Текст книги "Жена для двух лэрдов"

Глава 1. Пробуждение

Несколькими месяцами ранее

Тишина ночного города давила на уши. Внезапно сзади раздались звуки шагов, отражающихся эхом от свода каменной арки. Я похолодела от страха и оглянулась. Вокруг ни души, но я не могла избавиться от ощущения, что меня кто-то преследует.

Я побежала. По узкому тротуару, между многоэтажек, стараясь держаться освещенных мест. За очередным поворотом вылетела на пустырь и не удержалась на тонкой корке первого льда. Нелепо замахала руками, взвизгнула и стала падать, как в замедленной киносъемке.

Успела испугаться, что маньяк меня всё же догонит или я сломаю что-нибудь посерьезнее каблука. Успела при падении несколько раз перевернуться, увидеть и ледяную корку на асфальте, и темное небо с какими-то нереально яркими звездами, прежде чем ударилась головой о камень.

Перед глазами вспыхнул огненный фейерверк, и свет начал медленно гаснуть. Через тёмную пелену я смутно видела силуэты деревьев, которых точно тут не было.

Только бы не потерять сознание!

Я попыталась подняться, но сильное головокружение повалило меня с ног. Совсем близко раздался собачий лай, перешедший в захлебывающийся визг. Я увидела рядом свору гончих. Откуда в городе, пусть и на пустыре, столько породистых охотничьих собак?

Боль пронзила затылок и разлилась по телу, заставляя меня слабеть. Я моргала, пытаясь удержаться в сознании, но глаза неумолимо закатывались.

Собаки приближались, рычали и бросались друг на друга. Я чувствовала, что еще немного, и в меня вонзятся их острые клыки.

Вдруг сумрачный воздух прорезал громкий окрик. Застучали копыта, и я увидела всадника. Он быстро отогнал своих собак прочь и спрыгнул с лошади.

Черный плащ развевался по ветру, делая мужчину похожим на огромную птицу.

Или это он превратился в черную птицу?

Я сдалась, улыбнулась своему спасителю и закрыла глаза. Сознание уже не справлялось с галлюцинациями, поэтому можно было его отпустить.

Сильные мужские руки подхватили меня, низкий голос что-то произнес, но я не разобрала, что он сказал. Послышался шелест крыльев. Моя голова беспомощно упала на плечо спасителя, и даже страх перед зловещим крылатым незнакомцем не помог вырваться из нахлынувшего беспамятства.

* * *

Сначала всполохи огня я приняла за солнце.

Свет прорезал темноту, согревая и даря покой. За границей этого света стояла глубокая, непроницаемая тьма, и я терялась в ней, тянулась к солнцу, но никак не могла приблизиться.

С трудом выбравшись из липкого, тяжелого сна, я почувствовала во всем теле дикую слабость. В затылке пульсировала тупая боль, веки потяжелели, а перед глазами стоял мутный туман.

Я лежала без одежды, под мягким толстым одеялом. Бархатные занавеси закрывали кровать пологом с трех сторон, а со стороны камина были отдернуты.

Положив гудящую голову на подушку, я почувствовала легкий, чуть терпкий мужской запах.

И тут же вспомнила о сильных руках и черных крыльях… А еще о том неуловимом моменте, когда губы мужчины коснулись моих губ…

Или этого уже не было?

В следующий раз я проснулась ночью, когда опять зажгли камин. Возле него стояло высокое кресло, и я разглядела силуэт мужчины, но его лицо скрывала густая тень.

Я попыталась сесть, но застонала от боли и слабости. Высокая черная фигура поднялась с кресла. Мужчина подошел ко мне, и причудливая крылатая тень скользнула по стене. Я не видела его лица в плотной темноте, зато его пальцы походили на когтистые лапы орла.

Я попыталась отстраниться, но вместо этого снова провалилась в беспамятство.

В лихорадке я иногда чувствовала, как чьи-то руки прикасаются к моей горячей коже мокрой прохладной тканью, даря короткое облегчение. Когда же я дрожала от холода, кто-то заботливо укрывал меня поплотнее толстым одеялом.

