Текст книги "Социальный метаболизм. Полилогический матричный анализ «обменных процессов» и стоимости"

Глава 2. Распределение «по труду»

В современном обществе и науке актуальна тема вознаграждения за труд и распределения благ «по труду». Так, например, согласно wikipedia.org это понимается следующим образом:

«Каждому по труду – принцип распределения, который, согласно взглядам теоретиков социализма и коммунизма, установится в экономике первой фазы коммунизма – социализма, до его перехода во вторую фазу – полный коммунизм. Принцип распределения по труду состоит в том, что каждый участник экономических отношений получает материальные блага в соответствии с его вкладом в совокупный общественный продукт».

Вот и один из сторонников социализма пишет в статье «Распределение по труду. Это как?»:

«Исторически принцип распределения по труду связан с мелкотоварным производством и отражает представления мелкобуржуазных экономистов о справедливости. Действительно, кто больше потрудился, тот больше и получил от общества благ. Что не так? Ведь и сам Маркс, вроде не возражал против такого распределения: «То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме».…

При социализме человек освобождается от унизительной роли товара на рынке труда со всеми вытекающими последствиями. Его труд становится непосредственно общественным, не подлежащим какой-либо стоимостной оценке и «пропорциональному» воздаянию свыше, милостью профессиональных оценщиков и распределителей, взваливших на себя тяжкое бремя вершителей человеческих судеб.…

Общеизвестно, что количественной мерой труда является рабочее время. Качественная сторона труда никакой меры не имеет и не может быть положена в основу какого-либо «пропорционального» воздаяния. Но именно качественную сторону труда партийные «теоретики» намеревались «оценивать» для чего делили труд на квалифицированный и неквалифицированный, физический и умственный, простой и сложный, ответственный и не очень. Тем самым в «оценке» труда допускался полный произвол, позволявший «на глазок» выводить цену труда работника, руководствуясь тарифными сетками, штатным расписанием, нормами выработки, с добавлением разных коэффициентами и надбавок, с точностью до копейки определяющих цифры в графах платежных ведомостей.…

Мера труда, вне зависимости от его характера, есть рабочее время. Это совершенно не значит, что при социализме царит «повременная» оплата труда. Поскольку отсутствует сам товар «рабочая сила», то нет и её купли-продажи, следовательно, не может быть и никакой платы за неё, ни большой, ни маленькой, ни «заслуженной», ни «справедливой». Равенство в труде и равенство в плате – истинный, научный, марксистско-ленинский принцип социализма» [5].

«Равенство в труде и равенство в плате» по существу было нами рассмотрено в самом начале анализа условного, иллюстративного примера общества из трёх агентов. Однако, в упомянутой интернет-статье С. Метика так или иначе затрагивается существенный спектр моментов и факторов, на основе которых формируется, определяется и измеряется производственная позиция агентов производства и потребления в общем воспроизводственном процессе действительной жизни общества.

В этой связи уместно привести и несколько известных характеристик труда по К. Марксу:

«Труд потребляет свои материальные (вещественные – ХАТ) элементы, свой предмет и свои средства, пожирает их, а потому является процессом потребления.…

Поскольку средства труда и предмет труда сами уже являются продуктами, труд потребляет продукты для производства продуктов, или пользуется продуктами как средствами производства продуктов.…

Процесс труда, как мы изобразили его в простых (и) абстрактных его моментах, есть целесообразная деятельность для созидания потребительных стоимостей, присвоение данного природой для человеческих потребностей, (все) общее условие обмена веществ между человеком и природой, вечное естественное условие человеческой жизни, и потому он независим от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, одинаково общ всем ее общественным формам. Поэтому у нас не было необходимости в том, чтобы рассматривать рабочего в его отношении к другим рабочим. Человек и его труд на одной стороне, природа и её материалы на другой – этого было достаточно. … по этому процессу труда не видно, при каких условиях он происходит: под жестокой ли плетью надсмотрщика за рабами или под озабоченным глазом капиталиста…» [3, с. 124—125].

Здесь К. Маркс продолжает утверждаться в позиции его подверженности влиянию товарного фетишизма, акцентируя приверженность влиянию «общественных отношения вещей», а не людей как «общественных отношений производителей к коллективности» [3, с. 31]. Более того, представляя «рабочую силу» в «унизительной роли товара на рынке труда» [5], его (труда) «стоимостной оценке и „пропорциональному“ воздаянию» [5], он обращается к надуманной эфемерной стоимостной оценке некого общего в товарах. Однако во всех известных количественных оценках так или иначе присутствуют понятия «работник», «рабочее время», а в более технологизированных оценках – трудозатраты, трудоёмкость, человеко-часы, численность и др. Поэтому целесообразно задачу распределения продуктов между агентами-потребителями дополнить непосредственно этими параметрами, введя их производные и в интегральную оценку агентов-производителей.

