Текст книги "Врата скорби – 4. Книга четвёртая: Последняя страна"

Но Григорий – только покачал головой

– Все то, о чем ты мне рассказал – все это одно из двух. Или ты пополнял собственный карман, грабя и уподобляясь обычному бандиту. Или ты отбивался, когда на тебя нападали.

Бородач – вскочил на ноги

– Как ты смеешь судить нас, неверный!

Вскочил на ноги и Джасим, крикнув что-то о гостеприимстве – а вот Велехов остался сидеть. Во времена, когда он жил на Востоке и входил в тамошнее войско – он повидал всяких… бандитов, грабителей, налетчиков… всяких. И научился различать людей. Эти – были слабоваты. По любым меркам. Их единственное достоинство – то, что они верят. По-настоящему верят. И это же – их недостаток, один из многих. Потому что бандиты, что с междуречья, что с нагорья – за красивой вуалью веры, за громкими словами и помпезными клятвами – скрывают цинизм, звериную жестокость, лисью хитрость и четкое, кристально ясное понимание своих шкурных интересов, которые не имеют ничего общего с исламом, которых они держатся до последнего и от которых просто так не отступят. Семья, род, племя – вот что их интересует. Они всегда помогут своему, они всегда найдут оправдание кормящему их семьи грабежу и похищению людей – мол, ведем джихад. А эти… похоже, они ничуть не более зрелые, чем те, начитавшиеся книжек студенты…

Нет в них фундамента. Нет опоры на землю, какая есть у матерых бандитов и матерых политических террористов. Есть только гнетущее чувство несправедливости, порывистость юношества и кто-то беспредельно циничный и злобный за ними, кто вооружил их и готовит для какой-то цели. Для какой-то очень серьезной цели.

И потому – Велехов остался сидеть, как это и подобает мужчине, воину, амиру, командиру сильного отряда

– Я смею судить как человек, который собственными руками устранил несправедливость, разгромив тагута на вашей земле, и отняв то, что он собирал не по шариату.

– О чем ты говоришь, неверный?

Новости в горах – распространялись в основном слухами, могли и не знать…

Быстро заговорил Джасим, свидетельствуя о том, что сам видел и в чем сам принимал участие. Бородач немного поостыл

– Наш брат свидетельствует, что ты и в самом деле напал на дом тагута и проявил себя как мужчина и воин и умелый амир. Но разве это дает тебе право говорить, что мы грабители и из числа сидящих2525
  То есть трусы. Именно этим словом в шариате обозначаются трусы.


[Закрыть]? И разве ты не забрал те деньги, которые нашел в том доме? Так чем же ты лучше нас, неверный?

– Тем, что потратил эти деньги на покупку оружия.

Бородач усмехнулся

– И мы немало тратим на это.

– На покупку оружия для того, чтобы атаковать дом тагута и навсегда избавить горы от этого нечестивого и гнусного правителя. Смерть Абу!

Наступила тишина.

– Смерть Абу! – с нажимом повторил Велехов – разве вы не этого хотите? Разве не это – справедливость для тех, чьи жизни под ним и тех, чьи жизни он успел отнять? Смерть нечестивцу, смерть подонку, поправшему человеческие и божьи законы! Смерть!

Бородач смутился. А вот остальные – начали смотреть на него с интересом.

– Или ты не хочешь сражаться?

– В Шук Абдалле много войска – с сомнением сказал бородач – и англизы

– Сиди с сидящими!

– Не говори то, о чем пожалеешь! – окрысился бородач – ты не знаешь, о чем говоришь! Надо уведомить Центральный совет! Мы не имеем права ничего делать без решения Центрального совета! Ничего!

Ага, значит, есть и какой-то координирующий орган. И его название – явно не исламское…

– Уведоми сначала свою совесть – Велехов чувствовал, что выигрывает и дожимал – разве ты не встал для того, чтобы воевать за свой народ? Для кого ты все это делаешь?

– Неверный прав! – сказал кто-то, и это было промежуточной победой.

– … как ты будешь чувствовать себя, если мы пойдем и сделаем то, о чем ты лишь говоришь? Нет слов лучше тех, что произнесены мечом!

– Если хочешь идти – иди. И собаки разорвут твой труп и трупы твоих людей на рыночной площади Шук Абдаллы! У Абу до пяти тысяч людей.

