Текст книги "Полный контроль"

Алекс Орлов
Полный контроль

Алекс Орлов

* * *

С трудом выбравшись из переполненного даблбаса, Джон еще какое-то время смотрел вслед уходящему транспорту, увозившему ту неопрятную тетку, которая терлась о его новый костюм.

Его лучший костюм!

За те два года, что Джон работал в агентстве "Троутил Ман" он купил всего три костюма. И если первые два были, так себе и приобретались в сезон снижения цен, то этот третий Джон приобрел за немалые деньги и до этого раза надевал лишь дважды.

А тут, в даблбасе, который оказался переполнен из-за временного закрытия параллельной линии, его крепко притерла эта тетка.

Джон еще раз осмотрел костюм и сбросив пару соринок зашагал по направлению к Сити, до которого оставалось полтора квартала и его высотные здания были видны со всех концов города.

Особенно стоэтажный "Рим", с его удивительными гранями, которые, в солнечные дни делали этот небоскреб похожим на бриллиант.

Джон мог проехать ещё одну остановку и только потом сойти значительно ближе к Сити, однако намеренно вышел пораньше, чтобы проветриться, настроиться и обрести какую-то уверенность. Все же, какая никакая, а ответственность, хотя сегодня он выполнял роль обыкновенного курьера.

Мистер Торнтон вполне мог послать вместо Джона курьера из специального агентства, однако, как он, выразился:

– Нашей компании требуется соответственное представление, Джон. Поэтому эту простую работу должен выполнить ты.

– Но у меня два отчета по проверке коэффициентов, сэр, может это сделает Липски?

– Липски сделать это, конечно, сможет. Звезд с неба не хватает, но сгонять за чипом сможет. Но между нами, Джон, ты выглядишь значительно представительнее, тут дело именно в экстерьере.

– Хорошо, сэр, если это так важно я конечно съезжу.

– Вот и замечательно. И возьми какую-нибудь папку. У тебя есть хорошая папка или парк-досье?

– Откуда? Мне оно не нужно. Мы же не пользуемся твердыми копиями.

– Эх, Джон, когда дело касается экстерьера, важна каждая деталь. Человек с дорогой папкой в руках выглядит намного представительнее, чем с чипом в кармане. Понимаешь? Я дам тебе свою, у меня есть подходящая.

И вот теперь Джон шагал по тротуару с этой папкой в руке. С внутренней ее части имелась именная табличка с надписью, гласившей, что эта папка вручена Теодору Торнтону за высокий балл – восемьдесят девять процентов.

И вот спустя много лет Торнтон не последний человек в компании, хотя старшим партнером пока не стал.

Его сокурсники с более низкими баллами успеваемости, но с хорошей родословной и связями, давно уже владельцы или старшие партнеры в больших компаниях. И когда Джон смотрел на своего начальника, он видел собственную перспективу.

Ни связей, ни богатства. Правда, в личной жизни был переизбыток предложений – девушкам он очень нравился. Другой бы, наверное, в подобных обстоятельствах регулярно пускался в загул, но Джон не тратился на пустяки, поскольку собирался продвинуться дальше, чем его начальник.

Его сосед по квартире Герман, с которым они на двоих снимали жилье, на полном серьезе предлагал Джону использоваться свой успех, чтобы и зацепить богатую подругу, а может и удачно жениться.

– Ты только представь – сразу попадешь на полное обеспечение! Морские пляжи, дорогие тачки, натуральные продукты и собственный повар. Повар, Джон, а не эта машинка лохматых годов, которая растит еду из синтетических белков!

Эх, советы, советчики. Как много их попадалось Джону, но он предпочитал опираться на собственные принципы.

Вот и "Майн-Билд", небоскреб средних размеров, однако он пользовался особым спросом у самых главных юридических, консалтинговых и статологических компаний.

Основанием "Майн-Билда" служил стилобат, вмещавший несколько совещательных залов на любой вкус и размер аудитории.

А еще здесь имелся ресторан-клуб для избранных и шикарное фойе для приемов. Из отделки только мрамор, хрусталь и старая бронза. Все только натуральное.

