Книга: Кто виноват? - Александр Герцен

Вопрос в названии произведения может быть отвечен по разному. Мои варианты:

И все они, как мне кажется, могут быть отчасти верны. 

В любом случае, читая данное произведение, я особенно отметила и насладилась иронично сатиричным тоном автора, который мастерски вплетал в полотно истории свою критическую мысль.

Что делать? Читать Чернышевского! Кто виноват? Конечно, Герцен. Инь и ян русской литературы, две книги, отражающиеся друг в друге не только общностью нарратива, композицией, гибридной стилистикой и названием-вопросом, но и судьбами авторов. Текст Герцена компактнее, но также разбит на две составные детали: сатирическую первую часть, громящую мещанство, провинциальное болото и общее положение жизни при Николае Палкине, и драму второго эпизода с его философским пафосом и психологическим реализмом. Главный герой "Кто виноват?" - вольтерьянец Бельтов - появляется лишь к середине произведения, нарушая тем самым правила построения романа, что немудрено, ибо первая половина (как повесть) была написана ещё в 1841 году в новгородской ссылке, вторая же родилась в Москве пятью годами позже. Ответа на риторический вопрос в заглавии читатель от автора не дождётся, финал у Герцена открыт и беспросветен.

Отличия у них немалые. Бельтов – богач, наследник огромного поместья, приехал на родину, чтобы участвовать в дворянских выборах. Круциферский беден, он вначале состоит домашним учителем у сына Негрова, затем поступает на службу преподавателем в гимназию.

Бельтов, очарованный умом и красотой жены приятеля, влюбляется в неё. Она увидела, что Бельтов даровитее и сильнее характером её мечтательного и робкого мужа, и тоже его полюбила.

Название романа неоднозначно. Одно из значений указывает на стремления Бельтова заняться общественно-полезной деятельностью и его неудачи. Служба в министерстве быстро приносит разочарование. Вместо воплощения замыслов, направленных на благо людей, он сталкивается с бюрократизмом, формализмом во всём. В родном городе против него ополчается дворянское общество, увидев в нём чуждого, непонятного человека. При отсутствии политической свободы все возвышенно-благородные устремления героя терпят провал. В небольшой степени вина героя, может быть, и присутствует – оторванность от жизни, идеализм устремлений. Однако в большей степени, как показано в романе, виновата самодержавно-крепостническая система государства.

Другой смысл названия-вопроса касается частной жизни, отношений Бельтова с семьёй Круциферских. Можно ли кого-то из них винить? Жили-поживали два любящих друг друга существа, наслаждались семейным счастьем, пока не появился Владимир Бельтов. Однако тихая семейная, замкнутая жизнь не вполне отвечала запросам Любови Александровны Круциферской, её энергии. К тому же, наверное, она идеализировала Бельтова. Здесь трудно, пожалуй, невозможно ответить на вопрос, ставший названием произведения. (Разве что обвинить доктора Крупова в том, что он познакомил Бельтова с Круциферскими.)

Роман интересный, главные герои вызывают сочувствие. У них у всех необычное происхождение, это влияет на становление характеров и, в конечном счёте, на их судьбу.

Интересно, что сам сюжет раскрывается в последних главах романа, и создаётся впечатление того, что писатель торопился завершить книгу, но мысли заблудились в море идей и лабиринте ироний. Да и сама история разрушенных судеб лишь канва для смелых мыслей и идей Герцена.

Ответ на вопрос писателя, кто же виноват в горькой судьбе главных героев, не так просто определить. Это и общество, которое воспитало мужчин и женщин того времени, это то же общество, но установившее законы поведения, это и мы сами, не всегда ценящее то, что имеем. Наверное, виноваты мы сами, и мы несём ответственность за наши поступки или «непоступки», то есть моменты бессилия и безучастия.

Лично я не разделила тяготы влюбленности и боли расставания, так как, мне показалась, эта привязанность ещё непроверенной временем. Да, мы пылаем страстью быстро как спичка, но истинная любовь - это угли камина, горячие и сберегающие тепло.

Как итог: не заостряя внимание на сумбурности повествования, я вволю насладилась этим произведением, а именно тонкими цитатами и мыслями автора.

«старыми руками ужасно трудно развязывать кошелек.»

Про скуку деревенской помещичьей жизни

«Весь талант француженки был употребляем на то, чтоб конопатить эти дыры во времени.»

«Таков он был во всем: никогда никто из посторонних не жаловался на его лихоимство; никогда никто из сослуживцев не подозревал его в бескорыстии.»

«Я имею тысячу причин думать, что толстая, высокая, повязанная платком и украшенная бородавками и очень темными бровями Пелагея имела в заведывании своем не только кухню, но и сердце Медузина, но я вам их не скажу, потому что тайны частной жизни для меня священны.»

Нельзя, да и не нужно всем выступать на первый план; делай каждый свое в своем кругу, — дело везде найдется, а после работы спокойно заснешь, когда придет время последнего отдыха. Наша жажда видных и громких общественных положений показывает великое несовершеннолетие наше, отчасти неуважение к самому себе, которые приводят человека в зависимость от внешней обстановки.

В то же время оставлено здесь место и сомнениям (не все же люди могут работать в свое удовольствие, приходится и поступаться чем-то, или вообще работать ради выживания). Есть и предположение, откуда вообще берутся лишние люди (и не только в России в то время):

Дело в том, что силы сами по себе беспрерывно развиваются, подготовляются, а потребности на них определяются историей. Вы, верно, знаете, что в Москве всякое утро выходит толпа работников, поденщиков и наемных людей на вольное место; одних берут, и они идут работать, другие, долго ждавши, с понурыми головами плетутся домой, а всего чаще в кабак; точно так и во всех делах человеческих: кандидатов на все довольно — занадобится истории, она берет их; нет — их дело, как промаячить жизнь. Оттого-то это забавное à propos всех деятелей. Занадобились Франции полководцы — и пошли Дюмурье, Гош, Наполеон со своими маршалами… конца нет; пришли времена мирные — и о военных способностях ни слуху ни духу.

Подобных размышлений мне не хватало в других книгах на ту же тему. Обычно всякие Лаврецкие и Райские страдают, да и только. Бельский тоже все время страдает, но хоть какое-то разнообразие. Еще из хорошего отмечу, что написано весьма остроумно, временами было приятно читать. Но очень уж много всего. Автор сам признался где-то в середине, что любит биографии простых людей, и с первой до последней строчки не отказывает себе в удовольствии пространно описать каждого персонажа: и главного, и второстепенного, и мимо проходящего. Тут на любителя, мне в конкретный период времени не зашло. К тому же, основная история настолько теряется, что берет сомнение: наверное, тут главное не Бельтов, не Круциферские, не любовь. А что тогда? Панорама жизни? В общем, книга из разряда “расслабься и получай удовольствие”. А зацепит или пройдет мимо – как повезет.