Текст книги "Sanych. Хакеры"

10111

Во дворе не происходило ничего необычного. Людей не было, если не считать двух малышей, возившихся в песочнице под присмотром бабульки из подъезда Рината. Две машины, обе пустые, обе знакомые Ринату. Тишина и спокойствие двора умиротворяюще подействовали на Рината, когда он вышел из-за угла дома и остановился среди густых кустов, осматриваясь.

Простояв так около минуты, Ринат решительно шагнул к подъезду.

Торопливо вбежав на четвертый этаж, открыл дверь и сразу же подхватил кота, попытавшегося выскочить на улицу.

– Стоять!

Потом сдернул с вешалки старый рюкзак, запихнул в него недовольно мяукнувшего Ромеро, туда же кинул винчестер с исходниками «Вервольфа» и затянул веревку. Закинул рюкзак на плечо и шагнул в комнату.

Системный блок у него, как у любого уважающего себя железячника, постоянно находился в полуразобранном состоянии, поэтому ему не составило труда выдрать винчестер, чтобы потом несколько раз с силой опустить на его корпус тяжелую мраморную статуэтку. Разбитый винчестер Ринат отнес в туалет и швырнул в сливной бачок. После, окинув прощальным взглядом квартиру и захлопнув за собой дверь, быстро спустился по лестнице, вышел из подъезда…

И остановился, глядя на две подъезжающие машины с серебристыми полосами Сетевой полиции.

Машины ехали параллельно друг другу, перекрыв всю дорогу. Так же параллельно они и остановились, распахнулись двери, четверо полицейских выскочили из машин, направив на Рината оружие, и один из них крикнул:

– Поднимите руки вверх и не делайте резких движений.

Его узнали. Это было видно по уверенности, с которой действовали сетевики. Скорее всего, они получили от госбезопасности или корпорации все данные на него, Рината Казанцева, который имел неосторожность быть сетевым преступником и связаться с секретными государственными военными разработками. А вместе с данными наверняка, в свете недавних событий в Митино, получили разрешение при малейшей опасности открывать огонь на поражение – иначе они вряд ли бы стали устраивать этот спектакль с криками и оружием.

Самой обидной была мысль о том, что если бы они приехали хоть чуть-чуть раньше, все закончилось бы благополучно. Во всяком случае, здесь, во дворе Рината.

В кармане фальшивые документы, в рюкзаке вместе с котом винчестер, который сейчас стоит не миллиарды долларов, а много лет тюрьмы за шпионаж – или что там они придумают. Вкупе с перестрелкой в Митино все это тянуло на очень, очень серьезный срок. А называлось все это просто: ситуация – полное говно.

– Вверх руки! Вверх, сука! – заорал другой сетевик.

И деваться-то некуда. Не сбежать, не откупиться… и если не поспешить подчиниться сетевикам, они вполне могут расценить это неподчинение как сопротивление и начнут стрелять.

Ринат начал медленно поднимать руки… и именно в этот момент послышался нарастающий рев «ямахи».

Ворм вылетел из-за угла и, едва выровняв мотоцикл, отпустил руль. Удерживая равновесие, он пригнулся, а через секунду выпрямился, держа в обеих руках по автомату.

Ворм начал стрелять, едва поднял оружие. Звон разбитого стекла, крики полицейских, мотоцикл, пролетевший между двумя машинами, – все это слилось для Рината в единый короткий пятисекундный ролик. Вот Ворм с автоматами мчится на машины, вот он между машинами, развел руки в стороны, вот машины уже позади него, и Ворм, не выпуская оружия из рук, хватает руль и разворачивается в метре от Рината, вот он дает последние очереди по изрешеченным машинам и, бросая разряженные автоматы на землю, кричит Ринату сквозь шлем.

– Вот теперь нам точно п…ц, если попадемся! – крикнул Ворм. – Давай быстрее!

Ринат сел, Ворм направил мотоцикл меж расстрелянных машин… туда, где, шатаясь, широко расставив ноги, стоял раненый сетевик, держа в вытянутых руках пистолет.

Полицейский успел сделать несколько выстрелов, прежде чем мотоцикл врезался в него и перевернулся вместе с седоками. Они еще не набрали большую скорость, поэтому Ринат слетел с сиденья и упал на землю, ничего не повредив.

