Текст книги "Спиной к тигру"

Спиной к тигру
Приключенческий детектив
Александр Ангаров

«Все виды искусств служат величайшему из искусств – искусству жить на земле»

Бертольд Брехт

© Александр Ангаров, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Марк Давидович Янгель открыл глаза и, плохо соображая, стал озираться по сторонам. Предметы вокруг выглядели как будто бы знакомыми, но что-то мешало ему разглядеть их получше. Они словно живые медузы расплывались, как только он пытался сосредоточить на чем-то взгляд. Наконец-то он понял причину этого явления. На глазах не было очков. А без них он почти превращался в слепого крота. Марк Давидович облегченно вздохнул. Сейчас он наденет очки, и все станет на свои места. Глаза наконец-то привыкли к свету и Янгель узнал в обстановке свою собственную ванну. То есть он сам лежал в ванной, его любимой просторной ванной, с усыпанными по всему периметру дырочками для гидромассажа и сверкающими никелем поручнями. Он часто пользовался ей. Ему нравилось ощущать, как струи воды, с легким запахом лаванды, нежно ласкают его грузное старческое тело. После таких процедур он чувствовал себя помолодевшим и полным сил, и энергии. Но сейчас он лежал в совершенно порожней ванне, и в тело, от белоснежной эмали, которой была покрыта ванна, колючими иглами уже начал проникать холод. Одежды на нем не было.

Наверное, я нагнулся, чтобы открыть кран, – подумал Марк Давидович, – и, потеряв сознание, свалился в нее.

И как бы в ответ, на эти нерадостные выводы, все его тело отозвалось тупой ноющей болью во всех его органах.

– Вот и старость подобралась. С грустью заключил Янгель. Пора бы и помощника себе подыскать, чтоб ухаживал. А еще лучше помощницу, и к тому же не очень пожилую. А то так и до беды недалеко».

Он попробовал пошевелить рукой, но ему это не удалось. Собственно руки были у него за спиной, прижатые ко дну ванны его собственным телом. Марк Давидович попытался повернуться набок, и ему это почти удалось, но руки по-прежнему не двигались. Словно какая-то сила удерживала их. Он попытался пошевелить пальцами. Хоть и с трудом, но пальцы шевелились. И тут в сознание Янгеля закралась страшная догадка. Он связан и брошен в ванну грабителями! Специально.

Марк Давидович прикусил губу и громко застонал. Но вскоре он попытался все же взять себя в руки и успокоиться.

Что ж, – размышлял он, – если это грабители, то им крупно не повезло. Сейчас явится его охранник, молодой здоровенный парень, с крепкими бицепсами и живо расправится с этими мерзавцами. Один его вид наводил на всех ужас. Он специально подбирал в охранном агентстве именно такого. Не долго осталось. Небось, отлучился в ближайший магазин за сигаретами. Хотя нет, он не курит. Тогда где же его черт носит! Вот пусть только явится, уж он устроит ему взбучку…

И тут Марк Давидович почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Он вдруг вспомнил, что не далее как сегодня утром, сам лично отпустил охранника до восьми часов вечера! Сам. И никто его об этом не просил. Марк Давидович решил в этот день провести ревизию своей коллекции и поэтому хотел остаться наедине. Вот и остался! Сам виноват. И вообще, люди его уровня поступают мудро и держат не одного, а минимум двух охранников. У него же в данный момент не было ни одного. Хотел сэкономить, старый дурак. Вот и доэкономился. Лежи теперь в своей собственной ванне и жди, пока вынесут твое добро.

Ну что ж, – подумал он, – ничего не поделаешь. Придется смириться. Хороший урок на будущее.

Янгель стал мысленно прикидывать, сколько всякого добра придется лишиться. Со сколькими картинами, статуэтками, вазами, панно и другим ценным антиквариатом ему придется расстаться. А еще как назло он оставил крупную сумму денег в комоде. Он приготовил их для покупки очередного шедевра. Ему обещали Айвазовского.

