Текст книги "Музейный экспонат"

– Прапору твоему, – кивнул Тяжельников на задремавшего уже Сокольникова, – при жизни можешь памятник поставить! Или бюст! Прямо на территории батареи! Сохранить в таких условиях подобное хозяйство… Я бы не смог!

Ответить капитан не успел – сон сморил его на полуслове.

4

– Вставай, сынок…

Продрав глаза, Никитин увидел у изголовья койки старого подполковника. Хамраев был необычно тихим. И одет в парадную форму! Скосив взгляд влево, командир батареи заметил, что и второй подполковник был одет точно так же.

– Что там?

– Передовые посты доложили о том, что противник появился на горизонте.

Вот так…

– Дежурный!

– Да товарищ капитан? – возник откуда-то старший лейтенант из пополнения.

– Приказ по батарее – всем переодеться в чистое!

– Есть!

Хамраев одобрительно кивнул.

– Пошли, что ли…

Практически заново созданный и переоборудованный самой современной техникой командный пункт встретил командира настороженной тишиной. Нет, тут, разумеется, не было совсем уж полного спокойствия – из динамиков слышались доклады наблюдательных постов, жужжали вентиляторы многочисленной аппаратуры и так далее… Но без командира командный пункт жил словно вполсилы. И только когда в дверях появился Никитин и сопровождавшие его офицеры, всё зазвучало как-то по-новому.

Выслушав доклад дежурного офицера (им оказался сегодня капитан из пополнения), командир батареи взял в руки микрофон.

– Боевая тревога! Личному составу занять места, согласно боевому расписанию!

Взвыли в отсеках ревуны боевого оповещения, загрохотали по коридорам ботинки бегущих людей.

– Наблюдаю цель, – буднично произнёс динамик системы оповещения. – До входа в зону поражения семь километров.

Капитан и сам видел это на мониторе наблюдения.

Громадный «утюг» медленно и солидно двигался по направлению к городу.

– Фаза два, – прозвучало из динамика. – Нанесение предварительного удара силами флота.

Стремительными тенями пронеслись в нижней части экрана силуэты скоростных катеров. С их палуб сорвались огненные стрелы – корабли вели огонь неуправляемыми реактивными снарядами. Ещё залп, поворот…

На какое-то время силуэт «Наковальни» оказался закрыт всплесками воды и вспышками разрывов – некоторые снаряды взорвались ещё в воздухе. Сработала ли это защита объекта или причина их подрыва была иной?

Иной – вновь ожил динамик.

– По результатам наблюдения отмечено одно попадание. Защита противника не способна отразить множественное воздействие высокоскоростных объектов, каковыми являются осколки взорвавшихся боеприпасов.

Так!

В голове начало складываться кое-какое понимание…

– Повторная атака.

На этот раз противник ответил!

По радужному силуэту пробежали яркие пятна – и в море вздыбились фонтаны воды. Первый залп «Наковальни» лег с недолетом. Слишком высока была скорость катеров, да и трудно одновременно держать на прицеле сразу все. Объект так и поступил – сосредоточил огонь на головном. Таким образом, все, кто следовал за ним, тоже оказывались в зоне вероятного поражения.

Снова сорвались с палуб огненные стрелы.

В ответ ударили орудия противника, на этот раз они прицелились лучше.

И опять расцвели в воздухе огненные всполохи – моряки применили прежнюю тактику. Но на этот раз были использованы ещё и другие боеприпасы…

– Отмечено одно попадание. Зафиксировано изменение теплового фона объекта в носовой части. Предполагаемо, пожар.

Так там есть чему гореть?

Впрочем, это всё-таки корабль, пусть и не совсем обычный. Там всегда есть чему полыхнуть.

«Наковальня» снова огрызнулась огнем.

– Зафиксировано попадание в ракетный катер «Р-273».

Во все стороны полетели какие-то обломки, корпус раненого корабля окутался паром. Стремительно теряя ход, он оседал в воду.

– Есть же дымзавеса! Отчего капитан её не использует?! – не выдержал Тяжельников.

– Нет приказа, – коротко ответил каперанг. – Мы не должны раскрывать перед противником все наши возможности раньше времени.