Мотоциклом придавило полицейского, и сейчас он, раненый, пытался приподнять тяжелую махину и выбраться из-под нее.

В нескольких метрах от него, на спине, неловко подвернув руку, лежал Ворм с разбитым шлемом и залитой кровью грудью. Ринат кинулся к нему – секунды хватило, чтобы принять решение, – повернулся и побежал прочь, не думая больше ни о чем.

Частник на такси довез его до Каширы за полтора часа и сто долларов. На стоянке для дальнобойщиков Ринат нашел фуру с зеленым зайцем, отдал водиле деньги и, укутавшись в несколько теплых ватников, залез внутрь большого холодильника, где в глубине, среди ящиков с замороженной рыбой, уже было подготовлено для него место с двумя бутылками водки и нехитрой закуской.

Через двадцать часов пьяный Ринат вылез из холодилки на ростовскую землю. Невидящим взглядом он уперся в невысокого пухлого черноволосого мужичка, стоящего рядом с новенькой «вольво», покачнулся и, разжав пальцы, выронил на землю две пустые бутылки из-под водки.

Водила фуры хмыкнул, покачав головой, потом прощально махнул черноволосому рукой и пошел к кабине.

Мужичок возле иномарки широко улыбнулся и шагнул вперед, дружелюбно протягивая руку:

– Рубен.

С полминуты Ринат молчал, мучительно вспоминая, как его зовут, а потом произнес, отвечая на рукопожатие:

– Олег. Меня зовут Олег.

И почувствовал, как все кружится перед глазами, а земля уходит из-под ног.

АЛИСА

11000

Рубен оказался сорокалетним армянином, практически не связанным с криминальным миром, если не считать уклонения от налогов и дачи взяток, что считалось скорее традицией, чем нарушением закона. Бизнесом его было небольшое кафе на левом берегу Дона – шашлык, водка, фирменные блюда, музыканты и прочие нехитрые услуги приносили стабильный доход, позволявший содержать семью на более-менее приличном уровне и даже раз в год выезжать на отдых куда-нибудь за границу.

Непонятно, какая могла быть связь между чернокожим бандитом из Москвы и этим добропорядочным семьянином. Рубен ничего об этом не рассказывал, а сам Ринат решил не спрашивать, чтобы не показаться чересчур любопытным. Ясно было одно – не только Рубен, но и его жена чем-то обязаны Джамбе, потому что приняли Рината радушно, словно старого друга семьи, и постарались, чтобы он чувствовал себя как можно более комфортно.

Семья Рубена состояла из него, его жены Вики, их дочери Насти и глупого как пробка старого ротвейлера по кличке Буч. Все, кроме Буча, жили в большом двухэтажном доме, а пес обитал в конуре под крыльцом и пользовался любой возможностью для того, чтобы попасть в дом. В самый первый день знакомства, когда Рубен встретил беглеца, привез его домой и пьяный Ринат вылез из машины, Буч бросился ему навстречу – однако не для того, чтобы искусать чужака, а чтобы с ним весьма своеобразно познакомиться. Обнюхав гостя, пес пристроился рядом, задрал лапу и с чувством собственного достоинства пометил тупо наблюдающего за происходящим парня, после чего под яростный мат хозяина поспешил скрыться в своей конуре.

На шум из дома выбежали жена и шестилетняя дочь Рубена. Увидев мокрую штанину гостя и лужу рядом с ним, жена нахмурилась, а дочка, наоборот, громко расхохоталась и умолкла лишь под грозным взглядом отца.

Рубен долго извинялся, клялся убить «тупое животное», а Ринат стоял, покачиваясь, пока спазмы не заставили его согнуться пополам и извергнуть на землю содержимое своего желудка. При этом с плеча у него упал рюкзак, из которого вылез рыжий кот и тут же кинулся в дом. Пес, увидев его, бросился вдогонку. Кот ворвался в дом, за ним Буч, вслед за животными с криками бросились жена и дочка, и во дворе остались только Рубен и Ринат.

Наверное, все происходящее должно было вызвать смех – настолько комедийная получилась ситуация, – но Ринату было не до смеха: уж больно хреново. Мутным взглядом посмотрев на Рубена, он пробормотал очередное извинение, после чего снова согнулся пополам.

Так Ринат познакомился с Рубеном и его семьей.