Тьфу! – зло выругался антиквар, – вот тебе и престижный загородный дом. Кто бы мог подумать, чтобы в элитном районе, среди бела дня…. Хорошо, что еще главные свои сокровища спрятаны надежно. До них бандитам не добраться. И все-таки, было до боли обидно, как он мог, на старости лет, казалось бы, умудренный опытом, попался на мякине, просто как мальчишка. Наверное, заигрался. Потерял бдительность. Уж слишком долго все было так хорошо. Он прикрыл веки и снова застонал. Ах, если бы это был сон. И проснувшись, все было бы по-прежнему. Он открыл глаза и увидел перед собой незнакомого человека. Это был не сон. Человек был настоящим. Тот стоял и молча разглядывал антиквара. От его взгляда Марк Давидович весь сжался. Ему показалось, что он встретился взглядом с удавом. Он почувствовал, как противная испарина выступила не только на его лысом черепе, но и под мышками.

– Что вам нужно? Визгливым голосом закричал Янгель.

– Ты знаешь сам. Хмуро отозвался грабитель.

– Забирайте все и убирайтесь.

Голос антиквара сорвался на хрип. Стоявший перед ним человек почему-то внушал ему ужас.

Мне не нужно все. Спокойным голосом ответил мужчина

– Мне нужно только то, что ты усердно прячешь.

– У меня больше ничего нет. Возьмите деньги, ценности и убирайтесь.

– Если бы ты знал, сколько раз я слышал эту фразу, – тяжело вздохнув, произнес незнакомец. Он был похож на уставшего доктора, который целые сутки не отходил от операционного стола. И словно угадав, о чем думает Янгель, положил на умывальник новенький, с никелированными замками, докторский саквояж.

– Что вы собираетесь делать? – антиквар с ужасом наблюдал, как мужчина, надев резиновые перчатки, раскладывает на тумбочке для белья хирургические инструменты.

– Я просто буду вести с тобой беседу. Мне нравится разговаривать с людьми.

– Вы что, доктор? Мне не нужен врач! Глаза антиквара лихорадочно перебегали с незнакомца, на его, наводящие ужас, инструменты.

– Да. Ты почти угадал. Я врачеватель человеческих душ. Грешных душ. Обремененных соблазнами и пороками. Я их облегчаю. Можешь мне исповедоваться.

– Я не хочу с вами разговаривать! Марк Давидович попытался поглубже вжаться в ванную, – Я все сказал!

– И эту фразу я слышал тысячу раз. Но уверяю тебя, ты очень ошибаешься. Как впрочем, ошибались и те, с кем довелось мне беседовать до тебя.

Грустно улыбнувшись, незнакомец взял в руки блестящие щипцы.

Глава 2

Олег открыл дверь своим ключом и тихо прошел в квартиру. Он мог бы конечно позвонить, но не хотел будить своего товарища, если конечно тот все еще не сидел с ночи за компьютером. Да и Костя Лиговский, его сосед по квартире и товарищ по бизнесу, очень сердился, когда его тревожили по пустякам. Но Олег ошибся. Квартира была пуста. На всякий случай он громко позвал по имени своего товарища, но никто не отозвался.

– Возможно, вышел подышать свежим воздухом, – предположил Олег и прошел в свою комнату. Квартиру, которую снимали они вдвоем с Костей, была двухкомнатной и каждый облюбовал себе по комнате. Правда, они были разных размеров, и чтоб никто не был в обиде, пришлось даже бросать жребий. Олегу досталось помещение поменьше, но его это не огорчило. Ему было достаточно в ней комфортно – удобный диван, журнальный столик и телевизор. В комнате же Кости, шкафом для одежды было отгорожено небольшое пространство в виде отдельного рабочего кабинета с письменным столом, компьютером и нескольких подвесных полок с различной справочной литературой. Началось это еще полгода назад, когда фирма по продаже запасных частей к автомобилям, в которой работал Олег, пришла в упадок и вскоре закрылась. Так, не проработав еще и трех месяцев, перед Олегом снова встал вопрос о трудоустройстве. Ему предстояло заново начинать долгую эпопею с посещением офисов различных фирм, составлением резюме и нудных собеседований. Но все вдруг разрешилось самим собой. Костя Лиговский, который работал в той же фирме системным администратором и с которым Олег особо дружбы не водил, (разве что только по работе) вдруг предложил ему участвовать в одном деле. Позвонив как-то Олегу, он поинтересовался:

– Ну что, чем занимаешься? Подыскал себе место?

Олег особо звонку не удивился. Он и сам обзванивал всех своих знакомых, в надежде найти нормальную работу. Пока, правда, безуспешно.

– Пока только составляю список фирм, где требуются сотрудники. А ты?