Новый залп «утюга» закрыл водяными всплесками раненый катер. Когда же море немного успокоилось, на его поверхности более ничего видно не было. Только головы спасшихся моряков.

Снова залп – и по тому же месту!

– Он всегда добивает уцелевших, – глухо проговорил каперанг.

Никитин и раньше это знал, но вот видеть такое своими глазами! Он сжал в руке микрофон.

– Спокойно, командир… – положил ему руку на плечо Хамраев. – На такой дистанции мы можем бить только подкалиберными – это не вариант. Напугаем только, он может и уйти. И что, таскать за ним пушки по всему миру?

Это понятно, но как сдержать свои чувства?!

А на экране снова выходили в атаку катера. Мелькали огненные стрелы, уходящие в направлении «утюга», и жарко дышали в ответ его орудия.

– Потоплен ракетный катер «Р-170»… попадание в «Р-211»… зафиксировано одно попадание в противника.

Тяжелая громада «Наковальни» продвигалась вперед, он не снизил хода и не остановился. Не считает таких «мошек» серьезными оппонентами? Похоже, что так.

– Береговые посты сигнализируют о том, что объект вошел в зону открытия огня, – сообщил динамик.

– Рано! – покачал головою Тяжельников. – На такой дистанции разброс будет слишком велик, мы не можем пока обеспечить уверенного накрытия.

Взоры всех присутствующих скрестились на командире батареи.

– Подполковник прав. Ждём…

– Израсходование боезапаса, катера отходят, – проинформировал динамик.

Так… Надо полагать, сейчас наступает…

– Фаза три, – голос невидимого оператора был совершенно спокоен.

Вокруг «утюга» встало сразу много водяных столбов – не менее полутора десятков!

– Огонь с закрытых позиций ведут орудия калибра 152 миллиметра.

Никитин отметил, что большая часть разрывов встала за кормою противника.

– Объект прибавил скорость, уходит из-под огня.

Ага… и приближается к нам…

– На дальномере! Дистанция до цели? – отпущена клавиша микрофона.

– Не определена. Радиолокатор не видит цели, дальномер не может произвести совмещение.

Что же, стало быть, не сработали эти хитроумные насадки на оптику? Или как?

– Задействовать систему «Закат»! – это Тяжельников.

Прошло несколько томительных секунд.

– По дальномеру дистанция составляет двадцать восемь километров. Можно стрелять.

– Вероятность накрытия на такой дистанции? – повернулся капитан к Хамраеву.

– Процентов десять… при точном наведении, разумеется.

– Привязаться по координатной сетке! Запросить данные с береговых постов, – поднес ко рту микрофон командир батареи.

Щелчок – и легла поверх изображения на мониторе сетка. Еще секунда – и побежали внизу экрана цифры, указывающие на параметры движения цели. Всмотревшись в изображение, Тяжельников кивнул.

– Подвирает-таки дальномер…Аж на полтыщи метров! Но и то – божий дар, с таким-то красавчиком!

Снова ударил залп с «Наковальни», заплясали столбы разрывов между маневрирующими катерами. Теперь они уже не следовали в кильватерном строю, а хаотически мельтешили вокруг громадины, которая время от времени выбрасывала в их сторону тяжелые болванки снарядов.

– Изменение порядка атаки! – тотчас же оповестил динамик.

– Почему они не сделали этого сразу? – поинтересовался Никитин у особиста. – Зачем атаковать его в кильватерном строю? Ведь он пристрелялся почти сразу же!

– Я не знаю, – пожал плечами каперанг, – кто там руководит стрельбой. Но кто бы он ни был, не надо настораживать его раньше времени. Пусть считает наши действия глупыми и непоследовательными. Открыв все карты, мы просто заставим его насторожиться и отойти от города, но при этом ни на шаг не приблизимся к основной цели. Да, отсюда мы его прогоним – и что? Утопить-то не сможем! А концентрировать такие силы всюду, куда он направится, мы тоже не можем. На грузовиках прикажете ваши пушки перевозить?

– Вероятность накрытия, – перебил всех собеседников Хамраев, – составляет двенадцать процентов. Мало! Ждем, командир!

