Текст книги "Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I"

Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

Авторы: Лещенко Александр, Букова Алдана, Шалункова Анастасия, Бородин Андрей, Каминский Андрей, Куприн Андрей, Темхагин Антон, Филипович Антон, Донников Арсений, Астанин Вадим, Вербицкий Вадим, Волков Влад, Шендеров Герман, Блэк Ева, Галактионова Екатерина, Вьюков Илья, Горенский Максим, Кабир Максим, Беляева Марина, Ямской Михаил, Скуратов Николай, Дремичев Роман, Лёвин Сергей, Нечаев Сергей, Погуляй Юрий, Табашников Юрий

Редактор-составитель Александр Лещенко

Соредактор Антон Филипович

Иллюстратор Ольга Краплак

Дизайнеры обложки Ольга Краплак, Александр Лещенко

Вёрстка Александр Лещенко

© Александр Лещенко, 2022

© Алдана Букова, 2022

© Анастасия Шалункова, 2022

© Андрей Бородин, 2022

© Андрей Каминский, 2022

© Андрей Куприн, 2022

© Антон Темхагин, 2022

© Антон Филипович, 2022

© Арсений Донников, 2022

© Вадим Астанин, 2022

© Вадим Вербицкий, 2022

© Влад Волков, 2022

© Герман Шендеров, 2022

© Ева Блэк, 2022

© Екатерина Галактионова, 2022

© Илья Вьюков, 2022

© Максим Горенский, 2022

© Максим Кабир, 2022

© Марина Беляева, 2022

© Михаил Ямской, 2022

© Николай Скуратов, 2022

© Роман Дремичев, 2022

© Сергей Лёвин, 2022

© Сергей Нечаев, 2022

© Юрий Погуляй, 2022

© Юрий Табашников, 2022

© Ольга Краплак, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0056-5766-4 (т. 1)

ISBN 978-5-0056-5756-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Затворник из Провиденса и Ктулху фхтагн!
Александр Лещенко

– Для тех, кто не любит длинные вступления —

Будет очень много «бла-бла-бла» и целое сочинение на тему «Роль Говарда Филлипса Лавкрафта в жизни Александра Евгеньевича Лещенко». Всё это можно спокойно пропустить и сразу перейти к рассказам. Но тогда вы не узнаете, откуда растут щупальца у антологии «Ктулху фхтагн!».

– Знакомство с Затворником —

Я познакомился с творчеством Говарда Филлипса Лавкрафта, или как его называют поклонники – ГФЛ – в начале 21-го века. Знакомство было самым обычным и ничем непримечательным. Купил в книжном магазине его сборник.

Хотя, пока стоял, выбирал книги, на меня периодически подозрительно поглядывала продавщица: выглянет из-за стеллажа, посмотрит, опять спрячется. Странная какая-то. Наверное, я не все щупальца хорошо спрятал, одно где-то торчало.

Книга называлась «Тень из безвременья», серия «Классика литературы ужасов».

Я, конечно, о Лавкрафте, так или иначе, где-то что-то слышал. Но больше всего, конечно, смотрел кино по мотивам его творчества: фильмы ужасов «Реаниматор» с Джеффри Комбсом (рассказ ГФЛ «Герберт Уэст – реаниматор»); «Зловещие мертвецы» Сэма Рэйми (собственно, мертвецов там оживляет и делает зловещими заклятие из самой популярной запретной книги Лавкрафта «Некрономикон»); и другие. Но именно читать «Затворника из Провиденса» я начал с этого сборника.

Не могу сказать, что был впечатлён, но повесть «Тень над Инсмутом», а также рассказы «Герберт Уэст – воскреситель мертвых (реаниматор)», «Крысы в стенах» и «Натура (модель) Пикмена» понравились и запомнились. Особенно, «Тень над Инсмутом». О том, что я думаю о другой «Тени», которая «из безвременья», я лучше промолчу.

– Богохульные Книги —

Взяв Лавкрафта на заметку, я стал вылавливать в магазинах и на книжных развалах другие его сборники. Ох уж эти книжки, на обложках которых были использованы иллюстрации Бориса Валледжо! Да-да, это я про тебя бесстыдный и богохульный сборник «Затаившийся страх» от издательства «Техномарк» 1992-го года, где вампир обнимает прекрасную обнажённую женщину и царапает её ягодицу, пустив немного крови. Что поделать, в 90-е книги с голыми барышнями на обложке продавались лучше, чем без оных. В те «лихие и ужасные времена» никто не заботился о детской психике.

