Текст книги "Мадам"

Еще одна обычная история

– Ну, что там?! – нервно спросил молодой человек.

– Ничего, – тихо ответила девушка.

– Может, тест бракованный?

– Похоже, кто-то из нас бракованный.

– Не начинай.

– А что «не начинай»?! Мы уже два года сидим на всевозможных диетах, отказались от всего, что только можно. У нас почти весь семейный бюджет уходит на анализы и врачей.

– Всего лишь два года. Значит, еще не время. Моя бабушка говорила, что дети – это результат силы трения двух абсолютно счастливых людей.

– Лёша, хватит меня успокаивать! Это все из-за моей дурацкой работы. Тюки с этой одеждой таскаю, постоянно на ногах, постоянно вещи раскладываю на полках… А люди приходят, потрогают, померят – и бросят комком! А я потом опять раскладываю. И недостачи эти каждый месяц… Это всё Фролова, овца!

– Тихо, милая, тихо.

– А что тихо?! Однажды ты уйдешь в свой гараж и не вернешься!

– Ну что ты говоришь такое?!

– Я же знаю, как ты детей любишь! Зачем я тебе такая нужна?

– Успокойся, пожалуйста! Я тебя люблю, а не абстрактных детей!

– Ты мне рот не затыкай! Я помню, как ты на Фролову пялился!

– Ты невыносима! Я пойду проветрюсь.

– Вали! Иди к своей Фроловой!

– Замолчи!

– Заделай ей двойню! Она же…

Молодой человек ушел. В коридоре, прижавшись к стене спиной, плакала молодая девушка, сжимая тест на беременность, который показывал не то, что они с мужем так долго ждали.

* * *

Когда Алексей вышел из подъезда, он тихо проговорил про себя слова классика: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».

Сегодня опять умерла очередная надежда. Он знал, что такие скандалы теперь будут каждый день в течение месяца, пока не появится новый врач, целительница или не будет запланирована очередная попытка ЭКО, к которой еще нужно готовиться. Он уже не был уверен, хочет ли детей такой ценой. Сколько это еще продлится?! Два абсолютно счастливых человека постепенно превращались во врагов.

Отчаянно захотелось напиться. Алексей зашел в магазин. Он стоял напротив стеллажа с водкой. «Ну нет, это не выход. Будет еще хуже. Надо пойти в гараж. Сегодня утром фуру привезли. Что-то с движком. Надо уйти в работу. Занять мозг…» Неожиданно за спиной раздался голос:

– Лёха, здорово! Сколько лет! – Алексей обернулся и увидел бывшего одноклассника с детской коляской.

– Диман, привет!

– Тссс, Даша спит! Как ты? – тихо спросил бывший одноклассник.

– Норм. Работа, дом, работа.

– Старик, «Аккорд» мой что-то на малых оборотах глохнет, посмотришь?

– Конечно, заезжай на следующей неделе в пятый бокс.

– Спасибо, друг. Как Катя? Не заделали там еще никого? – с ухмылкой спросил Дмитрий. – Чё молчишь?! Ты один из класса бездетный! Хватит вам с Катюхой для себя жить! Или, мож, помочь тебе?!

У Алексея сжались челюсти. Дмитрий громко засмеялся над своей шуткой. Проснулся и заплакал ребенок. Бывший одноклассник попрощался и покатил коляску вдоль рядов с алкоголем. Алексей взял с полки самую большую бутылку водки и пошел к кассе.

* * *

Проснулся в небольшой комнатке своего гаража. Ужасно болела голова. Рядом с угловым синим диваном на столе стояла нераспечатанная бутылка водки, рядом лежал севший телефон. Он очень хотел напиться вчера, но уснул. Подключив к телефону зарядку, увидел 156 пропущенных звонков и 259 сообщений. От нее.

«Лёша, ты где?»

«Алексей, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Возьми телефон».

«Лёшенька, возьми трубку».

«Лёша, прости меня, пожалуйста. Вернись домой».

«Лёша, извини, я дура и истеричка, мне без тебя очень плохо! Я обещаю, больше ни слова про Фролову!»

«Ты у этой твари?! Передай Фроловой, что ей не жить!»

«Лёша, будь мужиком! Если ты решил быть с ней, найди смелость – скажи мне. Я все пойму».

«Что ты решил?! Просто возьми трубку».

«Мне все понятно. Я пошла к Фроловой! Трындец вам обоим!»

«Лёша, прости меня. Я вломилась к Фроловой и вцепилась в ее волосы. Повалила на пол. Нас разнял Игорь, наш управляющий магазином. Она с ним живет! Хотели вызвать ментов, но отпустили. Прости меня, пожалуйста, возвращайся…»

Алексей сделал глубокий вдох, выдох – и набрал номер:

– Алло, пап, не разбудил?

