Текст книги "Истории Эвдемониума"

I. КРАЖА В ЭВДЕМОНИУМЕ

Бродяга стоял на холме и смотрел на городок, раскинувшийся внизу. Лицо его выражало изумление. Он бывал здесь каждый год, но сейчас он не узнавал это, милое его сердцу, место. Уж не заблудился ли он? Бродяга улыбнулся этой мысли. Достав из своей дорожной сумки трубку с длинным чубуком, он раскурил её и неспешным шагом стал спускаться вниз.

Что же это за город, путь в который держит одинокий странник? О, это очень необычное место. Зовётся оно – Эвдемониум. Все строения здесь сказочно красивы, они будто сделаны из пряников и покрыты глазурью. Как же велико мастерство строителей! Дома в городе самые разные по величине, потому что живут в нем самые разные существа. Эвдемониум славится своим гостеприимством, своими полями, год за годом дающими щедрый урожай, своим уютом и, конечно же, весельем. Ведь Веселье давным-давно и навсегда поселилось здесь. С трёх сторон этот чудесный городок окружён лесом, который защищает его от злых ветров и недобрых вестей. С четвёртой стороны расстелились ковром поля и луга, уходящие за горизонт. Историю этого волшебного края нельзя измерить ни годами, ни столетиями, ведь он стар как мир, и моложе месяца, тончайшим ломтиком робко выглядывающего из-за занавеса ночного неба. Вот такой уголок счастья есть где-то далеко-далеко. А может быть, совсем рядом. Никто этого не знает, ведь Эвдемониум не нанесён ни на одну из известных нам карт.

Роль старосты в городке выполняет Мидегур. Увидев его впервые, вы бы приняли его за человека, но это не совсем так. Он высок, красив, уже не молод, но ещё не стар. Одет он всегда в одну и туже мантию, цвет которой определить невозможно, так как она всегда запачкана красками. Мидегур большой художник. Он пишет картины, любит работать с деревом, растит чудесный сад. Время от времени, староста бывает недоволен тем, что ему приходится руководить городом, ведь это отвлекает его от творчества и сада, но он очень ответственно выполняет свои непростые обязанности. Ведь он очень добр.

Проснувшись, как обычно, рано, Мидегур покинул свой скромный домик и стал подниматься на холм чтобы в очередной раз нарисовать рассвет. Он любил рисовать рассвет – всегда разный, всегда манящий, полный сюрпризов и надежд. Взглянув сверху на город, староста подумал: «Что-то не так».   В Эвдемониуме не знали, что такое «Лень», все вставали рано и весело трудились, потом весело отдыхали и, счастливые, ложились спать. Как раз на рассвете работники выходили на поля, но сейчас поля были пусты. Такого ещё никогда не случалось, и староста заволновался. Он спешно вернулся в город и сразу направился к старому дому, стоявшему в самом центре.

Дом этот был настолько старым, что казалось, он появился раньше самого города, а так как город был стар как мир, то эта теория кажется абсурдной. Хотя, возможно, в мире фантазий случается и такое. Жилище это, будучи достаточно ветхим, все же претендует на некоторый аристократизм. Ведь расположение в самом центре города к этому обязывает. Фасад его украшен старинными барельефами, дверь – великолепной резьбой. Принадлежит дом маэстро Моргенштерну. Он второй из тех двух жителей Эвдемониума, кого можно перепутать с человеком. Но, как и в случае с Мидегуром– это не совсем так. Маэстро прекрасный музыкант и большой любитель искусства. Больше всего на свете он любит музыку и книги. Он моложе старосты, но уже далеко не мальчик. Моргенштерн красив, тщательно следит за своим внешним видом, одет всегда изысканно и всегда в чёрное. У него есть чёрный пес по имени Брут и коллекция курительных трубок.

Итак, Мидегур направился к Моргенштерну. Когда он подошёл к дому, дверь была открыта, маэстро ждал его.

– Похоже, что-то стряслось, и ты, как обычно, считаешь, что без меня не обошлось.

Слова эти прозвучали из большого кресла, стоящего перед камином. В конце фразы над креслом появилось облачко дыма из трубки. У кресла сидел чёрной пёс.