Торнтон показывал Джону фотографии, чтобы тот не растерялся на месте от столь блистательной обстановки.

Начальник сказал это шутя, но и не шутя тоже. Джону предстояло сориентироваться среди присутствовавших там персон, чтобы подойти к нужным людям. Их фотографии начальник также показал Джону.

Собственно, тот и так бы их ни с кем не спутал, однако даже небольшая заминка могла быть истолкована не в пользу компании. А за расположение этих людей было заплачено трудами собственников компании и неизвестно на какие жертвы и действия им пришлось пойти, чтобы пробраться на позиции "субчиков", которым перепадала самая нудная и трудозатратная работа от больших компаний вроде "ЛлойдМани", "Шираз" и "Тичер и К".

Они стояли у государственных программ и фондов, забирая из бюджета самые жирные куски, а все, что не могли проглотить сами отдавали на субподряд разной мелочи. Но и в разряд этой "мелочи" еще нужно было попасть.

И вот теперь Джон ехал, чтобы забрать пару чипов с работой для его компании. До этого у него уже была пара курьерских выездов, как он позже понял – испытательных, когда он забирал чипы с работой у компаний такого же уровня, как их собственная.

Но там никакой особой ответственности не было, с его компанией делились тем, что набрав из жадности, не успевали сделать для высоких заказчиков.

На площадке перед "Майн-Билд" грели на солнце свои лоснящиеся бока целые ряды представительских авто, какие не продавались в обычных шоу-румах, а лишь заказывались под индивидуальные требования.

При каждой находился живой водитель, так как машины с компьютерным управлением считались уделом менеджеров среднего звена.

При входе на площадку находился первый пропускной пункт, где Джон предъявил корпоративное приглашение с синей полоской, которое позволяло посещение мероприятия, но не разрешало спускаться в клуб.

Кроме того, пребывание в помещении, где проходил прием называвшийся "деловым завтраком", также ограничивалось одним часом.

Когда Джон прошел первый охранный контур, счетчик его временного лимита был запущен.

Двигаясь вдоль длинного ряда лимузинов, Джон почувствовал, что волнуется. Его нервировали снисходительные взгляды водительской братии. Он прямо чувствовал, как они ухмылялись за толстыми пуленепробиваемыми стеклами и говорили: вот ты учился, ты голодал, ты недосыпал ради своего диплома, а теперь наша зарплата повыше твоей будет и какой смысл в этом твоем образовании?

– Хватит, прекрати немедленно, – отругал себя Джон. Он бывало накручивал себя, что называется – на ровном месте. Говорили, что таким был его дедушка Гарри, которого он уже не застал.

– Ваше приглашение, сэр!

Это был второй охранный контур, уже перед самой дверью.

Двое секьюрити внимательно разглядывали – один приглашение, другой самого приглашенного. Джон ожидал с их стороны какого-то оценочного поведения, но нет, эти двое были корректны.

Они кивнули ему и даже сказали "добро пожаловать, сэр." Или что-то в этом роде, Джон не разобрал, потому что весь уже был там – в фойе, где следовало не ударить в грязь лицом.

Едва перешагнув порог за раздвижной панелью, он почувствовал запах денег, который проявлялся едва заметными ароматами дорогих сигар и духов индивидуальных марок.

И еще лакеи, они выходили из боковой двери сервисного блока и с полными подносами устремлялись в полумрак за тяжелыми бархатными шторами, откуда доносился приглушенный гомон и негромкая музыка.

Никаких роботизированных столиков-раздатчиков, только живая обслуга.

Еще немного поколебавшись, Джон набрал в легкие воздуха и сделав несколько шагов, словно в воду, погрузился в пределы бархатных портьер.

После яркого дневного света здесь показалось слишком темно, однако отойдя в сторону, чтобы не мешать обслуге, он подождал, пока глаза привыкнут к приглушенному освещению.

Приглядевшись, Джон обнаружил того, кто мог ему помочь. Это был распорядитель, который управлял потоком лакеев и следил за тем, чтобы на зеркальном полу не появилось, ни крошки от эклера, ни капли от пролитого шампанского.

