Текст книги "Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 3. Время беды"

Но есть некоторые вещи, которые стоит осознать всем нам, кто имеет дело с этим новым типом человечества. Никак не хочу примерять на себя роль Лизаветы Прокофьевны, «вразумляющей» князя Льва Николаича. Но наши «сыновья Павлищева» прекрасно осознают ложность своих притязаний на мораль, у них – новые аксиомы. И они в этой новой реальности органически и хладнокровно жестоки (в нашей системе отсчёта).

Рассмотрим на примерах.

1) В январе 2014-го знакомый, хороший скромный человек, на мои слова о том, что «активисты», поджигающие автобусы и устраивающие средневековый дебош в центре столицы, требуют убрать из города милицию, без секундного замешательства сказал, что надо убрать. Когда уже во время войны на Донбассе до знакомых удавалось в каких-то нанокапсулах на наносекунды донести мысль, что если бы российские регулярные войска собирались «завтра бомбить меня в Киеве», то это «завтра» наступило бы полгода-год назад, они отступали на заранее подготовленные позиции в виде фраз: «А зачем они помогают оружием, советниками? Если бы они К НАМ не лезли, всё бы уже закончилось». Поверьте, я долго пыталась нащупать дно, но снизу стучали. Поэтому совершенно уверена – никаких моральных отягощений на нас эта фраза не накладывает. Потому что поведи мы себя так, как велит мораль (на то и расчёт), всё окончится, как у Януковича, поддавшегося на то же шулерство. И из предсказуемости нашего поведения просто извлекут возможность кровавого террора. И я ни грамма не верю, что Штайнмайер, подписавшийся гарантом под легитимацией захвата власти в европейском государстве, стал моральнее. Я настолько аморальна, что вижу в смене его позиции ситуативный меркантильный (видимо, не личный, а партийный) интерес. И в глубоко эшелонированной СМИ «позиции» («я смотрю телевизор потому что я должна знать, что я думаю»), которая несовершенна только в том, что не имеет нюансировки, оттенков у самых разных слоёв населения, вы прекрасно узнаете краеугольные камни. И когда на российском ток-шоу украинская журналистка не смотрит кадры страданий людей на Донбассе, поясняя, что они не способствуют миру (какая связь?), и говоря, что Россия должна перестать помогать Донбассу, восстановить контроль украинских военных на границе, она имеет в виду то, что вам страшно представить – что Украине должны позволить удавить Донбасс. Это как супруг, держащий петлю на шее жены, выгоняет прибежавших на шум соседей словами: «Сами разберёмся».

2) Про «оттяпали наш кусок земли» в отношении Крыма тоже говорят, отступая по одинаковым, не подозревающим о существовании друг друга, ступенькам. Как иначе назвать: «крымчане хотели жить в Украине, Россия насильно захватила» – «а воду мы им перекрыли, потому что они – предатели» – «нечего было вмешиваться России, мы бы сами разобрались». О том, что разобрались бы либо поставив окончательно на колени, как львовский «Беркут», либо кровавым террором, можно даже не сомневаться. И самое главное сожаление о Крыме – что легко отпустили. Это гложет и не даёт спать. Я не вижу вообще никакого государственного подхода в отношении этого вопроса. Только какая-то мелкая злоба. При том, что я всегда прекрасно понимала, как нам достался Крым, и что мы имеем право на него только пока ценим это (вообще, не устану повторять свою теорию, что в современном мире государства могут сохраняться только в границах, в которых люди толерантны друг к другу), мне неприятны некоторые моменты в отношении его перехода под российскую юрисдикцию. Это, конечно, несопоставимо с нынешней трагедией, но зачем россияне с упоением повторяют байки о том, что каким Украина его получила, таким и отдала? При Януковиче по всему государству стали массово капитально ремонтировать дороги. Как минимум, Симферополь-Алушта, но и другие населённые пункты были связаны новым полотном. Алуштинская набережная радовала глаз и была серьёзным для нас капиталовложением. А чего стоят только «вышки Бойко», за которые и Бойко, и Януковича не оплевал только ленивый «патриот». Россия хотела взять их в аренду, на что получила вполне ожидаемый ответ, что не для того их покупали и тащили из Кореи. Теперь они отошли как приданое и даже не обсуждаются, как и газ в газохранилищах Крыма. А знаменитые клюевские гектары солнечных электростанций? Это только из самого свежего, да и то не всё. И это было сделано в условиях, когда надо было погашать взятые Тимошенко кредиты под обязательства «реформ», которые МВФ реализовал только при нынешних. Я понимаю, что вести диалог о справедливом «делении имущества при разводе» сейчас в Украине совершенно не с кем. Да и странно было бы после транспортной и водной блокады. Но зачем хаять-то? Если вы правы в главном, не лгите, как бы заманчиво не выглядело, в мелочах. И, между прочим, наши социальные стандарты перед майданом выглядели ничуть не хуже российских, несмотря на то, что мы – импортёры углеводородов, а не экспортёры. Шкала зарплат-цен у нас смещена, потому и выгодно украинцам в России заробитчанствовать, но не от нищеты крымчане отчалили. Это очень опасно – примитивизировать объяснения. И мне неприятно, когда мелкие люди так мелко это объясняют. Я много общалась с крымчанами до 2014 года и, думаю, хорошо представляю то облегчение, когда для них стало возможным перестать обманывать себя, о чём им даже в голову не приходило мечтать. Вот вам и к вопросу о роли личности в истории.

