Текст книги "Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш»"

Он и не собирался брать кого бы то ни было на воспитание, ему просто показалось очень странным то, что он увидел в глазах этого ребенка. Хотя заметная доля реализма в словах его товарища заставляла запомнить их и не забывать ни при каких обстоятельствах.

Источники и комментарии:

¹ «Посвiдчення Елiсаветського повiтового вiйськового начальника № 10782 от 28.07.1918», копия, ГАОО (г. Одесса), ф. 45, оп. 5, ед. хр. 7394, л. 10.

² «Анкета для членов и кандидатов РКП(больш.) флота от 17.11.1921», РГАВМФ, ф. р-52, оп. 4, ед. хр. 430, лл. 1, 1 об, 2.

³ РГВА, Служебная карточка № 147974, Георгий Эрихович Лангемак.

⁴ Получается очень интересная ситуация. По одним данным, он, демобилизовавшись в 03.1918 после развала флота, до 08.1918 проживал в Петрограде, по другим выходит, что был на батарее и командовал ею до упора, оставшись после того, как разбежалось все командование. Одни данные получены из воспоминаний дочери Г.Э. Лангемака М.Г. Беляниной, которые она писала со слов своей матери, а другие из Послужного списка (из Кронштадта). Кроме того, то что он бывал в это время в Петрограде, сомнений не вызывает, как не вызывает сомнений и то, что там же он провел крайние дни перед отъездом к матери в Елизаветград. А поскольку Майя Георгиевна, говоря об этом, называет свою мать источником информации, то предельно ясно, что он останавливался в доме генерал-майора В.Н. Камнева, бывшего тогда начальником Академии Генерального штаба. Возможно, что с этого времени начались разговоры о свадьбе, т. к. если пока она была еще маленькой и он не выполнил своего обещания, то речи об этом быть не могло, то уже повоевав, он имел полное право сделать 17-летней девушке официальное предложение…

⁵ «Послужной список на пом. командира 1-й батареи 2-го дивизиона артиллерии морской крепости Георгия Эриховича Лангемака», копия, РГВА, ф. 37976, ед. хр. 121–470, лл. 14, 14об, 15, 15об.

⁶ Интересен еще один факт. В разных анкетах и послужных списках, заполненных им после Октябрьского переворота, он сам пишет себя то прапорщиком, то мичманом флота.

⁷ Опять же, по одному из послужных списков. Документы этих временных классов я не смотрел, т. к. место их нахождения пока не удалось обнаружить. Мне кажется, что, обнаружив их, я получу несколько более сдвинутые сроки окончания этого учебного заведения, или объяснение того, что он делал на батарее весной и летом 1918 г.

⁸ Вильсон X. «Линкоры в бою 1914–1918 гг.», «Изографус», «Нижегородское Книжное Издательство», издательство «ЭКСМО», Москва, 2002, стр. 272–273. В таком случае становится понятны все эти разночтения и неточности в определении местонахождения Г.Э. Лангемака в этот период времени. Даже если приказ по флоту и морскому ведомству № 102 от 30.01.1918 о демобилизации офицеров в связи с созданием нового флота (как то написано в Кронштадтом послужном списке Г.Э. Лангемака) и имел место, а если верить, то он дошел до руссарского форта только в 03.1918, т. к. билет от ГУЛСФ, подтверждающий факт отчисления с флота, был подписан 13.03.1918. Теперь обратимся к описанным событиям.

25.02.1918 – немцы занимают Ревель. В 03.1918 они захватывают Аландские острова. Тем временем 03.03.1918 был заключен Брестский мир и Россия вышла из войны с Германией. 01.04.1918 начинается перевозка в Финляндию 12-тысячного отряда германских войск. 03.04.1918 отряд высаживается в Ганге, перед высадкой линейный корабль «Вестфален» подходит вплотную к форту Руссарэ и наводит свои орудия на защищавшие его батареи. Соответственно до этого дня он точно находится в расположении части, как старший офицер (по одним данным) и командир (по другим) 28-й батареи. Кроме 28-й батареи на острове стояла еще одна – 25-я. Над ним был и комендант форта, и начальство в Ревеле, в приказном порядке заставившее артиллеристов прекратить сопротивление немцам.