– Штаб запрашивает готовность к открытию огня, – ожил динамик.

Взоры всех присутствующих сошлись на Никитине. Да, тут есть люди старше по званию и по занимаемой должности. Более опытные и знающие. Но, как бы то ни было, решение об открытии огня принимать тебе и никому иному. Ты командир. Дашь команду – и оживут электромоторы подъемников. Скользнут в казенники тяжелые тела снарядов… И уже через несколько минут враг ответит. Двухсотмиллиметровые болванки взроют землю, ударят во все стороны рваные осколки. И кто-то неминуемо погибнет. Выдержит ли столетняя броня башен современные снаряды? Насколько точным и эффективным окажется огонь противника?

– Ответ штабу – к стрельбе не готов. Вероятность накрытия объекта недостаточно велика.

– Принято, – откликнулся динамик.

Снова залп – снаряды «утюга» бьют уже и по берегу. Ещё один…

– Имеются потери среди расчетов береговой артиллерии, противник нащупал позиции одной из батарей. Огонь ведётся разрывными снарядами, – сухо проинформировал штаб.

Но пушки продолжали вести огонь. Да, они ближе к врагу и могут стрелять сейчас на подавление. Какова вероятность накрытия у них? Навряд ли она отличается в лучшую сторону… Да и снаряды у них не столь основательные. Однако батареи не замолкали.

Смотри, командир.

Смотри на то, как выполняют свой долг твои товарищи.

Каков шанс, что кто-то из них сможет нанести врагу смертельный удар?

Невелик…

Можно отвернуть с курса, поставить дымзавесу, скрыв свой корабль от глаз наводчиков «Наковальни». И они тотчас же ударят по берегу, по стреляющим оттуда пушкам. А у тех дымзавесы нет…

Но продолжали вести огонь артиллеристы, по-прежнему дразнили противника юркие катера.

Всё для того, чтобы подошёл «утюг» поближе, туда, где вскроют его броню тяжелые бронебойные снаряды старой батареи.

Так что смотри внимательно, командир…

– Увеличение на монитор! – Тяжельников впился руками в край стола. – Немедленно!

На экране как раз был виден ещё один залп.

– В чём дело, товарищ подполковник? – удивлённо повернулся к нему Михайлов.

– Запись боя ведётся?

– Разумеется.

– Выведите на экран кадры объекта в момент открытия им огня.

Защелкал кнопками клавиатуры оператор.

– Есть!

Старый артиллерист внимательно всматривался в монитор.

– Ага! Товарищ каперанг, этот злодей использует для наводки оптический канал? Так ведь?!

– С вероятностью в девяносто процентов.

– Тогда смотрите! – ткнул пальцем в экран Тяжельников. – Непосредственно перед залпом интенсивность свечения этой самой «радужной оболочки» снижается. Не очень сильно, но тем не менее.

– Да, это явление было замечено пару раз…

– Но не при таком качестве аппаратуры, я думаю?

– Возможно. И что?

– Эта хрень мешает нам не только в него попадать, но и видеть толком не даёт, верно?

– Верно.

– Тогда, следуя логике, она и ему как-то мешать должна, не у всех же там взгляд, как у орла? Или эта штука имеет однонаправленную проницаемость? Сильно в этом сомневаюсь…

В голове у командира батареи словно лампочка вспыхнула!

– Он ослабляет поле, чтобы точнее прицелиться!

– Молоток, капитан! – хлопнул по столу ладонью подполковник. – Просек-таки?! Значит, и бить его надо в этот самый момент!

– Связист! – Михайлов сориентировался моментально. – Передать эти данные в штаб!

– Есть, товарищ капитан первого ранга!

Некоторое время никаких изменений в работе батарей не происходило.

Потом… потом пушки дали залп – значительно менее дружный и мощный, нежели до этого.

Никитин прямо-таки впился глазами в монитор!

Так и есть, радужные пятна вокруг «Наковальни» поблекли, стали менее заметными. На какую-то долю секунды изменились и очертания объекта – стали более четкими. Он целился!

Снова ударили «Гиацинты».

– Есть попадание, – буднично отметил динамик. – Три снаряда.

Сработало!