Это был совершенно другой, незнакомый Ринату мир. Мир без бешеного ритма, без страха, с какими-то непонятными и странными проблемами. Здесь редко смотрели новости, справедливо полагая, что они только портят настроение, – и это не было показухой, им действительно было неинтересно. Здесь пользовались Сетью, чтобы заказать пиццу или билет на самолет, а никак не для того, чтобы взломать сервер своего соседа-конкурента. Люди, живущие в этом большом квартале, состоящем в основном из частных домов, предпочитали собраться вместе, выпить водки, потом поговорить, вспоминая бурную молодость и обсуждая нынешнюю безалаберную и безответственную молодежь. «Безалаберная молодежь» в это время гоняла по городу на машинах, сидела в кабаках, искала себе пару на ночь или зависала на дискотеках, которые хотя внешне и не очень отличались от московских, но все же были несколько спокойнее.

Здесь все было спокойнее – от автонарушителей до постовых, от налоговой полиции до предпринимателей типа Рубена. Здесь закон и криминал предпочитали решать вопросы сразу, на месте, полюбовно, и никто не считал это чем-то из ряда вон выходящим. Конечно же, и здесь бывали драки, убийства, сетевые преступления, но все это было явно чуждо этому неторопливому миру со своими устоями и законами. Здесь по-другому решались вопросы и проблемы, а уважение и слово зачастую ценились больше, чем счет со многими нулями в банке.

Рубен и его семья всецело принадлежали этому миру – и брали от него все. Будучи неисправимым оптимистом, Рубен часто говорил Ринату:

– Запомни, Олежка: если фортуна повернулась к тебе задом, не стоит расстраиваться. Надо нагнуть ее и засадить ей так, чтобы в следующий раз она подумала, стоит ли опять поступать так опрометчиво.

И если поначалу Олег-Ринат недоверчиво качал головой, не проникаясь смыслом сказанного, то позже, поняв самого Рубена, часто улыбался, вспоминая меткие слова ростовского армянина.

И все же, несмотря на оказанное ему гостеприимство, Ринат не стал рассказывать, кто он и почему ему приходится скрываться. Он старался даже не упоминать в разговорах о том, что знаком с компьютерами не понаслышке.

Только прожив у Рубена несколько дней, он, улучив момент, когда дома никого не было, рискнул залезть в Сеть с Настиного компа и просмотрел столичные новости недельной давности.

Пропустив невнятные упоминания о таинственных смертях нескольких высших чинов «Волхолланда», он прочитал то, что повергло его в шок.

11001

Джет сидел за столом и задумчиво чертил карандашом на клочке бумаги какие-то схемы. В кабинете царил полумрак – идиот стекольщик вставил вместо одностороннего стекла прозрачное, и теперь приходилось закрывать окно шторой, потому что яркий солнечный свет раздражал больше, чем сумрак.

Еще больше, чем солнечный свет, раздражало другое. В одной из палат Склифа под охраной сейчас лежал тяжелораненый Ворм, которого привезли туда почти сутки назад и который мог пролить свет на происходящее в отличие от девчонки-импа, у которой сердце остановилось через десять минут после инъекции поломина. Впрочем, этого хватило, чтобы получить такую информацию, от которой с лица Джета даже сошла неизменная улыбка.

Да, кто бы мог подумать? И ведь сказала она не все, далеко не все.

Ворма надо было допрашивать немедленно, пока еще была возможность взять всех по горячим следам, но врачи не могли привести его в сознание, несмотря на то, что Джет потребовал использовать для этого все возможные и невозможные способы. Джет сам просидел возле койки Ворма несколько часов и, так и не дождавшись результатов, ушел, выставив возле его палаты охрану и потребовав, как только хакер придет в сознание, сразу же сообщить ему об этом.

Начала болеть голова. Джет потер виски – ему не хотелось лишний раз нюхать порошок, – но это не помогло. Боль пока была терпимой. Сетевик прикрыл глаза, не переставая черкать карандашом по бумаге.