В результате (как бы), испугавшись одного линейного корабля, русские поднимают белый флаг. 12.04.1918 немцы занимают Свеаборг и Гельсингфорс. А это уже середина 04.1918. Не находясь в состоянии войны с РСФСР, но продолжая военные действия, немцы могли, разоружив сдавшихся, сразу отпускать их на свободу. Соответственно, пока, будучи отпущенным, Г.Э. Лангемак добирался до Петрограда, это был уже 05.1918. Соответственно в период 05.-07.1918 он мог проживать в Петрограде на квартире генерал-майора В.Н. Камнева. Тем более что накопившихся вопросов у обоих было много и получить ответы на них все же хотелось.

⁹ «Господину ректору Новороссийского университета

Бывшего студента Петроградского

Университета, прапорщика запаса флота

Георгия Эриховича Лангемак

Прошение

Прошу Вашего распоряжения о зачислении меня в число студентов 1-го курса историко-филологического факультета по классическому отделению…»

Далее идет перечисление приложенных документов, стоит дата: «августа 13 дня 1918», подпись и адрес «Елизаветград, Петровская № 2» («Прошение бывшего студента Петроградского университета Г.Э. Лангемака на имя ректора Новороссийского университета от 13.08.1918», ГАОО (г. Одесса), ф. 45, оп. 5, ед. хр. 7394, л. 2).

16.08.1918 прошение было зарегистрировано, а 24.08.1918 был поставлен штамп, на котором за подписью ректора Университета стоит следующая надпись: «Зачислить на_отд. Историко-филфак.

24 авг. 1918».

«Господину ректору Новороссийского университета

Бывшего студента

Новороссийского Университета,

Виктора Эриховича Лангемак

Прошение

Прошу Вашего распоряжения о зачислении меня в число студентов 1-го курса историко-филологического факультета по классическому отделению…»

Далее идет перечисление приложенных документов, стоит дата: «августа 12 дня 1918», подпись и адрес «Елизаветград, Петровская ул. № 2» («Прошение бывшего студента Новороссийского университета В.Э. Лангемака на имя ректора Новороссийского университета от 12.08.1918», ГАОО (г. Одесса), ф. 45, оп. 4, ед. хр. 151, л. 13).

16.08.1918 прошение было зарегистрировано, а 24.08.1918 был поставлен штамп, на котором за подписью ректора Университета стоит следующая надпись: «Зачислить на_отд. Историко-филфак.

24 авг. 1918».)

¹⁰ «Планы преподавания на историко-филологическом факультете Императорского Новороссийского университета», ГАОО, ф. 45, оп. 4, ед. хр. 2719, лл. 20–29.

¹¹ «Елісаветський Копія

повітовий

Війсковий начальник

по час. зап.

28 Липня 1918 р.

№ 10782

м. Елісавет на

Херсонщині

Посвідчення

Властникъ увого віиено йэ Георгій Эриховичъ Лангемакъ, прапорщикъ батарей № 28 и 1 рота 5 окрепн. баталіону берегової батарей Оборони Финьского заливу, увильненний від військової службі по демобілізації На збірний пункт в м. Елісавет повинен явитись по першому заклику. Послуговий список в Управленіі не одержань. Мэшкання зібрав м. Елісфвет Петровська вул. № 2…» («Посвідчення Елісаветського повітового військового начальника № 10782 от 28.07.1918», копия, ГАОО (г. Одесса), ф. 45, оп. 5, ед. хр. 7394, л. 10. Орфография и пунктуація подлинника.)

¹² «Дело студента Новороссийского университета Виктора Эриховича Лангемака», ГАОО (г. Одесса), ф. 45, оп. 4, ед. хр. 151.

¹³ «Алфавитная книга записи о выдаче дипломов испытательными комиссиями за 1912–1919 гг.», ГАОО г. Одесса, ф. 45, оп. 4, д. 1959а, лл. 26, 26об, 27, 27об, 28.