3) Абсолютно все (от базарных торговцев до высоких чинов влиятельных держав) начинают отсчёт событий с марта 2014, а не с декабря 2013. Т. е., майдан с переворотом – отдельно, а уход Крыма и война на Донбассе – совершенно из другого смыслового ряда.

4) Наши соотечественники усвоили критерий оценки «свой-чужой», выражающийся в фразе: «А ты любишь Украину?» Есть ещё вариация: «А ты патриот Украины?» Эти магические, по их мнению, фразы должны заставить «одуматься» любого – от недоумевающего киевлянина до Мозгового или Ходаковского. Доброволец-дончанин Камиль, рассказывающий, что на майдан его привело «избиение детей», говорит, что родился в Украине, как и его родители, что воевал в украинской армии («рождённому в Украине» лет 50 и воевал он в Афганистане, и присягу давал другой стране, которая отпустила без единого выстрела и упрёка, когда кое-кто решил, что пилить общественное выгоднее на независимой территории). Да, 23 года – немалый срок. Рациональные люди (немайдановского склада) предпочитают инерционность системы даже если им мерещатся более выгодные состояния. Потому и реализовалась модель постепенного закручивания гаек в Украине. И племя младое теперь совсем незнакомо нам ментально, зачастую. А мы были, наверное, гораздо большими патриотами, нежели нынешние, узурпировавшие это понятие, когда полтора года назад просили не раскачивать изнутри лодку, находящуюся в бурном море.

Подменяя понятия, точку отсчёта войны или патриотизма, изменяя шкалу ценностей наши оппоненты весьма натренированы «работать со своих позиций» (как в афоризме про «не спорьте с дураком – он стащит дискуссию на свой уровень, а там задавит опытом»). Выход один – сначала уточнить понятия и синхронизировать события, а потом уже вступать в дискуссию. По поводу того, «а зачем оно нам надо?» Да, неблагодарное это дело, разгребать авгиевы конюшни. Но выход какой? Либо ответка в стиле «око за око», либо пытаться сводить базы.

Я не призываю противостоять безумию согласно поговорке «С волками жить – по-волчьи выть». Тут, скорее, рекомендации, как понимать пациента.

* * *

Но Майдан 2014 отличается от Майдана 2004 тем, что в нем, помимо того, первого поколения «человеческой пыли», оставшегося после краха советского проекта – участвовало и совершенно новое поколение. Дети новых пауперов – уже родившиеся в Украине, не ходившие ни в советский детский сад ни в советскую школу – как выразился один из журналистов «не имеющие дурного советского багажа в голове». Эта молодежь – в отличие от позднесоветского «охлоса» не труслива – и они сделали события кровавыми.