Меня не отпускала дрожь. От мучительного жара я переходила к ужасному ознобу. И в этой бесконечной карусели испытаний неизменным оставалось только крылатое чудовище без лица, которое подходило и садилось на край моей постели. Оно внимательно смотрело на меня глазами, в которых пылали красные огоньки, и поило прохладной водой. Но когда наклонялось ниже, я отшатывалась в неконтролируемом страхе.

Эти же крепкие руки брали меня за плечи и настойчиво подносили к губам чашку горячего бульона, а хриплый шепот приказывал пить. Чьи-то глаза следили за мной, ожидая, когда лихорадка уймется.

А я боялась даже думать, какую цену запросит чудовище за свою заботу.

Утром я медленно открыла глаза. Полог кровати со всех сторон были отдернут и привязан к массивным деревянным колоннам. Солнечный свет заливал комнату. А я пришла к неутешительному выводу, что мои мысли всё еще путаются. Я до сих пор не понимала, где нахожусь.

– Вот и проснулась наша лэрри, – вдруг откуда-то сбоку раздался грудной женский голос.

Лэрри? Что это?

– Я… М-ме…

Я попыталась поправить женщину, но из-за пересохшего горла не могла выговорить ни слова.

– Сейчас-сейчас, принесу воды.

И я наконец увидела говорившую со мной женщину. Та была в возрасте, немного полновата, с чепцом служанки на голове. Одета в длинное коричневое платье, подпоясанное серым фартуком.

Такие наряды я видела только на страницах исторических романов.

Неужели галлюцинации еще не закончились?

Я прикрыла глаза и лежала до момента, когда женщина вернулась и поднесла к моим губам странную чашку с водой.

Приподнявшись на локтях, я подождала, пока комната перестанет кружиться перед глазами, и села, подложив под спину подушку. На мне был шелковый халат и совершенно ничего под ним.

От ощущения собственной наготы я несколько смутилась, вспоминая путаные видения с черной крылатой фигурой на фоне огня и невнятные приказы, произносимые шепотом.

Где я? Что со мной произошло?

Женщина, которая напоила меня и потом вышла, снова вернулась. В руках она несла накрытый салфеткой поднос.

– Хорошо, что вы пришли в себя, лэрри! Хозяин ждал, что жар к утру спадет и вы почувствуете себя лучше. Поправляйтесь, лэрри, – с улыбкой закончила она.

– Хозяин? – я решила, что ослышалась.

– Да. Лэрд Латагейн.

Женщина поставила поднос на кровать и сняла салфетку. Из всех невероятностей, которые в последнее время происходили со мной, чашка с бульоном казалась самой нормальной.

– Меня звать Бони. Лэрри, как ваше имя? Я просила Верда узнать в городе про вас, но он еще не вернулся.

Мое любопытство пересилило голод.

– А где я?

– Так ведь в родовом замке фениксов Лата, лэрри, – теперь и женщина казалась удивленной. – А вы не знали, что пересекли земли лэрда?

– Я упала… ушиблась головой. Не помню, как оказалась здесь.

– Так ведь хозяин вас сюда доставил. Он как раз возвращался с охоты, когда собаки свернули и кинулись к вам.

Я неуверенно уточнила:

– С охоты? Вы уверены? Он охотился в городе?

– О нет, лэрри. Какая же охота в городе? Хозяин уже неделю объезжает свои приграничные владения. Разбойники вот уже несколько лет на перевале нападают, никто не может призвать их к порядку. А по мне, так поймать и повесить их надобно!

Я почувствовала, как у меня снова закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота.

Перевал? Разбойники? Охота? Что за бред?!

– Бона…

– Бони, лэрри, – с готовностью поправила меня женщина.

Я извинилась и договорила:

– Бони, мне плохо… Мутит… Нет ли у вас…

Не успела я закончить, как Бони сразу же убрала поднос и отошла к низкому столику у стены.

– Сейчас-сейчас, разведу для вас капельки. Хозяин сказал давать вам, если станет худо. Пейте.

У меня не было повода не доверять женщине. А после разведенных в чашке капель я уснула.

В следующее свое пробуждение я не спешила открывать глаза или сразу же садиться. В комнате я была не одна. И разговор Бони с неизвестным мне мужчиной был крайне любопытным.