– Дистанция до цели двадцать пять километров! – пришел доклад дальномерщиков.

Быстрый взгляд на Тяжельникова – тот кивнул. Подтверждено!

– Продуть стволы! Зарядить орудия! Снаряд – бронебойный, заряд полный! – поднес микрофон ко рту командир батареи.

А «утюг», получив сразу три попадания, повел себя вполне предсказуемо – ход его замедлился. Противник разворачивался к своим обидчикам, чтобы обрушить на них всю свою немалую мощь.

И подставлял борт пушкам Никитина…

– Объект снизил скорость до двух узлов! – проинформировал связист, на секунду оторвавшись от экрана компьютера.

Да это уже и так было видно, никто не отрывал глаз от монитора.

– Вероятность накрытия? – взгляд в сторону Хамраева.

Тот посмотрел на экран, в ту область, куда были выведены цифры, характеризующие температуры порохового заряда и окружающего воздуха, скорость ветра и его направление, процент износа стволов… да и многое другое, что требовалось учесть в данном случае.

– Более двадцати процентов!

То есть один снаряд из пяти… При залпе шести пушек, имелась вероятность попадания как минимум одного снаряда солидного калибра.

– Башня номер один – наводить в головную часть объекта. Башня номер два – по центру, – капитан неожиданно для себя почувствовал ледяное спокойствие.

– Есть! – откликнулся центр управления огнем. – Координаты переданы, осуществляется сопровождение цели в автоматическом режиме.

– Запрашиваю разрешение на открытие огня! – нажал кнопку на переговорном устройстве капитан.

– Разрешаю! – откликнулся динамик.

– Башням номер один и два! Первое орудие – огонь!

На командном пункте, защищенном броней и железобетоном, не были слышны выстрелы башенных орудий. Но всем присутствующим показалось, что пол под ногами дрогнул – двести шестьдесят четыре килограмма пороха отправили в полет более тонны металла зараз.

На экране выросли два громадных столба воды. Неподалёку от борта – недолёт.

Забормотал в микрофон Тяжельников – поправки диктовал.

– Принято! – откликнулся центр управления огнем.

– Башням номер один и два! Второе орудие – огонь!

– Накрытие, – подтвердил динамик.

Снаряды легли почти у бортов корабля, это было видно на экране.

– Так стрелять! Башням номер один и два! Третье орудие – огонь! – выкрикнул в микрофон командир батареи.

– Есть попадание! – наконец-то прорезались эмоции и у далекого оператора. – Один снаряд!

Радужная оболочка «Наковальни» замерцала с невероятной силой, объекту сильно не понравились такие вещи.

– Всем башням – зарядить орудия, ждать команды.

Пусть он только снимет своё поле… тут-то мы ему и врежем!

– Капитан, – тронул Хамраев за плечо командира. – Прикажи зарядить по одному стволу шрапнелью.

Шрапнель? На такой дистанции? По кому?

Но тут перед глазами встали рвущиеся в воздухе реактивные снаряды.

Кто там говорил про множественные попадания высокоскоростных осколков?

– Башня номер один – отставить бронебойные. Все орудия – шрапнель!

Удивлённо кашлянул каперанг. Он пока не понимал, но не вмешивался.

Тотчас же откликнулся динамик.

– Капитан, поясните своё решение.

– Попробую сбить защиту или серьёзно её ослабить. Пусть «Гиацинты» бьют по моей команде.

Несколько секунд тишины.

– Всем орудиям – исполнять приказы командира башенной батареи. Переключаю вас, товарищ капитан, на канал управления огнём. Теперь вся ответственность на вас.

– Капитан, – поднялся на ноги старый артиллерист. – Я во вторую башню. Нам придется стрелять с минимальным интервалом, иначе он успеет восстановить защиту. А пушки ведь бьют в ручном режиме – по старинке за шнур дергаем. Пока дойдет команда, пока среагируют у орудий… Я на слух сработаю быстрее.

– Дмитрий Булатович, так полверсты же топать! Да и лет вам уже…

– Это мои пушки, капитан. Я там каждую заклепку знаю. Поверишь ли, до недавнего времени во сне их видел! Да этот изверг пока и не стреляет, спрятался. Могу успеть.

