – сказал Рамазан, держа за спиной автомат, дулом кверху.