Это полностью потерянное поколение. Поколение, которому «что такое хорошо и что такое плохо» – не объяснили ни в садике, ни в школе, ни отец, то ли сбухавшийся, то ли работающий на чужбине. Объяснили им либо криминальные авторитеты, либо политические активисты, либо кореша по футбольной тусовке, либо вербовщики шовинистических и неонацистских организаций…

С.Г. Кара-Мурза – как-то высказал предположение, что при определенных обстоятельствах мы можем иметь дело со скачкообразным развитием общества, когда преемственность поколений нарушается, и раз в десять-пятнадцать лет на авансцену общественной и политической жизни выходит не просто новое поколение, а совершенно другой народ, со своим специфическим видением мира, понятиями добра и зла, табу, социальными навыками и всем прочим, что отличает один народ от другого народа. По-видимому – здесь Сергей Георгиевич прав. Крах идеологии, отсутствие воспитания, как в детском саду-школе, так и со стороны занятых выживанием родителей, массированные медийные атаки, направленные на «формирование украинцев» (Украину мы построили, теперь осталось построить украинцев) – привели к тому, что родившееся в независимой Украине поколение имеет очень слабую преемственность с родителями. Это новый народ с совершенно отличной от отцовской этикой, моралью, способностью к сопереживанию. У нового народа, что силой захватил власть – откровение вызывает тот простой факт, что в Луганске живут люди. То есть – они подвергают сомнению даже это и им специально надо объяснять, что в обстреливаемом ими Луганске живут люди, они без «допомоги» этого сами не понимают. И я хочу заметить – большой ошибкой будет делить Украину на русскую и украинскую – это деление давно ложно, в перехватах «киборги» с Донецкого аэропорта практически все говорили на русском. Раздел тут намного более глубокий – есть те, кому даже не приходит в голову сомневаться, что в Донецке и Луганске живут люди, и те, кому это надо специально объяснять и доказывать. И не надо думать, что такой вот «новый народ» народился в Украине, он есть и в Беларуси, и в России и в Грузии. И надо думать, как дальше жить и что делать с этим поколением, которое уже повзрослело и начало действовать.

Что это за поколение?

Это, словами Валентина Распутина – архаровцы.

1. Это поколение, которое не то что не видело войны – оно ее видело, но на экране монитора, когда играло в бродилки – стрелялки. Помню, какой смех вызвало воинственное заявление каких-то украинских реконструкторов – о том, что мы уже много лет играем в пейнтбол, в софтбол (военные игры с использованием стреляющих шариками или шарами с краской копий оружия) и мы порвем любой русский спецназ. Все поржали – но ведь они действительно так думали! И начали действовать именно из этих соображений. Воевать начали! Еще помню, у нас один придурок в форуме написал – очередь из восьми-десяти шариков (из софтбольного автомата) примерно равна двум-трем выстрелам из настоящего. Опять все поржали, а один из модераторов форума даже утащил это высказывание к себе на аватар – но ведь кто-то действительно так думает! И не просто думает – а действует исходя из этих рассуждений! Эти ребята – не теряли не пришедших с войны отцов, не видели калек – однако, страха перед войной как перед неведомым – у них тоже нет! И вбитого в подкорку советского «мы за мир» – тоже нет. Войнушка, которую они развязали – представляется им чем-то вроде – бродилки-стрелялки, и розовые очки спадают только когда ты реально теряешь друга или лишаешься ноги и остаток жизни доживаешь инвалидом. Вот тогда – понимание приходит, но уже поздно.

2. Это поколение, в котором полностью девальвировалось понятие ценности и обязательности труда. Ключевое отличие от Запада – на Западе все-таки трудовая этика сохранилась, они не проходили через девяностые. Общее понимание – кто работает тот лох. Это поколение – предпочитает перебиваться случайными заработками, «калымить», набирать и не отдавать кредиты. Короче, полная безответственность. Молодые белорусы, украинцы – массово едут в Швецию, подавать на беженца, там воруют. За шесть месяцев можно наворовать на квартиру. Подробнее – здесь.

http://rusrep.ru/article/2014/01/15/v-poiskah-pozitiva/

Русские кстати тоже есть, но намного меньше. Суть одна – воровать лучше, чем работать. У нас – не помню, кто-то из исследователей, проводя исследования трудовой мотивации, вывела новый тип работников – «кроссоверы». Это те, кто выбирает несложные для освоения профессии – продавец, мерчендайзер, торговый агент, сотрудник на ресепшене, таксист, не предпринимает никаких усилий, чтобы овладеть профессиональным мастерством, быстро меняет и профессии (такие же несложные), и работодателей, без проблем работодателя обворовывает. Это тоже – новое поколение «архаровцев», они пропускают важнейший элемент социализации – профессию и трудовой коллектив. Понятно, что при социальной нестабильности им сорваться с места и поехать, что на Майдан, что в зону АТО – проблем нет. И взывать к ним в поисках какой-то морали и нравственности не более умно, чем говорить со стеной. У них ни морали, ни нравственности нет по определению, для них, что работодателя обворовать, что в зоне АТО мародерствовать, что расстреливать – все едино.