Джон приблизился к нему и сказал:

– Мне нужен мистер Турье, вы не могли бы показать его?

Распорядитель окинул Джона опытным взглядом и ответил:

– Да, конечно, сэр. Вон тот господин возле сигарного столика во второй зоне, это мистер Турье.

– Благодарю вас. И еще не покажите ли вы мне миссис Бон?

– Луизу Бон или Шарон Бон?

– Э-э… – Джон на мгновение растерялся. – Мне нужна та, которая является партнером в компании "ГолдБридж".

Распорядитель улыбнулся, затем сделал быстрый шаг вперед и резким жестом перенаправил лакея с подносом в другую зону. Потом вернулся к гостю.

– Прошу прощения, сэр. Работа. Так вот, вам нужна Шарон Бон, только она не просто партнер, она член правления компании. Это нужно ставить во главу угла при обращении к ней, иначе…

– Я вас понял. Так где она? Хотя, вон там, возле коктейльного бара – это она?

– Вы правы, сэр.

– Благодарю, вы меня очень выручили.

– Приятного дня, сэр.

Держась стены, чтобы быть, как можно незаметнее, Джон двинулся в сторону подиума с сигарным столиком.

Он решил начать с мистера Турье, который казался ему более доступным.

Сейчас тот рассказывал своим приятелям какую-то историю или анекдот и все веселились. Где-то рядом, возможно в концертной нише, играл струнный квартет и в другой раз Джон непременно бы их послушал, но сейчас он был сосредоточен на том, чтобы ни с кем не столкнуться и не споткнуться о дамские сумочки, которые те запросто оставляли на полу возле стены.

"Карбаччи", "Коуз", "Арчибальд Форд" – позолоченные лейблы тускло поблескивали отражая свет искусственных свечей.

Каждая такая сумочка стоила, как хороший автомобиль, однако у их владелиц они водились целыми коллекциями. Джон узнал об этом из глянцевых журналов.

Сам-то он такими журналами не очень увлекался, но его сосед Герман притаскивал их с работы пачками. Он работал в большом салоне красоты старшим уборщиком.

Вот и "сигарная комната", которая редко служила по назначению.

Натуральный табак ее завсегдатаи не курили, лишь изредка потягивали имитаторы, однако здесь имелся специальный прибор, который медленно "курил" выбранные из набора сигары, чтобы запах натурального табака, все же создавал нужную атмосферу.

Джон остановился в нескольких шагах от компании мужчин, продолжавших что-то живо обсуждать. Он не знал, как привлечь внимание мистера Тьери, чтобы это не выглядело невежливо.

По счастью, один из присутствовавших первым обратил внимание на Джона, поскольку тот был в деловом костюме среди собрания в смокингах.

– Молодой человек, вы что-то хотели?

– Прошу прощения, мне нужен мистер Тьери.

– Да, слушаю вас, – отозвался Тьери, поворачиваясь к Джону и оглядывая его с головы до ног.

– Сэр, я из "Троутил Ман". Мне сказали, что вы передадите мне чип.

– "Троутил Ман"? – переспросил Тьери и Джон видел, что тот не может понять о чем идет речь.

Неужели произошла какая-то ошибка и его ждет позор, а затем и нагоняй от начальства?

– А, Тедди! – наконец вспомнил Тьери. – Тедди Торнтон! Я обещал ему работу.

С этими словами он вынул из нагрудного кармана что-то вроде позолоченной визитки и протянул Джону.

– Вот тут всё. Нужно успеть до конца квартала.

– Спасибо, сэр. Всего хорошего.

– А кто такой Тедди Торнтон? – спросили у Тьери, когда Джон ушел.

– Бывший однокурсник. У него небольшая компания и я иногда подкидываю ему работу, ведь когда-то мы с ним крепко зажигали. И да, бывает он здорово меня выручает.

Пока шла эта беседа, Джон уже крался ко второй важной персоне. Для этого пришлось осторожно пересечь фойе поперек и при этом он был удостоен нескольких неодобрительных взглядов со стороны важных лакеев, разносящих напитки и легкие закуски.

