Текст книги "Книга пятничных рассказявок. Синий том"

– Я вам зачем?

– Двенадцать нас должно быть, чтобы управиться. Мне уже совсем в тягость, а мать твоя в город уехала. На замену только ты годишься.

Старушка замолчала. Покрутила в руках чашку.

– Ты подумай. Не справимся без тебя. Если не захочешь – Сашка тебя в обед к поезду отвезет. Только ты, прежде чем решить, сходи. Загляни в Колодезь. Сразу всё и поймешь.

Дальше разговор не клеился. Ольга допила чай и пошла в свою комнату. От усталости ныли руки. Она легла на кровать и, сама не ожидая, заснула.

Проснулась почти в полдень. На стуле её ждала выстиранная и выглаженная одежда. Ольга переоделась, с твердой уверенностью, что уедет немедленно, засунула вещи в чемодан. Вышла во двор в поисках хозяйки.

Не найдя бабу Настю, прошла по саду. И заплутав, набрела на колодец. Тот самый. Который старушка называла Колодезем.

Из темноты деревянного сруба тянуло прохладой и свежестью. Ольга взялась за ворот и, морщась от боли в мышцах, принялась крутить. Достала ведро, поставила на край сруба. И ахнула.

В темной воде, неспешные, как рыбы в аквариуме, плыли звезды. Маленькие и большие, с мохнатыми лучами, красные, белые, голубые, зеленые.

Не удержавшись, Ольга отпила глоток…

Хозяйка застала девушку на кухне. Ольга, напевая что-то, мыла посуду.

– Баб Насть, а мужчины, – девушка покраснела, – они почему нам не помогают?

Старушка хихикнула.

– Так им самое тяжёлое досталось. Они вечером из Колодезя обратно таскают. Мы-то под горку, а они наверх.

Вечером, сидя с бабой Настей на веранде, наблюдая закат и дожидаясь Сашку, Ольга отправила матери эсэмэску.

«Я остаюсь».

Мама на час

Борька маялся бездельем, впрочем, как всегда в субботу. Листая странички в интернете, он наткнулся на рекламное объявление: «Мама на час. Профессионалы высочайшего класса организуют досуг вашего ребенка». Там было еще что-то, но Борька уже придумал хохму. Осталось только набрать номер.

– Мама на час, – отозвались на той стороне, – мы работаем, чтобы вы отдыхали.

– Добрый день, – Борька подавил желание заржать, – сколько будет стоить вызвать маму для мальчика?

– Сколько лет ребенку?

– Тридцать, – шутник не удержался и сдавленно хрюкнул.

– Очень хорошо, – не смутился голос, – мы работаем с любыми возрастами. Назовите ваш адрес.

Через час на пороге Борькиной квартиры стояла пожилая строгая женщина. За её спиной маячил накачанный бугай с кобурой под пиджаком.

– Мама на час, – женщина посмотрела на Борьку поверх очков, – вот договор на оказание услуг. Подпишите.

– А он тоже, – Борька ткнул в бугая, – мама?

– Наш сотрудник обеспечивает послушание для клиентов старше восемнадцати лет. Подписывайте.

Борька, не ожидавший подвоха, подписал. Женщина спрятала бумаги и вошла. Бугай со скучающим видом шагнул следом.

– Ну здравствуй, Боренька.

Она потрепала его по щеке.

– Давай посмотрим, как ты живешь. А дядя Петя, – она кивнула на сопровождающего, – пока на кухне газетку почитает.

Женщина бегло осмотрела квартиру и покачала головой.

– Какой же ты грязнуля, Боря. Бери пылесос, тряпку, сейчас будет генеральная уборка.

– Да ну, – Борька хотел возмутиться, но тут над ним навис «дядя Петя».

– Маму надо слушаться, – и дядя показал кулак размером с пудовую гирю.

Следующие два часа под руководством мамы Борька пылесосил, мыл полы, стирал, гладил, варил борщ и начищал туфли. Стоило ему возмутиться, тут же появлялся «дядя Петя», совал под нос договор и легким подзатыльником вразумлял дитятко.

– Ну, вот и всё, – «мама» улыбнулась, – наше время подошло к концу. Благодарим за использование наших услуг. Вот вам код на десятипроцентную скидку на следующий вызов.

Закрыв дверь, Борька выкинул бумажку со скидкой и завалился на диван. Так он не уставал даже после недели пахоты в офисе.