3. Это поколение, которое полностью оторвано от всех предыдущих. Родители для них – лохи, просравшие свою страну и не сумевшие устроиться в новой, горбатящиеся за копейки – кстати, определение верно, по крайней мере, частично. Понятия «Родина» для них не существует, потому что все механизмы социализации, существовавшие со времен СССР, разрушены – пионерии и комсомола нет, школы озабочены как натаскать на сдачу ЕГЭ, высшее образование деградировало и девальвировалось, про труд я уже писал. Они не раз бывали в странах ЕС, для них это дешево – причем такие страны как Польша ведут сознательную политику по их привлечению, выдают «карты поляка». Хотя если вглядываться в суть, тот, кто получил карту поляка – изменник Родине, вне зависимости от того, для чего он ее получил – отучиться там, в Польше или работать.

4. Это поколение, которое не боится вступать в открытые конфликты со всеми – с властью, с другими частями общества, при необходимости применяя и насилие. Есть понимание того, что за это – ничего не будет.

Немалую роль в этом сыграло отсутствие физических наказаний в детстве. Те, кто сам не переживал боль от порки, как результат собственных провинностей – просто не могут себе представить, что такое боль. Что если ты бросаешь камень или бутылку с коктейлем Молотова в беркутовца – то он живой человек и ему больно. И что если ты сидишь в танке и бьешь прямой наводкой по жилым кварталам – то там, в городе, тоже люди, и им больно и страшно. Архаровцы – не сопоставляют все это с собой, они лишены способности переживать чужую боль как свою. Отсюда же – моментально, на первых годах, на первых месяцах войны проявившиеся случаи дикой, необъяснимой жестокости к пленным, к мирному населению, случаи расстрелов, в том числе массовых. Действия архаровцев – бандеровцев – по бессмысленной жестокости видимо превосходят даже действия фашистов. Корни этого – я описал выше.

5. Это поколение, которое родилось и выросло практически без страданий, которому родители с детства пихали в рот все самое вкусное, которое не работало с десяти лет – и для которого оказались чуждыми такие понятия, как совесть, жалость, человечность. Для украинцев например – это дошло до того, что надо объяснять: в Донбассе живут не ватники, не колорады – а все-таки люди. Практически стопроцентная военная безопасность на протяжении трех поколений – создало ложное ощущение неуязвимости, и сейчас те, кто орут, требуя стереть Донбасс с лица земли, даже в подкорке не держат, что может, например, быть бомбежка Киева или Днепропетровска. Если им об этом сказать – у них шок, выражаемый очень простой фразой – а нас то за что?! Полностью девальвирована ценность мира, это уже и в нашей стране ярко выражено – борьба за мир ассоциируется с концом восьмидесятых, и тем, что за этим последовало.

Вот таково – появившееся на свет поколение архаровцев. Оно уже есть, и оно действует – Украина в пламени гражданской войны. Как попадают в плен – все сразу становятся мобилизованными, только водили машину, ни в кого не стреляли. Но кто-то ведь долбает Градами, Ураганами, дальнобойной артиллерией, и пока один долбает – десять других человек: кто-то злобно воет в социальных сетях, кто-то «допомогает фронту», отчетливо понимая, что идет не великая отечественная, а гражданская война (думаю, большинство это все-таки понимает, хоть и не показывает этого), кто-то – вносит свой вклад каким-то другим образом. Например, кто пишет на объявлениях аренды «Донецким и луганским не беспокоить»? И о какой «Едынойкраине» в этом случае можно говорить.