Староста, не церемонясь сел на журнальный столик.

– Мы оба знаем, что ещё ни одно происшествие не обходилось без твоего участия – сказал он.

– А вот и нет! – ответило кресло. – Просто существует старая добрая традиция – сваливать вину на меня.

У Моргенштерна очень непростой характер, и он большой любитель поспорить.

Спорит он абсолютно обо всем и со всеми

– Я даже не знаю, что там у вас случилось. Я читаю хорошую книгу и, мне, собственно говоря, ни до чего нет никакого дела.

– И до чего же тебе, собственно говоря, нет ни никакого дела?

– Вообще ни до чего – неубедительно ответило кресло, снова пустив струю дыма вслед своим словам.

– Давай прогуляемся и попробуем выяснить, что происходит – предложил Мидегур – сегодня никто не вышел трудиться на поля, и это меня пугает. Я очень надеюсь, что ты попробуешь нарядиться побыстрее.

И вот, Мидегур и Моргенштерн отправились изучать обстановку в городе. Улочки были пустынны, но в одном из переулков столпились ГРИДЫ.

Гриды – самые крупные жители Эвдемониума. Они сильны, медлительны, простодушны и дисциплинированны. Грациозность не их конёк. Интеллект тоже. Гриды отличные работники, и этих, не знающих усталости великанов уважают и любят все горожане. Но сегодня они выглядели подозрительно.    Умственные способности не позволяли крепышам направить свою агрессию в какое-то определенное русло, поэтому они просто толкали друг друга, бормоча что-то нечленораздельное.

Староста и его элегантный товарищ подошли к потенциальным заговорщикам чтобы выяснить, почему те не вышли на работы и чему посвящено их собрание. Гриды сердито посмотрели на представителя власти. Гриды сердито посмотрели друг на друга. Затем они коллективными усилиями попытались выразить свою крайне загадочную мысль…

– Всегда было. Это! – сказал один.

– Это! Да! – поддержал другой.

– Красииивое! – мечтательно прорычал третий.

– Нету! – заявил четвёртый.

– Теперь. – закончил мысль пятый.

Лицо Мидегура не выражало никаких эмоций. Несколько минут он, не моргая, смотрел на великанов. Придя в себя, староста понял, что получить от них вразумительного объяснения не получится. Он взял под руку ворчащего и закатывающего глаза Моргенштерна и отправился искать ответ у обладателей более широкого словарного запаса.

Парочка шла по улице Кондитеров, где обычно в это время отчетливо слышались запахи шоколада, ванили, корицы и свежей выпечки. Здесь всем заправляли ОДУСЫ – небольшие забавные существа с маленькими бивнями и огромными усами – самые лучшие повара и кондитеры. Улица была пуста, все лавки закрыты.

Путники повернули на улицу Ремесленников. Никто не шил обувь, не натягивал струны на новую скрипку. Не двигался гончарный круг, в кузнице молчал молот.

– Может ты все-таки, СЛУЧАЙНО, знаешь что происходит? – спросил Мидегур у Моргенштерна.

– Почему ты всегда думаешь, что во всех бедах виноват я? – ответил возмущённый Моргенштерн – В конце концов, моя вина ещё ни разу не была доказана.

– Возможно, но ты ВСЕГДА оказывался там, где что-то шло не так.

У старосты действительно были основания подозревать своего утонченного друга. Они бок о бок проживали не первую жизнь. И там, в других жизнях и других мирах Моргенштерн и в правду всегда оказывался рядом с очагом беды. Возможно, это были просто совпадения. Никто не знает этого наверняка, ведь это очень давние истории.

Пройдя улицу Ремесленников, друзья оказались на Площади Высших. Это было одно из немногих мест, где маэстро Моргенштерн чувствовал себя как дома. Здесь всегда звучала музыка, здесь его любили и уважали. (Стоит отметить, что и во всех остальных районах города к маэстро относились очень хорошо, но ему нравилось считать себя изгоем, это добавляла его образу трагизма). На Площади Высших стоял особняк ИМИРИНГОВ. Сюда и направлялись староста и его спутник.