– Нормально, Лёш. Привет, как дела?

– Всё хорошо. Я на работе. Скажи Семёну, что к вечеру его «Сканию» соберу. Может в рейс собираться.

– Хорошо. Тогда Михалыча на завтра ставлю?

– Пап…

– Что случилось?

– Пошли в банк сегодня.

– Надумал?!

– Да. Давай купим свою фуру!

– А Катя?

– В этом-то и дело…

– Понимаешь, что потом назад не свернуть?!

– Мне год, два… Кредиты выплатить за наше лечение. Да и как-то все сложно…

– Ну смотри сам. Дорога так просто не отпустит. Во сколько?

* * *

На какое-то время стало проще. Алексей уходил в рейс на пять-семь дней, возвращался уставшим, но успевал сильно соскучиться по жене. Жаркие объятия, поцелуи… Потом снова в рейс. И Катя начинала опять отсчитывать дни и часы, когда он вернется. Еще больше смен в магазине и больше мыслей, какое новое нижнее белье купить, чтобы ему понравилось.

Однажды он задержался на три дня – на стоянке около небольшой деревни, пока Алексей спал в машине, кто-то вскрыл его прицеп и стал выносить коробки с розетками и выключателями. Алексей проснулся, схватил монтировку и побежал разбираться. Со спины его вырубили ударом в затылок. Алексей упал, но сознание не потерял. Он поднялся и начал звать на помощь. Непонятно, чем закончилось бы дело, если бы не водители соседних фур. На крики они выскочили из своих машин и буквально отбили Алексея. Грабители прыгнули в небольшой грузовик и уехали.

Потом милиция, страховая, отчеты, акты… В итоге виновным сделали его. Ему нужно было выплатить за похищенный груз два с половиной миллиона. Помимо кредита за машину, долгов за лечение – еще и это…

Он стал возвращаться домой из рейсов злым. В его глазах читались тревога и безнадежность. Они с женой отдалялись. Он приезжал на сутки, а потом опять в рейс. Нужно было еще больше работать.

Две недели назад от Кати опять пошел вал контролирующих сообщений. «Что делаешь?!» «Почему не отвечаешь?!» «Когда будешь дома?!» и тому подобное.

Как-то дома после рейса и ужина в полном молчании у них снова состоялся тот самый диалог:

– Лёша, нам нужен ребенок!

– Опять двадцать пять.

– Мы будем тебя ждать. Я уже не могу быть одна.

– Кать, ты хочешь, чтобы я сдох за рулем?! У нас нет денег на новое ЭКО.

– Я поняла, в чем проблема. У меня на работе стресс.

– Катя…

Он перестал есть и уставился на стену напротив.

– Две недели назад я уволилась, и мне… Мне стало еще хуже. От нечего делать я на стены лезу! Поначалу я читала книги, смотрела фильмы, но… Нам нужен ребенок!

– Катя, я устал… – спокойно сказал Алексей, продолжая смотреть на стену.

– Лёша, тебя постоянно нет. А как я забеременею, если тебя нет?

– Замолчи…

– Нам с тобой нужно походить на терапию. Я нашла одного психолога. Если у нас не будет ребенка, то в один день ты не вернешься. Я это точно знаю…

Алексей взял тарелку с лапшой, стоявшую перед ним, и метнул в стену. Тарелка разбилась. Он вышел из комнаты и стал собирать вещи. Катя сидела за кухонным столом и плакала. Она понимала, что сейчас он уйдет и больше не вернется…

Он зашел на кухню и тихо сказал:

– Собирай вещи. Со мной поедешь.

– Куда?

– В рейс.

* * *

Первое, что с удивлением обнаружила Катя, что кабина фуры – это как небольшая квартира-студия. Там были почти все удобства.

Второе, что ее удивило, – красота вокруг. Она не могла представить, как красиво может быть в дороге: бескрайние поля, засеянные пшеницей или кукурузой, яркая радуга после небольшого дождика, золотистый цвет только что поджаренных пирожков в придорожном кафе «У бабы Вали».

Поначалу она просто молча ехала рядом с Алексеем. Через пару рейсов начала готовить простые домашние блюда на газовой горелке. На каждой стоянке к ней выстраивалась очередь из водителей, чтобы «похлебать супчика, как дома».

Еще она была удивлена, как коллеги-водители уважают ее мужа. Алексея ценили за то, что он механик с золотыми руками. В дорожных условиях он мог без проблем починить неисправности, и не нужно было заезжать на СТО. Деньги не брал. Его стали благодарить продуктами. Таких деликатесов Катя никогда не пробовала. Она начала с восхищением смотреть на мужа.