Эти люди – молодые, опасные – уже здесь. Они действуют в реальности, убивают людей на Донбассе. Они обмениваются опытом и вовлекают все новых и новых людей. Они своим примером показывают дорогу к власти сверстникам в России, Беларуси, Грузии, Средней Азии. Они готовы выезжать в другие страны и распространять заразу там. Прошедший год в Украине показал – их ничего не останавливает, ни собственные жертвы, ни жертвы среди гражданских, ни крах экономики, ни мольбы женщин, детей, старух – они глухи, и остаются таковыми уже год. Поверьте – я внимательно наблюдаю за Украиной – год прошел, обстановка все хуже и хуже, и на фронте и в тылу – а осознания нет никак нет. Нет ни осознания, ни переживания, ни покаяния – ничего подобного. Мы ждем от них этого – но этого нет. Объяснение одно – значит, чего-то, что есть у нас – у них нет по определению (например, совести и способности к сопереживанию), и ждать, что эти механизмы включатся бессмысленно. Настает пора, когда нам пора понять, с чем мы имеем дело и что нам предпринимать. А предпринимать надо, пока не поздно. Украина уже горит – и пламя пожара может перекинуться на соседние дома. Ждать, что в отморозки – соседи сами потушатся – как минимум глупо. А то и преступно.

2013. Перед катастрофой

2013 год – последний год перед общенациональной катастрофой. Последний год мира.

Этот год – многим запомнился как самый благополучный и сытый год в истории… впрочем, точно так же мы сейчас отсчитываем историю России то от 1990 года, когда началась социальная война, то даже от 1913 года – последнего мирного года перед кровавой чередой войн и революций. До каких-то ТЕХ показателей – мы не добрались и до сих пор.

Несмотря на приведенные выше «первые ласточки» – большинство украинцев до последнего не верили в беду. Да и к чему? Доллар стоит как вкопанный, на восьми, уровень зарплат – наконец-то порождает хоть какой-то, но средний класс, способный покупать недвижимость и путешествовать по миру. И путешествовали. Лес кранов, толпа машин… да что я говорю. Елена Привен, свидетель всего этого – расскажет куда лучше.

Год назад. Сакральное для украинцев число – 8. Курс доллара. Стоит как вкопанный. То же с ценами. Начало августа – высокий сезон. Крым ломится от отечественных туристов, пляжи заполнены, как мы любим – на 130 %. Самые неудачливые гребут по Азову. Средний класс гуляет по набережной Круазетт, осваивая Лазурный берег, итальянскую Ривьеру и пляжи Каталонии, любители экзотики готовятся на острова – там сезон начнется осенью. Тучные пажити, сочные сады, полки суперов набиты битком, чем душа пожелает. Средний чек неуклонно растет. Очереди к кассам – тоже.

Коррупция кроет страну, как бык овцу – уверенно, нахально, но не без приятности для овцы. Овца тоже берет все, до чего дотянется, но все время недовольна, потому что соседняя овца дотянулась дальше.

Все, в общем, сыты, а некоторые даже балуются деликатесами. Дети массово поступают в вузы – стоимость контрактного обучения никого не пугает. Берут на абордаж юридические и экономические факультеты, ясно понимая, что потом с работой вряд ли срастется. Но высшее образование – фетиш, пусть диплом потом и пылится в коробке с документами.

Несмотря на последовательное, хоть и не обвальное, подорожание бензина, дороги запружены авто, дорогу не перейти. Все привычно ноют, но ездят и исправно покупают новые машинки.

Кафе и рестораны полны народу. Во вторник днем можно и не найти местечка в какой-нибудь модной псевдоитальянской забегаловке. В понедельник вечером можно и получить от ворот поворот в любимом недешевом ресторане.

Страна то и дело восстает на потешных вече, которые вздымают фигляры вроде Яценюка и Кличко, но все понимают, что это игрища, постановки, и сами устроители не верят в их эффективность.

Народ все время ноет – так жить нельзя. Коррупция, сволочь, не дает же жить. На вече выходят студенты – особенно те, кто на первый курс уже приезжает в подаренной папкой бибике, а потом покупает зачеты и экзамены, снисходительно глядя на не таких удачливых преподов. Мелкий и средний бизнес, выезжающий на курорты несколько раз в год, тоже вопит, что так жить нельзя – удушение налогами и проверками задолбало.