Проснувшись под вечер, он пошел на кухню. Вокруг было чисто, и квартира совершенно не напоминала холостяцкую берлогу. Борщ, который он поначалу собирался вылить, оказался очень даже вкусный. А заштопанная дырка на носке радовала глаз.

Через час и три тарелки борща Борька полез в мусорку и достал флаер со скидкой. На следующих выходных Борька снова позвонил в «Маму на час».

Соглашение

– Добрый день!

За дверью стоял мужчина в черном костюме и алюминиевым кейсом в руке.

– Я ничего покупать не буду, – недовольно буркнула Даша и попыталась закрыть дверь.

– Нет, нет. Я ничего не продаю и не покупаю.

Мужчина сунул в проем кейс, не давая закрыть дверь.

– Я пришел за своим.

– Каким еще своим? Нет здесь ничего вашего!

Даша пыталась вытолкнуть кейс, но мужчина ловко толкнул девушку и вошел в квартиру.

– Есть, милочка. Давайте я покажу документы, и не будем доводить до скандала.

– Вы коллектор? По тому кредиту? Я завтра аванс получу и сразу выплачу. Честное слово!

– Нет, ваши долги меня совершенно не интересуют.

Гость достал папку с документами, вынул лист, пробежал глазами и сделал серьезное лицо.

– Итак. Вы Дарья Сергеевна Иванова. Неделю назад вы установили на свой компьютер типа ноутбук программу «Подбор макияжа». Верно?

– Ну и что?

– При первом запуске вам было предложено прочитать лицензионное соглашение. Так?

– Она бесплатная!

– Условно-бесплатная, милочка, условно. Вы ведь внимательно прочитали соглашение? Нет? Зря, очень зря. Не обратили внимания, что указано в пункте четыре-один?

– Убирайтесь! Я уже удалила вашу дурацкую программу.

– Это не имеет значения. В пункте четыре-один написано: с момента начала работы приложения душа лица переходит в собственность Компании. Так что я пришел изъять вышеуказанную душу.

– Нет!

Даша почувствовала, как в груди холодеет. Ноги отказывались держать. Она отшатнулась, уперлась спиной в стенку. Хотела бежать, но лишь медленно стала сползать на пол.

– В следующий раз внимательно читайте лицензионное соглашение. Впрочем, следующего раза у вас не будет.

– Это еще не точно, – в приоткрытую дверь просочился субъект в цветастой рубашке и с дредами на голове.

– Пшел отсюда! Сделка завершена.

– Милая Дарья, – веселенький типчик подскочил к девушке и поддержал за локоть, – наш «Хевен банк» с удовольствием предоставит вам кредит на ликвидацию этого нечестного, я бы даже сказал, мошеннического договора.

Даша только просипела, мотая головой.

– Вы согласны? Тогда подпишите вот здесь.

– Пошел вон! – не унимался мужчина в костюме. – Это моя сделка!

Но цветастый не обращал на него внимания.

– Держите ручку. Вот здесь. И вот тут. Всё. Сейчас вам станет легче. Вот, уже хорошо…

Даше и правда стало лучше. Стало легче дышать, ноги снова держали.

– Всё, – цветной повернулся к черному, – свободны. Девушка заключила контракт.

– Ха! Это мы еще посмотрим. Стоит ей хоть раз просрочить платёж… Я вернусь и тогда уж точно получу своё.

Мужчина, со злости стукнув кейсом о стену, вышел из квартиры. Цветастый довольно улыбнулся.

– Что, – Даша приходила в себя, – что я должна платить?

– О, вам будет несложно. Наша ипотека не тяжкая, и платежи наши легки.

Встряхнув дредами, банкир заглянул в глаза Даше.

– Держите договор. Там прочитаете всё подробно. А если кратко – не менее одного хорошего дела в день. И никаких злых.

– А что…

– Мы не даем рассрочку. Одна задержка, и мы отзовем средства. И он вернется.

Цветной потрепал Дашу по плечу.

– У вас получится. До свидания.

И прежде чем закрыть за собой дверь, добавил, грозя пальцем:

– И читайте лицензионное соглашение в следующий раз.

Весело тряся дредами, клерк банка «Хевен» вышел из подъезда. Там его уже поджидал мужчина в костюме.

– Кто разрешил вам лезть в наш бизнес?

– А вы думали, мы будем игнорировать новые методы? Подождите, мы еще вас в сети прижучим.