Ей начинал нравиться такой образ жизни. Она записалась на несколько обучающих онлайн-курсов по бизнесу. День был четко распланирован. Поначалу Алексей скептически относился к ее «образованию на колесах», но после того как она создала в Инстаграме страничку их ИП и стала вести блог – «Путевые заметки одной семейки», заказов на их услуги стало больше, и главное – они стали дороже. Крупным сетям хотелось, чтобы их товар отвезла та самая «семейка», и, конечно же, отметила в сториз. Кредит за машину и лечение выплатили за полгода.

Потом Катя наняла опытного юриста. Тот добился, чтобы полиция возбудила уголовное дело. Страховая выплатила страховку выгодоприобретателю, и с Алексея сняли все обязательства по украденному товару. Когда Катя ему про это сказала, он молча подошел к ней и обнял так крепко… Она заметила, что уголки его глаз на секунду увлажнились.

В те редкие моменты, когда они возвращались домой, ей было плохо. Хотелось опять в дорогу. Дома было хорошо, но ужасно скучно. Ну как можно сравнивать объятья в дороге и дома?! Где-то там, далеко, на стоянке в утреннем тумане, их тела так прижимались друг к другу, что не нужна была ни одна печка.

Подъезжая к большому городу, Алексей сказал:

– Кать, все хорошо?! Последнее время…

– Лёш, все хорошо. Просто тошнит немного.

Она посмотрела на него и улыбнулась. Эту улыбку он запомнил на всю жизнь.

Горе-то какое

Фролов был настолько аморальным типом, что обедал на похоронах у незнакомых людей. Пару лет назад, после второго развода, он сидел в своей, только что снятой однокомнатной хрущевке. Денег на еду не было. На душе было тоскливо. Все друзья устали от его нытья по поводу бывшей и просьб одолжить деньги. Они просто не брали трубку, когда он звонил, а если приходил к ним домой – не открывали дверь.

Фролов решил с головой окунуться в литературу, чтобы насытиться духовно и забыть про голод физический. Он спустился к почтовому ящику и взял газету с бесплатными объявлениями.

Литературный экстаз настиг его моментально. Фролов начал с колонки происшествий. Когда он прочитал заметку о драке двух бомжей в деловых костюмах, он закрыл глаза и представил это. «Как будто сериал посмотрел…» Неожиданно на глаза попала заметка: «На сто третьем году жизни покинул мир знаменитый в нашем городе композитор Петр Ильич Шубадеров. О его смерти жене сообщила двадцатилетняя Юлия, в кровати которой непонятным образом оказалось тело композитора. Почему-то в обнаженном виде.

Траурный банкет состоится…»

Фролова осенило. В этом событии идеально слились возможность поесть и возможность излить душу. А то, что фамилию Шубадеров Фролов видел первый раз, – так это такие мелочи.

* * *

Прощание с Шубадеровым состоялось в столовой консерватории, где Петр Ильич долгое время работал преподавателем. Фролов пришел на полчаса раньше. Вахтер консерватории его не пустил, объясняя, что нужно подождать прощающихся с кладбища. Фролов возмутился:

– Вы что, не знаете, кто я?

– Нет!

– А фамилия Фролов вам ничего не говорит?

– Нет!

– Внимательно посмотрите на мое лицо!

– Смотрю. И что я там должен увидеть? – тихо спросил вахтер.

– Знакомые очертания.

– На дядьку моего похож. Алкаш проклятый.

– Я из управления, – использовал последний козырь Фролов.

– Ну так бы сразу и сказали! Проходите. – Из какого управления Фролов, не знали оба.

Фролова провели в зал и посадили рядом с местом вдовы. Столы ломились от еды. Фролов, проговорив: «Семеро одного не ждут», стал есть и запивать еду водкой. Когда люди начали заходить в зал, их встречал пьяный мужчина средних лет. Со словами «горе-то какое» Фролов обнимал всех женщин и целовал их в губы. Мужчин Фролов игнорировал. Женщины вначале напрягались, но когда узнавали, «что мужчина из управления», после поцелуя мило улыбались и по-доброму смотрели на Фролова.

Гости расселись. Начали произносить речи. Фролов тихонько напивался. Рядом сидели двое мужчин. Позже они представились учениками великого мастера. На тосте вдовы Фролов стал рыдать в голос и крикнул: «Мне его тоже не хватает, матушка!» Мужчины с пониманием закивали. Фролова разморило, и он отключился.