Группки гостей, напротив, не обращали на него внимания, принимая за обслуживающий персонал. И это при том, что он был в костюме на который откладывал деньги полгода!

С дамами оказалось проще. Едва он приблизился к коктейльному углу, все его обитательницы, которых оказалось семеро, дружно повернулись в его сторону, а на стенах заплясали зайчики от бриллиантов.

– Ой, какой хорошенький! – подала голос одна из дам. Другие захихикали.

Это придало Джону уверенности. Он знал, что нравится женщинам.

– Миссис Бон, я к вам по поручению мистера Торнтона из "Троутил Ман".

– Ах, ну да, – кивнула дама и отставив бокал, взяла со стойки маленькую сумочку и порывшись в ней, достала надушенную визитку, примерно такую же, какую Джон получил от мистера Тьери.

– Вот возьми, дружочек, и передай своему начальнику, что все должно быть готово к концу квартала.

– Всенепременно, мэм, приятного вам дня, – с поклоном произнес Джон и пятясь растворился в полумраке.

– Кто это, Шарон? Такой обаяшка!

– Понятия не имею. Какой-то из клерков Тедди Торнтона, моего однокурсника. Иногда я отдаю ему какие-то объемы на расчет, а иногда на аналитику.

– С чего такая доброта? У вас что-то было?

– Как то у нас с ним случилось что-то вроде свидания, но мы оказались так обдолбаны, что я потом так и не поняла – было или нет, – сказала Шарон забирая со стойки свой бокал.

– Я бы на твоем месте с этим обаяшкой замутила, раз уж вы теперь знакомы, – сказала дама с роскошным декольте и колье с изумрудами.

– О, нет. Генри пообещал, что в этот раз точно застрелит меня! – сообщила Шарон и все засмеялись.

– А что такого особенного в этом разе?

– Не знаю, но он сказал, что позора ему достаточно!

Дамы снова принялись хохотать, а потом заказали еще по коктейлю. Но та, что была в колье с изумрудами, продолжала поглядывать в полумрак, в котором растворился клерк из "Троутил Ман".

Тем временем Джон уже шагал по площадке перед небоскребом, рассматривая полученные чипы, которые выглядели, как визитки. Он хотел быть уверенным, что получил запоминающие устройства, а не кусочки тисненой золотом бумаги.

Но все оказалось в порядке, обе визитки имели соответствующие метки, значит внутри них был зашит тонкий чип.

Выйдя за второй охранный контур, на котором он оставил использованное приглашение, Джон набрал на диспикере номер мистера Торнтона, но тот был занят и он оставил голосовое сообщение о том, что чипы получил и едет в офис.

Весь оставшийся день Джон провел на работе занимаясь привычными делами. Полученные чипы он отдал Торнтону, вкратце рассказав, как прошли встречи.

Начальник тут же загрузил свежими заданиями своих подчиненных, но Джона это пока не касалось, у него горели сроки сдачи другого задания.

Просидев на работе лишние полтора часа, он отправился домой, заскочив по дороге в закусочную, откуда иногда брал с собой готовый ужин.

Хозяин заведения всегда был рад появлению Джона и если клиентов было немного, задерживался возле него, чтобы поболтать. Он приглашал Джона посещать заведение чаще, обещая скидки и тот кивал, что дескать был бы счастлив, но оправдывался чрезмерной занятостью, хотя, на самом деле, покупать тут ужин ежедневно было для него дороговато.

Сюда он заходил, лишь когда считал, что вправе побаловать себя качественными продуктами. В остальное же время они соседом – Германом, довольствовались тем, что производил их старенький мейдер.

Какой-нибудь "обед гроссмейстера" или "пудинг по-флотски", все с разной окраской, запахами, но из одних и тех же картриджей.

Дома его ожидал сюрприз. Едва переступив порог, он сразу почувствовал знакомый запах духов и потом услышал мелодичный голосок Мелани, которую Герман, по своему обыкновению, угощал на кухне кофейным спредом.