Кстати, на самом деле, я рекомендую этот сборник. Кроме того, что тут собраны весьма интересные рассказы, каждый из них – ага, каждый, какие же всё-таки ужасные были времена – предваряется небольшой иллюстрацией, и в конце каждого небольшая картинка в тему истории. А некоторые счастливчики так и вовсе получили большие иллюстрации на всю страницу.

Учитывая сумасшедшие тиражи 90-х, когда люди, конечно же, не читали, а только и делали, что занимались бандитизмом, проституцией и учились говорить слово «секс» правильно – говорите «с» твердо, не стесняйтесь – вполне возможно отыскать сборничек где-нибудь на книжном развале даже сейчас. Например, на том, что рядом с «Донской государственной публичной библиотекой» (ДГПБ) в городе Ростове-на-Дону. Тираж «Затаившего страха» был, держитесь за стулья, – 100000 (сто тысяч), что по меркам 90-х не так уж и много.

И раз уж я занялся рекомендациями, то не могу не упомянуть серию «Некрономикон – Миры Говарда Лавкрафта», от издательства «Эксмо». В ней издан, наверное, весь «Лавкрафт на русском». Но кроме самого творчества «дедушки Теобальда» здесь ещё и представлены «лавкрафтовские» антологии, составленные из рассказов других авторов.

Читать можно всё – ну разве что, лично мне не очень интересны романы – но я бы выделил следующие сборники и антологии: «Хребты Безумия», «Зов Ктулху», «Ужас в музее», «Комната с заколоченными ставнями» и «Мифы Ктулху». Именно на последнюю книгу я и ориентировался, составляя собственную «лавкрафтовскую» антологию.

– Топ Невыразимого Зла —

Что же до произведений самого Говарда Лавкрафта, то позвольте мне представить свой Топ лучших. Свой Топ Невыразимого Зла.

1) Тень над Инсмутом – 10

2) Показания Рэндольфа Картера – 10

3) Герберт Уэст – реаниматор – 10

4) Ужас Данвича – 10

5) Кошмар в Ред-Хуке – 9

6) Цвет из иных миров – 9

7) Крысы в стенах – 9

8) Тварь на Пороге – 9

9) Зов Ктулху – 8

10) Изгой – 8

11) Модель Пикмана – 8

12) Храм – 8

13) Притаившийся ужас – 8

14) Обитающий во мраке – 8

15) В склепе – 8

16) Страшный старик – 8

17) Дагон – 7

18) Картинка в старой книге – 7

19) Улица – 7

20) Заброшенный дом – 7

– Искусство Любви —

Пик моего – назовём его так – Первого Интереса к творчеству «Затворника из Провиденса» пришёлся где-то на 2003—2004 годы. К тому моменту в домашней библиотеке было где-то 5—6 его сборников и антологий. Конечно, там был не только один Лавкрафт, но и Лавкрафт + многочисленные соавторы, в основном, его самый известный «дописыватель» Август Дерлет.

К 2007-2008-му году интерес к творчеству ГФЛ стал спадать, но книги «Дедушки Теобальда» я всё равно продолжал исправно выискивать и покупать. Не знаю уже зачем. Про запас, наверное. В итоге их набралось штук 8—10.

К 2010-му году желание читать Лавкрафта пропало окончательно.

Но я вернулся к нему спустя 7 лет. Почему? Сейчас постараюсь ответить. Стал продвигать себя как автор, поучаствовал в отличном конкурсе «Чёртова Дюжина – 2016», там познакомился с таким необычным явлением, как «русский хоррор»; открыл для себя много интересных авторов, в том числе и Влада Женевского; купил его сборник «Запах»; в нём прочитал рассказ «Искусство любви». Да-да: игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце и далее по списку.

Прочитав рассказ, который, грубо говоря, является одной большой отсылкой к творчеству «Эксцентричного Писателя-Джентльмена из Новой Англии», я понял, как мало я знаю о Лавкрафте. Нет, какие-то отсылки я, конечно, заметил, но только часть. Например, самая большая отсылка прячется уже в названии рассказа. Это фамилия «Затворника из Провиденса», переведённая на русский язык. Lovecraft: 1) Love – любовь; 2) Craft – искусство/мастерство. Любовь + искусство = «Искусство любви».