Имиринги – немногочисленный народ музыкантов и поэтов. Они являются обладателями благородной внешности, невысокого роста, значительной доли высокомерия и вечной молодости.

В особняке, где день за днём, с утра и до поздней ночи звучала музыка, сейчас стояла мертвая тишина. Дверь была открыта настежь. Моргенштерн, остался на улице, нервно раскуривая трубку. Мидегур вошёл. В гостиной он увидел апатично сидящего на полу имиринга. Это был старейшина Элив.

– Почему я не слышу музыки в доме имирингов, друг мой? – обратился к нему староста – что за беда стряслась? Чем ты так расстроен?

– Конец нашему чудесному миру, Мидегур – ответил Элив – нас больше нет. Не будет больше ни песен, ни стихов, ни доброго труда, ни веселого отдыха. Все пропало.

– Расскажи мне, что случилось, старейшина.

И Элив рассказал о том какое несчастье приключилось.

Прошлой ночью в Библиотеке произошла кража. В чудесном городке Эвдемониум Библиотека была совершенно особенным местом. Она была одним из столпов на которых держался маленький мир. В ней хранились Мудрость, Добро и Красота. В ней хранились Закон и История, творения лучших поэтов и музыкантов. Каждый вечер, на славу потрудившись, все жители Эвдемониума собирались на Заветной Лужайке у окраины города. Из Библиотеки приносили книги и ноты, поэты читали стихи, музыканты играли, мудрецы рассказывали истории. Но вчера вечером никто не принёс рукописей, и все разошлись по домам, унося в себе по кусочку пустоты и тревоги. Ведь разумным и добрым существам необходимо было искусство, каждый из них так или иначе понимал, что оно делает их маленький мир лучше, а сам мир является талантливейшим творением. К тому же, им просто необходимы были истории из прошлого, ведь кто они были без прошлого? Мидегур слушал рассказ и с каждым словом приобретал все более удрученный вид. Он винил себя. Вчера вечером он был так занят своим садом, что оказался не в курсе случившегося. Элив продолжал свой печальный рассказ.

Поздним вечером, один из имирингов, завершив работу над своей поэмой решил отнести её старому библиотекарю и обнаружил пропажу книг. С ними исчез и Библиотекарь. Все что делало жителей Города счастливыми, приветливыми и трудолюбивыми исчезло. Вместо того чтобы забить тревогу, поэт вернулся в особняк и рассказал о случившимся товарищам. Реакцией на это известие стала коллективная депрессия (уж такие они -музыканты и поэты, склонность к депрессии один из их немногих недостатков).

Выслушав эту историю, Мидегур сразу понял, что ответ нужно искать у Моргенштерна.

– Из всех обитателей нашего города только тебе в голову могла прийти мысль ограбить Библиотеку, да ещё и похитить Библиотекаря! Если ты все мне не расскажешь, то я отправлю тебя снова забавляться с зазнайками, внешне очень похожими на нас с тобой – староста выглядел угрожающе. Он очень здорово умел гневаться. И Моргенштерн сдался.

– Начну с того, что идея была не моя. Банда короткокрылых чертят залезла в мой дом. Они мелкие и не очень симпатичные. Не завидую я им. Так вот, ко мне они обратились с просьбой о помощи.

– То есть ОНИ попросили тебя ограбить Библиотеку?

– Истинно так, Мидегур – маэстро улыбнулся -Я, правду сказать, подумал, что под шумок смогу прибрать к рукам пару старинных книг для своей коллекции, я уже давно положил на них глаз.

– Ты неисправим. Где же сейчас эти чертята с НАШИМИ книгами?

– Я почти сразу понял, что из всей этой истории может получиться большая проблема и, во избежание катастрофы, решил исправить свою ошибку. Злодеи в моем доме, я пригласил их погостить. Библиотекаря тоже.

Мидегур осуждающе покачал головой.

– Пойдём с ними знакомится – не терпящим возражений тоном сказал он -кстати, а зачем вы прихватили с собой Библиотекаря?

– Разумеется, чтобы не оставлять свидетеля. К тому же, он мог бы объяснить воришкам, что делать с книгами, сами они, скорее всего, этого не понимают.