¹⁴ Понятно, что за один год окончить университет невозможно, но в то время могло быть все, что угодно и потому исключать и этой возможности было нельзя.

¹⁵ Это ничего не значит. Когда я искал в документах гетмана и Петлюры хоть какое-то упоминание о Г.Э. Лангемаке, а там не видел никаких упоминаний и о будущем полковнике танковых войск, георгиевском кавалере, Андрее Григорьевиче Серга. А как известно из многочисленных анкет, заполненных рукой этого человека, А.Г. Серга служил у С.В. Петлюры. Таким образом, можно предположить, что мною были просмотрены еще не все документы «Пражского архива» и интересные находки еще ждут меня впереди.

¹⁶ «История Гражданской войны в СССР», Москва, Издательство Политической литературы, 1957, в 5 томах, том 3, стр. 331–332.

¹⁷ Мазепа І.П. «Україна в огні й бурі революції. 1917–1921», Київ, «Тетрога», 2003, стр. 576. Под одной из напечатанных там фотографий стоит следующая подпись: «Команда ІІ-Ї дівізії січових стрільців у Шепетівуі, 1919 рік. Сидять зліва направо: полк. Цівірко, полк. Ю.Отмарштайн, полк. Р.Сушко,? сотн. Гнатченко. Стоять зліва направо: сонт. М.Максим, пор. Л.Савойка, сонт. М.Стронціцький,?? хор. С.Миколин». Первый неизвестный из стоящих и есть человек, внешне очень похожий на Г.Э. Лангемака. Фотография приведена в настоящей книге.

Глава шестая Треснувший лед Кронштадта

В июне¹ добровольно (по другим данным, в июле)² 1919 г. по офицерской мобилизации его забирают в Красную Армию³. Одесский военный комиссариат призвал его для дальнейшей службе во флоте¹. Эта повестка станет очередным спасением Г.Э. Лангемака от очередного давления его матери и ее видения дальнейшей судьбы своего младшего сына. Ведь судьба-то была его, и только он один был вправе ею распоряжаться по своему усмотрению.

В периоде 1 июля по 15 августа 1919 г. прошло 21 дневных и ночных комбинированных совместно с торпедными катерами налетов англичан и финнов на Кронштадт и Петроград (в т. ч. один из них был 8 августа 1919 г.). Попав в Кронкрепость, Г.Э. Лангемак окончательно вырвался из-под влияния своей матери, которая больше не могла навязать сыну свою волю, лишь иногда (впоследствии) сетовала на то, что из него мог бы получиться прекрасный учитель, тем более что опыт преподавания, полученный им в детстве, потом ему очень сильно пригодится.

С 31 июля по 10 августа 1919 г. – всего лишь 10 дней он занимает должность Помкомбата 2-го артиллерийского дивизиона Кронкрепости. Создается впечатление, что этот налет от 8 августа стал роковым для его командира, после смерти которого заместитель был поставлен на его место. Либо произошел тот самый вариант, когда «целиком» партийный краском оказался бездарным в военном отношении человеком, и для пользы дела его заменили на более грамотного специалиста, хоть и из бывших, хоть и не члена партии…

Далее с 10 августа 1919 г. по 16 июля 1920 г. он командир 1-й батареи 2-го артиллерийского дивизиона Крон-крепости. В период этих 11 месяцев он успевает принять участие в отражении сентябрьских атак англичан на Крон-крепость,

Именно эти события описаны в книге «Торпедой – пли! История малых торпедных кораблей»: «Случилось так, что первой крупной жертвой английских торпедных катеров стал отнюдь не германский, а русский военный корабль. Произошло это событие во время гражданской войны в России летом 1919 года…

Потопление «Олега» стало пробой сил перед налетом английских катеров на Кронштадт на рассвете 18 августа 1919 года. Результаты этой комбинированной операции, в которой участвовали семь 55-фунтовых катеров СМБ, один 40-фунтовый и 8 самолетов поддержки с авианосца «Виндиктив» (Vindictiü), неприятно поразили англичан. Кроме повреждения одной торпедой линкора «Андрей Первозванный» (спущен на воду в 1906 г.) и потопления старого крейсера «Память Азова» (спущен на воду в 1888 г.), служившего плавбазой подводных лодок, русский флот не понес больше никаких потерь. А вот потери англичан оказались очень серьезными: в течение какого-то получаса три из восьми торпедных катеров потопила артиллерия эсминца «Гавриил», два затонули во время отхода от полученных в результате обстрела повреждений и еще один катер экипаж сам пустил ко дну из-за аварии (у него взорвался мотор)…»⁴.