– У меня к тебе деловое предложение, – без лишних предисловий заявил тот. – К тебе можно подъехать?

Почему Лиговский выбрал именно Олега из почти трех десятков сотрудников фирмы, для него так и осталось загадкой, но предложение Кости он принял. Хотя поначалу оно показалось ему странным. Лиговский предложил Олегу заняться весьма своеобразным и необычным бизнесом – скупкой и продажей антиквариата. Конечно, в том, что нужно было что-то покупать и продавать, не было ничего необычного. Вся страна с некоторых пор превратилась в один большой базар, и почти весь бизнес был построен на скупке и продаже чего-либо, будь то нефть, металлы или сахарный песок. Но торговать антиквариатом! От этого как-то попахивало нафталином. Да и судя еще по фильмам советских времен, этим занимались в основном лишь жулики. Но Костя быстро развеял его опасения, заверив, что сейчас многие занимаются этим и довольно успешно. И в этом нет никакого криминала. Если конечно не преступать закон и не скупать краденное. Тем более что, кроме основной работы на фирме Лиговский уже довольно продолжительное время потихоньку вникал в этот непростой бизнес и даже умудрился немного на этом заработать. А специфика этой работы заключалась в том, чтобы в различных рекламных объявлениях, газетах, либо на компьютерных он-лайн аукционах находить и приобретать различные старинные вещи. А после, найдя подходящего покупателя с прибылью эти вещи продавать. Тем более что с увеличением в стране богатых людей интерес к этим вещам с каждым днем возрастал. «Новые русские» непременно хотели видеть в своих роскошных особняках предметы старины и Олег с Костей им в этом с удовольствием помогали. Дело было новое. Все-таки Олег был по образованию экономист, но, посидев недельку за специальной литературой по истории, архитектуре и искусству, он быстро освоил новую профессию. Хотя, знакомясь с различными людьми, он вскоре понял, что антиквар – это скорее не профессия, а призвание. Причем занимаются этим люди, фанатично любящие свое дело. Поначалу, (поскольку начальный капитал состоял лишь из небольшой суммы личных сбережений Олега с Костей) было трудно, и приобретенный антиквариат состоял лишь из старых подсвечников, самоваров, бронзовых статуэток и пр. Но однажды им просто повезло. В одной из газет им попалось объявление о продаже картины неизвестного художника. За сравнительно небольшую сумму им удалось приобрести это полотно. А когда они провели экспертизу, то выяснилось, что работа принадлежит не кому-нибудь, а кисти великого мастера пейзажей самого Куинджи. Покупателя нашли довольно быстро. С тех пор и пошло. Подсвечники и самовары отошли в прошлое. Они полностью переключились на картины и постепенно лавка древностей (так они называли комнату Олега, переоборудованную в небольшое хранилище антиквариата) стала освобождаться.

«Это даже, кстати, что Константина нет дома. Будет ему сюрприз», – с улыбкой подумал Олег, аккуратно вынимая из футляра для хранения чертежей свернутое в трубочку полотно. Купить картину – была собственная инициатива Олега, и Лиговский об этом не знал. Хотя по взаимной договоренности этим должен был заниматься Костя. Также в круг его обязанностей входило и вся организационная работа, т.е. поиск продавцов и покупателей, подключением всевозможных экспертов – искусствоведов в различных областях и прочих специалистов и просто нужных людей. Всю же остальную работу – командировки, встречи с клиентами, с теми же экспертами и искусствоведами, должен был осуществлять Олег. Как он выражался, – вся копытная работа лежала на нем. Но он не роптал. Он считал Костю если не компьютерным гением, то, во всяком случае, мозговым центром их небольшого предприятия, которое благодаря их совместным усилиям понемногу процветало.

Олег развернул полотно и аккуратно разложил его на столе. Это была картина художника, о котором он до сих пор не слыхал. Его звали Дмитрий Оганов. Костя как-то обронил, что набирают цену работы русских мастеров начала прошлого века. Это был как раз такой случай. Оганов был эмигрантом первой волны и почти всю жизнь прожил во Франции. Этим и объяснялась его неизвестность. Тем не менее, он считался русским художником, и его предки по-прежнему проживали в России. Пожилая женщина, продавшая ему одну из трех имеющихся у нее картин Оганова, представилась ему дочерью художника и поначалу запросила за картину астрономическую цену. Олег хотел было уже уйти, решив, что старушка не в ладах с головой. Но в результате дипломатических усилий, предпринятых Олегом, сошлись на пятистах долларах. Картина была выполнена хорошим мастером и просто завораживала своим естеством. Эта была приемлемая цена и при правильном подходе, можно было неплохо на ней заработать. Эту часть работы должен был как раз проделать Константин.