– Я взял крепость, в которой было сто с лишним человек силами двадцати. Сейчас у меня – не меньше двух тысяч.

– Так это был ты…

И Велехов… он заметил то, чему не было никакого объяснения… разумного, по крайней мере. Он заметил, как при упоминании о крепости – у бородача в глазах скользнуло что-то мимолетное… ненависть и страх. И объяснения этому не было – ведь речь шла об общих врагах, верно?

Но времени обдумывать не было.

– Да, это был я. И мои слова получились весомее твоих, ибо были подкреплены силой меча. Когда я вошел на твою землю, у меня было двадцать человек. А сейчас – две тысячи.

Это был намек на то, что люди могут и переходить от одного военачальника – к другому. К более удачливому – от менее удачливого.

– И будет больше, как я объявлю о своих намерениях.

– Какие племена с тобой? – спросил бородач явно чтобы выиграть время…

Велехов коротко перечислил.

– Но вы все знаете, что дело не в оружии, и не в численности армии, хотя и того и другого у меня достаточно, Слава Богу. Вы помните Пророка Мухаммеда – а мы помним Пророка Ису, так уж вышло. Но и ваш народ и мой согласны в одном: главное не сила, главное вера. Вера в правду. Мы идем в бой за правое дело. И ангелы с огненными мечами – будут с нами. Что ты им противопоставишь…

Бородач явно терялся. И те, кто был вместе с ним – уже рвались в бой. А военачальник – не может идти против настроений своей армии, не рискуя проиграть и потерять все.

– Я не скажу тебе ни да, ни нет – сказал бородач – ты неверный, а мы не доверяем неверным. И не имеем дела с неверными. Но я – скажу тебе свое решение до дня битвы.

– И сколько же ты приведешь?

– Много – сказал бородач – нас больше, чем ты думаешь

– Хорошо – сказал Велехов – только поспеши. Не хватало еще, чтобы землю мусульман от угнетателей – освобождали неверные.

– Не говори то, о чем не знаешь – сказал бородач, пытаясь оставить за собой последнее слово. Но оно осталось не за ним…

***

– Ты нажил себе врага, руси – сказал Джасим, когда они шли в обратный путь – Назим коварен и властолюбив.

– Давно он здесь?

– Какая тебе разница, руси?

– Большая. Так давно?

– Три года.

– Кто из вас его знает? Откуда он пришел?

– Из Адена. Его предки родом с гор, но они давно их покинули…

– И что он сделал такого, чтобы вы позволили властвовать над собой? Кроме того, что говорил слова?

Джасим нахмурился и ничего не ответил

– Слова означают справедливость.

– Слова ничего не означают. Если нет действий. Думай своей головой. И думай о том, где позор, и где – слава…

Горы, регион Хадрамаут. Дорога. 02 августа 1949 года

Вторую группу казаков и наемников, по размерам вдвое превосходящую первую – возглавлял старший урядник Петро Кательников. Он вышел в строго противоположную сторону, нежели отряд Велехова – и задача его была совсем другой…

Место, которое нужно было Кательникову – располагалось на стыке трех полунезависимых государств – Бейхана, Вахиди и султаната Верхнего Авлаки – и от этого места до границы с Британской Империей было не более сорока миль по прямой – что ровным счетом ничего не значило, потому что в горах сорок миль можно идти вечность…

Кательников – разделил свой отряд на два, и один из них – пустил одним из немногих существовавших здесь путей прямиком к месту, которое он наметил – а второй, в который включил всех снайперов и поставил над ними Слепцова – бросил по горам, легкими ногами на перехват. Они должны были перейти в княжество Вахиди и вернуться обратно… уже торговой тропой…

Слепцов, с двумя наиболее опытными казаками – снайперами – поспел к месту даже раньше, чем они то планировали. И сейчас, расположив снайперов на склон горы – он ждал караван…

Караван, который он ждал – шел от побережья и принадлежал пирату по имени Шломо. Столь необычное для араба имя объяснялось тем, что арабом он и не был – а был самым настоящим евреем, правда с сильно перемешанной кровью. В отличие от своих предков, которые сильно потрепали нервы еще римским владыкам и грабили испанские галеоны2626
  Евреи постоянно занимались пиратством. Именно от пиратов – пошли евреи в Карибском бассейне. Занимательный факт – в конце 19 века парламент Ямайки не заседал по субботам – столько в нем было евреев. Секретный пиратский язык – так же основывался на давно не применяемом в обиходе арамейском.