А в октябре 1919 г. защищает крепость от наступления Юденича. Вот как описана эта ситуация в одной из книг по истории Гражданской войны в СССР: «…7-я армия, командование которой с 24 сентября (1919 г. – А.Г.) принял С.Д. Харламов, по-прежнему занимала позиции на большом протяжении фронта – до 460 километров. На нарвском направлении 120-километровый участок прикрывали 2-я и 6-я дивизии, имевшие общую численность около 10 тыс. бойцов. На лужско-псковеком направлении располагались 10-я и 19-я дивизии, насчитывавшие до 12 тыс. бойцов. Остальные войска находились в Петроградском укрепленном районе и Кронштадтской крепости, оперативно подчинявшихся 7-й армии. Соединения и части армии имели 560 орудий, 900 пулеметов, 28 аэропланов, 2 бронепоезда и 8 бронемашин.

После трудных наступательных боев армия не успела еще восполнить в полной мере потери и создать необходимые резервы. Из-за тяжелого экономического положения в стране в войсках ощущался недостаток в хлебе и других продуктах питания, не хватало шинелей, обуви, белья.

В Петроградском укрепрайоне ввиду недостатка материально-технических средств и рабочей силы не были выполнены все предусмотренные проектом оборонительные работы, в особенности в гатчинском секторе.

Английские интервенты воздушными бомбардировками Кронштадта, налетами торпедных катеров на боевые корабли пытались ослабить Балтийский флот и тем самым лишить приморский фланг 7-й армии поддержки с моря.

На рассвете 28 сентября ударная группировка войск Юденича в составе восьми полков при поддержке английских танков неожиданно нанесла отвлекающий удар по частям 7-й армии из района озера Самро на Струги Белые. Прорвав оборону на псковско-лужском участке, неприятель занял 4 октября Струги Белые и прервал сообщение между Псковом и Петроградом. Командование 7-й армии, считая, что основная цель противника – Псков, начало перебрасывать в район Луги войска с нарвского участка.

10 октября Северо-западная армия перешла в наступление на главном – петроградском направлении. Три дивизии переправились южнее Ямбурга через реку Луга и образовали две группы. Одна наступала на Молосковицы, а другая при поддержке танков захватила Ямбург с юга. 6-я дивизия под натиском превосходящих сил противника начала отходить.

Противник продолжал развивать наступление и захватил станцию Волосово, после чего путь на Гатчину оказался открытым.

13 октября на гатчинском и лужском направлениях активность армии Юденича еще больше возросла. Несмотря на упорное сопротивление 19-й дивизии и коммунистических отрядов, Лугу пришлось оставить. Для захвата береговых фортов белоэстонцы высадили крупный десант. Правый фланг приморского участка отошел к Шепелеву, и над фортами Серая Лошадь и Красная Горка с суши нависла непосредственная опасность. Однако прибывший на фронт 3-й экспедиционный отряд моряков и 622-й стрелковый полк при поддержке артиллерии фортов остановили врага. В связи с отходом 6-й дивизии командующий 7-й армией возложил оборону краснофлотского сектора на флот.

Обойдя с севера Гатчину, противник занял 16 октября Красное Село, глубоко вклинился между Гатчинской группой и войсками, находящимися на южном побережье Финского залива, и в ночь на 17 октября захватил Гатчину и Вырицу…»

И: «…на Петроградском фронте создались боеспособные соединения и необходимые резервы. К 29 октября 7-я армия имела уже около 40 тыс. штыков и сабель, более 490 орудий, почти 930 пулеметов, 23 самолета, 11 бронемашин и 4 бронепоезда. Все это позволяло успешно развивать дальнейшее наступление.

