Текст книги "36. Голографические импровизации"

Александр Айзенберг
36. Голографические импровизации

Памяти Аарона Айзенберга и Моисея Фойгеля посвящается

Современная книга. Поэзия, проза, публицистика

© А. Айзенберг, 2013

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2013

ЛЕДЯНАЯ ГОРА СРЕДИ ГОРЯЧИХ МИРАЖЕЙ

«Нечто устанавливает ничто»

Александр Айзенберг. Исторические голографии

По ходу дела я надеюсь сообразить, что в этой фразе подлежит, а что дополняет подлежащее. Но прежде хочу признаться, сколь остро жалею, читая Айзенберга, что ушла от нас красавица Одесса в украинскую незалежность: не знаю, как принимают его прозу в тамошней литературной ситуации (я после развала Союза перестал за нею следить), но в ситуации российской эта проза вызвала бы сейчас, я думаю, воспалённо горячий отклик.

Она рождена на границе наших литератур. Носители суржика с неутихающим самозабвением корёжат русскую речь, как корёжат и мову, но ведь и жизнь этих людей корёжит.

Что за жизнь?

Неуловимое «нечто», ускользающее как «ничто».

1919 год. На Украине – гражданская война. В местечке – петлюровцы. В подвале, не дыша, – евреи. Вдруг начинает плакать младенец. Демаскировка смертельна! Один из затаившихся берёт младенца, осторожно выносит из подвала и кладёт на снег.

На снег – на смерть?

Всё описано «исчезающими штрихами». Пуантилистски, – как сказали бы живописцы изысканного стиля. Но здесь стиль не изыскан – он западает в немоту. В ничто. Слышны только звуки недалёкого погрома. Да плач неутихающего младенца. Потом – скрип сапог: кто-то его уносит.

Уносит – в небытие.

Ситуация – пунктир небытия, а тут – явная гибель: петлюровцы кругом. Это же непредсказуемо!

Непредсказуемо: не петлюровец подбирает ребёнка, а случившийся здесь петроградский рабочий. Так же непредсказуемо в ходе боевых действий местечко отвоёвывают красные. И забирают младенца.

Так смысл неожиданно прорисовывается в смертельной бессмыслице. Он, смысл, брезжит из ничего, он ничем не гарантирован, он разомкнут в небытие, и нужна только ещё одна точка – замкнуть его…

Младенец выжил. Вырос. Реализовался как действующий участник истории.

25 лет спустя он брал Кенигсберг.

Эпизод – поразительно важный при ответе на вопрос о смысле событий, кажущихся непоправимо бессмысленными, трагически безысходными, невменяемыми в беспощадности.

Что-то, значит, стоит за этой антижизнью. Что-то невидимое, неощутимое, спрятанное за этим «ничто».

Разгадать неугадываемое, объяснить необъяснимое, поймать неуловимое – этим желанием продиктована и странная художественная фактура. Этюды, исполненные в «воздушной», пуантилистской технике перемежаются с плотно, густо, иногда тяжеловато написанными рассуждениями «Из философских тетрадей» — о том, можно ли и как можно познать это не поддающееся познанию бытие.

Чем фундаментальнее вопросы, тем острее скальпель анализа. Особенно те вопросы, что в качестве основных обкатаны марксизмом.

«Основной вопрос философии. Что первично: материя-бытие или сознание? То есть, кто прав: идеалисты или материалисты?»

Да это же зависит от того, на какой ноге стоять: на правой или на левой. А если на двух, так это всё равно, что на 22-х. Перебор неизбежен. Кто автор драмы бытия? Драматург? Он только соавтор. А спектакль, без которого пьеса мертворождённа, создают ещё и режиссёр, костюмер, художник, сценограф, актёры, а по нынешним временам ещё и спонсор… Что же такое «первичность»? То, что мы в данной ситуации считаем точкой опоры! Временной или постоянной, неважно.