– Не посмеете!

В глазах цветастого полыхнуло огнем. Поднялся ветер, раздув свободную цветастую рубашку за спиной, как крылья. Черный ощерился, показав острые зубы. Его всклокоченные темные волосы стали похожи на короткие рожки.

– Ух, я вас щаз!

Громкий возглас заставил мужчин обернуться. В нескольких шагах стояла гренадерского сложения пожилая женщина. Дворничиха тётя Шура.

– Драться они вздумали. Сейчас как поперек спины врежу!

Она замахнулась метлой. Оба спорщика бросились наутек. В этот момент выглядящие как нашкодившие подростки, а не представители света и тьмы. А вслед им тётя Шура зычным голосом выкрикивала обидные слова. Но вернуться и возразить они не посмели.

Тайный коллайдер

Мало кто знает, но граф Калиостро не умер, заточенный в замке Сан-Лео. Великий мистик подкупил тюремщика, создав золото из камней, и бежал. Скрываясь от преследования, он уезжает в Россию. Здесь под именем Яков Вилимович Брусникин он двадцать лет ведет замкнутый образ жизни. В тайне занимаясь алхимией, Калиостро изобретает средство вечной молодости. Приняв этот эликсир, он вынужден часто менять места жительства, чтобы скрыть свою тайну.

К началу двадцатого века Калиостро разгадал большинство тайн алхимии и мистики. И только тайна любви не дается гуру мистики. В поисках ответа он знакомится с Ахматовой, внимает поэтессе, чувствует, но не может поймать ответ на великий вопрос. По миллиметру изучает картины Шагала и до хрипоты спорит с художником. Случай сводит Калиостро в поезде со Львом Ландау. Физик, больше для шутки, рассказывает хмурому попутчику о квантовой физике. Шутка удалась – Калиостро бросается на изучение науки в надежде найти разгадку с помощью передовых методов.

Когда изобретают коллайдер, Калиостро понимает – вот оно! Если можно столкнуть вещество для открытия новых частиц, то он должен столкнуть множество людей и поймать квант любви. Мистик устраивается в Метрострой, делает карьеру и предлагает построить кольцевую линию Московского метрополитена. Огромный человеческий коллайдер. Замысел великого алхимика будет осуществлен, и тысячи людей понесутся по кругу в туннелях под землей.

Говорят, до сих пор Калиостро сидит в секретной лаборатории где-то в подземельях Москвы. Вглядывается красными глазами в мониторы, ждет нужный момент. Секунду, когда двое в вагоне метро встретятся глазами. Когда пробежит невидимая искра. Ударит обоюдоострая молния в два сердца разом. Когда прозвучит беззвучно «Он!» и «Она!»…

Ждет мистик. Видит на экранах яркие вспышки. Стучит в раздражении рукой. Не в силах поймать самый загадочный квант вселенной – квант любви.

Танцы

– Господа, вынужден сообщить вам пренеприятнейшее известие.

Директор обвел собравшихся в кабинете грустным взглядом.

– На нас надвигается давно ожидаемая катастрофа. Через неделю восьмое марта.

– Да и пофиг, – отмахнулся Виталик, юрист и бухгалтер фирмы в одном лице.

– Э нет, – директор погрозил ему пальцем, – женщины старались, двадцать третье нам устраивали. Мы должны достойно ответить.

– Угу, – из угла отозвался водитель Михалыч, – их пятьдесят, а нас всего четверо.

– Зато мы мужчины. И если не устроим праздник, обстановка в коллективе испортится. Опять увольнения пойдут. Работать кто будет?

– Ты, товарищ директор, общественные интересы и личные не путай. Если фирме надо, пусть она и поздравляет.

Директор надулся как индюк.

– Фирма обеспечит банкет. Я уже всё заказал. А с вас – культурная программа. Это вы можете осилить?

Мужчины переглянулись. Осиливать не хотел никто.

– Может, караоке им организовать?

– Лучше скинемся и аниматора наймем.

– А что, у меня знакомый тамада есть. Отличные конкурсы может сделать.

– Вот только не тамаду! Нам его на новогоднем корпоративе хватило. До сих пор на потолке пятно.

– Может, настольные игры?

– Ага! Так и представляю – девки выпьют шампанского и сядут играть.

– В карты, на раздевание.

Директор фыркнул.