[Закрыть] у Кубы – этот вовремя понял, чем грозит морской разбой в эпоху авианосцев и поутих. Из честного морского разбойника – он превратился в торговца, причем торговать предпочитал всем, чем торговать нельзя. Он торговал опиумом с цивилизованными странами, скупая тот, который выращивали в горах и часть из которого отдавали правителю в качестве уплаты податей. Он торговал детьми – в горах рожают много и далеко не всех можно прокормить. Он торговал женщинами – собственно говоря, из-за него и появилось невиданное доселе в горах похищение женщин: их начали похищать только тогда, когда за них стали платить приличные деньги. Он торговал не только горянками – эмиры и шейхи могли заказать у него белую рабыню для себя или своих сыновей – это обходилось ничуть не дороже, чем платить большой выкуп за дочь знатного рода. Он имел контакты с зухерами – сетью еврейских похитителей людей, которая была раскинута от Малороссии до шумных рынков Бейрута и Багдада2727
  Зухеры существовали в реальности и еврейские погромы происходили не просто так, обычно раскрытие притона зухера служило спусковым крючком к погрому всех еврейских заведений в округе. В этой реальности – преступный центр зухеров был уничтожен в 80—82 годах во время польского Великого Рокоша, когда были отменены все права и военные получили право расстреливать на месте. Тогда истребили и зухеров – всю верхушку.


[Закрыть]. Так что имя Шломо – было известно любому деловому человеку, что в порту Адена, что в любой рыбацкой деревушке, что на британской, территории, что на русской. Того, кто украл что-то у Шломо – можно было сразу отпевать.

Караван – должен был встретиться с некоторым количеством гвардейцев и доверенных людей нечестивца Абу с тем, чтобы поменять кое-какие товары на опиум, кат и женщин. После чего стороны, довольные друг другом и совершенной сделкой – должны были разойтись восвояси.

Если бы не одно «но». Те люди, которых посылал на такие дела нечестивый Абу – много болтали. В том числе – и в местах публичных. И о том, что и где должно было

***

Их уже ждали. Несколько человек, все с длинными бородами, двое из них – со странными косичками, в которые они заплели волосы. В небольшом отдалении – виднелись мулы и вторая группа людей, караулящих их. Это погонщики, они тоже вооружены, но их задача – не допустить, чтобы осел или мул упал в пропасть с товаром…

Люди, ожидавшие их – были вооружены. Это были бандиты – но бандиты, имеющие деньги и хороший доступ к черному рынку оружия, в основном аденскому и африканскому, ближайший крупный порт и оружейный рынок находились в Могадишо, в Итальянском Сомали. Известная дыра, немало тайных и темных дел. Поэтому, вооружены они были хорошо – ручной пулемет Бреда, похожий на старый Томпсон из-за дополнительной передней рукоятки, полуавтоматические винтовки германского и итальянского образца, Маузеры. У главаря – на груди красовался короткоствольный пистолет – пулемет Стар с длинным, кривым магазином2828
  Существовали в Испании и США, в Испании под 9*23 Ларго в США под 45 Кольт, 45 Томпсон и 9*25 Винчестер. Тактическая ниша примерно такая же как у современного п/п НК МР-7 или Мини-Узи. В нашем мире – таким был в частности вооружен Джон Диллинджер.


[Закрыть] и передней рукояткой.

Главаря на побережье знали и знали хорошо. Он был известен как Чака – бывший полицейский-дезертир из Британской гонконгской полиции. Жестокостью – он превосходил любого горца.

Но и люди Абу – были не подарок…

По невидимому сигналу – они двинулись навстречу друг другу – по двое, с каждой стороны. Вообще то – если считать честно, со сторон Абу было трое, но поскольку женщину нельзя считать за человека, надо сказать, что все таки было двое. Вместе с Чако – вперед пошел еще один пират, бандит и контрабандист по имени Рашид – турок, дезертир из русского флота, запутавшийся в карточных долгах и стремительно скатившийся вниз до висельника и бандита… или наоборот, быстро поднявшийся по криминальной иерархии, до не последнего человека самого Шломо.