– А… – но поймав взгляд старого артиллериста, Никитин повернулся к дежурному по КП. – Проводить подполковника!

Бухнула, закрываясь, броневая дверь.

А «утюг» пока не стрелял.

Что там под радужной оболочкой происходило, никто не мог предположить. Но объект не остановился, продолжая неспешное смещение в сторону бухты. На экране сменялись цифры, показывающие координаты противника. Огня никто не открывал.

– Орудия заряжены, к стрельбе готовы! – пришел доклад из башен.

– Башня номер два! К вам направляется подполковник Хамраев. Доложить о прибытии подполковника немедленно и выполнять все его указания.

– Есть!

Минута… вторая…

Дрогнули ряды цифр на экране.

– Объект задействовал постановщик помех. Вся радиосвязь в радиусе более двадцати километров парализована. Не работают проводные линии связи, отмечены перебои в работе радиоэлектронных устройств.

Так, закончились игрушки, он принял решение воевать…

Но ведь не беспредельная же там моща? Рано или поздно а защиту снимать ты, милок, будешь… таранить-то тебе некого!

Замелькали на экране разводы, по радужной пленке снова поползли какие-то пятна – «утюг» менял напряжённость поля. Значит, он готов к открытию огня…

– Всем внимание! – ожил динамик. – Фаза четыре! Личному составу подвижных батарей и кораблей надеть средства защиты!

Это что ещё за неведомая фигня? И почему только им? А мы что, не из того теста сделаны?

Пятна стали реже!

– Командный пункт! Подполковник Хамраев прибыл во вторую башню!

Он там что, летел?

Интенсивность свечения радужной оболочки стала снижаться на глазах…

Вспышка…

Казалось, яркая молния высветила каждый укромный уголок берега, каждую травинку и камешек.

– Это что за хрень? – крякнул Тяжельников.

– «Грач» – коротко ответил особист. – Система активной лазерной засветки оптики. Пусть теперь попробует прицельно пострелять!

И ведь верно: снаряды «Наковальни» бесполезно вспахали море и берег где-то вдали.

– Башня номер один! Первое орудие – огонь!

– Есть! – откликнулся интерком.

– Береговая артиллерия – огонь!

А вторая башня сработала самостоятельно.

– Есть множественные накрытия, – прокашлялся динамик. – Фиксирую попадания по объекту.

Ответный залп противника – снаряды ложатся где-то в районе батареи, пока недолет…

– Башня номер один! Второе орудие – огонь!

– Есть! – подтвердил лейтенант Иконников. Он сегодня был старшим в башне.

– Береговая артиллерия – огонь!

И снова почти синхронно ударило орудие башни номер два.

А по берегу продолжал плясать адский всполох. Отбрасывали странные, неестественно изломанные тени деревья и строения.

– Накрытие! – возопил динамик. – Множественные попадания! Изменение теплового фона объекта в разных местах. Предположительно множественные очаги возгорания.

Объект огрызнулся – его снаряды легли практически в тех же местах, что и предыдущие. Вести прицельный огонь не получалось.

Снова ударили пушки башенной батареи. Вторя им, рявкнули с берега и шестидюймовки.

И опять успешно.

Новых пожаров зажечь не получилось, но попадание сразу четырех снарядов удалось зафиксировать – поле в таком месте на долю секунды теряло свою непрозрачность. Человеческий глаз не всегда успевал отреагировать на это, но аппаратура подобные вещи замечала мгновенно.

– Смотрите! – возглас оператора прозвучал в совершенной тишине – взгляды всех присутствующих и так были устремлены на экран.

Словно отдернутая занавеска, куда-то исчезло радужное покрытие – зловещий «гость» предстал во всей красе.

Он выглядел очень необычно.

Громадный, испещрённый оспинами попаданий корпус корабля не напоминал ни один знакомый силуэт. Угловатые, странной формы башни. Длинные, очень длинные стволы орудий – по два в каждой. На носу и корме башни сдвоенные, линейно-возвышенные. И по две обычные – с каждого борта.