Женщина с девочкой. Машут руками, смеются… так близко, что можно прикоснуться рукой к каштановым волосам, провести ладонью по щеке… они исчезают в тумане, а вместо них вырисовываются серые безликие корпуса Райсы. Уже видны лица озверевших от наркоты охранников с электродубинками, спустившихся вниз с какой-то миссией, потные, грязные тела заключенных… вон вдалеке сцепились в яростной схватке двое здоровяков, окруженных толпой таких же психов, охранники наблюдают за ними с мостков, делая ставки и криками подбадривая дерущихся. Они прекрасно знают, что после такой драки кто-то останется лежать на земле и никогда уже не поднимется, но им плевать. Райса – это особая тюрьма. Здесь жизнь заключенного – всего лишь разменная монета в кошельке корпорации. Туман… он поглощает Райсу, а вместо нее открывает двери в глухой бронированный автобус, куда люди в масках и защитной форме запихивают несколько десятков человек… Камеры из прозрачного сверхпрочного пластика, стальные кушетки с тяжелыми металлическими захватами для рук и ног, яркий свет с потолка… и боль, дикая боль…

Джет вздрогнул, против воли из его глотки вырвался стон раненого животного, руки рванули ворот, добираясь до заветного пузырька.

И в этот момент на столе зазвенел зуммер интеркома.

Контрольно-пропускной пункт. За все время, пока существовало это здание, с КПП в кабинет начальника РУСБ звонили один раз – когда устанавливали связь. Салаг в охране не держали, случайно перепутать кнопки было некому.

Джет протянул руку, утопив кнопку соединения, и в динамиках послышался тревожный голос Мэйса, его ближайшего помощника.

– Командор, к вам направляются фээсбэшники. Уже сели в лифт. Шесть человек, все вооружены. Похоже, у них к вам какие-то претензии.

Мэйс старый оперативник – не по годам старый, а по опыту. Верный напарник – они вместе начинали работать, а когда Джет стал тем, кем он был сейчас, то сразу же поднял и Мэйса. И правильно сделал: Мэйс – один из лучших в РУСБ. И, что немаловажно, у него есть нюх. Чует опасность, как волк охотника, и заранее готовится к неприятностям.

А они, похоже, уже действительно начинаются.

– Понял, – ответил Джет и отключил связь. Спрятал обратно пузырек, так и не успев им воспользоваться, после чего облокотился на стол и уперся взглядом в дверь.

Агенты появились через минуту. Вошли без стука, двое остались возле входа, а четверо обступили стол полукругом. Один из них вытащил удостоверение и в развернутом виде показал Джету, представившись:

– Майор Кикнадзе, Федеральная служба безопасности.

– Слава, к чему такой официоз? – Джет подмигнул майору. – Мы же не первый день знакомы.

Кикнадзе не смутился, а, спрятав удостоверение, спокойно произнес:

– Тебе придется проехать с нами, Джет. Есть несколько вопросов.

– Господи, да зачем же куда-то ехать! – Широко улыбнувшись, Джет всплеснул руками. – Слава, я готов ответить на любые твои вопросы прямо сейчас. И на вопросы твоих друзей тоже готов ответить.

С этими словами он подмигнул одному из стоящих сбоку агентов. Тот переглянулся с майором и холодно сказал:

– Хватит ломать комедию, Джет. Поднимайся, поехали.

Он как бы случайно отодвинул полу пиджака и положил руку на заткнутый за ремень пистолет без кобуры.

Джет медленно сплел пальцы и задумчиво кивнул.

– Странно. Федеральная служба безопасности посылает шесть вооруженных человек, чтобы сопроводить одного сетевого полицейского к себе и допросить его… Что ими движет? Может, они хотят арестовать начальника Сетевой полиции? Но действуют ли они в соответствии с законом? Есть ли у них основания и, что более важно, разрешение на арест Джета?

Майор и агент снова переглянулись. Агент кивнул, и майор вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги, который протянул Джету.

Сетевик развернул лист, поправил очки и стал бегло читать строчки.

– Так… побег из места заключения, подозрение в убийстве первой степени, подозрение в убийстве второй степени… убийство свидетеля во время допроса… организация убийства…

Он оторвался от листа и посмотрел на окружавших его людей:

– Почитать эту бумажку, так я какой-то маньяк. Где вы эту чушь нарыли?