Мелани обожала общаться с ним, потому, что он работал в самом большом в городе салоне красоты, а значит, по мнению Мелани, был экспертом во всем, что касалось косметических процедур, завивок и стрижек.

И хотя Джон объяснял ей, что Герман лишь руководит там парочкой уборщиков и вряд ли много понимает в стрижках, она в ответ лишь снисходительно улыбалась, не пытаясь спорить, чем вызывала у Джона некую досаду и даже раздражение.

– А вот и наш красотулька! – воскликнула Мелани и подбежав к Джону чмокнула его в щеку, тут же прошептав на ухо:

– У меня мало времени…

И схватив его за руку потащила в комнату Джона.

– Подожди, на мне мой лучший костюм, позволь я нормально его повешу! – пытался вразумить ее Джон, но сегодня Мелани была неудержима.

– Ничего с ним… не случится… – приговаривала она срывая с Джона пиджак, сорочку, брюки и бросая все это по углам комнаты.

Она еще больше возбуждалась от собственных действий и все закончилось горячим соитием на смятых простынях, после чего они, взмокшие от пота, какое-то время лежали глядя в потолок и пытаясь отдышаться.

– Мне еще к подруге заехать надо… – сообщила она и соскочив с кровати, выхватила из шкафа свой штатный халат и побежала в душ.

Джон прикрыл глаза и вздохнул. С Мелани они познакомились полгода назад. Пересеклись в одной конторе на Мадсен-стрит и сразу прониклись взаимной симпатией. Он хотел, для начала, пригласить ее в ресторан, но так получилось, что они пропустили этот этап знакомства и оказались у него на квартире.

Отношения были легкими, непринужденными и обоих это устраивало, поскольку Мелани, как и Джон, старалась сделать карьеру. И у нее это получалось. За время их знакомства, она получила повышение в должности.

Мелани вернулась из душа и стала лихорадочно одеваться.

– Мы с Ташей идем на шоу в Линден-рум! Там будет выступать Иви Ланш, представляешь? – сообщила она, наскоро поправляя перед зеркалом косметику.

– Круто, – отозвался Джон, хотя понятия не имел, кто такой этот Иви Ланш.

– Ну все, я побежала!

Она чмокнула Джона в щеку и выскочила из комнаты.

– Пока, Герман! – прокричала Мелани уже от выходной двери.

– Пока, стрекоза! – отозвался он. Хлопнула дверь и стало тихо.

Джону улыбнулся. Ему повезло, что он познакомился с Мелани, такой хрупкой, гибкой и деятельной.

Обычно его атаковали девицы плотного сложения. "Конкретные", как называл таких Герман.

А Мелани была другой.

– На тебя пудинг делать, герой-любовник? – спросил из коридора Герман.

– Делай, я уже иду в душ.

Включив воду он заметил, как замигал предупредительный огонек расходомера. Суточный лимит воды подходил к концу.

Это Мелани. Она любила поплескаться от души и включала расход на полную катушку. Пришлось поторопиться, чтобы автоматика не отключила воду до того, как он смоет мыльную пену.

После скорых водных процедур Джон надел любимый спортивный костюм и вспомнил, что забыл коробку с ужином в коридоре у зеркала. Забрал ее и вернулся с ней на кухню, где Герман уже раскладывал по тарелкам то, что выдал мейдер – дешево и сердито.

– Отменяй вся это, – сказал Джон и широким жестом поставил на стол фирменную коробку "закусочной Тито".

– Ну, ты бы предупредил, что ли. Зачем я тогда доступный корм готовил?

– Да забыл как-то. Мелани все планы спутала.

– Тогда придется пудинг выбросить. Через час он будет совсем не то, что можно есть.

– Ну и выбрось. Сегодня празднуем.

– А что празднуем?

– Не знаю, должны же в жизни происходить позитивные перемены, как думаешь?

– Думаю должны, – сказал Герман.

– Вот и я так считаю.

