Текст книги "Легионеры Хроноса"

* * *

Странное чувство, когда тебя допрашивает родной брат. По идее, его должны были отстранить от расследования. Но в радиусе миллиона световых лет не было офицера старше него по званию, капитана линкора «Елена Климович». Скорее всего, он хотел поговорить по душам. Сколько мы с ним не виделись? Лет пять точно. Он закончил академию, поступил на флот, я же пошел в десантуру срочнослужащим. С тех пор ни разу не встречались, так переписывались, перезванивались.

– Как Элиза? – Нарушив затянувшееся молчание, спросил я.

Эдгар сразу поник, стал еще мрачнее.

– Нашли блоки памяти, – начал он. – Основная рубка была уничтожена еще в начале боя. Командование велось из вспомогательной, младшими офицерами. Пока корабль не сгорел полностью. Пожар в реакторном отсеке.

Элиза была женой Эдгара. Они познакомились еще в академии. Оба на отлично закончили её, стремительно начали карьеру. Когда Эдгара назначали на пост капитана «Лены», он хотел перевести Элизу к себе тактическим офицером, но командование запретило. Официальная версия: отсутствие кандидатур на пост капитана эсминца «Меч Украины». Неофициальная, оглашенная адмиралом в личной беседе с Эдгаром: боевой корабль не семейное гнездышко. Они смирились, старались часто видеться, но началась война.

Эсминец Элизы и несколько кораблей поддержки вели дежурство у данного гиперпространственного узла. Американский легион хотел развернуть здесь орбитальную базу. И наши корабли должны были со дня на день сдать дежурство и отправиться к нашей базе, но не успели.

– Знаешь, Димитрий, – подойдя к панорамному иллюминатору, начал Эдгар. – Я искренне надеялся. Надеялся, что она выжила, смогла загерметизироваться в каком-то отсеке, спуститься на планету в спасательной шлюпке…

– Уйти в гиперпространство? – Предположил я.

Эдгар лишь покачал головой:

– Нет, они пришли через узел.

– Даже так! – Удивился я. А я думал, что нашими туннелями можем пользоваться только мы. Оказывается чужие ими тоже умеют пользоваться.

– Да, – ответил Эдгар. – Они развитее нас. Они сильнее. Разведка считает, что они входят в гиперпространство через свои узлы, а потом перенастраиваются на наши частоты и выходят уже через наши узлы.

– А разве такое возможно? – Удивился я. Насколько мне было известно, переход на другую частоту в гиперпространстве невозможен. Это ведет к гибели корабля. Так случилось с американским крейсером «Виктория». Они вышли из гиперпространства не у узла, а в космосе. То есть, как поезд, сошли с рельс.

– Помнишь случай с крейсером «Виктория». – Будто прочитав мои мысли, спросил брат.

– Да, они рассыпались в молекулярную пыль.

– В атомную, – поправил меня Эдгар.

– Атомную? – Переспросил я.

– Атомную, атомную, – кивнул он. – Облако разряженных атомов вместо боевого корабля. В процессе смены частоты пространства, выхода из гиперпространства в обычное, атомы разом утратили возможность притягивать другие атомы. Военные сразу загорелись желанием создать оружие подобного принципа действия. Но как видишь, пока тихо. Ладно, вернемся к вашей находке.

– Давай, – нехотя сказал я. Никому и никогда неприятно, если его ошибки разгребает кто-то другой. Пусть даже это родной брат.

– Твоего арестанта я уже допросил, – начал брат.

Допросил. Представляю я это: сдержанный и спокойный Эдгар допрашивает вспыльчивого Историка.

– Толком он ничего не сказал. – Продолжил Эдгар. – Кроме того, что он яростно ненавидит фашистов. Хотя, чего еще ожидать от еврея?

Вопрос был риторическим, поэтому я задал встречный:

– Историк еврей? – Поднял брови я. Нет, я не расист. Мне абсолютно все равно, кто и где родился. Главное, чтоб в бою мог прикрыть и все.

Эдгар удивленно посмотрел на меня:

– Дим, ты вообще личные дела своих бойцов смотрел?

– Ну, так, поверхностно… – ответил я.

– Ясно. Я теперь понимаю, почему тебя в звании никак не могут повысить. Три моих ходатайства отклонили.

– Что? – Удивился я. Вот это новость! Эдгар ходатайствовал о моем повышении?

– А что? – Удивился в ответ Эдгар. – Ты мой брат, я хочу тебе помочь.

– Знаешь, я как-то сам позабочусь о своем продвижении.

Эдгар спокойно смотрел на меня. Я знал, что он сейчас скажет. Он скажет: «Как хочешь, решай сам. Это твоя жизнь»

– Как хочешь, решай сам. Это твоя жизнь. – Проговорил брат. Ну, что я говорил?!

– Мы отправили результаты вскрытия в штаб, – тем временем продолжил Эдгар. – Выводов они никаких не прислали. А вот приказ засекретить данные был.

– Разведка? – Спросил я.