– Ас саламу алейкум… – сказал Чака, когда они приблизились друг к другу и, и провел ладонями по небритым щекам. Он отрекся от веры отцов и сделал обрезание – но принял не ислам, а иудаизм, чтобы быть доверенным лицом Шломо

– Ва алейкум… – коротко ответил Фахри, доверенный человек Абу. Он был мусульманином и не собирался отвечать полным приветствием иудею.2929
  Иудеи приветствовали Пророка (Да благословит его Аллах и приветствует) говоря: «Ассам алейкум йа Мухаммад» (Смерть тебе, о Мухаммад), молясь о том чтобы он умер. И Пророк (Да благословит его Аллах и приветствует) ответил: «Иудеи, говорят „ассам алейкум“, а вы, отвечая им, говорите „ва алейкум“ (И вам)».


[Закрыть]

– Как ты добрался, был ли легок твой путь?

– Хвала Господу…

Какому именно – не уточнялось. Впрочем, наверное, не было более интернационального братства, нежели братства криминальное…

– Что ты привез…

– Посмотри сам…

По знаку доверенного лица Абу – солдат откинул покрывало с женщины, которую он привел «на пробу» – конечно же, взяв самую красивую…

– Один взгляд скажет больше, чем тысячи слов…

Девушка и впрямь была хороша. Лет четырнадцати—пятнадцати – на Востоке это самый возраст для замужества, а в горах и подавно: из-за войн и усобиц многие не доживают и до двадцати пяти – а ведь надо и дать потомство! Нежная, смуглая кожа, совершенно фантастические желтые, даже янтарно-желтые, почти кошачьи глаза…

Чако приблизился, желая рассмотреть.

– Хороша…

Не сдержав себя – и тем самым показав свою слабость – он протянул руку, грубые пальцы защемили кожу на щеке девушки, словно желая проверить, настоящая ли она. Девушка взвизгнула и вцепилась зубами, как смогла – но у тех, кто делал дела в этих горах, кожа была дубленая – не прокусишь…

Фахри шагнул вперед и цепко схватил Чаку за руку.

– Ты не заплатил, а уже протягиваешь руку. Это нехорошо…

Чако – с сожалением убрал руку и солдат – обратно накинул на девушку чадру.

– Сколько у тебя?

– Сегодня шесть… Нежных как пустынная роза, все девственные и только и ждут опытного наездника…

– Этого мало.

– Есть еще хаш.3030
  Гашиш в плитках.


[Закрыть] Совсем свежий, этого года урожая…

– Сколько?

– Три тысячи истилей.3131
  Мера веса на Востоке, 139 граммов.


[Закрыть]

Это было достаточно много. Конечно, не для них, тех, чьи руки простираются до Марселя, Константинополя, Неаполя, Бизерты, Танжера – то есть туда, где найдется немало желающих заплатить за золотой сон. С другой стороны – в прошлом году был большой урожай, цены упали, многие придерживали свой хаш до лучших времен – и сейчас наверняка смешали свежий и хаш прошлогоднего урожая. А хаш не вино – со временем лучше он не становится…

В общем – есть повод поторговаться…

– Этого товара – достаточно у всех…

– Но только у нас – ты можешь найти такой товар как эта роза… – сказал Фахри – а мой господин не терпит неуважения.

– Неуважения? Мы не говорим про уважение. Наше уважение – деньги, которые мы платим. А твой товар – прошлый раз был хуже некуда.

– Но и цена, которую ты за него уплатил – была намного ниже, чем она есть на рынке. Всякий товар имеет свою цену, и разве ты узнал нашу чтобы судить о товаре…

– И сколько ты хочешь?

– По полтора британских соверена за истиль.

– Ха… Да столько он не стоит и в Багдаде.