Правительство и президента поливают тоннами, ммм, ну, скажем, критики. Многочасовые марафоны ненависти на основных телеканалах, бойкие перья без устали ваяют уничижительные статьи в передовых СМИ. Несмотря на то, что никто из ядовитейших и желчнейших не пострадал ни на миллиметр, журналисты ходят на пресс-конференции президента с масками на передних частях головы и устраивают пошлые флешмобы в защиту свободы слова. Удар по диктофону особо упоротого журика объявляется уничтожением прав, свобод и наступлением черной диктатуры.

Народ в перерывах между нытьем увлеченно пялится в телевизоры, где получает накачку ненавистью и готовится свергать основы.

Тень Саши Стоматолога нависает над страной. Им пугают, как дедом Бабаем, остальные олигархи тем временем тихо куют деньгу, благо гнев народный канализирован куда следует.

Общим местом является жевание темы реформ, все хотят реформ, все умничают о реформах, все мечтают о реформах – не имея ни малейшего представления, в чем, собственно, они состоят. Зато все хорошо представляют результаты – райские кущи. Что-то вроде идеальной вымечтанной Европы, какой ее представляют себе те, кто слаще моркови ничего не едал, но видел того, кто слышал того, кто помнит того, кто читал о том, что кто-то едал и слаще…

Никто не готов начать с себя, машины с патриотическими флажками чешут на красный, пацаны в вышиванках окурки и бутылки по-прежнему бросают на асфальт. Самая большая страна Европы живет в перманентных «мриях» и поисках внешнего врага, на которого в случае чего можно сбросить ответственность за их невыполнение.

В США печется печенье в рамках пятимиллиардного финансирования священного спонтанного народного протеста.

Инфантилизм и преступная мечтательность вкупе с истерическим воодушевлением становится главным трендом внешне спокойной страны. Аннушка уже разлила масло, но на Майдане еще цветут клумбы, а в магазинах Крещатика стоит неумолчный стрекот касс.

Никто и представить не может, чем все закончится. Впрочем, кто-то точно уже представлял…

А вот – свидетельства Аглаи Топоровой

Что именно так раздражало прогрессивную общественность, было совершенно непонятно: гражданские свободы не ущемлялись, деньги платились вовремя, гривна была стабильна, открывались все новые и новые магазины, рестораны, кинотеатры, светская жизнь – насколько она вообще возможна в Киеве – била ключом. Более того, культурная и светская жизнь распространилась и на регионы: в Донецке появился культурный центр «Изоляция», проводивший выставки современного искусства и всякие фестивали, в Харькове открывались модные клубы вроде «Пентхауса», в Одессе, помимо оставшейся еще с советских времен «Юморины», начали проводить международный кинофестиваль, куда привозили самых разных звезд. Справедливости ради стоит отметить, что международных кинофестивалей на Украине вообще проводилось довольно много. Даже город Бердянск не остался без международного кинофорума. В Крыму культурные и светские события происходили практически круглый год. От Ялтинского саммита («Ялтинская европейская стратегия»), организованного по идее и за счет Виктора Пинчука, миллиардера, зятя второго президента Украины Леонида Кучмы, до фестиваля Казантип и сборищ поэтов всех мастей из любых точек постсоветского пространства.

В Крым и Одессу жители украинских столиц вообще ездили в выходные дни как к себе на дачу. Во Львов, впрочем, тоже. При этом нельзя сказать, что кто-то к кому-то враждебно относился. Жители Юго-Востока с удовольствием обедали в фольклорном ресторане «Крыивка», где всячески обыгрывалась бандеровская тематика; выходцы из Львова с не меньшим энтузиазмом выступали на востоке Украины.

Рестораны, недели моды, культурные и светские программы, съемки фильмов и сериалов, в том числе для России, чемпионат Европы по футболу, вопреки опасениям и оппозиционно, и равнодушно настроенных граждан прошедший без каких бы то ни было проблем, свобода прессы и достаточно свободные выборы – казалось бы, живи и радуйся. Тем не менее, идеи «надо валить» и «нельзя больше жить в этой стране» все больше и больше овладевали сердцами вполне успешных и продвинутых людей. И валить им в первую очередь хотелось потому, что очень уж они устали жить рядом с быдлом и жлобами.

И, тем не менее – нельзя было сказать, что на Украине не было проблем – проблемы были, только их старались не замечать. Я попробую описать их, опираясь как на объективные, так и на субъективные свидетельства происходящего.