– Это не чушь. – Майор выхватил ордер из рук Джета, аккуратно сложил его и спрятал в карман. – Ты и есть маньяк, Джет. Ты стал сумасшедшим давно, еще до того, как, будучи Костей Косиным, в хакерском мире известным под кличкой Кокос, попал в Райсу. Потом ты сбежал оттуда, потом Костя Кокос исчез, забрав с собой на тот свет врачей, которые сделали ему пластическую операцию, а вместо него появился Джет, который смог благодаря знанию хакерского мира, амбициям и умной голове пробиться на самую верхушку Сетевой полиции. Ах, да, чуть не забыл… ты ведь не просто человек, Джет, ты имп. Невероятно, да? Начальник Сетевой полиции встроил в свое тело боевые имплантаты, запрещенные законом. Медленно протяни руки вперед, Джет, иначе мы откроем огонь на поражение и не промахнемся.

При этих словах двое людей у двери обнажили небольшие тупорылые автоматы-пулеметы, а стоящие вокруг стола выхватили пистолеты.

Джет прикрыл глаза, облизнул губы и негромко произнес:

– Они все преступники, Слава. Все, кого я убивал, были хакерами – людьми без принципов, без совести и морали. Ты ведь не знаешь…

– Хватит демагогии, Джет! – презрительно бросил майор. – Руки вперед.

– Ты ведь не знаешь, что такое потерять жену и дочь! – Джет повысил голос. – Да, я был хакером. Из клана Вентру, помнишь такой? Помнишь, конечно. Тель-Авив, взлом ЦУПа, «Аль-Каида», столкновение нескольких самолетов в воздухе… там были мои жена и дочь, которых убили те, кого я считал своими друзьями! Я сдал их, сдал всех, о ком знал хоть что-то. Только Вентру были не первыми и не последними. Какая разница, как называется клан, – за названием стоят люди, а за людьми стоят их дела, их поступки, их эмоции. Алчность, презрение к чужой жизни… у хакеров никогда не было принципов, не было чести. Они уничтожают мир, медленно и верно. И я, слышишь, Слава, я смог их остановить! Я – единственный человек на Земле, который смог бросить им вызов. И ты хочешь меня за это арестовать, Слава? За то, что я рвал эту заразу с корнем?

Казалось, он действительно был удивлен происходящим, во всяком случае, слова его звучали более чем искренне.

– Тебя послушать, так ты святой, Джет-Кокос, – ухмыльнулся третий агент и тут же зло рявкнул: – А ну, руки вперед, пока мое терпение не лопнуло!

Джет внимательно посмотрел на него, потом протянул руки вперед.

Кикнадзе, не убирая пистолета, свободной рукой вытащил наручники, нагнулся над столом и двумя привычными движениями сковал руки сетевика. Джет сидел, не шевелясь, с отрешенным взглядом, на лице его уже не отражалось никаких эмоций.

Похоже, он сдался.

Второй агент достал из кармана портативный сканер и направил его на Джета, затем доложил майору:

– Оружия нет.

– Он сам по себе оружие, – проворчал майор.

– Поднимайся, – скомандовал он Джету.

Тот с какой-то бараньей покорностью встал и шагнул вперед. Агент, стоящий у него на пути, отошел в сторону, освобождая дорогу. Джет учтиво кивнул ему, как бы благодаря за такую вежливость, и направился к двери.

Первым из кабинета вышел Кикнадзе, следом шел Джет. Опустив голову, прикрыв глаза, – он был похож на нашкодившего ученика, которого вели в кабинет директора для серьезной взбучки. Испуган, растерян, подавлен – не верит, что его поймали, еще не осознал до конца, что директор понял, кто разбил стекло в столовой, но уже предчувствует наказание, и ему страшно.

Но этот «ученический» вид он сохранял недолго.

Едва переступив порог, Джет развернулся, ударом ноги захлопнул дверь, воткнул в электронный замок неизвестно откуда взявшуюся пластиковую карточку и с хрустом сломал ее.

Майор успел выхватить пистолет, но Джет мощным ударом ноги выбил оружие. Следующий удар сломал майору шею. Джет кувыркнулся по полу, подхватил пистолет, вывернул руки так, чтобы цепь наручников зацепилась за дуло, и выстрелил. Цепь разлетелась. Джет был свободен.

Рядом закричала женщина – одна из сотрудниц Сетевой полиции. Не обратив внимания на крики, Джет выстрелил несколько раз в блок управления лифтом, подбежал к лестничному пролету, перелез через перила, повиснув в воздухе на высоте восемнадцати этажей, улыбнулся застывшей в ужасе сотруднице и разжал руки.