– Это хороший товар. Самого свежего урожая…

– Свежего? Дай попробовать…

– Ты уже оценил красоту живого товара, кто сказал, что неживой хуже. К тому же – я до сих пор не видел денег…

Чака – с недовольным видом кивнул

– Рашид… принеси мешок…

Здесь, как и в стародавние времена – а во времена царицы Савской здесь торговали рабами, благовониями и благородными смолами, килограмм которых стоил тогда дороже килограмма золота – не признавали бумажных денег, они считались несерьезными. Деньги – признавали только металлические и переносили их либо в кожаных кошелях у пояса либо в больших мешках из кожи или из желчного пузыря животных обшитого грубой тканью. Именно такой мешок – и требовал принести представитель самого опасного пирата в регионе…

Тяжело отдыхиваясь – жители побережья плохо чувствовали себя в горах из-за сухого и разреженного воздуха – Рашид принес мешок. Тяжело плюхнул его на землю, мешок солидно и негромко звякнул. Кроме того – у пиратов был еще товар, заказанный Абу прошлый раз – и цену на него устанавливали они. Но с ним – разберутся потом…

– Наш товар хорош всегда… отрекламировал Чака

Фахри – одарил посланца прибрежных пиратов мрачным взглядом – и присел, чтобы проверить деньги. У него даже был пузырек с кислотой – он учился у англизов и знал, как проверять золото на его подлинность…

В этот момент – началась стрельба…

Солдат – прибывших вместе с Фахри – было больше, чем пиратов раза в полтора – и первый удар пришелся по ним. Выстрелов – четких, хлестких как удар кнута – слышно не было, вместо них – были какие-то глухие, незвучные хлопки. Но – попадала прислуга у выставленного на станок пулемета, и сам пулемет приказал долго жить: пуля высекла искру из ствольной коробки…

– Стреляют! – во весь голос крикнул кто-то

Фахри сидел на корточках – а Чака стоял и Чака – в отличие от Фахри имел пятнадцатилетний опыт выживания в волчьей стае. Он не устраивал засады – но что делать не сомневался ни доли секунды и как только Фахри поднял голову – в лицо ему смотрел дульный срез автомата. Потом – из него вырвалось ослепительно-белое пламя, и оно разом заполонило весь мир…

Рашид – с куда меньшим опытом, чем у Чако – выхватил пистолет, но солдат схватился за него, и отвел ствол в сторону. Выстрел – ушел куда-то вдаль, в сторону сгрудившихся ослов – а в следующую секунду Чако пристрелил и солдата.

– Мешок!

Рашид знал, что отвечает за мешок, и если вернется без него – его свяжут, посадят в большой котел и сварят заживо. Он схватил тяжеленный мешок – но прилетевшая неизвестно откуда пуля ударила его в бок со свирепостью носорога – и он пошатнувшись, упал под непосильным грузом…

Чако хотел схватить девушку – она ему приглянулась – но поймал лишь воздух. А в следующую секунду – засвистели пули, казалось со всех сторон – и он понял, что надо бежать. Сделав прыжок с места, он широким, волчьим скоком метнулся в сторону уже открывших огонь пиратов – но по ноге как молотком ударило – и он покатился вниз, с пологого, но коварного склона…

***

Солдат было больше – но подготовлены они были намного хуже, чем пираты, вынужденные постоянно грызться за свой кусок. Да и оружие их – в основном обычные Энфильды и Мосины – не сравнить с автоматическим, купленным на черном рынке оружием пиратов. Но снайперы – ни одна из сторон даже не видела их – перенесли огонь с солдат на пиратов, меткими выстрелами выбивая одного за другим.

Пираты – сопротивлялись недолго и бросились бежать. В конце концов – они не были связаны ни долгом, ни присягой и не собирались ввязываться в жестокий и почти безнадежный бой. Преподанный урок – был достаточным для того, чтобы они приняли решение – бежать.

В отличие от пиратов – люди Абу знали, что бросив товар и вернувшись без него – они обрекают себя на жестокую казнь (пираты своих проштрафившихся сотоварищей всего лишь «ставили на счетчик»). Им надо было вернуться или с товаром, или с деньгами или и с тем и с другим. Они пытались занять оборону – но снайперы выбивали их одного за другим. Пока не выбили всех…