Придя домой, Моргенштерн сразу повёл старосту на второй этаж, где расположились его гости. Пёс Брут побаивался незнакомцев, он приветствовал хозяина лаем из какого-то укромного уголка в гостиной, но встречать не вышел.

Поднявшись наверх, друзья проследовали в заваленную всяким хламом комнату. Здесь, за баррикадой из украденных книг, скромно сидели несколько маленьких существ с огромными ушами и маленькими крылышками, которые, по всей видимости, уже давно забыли о полетах. Сидели они на Библиотекаре – невероятно Толстом существе, похожем на большую гусеницу с длинной седой бородой и восьмью лапами, шесть из которых выполняли функцию рук.

Чертята испугались Мидегура.

– Зачем вы обокрали нас? – спросил он у воришек.

– Мы только хотели стать лучше. Мы только хотели стать добрее – писклявым голосом пролепетал один из них.

– И красивее – добавил другой – мы слышали, что кирпичики с закорючками делают всех хорошими.

– Вы слышали правду – староста выдержал паузу – но почему вы не пришли ко мне и не попросили помощи?

– Но мы же должны творить зло? – прозвучал неуверенный писклявый ответ, звучащий как вопрос.

– И сеять Хаос – прошептал подсказку другой «злодей» в огромное ухо своего товарища.

Мидегур посмотрел на Моргенштерна, выражение лица которого красноречиво говорило: «Ничего не знаю, ничего не слышу, думай сам».

Но тот уже знал, что делать.

– Оставайтесь с нами, и вы сполна получите все чего хотели – предложил он сеятелям Хаоса.

Те в знак согласия закивали ушастыми головами, кто-то даже пропищал : «спасибо».

Староста Мидегур, Маэстро Моргенштерн, освобождённый Библиотекарь и отряд писклявых злодеев, с тележками полными книг и нотных рукописей строевым шагом двинулись к Дому имирингов. Дальше они продолжили шествие, пополнив свою маленькую армию оркестром, который играл марши, призывая всех жителей на вечернее собрание. Постепенно, к шествию присоединились все горожане, и вскоре на заветной лужайке начался концерт. Открыл его сам маэстро Моргенштерн. Он исполнил очень старый скрипичный концерт, который успел разучить, пока у него в доме были гости. Брут тихо подвывал, дуэтруя с хозяином, Имиринги слушали, закрыв глаза от удовольствия, кондитеры ОДУСЫ бесшумно хлопали своими маленькими лапками, гриды скромно сидели, сложив лапищи на коленях. Новые жители Эвдемониума – маленькие воришки, не отрываясь смотрели на музыканта. Оказывается, у них были прекрасные голубые глаза. Все вокруг были счастливы, с каждой нотой чувствуя, как их сердца наполняются ДОБРОМ, МУДРОСТЬЮ и КРАСОТОЙ.

Бродяга тоже был среди слушателей. Теперь он узнавал город. Когда Моргенштерн закончил играть, Бродяга улыбнулся и зашагал прочь. Вскоре, его силуэт исчез за горизонтом.

II. ИГРА ТЬМЫ

Тихая ночь мягким покрывалом опустилась на Эвдемониум.

Староста Мидегур не спал, он рисовал звезды. Прямо над его домиком висел месяц. Казалось, что он неподвижен и с интересом наблюдает за работой художника. Но на самом деле, месяц, не зная усталости, мчался по небу, пытаясь догнать звезду, ведь встреча с ней была его мечтой.

– Извини, Бродяга, но твоей мечте никогда не сбыться – сказал Мидегур, -печально глядя в небо – Не забывай приглядывать за Миром в своей вечной погоне за мечтой. Я очень на тебя надеюсь.

Не спал этой ночью и Маэстро Моргенштерн. Он сидел в кресле перед камином и курил трубку. У ног хозяина лежал чёрный пёс. Вдруг, в темной комнате, стало ПО-НАСТОЯЩЕМУ темно. Тлеющие в камине угли погасли. Пёс заскулил.

– Здравствуй – сказала Тьма.

– Зачем ты здесь? – спросил Моргенштерн. Глаза его были закрыты.

– Просто решила навестить старого друга.

– Не тешь себя этой мыслью.