25 октября группа Одинцова, взаимодействуя с 6-й дивизией, захватила участок железной дороги между Красным Селом и Гатчиной. Находившиеся на Красносельских высотах белые встретили наступающие по равнине полки 6-й дивизии яростным огнем. Некоторые населенные пункты переходили по нескольку раз из рук в руки. Полк белой Ливенской дивизии, пытавшийся обойти с севера 6-ю дивизию, был почти полностью уничтожен. Атаку танков у деревень Онтолово и Нижний Бугор красноармейцы отбили ручными гранатами. После упорных боев противник был выбит из Красного Села. В этот же день группа Харламова освободила Царскую Славянку и станцию Антропшино.

В боях на петроградском направлении 7-я армия сковала основные силы Юденича. Правый фланг и глубокий тыл белых оказались неприкрытыми. Сложилась благоприятная обстановка для нанесения нашими войсками удара с юга.

26 октября начала наступление 15-я армия, имевшая до 16 тыс. бойцов. Главный удар наносился на лужском направлении. Перед 19-й дивизией и бригадой 11-й дивизии была поставлена задача – разгромить лужскую группу противника и выйти в тыл его основных сил в районе Волосово, Молосковицы. Остальные части 11-й дивизии наступали из района станции Новоселье на север по труднопроходимой местности в тыл ямбургской группе белых. 10-я дивизия, двигавшаяся по восточному берегу Чудского озера, должна была занять Гдов и выйти западнее Ямбурга.

Операция по ликвидации войск Юденича предусматривала, таким образом, осуществление широкого маневра против их правого фланга и тыла в сочетании с фронтальным наступлением. Успех зависел от четкого взаимодействия 15-й и 7-й армий.

С 28 октября по 2 ноября на гатчинском направлении шли тяжелые бои с переменным успехом. Юденич пытался удержаться на гатчинском рубеже и сохранить возможность для нового наступления на Петроград.

В ходе ожесточенных боев войска 7-й армии отбили все попытки белых вновь захватить Красное Село, Детское Село и другие населенные пункты. Потерпела неудачу и попытка белоэстонского десанта захватить при поддержке английских кораблей форт «Передовой». Напряженные бои на приморском фланге продолжались несколько дней. При содействии фортов 622-й полк и морские отряды заставили противника отступить и вышли к реке Коваши.

31 октября 11-я и 19-я дивизии после пятнадцатичасового боя освободили город Лугу и продолжали наступать на Волосово. В боях за Лугу особо отличился 93-й полк, ранее награжденный Почетным революционным Красным знаменем. За доблестное взятие Луги полк 17 ноября наградили орденом Красного Знамени. Это первая часть, удостоенная боевого ордена Советской республики.

Узнав о движении советских войск на Волосово, Юденич начал поспешно отводить главные силы на запад…»

Все свободное время он опять проводит в Петрограде. Их отношения с Леночкой продолжают развиваться дальше. Уже давно ухаживает за ней в открытую, а она, 18-летняя девушка, видя перед собой своего Жоржа, счастливая и не замечающая трудностей военного времени, уже давно не скрывает от своих родных, что она его любит.

1919–1921 гг., в течение полутора лет пытаясь отвлечься от царившего тогда голода и болезней, по линии ликбеза Г.Э. Лангемак преподает грамоту на фортах «Риф» и «Тотлебен»⁵. В письмах того времени, которые посылал в Елисаверград, он обязательно описывал эту часть своей службы, чем вызвал у своей матери не малую радость, тем более что это была (и то вынужденная) единственная уступка ее гордого сына.

За храбрость в бою и прекрасные командирские качества в феврале 1920 г. он становится кандидатом в члены, а в июне членом Кронштадтской организации ВКП(б). Комиссар штаба Кронкрепости И.Г. Новиков лично вручил ему партбилет и поздравил с принятием в члены партии.

16 сентября его назначают на должность коменданта форта «Тотлебен» 2-го артиллерийского дивизиона Крон-крепости⁶.