– А я тебе и говорю, дочь градоначальника она. Сбежала из дому… В таверне много чего про нее наслушался.

– Нашел где сплетни собирать! – ахнула Бони. – А от чего сбежала, выведал?

Все же любопытство женщины оказалось сильнее способа добычи новостей.

– Так замуж градоначальник ее пристраивал. У него с монетами туго, а она одаренная. Не шибко, но по-бытовому магичит. Так он ей уже седьмого жениха сватает, а все не угодит. А девки-то нынче капризные. То больно жених жирный, то старый, то в бородавках. Вот и последний жених ей не понравился. Говорят, сбежала, чтобы за местного гробовщика не выходить.

– И правильно. Он уже трех жен похоронил, так видано ли к молодой девчонке пристраиваться?

Я слышала возмущение в голосе Бони, а сама хмурилась, пытаясь связать сплетни с собственной биографией.

Они категорически не укладывались в голове.

Уж что-что, а замуж я не собиралась, дочерью градоначальника не была и никуда не сбегала. Разве что очень спешила домой и поскользнулась в подворотне.

А потом собаки… И лес. И черный конь…

– Вот только… как бы это нашему хозяину худом не обернулось, – огорченно протянула Бони.

– Хозяин наш совсем не при делах. Чего ты впутываешь его, женщина?

– То-то и оно, что ни при чем, да вот молодая, хорошенькая лэрри три дня как без сопровождения проживает в его доме.

– Ах ты ж… Так ведь градоначальник может заставить хозяина жениться на ней! Чтобы честь ее восстановить, – почти вскричал мужчина.

– Тише ты! – тут же цыкнула на него Бони. – О том и речь. Не нужна нам огласка. А вдруг это план такой хитрый. Понимаешь?

– Теперь-то понимаю, да только не ровня она ему. Откажет хозяин, делов-то. Правда… В таверне поговаривают, что она магичка. Так, по-скромному, но чего-то умеет.

– Час от часу не легче, – тяжело вздохнула Бони. – Магичке, может, и не откажет… А вот на проделки пьянчуги-градоначальника уж очень похоже… Возвращать ее надо. Я поговорю с хозяином.

Я слабо застонала, силясь понять, в какой неприятной ситуации оказалась. Меня еще и к какому-то отцу-пьянице вернуть хотят?

– Ой, лэрри просыпается. Все, уходи. Иди, Верд, на кухне тебя ждет горячий наваристый суп и половина краюхи. Поешь, пока хозяин тебя снова куда не услал.

– Куда он меня ушлет, коли сам еще не явился? – хмыкнул тот самый Верд. – Я ему еще доложить должен про беглянку.

– Ты дождись меня на кухне. Я тоже узнать до конца хочу. Ну, ступай…

Бонни вышла проводить Верда, но вскоре вернулась.

Я неуверенно заворочалась, потом приподняла голову. Она все еще кружилась, но уже не так сильно. Я еще чувствовала сильную слабость, но больше от голода, чем от удара.

– Где я? Это спальня хозяина? – спросила у подоспевшей Бони.

– Да, лэрри. – Она тут же налила в чашку чай и поставила передо мной на поднос. – Он вернулся в замок совсем недавно, большинство комнат еще закрыты и не убраны. Да из слуг при нем только я да Верд. Я по хозяйству и на кухне. А Верд по двору поручения делает и за лошадьми смотрит.

– А вчера хозяин ездил на охоту? – продолжала спрашивать я.

Бони нахмурилась.

– Нет, лэрри. Вчера он был в доме, подменял меня. Не весь день, но то время, пока я готовила и отдыхала.

Мысли все еще путались, но страшная догадка всё же достигла моего сознания. Я сжала дрожащими руками чашку и спросила:

– Я долго здесь лежу?

– Третий день, лэрри.

Три дня? И меня никто не хватился?!

– Хозяин сказал, что вы больны, лэрри, но как только поправитесь, мы сразу проводим вас домой.

– Да, – пробормотала я, – больна и ничего не помню…

Кажется, лучше и не вспоминать. Буду до последнего валить все на потерю памяти, потому что если меня еще попросят помагичить… Господи, что за дурдом? За что мне это?