И вот уже в этом дополнении, зафиксировав ранее факт существования «меновых отношений» и «обменов (обращения)» без обращения к понятиям «стоимости» и «рабочим часам», начнём с таких характеристик производства как количество (численность) работников и таких производственных характеристик (свойств) продуктов производства как их трудоёмкость в производстве. Напомним при этом, что рассматриваемые нами в примере агенты есть коллективные агенты производства и потребления.

Обратимся вновь с исходной задачи с равным потреблением агентов.

Так как структуры потребления этих коллективных агентов, в данном примере, не только одинаковы, но и равны в натуральном выражении, то предположим, что и их затраты жизнедеятельных сил общества, в том числе и труда в традиционном политэкономическом понимании, – равны. Для закрепления этого равенства не только в матрице потребления рисунка 16, но и в производственных параметрах для данного периода, определим (зададим) численность работников, непосредственно участвующих в производстве и соответствующих каждому из коллективных агентов, в количестве 100 работников. Таким образом, условное общество в данном примере состоит из 300 работников. Введение этих параметров в исходные данные задачи по определению меновых отношений продуктов ничего не меняют в самом решении и его результатах, но позволяет перевести на язык чисел следующие условия решаемой задачи:

• равенство агентов в потреблении по всему ассортименту производимых в этом обществе продуктов;

• равенство агентов в производстве по такому производственному параметру агентов как численность работников.

При этом, эти два условия опираются на единый для них количественный параметр – «численность работников», что существенно упрощает последующий аналитический и численный анализ обменных процессов (процессов обращения).

Эта количественная конкретизация условного примера позволяет перейти к следующему, близкому к нему, широко используемому в практике параметру организации производства, – к располагаемому общему фонду времени каждого коллективного агента-производителя. Так как годовой рабочий фонд времени одного работника, так называемая, годовая норма времени, равна, положим 1600 часам, что соответствует, примерно, 250 рабочим дням при 8 часовой продолжительности рабочего дня. Следовательно, располагаемый совокупный фонд рабочего времени одного коллективного агента равен:

100 человек × 1600 часов = 160000 человеко-часов.

Это образует совокупный фонд рабочего времени общества в размере 480000 человеко-часов (160000×3).

Таким образом совокупное рабочее время, затрачиваемое в ходе воспроизводственного процесса в течении года одним коллективным агентом на производство, равно трудоёмкости продуктов, потребляемых одним коллективным агентом, то есть равно 160000 человеко-часам. Вот равенство этих чисел для агентов-потребителей и обуславливает их равенство в потреблении каждого из производимых продуктов.

Здесь, по нашему «полилогическому разумению», необходимо сделать отступление, нацеленное на будущие исследования. Эти исследования связаны не только, как чуть выше было отмечено, с «численность работников, непосредственно участвующих в производстве», но и с жизнедеятельностью общества в целом, что собственно и делает возможным само производство в его узком производственно-технологическом понимании. То есть речь идёт о необходимости учёта всей внепроизводственной жизнедеятельности общества, без которой нет и не может быть самого общества. Некоторые моменты этой позиции будут рассмотрены несколько позднее в главе 3 «Гетерогенный типологический метаболизм общественного развития».

Упомянутым характеристикам общественного производства соответствуют следующие оценки таких технологических производственных параметров как затрат рабочего времени по производству этих продуктов, трудоёмкости производства j – ых продуктов:

1. Затраты труда на производство 1 штуки продукта j = 1 равны 26,67 рабочих человеко-часов (160000/6000 = 26,67).

2. Затраты труда на производство 1 штуки продукта j = 2 равны 17,78 рабочих человеко-часов (160000/9000 = 17,78).

3. Затраты труда на производство 1 штуки продукта j = 3 равны 13,33 рабочих человеко-часов (160000/12000 = 13,33).

Из изложенного следует, что эти ценностные отношения «абстрактного труда», измеренного в рабочих человеко-часах повторяют, «зеркально» (обратно пропорционально!), всего лишь структуру производства данного общества при условии равенства друг другу совокупных фондов рабочего времени каждого из коллективных агентов. Что не некие «стоимости» определяют меновые отношения продуктов, а структура производства и соответствующая структура совокупных фондов рабочего времени каждого из коллективных агентов общественного производства. Именно соотношение этих структур, характеризующих некое равновесное состояние и единство воспроизводственного процесса действительной жизни общества, определяет меновые отношения для производимых продуктов.