Время близилось к обеду, но упрямые цифры все никак не сходились, общая тенденция не складывалась и Джон, раз за разом менял настройки в редакторской программе, надеясь выявить тот сбой, который мешал построить красивую схему отчета с графиками, сносками и окончательным выводом.

От завершения двухнедельной работы его отделяли какие-то четверть часа, если все сложится, или несколько часов отладки в поисках досадного бага.

Можно было, конечно, обратиться к специалистам из технического отдела, которые занимались отладкой и установкой программ и новых информационных массивов, но парни там были неконтактные и ссылаясь на занятость, выдвигали массу условий для своей помощи.

Уж лучше самому.

Джон распрямился, помассировал лицо, потом шею и огляделся.

Коллеги тоже напряженно работали, стараясь закончить до обеда свои плановые задания, чтобы не оставаться потом на доработку.

Такие порядки, в свое время, завел Торнтон. Не выполнил половинную норму до обеда, сиди потом до победного. И никаких "завтра" или "не срочно".

Какой-то ухоженный господин с дорогим портфелем зашел в "аквариум" начальника и тот встал из-за стола, чтобы лично пожать ему руку.

Кто бы это мог быть?

Джон вернулся к работе и – вот она, причина сбоя! Ошибка форматирования!

Он зашел в раздел настройки сделал поправку, перезагрузил редактор и все пошло, как по маслу.

Немного подумав, компьютер открыл поле и как карты в пасьянсе, начал раскладывать страницы готового отчета. С графиками, сносками и окончательным выводом. Все, как Джон любил.

Довольный, он встал со своего места и взглянув на часы, отметил, что до обеда оставалось чуть более четверти часа. Мало того, на сегодня у него больше не было никаких незакрытых заданий, а значит можно поработать сверх нормы.

Торнтон это приветствовал и лишний плюс в досье Джону бы не помешал. Это отражалось на премии в конце года.

Проходя мимо застекленного пространства начальника, он отметил, что они с незнакомцем продолжают что-то обсуждать.

Покидать офис раньше обеденного часа было запрещено, поэтому Джон решил пройтись по коридору до большого панорамного окна в конце коридора и уже оттуда, дождавшись положенного времени отправиться на обед. Но не прошел он до окна и половины пути, как позади стукнула дверь, а затем кто-то позвал Джона:

– Мистер Стайлер!

Тот остановился и повернувшись увидел того самого господина, что приходил к начальнику.

Золотая булавка на галстуке, дорогой костюм и портфель. Когда улыбающийся незнакомец подошел ближе, Джон рассмотрел на его лацкане корпоративную эмблему и удивился.

И как тот решился прийти сюда, ведь заметив подобных господ, административные лица любой компании гнали их взашей, а иногда даже били.

Это была эмблема крупнейшей хедхантингового агентства, занимавшегося переманиванием лучших специалистов.

Как и многие, Джон в своих мечтах иногда рисовал себе подобные картины, когда где-то на улице его перехватывает агент из подобной конторы и оглядываясь, словно шпион, предлагает поговорить накоротке.

По крайней мере так это выглядело в кино.

А потом предлагает ему условия на новом месте, где не нужно ничего делать, а только грести деньги лопатой.

Глупости, конечно. И Джон гнал эти мысли, поскольку понимал, что он никакой не гений статистики и таких, как он, только в этом городе сотни, если не тысячи.

– Мистер Стайлер, я Рудольф Планк, представляю "Вуд и Гренси". Вы сейчас обедать идете?

– Ну да, – с неопределенной интонацией ответил Джон, поглядывая через плечо Планка и опасаясь, что его с ним увидит кто-то из офиса.

– О, не беспокойтесь! Я здесь совершенно легально и ваш босс в курсе. Давайте пройдем туда, где вы обедаете и поговорим. Думаю, у меня есть, что вам предложить.

– Это кафе через дорогу, мы далеко не ходим, – промямлил Джон. Он чувствовал, что что-то происходит и где-то рядом проворачиваются какие-то большие шестеренки.

А потом шел через улицу, как оглушенный, а этот человек рядом с ним болтал про какие-то загородные прогулки и кажется про плоды ленора. При чем здесь это?