Однако настроения, которые «ходили» в крепости, привели к трагедии, известной как Кронштадтский мятеж, участником, а точнее жертвой, которого стал и Г.Э. Лангемак. 21 января 1921 г. конфликт между Советской властью и Кронштадтом еще более осложнился. По распоряжению Л.Д. Троцкого в крепость была прекращена поставка продовольствия, а гарнизон крепости поставлен в известность, что это будет продолжаться до тех пор, пока не будет избран новый состав партийного руководства крепости⁷.

Главной причиной этого явились многочисленные отпуска личного состава, которые, побывав дома в деревнях и посмотрев на условия жизни родственников, своими глазами увидели все ее «прелести» и наслушались упреков в адрес Советской власти и за содействие оной. Под воздействием этого они возвращались обратно уже убежденными противниками существовавшего строя⁸.

2 марта 1921 г., во время Кронштадского мятежа (Крон-мятежа), вместе с еще одним командиром, только беспартийным, и почти со всеми членами партии Г.Э. Лангемак был арестован, посажен на гарнизонную гауптвахту и приговорен к расстрелу. Причиной ареста послужил его прямой отказ от участия в мятеже. Он считал, что восстание преждевременно и обречено на поражение. Необходимо начинать активные действия против власти только поздней весной, после того как сойдет лед и крепость станет неприступной, но революционный порыв масс…

По воспоминаниям одного из военспецов (адъютанта генерал-майора А.Н. Козловского), начальник Управления артиллерии крепости и один из руководителей восстания (решивший, как и многие другие военспецы, примкнуть к нему только для того, чтобы помочь матросам в грамотном ведении военных действий), приехал к нему в форт и предложил примкнуть к восставшим, на что Г.Э. Лангемак ответил, что будет первым, кто повернет оружие своего форта против «советов», но только в том случае, если будут соблюдены вышеприведенные условия…⁹ Генерал сказал, что, спасая от расправы, он вынужден арестовать Г.Э. Лангемака, на что командир форта только саркастически усмехнулся…

По приказу А.Н. Козловского бывший шорник (на тот момент красноармеец 9-й батареи форта «Тотлебен») И.И. Куркин¹⁰ и Трофимов (бывший делопроизводитель, руководивший арестами)¹¹ взяли Г.Э. Лангемака под стражу. После ареста командира форт был занят без единого выстрела.

По воспоминаниям одного из арестованных, условия содержания были невыносимыми: «Издевательства и мучения были выше всех преград, давали кушать 0¹/₄ фунта кофейного хлеба и 2 раза в день водичку, притом сняли сапоги, а прочие ценные вещи у меня отобрали в тюрьме – пор[т]сигар, часы, кольцо, сапоги, деньги, наган и белье…»¹². Если такие условия были у тех, кто содержался в морской следственной тюрьме, то понятно, что они ни чем не отличались и в других местах. Естественно, что они были продиктованы сложным положением с продовольствием, когда в 10-х числах марта через Русский Красный Крест были налажены поставки продовольствия в город, то (судя по этому тексту) ситуация осталась прежней.

В воспоминаниях одной из дочерей Г.Э. Лангемака, Майи Георгиевны, есть такой абзац: «Со слов мамы знаю, что во время Кронштадтского мятежа отец, как a все защитники крепости, был арестован, несколько дней в одном белье провел в каком-то сарае, ожидая расстрела, a чудом был спасен, когда мятеж был побавлен…»¹³.

На это счет имеются воспоминания председателя Кронштадтского ВРК С.М. Петриченко, где сказано следующее: «3 марта утром стали в городе распространяться слухи, что арестованные коммунисты расстреливаются, над ними издеваются и производят насилие всякого рода. Явились в Ревком члены бюро коллективов Коммунистической партии для того, чтобы им разрешил РК осмотреть помещение, где и как содержатся коммунисты, на что РК согласился и дал двух своих представителей. Убедившись в целостности коммунистов и ознакомившись с их положением, члены коллектива написали воззвание к населению, где опровергались провокационные слухи и указывалось, что арестованные находятся в хороших условиях и что все они живы и насилий над ними никаких не чиниться…»^ы.