Рассказ Женевского стал для меня своеобразным катализатором, запустившим мой Второй Интерес к творчеству «Дедушки Теобальда». Второй Интерес возник в 2017-ом, но на полную катушку он раскрутился только в 2018-ом (я назвал его «Годом Лавкрафта»), и завершился где-то в 2019-2020-ом годах.

Я перечитал все сборники и антологии, которые были на тот момент в моей библиотеке, обнаружил, что там есть две копии одного и того же сборника. А часть рассказов из одних книг почти полностью дублирует рассказы из других. Пришлось провести «книжную чистку» и в результате от 8—10 книг осталось четыре. В числе «зачищенных» оказался и мой самый первый сборник «Тень из безвременья»: переплёт полностью пришёл в негодность, и книга едва не развалилась. А вот сборник «Затаившийся страх» благополучно всё пережил: слава вампирам, голым женщинам и «лихим» 90-ым!

Перечитав всё, что было дома, я полез в Интернет и там раздобыл массу интересного и «лавкрафтовского», в том числе и упомянутую мной ранее отличную серию «Некрономикон – Миры Говарда Лавкрафта». Среди раздобытого был не только весь «русский Лавкрафт», но и «английский Лавкрафт». Я с удивлением открыл для себя не только новые рассказы, но и стихи, эссе, статьи, письма. Массу всего.

Посмотрел несколько документальных фильмов о ГФЛ – среди которых особенно хочется выделить «Лавкрафт: Страх неизведанного»; прочитал биографию писателя «Лавкрафт: Певец Бездны» за авторством Глеба Елисеева.

Я не знаю, как в этот период я не сошёл с ума, не организовал свой культ или секту, и не попробовал вызвать кого-нибудь из Древних.

И до сих пор в той же серии «Некрономикон – Миры Говарда Лавкрафта» осталось несколько сборников и антологий, которые я ещё пока не прочитал. Например, «Монстры Лавкрафта». Но я до него обязательно доберусь.

– По следам Лавкрафта или Мерзкий подражатель —

– I – Сказки дедушки Хазреда —

Второй Интерес к творчеству «Затворника из Провиденса» не прошёл бесследно. В конце 2020-го года на конкурсе микрорассказов «Астра-Блиц №75» было три темы, из которых я выбрал две «Что-то здесь не так» и «Новогоднее». Написал «новогодний рассказ, в котором было что-то не так». Назвал его «Сказки дедушки Хазреда». Если вкратце, то это новогодний утренник в стиле Лавкрафта.

Я не хотел ничего плохого, просто хотел повеселиться. А уже в следующем году «лавкрафтовские» рассказы стали попадаться мне то тут, то там – то ли они находили меня сами, то ли я притягивал их, как магнит.

– II – Что дальше? – Будущее серии «Фантастический Калейдоскоп» —

Во время работы над антологией «Фантастический Калейдоскоп: Генератор Страхов», Марина Румянцева, художница и один из авторов антологии, задала мне такой вопрос: «Что дальше?» Мы к тому времени закончили с обложкой, и Марина спрашивала насчёт иллюстраций. Но, ответив ей об иллюстрациях, я решил ответить на вопрос более глобально, что ли.

Я действительно задумался: «А что же дальше? Сделаем одну антологию – и всё? Что-то как-то мало». Поэтому я накрапал документик, который пафосно назвал – «Будущее». А там четвёртой книгой, как раз и значилась «лавкрафтовская» антология – цитата: «Четвёртую хочу сделать тематическую и посвятить её творчеству Говарда Лавкрафта».

– III – Пасть Дьявола —

После рассказа «Сказки дедушки Хазреда» я стал писать больше «лавкрафтовских» рассказов. Всё это привело к тому, что мой рассказ «Пасть Дьявола» занял первое место на конкурсе, который проводили сообщество «Городские сказки» и музыкальная группа «Лестница Эшера». Я не специально, так получилось. Рассказ был написал по мотивам песни «Один на один». Возможно, что именно после этого я окончательно принял решение делать «лавкрафтовскую» антологию.

– IV – Отбор «Ктулху жив!» —

Но утвердился в этом только после того, как познакомился с Вадимом Вербицким. Он прислал мне несколько рассказов, среди которых была и парочка «лавкрафтовских». Я обмолвился, что у меня в планах есть антология по мотивам творчества ГФЛ и его истории туда прекрасно подойдут. Он сказал, что хорошо. А потом заметил, что он нигде не видел отбора в антологию. Это не дословная цитата, но смысл был примерно такой.