– А пусть им Сидоров стриптиз покажет, – снова подал из угла голос Михалыч.

Вся компания заржала. Сидоров, бессменный сисадмин, вел затворническую жизнь в своей каморке. В лицо его знало хорошо если с десяток человек.

– Его все равно не опознают, а женщины развлекутся.

Словно почувствовав, что его обсуждают, в директорский кабинет ввалился Сидоров.

– Сервер поднимал, – буркнул сисадмин в оправдание и плюхнулся на диванчик под окном, – что обсуждаем?

– Восьмое марта, что будем женщинам делать.

– Цветы, шампанское, банкет, – выдал план Сидоров.

– А для культурной программы решили тебя привлечь, – директор, сдерживая смех, продолжил шутку, – как самого молодого и симпатичного коллектив просит тебя показать стриптиз.

Компания собиралась заржать, но Сидоров серьезно кивнул.

– Ладно, можно и стриптиз. Но только за неделю отпуска.

– Ты серьезно? Покажешь? – директор не знал, то ли ему засмеяться, то ли выдать Сидорову премию.

– Да что там делать-то. Пять минут, и всё. Только музыку и свет нормальный сделайте. Ладно, если больше вопросов нет, я пойду.

– Мдя, – Виталик пожал плечами, глядя на закрывшуюся за сисадмином дверь, – вот так работаешь с человеком, а он как выдаст! И хоть стой, хоть падай.

– Ну, девки посмеются, скажем, что шутка такая.

Все согласно закивали. Делать другую культурную программу никто не хотел.

Праздник шел обычным чередом. Закуски смели сразу, шампанское почти допили. Дамы обшептали в кулуарах и решили, что банкет так себе, а бабочка директору не идет совершенно.

– А теперь, – микрофон от караоке взял Виталик, – наш сюрприз. Прошу внимания!

Михалыч раздвинул ширму, открывая импровизированную сцену.

Сидоров, в обтягивающих брюках, белой рубашке и шляпе, стоял спиной к зрителям.

Виталик врубил музыку.

Позже директор вспоминал, что всё выступление стоял не шевелясь. Подлец Сидоров профессионально довел до экстаза всю женскую часть компании. И ведь снял только рубашку, а вместо шеста использовал швабру… Но какой эффект произвел! А после, зараза, сбежал и заперся в своей каморке, оставив расхлебывать остальных. Женщины требовали продолжения, звали Сидорова на бис, пытались уговорить Виталика и Михалыча тоже станцевать. Директор, наступив на горло жабе, заказал еще шампанского. Возле комнаты сисадмина произошла потасовка, с криками, слезами и оторванным в пылу рукавом кофты…

Через месяц Сидоров пришел в кабинет директора и заявил, что увольняется.

– Это еще почему? Нашел зарплату больше? Так надо было подойти, я бы тебе поднял.

– Нет. Жениться я собираюсь. На Свете.

– Это кто? Из наших?

– Ага. Козлова. Ну такая… Блондинка.

– Как это она тебя?

– После восьмого марта. Дождалась пока я выйду и…

– А увольняешься зачем?

– Света просит. Ревнует, боится, что отобьют.

– Понятно…

Подписав заявление, директор не удержался и спросил.

– Где ты стриптиз-то научился танцевать?

– Да в школе еще танцами занимался. Ничего сложного же.

– Ладно, удачи тебе. Заходи, если что.

Директор дождался, пока Сидоров выйдет, достал телефон и в календаре записал на следующий март: «Заказать тамаду, караоке. Никаких танцев!».

Дочь слесаря шестого разряда

Виталик познакомился с Катькой случайно. Ну не совсем случайно – он её затопил. Утром в субботу сорвал кран в ванной и тщетно пытался прикрутить обратно. Зазвенел звонок, в дверь принялись колотить. Похожий на мокрую курицу, Виталик пошлёпал по залитому полу открывать.

– Ты меня затопил!

Катька прелесть как была хороша в гневе: копна рыжих волос, горящие глаза, а в руке туфля, которой она стучала в дверь.

– Ага, – Виталик скорбно вздохнул и продемонстрировал оторванный кран.

– Ну ты блин!

Катька отобрала у него железку, отодвинула в сторону и, разбрызгивая воду, пошла в ванную.

– Что встал? – крикнула она, перекрывая стояк, – собирай воду быстрее!