Уже в кафе, едва они сели за столик, агент заявил, что хочет угостить Джона, а потому попросил доставить им большой заказ.

Подъехал столик с готовой едой – тут ее не готовили, а только разогревали.

Агент быстро переставил все блюда и тележка уехала.

– Так вот, мистер Стайлер, я уполномочен предложить вам переход в другую компанию с весьма хорошими условиями. Я оставлю вам договор и с вашего позволения, откланяюсь, а вы прямо завтра к десяти утра приезжайте на новое место работы. Там вас будут ждать. Мистер Торнтон ничего против не имеет и возвращаться в офис вам уже не нужно. Сейчас нет необходимости ничего подписывать, свое согласие вы закрепите завтра, в офисе, если, конечно, предложенные условия вам подойдут. Ну все, удачи вам на новом месте.

Агент ушел оставив Джона наедине с договором и столом заставленным тарелками с оплаченной едой. Но есть ему перехотелось.

– Эй, Пит! – позвал он вошедшего в кафе коллегу.

– О, ты что-то празднуешь? – спросил тот, удивленно глядя на стол.

– Вроде того. Пит, вся эта еда оплачена, так что не стесняйся, а мне нужно идти.

– Спасибо, дружище! Королевский подарок!

– На здоровье, – сказал Джон и взяв тонкую папку с договором вышел из кафе.

Он шел по улице и читал на ходу, отказываясь верить собственному счастью. Ему предлагали работать в «Спаркс», небольшой компании, которая всегда находилась в верхней части списка счастливчиков, между которыми делился бюджетный пирог города, округа и даже государства.

На новом месте Джону предлагалась зарплата в три с половиной раза выше той, что он получал у мистера Торнтона. А кроме того в момент подписания договора ему выплачивались подъемные в размере нового месячного оклада.

Джон шел по улице, смотрел по сторонам и не верил тому, что с ним происходит. По всему выходило, что теперь он мог реализовать все свои мечты. Ну, почти все. С его точки зрения он становился богатым.

Бесцельно побродив по городу еще пару часов, Джон поехал домой, застав там Германа, который пришел с работы пораньше и уже что-то мастерил на кухне из стандартных пищевых картриджей.

Его усилиями дома они питались очень недорого, поскольку Герман добывал картриджи по низким ценам, так как имел знакомства среди управленцев в паре торговых центров.

Они подгоняли ему партии из, почти просроченные продукции, которую, в суперморозильнике при минус сорок по Цельсию, можно было хранить бесконечно долго.

Белково-углеродная эмульсия была очень капризной субстанций и начинала распадаться даже при минус двадцати. Но и тут помогли знакомства Германа, который притащил списанный лабораторный холодильник дававший этот безумный холод.

Помимо всего, Герман постоянно экспериментировал с настройками мейдера, пытаясь выжать из стандартных картриджей хоть какое-то вкусовое разнообразие. Иногда у него что-то получалось, однако случались и неудачи, когда выходило что-то невообразимое по вкусу и запаху.

Джон поздоровался, потом принял душ и выйдя на кухню сел на табурет, устало привалившись к стене.

– Ты не заболел? – спросил Герман, ставя на стол результаты своего очередного эксперимента.

– Нет, но мне предложили новую работу.

– Новую? В каком смысле?

– В другой компании. И большую зарплату.

– Ну, так это же прекрасно! У меня вино осталось от праздников, давай отметим! – засуетился Герман.

– Не нужно, – вяло отмахнулся Джон. – Я от этого неожиданного предложения как-то обессилел.

– Понятно. И когда на новую работу?

– Завтра. К десяти утра.

– Тогда поешь, пусть даже через силу и иди ложись спать. Иначе произведешь на нового босса плохое впечатление.

– Пожалуй ты прав, – согласился Джон и взяв вилку, начал запихивать в себя теплые безвкусные куски. – Как это сегодня называется?

– Хрен его знает, – ответил Герман, расковыривая свое кулинарное чудо. – У меня уже все названия кончились. Пусть будет просто жратва. Жратва от которой никуда не деться.