Напомним, что в рассматриваемом примере структура производства соответствует следующему соотношению, в порядке возрастания индексов j производимых продуктов (или индексов агентов-производителей i):

6000: 9000: 12000 = 2: 3: 4.

Структура соотношения соответствующих совокупных фондов рабочего времени агентов-производителей:

160000: 160000: 160000 = 1: 1: 1.

Соотношение этих структур по каждому из j —ых продуктов и задаёт меновое отношение этих продуктов:

2/1: 3/1: 4/1 = 2: 3: 4.

То есть, совокупность этих структур в натуральном измерении, как объёмов производства в штуках и совокупных фондов рабочего времени в рабочих человеко-часах, определяет собственно объёмы обмениваемых продуктов и продуктов, производимых для собственного потребления. Соответствующие объёмы продуктов представлены в балансовой матрице как её элементы.

Для сравнения приведём соотношение затраты труда на производство одной штуки продукта j в рабочих человеко-часах:

26,67: 17,78: 13,33 = 4: 3: 2.

Это «обратное отношение» вполне соответствует тривиальному обратно пропорциональному отношению объёмов производства в штуках и величине затрат рабочего времени на производство единицы (одной штуки) этой продукции при равенстве располагаемых совокупных фондов рабочего времени каждого коллективного агента (160000 человеко-часов).

Если же анализировать второй вариант задачи, представленный матрицей таблицы рисунка 17, то соответствующие соотношения структур производства и фондов времени по каждому из j —ых продуктов задаёт следующее меновое отношение этих продуктов:

2/2: 3/2: 4/1 = 1: 1,5: 4 = 2: 3: 8.

Меновое отношение элементов матрицы рисунка 17 подтверждает это заключение (см. рис. 17):

x_112: x₂₂₁ = 2400: 3600 = 2: 3, иначе (j=1) & (j=2) = 2: 3;

x_113: x₃₃₁ = 1200: 4800 = 1: 4 = 2: 8, иначе (j=1) & (j=3) = 1: 4;

x_223: x₃₃₂ = 1800: 4800 = 3: 8, иначе (j=2) & (j=3) = 3: 8.

Итак, один из вариантов распределения по труду состоит в том, что «каждый участник экономических отношений получает материальные блага в соответствии с его вкладом в совокупный общественный продукт», оцениваемый количеством затраченных им человеко-часов рабочего времени на производство соответствующего объёма продуктов. В приведённом выше численном анализе исходного примера воспроизводственного процесса с равным потреблением агентов вклад каждого из трёх коллективных агентов производства за годовой календарный период «в совокупный общественный продукт», исчисляемый в соизмеримых величинах человеко-часов рабочего времени, составил 160000 человеко-часов.

В основе величины этого вклада от каждого из коллективных агентов производства лежит численность работников, которая для каждого агента равна 100 работникам. Таким образом равенство в потреблении коллективных агентов производства обусловлено равенством их «вкладов в совокупный общественный продукт», отображённых совокупным фондом рабочим временем в 160000 рабочих человеко-часов, или равенством численности работников в 100 человек по каждому коллективному агенту. Численность – это агрегированный показатель затрат трудовой жизнедеятельности и часто используется в укрупненных расчётах как «трудовой ресурс». Так как по каждому из этих показателей коллективные агенты равны между собой, то они же равны между собой и в потреблении производимых ими продуктов как целостного общественного продукта данного общества.

В примере, иллюстрируемом матрицей рисунка 17, реализовано то же распределение «по труду», но уже не в равной пропорции по коллективным агентам производства – 1: 1: 1, а в пропорции 2: 2: 1.

Такое изменение может быть связано, например, с «внутренними» технологическими изменениями производства и численности работников по каждому агенту-производителю при сохранении прочих характеристик условного общества и каждого вида производимой продукции. При этом, соответственно, изменились объёмы обмениваемых продуктов и объёмы, производимые для собственного потребления, а вместе с этим изменились и сами обменные отношения. (Демонстрируемое же в примере резкое изменение пропорции распределения по труду, дано лишь в целях большей наглядности и простоте сравнения.)

Используемая в примере рисунка 17 структурная пропорция 2: 2: 1 может быть, в частности, порождена и следующим соотношением соответствующих совокупных фондов рабочего времени коллективных агентов-производителей:

192000: 192000: 96000 = 2: 2: 1.

При этом следует заметить, что само изменение совокупных фондов рабочего времени скорее всего можно связать с демографическими изменениями самой численности работников по данным коллективным агентам, например в той же пропорции 2: 2: 1.