Я что-то там ответил, а потом меня, как громом поразило. «Отбора». «В антологию». «Не видел». Я вот тоже нигде отбора в антологию по мотивам творчества Лавкрафта никогда не видел и решил сделать такой отбор. Так благодаря вопросу Марины Румянцевой и замечанию Вадима Вербицкого родился и успешно прошёл отбор «Ктулху жив!» Спасибо им, а также спасибо всем авторам, которые приняли участие в этом мероприятии.

Говоря о «спасибах» и благодарностях, хочется сказать про Ольгу Краплак – художницу. Она нарисовала богохульно-прекрасную обложку для антологии. Когда я написал техзадание для обложки, у меня были некоторые сомнения: я думал, что не получится органично совместить Ктулху и большую волну. Но Ольга отлично справилась, и всё получилось.

И, конечно, я не могу не упомянуть моего соредактора Антона Филиповича. Спасибо ему за всестороннюю помощь, в том числе и за вычитку этого многословного предисловия.

– Антология «Ктулху фхтагн!» —

– I – Итоги богомерзкого отбора —

Не буду утомлять всяческими подробностями отбора: было много рутины, но и она была волнительной. Сразу скажу, что результатами я доволен: думал, что придёт 20—30 рассказов, а пришло 113 рассказов от 71-го автора. Правда, можно посетовать на то, что историй, где фигурировали бы Ктулху и Дагон пришло мало – а ведь этим двум божествам я и хотел посвятить антологию. Но это всё ерунда! Я хотел собрать «лавкрафтовскую» антологию? Я её собрал. Я хотел, чтобы были «водные» рассказы? Я получил истории, где есть водная стихия.

В итоге, отобранных рассказов оказалось столько, что пришлось делать два тома антологии, которая, кстати, называется не «Ктулху жив!», а «Ктулху фхтагн!» Это название подсказал мне мой рассказ «Сказки дедушки Хазреда».

И раз мы заговорили об историях сборника, то к ним и перейдём.

– II – Топ культиста Ктулху —

Все выбранные рассказы для антологии мне по-своему понравились: где-то сюжет интересный, где-то неповторимая атмосфера, где-то просто хорошо сделано. Но есть и такие, которые понравились больше всего. Как я это определил? Зачастую, они сочетают в себе три перечисленных выше фактора: сюжет, атмосферу и исполнение. Но есть ещё два момента. Первый – прочитав их один раз, я неплохо запомнил сюжет. Второй – и главный – к этим рассказам хочется вернуться и перечитать их ещё раз.

1) В чреве Юггота

(Финал – моё почтение).

2) Глаз и капля

(Озеро, сводящее людей с ума).

3) Кладбищенская черемша

(Стёб над вегетарианцами и не только).

4) Крошка Лху и козявки

(Няшный Ктулху).

5) Остров демонов

(Скандинавская мифология + ГФЛ).

6) Полуночный канал: нулевая запись

(YouTube + ГФЛ).

7) Полюс

(Движуха – моё почтение).

8) Скульптор

(Баркер + ГФЛ = (нет, не любовь) Нечто отвратительное, но привлекательное).

9) Увидеть

(Если ты следишь за чем-то, то что-то начинает следить за тобой).

10) Царь медуз

(Отличная героиня).

11) Цветы из космоса

(Отличная стилизация).

12) Чёрный фараон

(Ньярлатхотеп раскрывается с неожиданной стороны).

– III – Как рассказ «Житие святой Паолы» помог рассказу «Похвали меня» —

Несмотря на то, что рассказ «Похвали меня» мне понравился, я сначала решил не брать его именно в «лавкрафтовскую» антологию, по определённым критериям он не вписывался. Я отправил его в папку «Не в тему, но интересно».

Однако потом, прочитав уже другой рассказ «Житие святой Паолы», который подходил для антологии, я вспомнил про «Похвали меня». Сюжеты обоих рассказов в чём-то похожи. И в одном, и в другом был монстр в пещере; и в одном, и в другом была маленькая девочка; и в обоих рассказах между ними происходил контакт. Только если в «Житие святой Паолы» повествование от третьего лица, и девочка монстра боится – акцент на героине; то в «Похвали меня» повествование от первого лица, и девочка ничего не боится – акцент на монстре (он историю и рассказывает).