Проснулся от того, что его растолкали, подняли на ноги, дали в руки микрофон. Кто-то произнес:

– Свою речь скажет представитель управления.

Фролов больше всего не любил, когда его будили. Он становился злым и агрессивным. Даже мама в детстве боялась его будить. Именно поэтому он всегда приходил ко второму уроку.

В зале было около трехсот человек. Все замолчали и приготовились внимать словам «человека из власти». Фролов был зол.

– Мы познакомились с Шубадеровым в консерватории. Всем нам известно, что в консерватории – или евреи, или гомосексуалисты. Так вот, мы с Петром Ильичом – не евреи!

Мужчины снова одобрительно закивали и сказали: «Мы тоже!» Фролов продолжил.

– Всех нас мучает вопрос, что делал Шубадеров в постели у молодой красотки?! А я отвечу – он ей помогал! Я помню, как на втором курсе также оказался в такой ситуации. Я подошел к мастеру и сказал: «Я хочу кушать. Мне нужны деньги». Петр Ильич по-доброму посмотрел на меня и сказал: «Что-нибудь придумаем!» И придумал! В общем, за мастера! Не чокаясь!

В зале все стали усиленно что-то обсуждать. Вдова начала реветь. Ученики тихо шепнули Фролову, что Шубадеров помогал им все время в течение учебы. Потом зачем-то положили ему руки на колени. Фролов ударил сначала одного, потом второго.

Возникла потасовка. Вызвали полицию.

* * *

Довольный Фролов с синяком на скуле сидел за столом у себя на кухне. Еды и алкоголя, который он прихватил с собой с похорон, хватит еще на неделю. Он с интересом просматривал объявления в газете. Составлял план. Думал расширяться – охватить еще и свадьбы.

КиШ

Совершенно неожиданно младшая дочка спросила меня:

– Пап, а ты знаешь группу «Король и Шут»?

– Знаю ли я эту группу?! Хм… Да это ж!!! – Я отложил все свои дела. «Только бы не спугнуть», – подумалось мне. И впроброс сказал: – Знаю. Пару песен их слушал. А что?

– Недавно познакомилась с их творчеством. Есть вопросы. – Дочка, как всегда, ответила максимально лаконично.

Внутри меня столкнулись амбивалентные чувства: гордость – наконец она стала слушать то, что нравится мне! А второе – стыд. Я вспомнил, как был на концерте «КиШ» в местном ДК и как из зала исчезли два передних ряда сидений. На следующий день ужасно болела голова, а в моей комнате в общаге появились три кресла из тех самых выломанных рядов. «ТАКОЙ ЖИЗНИ ТЫ ХОЧЕШЬ СВОЕМУ РЕБЕНКУ?», – гнусно вопрошала совесть.

Я постарался сделать максимально безучастным выражение лица и спросил:

– Какие вопросы, милая?

– В большинстве их песен сюжет один и тот же! Главный герой заманивает жертву в ловушку, а потом жестоко расправляется с ней.

– Ну… Только в «Леснике» же. И то, смотря как подумать. Для главного героя волки – больше друзья, чем люди.

– Не только! А «Ели мясо мужики»?! Трактирщик накормил гостей мясом…

– Так это же месть! Жена-то неверная была! Он проучил и жену, и подонков-друзей!

– Папа, нельзя так с женами! Ты бы смог маму скормить врагам?!

Я задумался.

– Пап, фу! Ну а в песне «Как в старой сказке»?!

– А там-то что не так?! Красивая баллада!

– Красивая?! Главный герой заманивал женщин пить вино в свой замок, а потом «…но пришлось, как в старой сказке, просто задушить!».

– Точно. Схема одна. Блин… Нас Протасовы позвали на вино. Обмывать их новый дом в воскресенье. Пожалуй, откажусь.

– А про мюзикл «Тодд» я вообще молчу! Люди шли стричься к парикмахеру, а он их бритвой… Ну неужели нет других сценарных схем?!

– Действительно…

– Как-то все просто.

– Хочешь сложно – послушай Гребенщикова!

– Не-е. Не цепляет. То ли дело: «Мне больно видеть белый свет. Мне лучше в полной темноте. Я слишком…» – подпевая, она пошла в свою комнату.

«Моя дочь!» – с гордостью подумал я.

Дары волхвов

Анна еще раз пересчитала свои накопления – семьсот двадцать рублей. Ну о каком хорошем подарке для него может идти речь?! «Может, я ошиблась в расчетах?» Она опять стала проверять каракули в тетрадке. «Так – свет, холодная вода, отопление, бензин… Арендная плата!»