Однако при таком изменении совокупных фондов рабочего времени изменится и структура производства, которая при неизменных условиях производства и технологии, в том числе и затрат труда на производство одной штуки продукта j в рабочих человеко-часах (26,67; 17,78; 13,33) примет вид:

192000/26,67 = 7199 штук продукта j = 1;

192000/17,78 = 10799 штук продукта j = 2;

96000/13,33 = 7202 штук продукта j = 3.

В целях удобства восприятия округлим полученные объёмы производства i-ых агентов до следующих величин: 7200, 10800, 7200.

Соответствующая структура производства в форме отношения отображается следующей пропорцией:

7200: 10800: 7200 = 1,0: 1,5: 1,0 = 2: 3: 2.

Так как структура потребления равна структуре производства, то структурное отношение потребления в форме отношения соответствует пропорции: 2: 3: 2.

В результате получим следующую трёхмерную балансовую матрицу «производство-потребление» равновесного состояния общества, которая представлена на рисунке 18.

Рис. 18. Трёхмерная балансовая матрица «производство-потребление» равновесного состояния общества с новыми изменёнными объёмами продукции при равенстве структур производства и потребления по каждому агенту, а так же неравных между собой объёмов воспроизводственного потребления этих коллективных агентов, которые согласно принципу «по труду» соотносятся в пропорции 2: 2: 1

Таким образом, скажем так, с политэкономических позиций, – ещё раз было продемонстрировано формирование меновых отношений в «обмене» без привлечения такой категории как «стоимость», определяемой рабочим временем. В то же время, очевидно, что объём производства непосредственно связан с численностью работников, их фондом рабочего времени и, естественно, с затратами труда на производство одной единицы (штуки) каждого из производимых продуктов в рабочих человеко-часах.

Наконец, следует заметить, что оценка труда как деятельности, характеризуемой множеством различных свойств, может осуществляться по множеству различных параметров, на основе которых вероятны и различные распределительные отношения. Поэтому, в конечном итоге, распределительные отношения диктуются отношениями людей по поводу производимых в воспроизводственном процессе продуктов. В частности, речь идёт о балансе потребностей и производственных возможностей (структура производства) агентов общества (членов общества, людей) и представлений о вкладе в соответствующий совокупный общественный продукт и в воспроизводственный процесс действительной жизни общества, а точнее, – о структуре потребления (потребностей) агентов этого общества.

Акцент на совокупный общественный продукт в его широком смысле резко контрастирует с понятиями экономического «закона стоимости» и самой «стоимостью». Так в одной из энциклопедий читаем: «Меновые пропорции между товарами определяются в конечном счёте общественно необходимым абстрактным трудом, затрачиваемым на их производство. Этот закон, именуемый законом стоимости, действует везде, где продукты труда принимают товарную форму» [18]. Вот и автор «Полилогии…», обращаясь к проблеме равновесного состояния капиталистического общества как производства, пишет, – «Концентрированным выражением симметрии вещественно-продуктового взаимодействия, гомогенно абстрактного товарного равновесия «вещественного производства», является «закон стоимости», утверждающий, что обмен товарами происходит в соответствии с общественно необходимыми затратами на их производство, выраженными абстрактной («количественной») стороной труда» [14, c. 323].

Но далее он пишет:

«У Маркса… теперь мы видим, что в тени остается именно материальная гетерогенность производства. Кратко говоря, материальная суть всех упомянутых «превращений» состоит в том, что в любом реальном производстве имеют место быть и все неэкономические (культурно-родовые, демографические, натуральные, технологические и т.д.) структуры и процессы со своим давлением, своими диахроническими модулями, темпоритмами, ценностями. В силу этой материальной многомерности, кстати, обстоятельные формализмы здесь вообще бессмысленны. Вот в виде упомянутых «превращений» и вообще в формах экзотеризаций и происходит (точнее, конечно, проявляется) их общее взаимосбалансирование в самих недрах жизни, хотя здесь с неизбежной капиталистической, рыночной доминантой (эндогенной типизацией). Например, в рыночную цену рабочей силы входят, как известно, и расходы на семью. Это обычно связывают со стоимостью воспроизводства рабочей силы в смысле поколений. Формально-то верно, но теоретически кошмарная подмена понятий. Дети рабочего ни при каких, самых расчудесных, обстоятельствах не являются рабочей силой данного рабочего, папы или мамы их то есть. Здесь имеют место безмерно более глубокие, чем экономические, структуры, процессы, давления, темпоритмы – органические, демографические, которые тоже не стоят на месте, хотя здесь сняты, деформированы и внешне капитализированы в форме «рынка рабочей силы». Детей, скажем, надо воспитывать, кормить, учить, играть с ними и пр., так чтó – эти процессы тоже являются свойством «рабочей силы» их папы? Другое дело, что здесь, повторю, все преимущественно выступает в орыночненных, капитализированных формах (как при феодализме все феодализировано, при плане все опланировано), но формах совершенно других структур.…