– Теперь ты на стороне Света? – усмехнулась Тьма.

– Я не встаю ни на чью сторону.

– Кстати, хотела сказать тебе, что утром все жители этого чудесного городка проснутся немного… другими. Это будет интересно.

Маэстро открыл глаза, комната наполнилась ярким светом. Тьма исчезла.

Утро в Эвдемониуме началось как обычно. Великаны гриды с рассветом отправились возделывать поля, на улице Кондитеров раздавался аромат свежей, выпечки, весело трудились кузнецы, гончары, бондари и сапожники. На Площади Высших звучала музыка. Яркий солнечный свет заливал город. Но Тьма уже начала свою партию.

Грид по имени Грыз испытывал необычные чувства. В его огромной голове появилась странная мысль и он решил поделиться ею с товарищами:

– Я вот. Подумал – неуверенно начал он. Гриды сделали незапланированный перерыв в работе и озабоченно посмотрели на Грыза.

– Мы трудимся каждый день – продолжал тот – Наш урожай всех кормит. Мы же лучше других? Мы нужнее. Я так подумал.

Гриды не нашлись, что ответить своему другу, но его мысль поселилась и у них в головах.

Очень похожая картина наблюдалась и в Доме Имирингов. Старейшина Элив на все лады расхваливал свой народ, пытаясь доказать себе и остальным, что все не могут быть равны, что они – имиринги – наделены особенными талантами, они обладают даром слова, они – великие музыканты, и все что они делают должно цениться выше труда остальных. Элив заклинал помнить о том, что имиринги – избранный народ. Во время своей пылкой речи, старейшина был не похож сам на себя – он срывался на крик, лицо его было покрыто капельками пота, красивый, белый с золотом, сюртук выглядел неопрятно. Конечно, имиринги всегда славились своим высокомерием, но оно было до того наигранным, что никто не воспринимал его всерьёз. Сейчас же, призывы к осознанию собственного превосходства звучали пугающе.

Те же перемены произошли во всех жителях Эвдемониума. Каждому казалось, что он лучше других. Даже в умах добродушных кондитеров одусов поселилась эта мысль.

Правда, были в городе жители, над которыми Тьма оказалась не властна. Они ещё не нашли своего призвания и не обладали какими-то особенными умениями. Но одним своим видом эти создания заставляли всех улыбаться и придавали каждому сил. У них были огромные уши и прекрасные голубые глаза, густой белый мех и могучие, теперь, крылья.

В полдень, одно из этих волшебных существ прилетело к скромному домику Мидегура. Он был занят переписью жителей Эвдемониума.

– Нам нужно спешить в Библиотеку, староста – сказало существо. Оно выглядело испуганно.

– Что случилось?

– Гриды и имиринги осаждают Библиотеку. Грыз и Элив как будто не в себе. Они хотят исправить рукописи и отметить превосходство своих народов.

– Это Тьма играет с нами. Ну что ж, теперь наш ход.

Мидегур быстро написал две записки.

– Отнеси одну записку Моргенштерну, а другую Грызу. С Эливом поговорю я.

Тем временем, у Библиотеки сошлись две армии. Между ними, расправив могучие крылья, стеной стояли белоснежные существа. Вскоре, негласный лидер гридов, Грыз, получил послание, в котором говорилось, что маэстро Моргенштерн приглашает гридов к себе на чай. Он признает их превосходство над всеми другими и у него имеется к ним важный разговор. Гриды оставили Библиотеку в покое.

В тот самый момент, пришедший на место несостоявшегося сражения Мидегур положил ладонь на плечо Элива.

– Я хотел бы кое-что с тобой обсудить, друг мой – сказал Мидегур старейшине имирингов – Я как раз занимался переписью жителей Эвдемониума, и тут мне в голову пришла идея. Ведь ни для кого не секрет, что твой народ талантливее всех остальных. Ваше превосходство очевидно, и поэтому, я хочу предложить тебе устроить сегодня вечером праздник в честь Дома Имирингов!   Скажу тебе по секрету, что я не хотел бы, чтобы в подготовке праздника принимали участие одусы и, тем более, гриды. Ведь все должно быть сделано наилучшим образом, а кто, кроме имирингов, на это способен?! Итак, вам нужно будет взять из амбара самый тяжелый мешок муки и приготовить превосходный торт, которым вы угостите нас всех на вашем замечательном празднике. Удачи тебе, Элив, а я пока пойду приглашу всех на Площадь Высших сегодня вечером.