Виталик ползал по коридору с ведром и тряпкой, а Катька гремела ключами, сердито ругаясь вполголоса.

– Всё, починила я твой кран.

Катька вышла из ванной и насмешливо смотрела на парня, раскорячившегося на полу.

– Где ты краны научилась чинить?

– Я – дочь слесаря шестого разряда.

Виталик смотрел снизу вверх на спасительницу очень задумчивым взглядом. Она заметила взгляд на мокрую футболку, прилипшую к телу, и хмыкнула.

– Сегодня вечером, ровно в шесть, жду тебя с цветами. Сводишь меня куда-нибудь в качестве извинений за потоп.

И, потрепав парня по макушке, ушла.

Поздно вечером, когда Виталик, наконец, решился на поцелуй, Катька спросила:

– А ты кто по профессии?

– Я, это… Пианист.

– Понятно. А рояль твой где?

– У меня пианино. Всё никак не перевезу, оно тяжёлое.

– Грузчиков наймём. Его потом настроить надо будет, напомни мне.

– Ты и настраивать можешь?

– Милый, я – дочь слесаря шестого разряда! И не такое умею…

Больше в этот вечер они музыкальные инструменты не обсуждали. А Виталик долгие годы благодарил тот сломанный кран. И только вздыхал, когда у него отнимали молоток и просили сыграть что-нибудь весёлое, пока жена повесит новую полочку.

Собачья работа

Собрание открыл Василий Мурзикович – солидный серый кот с печатью важности на морде.

– Друзья! Рад приветствовать вас на очередном заседании нашего профсоюза. Сегодня у нас много вопросов, так что не будем затягивать. Первому слово предоставляется Пушку Матроскину.

Рыжий Пушок прокашлялся и встал.

– По заданию нашего собрания мной были протестированы разные наполнители для туалета.

Полосатый Кузька неодобрительно мяукнул.

– Кузьма Валерьянович! – Василий Мурзикович стукнул председательским молоточком в виде мышки. – Все знают, что вы ходите в туалет на улицу. Однако не все живут как вы на первом этаже и могут выйти на улицу в форточку. Так что помолчите, пожалуйста.

Кузька обиженно отвернулся, но больше не прерывал докладчика.

– Худшим стал из опилок, очень им неудобно закапывать. А самым лучшим оказался такой белый, гранулками. К лапкам не липнет, хорошая закапывательность, и шуршит смешно. Полный доклад есть у председателя. Кто хочет, может ознакомиться.

– Очень хорошо. Следующий – специалист по безопасности Казбек Барсикович.

Большой черный кот дернул рваным ухом и хрипло доложил:

– За истекшую неделю на вверенной мне территории было замечено пять пришлых собак. К трем из них силами нашего подразделения были применены спецмеры.

Кот хищно оскалился, показав длинные клыки.

– Все нарушители покинули двор в кратчайшие сроки.

Василий Мурзикович согласно кивнул. Как гоняли собак, он лично наблюдал, лежа на балконе.

– Хорошо, объявляю вам благодарность. Зайдите к нашему казначею, он выдаст вам рыбные консервы из нашего запаса.

Казбек Барсикович облизнулся и довольно мяукнул.

– Какие есть жалобы? – Василий Мурзикович оглядел ряды котов.

– Это ужасно! – жалобно мяукнул белый Персик.

– Что случилось?

– Мой человек вечерами засиживается до двенадцати часов. Утром рано бежит на работу, а мне приходится за него досыпать! Я только к обеду прихожу к мисочке завтракать.

– Это у тебя ужасно? – зашипела рыжая Мурка. – У меня человек – студент. Он почти до утра за компьютером сидит. А мне потом за него почти весь день спать! Мне даже игрушечную мышку погонять некогда! Не жизнь, а собачья работа!

Коты зашумели, хором замяукали.

– А у меня!

– Весь день!

– Гулять времени нет!

– Вам некогда?! – полосатый Мурзик вскочил и выгнул спину. – Вы на меня посмотрите! У меня три человека! Три, понимаете? Отец в игры ночами играет, в танчики свои. Мать сериалы смотрит. А дочь полночи в телефоне переписывается! Мне за всех троих спать приходится. Я у миски спать ложусь, чтобы совсем не исхудать. Даже в туалете закапывать не успеваю. Представляете?

Коты зашумели еще громче, мявкая и шипя.

– Тихо! Тихо, я сказал!