Горы, регион Хадрамаут. Недалеко от Шук Абдаллы. 19 августа 1949 года

Русские – дали достойный ответ на его выпад, причем быстрее, чем он ожидал, намного быстрее. Ответ русских – стоил ему сразу троих британцев – Джека Бормана, Стива Балчера и Ала МакЛауда. Первый, сын лондонского мясника – вместо того, чтобы унаследовать мясную лавку, отправился в армию, повидать мир, потом попал в Морскую пехоту, а уже из нее – в двадцать первый полк САС. Второй – сын шахтера из Уэльса, тоже захотел увидеть что-то, кроме пропитанных угольной пылью городков – дорога привела его, в конце концов, в двадцать второй полк. Третий – шотландец, выходец из четвертого полка коммандос, элитной горнострелковой части, организационно теперь входящего в Горную бригаду лорда Ловатта. Он здесь был в роди местного советника – и поехал, дабы присмотреть возможные пункты размещения горных аутпостов. Все они – оказались под его началом в этих диких горах на краю света и погибли – в одной из мелких схваток бесконечной тайной войны. Только сейчас – они поднимали тосты и смеялись – первый удачный выход, разгромили караван русских. И вот они уже сами – ждут своей очереди в отправке на Родину…

Надо сказать – русские перехитрили его. Он ждал активных действий в Шук Абдалле – а они ударили вдали от города. По-видимому – британцы стали жертвами случайно, но это ровным счетом ничего не меняло.

Это было серьезнее, чем кажется. Любой настоящий авторитет командира – основывается на том, что каждый солдат, находящийся под его началом знает: вы будете в порядке с этим офицером. Да, будут стычки. Да, будут царапины, которые только украшают настоящего мужчину. Да, если не повезет – вы будете ранены. Но вы не погибнете. Этот офицер – не сделает глупости, не даст вам погибнуть. Если же под твоим началом гибнут люди – вне зависимости от того, насколько вы в этом виновны, люди не будут вам доверять…

Погиб и губернатор этой мухафазы. Его не оказалось дома – с небольшим отрядом он отъехал, дабы провести какие-то переговоры… возможно, что выманили нарочно. Вернувшись, он понял, что произошло, и с тем же отрядом бросился по следу налетчиков. На тропе – а они уходили, не путая следы – небольшой отряд ожидали три с-мины3232
  Шрапнельные мины, аналог «лягушек». Мины направленного действия появятся в начале шестидесятых.


[Закрыть]…

Почти одновременно с этим – небольшой отряд гвардейцев был разбит на границе трех княжеств. Сэр Роберт – не знал об этом вообще ничего и узнал только тогда, когда по базару пошли слухи. Слухи, что пиратское сообщество в гневе на Бейхан и можно ждать всего, чего угодно.

Сэр Роберт пошел к Абу и вытряс из него правду. Теперь – следовало ожидать больших неприятностей с бандитами.

И они начались – почти сразу же. Уже на седьмой день – крупная банда напала на караван, везущий в город припасы – пшеницу и сорго. До этого – бандиты не рисковали грабить такие караваны, рискуя вызвать гнев людей. Да и куда бандитам девать пшеницу и сорго?

Еще через день – первая серьезная стычка произошла в мухафазе Барат – до пятидесяти племенных боевиков не побежали при столкновении частями регулярной армии – а остались на позициях и приняли бой.

Подсчитав, сколько денег и ценностей могли перехватить налетчики – сэр Роберт пришел в уныние – этого хватит на вооружение содержание серьезной, в несколько полков силы. Информация с рынка подтвердила его предположение – цены на оружие и боеприпасы не собирались падать, несмотря на большое количество, поступившее на рынок. Кто-то все скупал.

Конечно, продовольственную блокаду в горах установить было невозможно. Купцы – моментально стали перекупаться в княжестве Вахиди, а сам сэр Роберт телеграфировал в Мирбат о необходимости принятия срочных мер: и с британской территории в Вахиди начали направлять караваны с рисом, сорго и просом, которые перекупали на границе оборотистые купцы. Цены на основные продукты питания поднялись, пока ненамного, на тридцать – сорок процентов, но для небогатых жителей Шук Абдаллы ощутимо было и это – и авторитета местному правителю, и так не пользующемуся популярностью – это не прибавило.

Хуже того, султан Верхнего Авлаки, на чьей земле состоялось нападение, до этого однозначный союзник Абу – обвинил его в вероломстве и публично отмежевался от него. Очевидно, что султан не хотел портить отношения с прибрежными бандитами, от которых тут зависело очень и очень многое. Но и это – стало еще одним камнем, что лег на чашу обострения обстановки: прервались налаженные торговые связи, стало понятно, что если с территории Бейхана бандиты войдут в Авлаки – то там они встретят самый радушный прием. Обострение отношений между княжествами – на начальном этапе выражалось в том, что они пускали к себе бандитов друг друга и выражали им всяческую приязнь, позволяя совершать налеты на соседнюю территорию со своей. Этакая война без войны.