Старейшина Элив испытывал одновременно чувства гордости, страха, недоумения и снова страха. Он не знал, что делать.

Маэстро Моргенштерн приветствовал гридов самой приветливой улыбкой. Не предложив им обещанного чая, он сразу перешёл к делу:

– Друзья мои! Как же долго я ждал этого часа! Наконец-то, великий народ гридов осознал своё превосходство! – Моргенштерн говорил вдохновенно – Сегодня вечером, на заветной лужайке вы удивите всех, вы заставите всех признать вашу значимость! Я уже предупредил старосту Мидегура и остальных жителей Эвдемониума, что сегодня вечером гриды во главе с Грызом исполнят собственный гимн! Ведь лучшему народу нашего города необходим собственный гимн, не так ли? Кстати, я бы рекомендовал вам прямо сейчас заняться его написанием, ведь до вечера осталось не так много времени. Удачи, друзья! Лично я, с нетерпением жду ваше творение.

Грыз готов был заплакать.

Наступил тёплый безветренный вечер. Красная звезда плавно скрывалась за горизонт, окрашивая мир в причудливые цвета заката. На другой стороне небосклона уже появился месяц. Бродяга видел свою возлюбленную, с которой ему не суждено было встретиться никогда. Возможно, он понимал это, но все равно снова устремлялся в погоню.

В дверь старосты постучали.

– Входи, Элив.

Имиринг вошёл.

Кроме Мидегура в маленькой уютной комнатке за круглым столом, покрытым белой скатертью, сидели Маэстро Моргенштерн и Грыз.

Элив все понял.

– Я полагаю, что ты пришёл сказать мне о невозможности проведения вечернего торжества и попросить отменить мои приглашения, дабы избежать позора?

– Да, – имиринг опустил глаза.

– Знаешь, у Грыза очень похожая история.   Не буду читать вам нравоучения, потому что уверен, вы и так осознали, что, являясь особенными, вы в то же время абсолютно равны, и ваши умения должны служить на благо друг другу. И пусть нелепые мысли о превосходстве никогда больше не поселятся в ваших умах.

– Мы всегда это знали. Но почему-то забыли. Прости, Мидегур – посмотрев в глаза старосте сказал Элив.

– Это да. Точно! – поддержал его Грыз.

Тьма проиграла. Недобрые мысли отпустили всех жителей Эвдемониума.

Продолжался вечер как обычно. Все дружно отправились на заветную лужайку слушать музыку, читать стихи и рассказывать истории.

Мидегур и Моргенштерн сидели на траве и наблюдали за счастливыми существами, населяющими их город, между ними сидел чёрный пёс. Маэстро курил трубку.

– Она ещё вернётся – сказал он.

– Знаю. И не раз. – ответил староста – Но мы с ней справимся.

Он посмотрел на ночное небо и улыбнулся месяцу. Бродяга приглядывал за Миром.

III. ЦВЕТЫ ГОСПОДИНА БРУ

Улочки Эвдемониума утопали в Солнечном свете. Всюду царило Веселье, всюду кипела Работа. Город жил ожиданием большого праздника – Праздника Цветов. Уже в полдень все садоводы – утонченные имиринги, волшебные говорящие кроты, все, как один, в изящных очках, огромные и бородатые восьмилапые родственники Библиотекаря – представят на суд жителям Эвдемониума свои детища. Бондари, не покладая рук, делали красивые бочки, в которых разместятся цветущие кустарники, гончары трудились над вазами для изящных букетов. Подготовка шла полным ходом. Готовился показать свои новые творения и староста Мидегур. Но до праздника он должен был кое-что сделать.

Рано утром, Мидегур вышел из своего скромного домика, в руках он нёс горшок с прекрасным цветком. Путь ему предстоял не близкий. Староста прошёл через поля, на которых трудились гриды, и направился в сторону горизонта. Он шёл туда, где не бывал ни один из жителей Эвдемониума. Там, на самом краю горизонта, жил в одиночестве тот, к кому направлялся Мидегур.