До слуха Олега донесся щелчок открывающегося замка. Через минуту на пороге показался Лиговский.

– Привет, – Олег отошел в сторону, открывая пространство перед столом, – посмотри, что я откопал!

Но вопреки ожиданиям, Костя лишь мельком скользнув взглядом в сторону картины, прошагал в свою комнату. Олег знал Костю достаточное время, чтобы изучить его характер. И то, что тот был скуп на похвалы и не выражал бурных эмоций даже после удачных сделок, а всяким развлечениям предпочитал общение с компьютером. В отличие от Олега, который всегда был улыбчив, общителен и легко контактировал с людьми. А если удавалось провернуть выгодное дельце, не упускал возможности отметить это где ни будь в кафе или оттянуться на дискотеки в компании симпатичной девчонки. Но в этот раз вид у Кости был какой-то особенный. Не то чтобы озабоченный или через чур удрученный. У него был вид человека, которому поручено сообщить пренеприятное известие. Олег это сразу почувствовал, и в голове вихрем закружились тревожные мысли.

Налоговая? Маловероятно. Он знал, что Лиговский вел документацию очень аккуратно, и подкопаться там было практически не к чему. «Наехали» бандиты? Но не такая уж у них «крутая» фирма. Оборот всего лишь несколько тысяч долларов. Таких сотни или даже тысячи. Возможно, они приобрели очередную достопримечательность, отвалив за нее огромные деньги и которая в итоге оказалась подделкой? Такое случалось на заре их совместной деятельности. Куча мошенников на рынке искусства из века в век не изменившись, предлагают великолепные подделки великих мастеров, выдавая их за подлинные шедевры. Так и «ходят» до сих пор по свету лже-Рембрандты, лже-Родены и лже-Страдивари. В память о подобной сделке на стене в комнате Лиговского продолжала висеть картина лже-Гогена «Черная купальщица», являясь ярким напоминанием того, что не перевелись еще в мире (и вряд ли переведутся) доверчивые простаки. После того злосчастного случая, они уже не верили на слово, а предпочитали доверять это специалистам – экспертам, искусствоведам, которые могли бы дать стопроцентную гарантию подлинности предоставленного им произведения. Это стоило денег, но в итоге оправдывало себя. И, в общем-то проколов больше не случалось. Олег перебрал в голове все возможные причины, но так и не смог понять причину странного состояния товарища. Но Костя, словно собравшись с силами, заговорил:

– Олег. Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

– Ну?

– Понимаешь, – Костя упорно старался избегать взгляда Олега, словно опасаясь, что тот прочтет его мысли. Но за толстыми линзами очков все равно ничего нельзя было разглядеть. Глаза, всегда ничего не выражавшие, и теперь оставались мутно-голубыми.

– Понимаешь, – Лиговский почесал коротко стриженый затылок, – я решил выйти из дела.

– Что? – Олег вопросительно уставился на товарища.

– Я ухожу из фирмы.

– Постой, – Олег крутанул головой, словно стряхивая из нее дурные видения, – Как уходишь? Тебе в ней что-то не устраивает? Или не устраиваю тебя я как компаньон?

– Н..нет. Не то. То есть в этом плане все нормально. И ты меня устраиваешь. Дело в другом.

– В чем же?

– Дело скорее во мне.

– То есть?

– Ну, понимаешь. Как бы тебе это объяснить. Вот как ты думаешь, мы добились какого-то успеха в бизнесе?

– Я полагаю – да. А почему ты об этом спрашиваешь.

– Хочу услышать твое мнение.

– Ну.… У нас практически налаженное дело. Но я думаю, что главные успехи еще впереди. Правда у нас еще мало средств, но чем больше у нас будет оборотный капитал, тем грандиознее сделки мы сможем совершать. Открыть свой магазин, наконец, а возможно и участвовать в аукционах.