Потом это воззвание было опубликовано 4 марта 1921 г. в газете «Известия Временного революционного комитета»… Вот его текст: «Временный революционный комитет считает необходимым опровергнуть всякие слухи о том, что арестованным коммунистам чиниться насилие.

Арестованные коммунисты находятся в полной безопасности.

Многие из них арестовывались и частью потом освобождались.

В комиссию по расследованию причин ареста коммунистов войдет представитель Коммунистической партии. Явившимся в революционный комитет тт. Ильину, Кабанову и Первушину было предоставлено право видеть находящихся под арестом на «Петропавловске», и они лично своими подписями подтверждают вышеуказанное.

Ильин Кабанов Первушин.»¹⁵

Однако в оперативно-информационной сводке от 8 марта 1921 г., направленной В.И. Ленину, есть подтверждение этим словам С.М. Петриченко: «…Над арестованными ответственными коммунистами насилий до сих пор не производится. За их содержанием установлено наблюдение особыми выборными лицами…»¹⁶.

Что же касается обуви, что С.М. Петриченко пишет, что

8 марта: «Ввиду недостатка обуви у защитников Кронштадта Ревком распорядился снять сапоги у арестованных коммунистов, а им дать лапти, что дало хороших сапог 280 пар, которые и были розданы гарнизону»¹⁷.

5 марта в Кронштадской газете выходит статья «Злоба бессильных», автор которой пишет: «Все кронтштадтские коммунисты на свободе, и им не угрожает никакая опасность. Задержаны только те, кто пытался бежать и был перехвачен патрулями.

Но и они находятся в полной безопасности, в безопасности, которая гарантирует их от мести за «красный террор»¹⁸.

11 марта на делегатском собрании при ревкоме слушался вопрос об освобождении арестованных коммунистов, а 12 марта на собрании служащих Кронштадтского морского госпиталя заслушивали разъяснения по этому поводу В конечном итоге было решено никого не освобождать, т. к., ввиду персонального момента, данное мероприятие было признано несвоевременным¹⁹.

16 марта в ревкоме обсуждали вопрос о расстреле арестованных коммунистов. Инициатором этого был комендант следственной тюрьмы анархист Шустов. Это предложение было отклонено большинством голосов ревкома («за» высказались только Петриченко и Тукин), однако ревком предоставил ему право их расстрела при попытке к бегству или покушения на него (Шустова). Таким образом, судьба всех арестованных стала зависеть от коменданта, и только быстрое падение крепости помогло сохранить их жизни²⁰.

Узников морской следственной тюрьмы освободили 18 марта, и осталось описание того, как это происходило: «…слышим в тюрьме сильную стрельбу, ч[е]рез несколько минут вдруг ломают в нашей тюрьме с воли стекла и……наши наступающие части в тюрьму подают гранаты и винтовки. Вооружившись, но все босые, поднялся у нас дух революционный, выбили двери, уничтожили администрацию и вышли на волю, какой восторг. Но нас ожидала работа, пошли в бой, занимать город под грохот сильных 12-дюй[мовых] орудий и мелкокалиберных, треск пулеметов, взрывы ручных гранат и винтовочная стрельба – все слилось в одно время...»²¹. Можно предположить, что арестантов, освобожденных с гарнизонной гауптвахты, где содержался Г.Э. Лангемак, также, как и их товарищей, сразу после освобождения отправили в бой²².

Есть еще одно свидетельство того времени, рассказывающее о том, где именно сидел Г.Э. Лангемак: «Освобождение из тюрьмы наполнило чувством избытка энергии, потребности каких-то действий.

Проходя мимо двадцатки, до революции – полицейского участка, после помещался особый отдел, вспомнил: здесь сидит коммунист Лангемак, другие коммунисты…»²³.