Чтобы уравновесить этот агностический синдром, мобилизуется следующий основной вопрос… но не философии, а потребления:

«Жареных тараканов продолжают есть в Таиланде, но в стране, где можно есть вареники с творогом или там с вишнями, – тараканы, как часть меню, вряд ли имеют шансы на массовый успех».

Зато в родных палестинах у тараканов – все шансы. Особенно если понятия подкрепляются заклинаниями. Например:

«Азиатская хитрость», «загадочная русская душа», «тысячелетняя скорбь еврейского народа»… Ну, и т. д.

Реальны ли эти суждения? Ведь азиатская хитрость отнюдь не свойственна всем жителям Азии. Загадочность мучит вовсе не всякого русского. Скорбь отнюдь не мешает еврею участвовать в штурме Кёнигсберга в 1945 году. Но при всей размашистости национально-геополитических определений – они выработаны тысячелетней практикой народов. Без всяких научных обоснований, а именно практически: кровью, слезами, обжигающим пламенем агрессии, знобящим режимом диктатур…

Однако хочется всё-таки обнаружить в этом практическом беспределе, в этой пляске миражей – некие законы. Автору-повествователю явно по душе «правовые построения». На первом курсе института он выбрал тему по теории государства и права. Юридическое образование получил ещё при советской власти, когда поколение, родившееся уже после войны, отправилось не в окопы, а в ВУЗы.

И что там было усвоено в качестве скреп мироздания?

«Законы…Законы… Много законов».

«И вот лежат законы. И что же?»

«Я вам знайшов! (Из глубины подсознания рвётся суржик). Про права. Но не про іх виконання».

На чём же держится наш мир? – спрашивает герой-рассказчик. И воет от отчаяния:

«Не понима-аю-ю!»

Логику ищёт.

Запутанный клубок идей и действий катится по шляху истории, подталкиваемый практическими интересами, или, лучше сказать, императивами.

Императивы: комфортность, мода, пассионарность (коллективная одержимость?) и прочие неотменимые цели и задачи конкретного бытия – делают это бытие неотличимым от реальности, и чем неощутимее управляет этим делом «нечто», тем правдоподобней оно кажется (и является – в практике истории). Голографически.

«Историческая голография» ещё один излюбленный жанр Айзенберга. Особенно интересный, когда эта неотличимая от реальности голография грозит рассыпаться из-за внутренней безосновности, то есть из-за таящегося в основе всего хаоса. Таится «нечто» готовое столкнуть всё в «ничто».

Крестоносцы, заполучившие в своё распоряжение Иерусалим, вот-вот передерутся между собой.

Дерутся поляки и русские, жолнежи и казаки, верноподданные государственной регулярности, – для евреев в 1648 году это оборачивается безбашенными погромами. И бегут евреи с Украины аж в Нидерланды, чтобы потом бежать обратно на Украину, утешаясь в этой драме абсурда лишь тем, что в Нидерландах спасался и великий умник Спиноза.

Талейран и Меттерних, умники Венского конгресса, пытаются выстроить будущее Европы по какой-то новой логике (справедливые законы и проч.), а Бонапарт требует оставить всё так, как практически сложилось… А сложилось так, что век спустя Европа обрушится в мировую войну…

Правда-справедливость зависит от того, кто кому накостыляет в очередной «последней» драке. Кто поставит победный камень. То ли на западе, то ли на востоке.

И не говорите ничего про загадки российского западничества: Петр Первый никаким «западником» не был, а просто действовал так, чтобы одолеть противников и укрепить монолит государственности.

Славянство – никакой не монолит. «Славянофильство» – термин столь же изменчивый, как «западничество». Хотя оба термина бывают целесообразны в хаосе истории.

Так что же такое этот хаос?

Так сказано же: это нечто, очерчивающее ничто.

Это вот «ничто» и заполняется.

«Кофе по-венски… замечательные штрудели… венки… токайское… чешская кухня… венгерская кухня… венки… сливки… много взбитых сливок… венки… музыка уже совершенно чудная… Венки под музыку Вены!.. Чудесно!.. Талейран чувствовал себя в Вене превосходно».