«Действительно пушки! Надо же! И расположение почти как на пресловутом «Дредноуте». Нечего сказать, инженерная мысль – она в разных местах порою одинаково работает», – промелькнула мысль у капитана.

– Увеличение!

Изображение скачком приблизилось.

Шестнадцать пушек – теперь, впрочем, уже меньше. По крайней мере, одну башню «гостюшки» разбить-таки удалось. Вместо левого ствола оттуда торчал какой-то огрызок, а ствол второй пушки беспомощно опустился вниз. Надо полагать, туда-то и влетел один из снарядов никитинской батареи – и хорошо так влетел! Часть ствола одной из пушек оторвало нахрен, да и второй тоже, по-видимому, неслабо досталось. Так или иначе а эта башня более стрелять не может! На корме полыхало пламя, что-то там нехило горело! Искры так и летели в стороны, будто кто-то подбросил в огонь магния.

– Есть связь! – возбуждённый связист повернулся к офицерам.

– Локатор работает! Производится корректировка наведения! – это уже дальномерный пост.

– Молодцы! В темпе там! – откликнулся на призыв Тяжельников.

– Объект начал радиопередачу, – сухо проинформировал динамик на переборке. – Расшифровать пока не удалось.

На экране высветились цифры расстояния до «Наковальни». Эта информация одновременно была передана в центр управления огнем.

– Башня номер один – зарядить фугасные снаряды. Заряд полный. Башня номер два – бронебойные, заряд полный, – капитан не терял времени даром. – Попробуем ударить фугасами, что-то не вижу я там такой уж сильной броневой защиты…

И впрямь все надстройки зловещего «утюга» были усеяны какими-то странными… коробками, что ли? По-видимому, эти устройства имели отношение к той самой защите, что до сей поры успешно противостояла обстрелу. И имелся неплохой шанс здорово так убавить количество этих «коробочек». Раз уж противник снял защитное поле, которое, вероятно, мешало вести радиопередачу, так надо было этим воспользоваться!

– Береговая артиллерия – огонь по готовности! Фугасными снарядами! Стрелять самостоятельно.

Ну, расчеты «Гиацинтов» только этой команды и ждали.

Там тоже были люди думающие, а общая система корректировки огня, воспользовавшись данными с радиолокатора, позволила навести орудия точнее.

И берег жахнул! Разом ударило около двух десятков стволов приличного калибра. К ранее работавшим «Гиацинтам» присоединились и прочие пушки, до сей поры молчавшие.

Надстройки корабля окутались дымом, сквозь который пробивались всполохи разрывов.

– Зафиксирована работа радиолокатора, противник пытается корректировать огонь подобным образом, – проинформировал динамик.

Ага, так у «Наковальни» есть и такие штучки? Глазками глядеть не получается, пробуем техникой? Стало быть, знает, скотина, что такое наводка по радару, оттого и глушил связь до сих пор.

– Определены частоты работы радиолокаторов противника, начинаем противодействие, – подтвердил динамик.

– Орудия заряжены! Батарея готова к стрельбе, – сообщили с центра управления огнем.

– Башни номер один и два! Стрельба залпом! Топить его! – Никитин старался говорить спокойно, хотя его внутри всего распирала жажда действия. Хотелось самому встать к орудию и влепить полутонную болванку бронебойного снаряда прямо в ненавистный борт! Насколько же сейчас проще Хамраеву!

– Готов! Готов! – откликнулись башни.

– Огонь!

Длинные стволы тяжелых пушек выбросили громадные полотнища пламени – батарея ударила залпом. Бедные стекла окрестных дачников…

– Есть накрытие! Два снаряда.

Взрыв трехсотпятимиллиметрового фугаса всё же очень сильно отличается от разрыва аналогичного снаряда калибра сто пятьдесят два миллиметра. Трудно, знаете ли, перепутать…

Артиллеристы батареи положили один из снарядов прямо в надстройку «утюга» – в стороны полетели какие-то железки и лохмотья, а в месте попадания образовалась здоровенная дыра, в которую свободно мог проехать грузовик.

Бронебойный снаряд, в отличие от своего фугасного собрата, внешних эффектов производил не так уж много. Его работа, если смотреть снаружи, была не столь очевидна. Но, надо полагать, внутри покислело очень и очень многим. И результат этого попадания стал заметен почти сразу же.