Сильно простудившийся военмор слег на два месяца в госпиталь, а тем временем партийная тройка во главе с начальником политотдела Володиным, вела перерегистрацию членов партии и выдавала новые партийные билеты. По ее данным, вместо бывших 2000 членов партии до мятежа на 31 марта 1921 г. оставалось всего 400 с чем-то человек²⁴. Непонятно, когда Г.Э. Лангемак получил свой партбилет № 538477²⁵, в госпитале или уже по выходе из него, одно ясно, что тот у него был. Согласно донесению тройки, занимавшейся перерегистрацией членов ВКП(б) Кронкрепости, всего было арестовано и заключено в тюрьму (а потом и перерегистрировано) 177 человек²⁶.

Все свободное время Г.Э. Лангемак по-прежнему проводит в доме В.Н. Камнева, в общении с его дочерью Еленой. Еще в госпитале, когда она навещала больного военспеца, решили, что пришло время для свадьбы, и теперь обсуждалась ее дата.

Вернувшийся к своим обязанностям командира форта «Тотлебен», Георгий Эрихович сталкивается с большим недостатком артиллеристов-специалистов, находит, удовлетворительным настроение личного состава. Артиллеристов на форту осталось 53 человека, пехотинцев – 92 человека. Все орудия были исправлены, негодных не было. Дисциплина поддерживалась, все приказы выполнялись, сказывался только недостаток обмундирования²⁷.

Г.Э. Лангемак понимает, что теперь их счастью больше ничего не мешает. Пока шла «чистка», он не мог гарантировать, что его тоже не «вычистят». Было арестовано очень много бывших офицеров, и судьба каждого из них висела от каприза случая. Теперь, когда все закончилось, он мог спокойно взять ее в жены, не боясь испортить своей возлюбленной жизнь…

Определив день свадьбы, стали думать о венчании. Тут же встал вопрос: традиции русского народа или этика члена ВКП(б)? Семья Камневых на это смотрела однозначно… И Лангемак тоже. Будучи сыном принявших русское подданство выходцев из Швейцарии, во всех анкетах он писал, что является великороссом. Сын статского советника, дворянин, воспитанный в любви и уважении к традициям своего нового Отечества, он, морской офицер, осознавший за этот короткий срок (24 года) всю меру и глубину лежащей на нем ответственности перед Родиной, будет поступать так, как поступали его предки!

Местом для венчания избрали Морской собор в Кронштадте. Датой – 25 апреля 1921 г.

Но в военной форме в церковь не пойдешь. Надо где-то искать черный костюм… Пиджак нашли быстро, а с брюками были проблемы. Побегав по знакомым, нашли две пары. Одел одну пару, а на штанинах дырки, одел вторую – там тоже. Что делать? Других-то нет. Попробовали одеть одни на другие, может, дырки не совпадут. Посмотрели, вроде нормально. Так и венчался в двух брюках…

20 мая Г.Э. Лангемака назначают заведующим строевой и учебной частью 4-го артиллерийского дивизиона Крон-крепости. 1 июня заканчивается окончательная фильтрация всех морских сил РСФСР, а также оздоровление партийных организаций²⁸. Видимо, назначение Г.Э. Лангемака на этот пост было продиктовано освободившейся в результате мятежа вакансии, следующее, когда 22 июня 1921 г. он был назначен командиром 2-го артиллерийского дивизиона, явилось результатом этой самой «фильтрации».

За это время сохранилась аттестация партработника: «…1. Обладает-ли организационными способностями…. обладает. 2. Обладает-ли агитационно-пропагандист-скими способностями (как агитатор, лектор и литератор)…. обладает по всем вопросам. 3. Теоретическая подготовка…. хорошая. 4. Были-ли случаи отказа от партработы и не подвергался-ли партийным взысканиям?…. нет. 5. Каков как Начальник-Администратор?…. Хороший. 6. Каковы его отношения к комсоставу и обратно. Пользуется-ли авторитетом среди комсостава?…. Удовлетворительное, пользуется авторитетом. 7. Пользуется-ли авторитетом среди красноармейцев?… среди красноармейцев вращается мало. 8. Как проявлял себя в боях?…. неизвестно. 9. Обладает-ли инициативой, энергичен-ли и тверд-ли характером?…. Инициатива есть, энергичен, характером тверд, т. к. во время крон-мятежа в тюрьме и вел себя, как подобает коммунару.