Заметив это пересечение в сюжетах между рассказами (и та, и другая история, по сути, про страшного монстра в пещере), я решил, что будет забавно, если они окажутся в одной антологии. Где-то истории, скажем так, не совпадают во взглядах, но, в целом, неплохо друг друга дополняют. Вот так вот «Житие святой Паолы» если и не спас «Похвали меня», то уж точно помог ему.

И, между прочим, это не единственный раз, когда я замечал подобное пересечение между разными рассказами: что-то, что только упоминалось в одном, превращалось в полноценную сцену или даже в основной сюжет в другом.

Так в рассказе «Ловец человеков» упоминается некая болезнь – «мерячение» или «полярная истерия» – когда люди бросают свои дома, уходят в неизвестном направлении и гибнут. А в истории «Зов стихии» хотя действие и происходит не на севере, но все люди слышат какой-то странный шум, который сводит их с ума, и они бросают свои жилища и топятся в море.

История «Остров демонов» описывает некий культ, который поклоняется скандинавским морским богам. Одна из богинь напоминает гибрид человека и акулы. Тогда как в рассказе «Пасть Дьявола» есть целая секта «Акваморфов», они почитают гигантских человекоподобных акул.

Рассказы «Отверстия», «Тёмные, цветные, голодные…» и «Кунак-Сурут» затрагивают одну и ту же тему – смерть детей в семье. И хотя в некоторых местах истории похожи, всё-таки у каждого из авторов получился свой самобытный сюжет.

Есть и другие не столь явные пересечения между остальными произведениями.

– IV – Двойной дар дедушке Теобальду —

Пришлось помучаться, распределяя рассказы, как между томами, так и внутри каждого из них. Произведения отличаются друг от друга: по стилю, по сюжету, по размеру, по исполнению. Как мне кажется, я нашёл какой-то удачный баланс, и каждая книга вышла со своим настроением. Если «Том I» – бойкий, пробивной, рассказы в нём короче, больше повествования от первого лица; то «Том II» более спокойный, размеренный, истории в нём длиннее, преобладают рассказы от третьего лица.

Но в каждом из томов можно встретить как стилизации под «Лавкрафта», так и рассказы, вдохновлённые его творчеством. Есть и самостоятельные произведения, герои которых сталкиваются с неведомым. Богохульные книги, отвратительные монстры, мерзкие ритуалы, сумасшедшие культисты и много щупалец.

Ктулху фхтагн!

26 мая, 2022;

Ростов-на-Дону.

Полюс
Максим Кабир

Через без малого сто лет после открытия Беллинсгаузеном и Лазаревым континента Антарктида, и через шесть месяцев после прибытия экспедиции на Землю Виктории, Ульман увидел за естественной дамбой человека. Приближалась зима, и постепенно оттаивал океан; живность вернулась к шельфу. Прекратились бури, изводившие береговой пост. Бурые водоросли покрывали побережье бухты, а ледниковые языки сверкали под солнцем.

Вальенте, доктор и повар по совместительству, приступил к разделыванию тюленя. Зоолог Лангеланд присел на ящики, чтобы свериться с записями в журнале. Ульман, геолог и метеоролог, ушёл к склону Эребуса. Он и обнаружил еле плетущихся по плато собак и человека в санях.

Лангеланд и Вальенте, побросав дела, кинулись на помощь. Причалив к мысу весной, экипаж «Ньёрда» разделился. Трое остались в лагере, девятнадцать исследователей пошли вглубь континента, к могучим хребтам и к полюсу. Южная партия должна была вернуться не раньше апреля. Но что-то нарушило планы полярников.

Лангеланд изумлённо разглядывал выбившихся из сил собак и бездыханного человека. В исхудавшем бородаче он с трудом признал матроса Гринграсса; во время долгого плаванья Лангеланд и Гринграсс играли в шахматы. Матрос обладал прекрасным чувством юмора и был любимчиком офицеров.

Немые вопросы повисли в воздухе.

– Нужно отнести его на базу, – сказал Вальенте, чьи руки были испачканы в тюленьей крови.

Собаки, спасшие матроса, идти не захотели. Мужчины вынули товарища из саней и осторожно понесли. Гринграсс бессвязно бормотал.