А Меттерних?

«Меттерних взял яблоко. Почему-то у него возникла перед глазами Галиция. Яблоко… Парис… Афродита, Троя… нет, ранее: яблоко с надписью «Прекраснейшей»… Яблоко из сада Гесперид… Яблоко, принесенное Эридой… A-а, яблоко раздора. Галиция. Да-а, если бы тогда Понятовскому удалось отнять у Австрии Галицию, то поляки, наверное, потребовали бы свои провинции у России. И… А на службу Понятовскому уже поступили добровольцы из Подолии и Волыни. Яблоко раздора… Связующая нить…»

Что только не нанизывается на эту нить в невменяемой реальности!

«Шпоры… сабли… мчащиеся бешено кони… Мазурка!..

Серебряные кубки с мёдом… Кривые клинки… Кунтуши панства…

И море, и свобода, и солнце…

Мчат чёрные кони… сверкают глаза… эти матовые глаза, ах!

Мы сегодня выбираем среди дивных сеньор…

– Frau Welt! Dreimal! Hoch!

– Эту, эту – беленькую!

– Рыженькую!

– Можно и черненькую!»

Чтобы устоять в этой оргии соблазнов, достаточно мобилизовать в себе мужскую неприступность, неотделимую от человеческого достоинства. Но достоинство шире мужской неприступности; прелести красавиц не обнимают собой всего многообразия мира, а лишь встраиваются в его многоцветие.

Ледяная холодность разума помогает сопротивляться горячечному бреду, голографически неотличимому от реальности.

«Скала – каменеющая душа праведника».

Камень! Один только камень! Только один камень…

Серая неприступность – в противовес миражной всезахватанности.

Сколь богаты цвета этой мнимой реальности! Зелёная травка. Чёрная кровь, капающая с ножа сине-чёрногрязного железа. Красная кровь и чёрная кровь чернеют вместе в смертельном объятии. Чёрный ужас! Красный огонь! Серебряные трубы в небе. На земле – красные, оранжевые и жёлтые листья. Зелёные, апельсиновые, гранатовые. Червонные матовые листья… Красная бумага. Обыкновенная бумага. Просто красная. А на ней чёрные буквы. Буквы – слова – буквы…

В этом миражном кружении всё обретает мгновенный смысл. Смысл этот может перейти в символику. Даже случайное имя… Камень, залетевший в ономастику.

Эйнштейн!

Случайно ли? Айн Штайн – один камень.

Единственно надёжный камень в качающемся фундаменте.

Заразившись этой образной логикой, я спрашиваю: что означает фамилия творца этой прозы?

Айзенберг — с идиша – железный рудник. Железо среди руды. Железная гора.

Ледяная гора среди горячих миражей.

Лев АННИНСКИЙ

«36»

Красное солнце уходило в море. И красным стало все…

_________

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

Нэту!..

_________

Какое красное солнце…

_________

Я хочу пить красное молдавское вино! И чтобы оно было черное, как запекшаяся кровь…

Черное молдавское вино в стакане, а красное солнце уходит в зеленое море…

_________

– Послушай… Это библейская история… И сначала мне рассказали ее так…

_________

По всей Украине свистел всепронизывающий ветер революции.

Шел ноябрь 1919 года. Продолжались и продолжались ужасы Гражданской войны. Ветры, ветры выли над Украиной.

Що це було!

И там в Саврани…

_________

В подвале было холодно. Не только холодно, но и страшно. Темно.

_________

На вуличках врезались в живое удары копыт петлюровских всадников.

_________

В подвале сидели евреи. В мертвой тишине ударяла о камень пола капля: «Кап».

_________

Почти все сидевшие в подвале в ожидании… Почти все старались не дышать. К чему?

_________

И… И… А вдруг услышат…

_________

Кап…

_________

Пронеслись конники.

_________

Кап…

_________

Гулко ударило из винтовки.