Звали отшельника господин Бру. Он появился в городе несколько месяцев назад, его привел Бродяга. Господин Бру был около полуметра ростом и всегда носил зелёный плащ с большим капюшоном, таким большим, что лица его почти не было видно. Домом его был маленький шалаш, не защищавший ни от палящего солнца, ни от дождя.

– Доброе утро, господин Бру! – приветствовал староста отшельника – Поглядите, что я принёс. Новый цветок, я долго над ним трудился и по-моему он удался.

– Здравствуйте, Мидегур. К сожалению, я не могу сказать того же о моих цветах.-Отшельник тоже очень любил цветы и пытался вырастить сад, но пока у него не получалось. Возможно, именно из-за этого он с каждым днём становился все печальнее.

– Я думаю, скоро у вас будет чудесный сад. И я хотел бы пригласить вас на Праздник Цветов в Эвдемониуме. Уверяю, вам будет интересно.

– Вы же знаете, Мидегур, что я не могу принять вашего приглашения. К сожалению, не могу.

Староста знал историю господина Бру. Он пришёл издалека, ведомый Бродягой. Пришёл, спасаясь от своего прошлого. За свою жизнь он видел много пороков, видел злобу, алчность, предательство. Бродяга же шептал ему про волшебный город, где в мире и согласии живут самые разные существа, где великаны возделывают поля, где всегда звучит музыка и белоснежные существа с прекрасными голубыми глазами расправляют в небесах могучие крылья. Господин Бру пришёл в этот чудесный край, но не поверив до конца в волшебный город, так и не решился войти в Эвдемониум, боясь разочарования. Однажды, рисуя линию горизонта, Мидегур повстречал незнакомца и подружился с ним. С тех пор он часто навещал отшельника.

Староста не мог и не хотел уверять господина Бру в правдивости слышанных им историй, но очень хотел, чтобы тот сам убедился в ней. Мидегуру казалось, что Праздник Цветов – отличная возможность открыть отшельнику глаза и поселить в его сердце Веру.

– Господин Бру, я считаю вас своим другом, и хотел бы попросить вас о помощи. На Празднике, мне предстоит показать много цветов и один я не справлюсь с тем, чтобы представить их в должном виде. Ведь все большие кустарники нужно красиво рассадить в бочонках, а букеты расставить в вазы. Я знаю, что вы любите цветы и прекрасно в них разбираетесь. А ещё я знаю, что вы не сможете отказать в помощи своему другу.

Отшельник боролся с собой. Он хотел попасть на праздник и должен был помочь старосте, но больше всего на свете он боялся разочароваться в Эвдемониуме и увидеть в нем то, что так часто видел в своей прошлой жизни, то чего касалась Тьма.

Господин Бру много испытал на своём веку, и, закаленный невзгодами, характер помог ему принять решение.

– Хорошо, Мидегур. В полдень я буду в городе – после долгой паузы сказал он.

Наступил полдень. Заветная Лужайка – место где каждый вечер звучали музыка и стихи, наполняя сердца ДОБРОМ, МУДРОСТЬЮ и КРАСОТОЙ – превратилась в цветущий луг. Все жители Эвдемониума собрались посмотреть на прекрасные цветы. Гордые и смущенные кроты, стояли в окружении своих вазочек, то и дело, поправляя очки и скромно сложив лапки за спиной. Толстые бородатые гусеницы громко смеялись басом. Имиринги, вдохновляемые своими грациозными букетами, экспромтом сочиняли стихи.

Мидегур ждал своего друга. И вот он увидел, как к Заветной Лужайке приближается маленькая фигурка. С каждым шагом, господин Бру – а это, конечно, был он – двигался все медленнее. Он с трудом верил своим глазам. Навстречу к нему, желая познакомится, полетели на могучих крыльях два белоснежных существа с прекрасными голубыми глазами. Великаны гриды с дружелюбным интересом смотрели на незнакомца.

– Я очень рад тебе, господин Бру! Добро пожаловать в Эвдемониум! – сказал отшельнику Мидегур – мы все тебе рады. Ты только посмотри сколько здесь разных цветов! Тебе должно быть интересно.