Пока доктор осматривал матроса, Ульман и Лангеланд делились догадками. Почему Гринграсс возвратился один? Не могли же восемнадцать полярников сгинуть в снежной пустыне? Тревога нарастала. Из сборного домика вынырнул Вальенте.

– Как он?

– Будет жить. Ран нет, но он очень истощён.

– Он что-то сказал?

– Ничего осмысленного. Пусть отдохнёт.

Матрос лежал на койке доктора, у печи. Костлявая грудь вздымалась и опадала, сухие губы беззвучно шевелились. Пока друзья растапливали лёд и оборудовали пространство для дополнительного жильца, Лангеланд отправился за собаками.

Над оголившимися базальтовыми глыбами кружили огромные буревестники. Шумели волны, мутные от ледяных кристаллов. Хмурый Лангеланд перепрыгивал трещины в камнях. Он прихватил винтовку, на случай, если какого-то пса придётся пристрелить.

За холмом открывалось плато. Сперва Лангеланд решил, что вокруг саней собрались люди. Члены южной партии, догнавшие таки Гринграсса. Потом он сообразил – и хлопнул себя по лбу. Не люди, а пингвины, толкались возле саней.

– Разойтись! – скомандовал зоолог.

Пингвины одновременно повернули головы. Челюсть Лангеланда отвисла. Клювы и морды птиц были забрызганы багровым. Разодранные собаки лежали на снегу. Самец пингвина Адели погрузил морду в дымящиеся кишки издохшего пса и… ел?

– Эй вы!

Лангеланду не понравилось, как смотрят на него эти увальни. Было что-то неправильное в их изломанных позах, в остекленевших глазах. В том, насколько плохо выглядели птицы. Словно были… ну же, сформулируй!

– Нет! – замычал зоолог.

Ветер донёс удушливую вонь. Так пахли могильники, кладбища пингвинов. Под перьевым покровом торчали кости. У королевского пингвина слезла шкура и обнажился череп.

«Не дури!»

Забыв о псах, пингвины стали приближаться. Вразвалку, растопырив крылья, угрожающе клекоча. Лангеланд выстрелил. Туловище самца взорвалось под давлением скопившегося газа. Трупного газа!

«Они мертвы!» – осознал зоолог.

Два десятка мёртвых пингвинов пёрли к нему по плато.

Лангеланд кинулся прочь, зовя товарищей. Вскарабкался на холм и оттуда послал пулю. Гнилые мозги оросили снег. В лагере кричали.

«Это не по-настоящему!» – убеждал себя Лангеланд.

Летом из-за морской воды в супе он заболел и, терзаемый высокой температурой, видел в бреду родной Берген, сестру и маму. Разлагающиеся пингвины тоже галлюцинация! Обязаны ей быть!

Треск пальбы отрезвил. Друзья в опасности, а о своём рассудке он побеспокоится позже. Зоолог перескочил трещину в базальте. И очутился в совершенно новом кошмаре. Частично освежёванный поваром тюлень атаковал полярников. Он бил ластами и рисовал на земле алый след. Обрамлённая усами пасть исторгала похоронный рёв.

– Убейте его! – вопил Ульман, разбрызгивая слюну.

Хвост разбил в щепки ящик и разбросал коробки с сухарями. Извиваясь, как червь, мёртвый тюлень пополз на учёных. Вальенте вскинул ствол и всадил свинец между тусклых выпученных глаз. Зверь обмяк.

– Какого дьявола? – вскричал Лангеланд.

– Там, – прошептал Ульман, тыча пальцем в сторону воды.

По берегу ползли раздувшиеся туши. Крабоеды, морские леопарды, морщинистый и наполовину обглоданный морской слон.

Лангеланд подумал, что это Гринграсс приманил в их мир безумие.

– Очнитесь! – гаркнул Вальенте. – Стреляйте в этих тварей!

Лангеланд заставил себя действовать. Возвратившись в Европу, он обязательно отыщет декана своего факультета и швырнёт ему в физиономию диплом, но сейчас он обязан шевелиться! Он проделал слишком тяжёлый путь, полгода сражался со стихией, он не может сдаться каким-то тюленям!

С юга шли пингвины. От их хора раскалывалась голова. Просто, чтобы не слышать звуков, рождаемых мёртвыми голосовыми связками, полярники открыли огонь.

Свинец косил птиц. Разбрасывал жёлтый подкожный жир. Дырявил морды тюленей. Крабоеды, которым умилялись полярники, теперь превратились в кошмарных чудищ. Как долго лежали они во льдах? И почему восстали из вечного сна?