В общем все гетерогенное «производство и воспроизводство действительной жизни», постраново, конечно, с огромными модификациями (культуризациями), и выступает здесь в форме общего именно рыночного равновесия.…

Это рыночное равновесие выражается целым рядом, в принципе бесконечно детализируемых балансов и соотношений…» (Выделено мной. – ХАТ) [14, c.325 – 326].

Приведённый фрагмент полилогического анализа капиталистического способа производства и капитализма достаточно полно отвечает на вопрос: – Почему в «Капитале» К. Маркса при определении стоимости «рабочей силы», «определяемой рабочим временем, необходимым для производства… этого специфического предмета торговли», учитываются не только «естественные потребности, как-то: пища, одежда, топливо, жилище и т. д.», но и «сумма средств существования… детей рабочих», а также «определённое образование или воспитание, которое в свою очередь стоит большей или меньшей суммы товарных эквивалентов» [3, с. 113, 114].

Таким образом, в «Капитале», при анализе понятия «рабочая сила» вводятся, учитываются, элементы действительной жизни, никак не связанные с собственно с определением понятия «рабочая сила». Это, например, «дети», «образование», «воспитание» и «обучение», «включая в себя исторический и моральный элемент». Причиной такого «учёта» является то, что внутренне ограниченной монологики моноучения К. Маркса оказалось недостаточно для достижения (в теории) взаимосбалансированного равновесия в самих недрах жизни всего гетерогенного производства и воспроизводства действительной жизни. При этом очевидна «неизбежность капиталистической, рыночной доминанты» в форме именно общего рыночного равновесия как товарного равновесия «вещественного производства».

Действительно, упомянутые элементы никак не связаны с определением понятия «рабочая сила». Однако, демонстрируемая в «Капитале» тенденции развития логики встроенности этих элементов в понимание рабочей силы, потенциально ведёт к необходимости включения в определение стоимости рабочей силы всего «социального». И не только «социального», но и включения в «стоимость» всей «оставшейся» действительной жизни общества.

При этом, естественно, возникает вопрос о том, какую долю всей «оставшейся» действительной жизни общества как «суммы» следует отнести к данной конкретной «рабочей силе»? То есть становиться очевидным необходимость введения в этот анализ не только самих носителей «рабочей силы» как «работников», но и введения в рассмотрение самого общества как целостного взаимодействия людей, самой действительной жизни.

Другими словами, из сказанного вытекает, что использовать понятие «стоимости рабочей силы» в политэкономической интерпретации «Капитала», которая по К. Марксу «как и всякого другого товара, определяется рабочим временем, необходимым для производства, а следовательно, и воспроизводства этого специфического предмета торговли» [3, с. 113], в настоящее время недопустимо. Это ограничение, невозможность корректного применения, в частности, понятий «стоимость рабочей силы» и «стоимости» вообще, связано с некорректными (ошибочными) допущениями при введении категории «стоимость».

Корректное применение ценностных категорий в политэкономии возможно лишь через целостный комплексный полилогический анализ единого воспроизводственного процесса действительной жизни общества во всём его типологическом разнообразии. То есть сама реализация принципа распределения благ по труду невозможна, сколь ни будь справедливо, на основе простого исчисления «рабочего времени» и в отрыве от общества как объединяющего целого. Это относится к «вторичному» распределению через механизм обмена и соответствия.

При этом следует заметить, что принятая как для товарного, так и для развитого капиталистического общества, оценка его в образах «обмена в безадресной сети» и «обособленных („атомизированных“) товаропроизводителей» [14, с. 322] достаточно условна. Ибо, само существование общества уже неким образом регулирует взаимодействия между агентами производства. При этом складывающиеся условия жизни атомизированных агентов так или иначе, «за их спинами», регулируют эти общественные взаимодействия через «хаос» отношений и «суету».

Этот краткий начальный анализ обменных воспроизводственных процессов на основе вещественных продуктов в едином целостном обществе в условиях равновесного состояния в целом соответствует монизму товарных отношений, который доминирует в капиталистическом способе производства, описанном в «Капитале» К. Маркса. Однако, как уже неоднократно отмечалось, действительная жизнь любого общества типологически многообразна, а его метаболизм гетерогенен и не менее типологически разнообразен [13].