_________

Кап…

_________

Треснул несколько раз наган… может, маузер… Нет, наган… Или, скорее, браунинг. Опять винтовка… винтовки… несколько раз…

_________

Кап…

_________

Почти все старались не дышать.

И был один… Вот он кряхтел, кряхтел и закричал!

_________

Ребенок недавно родился. Взял и родился. И хотел есть. А есть было нечего. Ни матери, ни ему. Он и кричал.

_________

Кап…

_________

Голодный ребенок кричал.

_________

Там, наверху в шапках с китицями ходила смерть. Стреляла, резала… Да, мало ли…

_________

Ребенок все себе кричал. И могли услышать. Там. Наверху.

_________

Кап…

_________

И многим стало страшно. А некоторые очень сильно совсем испугались.

_________

Кап…

_________

И были еще такие, что им… плохо им было, конечно. Что сказать?.. Ужасно им стало, да. И стали они требовать, чтобы ребенок замолчал.

_________

Все хотели жить.

_________

А ребенок не умолкал.

_________

Все-таки, некоторые очень сильно хотели жить.

_________

Кап…

_________

И вот нашелся один, который взял ребенка, осторожно выглянул из подвала… И положил ребенка на снег. Только ребенка. Больше никого. И опять закрыл дверь в подвал.

_________

И кажется в подвале даже перестало капать…

_________

Кап…

_________

Снег был пушистый. Такие пушистые звездочки. Мягкий снег. Он скрипел, когда по нему шли.

_________

Ребенок все же громко кричал. Он требовал… Его крик требовал… И не просил, а требовал.

_________

И…

_________

И послышался скрип. Кто-то шел.

_________

Скрипели черные сапоги.

_________

А ребенок требовательно кричал.

_________

И сапоги остановились около него.

_________

Ребенка взяли на руки и понесли.

_________

Кап…

_________

Опять открылась дверь подвала, и бесстрашно смотрели глаза на того, кто уходил с ребенком, который перестал кричать.

_________

Маленькое местечко – Саврань. Все друг друга знают. Всем про всех известно.

_________

С дитем шел петроградский рабочий. Снег скрипел под черными сапогами. Ребенок почему-то перестал кряхтеть. Где-то вдали погромыхивали отзвуки погрома.

_________

Потом пришли красные. Петроградский рабочий отдал ребенка, который улыбался мало и неохотно, но кричал по-прежнему звонко и требовательно.

_________

– Так начал жить папа, который потом брал Кенигсберг.

_________

Море вздохнуло легко и свободно. Красное солнце осторожно коснулось волн и медленно стало в них погружаться.

Из философских тетрадей

Мы говорим о бесконечности.

Вот есть утверждение, что Вселенная бесконечна. В то же время мы знаем, что Вселенных есть неизвестное количество. (Неизвестное количество – есть бесконечность.) Но это же значит, что в своей бесконечности конкретная Вселенная – конечна.

Но, возможно, это, замыкаясь в окружности, имеет оба признака (бесконечность и конечность) одновременно. Спираль. Сочетание спиралей и окружностей. Сочетание бесконечности и конечности.

Бессмертие и смерть. Круг. Спираль. Сочетание круга, спирали, восьмерки. Момент входа и выхода. Вот своевременный вход и выход – есть бессмертие. Несвоевременный выход из тела – есть завершающая точка на прямой. Точка, переходящая в пунктир или в пустоту. И из пустоты…

Содержит ли бессмертие этику?.. Есть ли в смерти мораль?..

Что есть праведность? Правильно ли мы понимаем право, правило, праведность, права?

_________

У всех искали золото. И пришли к дедушке и сказали, чтобы он сдал все золото, какое у него есть. А у них не было золота и вообще ничего не было. Тогда его забрали в холодную и держали там.

– Зачем?..

– Ну, думали, что тогда он отдаст все… Но у них не было ничего. И у него опухли ноги…

– Почему?..

– От холода… Там был один камень… И их не кормили. Наверное… И было бы совсем плохо, но бабушка спасла его. Вытащила его оттуда.

– Как?