Сэр Роберт был опытным офицером, и сдаваться был просто не научен: с самых первых дней кризиса он просиживал вечера, разыгрывая шахматные партии сам с собой, а на деле – ища выход из сложившейся ситуации. Правилом британской армии было навязывать бой врагу при первой возможности – но сэр Роберт понимал, что так он сделает только хуже. В горах – враги на каждом шагу, он понимал, что племена настроены враждебно и только и ждут того, кто возглавит их в походе на столицу. Их цели ясны: не платить податей, вздернуть ненавистного им правителя – и просто пограбить. Конечно, часть племен выступит против… но насколько будет велика эта часть? И так ли они устойчивы? Абу – за время своего правления испортил отношения со многими…

Выход был один: надо переманить на свою сторону большую часть племен, в том числе племена юга. Без поддержки племен, казаки и наемники в горах – не более чем банда, с поддержкой же – это целая армия. С «переманить» нет никаких проблем, верность горцев нельзя купить, но можно взять в аренду. Вот только для начала переговоров – надо было показать свою силу и право за столом переговоров сидеть. Это необходимо потому, что переговоры на Востоке – принципиально отличаются от переговоров в Лондоне, в каком-нибудь клубе типа Королевского клуба Реформа. И если в Англии стороны, договариваясь, проявляют добрую волю – то на Востоке они проявляют страх перед кровью, которая в противном случае неизбежно прольется и мести, которая неизбежно воспоследует. На Востоке – нет места доброй воле.

А думать надо было быстрее. В одну из ночей – из миномета обстреляли аэродром. В топливное хранилище не попали – но это не значило, что не попадут в следующий раз. Цены на базаре неудержимо росли: купцы опасались осады и платили долю перекупщикам…

Решение – сэр Роберт нашел, просматривая очередные агентурные сообщения от доверенных лиц. В одном из сообщений было сказано, что где-то на юге состоялась тайная встреча, на которой с одной стороны присутствовали бандиты Идарата, а с другой стороны – русские и представители каких-то племен и кланов. О чем шла речь – в сообщении не было сказано ни слова, это была всего лишь сплетня, пущенная людьми, которые слышали об этой встрече. Но сэр Роберт – сначала отложив эту бумагу, черкнув «оперативного интереса не представляет» – потом все же вернулся к ней. И в его голове – начал зарождаться красивый и верный план, как продемонстрировать свою силу…

Али. Он же агент Экспресс – вот кто ему был нужен…

Попасть во дворец – проблемы не представляло: он был вхож и даже числился как доверенное лицо эмира. Но ему был нужен не эмир – сэр Роберт, войдя во дворец, осведомился у ближайшего часового, где начальник стражи – и поспешил туда.

Начальник стражи, вместе с двумя другими стражниками – осваивали миномет, пока вхолостую. Минометы – причем полковые, калибра три дюйма – им достал сэр Роберт. По кивку – они отошли. В сторону.

– Мне надо, чтобы ты передал кое-какую информацию – сказал англичанин

– Какую именно?

– О том, что мы составили план обороны города. И у нас не хватает ни людей, ни оружия. Слабее всего оборона – будет в долине Мариб, с востока. Сильнее всего – в долине Атак, с юга. Мы перекрываем долину Атак и там будет британское командование и штаб. В долине Мариб – будет только племенное ополчение. Все понял?

Али смотрел на англичанина глазами загнанного зверя

– Они не поверят

– Сделай так, чтобы поверили. Ты мог слышать разговоры во дворце. Ты имеешь доступ к самому эмиру…

– Они меня убьют. Убьют, эфенди,

Англичанин наклонился вперед.

– Выбирай, на чьей ты стороне, шакал. Выбирай. За мной – империя, над которой никогда не заходит солнце. За ними – лишь горы и пещеры, грязь и нищета. С вами тут цацкаются только потому, что еще верят в вас. Но наше терпение уже на исходе. Будешь с нами – мы тебя вывезем из страны, как только все закончится. Поселим тебя там, где тебя не найдет никакой Идарат. Если нет – ты мне не нужен. И я даже не буду пачкать руки. Я просто скажу всем, кто ты есть. И пусть дальше разбираются с тобой. Решай – ты с нами?