– Объект остановился, – отметил динамик.

Потерял ход? Так это же здорово!

– Батарея! Так стрелять!

– Товарищ майор! – подбежавший сбоку солдат отвлек Снежного от приятного зрелища – наблюдения за работой башенной батареи.

– Что такое, Феклистов?

– На дороге машина – «Нива». На большой скорости идет прямо к нам.

– Там у кого-то крыша, часом, не поехала? – удивился вэвэшник. – А ну-ка…

В окуляры бинокля прыгнула легковушка. Не снижая скорости, водитель пер прямо на блокпост перед поворотом.

– Хм! А там баба вообще-то за рулем… Да не одна! Тормозните-ка их, пока они себе все скаты не пробили!

Майор знал, что говорил: поперек дороги были выложены в три ряда ленты «Скорпионов» – любая автомашина, даже и грузовик, имела шансы остаться без покрышек.

Дудукнул пулемет – трассы пересекли дорогу перед капотом «Нивы».

Безрезультатно: водитель скорость не сбавил.

– Ну и кто ж тебе, дурехе, доктор? – хмыкнул Снежный. – Шиномонтаж далеко – на горбу колеса тащить собирается? Или катить? На блоке! Готовность номер раз!

Ш-ш-пох! П-ш-ш!

Чуда не произошло, устройства остановки машины сработали штатно – ни одно из четырех колес герметичности не сохранило.

«Ниву» занесло, мотнуло влево-вправо, но водитель с управлением справился, выровнял курс – автомобиль продолжал двигаться на ободах.

Впрочем, далеко уехать не удалось.

На дороге имелось ещё одно заграждение – противотанковые «ежи». Не очень, впрочем, большие – куда как меньше своих собратьев времен Отечественной войны. Чуток ниже пояса. Но, в отличие от них, «потомки» во всех случаях были соединены между собою стальным тросом. Бывали случаи, когда водитель БМД или БМП сгоряча направлял свою машину в промежуток между «ежами», ухитряясь сбить или оттолкнуть бортом один из них в сторону. На здоровье! Трос тотчас же подтаскивал второй, третий… Концы рельсов, из которых варились такие «ежики», заходили под гусеницы уже с бортов, влезали между катками… ну, впрочем, вы всё уже поняли, да?

К остановленной таким макаром машине можно было осторожно подойти, не попадая, разумеется, в сектор обстрела, постучать тротиловой шашкой по броне и пояснить одуревшему от столь резкого торможения экипажу всю безрадостную перспективу дальнейшего существования. Как правило, срабатывало должным образом.

Но «Нива» – не БМД! Столкнуть с дороги «ежа» не удалось – масса не та… Да и тонкая жестянка корпуса слабо напоминает броню, протыкается рельсом на раз-два. Сурова реальность: машина остановилась, выпуская струи пара из пробитого радиатора. Секунда-другая – и дрогнули, открываясь, дверцы.

– Внимание всем!

Пассажиров оказалось трое – все девушки.

Одурелые лица, темная мешковатая одежда – беженцы? Откуда и куда? Прямо в зону ведения боевых действий? Странные, однако, получаются беженцы…

– Стоять на месте! – рявкнул с блокпоста мегафон. – Не двигаться! Приготовить документы для проверки!

А вот фиг, никто из пассажиров приказания не выполнил. Медленно, обходя препятствия, они все двинулись в сторону вэвэшников.

– Товарищ майор!

– Вижу… – процедил сквозь зубы командир. – А чтой-то мы одеты так странно? Не сезон вроде бы… Ляхов, очередь им под ноги!

Ду-ду-ду-дут!

Брызнула асфальтовая крошка почти прямо из-под ног – приказ стоять!

Нет, по-прежнему идут вперед.

– Повтор! Целься точнее, не задень!

Ду-ду-ду-дут!

– Идут, товарищ майор!

– Ещё раз!

Нет, никто и не подумал выполнить столь недвусмысленное указание. Вот уже позади остались «ежи», до блокпоста метров тридцать!