Староста взял господина Бру под руку и повёл его знакомиться с жителями.

Вечером, как обычно был концерт. Выступал маэстро Моргенштерн. Он играл свою новую пьесу – Гимн цветам. Чёрный пес Брут, тихо подвывал, наслаждаясь игрой хозяина. Господин Бру плакал, плакал от счастья, ведь в нем появилась Вера. Староста Мидегур улыбался. Улыбался и Бродяга, в эту ночь месяц светил особенно ярко, освещая прекрасные цветы, украшающие лужайку.

А далеко за городом, там, где стоял шалаш отшельника, из земли пробивались маленькие ростки, которым суждено было стать великолепным садом.

IV.   МОРГЕНШТЕРН

Эвдемониум – чудесный городок! Густые леса защищают его от злых ветров, с неба льётся тёплый свет, и лишь несколько недель в году тёплые дожди увлажняют землю, чтобы поля Эвдемониума давали щедрый урожай. Самые разные существа живут здесь в мире и согласии. Великаны гриды, утонченные имиринги, скромные говорящие кроты, добрые и трудолюбивые пауки и многие другие – все они совершенно не похожи друг на друга, и объединяет их то, что в сердце каждого живут ДОБРО, МУДРОСТЬ и КРАСОТА.

Но даже в мире фантазий порой происходит что-то недоброе. И однажды, в Эвдемониум пришла беда.

Было, как всегда, замечательное утро. На зеленой полянке перед домом старосты Мидегура играли в догонялки очаровательные существа, покрытые белоснежным мехом. То и дело они взлетали высоко-высоко, расправляя в лазурном небе могучие крылья. Сверху они любовались блестевшей в лучах солнечного света изумрудной травой и прекрасными цветами, которые с любовью выращивал староста. Вдруг их внимание привлекло нечто странное, нечто пугающее. Большие голубые глаза белоснежных существ не отрываясь смотрели в сторону старинного дома.

Дом этот принадлежал Маэстро Моргенштерну. И сейчас над ним повисла угроза. Впрочем, пока в небе над домом висела лишь небольшая тучка, но она явно не предвещала ничего хорошего.

Тем временем, Моргенштерн ожидал визита старой знакомой, по обыкновению сидя в кресле перед камином с трубкой в зубах и поглаживая голову черного пса.

– Что ты задумала на этот раз? – вдруг задал он вопрос.

В комнате стало темно.

– А ты не отличаешься гостеприимством – сказала Тьма.

– Возможно. Но это не имеет отношения к делу.

– Приятно, что ты осознаёшь то, что у нас могут быть общие дела. Но сегодня я пришла не за тобой. В мире, далеко за вашими лесами, ходят слухи будто в сказочном Эвдемониуме спрятана вещица, которая может быть мне…не очень полезна. Я хотела бы её заполучить. Бесконечные ливни будут лить над чудесным городком, день за днём разрушая его. Надеюсь, на руинах Эвдемониума я отыщу то что мне нужно.

Тьма исчезла. Моргенштерн остался сидеть в неподвижной позе с погасшей трубкой в зубах.

В городе начиналась паника. С каждой минутой небо становилось все мрачнее.

Гриды оставили поля и поспешили вернуться в город. Говорящие кроты, понимая, что их норам не справиться с ливнем, собирали вещи и отправлялись искать приют в доме старосты.

Мидегур не понимал, что происходит. И только он подумал о том, что, возможно, грозовые тучи по ошибке появились в небе над городом и сейчас, поняв свою оплошность, разлетятся по делам, как начался ливень. Такого ливня Эвдемониум ещё не видел. Злой, холодный, казалось, он хочет уничтожить город. Так продолжалось несколько дней.

Улица превратились в каналы. Жители в страхе сидели по домам, благо строители были большими мастерами, и дома пока не дали течи. Тут и там шныряли тени – слуги Тьмы.

Староста, в своей запачканной красками мантии трудился перед холстом. Он снова и снова пытался рисовать безоблачное голубое небо, но ничего не выходило. Маленький крот подал Мидегуру большую чашку горячего чаю.