Она окинула взглядом квартиру. Убитая «хрущевка», с оторванными во многих местах обоями, трещинами на потолке, с вечно протекающим смесителем. Ей стало так жалко себя. Что они здесь делают, в этой убогой квартире? Она села на ободранный зеленый диван и тихонько заплакала.

– Что я в этой жизни сделала не так? Почему этих чертовых денег всегда не хватает?

Может, еще больше работать репетитором? Взять еще учеников? Когда? Ночью? Может, опять съехать к родителям? Ну почему я не могу купить хороший подарок любимому человеку?

Она просидела на диване около получаса, как вдруг ей в голову пришла шальная мысль. Анна вскочила с дивана, подошла к окну и посмотрела вниз. Потом сказала:

– Ну нет. Я не могу так! Это единственное, что мне осталось от дедушки.

Она пошла на кухню. Надо помыть посуду и почистить картошку. Скоро он должен вернуться с работы. Она продолжила рассуждать вслух, оттирая губкой тарелку:

– С другой стороны, дедушка всегда желал мне счастья. Я сделаю своему мужчине в этот Новый год хороший подарок!

Она тут же подлетела к ноутбуку и дала на сайте объявление: «Продам „Тойоту Короллу“ 1991 года. Состояние отличное». Звонки пошли. Почти не торгуясь, машину купил мужчина из Таджикистана. Анна ликовала. С нового года у них все будет по-другому.

Анна знала своего мужа. И знала, что он хочет больше всего на свете – подвесной лодочный мотор «Ямаха». У него была хорошая резиновая лодка, но без мотора. Он очень любил рыбалку и не очень – весла. Как-то раз она поймала его взгляд на лодке с мотором в магазине. В этом взгляде было все. Желание, страсть и отчаяние.

Три клика, один телефонный звонок, и новенький мотор стоял у них на балконе. Еще остались деньги на елку и фарш для котлет. «Сегодня будут котлеты!» – решила она.

Он пришел с работы в приподнятом настроении. Увидев елку и фарш на кухне, спросил:

– Милая, ты ограбила банк?

– Слушай, не сердись, но я продала машину дедушки. Я очень люблю тебя! Выйди на балкон. Я решила подарить тебе мотор на твою лодку. Теперь Смирнов сдохнет от зависти!

– Хм…

– Ты не рад?!

В дверь позвонили. Анна побежала открывать. На пороге стояли грузчики. В руках у них была шипованная зимняя резина.

– Несите на балкон! – крикнул он грустным голосом.

Грузчики занесли колеса и ушли.

– Дело в том, что я продал лодку, чтобы купить тебе хорошие колеса. На твоей почти лысой резине очень опасно ездить… Было.

Они вышли на балкон. Хлопья снега падали откуда-то с неба, покрывая большой деревянный ящик с двигателем и четыре колеса в пакетах с лейблом известного магазина. Он улыбнулся, она тоже. Они обнялись. И если в этом огромном мире нужно было бы найти самую счастливую пару – то это были бы именно они.

Она приподняла голову вверх и тихонько спросила:

– Слышь, писака, ты вот так тупо стыришь сюжет у О’Генри?

– В Новый год можно. Барышня, вы там не отвлекайтесь, у вас – счастье, – ответил ей кто-то.

Немного бреда

Я живу в Сибири, и каждую весну после спячки просыпаются они. Самые опасные и ужасные существа в мире – КЛЕЩИ! Каждую весну вместе с весенними лучами солнца, пользой богатой на витамины черемши и разбитыми дорогами появляются разговоры:

– Вчера трех сняла. Даже молитва не помогла.

– Я надел на шею собачий ошейник от клещей. И нормально. Хоть на дачу, хоть в лес, а потом на дачу.

– Представляешь, сейчас шла домой, чувствую, на меня клещ из травы смотрит. И вот-вот прыгнет. Ну, я бежать. Еле в подъезд успела заскочить.

– Сделал в этом году прививку. Интересно, как клещи об этом узнают? Есть общий чат какой?

Этой весной что-то пошло не так. Монополия клещей потерпела крах. Мне кажется, главный клещ собрал внеочередное собрание на опушке леса, почему-то был в маленькой медицинской маске и произнес:

– Коллеги, мы всё потеряли. Какой-то вирус смог одержать победу в этой информационной войне. Есть идеи?

Клещи молчали. Нашелся один смелый (без маски):

– Давайте укусим Филиппа Бедросовича и забабашим пару статей на Дзене. «Киркорова укусил клещ. Что будет с болгарским перцем?» «Заболеет ли клещ, если его укусит Киркоров?» «Киркоров – клещ? Интриги. Факты. Расследования».

Мы шли с дочкой из аптеки и смеялись. Была весна. Клещи еще спали.