– Громов! Аккуратнее по лапкам! Только чтобы идти не могли! Не повреди там ничего капитально!

Фух!

«Винторез».

Шедшая слева девушка запнулась и присела на дорогу, схватившись за распоротую пулей ногу. Прошло вскользь, но идти уже невозможно – больно!

Фух!

Осела на землю идущая в центре.

Не пропустят любой ценой! Приказ ясен и не имеет двойного толкования – чужим прохода нет!

– А-а-а! – бросилась вперед третья из пассажирок. – Слава…

Бу-бух!

И только окровавленные лохмотья на дороге остались… да бесформенные куски мяса, никто из пассажиров машины не уцелел.

– И у двух других взрывчатка сдетонировала… – опустил бинокль майор. – Господи, какие же идиотки! Им бы жить ещё, детей растить…

– Да уж какие там детки выросли бы… – покачал головою лейтенант Григорьев, командовавший блокпостом.

– И то верно. Мозгов нет – считай, калека! А у таких девиц с мозгами сильный напряг обычно наблюдается, – согласился Снежный. – Надо бы и «Ниву» как-то осторожно расхреначить, наверняка и туда полмашины тротила напихали. Лейтенант, передай по всем постам – «Накат»!

Но так или иначе, а какую-то часть поставленной задачи смертницы всё же выполнили – часть заграждений на дороге была повреждена взрывом. А бабахнувший почти тотчас же автомобиль, раскидал в стороны ещё и «ежи».

Григорьев только и успел сказать в микрофон несколько слов, передавая приказание на остальные посты…

Бух! Бух! Бух!

– «Василек»! – пригибаясь к мешкам с землей, гаркнул майор. – Всем в укрытие!

Откуда-то из-за построек и домов ударили АГСы. Воздух наполнился визгом летящих осколков и грохотом разрывов.

У нападающих не имелось танков, протащить хотя бы один в город – задача трудновыполнимая даже теоретически и в мирное время, а уж в военное-то положение… Но у тех, кто сейчас стрелял по постам, прикрывающим батарею, имелся неплохой опыт переоборудования подручных транспортных средств в самодельные бронемашины. Их и ввозить не надо ниоткуда. Снимай гараж или ангар, загоняй туда «камаз», подвози железо и сварочный аппарат… И вооружение можно на легковушке незаметно завезти, пушек ведь там не имелось, а даже и крупнокалиберный пулемет легко влезает в салон такси. Да и патроны можно хоть в карманах таскать – всех не досмотрят, даже и в случае введения военного положения. Такие «шушпанцеры» имели весьма относительную боевую ценность и не могли противостоять огню противотанковых средств. Но против пехоты даже подобные примитивные броневики могли иметь некоторые шансы на успех. Требовалось одно – устранить препятствия для их передвижения. Это и сделали незадачливые смертницы. Не совсем, правда, успешно, но… и так могло сойти.

И двинулись откуда-то из-за сараев, проламывая стенки боксов, в которых были укрыты до лучшего времени самодельные броневики. С хрустом и скрежетом сминалась тонкая жесть, срывались створки ворот – некогда! Нет времени на то, чтобы их открывать и фиксировать, надо как можно скорее, пока не успели опомниться солдаты на блокпостах, вырваться на оперативный простор, накрыть сосредоточенным пулеметным огнем мятущихся в панике бойцов…

А гараж… не жалко – не свой!

И всё, казалось, было продумано правильно, прикинуты маршруты выдвижения, определены сектора обстрела. До времени затаились на своих позициях боевики. Там хватало людей с боевым опытом: не так уж и давно закончилась неподалёку очередная войнушка. Пусть и не глобального масштаба – учиться можно и на такой. А что до требуемого количества отморозков – так подобного добра… словом, много.

Обрушились на позиции защитников батареи мины и гранаты из автоматических гранатометов, там, надо полагать, всё уже смешано с землей. Не так уж и далеко требовалось пройти – менее километра. Там уже и холм с пушками во всей красе просматривается, издали-то не ударить, понатыкали проклятые москали всяких там своих штучек… ничего толком и не разглядеть! А вблизи ПТУРС по такой хорошо заметной цели – и крандец старым пушкам!