– Да. Все это так, – Костя слегка скривил губы, словно ожидал услышать нечто другое, – все это так. Но когда мы выйдем на этот уровень, как ты говоришь, пройдут годы, а возможно и десятки лет.

– А как же иначе? – удивился Олег, – У нас же нет состоятельного спонсора. Да и многомиллионного наследства ждать не от кого.

– Дело даже не в этом.

– А в чем?

– Просто я для себя считаю, что эту планку я уже преодолел. Мне хочется чего-то большего.

– Большего? – переспросил Олег. Он по-прежнему не понимал, чего хочет его товарищ.

– В общем, я хочу попробовать себя в другом деле.

– И что же это за дело, если не секрет?

– Игра на бирже! – выдохнул Костя, – на электронной конечно. Сейчас многие этим занимаются и, кстати, неплохо на этом зарабатывают.

– На бирже? – переспросил Олег.

– Ну да.

– Но ты же сам говоришь, это игра. И очень рискованная. Там можно выиграть, а можно и тю-тю.

– Не исключено. Да, согласен, это риск. Но при определенных условиях этот риск можно свести к минимуму.

– Надеюсь, ты хорошо все взвесил. Ведь то, чем занимаемся мы, уже налаженное дело, дающее стабильный доход. Риска – почти никакого. А то, чем собираешься заняться ты…. Уж очень какое-то сомнительное предприятие. Похоже на казино. И потом, нужно хотя бы попробовать, а уж потом окунаться в это дело с головой.

– А я уже попробовал, – Костя снова поправил на носу очки и отвел взгляд, – поиграл на досуге. И у меня получилось.

– Ты выиграл? – на лице Олега читалось искреннее удивление.

– Да. Представь себе, – глаза Кости светились восторгом, – Я прокрутил деньги фирмы и выиграл.

– Ты играл на наши общие деньги и даже не посоветовался со мной?

– Я подумал, что, вряд ли ты дашь на это согласие. Поэтому проделал это без твоего ведома. И потом, считай, что я всего лишь взял взаймы твою долю. Ты бы мне в этом не отказал, ведь так?

– Да. Но ты ведь мог и проиграть. И что тогда?

– Но я ведь не проиграл. И деньги на месте, – Лиговский снова поправил очки, – В общем, я ведь мог тебе об этом и не сообщать, но я все же поставил тебя в известность. А теперь о деле. Вернее о разделе. Я полагаю, что вместе с причитающей мне долей нашего фонда, мне остается и то, что я заработал на бирже. Я думаю, что здесь не должно быть недомолвок, – Костя замялся, – Ведь ты в этом не участвовал, правда?

– Олег молча кивнул, хмуря брови.

– Ну а оставшаяся часть нереализованного антиквариата рано или поздно найдут своих покупателей. И ты, я надеюсь на твою порядочность, вернешь причитающуюся мне долю.

Кто бы говорил о порядочности, – зло подумал Олег, – а сам-то как поступил?

– Послушай, Костя. Мне кажется, ты поторопился, – Олег пытался остановить товарища, хотя его поступок Олега очень огорчил, – Я тут приобрел одну интересную вещицу. Не хочешь взглянуть?

– Все, все, – Лиговский замахал руками, – теперь это уже твои дела. Считай, что ты совершил эту сделку уже без меня. Я собираю вещи и удаляюсь. Кстати, можешь оставить компьютер себе. Я уже приобрел «ноутбук».

– Ну, спасибо тебе за подарок, – Олег нервно повел плечами, – если не считать, что компьютер куплен на мои деньги.

– Как бы там ни было, ты все равно остаешься в выигрыше, – Костя спешно складывал вещи в объемную спортивную сумку, – тебе остается готовый бизнес, а мне предстоит все начинать с нуля.

– Но тебя ведь никто не гонит. Можешь жить здесь и заниматься своими биржами. Места для двоих хватит.

Олег чувствовал себя так, словно из под ног у него уходила опора.

– Н… не стоит. Разные дела. Мы только будем мешать друг другу. Я уже подыскал себе жилье

Костя, волоча за собой сумку, протиснулся в коридор.

– Постой. А как же я теперь буду справляться? Ведь все контакты завязаны на тебя.

– Легко. Всю базу наших клиентов найдешь в компьютере. Ты справишься. Ну, а возникнут трудности – звони. Номер мобильного ты знаешь.