Дверь агенты смогли открыть только через тридцать секунд. Один из них бросился к мертвому Кикнадзе, остальные – к лестнице.

Джет к этому времени уже был на десятом этаже. Он спускался, падая на один этаж вниз и цепляясь руками за перила. Делал короткую передышку, чтобы восстановить равновесие, и снова разжимал руки, преодолевая очередной этаж. Увидев своих преследователей, он подтянулся и перекинул свое тело через перила как раз в тот момент, когда они открыли огонь.

– Твою мать, ведь ушел, сука! – выругался один из агентов. Он сбежал на один пролет вниз и остановился, понимая, что Джета ему не догнать.

Другой агент в это время, отвернувшись и прижав ладонь к лицу, что-то торопливо и негромко говорил в портативную рацию-«лапшу», висящую на ухе.

Подняли по тревоге оперативников-силовиков, находящихся в здании, перекрыли все выходы, направили к зданию ОМОН, ближайшие патрульные машины…

Все было бесполезно – бывшему начальнику Сетевой полиции удалось сбежать, и агентов ждал серьезный выговор от начальства.

Все началось еще вчера, примерно в то время, когда Ворм расстрелял возле дома Рината опергруппу Сетевой полиции. В ФСБ по Сети пришло обширное письмо от анонимного пользователя. Судя по тому, что письмо было отправлено с взломанного сервера какого-то онлайн-магазина по продаже игрушек, это был хакер. В письме излагалась история Джета, начиная с того момента, когда он был Костей Косиным, хакером из ассоциации Вентру с сетевым ником Кокос. Указывались точные даты, имена тех, кто так или иначе контактировал с Кокосом-Джетом, были приведены адреса проживания возможных свидетелей, также присутствовала информация о подпольной клинике, в которой Джет делал пластическую операцию, заплатив врачам смертью. Складывалось впечатление, что кто-то основательно, не один месяц, трудился для сбора информации о самом известном сетевом полицейском мира.

В письме, кроме всего прочего, значилось, что Джет носит в теле силовые имплантаты и обладает сверхчеловеческими силой и скоростью, однако не указывалось, где он делал инсталляцию.

В Службе безопасности переполошились, начали проверять данные – и почти через сутки не осталось никаких сомнений в правдивости текста. Человек, осуществлявший правосудие, сам оказался преступником.

Сюрпризы на этом не закончились. В тот момент, когда усиленная опергруппа выехала на задержание Джета, копии письма, отправленные, по всей видимости, тем же анонимным хакером, поступили в распоряжение нескольких центральных газет и телевизионных каналов, причем не только российских. В письмах говорилось о том, что за сутки до этого подобная информация была отправлена в ФСБ. Используя свои источники, газеты и телевидение гораздо быстрее проверили правдивость писем и немедленно выпустили шокирующий материал, занявший основное место в новостях и на первых полосах. Еще бы! Джет был фигурой не российского, но международного масштаба. В свое время он зарекомендовал себя как ярый борец с сетевыми преступниками, а теперь оказалось, что он имел отношение к сетевому терроризму! Высказывались различные предположения: что Джет был ставленником международных террористов и собирался устроить что-то похлеще «тель-авивского дела»; что невероятно дорогую инсталляцию имплантатов ему оплатил эмир Вар Эмрайс, который возглавлял «Аль-Каиду» с тех пор, как был убит бен Ладен… Недавнего героя поливали грязью все средства массовой информации, совершенно забыв, что еще сутки назад его действительно называли героем. «Чудовищное убийство» – таким эпитетом назвали уничтожение Джетом двух сильнейших хакерских кланов России и Украины, хотя, случись это еще неделю назад, СМИ преподнесли бы событие совершенно по-другому.

Это был шок. Шок не только для Рината – шок для всего мира.

И никто не связал происходящее с последним делом, которым занимался Джет, – делом о некоем открытом контракте. Наверное, потому, что этого последнего дела как бы не существовало – во всяком случае, Джет его не заводил, планируя разобраться с ним самостоятельно.

Но не успел. Теперь фотографии бывшего сетевика рассылались по всему миру с пометкой «Международный розыск. Крайне опасен».

А еще Джета очень хотела найти корпорация «Волхолланд».