Али через силу кивнул

– С вами…

***

Теперь – надо было набрать как можно больше людей. Сэр Роберт понимал, что изначально – у противника будет серьезное численное превосходство. Правитель Али – своей агрессивно-людоедской политикой настроил против себя слишком много людей. Конечно, ему кланялись многие, дарили дорогие подарки, собирали для него деньги – но сэр Роберт вырос в Африке и знал, сколь непрочны такие узы. Помимо того, что люди элементарно неблагодарны – как раз именно в этот момент многие вспомнят старые обиды и захотят свести счеты. Так что по мере продвижения боевиков племенного ополчения к столице – количество сторонников Али будет убывать, а количество его врагов. сделавших ставку на стену власти – соответственно, возрастать. Не исключена была даже измена в Гвардии – хотя сэр Роберт полагал, что контролирует ситуацию – через Али.

Кроме как на местную ваххабитскую общину – сэр Роберт больше не мог положиться ни на кого. Хоть это было рискованно – но больше было просто не на кого.

Собираясь, сэр Роберт достал гранату. Взвесил ее на руке и положил в карман.

САСовцы – мрачно наблюдали за всем за этим.

– Сэр – сказал Бивер – вы собираетесь на встречу с агентом?

– Ну… – сэр Роберт проверил свой Маузер, – можно и так сказать

– Мы должны вас сопровождать. Установить прикрытие.

– На этот раз нет.

– Сэр, таковы правила.

– Правила устанавливаю я, Бивер.

– Сэр, правила есть правила.

– Черт возьми! – крикнул сэр Роберт – это приказ. Несите охрану здания. Все ясно?

– Сэр!

Оставшись один – сэр Роберт зло выругался. Этим людям идти с ним на смерть… ему тоже, но он то ясно понимает, что делает. А им – остается только верить.

И потому – он подошел к окну

– Мэтт! Зайди.

С Керзоном – у него получалось лучше всего наладить отношения, возможно, потому что оба они были дворянами.

Керзон появился в комнате

– Сэр!

– Вольно. Без чинов. У тебя была собака?

– Нет, сэр – ответил Керзон – в таком месте как Афганистан собаку не заведешь. Мы постоянно переезжали, а у матери еще и аллергия была.

– Сочувствую. Много потерял. Так вот – если речь идет про собак – они остро чувствуют страх. Если ты их боишься – они на тебя бросятся. То же самое и с людьми, понимаешь? Только мужеством – можно их сдержать. Мужеством и невозмутимым хладнокровием.

– Люди не собаки, сэр.

– Ты прав. Те с кем я иду на встречу даже примитивнее собак. И если они решат меня убить – прикрытие не поможет.

– Сэр, прикрытие обычно помогает. И если рискуете вы – мы не понимаем, почему мы не рискуем с вами. Это общее дело. На всех.

Сэр Роберт вздохнул

– Проведем тренировки.

– Простите, сэр?

– Отработка слежки в городе. Следить будете за мной. И не приведи Господь, если я вас увижу…

***

В мечети – сэр Роберт никого не нашел. Мечеть была как мечеть, там по-прежнему молились Аллаху Всевышнему – но никого из тех, кто был там недавно, сэр Роберт не видел. Ни пронырливого пацана. Ни бородатого бандита в противосолнечных очках Данхилл…

Никого.

В саму мечеть – сэр Роберт зайти не решился. Это не лучший способ умереть.

Он уже собирался идти обратно, когда кто-то дернул за рукав.

– Мистер!

Сэр Роберт увидел того самого пацана.

– Привес, рас забба… – сказал он

– Я не разбойник – снова обиделся пацан – зачем ты меня так называешь?

– Не разбойник, а водишься с разбойниками.

– И ты тоже!

В общем-то – отрицать было глупо. Сэр Роберт давно замечал, что мальчишки в обществах, которые мы называем «отсталыми» ничуть не менее остроумны и сообразительны, чем в развитых. Это потом как только они познакомятся с практикой ислама и научатся верить, а не думать – из них получаются отмороженные фанатики.