– Вас съедал жар, а памяти лишились из-за удара головой, бедняжка. – Бони придвинула стул к кровати и села. – Но я вам расскажу все, что успела узнать, лэрри.

– Я буду вам очень признательна, – поблагодарила я, потому что от неопределенности меня каждый раз трясло и накатывала безотчётная паника.

– С чего же начать?.. Фьёриг основал…

– П… п… простите? – перебила я. – Форик? Что это? Заведение? Больница?

Бони настороженно покосилась на меня, потом покачала головой.

– Бедняжка, как же сильно вы ударились, лэрри. Фьёриг – наш приграничный город, где проживаете вы с вашим отцом, градоначальником Фланном Руадом. Как говорит Верд, вы сбежали из дома… Хотя, на мой взгляд, это очень безответственно, лэрри.

Я молчала, не забывая делать вид, что пью чай. Глотать я не могла, боялась поперхнуться от изумления. А Бони продолжала:

– Хорошо, что в тот день хозяин…

– Напомните, как его зовут?

Женщина неодобрительно нахмурилась:

– Лэрд Латагейн, Айдхан гир Латагейн, глава рода фениксов Лата.

И все же я поперхнулась, закашлялась. Бони забрала у меня из рук чашку и аккуратно поддержала.

– Фениксов? – переспросила я, как только смогла отдышаться. – Почему не драконов?

– Потому что драконы – королевская семья. А фениксы всегда были правым крылом Короля. Лучшими воинами. Им и определили охранять границу у непроходимых гор.

Бони замолчала, задумавшись, а я снова полулегла на подушки, чтобы голова не кружилась так сильно. Нет, это ж надо такое придумать! Фениксы, драконы…

– Было время, когда наше приграничье процветало. Через перевал шли все основные торговые пути. Ах, какие базары и ярмарки тут открывались! Съезжался весь свет королевства, чтобы первыми купить богатые ткани и меха, примерить украшения и кружева. А мы бегали детьми между прилавков и шатров и выпрашивали заморские лакомства…

– А что теперь? – несколько грубо вмешалась я в воспоминания Бони.

– А теперь всех распугала банда разбойников. Через перевал стало опасно добираться, и торговцы предпочитают ездить обходными путями. Город обнищал, бандиты распоясались. А без хозяина земель никто навести порядок не может. Ни смотритель, ни шериф.

Я заслушалась. Вот только для меня история Бони была сказкой, а не реальной жизнью.

– Так почему хозяин… ваш лэрд не поймает бандитов?

Бони поджала губы и покачала головой:

– Для того здоровье нужно. И силы. А после покушения у хозяина остались только титул и маска. Не может наш феникс больше взлететь, лэрри. Потому и прячется. Но придет время!..

Бони не договорила, потом резко подскочила и убрала стол.

– Что это я разболталась? Я же вас даже не покормила. Сейчас сбегаю на кухню, подогрею для вас суп и вернусь.

Она ушла, а я осторожно сползла с постели, встала на холодный каменный пол.

Господи, каменный! Настоящий отшлифованный камень. Не мрамор, не имитация под плитку, что я как-то могла бы себе ещё объяснить. Например, что провела ночь в музее… Или в общине отшельников, которые за натуральное хозяйство и на охоту выезжают на конях со сворой породистых собак.

Логика трещала по швам, а я, поджимая пальцы на ногах от холода, подошла к окну. Я очень надеялась, что увижу привычные верхушки небоскребов где-нибудь вдалеке.

И я увидела верхушки… Гор.

Какие-то неестественно острые шпили пронзали серое тяжелое небо. И нигде никакого намека на близость цивилизации. Никаких фуникулеров, подъемников, ни развевающихся флагов покоренной вершины. Да и можно ли забраться на такие острющие, почти отвесные скалы, которые выглядят как зубы дракона?

Сзади раздался низкий мужской голос:

– Любуетесь на Зубы дракона?

Я отскочила от окна и резко развернулась к беззвучно вошедшему мужчине. Но крика не сдержала.

Посередине комнаты стоял высокий темный незнакомец в тяжелом, запахнутом черном плаще и в кожаной, наглухо закрывающей лицо маске.

В первое мгновение он показался мне человеком без лица вовсе.