– Требовала… или просила… или умоляла…

Вытащила…

_________

На столе лежит черный вороненый наган… На столе стоит стакан, а в стакане вода… И рядом ломоть черного хлеба…

– Отдай, Моисей, деньги. Советской власти нужно золото. Ты понимаешь, Моисей, чтобы всех сделать счастливыми, нужно золото.

– Как ты думаешь?., если б у меня был денег… хоть сколько… Я не говорю за золотые пятерки… неужели б я выбрал сидеть здесь?

_________

Черное вино в стакане. Черные волны и черный песок… И только луна горит на черном небе. Только луна…

_________

В огромном кулаке всхлипнул и раздавился стакан… И вода разлилась…

– А если ты не сдашь золото, Моисей, я не смогу тебя выпустить. Понимаешь ты?

_________

И вот он Иерусалим… И вот Город Мира! Здесь был царь Шломо! И плясал здесь царь Давид!.. Солнце и звезды здесь!.. И музыка!..

_________

Нет… Черно здесь… Это тут, в холодная, хотят золотые пятерки, а где их я могу взять, если не мог найти, когда нога не опухла, и я был сильный и значительно моложе… Но нет золота!..

_________

– Но откуда кто-то решил, что я мог иметь золото?.. И ты сам знаешь, как мы живем, и, как я могу заработать…

– Моисей, твой племянник сам был здесь и сказал, что ты прячешь золото. И теперь, пока ты не отдашь – тебя нельзя выпустить. Советской власти нужно золото. И твой племянник сказал про тебя.

_________

Пыль под ногами… Бело-желтая пыль… Выбегает черный человек… На цыпочках… Очень осторожно выбегает… Вот только закончилась ночь… И уже утро…

И огромное ослепительное солнце Иерусалима…

И бежит этот маленький черный человек… Он бежит доносить.

Его не интересует вознаграждение… В какой бы то ни было форме… Нет, он не будет отказываться, зачем?..

Ему, на самом деле, все равно…

Он бежит доносить! Есть для него в этом какой-то восторг!

Вот если человек, и он ему должен быть благодарен. Должен. Почему?!..

А он не хочет. Зачем ему делать добро?.. Он же не просил… или просил?.. Возможно, просил… Но это неважно, совершенно не важно…

С чего ему делать добро?..

Этот человек решил, что он лучше, раз он может без ущерба для себя или с ущербом… это тоже неважно…

Почему он сделал добро?..

Я не понимаю-ю!..

_________

Черный человек бежит доносить…

_________

Что делает доносчик?..

Что думает доносчик?..

_________

Чего хочет доносчик?..

Смерти.

_________

Он из маленького местечка. И никому он не нужен в этом мире.

Почему он так ненавидит весь мир?..

Да, нет же! Он просто идет в ЧК. Этот же долг каждого – идти в ЧК.

И он – хотя и из местечка – тоже идет в ЧК. Что в этом плохого?..

Но дядя спас от голодной смерти, взял к себе в семью….

Да, кто он такой, чтобы мне делать добро?..

Что это у меня в кармане… рассыпается… Это хлеб… я его взял дома у дяди. Он дал мне его…

А вот я иду в ЧК! И ем хлеб! Он не имеет право прятать золото…

И я обязан…

Конечно, у него есть золото. Конечно. А как бы он смог кормить еще и меня? Никак! Стало быть, у него есть золото. И, если он такой, щедрый, пусть поделится!.. Пусть…

_________

– Давай, выпьем вина. Смотри, какое море, как светит луна. Давай, выпьем. Просто, выпьем!

– А почему племянник выдал своего дядю?

– Яне знаю.

– А что стало с этим племянником?

– Я не знаю. У нас про него никто не говорил. Никто и не вспоминает.

– Но ему же сделали добро?

– Да, ему сделали добро.

Не знаю.

_________

Я тебя хочу поцеловать. Ты такая красивая…

Из философских тетрадей

– И вот я думаю о бессмертии… Я хочу жить вечно… И я хочу все время быть молодым. Да.