Добираться до нового места работы Джон решил на такси, поскольку ему еще не приходилось бывать в компании «Спаркс» и даже проходить мимо.

Но представление о районе расположения компании у Джона было, поэтому он не удивился, когда увидел особняк, в котором располагался офис его новой компании.

Это было старинное, безупречно отреставрированное двухэтажное строение, окруженное натуральными декоративными кустарниками, подстриженными под разные объемные фигуры – шары, призмы, кубы.

Имелся газон с круглыми цветочными клумбами и парочка фонтанов, но они, правда, были голографическими.

Невысокое крыльцо оказалось новоделом, выполненным в стиле самого здания, а по обе стороны от него, охраняли вход изваяния неизвестных хищников сидевших на гранитных тумбах.

Со стороны все это смотрелось весьма представительно и о том, что когда-нибудь придется работать в таком здание посреди тихого исторического района, Джон даже не мечтал.

Броской пластиковой вывески здесь не было. Только небольшая деревянная планка справа от двери, темная с золотыми буквами "Спаркс".

При виде всего этого у Джона начали слабеть ноги и ему пришлось держаться, чтобы выглядеть, как можно достойнее.

Подходя к массивной двери он ожидал увидеть за ней, какого-нибудь швейцара в мундире с галунами, вроде тех, что караулили входы в расписанные под старину модные рестораны, однако все оказалось совсем проще. Едва он приблизился к двери, она беззвучно откатилась в стену, а за ней появился вполне обычный коридор, какие имелись и в других, менее успешных компаниях.

– Добро пожаловать, мистер Снайдер! – поздоровался с Джоном электронный сторож и не успел гость этому удивиться, вертя головой и выискивая динамики, как открылась одна из ближайших дверей и в коридор вышла женщина, в которой Джон узнал одну из знакомых Шарон Бон, передававшей чип с работой для Торнтона.

– Привет, Джон! – сердечно приветствовала она и подала руку, которую тот осторожно пожал.

– Извините, ведь…

– Амалия Минцер, совладелица компании.

– Очень приятно, миссис…

– Мисс. Я в разводе.

– Очень приятно, мисс Минцер. Я вас узнал, вы были с Шарон Бон.

– Молодец, я в тебе не ошиблась! Проходи!

И чуть посторонившись, она сделала рукой приглашающий жест.

Джон прошел мимо нее, уловив изысканный аромат ее духов, аромат достатка и преуспевания.

Это оказался вход в просторный кабинет Амалии Минцер, частично оформленный в стиле дорогого минимализма, где много углов, панелей травленого алюминия и мореной доски.

Никаких светильников – весь свет создавали панели, а пара окон, что тут имелись были сделаны так, что нельзя было разобрать, реальные ли это виды за стеклом или, все же, имитация.

Рабочий стол выглядел довольно большим, цвета густого какао, кожаное кресло, несмотря на псевдоминимализм, все же имело анатомическую спинку.

Слева от стола, под видом тумбочки для документов, стоял компактный сервер. А значит в компании водились секреты, которые мисс Минцер, своей компьютерной службе не доверяла.

– Присаживайся, Джон. Это ничего, что я тебе "тыкаю"?

– Ну что вы, мисс Минцер, вы же… босс! – ответил Джон, садясь на минималистский стул, очень легкий, но жесткий.

Сейчас он чуть было не ляпнул "…вы же старше". Хорошенькое было бы начало его новой карьеры.

Женщины в таких вопросах были весьма щепетильны и злопамятны. А мисс Минцер она… Выглядела она превосходно. Тут и диеты, и ежедневный массаж, и очень дорогая пластическая коррекция.

Благодаря разъяснения Германа, тонкость была в том, что обычно хирург выполнял все прихоти клиентки "нос повыше, морщины убрать", но позже эти переделки сразу бросались в глаза. Другое дело, когда за очень большие деньги все предстоящие изменения прорабатывались фейс-дизайнерами и даже художниками, чтобы впоследствии изменения органично вписывались в имеющеюся "базу".