Пока я приходила в себя, мужчина тщательно осматривал меня с головы до ног. Я кожей чувствовала на себе его взгляд, словно стояла перед ним абсолютно голая. Но я и была, по сути, почти голая – в одном тонком халате!

И тут до меня дошло, что я стою перед мужчиной напротив окна, и он прекрасно видит каждый сантиметр моего тела, подчеркнутого сзади светом солнечных лучей.

От стыда я почувствовала, как заалели уши. Я опустила взгляд и мысленно застонала, видя, что от холода даже халат мало что скрывает.

– Бони подберет вам платье, лэрри Руад, – произнес мужчина низким глухим голосом, от которого в моем теле все завибрировало, и резко вышел из спальни.

Мне принесли воду для ванны, а также свежие полотенца и мыло. Я убедила Бони, что чувствую себя лучше и справлюсь со всем сама. Но женщина не ушла, отринув мои невнятные объяснения.

Я очень стеснялась, раздеваясь при посторонних. Ноги еле держали, но я упорно добралась до ванны. И только когда опустилась в воду, поняла, что переоценила свои силы.

– Все? Лэрри выдохлась? Теперь старая Бони может помыть госпожу? – ехидничала женщина, забирая у меня из рук мочалку и обильно натирая ее мылом.

Я расслабилась, прикрыла глаза и отдалась ее умелым рукам, проворно омывающим мое тело.

Ванна освежила, но когда Бони вытирала меня полотенцем, я поймала странное ощущение, что помню такие же касания. Вот только тогда меня вытирали совсем другие руки… Не Бони. От этого воспоминания по спине пробежали мурашки. Но все было так смутно, что я не могла бы утверждать, было ли что-то на самом деле.

Отогнав от себя смутные видения из ночных кошмаров, я надела чистую сорочку и принесенное Бони тускло-зеленое платье, старое, но из тонкой дорогой ткани. Платье явно отличалось от нарядов Бони не только фасоном, но и размером.

– Сейчас расчешем ваши волосы, Триса…

Я вздрогнула и обернулась к женщине:

– Как вы меня назвали?

– Бедняжка, вы даже имени своего не помните? Вы – Триса Руад, дочь градоначальника. Я уже говорила.

Она посадила меня перед зеркалом, которое я до этого не замечала в этой комнате. И тогда правда стала очевидна.

Да… Теперь я определенно некая Триса Руад. Мы схожи внешне, но черты ее лица всё же более утонченные. Кожа белее, отчего на носу и щеках проступали милые веснушки. Губы пухлые, но из-за худобы и бледности казались большими и ярко-алыми. И если я носила стрижку, то Триса отрастила волосы по самый пояс.

– Расчешем и заберем в косу. Причесок я делать не обучена, – пробормотала Бони скорее себе под нос, чем для меня, и взялась за гребень.

Распутывание моих волос заняло продолжительное время, за которое Бони поведала мне историю предательства своего хозяина, главы рода фениксов.

– После того как девять лет назад сгорело левое крыло замка, все слуги перешли на службу к геру Латарну. Переехали в столицу, устроились в их столичной резиденции. Знаю, что новый хозяин писал письма Королю, требовал расследования.

– А что случилось с замком?

Бони пожала плечами.

– Разное говорят… Расследования-то так и не случилось. Но ходят слухи, что на замок ночью напали бандиты. Подожгли крыло со стороны конюшен, ворвались в дом, когда сам лэрд выгонял слуг на улицу, спасая их от огня. Ведь лэрд был истинным фениксом, огня не боялся, как и великие драконы. Он не мог сгореть, но сгорел.

– Боже, какой ужас, – прошептала я.

– Другие слухи связывают пожар с проклятием демонов, – понизила голос Бони и даже перестала расчесывать мне волосы. – В том году у младшего сына лэрда проснулся дар. Не истинный, а проклятый. Парнишка обернулся темным фениксом. А темных всегда отдавали на обучение демонам.

– И что же? Его не отдали, и демоны в отместку сожгли замок? – шепотом спросила я.

– Отдали! Что ты! С демонами договориться нельзя. Младшего отдали, да только весь род под проклятие попал. Примета это плохая, когда в роду темный феникс рождается. Говорят, что род после этого гибнет, теряя дар перерождения.