Пули сорвали макушку тюленя Росса. Тварь подползла вплотную к лагерю, и был виден её замороженный, кристаллизованный мозг. Лангеланд выстрелил в тёмную тюленью пасть. Повернулся, чтобы сбить с ног жирного пингвина, у которого вместо глаз зияли дыры. Враги падали, окольцовывая трупами клочок цивилизации посреди мёрзлого ада. Тень скользнула по крыше хижины.

«Только не это!» – успел подумать Лангеланд.

Полярная крачка рухнула сверху, как камень. Благо, её мышцы окоченели, координация нарушилась. Красный клюв не причинил зоологу вреда. Крачка плюхнулась на землю, и была растоптана сапогом. Буревестник оказался проворнее. Он спланировал на Вальенте, дезориентировал ударом крыла. Не давая человеку подняться, налетел поморник. Когти выдрали кусок щеки. Вальенте выстрелил, захлёбываясь кровью и разнёс поморника пополам.

– Док! – Лангеланд заслонил товарища.

Винтовка опустела. Пауза, потраченная на перезарядку, позволила пингвинам войти в лагерь. Они принесли с собой вонь тухлого сала и гуано. Ульман не стрелял: стоял столбом, таращась на убитого дважды тюленя. Что-то двигалось под шкурой.

– Ульман! Не спи!

Брюхо тюленя лопнуло, выбрасывая из желудка рыбу. Тюлений обед высвободился и бесновато запрыгал по камням. Полупереваренные клыкачи и серебрянки щёлкали зубами, норовили укусить Ульмана за стопу. Это стало последней каплей. Полярник упал на колени и заскулил.

Патроны кончились. Лангеланд ринулся в домик и выбежал обратно уже с ледорубом в руке. К тому моменту Вальенте был мёртв. Поморники склевали его лицо и разорвали глотку. Кровь лилась по земле, её лакала ездовая собака, приползшая в лагерь со своими пернатыми убийцами. У пса не было задних лап. Мёртвая рыба прыгала по багровым лужам.

Лангеланд застонал и врубился ледорубом в строй пингвинов. Сталь крошила черепа, вышибала заиндевевшие мозги. Ноги путались в кольцах кишок. Добравшись до Ульмана, Лангеланд схватил его за воротник и потащил в укрытие. Он был слишком увлечён пингвинами, чтобы заметить: у Ульмана нет ступней. Их сожрал морской леопард.

Из обрубков толчками лилась кровь.

– Мама, – прохрипел Ульман. – Маме скажи… я – всё…

Тюлени волочили к людям свои бесформенные туши. По ним лезли пингвины без крыльев и глаз. Некоторые были просто скелетами, чьи кости кое-как скрепляли сухожилия. Ульман обмяк в руках Лангеланда.

– Прости, – прошептал зоолог и кинулся наутёк.

Мертвечина тут же накрыла Ульмана смрадной волной. Снося защищающий от ветра штабель, в лагерь втиснулась небольшая касатка. Лангеланд не разглядел деталей. Он влетел в тамбур и захлопнул дверь перед щёлкающими клювами. Обессиленный, прислонился к стене. Шпунтовые сваи, брёвна, проволочные тросы и «гипсоновская» изоляция выдерживали полярные ветра, но выдержат ли они натиск дохлых тюленей? А если к восставшим против человека животным присоединятся клещи, комары и блохи, обитающие в этих проклятых Богом краях?

В домике отсутствовали окна, но Лангеланд слышал шорох сотен тел, бродящих снаружи. Он обвёл комнату осоловевшим взором. Граммофон с пластинками, сушащиеся на бельевой верёвке свитера, книги, вся эта нелепая попытка создать уют – у Лангеланда защипало в горле. Он боялся, что расплачется, как только посмотрит на фотографию мамы, висящую над кроватью, на фотографии над кроватями Ульмана и Вальенте.

– Они здесь?

Лангеланд вздрогнул. В пылу схватки он совсем забыл про Гринграсса. Матрос разлепил веки и таращился в потолок.

– Они? Кто они? Что ты знаешь? Что случилось с партией?

Гринграсс поморщился то ли от боли, то ли от шквала вопросов.

– Все мертвы.

– Нет…

– Мы нашли город. Там, во льдах, за хребтом…

– Город? – ошеломлённо переспросил Лангеланд.