Василий Мурзикович долго стучал молоточком, пока все не успокоились.

– Что за жалобы? Как вам не стыдно? Это же ваша работа – помогать сном людям. Если выбрали такую профессию – несите с честью. Если кто-то перерабатывает, то профсоюз поможет. Семье Мурзика на следующей неделе выделим помощника. Еще котенок, но спит очень хорошо, не отвлекается. Пишите заявления, будем оформлять в сложных случаях на две ставки.

Собрание согласно замяукало.

– Да что за шум? – окно на втором этаже распахнулось, и показался дядя Вася. – Опять коты орут! Дадут мне выспаться или нет?

И человек плеснул вниз полное ведро воды. С обиженным воем кошки бросились врассыпную. А дядя Вася закрыл окно и снова лег в постель. Но выспаться он так и не смог. Кота, который бы досыпал за своего человека, у него не было.

Оффлайн

– Раз, два, на месте стой! – руководитель туристического клуба Павел Михайлович махнул рукой. – Объявляю привал!

С тяжелым вздохом вся группа подростков рухнула в траву.

– Команды лежать не было. Забыли, что надо делать? Ставим палатки, собираем хворост, готовим ужин. Страшные истории у костра. И только потом спать.

Кряхтя, постанывая и приглушенно ругаясь, юные туристы стали подниматься. Опыт последних двух недель показал – никто нянчиться с ними не будет.

Усатый руководитель тихонько ухмылялся, глядя, как появляется лагерь для ночевки. А ведь в первый день…

– Тут сеть есть?

– На ужин гамбургеры можно?

– Где розетка? Мне срочно надо зарядить телефон!

– Дайте зарядку! Планшет почти сел!

Когда до подростков дошло, что ни сети, ни электричества не будет, а на ужин только каша с тушенкой, случилось несколько истерик.

– А душ? Мне срочно нужно в душ! У меня голова грязная!

– Завтра в речке будем купаться.

– А-а-а-а-а!

Попытки бежать в цивилизацию Михалыч пресек сразу.

– От лагеря не отходить, в округе водятся медведи.

Ужин прошел в гробовом молчании. Никаких разговоров и шуток. «Туристы» сиротливо сидели над угасающими телефонами, изредка пытаясь выяснить – не взял ли кто дополнительную батарейку…

Весь второй день похода вокруг были только мрачные лица. К вечеру умерли последние телефоны. Некоторые девочки плакали. Михалыч пустил в ход байки, забавные анекдоты и страшные истории. Спать разошлись далеко за полночь.

Третий день стал временем открытий – они увидели дятла. Хором считали кукушку. Угощали орехами с рук белку. Зверек был «свой», регулярно подкармливаемый, и милостиво позволял предлагать угощение, а избранным даже погладить. Еще была лиса, выскочившая из кустов. И наглая ворона, долго обругивавшая их с верхушки ели.

Подростки оживали. Общались, ссорились и мирились. Влюблялись и завязывали дружбу. По очереди готовили ужины. С криками на весь лес купались в реке. Потеряли во время перехода чайник и запас сахара. Собирали ягоды и с азартом охотились за грибами. Постепенно становясь похожими на поколения своих предков, а не бледные придатки к электронике.

Через неделю они на пару часов зашли в маленькую деревню пополнить запасы.

– Что это?

Дети толпились у заборчика, тыкая пальцем в корову. Пришлось объяснять. Они не поверили. Попросили показать хозяйку, как доят. В полном молчании наблюдали за процессом. Попробовали парное молоко. Коза, свинья, гуси, утки произвели неизгладимое впечатление. Электричество в деревне было, но ни один не попросил зарядить телефон.

И снова был лес. Снова палатки, каша и байки у костра. В деревне Михалыч взял гитару, старую, чуть дребезжащую. Песни были встречены недоверчиво, затем потянулись робкие попытки подпевать. А в конце хором требовали еще и еще.

Михалыч, наблюдая, как ставятся палатки и разводится костер, вздохнул. Завтра последний переход, еще одна ночевка и к обеду они выйдут на станцию монорельса. Там их встретят родители. Будут слёзы прощания, судорожный обмен контактами, вся группа будет его обнимать и долго махать в окнах отходящего поезда. Для них он навсегда останется руководителем туристического клуба. А на самом деле добрый смешной Михалыч – психолог высшей квалификации, один из ведущих специалистов центра лечения детской интернет-зависимости.