Я и половины из сказанного не поняла, но было ужасно интересно. Словно кто-то пересказывал мне сюжет увлекательной фэнтезийной истории.

– Так и случилось. Проклятие ударило по всей семье в тот же год. В огне сгорел хозяин и его жена с сыном.

– О Боже! – я не могла сдержать крика.

Бони покосилась на меня, но продолжила:

– Все девять лет так и думали, что никто не уцелел, пока в дом Латарнов не явился лэрд Латагейн. Старший сын выжил! В маске, хромой, но, слава Основателям, живой!

– О Бо… – начала я и споткнулась, снова заметив косой взгляд Бони. – Слава Основателям, – повторила за ней, – он спасся!

– Да-да, – удовлетворенно подтвердила Бони, заплетая мне косу. – Покалечен, обезображен, лишен дара, но живой! И мы надеемся, он продолжит славный род Латагейнов.

– Конечно, – кивнула я, непроизвольно вздрагивая и сочувствуя девушке, которая станет его женой.

– Он и велел нам на этой неделе вернуться. Мы выехали из столицы и прибыли накануне утром, как раз перед тем, как вы попали в наш дом. Еще ничего не готово, не прибрано… В доме только одна спальня. Так неловко.

– Он – это лэрд Латагейн? – уточнила я, и Бони подтвердила. – Он из-за меня покинул эту спальню? – спросила я, теряясь, не заставит ли меня лэрд делить с ним постель в ответ за спасенную жизнь.

– Он еще не успел опробовать ее, лэрри, – добродушно хохотнула женщина. – Хозяин только переехал сюда и не выбрал себе спальню, хотя это его комнаты, верно. Тут так все заброшено. Давно никто не жил.

Бони отрешенно посмотрела в окно, потом добавила:

– Но теперь мы останемся здесь навсегда. Так сказал хозяин. Наведем в доме порядок, и он засияет чистотой. Больше бандиты нас не прогонят.

– А лэрд Латагейн в замке? – меня интересовало другое, где сейчас лэрд и как скоро придёт требовать плату за своё гостеприимство.

– Ох нет, лэрри, – покачала головой Бонни. – Хозяин сказал, что его не будет несколько дней. А теперь я отлучусь на кухню, а вы подождите меня здесь, лэрри. Я вижу, что вы утомились и вам не помешает мой волшебный напиток!

Я выждала несколько минут и вышла следом за Бони. Мной двигало исключительно любопытство. Слишком долго я ограничивалась необычными рассказами и стенами одной единственной комнаты.

Может, меня так усердно разыгрывали, что даже сделали искусственный вид из окна?

Но все в этом доме говорило о том, что он долгие годы был заброшен. Со сводчатых потолков свисала плотная паутина, вся мебель находилась под чехлами, покрытыми толстым слоем пыли.

Спустившись по лестнице, я оказалась напротив маленького оконца, из которого виднелась часть горы, словно врезавшаяся в особняк.

Короткий коридор привел меня в большую комнату, где незнакомая молодая женщина усердно скребла жесткой щёткой каменный пол. Возле камина на коленях стоял молодой парень и оттирал застарелую копоть.

Неужели это не розыгрыш? Неужели вся сказка, которую мне рассказывали, правда?

– Прогуливаетесь, лэрри? – раздался сзади голос Бонни, и я вздрогнула, застигнутая ею врасплох. – Чувствуете себя лучше?

– Намного лучше, благодарю.

Бони показала на поднос, уставленный чайником, чашками и блюдцами с угощением, жестом предлагая вернуться в комнату. Я вяло кивнула и поднялась в спальню.

– Это снимет боль и придаст вам сил, – с улыбкой сказала Бони. – К утру вы будете чувствовать себя, словно никогда не болели. А завтра Верд отвезет вас в карете домой.

Я пригубила ароматный напиток нашла его довольно вкусным и выпила всю чашку.

– Мне нет смысла возвращаться домой. Видите ли, – я слегка поежилась, испытывая неудобство от того, что приходится врать, – мы с отцом немного поссорились, и мне бы не хотелось возвращаться.