1. В 2013 году – исполнилось 22 года украинской независимости, то есть возраст почти взрослый. Но все здравомыслящие люди понимали, что Украина как независимое государство – не состоялась.

Вопрос был не в том, что большая часть украинцев в быту говорила на русском. Украина так и не нашла свою нишу в мировом разделении труда. Россия – да, нашла и продолжает находить. Россия – это поставщик природных ресурсов, а в последние годы – все более важный игрок и на рынке продуктов питания. Россия – это та страна, у которой можно купить оружие, если не продают США. Россия – крупнейший потребительский рынок Европы. Украина – потеряла те конкурентные преимущества, которые у нее были в 1991 году (например, крупнейший производитель стали в Европе) и не смогла развить ни один из потенциально прибыльных секторов экономики. К сожалению, единственной отраслью «экономики», в которой Украина заняла лидирующие позиции – это проституция.

2. Из первого вытекало второе – Украина не в силах наладить экспорт из-за объективно завышенного курса гривны – вынуждена была ориентироваться на внутренний потребительский рынок. Но тут сложился замкнутый круг: чтобы потребительский сектор был успешным и развивался – надо поднимать зарплаты работникам, но если поднимать зарплаты – то меньше остается и на техперевооружение и на дивиденды и вообще пропадает смысл вести бизнес в стране. И в Украине и в России назрела девальвация национальной валюты, на которую боялись пойти по политическим соображениям. И там и там – она в конечном итоге случилась, причем обвально – но если Россия извлекла из нее довольно существенную пользу (импортозамещение, рост экспорта), то на Украине она привела к экономической катастрофе, и потенциально – к дефолту.

Короче говоря, Украина жила лучше, чем она могла себе позволить. Олигархи это тоже понимали, и где кидали работников, где тупо вытаскивали все деньги какие можно, меняли на доллары и выводили за рубеж.

3. Украина вступила в скрытый острый конфликт с Россией, и все годы независимости – этот конфликт то угасал, то обострялся. Но все понимали, что пока этот конфликт есть – Украина не сможет стать экономически и политически успешной. Украина имела шанс построить экономику «дополняющего» типа, такую как, к примеру, в Мексике. Но при конфликте с Россией – сделать это было невозможно. И все понимали, что конфликт для Украины не несет ничего хорошего, просто в силу слишком разных весовых категорий сторон.

4. На Украине так и не появилось единой цели, которая объединяла бы и бедных и богатых, и Запад и Восток. Страна была расколота сразу в нескольких, скажем так, проекциях. Бедные – давно плюнули на будущее страны и выезжали трудиться за рубеж, а те, кто оставался – предъявляли требования по зарплате такие «как там», которые богатые не хотели и не могли платить. Богатым нужен был выход на IPO, а бедным – на краковский или московский вокзал. Западу нужен был безвиз с Европой, а Востоку – с Россией. Покатавшись по миру, бедные требовали от элит сделать, так как в Европе или, по крайней мере, в России – а элиты не хотели и не могли. Но «ударом по самолюбию» стала Россия – украинцы ездили туда массово, видели ровные дороги, растущие города, московское метро, новые машины, которые на Украине могут позволить себе только богатые люди. Украинцы понимали, что всего лишь двадцать два года назад мы были единой страной, но теперь Россия живет так, а Украина… хрен знает как. И если в отставании от Европы еще можно найти какие-то отговорки, то в случае с Россией – винить было некого, только самих себя.

5. И наконец, Украина отчетливо сознавала сама себя. Все оборзевшие политики, менты садисты, крупные и мелкие коррупционеры – они жили в обществе и были его частью. Рядом с нахапавшим политиком – жил, например, бизнесмен, который не показывал прибыль и не платил налоги. А в более скромном доме жил обычный украинец, помаленьку обворовывавший работодателя. Но все они понимали, что есть нечто общее, из которого каждый черпает. И все понимали, что если каждый черпает, но никто не наполняет общее – то рано или поздно общее будет исчерпано, и тогда будет такое, о чем лучше и не думать. И вопрос лишь в том, кто успеет выскочить из общего дома, до того как в нем рухнет крыша – а кого завалит.

Потому то и готовили запасные аэродромы и готовились валить…