Дверь с тихим скрипом захлопнулась. Олег так и остался стоять с тысячей вопросов в голове, так и не успевший их произнести. Он присел на стул и растерянным взглядом обвел квартиру.

Отныне я глава фирмы, в которой всего один работник. Это я сам.

Он присел на стул и рассеянным взглядом обвел квартиру. Олег до сих пор не мог объяснить себе поступок его друга Кости. Хотя если откровенно, то друзьями их можно было назвать с большой натяжкой. Партнеры по бизнесу, да. Но друзьями – вряд ли. Их отношения были чисто деловыми. Олег стал припоминать, что он знает о Лиговском, но ничего не приходило в голову. Костя всегда был замкнут и неразговорчив. О себе он вообще ничего не рассказывал, в отличие от Олега, который не делал тайны из своей личной жизни. Похоже, что самым близким другом у Кости, которому он полностью доверял, был компьютер. Что ж, бизнес есть бизнес. Подвернулось более выгодное дельце и прощай. Конечно, его последний поступок с игрой на бирже общими деньгами выглядел, мягко говоря, некрасивым. И дело даже не в деньгах. Просто Костя действовал втихую, за спиной, а это не по-товарищески. Олег был твердо убежден, что серьезным бизнесом можно заниматься только, когда полностью доверяешь своему партнеру. А то, как повел себя Лиговский, иначе как предательством не назовешь.

Олег обвел взглядом пустую квартиру. Придется переезжать. Двушку ему одному не потянуть. Слишком накладно. Хорошо еще, за два месяца вперед оплачена. Да и первое время придется работать за двоих. Ночью сидеть за компьютером, а днем совершать деловые встречи. Конечно, без помощника ему не обойтись, но на это потребуется время.

Он вернулся в свою комнату и присел на диван. Нужно было собраться с мыслями и попытаться хотя бы как-то спланировать свою дальнейшую жизнь, но в голову ничего путного не приходило. Его мысли все время возвращались к разговору с Костей. Взгляд невольно упал на лежащее на столе полотно. Олег горько усмехнулся. Почему-то новая покупка его больше не радовала. Не с кем было ее даже обсудить. Покупая картину, он толком ее и не разглядел. Просто из трех предложенных ему картин, эта приглянулась больше. Он включил свет и подошел к столу поближе. Картина называлась «Скорбные проводы» и действительно ее сюжет вполне соответствовал этому названию. Не известно, какие обстоятельства и психологические мотивы подвигли художника на такой сюжет, но на картине были изображены похороны. В центре плана художник поместил крестьянскую повозку с пегой лошадкой во главе. Рядом двое бородатых мужиков с хмурыми лицами в длинных до пят овчинных тулупах. Лица крестьян были довольно хорошо выписаны и в них отчетливо читалась сосредоточенность и житейская мудрость, перемешанная с душевными переживаниями. Было видно, что движения их неторопливы, словно преисполнены важностью момента. Чуть правее, в нескольких шагах, стоял пожилой мужчина. Серое шерстяное пальто, хорошего покроя и строгий картуз, говорили о том, что человек этот по виду представитель среднего сословия – мещанин, либо одетый в штацкое офицер. Видимо это он провожал в последний путь близкого себе человека. Скуластое, гладковыбритое лицо сосредоточено, взгляд скован, в глазах сквозит глубокое напряжение. Руки слегка приподняты, готовые в любую минуту придти крестьянам на помощь. Небольшой по размерам закрытый гроб, указывал на то, что умерший был маленького роста. Возможно, это был кто-то из детей этого человека. Интересным в этой картине еще было то, что эти трое, не считая лошадки, и составляли всю траурную процессию. Все происходящее и без того наводящее на невеселые мысли, было написано на фоне надвигающейся грозы. Черные тучи, словно предвестники какого-то неотвратимо надвигающегося несчастья, уже зависли над головами. И лишь случайно, словно вырвавшийся из плена солнечный лучик еще играл золотом на куполах стоящей в отдалении церквушки. В правом нижнем углу стояла дата и подпись. Олег почесал затылок. Картина была не из тех, которые вешают в спальнях над кроватью, чтобы радовать глаз. Скорее это экземпляр для того, чтобы пополнить коллекцию в чьей ни будь частной картинной галереи, либо занять достойное место в каком ни будь художественном музее. Но над этим вопросом Олег не стал ломать голову. Его задача, это найти солидного покупателя. Он снова аккуратно упаковал картину и прошел в уже бывшую комнату Лиговского. Ему предстояло долгое общение с компьютером.