– Бессмертные, как… как кто?..

_________

Вот мы знаем… о чем?.. Где-то я слышал, что при мощных силах гравитации происходит замедление течения времени и искривление пространства. Что так думал еще Эйнштейн. Альберт Айнштайн. Один камень. Краеугольный камень.

И сейчас говорят, что в случае придания искривленной пространственно-временной структуре формы кольца или воронки, появляется возможность путешествовать в прошлое. При этом с каждым новым витком в этой структуре человек будет все дальше углубляться в толщу времени.

И вот оно…

_________

Вот мое бессмертие… И я отправился к самому себе – молодому и красивому – и начинаю жить своей, но другой жизнью:

– Я тот же, но обязался построить дом не тресту, а корпорации;

– Я тот же, но в договоре изменил сроки;

– Я тот же, но теперь я играю лучше – я знаю про эту игру больше!

_________

Тогда я пройду мимо этой девушки… Это нужно будет сделать: для вящей славы нашей и всего сущего.

_________

Или я буду искать другую девушку, чтобы повторить еще раз это наслаждение! Многократно!

_________

Или я буду искать одну и ту же девушку, что бы еще и еще испытывать и переиспытывать столько наслаждения, сколько есть и сколько можно было бы себе представить!..

_________

Вечное возвращение, в котором можно еще и еще раз вкусить той мудрости, которая не доступна для всех – была недоступна.

_________

Ты знаешь, как правильно поступить.

Теперь ты знаешь.

_________

В этой жизни, в которой не было права на ошибку – так она была коротка, коротка…

_________

Тогда я смогу вступать в одну и ту же воду: точно возвращаясь и точно повторяя…

_________

Можно вернуться к голографии. Много пространств, много вероятностей пространств.

_________

Множество пространств и множество Меня (Я)… Не только – множество ОНО.

Да, множество множеств.

_________

Понятно, почему 36 всегда 36. Даже если их нет в этом пространстве или даже если их нет в вероятностях этого пространства – хотя этого не может быть. Они есть! Они все время есть!!!

_________

Дело даже не в том, что теоретически я – не могу не быть, на этом настаивать – все равно, что говорить: вода есть вода – в других вероятностях, других пространствах– соответственно, различных комбинациях этого– а существенно, что именно «я»– т. е. именно этот вариант «я» может оказаться в этих различных версиях-вероятностях-пространствах.

_________

И 36. Это… Тогда эти 36 – опорные столбы такого варианта в пространстве (временном, в первую очередь). Т. е. логично предположить, что там, где нет (в наличии) этого арсенала (программы) – 36, там пространство не запускается, не существует, не работает – исчезает, в конце концов, не сохраняется.

_________

Интересно, у всех 36 одинаковые функции – в главных параметрах (и какие эти параметры)? Это, как патроны одного калибра в обойме?

_________

Или… Ну, вот… Есть изделие – «Пространство». И чтоб это изделие существовало и функционировало. Успешно. Безусловно, успешно. Есть самозаменяемые и самопополняемые компоненты, без которых (причем, именно индивидуально определенных или определяемых, но при этом возможно и безразличие к индивидуальной определенности) изделие (сложная система) существует, существовало и будет существовать.

Точно так же представляется возможным стабильное существование компонент, без которых изделие (система) «Пространство» не существует – не сохраняется. И таких – 36.

_________

«Пространство» – Мир. 36 – его опора. И кто эти – 36?

Они есть. Но кто они?

_________

Вот ужасная возможность уничтожения любым способом какой угодно из компонент. Надо ее спасать? Конечно, ведь в этом случае ответ и ясно какой ответ, известен.

_________

Вернемся к движению в пространствах. И именно временных. К Бессмертию. В вариантах, уже безусловному. А к конкретному перемещению «Я»? При осмысленных перемещениях во времени, выходящих за пределы базового Пространства– бессмертие конкретного «я» даже и именно в назначенной ипостаси (вход именно в ту самую реку)…

_________

Мы рядом… Мы очень рядом…

_________

Повлияют ли перемещения «я»? Причинно-следственная связь? Невозможно исключить.