– Ты не видел таких городов. Никто из смертных не видел. Барельефы, – Гринграсс облизал губы. Его язык покрывал белёсый налёт. Зубы почернели и шатались в дёснах. – Исполинские башни… колоссальные сооружения… Профессор сказал, существа, которые их возвели, обитали на нашей планете до динозавров. И они ещё там!

Лангеланд замотал головой.

– Ты бредишь, моряк.

– Брежу? – Гринграсс заскрипел. То был злобный смех. – Значит, это мой бред растерзал капитана, профессора и других бедолаг? Мой бред гнался за нами в буране? Оживил кости, схороненные во льдах? Наши пони умерли в дороге, но эти же невинные пони, восстав, убили унтер-офицера! За ними стоят кукловоды! За этим мёрзлым мясом стоят те, кто построил город с тысячью башен! – Гринграсс сипло закаркал.

– Ты безумен! – Лангеланд отшатнулся.

В дверь уверенно постучали. Что же это – безумие явилось на порог? Безумие колотит по дереву костями и черепами пингвинов?

– Они пришли, – Гринграсс повернул к зоологу ликующее лицо. Капли пота стекали в бороду по испещрённой язвами коже. – Открой им, человек!

Но дверь отворилась сама, впуская холод и ужас Антарктиды.

Не пингвины, а мёртвые полярники вошли в дом и вытащили кричащего Лангеланда наружу. Их руки были холодны, их оскаленные морды сковала броня льда. В ранах не таял снег. В пустых глазницах кишела тьма.

– Смотри! Смотри же! – взывал Гринграсс, которого несли рядом с Лангеландом.

По земле ползали рыбы и тюлени, безногий Ульман ползал, царапая о камни лицо. Пингвины отстранились, образовав коридор. Лангеланд молил Господа о метели, которая бы скрыла эту мерзость, но солнце светило в безоблачном небе, озаряя бухту.

По шельфу карабкались твари, которых Лангеланд не мог вообразить и в самом страшном кошмаре. Бурлящие и пузырящиеся массы протоплазмы, нечто слизкое, меняющее форму, нечто, пришедшее из докембрийской эпохи или, скорее, с беспредельно далёких звёзд, из безымянных галактик. Чёрная протоплазма струилась по отмели, цепляясь за валуны отростками. В кипящем студне вспыхивали мириады зелёных огоньков – глаза чудовищ.

Вонь окутала Лангеланда. Гринграсс хохотал, кривя окровавленный рот. Мертвые несли живых, как дар чёрным демонам. Слизь затопляла берег и поглощала покорных тюленей и птиц. Они сгорали в протоплазме. Неожиданно Гринграсс вырвался из когтей одеревеневших мертвецов, упал на лёд и побежал навстречу гибели. Щупальце обвило его и втянуло в чёрный кисель.

Трубный звук донёсся до слуха Лангеланда. Выдох, пение слизи, бурлящей на камнях.

– Текели-ли!

Процессия двигалась в ад. Ковыляли пингвины, хромали буревестники, ползли собаки и пони. Касатка стёсывала живот о породу. Полярники подняли ношу выше. Глядя перед собой, обессиленный Лангеланд вдруг осознал, что эта протоплазма мертва, как мертвы его конвоиры, что это лишь ещё одно животное, поднятое из могилы немыслимым зовом.

А настоящие кукловоды таятся у базальтовых гребней: Лангеланд увидел бочкообразные тела, прозрачные крылья, головы, похожие на медуз или на мясистые цветы. Чуть раскачиваясь, эти исполины наблюдали из тени. Непостижимо древние, истинные хозяева Антарктиды.

Щупальца скользнули по лицу зоолога, сдирая щёки, как кожуру с банана. Он не почувствовал боль. Он смотрел на тех, с головами медуз, пока кровь не залила глаза. И в новом красном мире, теряя ломти мяса и остатки разума, Лангеланд захохотал.

– Текели-ли! – пророкотал ветер.

Мёртвые пингвины ловили клювами капли крови и кланялись старым богам.

«Мистер Пибоди! Посоветовавшись с коллегами, мы приняли решение удовлетворить Вашу просьбу. Мискатоникский университет снабдит экспедицию всем необходимым оборудованием, а Фонд Н. Д. Пикмена спонсирует проект. И пусть Вам сопутствует удача там, в неизведанных уголках Земли».