Прошла почти неделя, прежде чем Олегу удалось договориться о встрече с «„нужным“» человеком. Это был пожилой, седовласый мужчина, с открытым добродушным лицом, умными, улыбающимися глазами. Звали его Данилов Петр Анатольевич. Работал он экспертом в области изобразительного искусства и был очень известным и уважаемым человеком в городе. Конечно, он был не единственным, кто разбирался в подлинниках, но все же его часто приглашали в состав экспертных комиссий многие известные музеи России, для проведения экспертизы того или иного произведения. Они договорились встретиться возле здания, где располагалась лаборатория, в которой работал Данилов.

Ну, что у вас там, молодой человек, – Петр Анатольевич улыбаясь, взял под руку Олега, слегка кивнув вдруг откуда-то взявшимся двум парням в камуфляже. Повинуясь, те снова растворились в тени.

– Охрана, словно это стратегический военный объект, – подумал Олег, разглядывая установленные по периметру здания видеокамеры.

Они вошли в небольшое, хорошо освещенное помещение, с расположенным посредине огромным столом. Это была приемная Данилова, дальше нее он своих клиентов не пускал.

– Показывайте, что там у вас, – эксперт добродушно улыбался.

Олег извлек из футляра для чертежей картину и разложил ее на столе.

– Любопытно. Довольно таки малоизвестный художник. По крайней мере, в нашей стране.

– Да. Он жил во Франции.

– Гм. Интересная работа. И выполнена достаточно профессионально. Хотя сюжет довольно странный, вы не находите? – обратился он к Олегу. Тот в ответ пожал плечами.

– Хотя вы правы. Не нам судить об истинных замыслах художника.

Данилов подтянул лампу на гибком штативе поближе к полотну и немного нахмурив брови, произнес:

– Ну что ж. С большой долей вероятности могу сказать, что это не подделка. Хотя работа неизвестная, но этот художник не того уровня, чтобы подделывать его работы. Впрочем, я говорю о настоящем времени. Возможно, когда-нибудь его работы будут стоить миллионы, и украшать знаменитые музеи мира.

– Тоже самое мне говорила и старушка, продавшая картину. Только она утверждала, стоят миллионы картина уже сейчас.

– Да? – Данилов удивленно вскинул брови, – но это и не удивительно. Каждый владелец хотя бы небольшой коллекции картин уверен, что именно его картины стоят целого состояния. Ну, а эта ваша старушка….

– Она представилась, как дочь самого Оганова – Маргарита Дмитриевна.

– Ну, теперь понятно. Она, конечно же, считает своего отца гениальнейшим из художников. И поверьте, никто ее не убедит в обратном.

– Ну что ж, молодой человек, – Петр Анатольевич повернулся лицом к Олегу, – заключение можете забрать послезавтра. Тариф вы мой знаете. Всего доброго.

Маргарита Дмитриевна Оганова тяжело опустилась на мягкое кресло. Вот и все. Она продала последнюю картину своего отца. Даже письма его, которые ее мать хранила всю свою жизнь, она отдала какому-то журналисту за бесценок. За исключением одного. Самого дорогого. Но…. Все кончено. Жизнь прожита и впереди ее больше ничего не ждет. Лишь пустота. И одиночество. Всю жизнь они с матерью жили надеждой, что, в конце концов, их семья воссоединится, и они будут вместе жить дружно и счастливо. Она и ее родители. Но нет. Этому быть не суждено. Судьба повернула иначе. И уже нет ни отца, ни матери. И она возможно уже скоро присоединится к ним на небесах. Она единственная хранительница их семейной тайны. Правда есть еще внук. Но…. Так сложилось, что из-за смерти дочери, при родах, она видит в нем причину этого несчастья. И не может ему этого простить. Хотя возможно это и не справедливо. Но его ждет сюрприз. Она оставит завещание. После ее смерти, он прочтет это письмо и узнает правду. И возможно станет счастлив, потому, как….

В этот момент ее размышления прервал дверной звонок.

– Кто там?

– ГОРГАЗ. Откройте, пожалуйста. Плановая проверка на утечку газа.

Пожилая женщина тяжело вздохнула и поплелась открывать дверь.