Вместе с тем, сосуществование всего вышеназванного, позволяет предположить, что ничуть не менее возможно и дальнейшее сосуществование голографического изобилия по всем мыслимым пространствам.

(Просто, выявленные случаи перемещений – и такие есть, на самом деле – позволяют говорить о наличии некоего сосуществования, не влекущего за собой, по крайней мере, тотального уничтожения. Оговоримся, на данном этапе. И, возможно, основа этого потенциального сосуществования – 36.)

_________

– А знаешь, я когда был в Иерусалиме, мне рассказали эту историю, но совсем иначе. Мне очень понравилось. Я тебе рассказывал, когда дедушку посадили в холодную, у него там опухли ноги, и он уже, может, умирал…

_________

Холодная. ЧК. Юг Украины. Где-то там между Одессой и Херсоном. В Новороссии.

Ему было плохо. Уже даже не хотелось есть. Камень, холодный камень забирал силов…

И только этот… только этот один… бегал туда, сюда. Откуда он взялся, этот шмындрык из самой Одессы? И не уставал… и бегает… и еще он думает, что имеет спевать… А гы-зынте йидлык аус Одесса. А штинкер. Молодетц.

Шмындрык подошел, ушел, опять подошел и на третий раз спросил:

– Я могу иметь с вами беседу?.. Спасибо, данкен Гот, что не отказали, но вам, я думаю, это тоже не помешает. Я присяду?..

– Зетцт.

– Бессер, я присяду. Гит?

– Гит.

– К делу. Я смотрю пока – данкен Гот! – могу смотреть – ви приличный человек. К вам даже лойяльно пытается относиться этот матрос. Что они от вас хотят?

– А гольд.

– Хотим голдяков…Ше могут хотеть от еврея? Дай, жид, гроши!.. И, шё?

– Не морочите мне головы! Нэту, нэту ни золота, ничего нэту!..

– И валюты нету?..

– Нэту.

– Таки-да, нэту?

– Нэту…

– И вам-таки плохо. Я бачу. Самое смешьное, я вам верьрю. Но вам будет еще гораздо хуже, если вы-таки ничего не сможете отдать этому матросу в манишке внутри с полосками. Да. Шё же вам прьридуммать?.. Х-мм…

_________

– Слушшайте сюда, Моисей!.. Моисей?.. Мойше, слушайте, я вам буду объяснять… Значчьит, у вас нет ньи валюты – откуда вальюта в Голте? Или где? Или в Ольвиополе? Нырни в речьку Синьюху и там, кроме того золота, шё у золотарей, другого нема! Так?..

– Ше ви от мине имеете хотеть?

– Мойше, ви имеете возможность шё угодно сказать своей жене?

– Я могу иметь возможность, если буду иметь необходимость, сказать Евочке.

– Слушшяй, Мойше, так скажи ей, пусть найдет денег! Каких угодно и где хочет. И пойдет купит…купит! Форштейст, ду? – купит – фаркойфт долл аров… скоки там ужье получится. И ви сдадьите эти доллары. И так советская власть получит валюта, а ты пойдешь домой. Ты понял?

– Как ты имеешь сказать?..

– Мойше! Лоз ан зан гызынт! Одолжи по хатам, то есть пусть твоя Ева одолжит, раз ты именно еврей – пролетарий, ййи пусть вона купить шё ужье вона зможе куплять – чи золото, чи валюту. Фарштейст ду?.. Ё? Зай гызынт!!!..

_________

– И бабушка пошла на черный рынок и там купила сколько-то долларов и сдала их. И вот так, благодаря совету одесского еврея, дедушку выпустили. Давай выпьем за нас. Выпьем.

_________

– Дрожала серебряно-черным дорога по волнам… Путь этот во мраке… И только утром…

Рассветет…

_________

Скрипка, аккордеон, пианино, гитара…

_________

– Ховалэ, я дома, уже дома…

– Мойше…