– Мне очень жаль, лэрри Триса, но мы не можем ослушаться лэрда, – сочувственно проговорила Бони. – Хозяин твердо сказал посадить вас в карету и отвезти домой, прямо к отцу.

– Я понимаю, – тяжело вздохнула я. – У меня совсем нет шанса изменить его решение?

– Нет, лэрри. До отъезда вы не сможете увидеться с ним…

Я повертела в руках чашку.

– А повременить с отъездом можем? Я бы хотела дождаться лэрда, поговорить с ним и лично поблагодарить.

– Простите, лэрри, но хозяин выразился очень ясно.

После такого ответа в дальнейших просьбах просто не было смысла. Я вернула Бонни пустую чашку и зевнула.

– Вы бы хорошенько выспались. Чай вам в этом поможет. Он многих лечил от бессонницы.

Я свернулась под мягким одеялом, с удивлением обнаруживая, что ноющая боль в мышцах куда-то пропала. Глубоко вздохнула и тут же провалилась в глубокий сон.

Утром меня подняли очень рано. Бони помогла уложить волосы в строгий пучок, принесла мне выстиранные и высушенные вещи, в которых меня доставили в этот замок, и поторопила к выходу.

Холодный резкий ветер гонял обрывки туч по хмурому небу. А я разглядывала большую черную карету, изготовленную явно в прошлом веке и лишенную всякого изящества.

– Это дорожная карета, лэрри Триса. Лэрд сказал, что не стоит привлекать внимание к вашей персоне и намекать, где вы провели последнюю неделю. Это будет небезопасно для вашего будущего.

Бони нервничала и без умолку говорила и говорила о каких-то незначительных мелочах. О том, как хорошо я выгляжу, как она будет рада снова свидеться со мной в городе. Что будет переживать о моей судьбе, но лучше мне позаботиться о себе заранее.

Бони говорила совершенно искренне, и я рискнула спросить совета.

– Что мне сказать отцу? Где я была и почему ничего не помню?

Она обеспокоенно заглянула мне в глаза и взяла за руки.

– Ты очень умненькая и милая девушка, Триса. Нельзя запятнать свою честь даже намеком на позор. Будет лучше, чтобы никто не узнал, что ты была в нашем замке.

– Но…

– Просто не упоминай. Скажи как есть. Ударилась, мол, головой, лежала в горячке, потеряла память. Помогли люди из деревни. А потом посадили на карету и отправили сюда. Маленькая ложь спасет твою честь, лэрри. Поверь мне. Так будет лучше для всех.

Я кивнула.

– До свидания, лэрри, – крикнула Бони с крыльца. – Счастливой встречи и примирения!

Я прильнула к окошку кареты и помахала на прощание рукой.

– Спасибо вам за помощь, Бони! Счастливо оставаться и вам!

– Мне было приятно прислуживать такой прекрасной молодой девушке.

Я кивнула и в последний раз окинула взором особняк.

И замок поразил меня видом раненой птицы.

Он был выточен прямо в суровой, громадной скале. Основное здание замка выдавалась вперед, а по обе стороны раскинулись большие крылья. Вот только левое было совсем черным от копоти и разрушено пожаром и временем.

Замок напоминал подбитого орла с одним крылом. Или нет… Феникса. Поверженного феникса, который все еще надеялся подняться в серое, затянутое тучами небо.

Я с тяжелым вздохом откинулась на жесткую дорожную подушку и плотнее закуталась в плащ. На коленях лежал сверток, переданный мне перед отправлением Бони со словами «это было при вас».

Я развернула бумагу и увидела темную старую книгу с пожелтевшими и местами не сохранившимися страницами.

«Фолиант заклинаний червоточника» – прочитала я и вздрогнула, совершенно точно уловив, что книга имеет отношение к моей магии. Точнее, к магии Трисы.

Между страницами застряла закладка, и я раскрыла жуткую книгу, чтобы прочитать заголовок «Как открыть путь в другой мир». А ниже я увидела приписанные от руки заметки.

Похоже, Триса не хотела останавливаться на изучении бытовой магии, раз практиковала заклинания из фолианта червоточников.

Я захлопнула книгу, неожиданно осознав, что неслучайно попала в этот мир. Это постаралась Триса, случайно или намеренно обменяв нас телами!