Эдгар задумчиво побарабанил пальцами по металлической столешнице:

– Если ты имеешь в виду то, что вы убили разведчика – нет. Все разведчики имеют при себе аннигиляционные гранаты. Чтоб в случае чего… – брат провел ребром ладони по горлу.

– Тогда смысл в секретности?

– Формулировка расплывчатая: «В связи с новыми данными командованием было принято решение о наложении грифа „секретно“ на эти данные. Со всех задействованных лиц взять соглашение о не разглашении секретной информации» – процитировал Эдгар.

– То есть… – начал я.

– То есть командование не знает, с чем мы столкнулись. – Перебил меня Эдгар.

Увидев мое удивленное лицо, он продолжил:

– Да, не удивляйся.

– Это вообще человек? – С трудом произнося слова, спросил я.

– Да, только модифицированный. – Ответил брат.

– Имплантаты! – Воскликнул я, вспомнив разговор в транспортнике.

– Ты когда-нибудь научишься сдерживать свои эмоции? – Искренне спросил Эдгар.

– Нет.

– Ясно, – покачал головой брат. – Вот ознакомься, – он протянул мне папку с бумагами.

«Отчет о медицинском обследовании тела неизвестного солдата» – Гласила надпись на папке.

Из изложенного на листах я понял мало чего. Поэтому попросил Эдгара разъяснить мне. Брат с энтузиазмом принялся.

– Если быть кратким и не многословным, что, по сути, является одним и тем же, – начал он. Так, значит, повествование будет долгим и скучным.

– То суть в том, что он является киборгом. – Продолжил Эдгар. – В его ребра были встроены компьютеры и, не удивляйся, контейнеры с атомами. В них хранилась буквально вся таблица Менделеева. Там же находилась миниатюрная камера синтеза соединенная с кровеносной системой.

Моему удивлению не было предела.

– Плюс у него были мутированы потовые железы. – Не замечая моего удивления, повествовал брат. – Зачем это, пока не выяснено. По крайней мере, нашими, судовыми, патологоанатомами. Штабники, наверное, раскопают что-то более существенное. Вот и все.

– Капец. – Только и ответил я.

– Угу, – сказал Эдгар. Панель связи на его столе требовательно запищала.

– Слушаю, – ответил брат.

– Товарищ старший командующий, вас вызывает штаб командования по закрытому каналу. – Отчеканила девушка в мундире с экрана, тактический офицер линкора «Елена Климович».

– Хорошо, я сейчас буду. – Проговорил брат и экран погас. – Извини, Димитрий, у меня дела.

– Я понимаю, – кивнул я. – Что нам с ребятами делать?

– Пока что вам предписано оставаться на «Лене». До особых распоряжений.

– Так точно.

Глава 3
Мертвый корабль

– Внешние шлюзы там обесточены, поэтому будем стыковаться с носовой частью. – Говорил пилот десантного катера. – Дальше переходите под командование техников.

Хотелось поправить, что командование операцией остается за нами, десантниками, но зачем. Он все это время просидит в кабине. О том, что мы будет помогать в спасательной операции, Эдгар рассказал мне еще три дня назад.

– Пришла директива от командования: через три дня заканчивать спасательную операцию и брать курс на Сириус – восемь. Там будут выданы дальнейшие распоряжения.

– Это восемь дней пути. – Сказал я. «Наташа» как раз была на базе Сириус – восемь, когда здесь американцев разбили. Туда же должна была уйти и Элиза со своей командой.

– Нет, двадцать одни расчетный. – Покачал головой брат. – Возможно и дольше.

– Подожди, а чего так долго? – Удивился я.

– А вот тут уже и для вас есть работенка. – Как-то загадочно улыбнулся Эдгар.

– Ты о чем?

– У американцев тут уцелел один корабль, эсминец «Эквилибриум». – Начал брат. – Ну, уцелел громко сказано. Семьдесят пять процентов корабля разгерметизировано. Девяносто процентов экипажа мертвы. Пока мы будем идти к Сириусу – восемь, американцы хотят его хоть немного реанимировать. «Силена», американский линкор, будет производить техническую поддержку, буксировать его будет «Наташа», вы же, десантники, будете прикрывать техников, на всякий пожарный.

– Янки боятся, что там засели чужие? – Улыбнулся я.

– Смешного ничего не вижу. – Ответил Эдгар. – Эта посудина довольно таки сильно тормозит нас. Восемь, десять дней пути до Сириуса – восемь, а мы будет ползти, кто знает сколько. Если техниками удастся запустить двигатели, то лично я буду этому ужасно рад. Насчет чужих. Если они там реально есть, то их лучше уничтожить до входа этой посудины в доки на Сириус – восемь.

В принципе, все было ясно. Живых в тех отсеках никого не было. Да и если б там кто-то был, это засекли б сканеры. Разве что, роботы, но с ними, то мы справимся.

Американцы не могли сами произвести такую операцию потому, что их линкор «Силена» был кораблем огневой поддержки. То есть его задача в бою уничтожить как можно больше кораблей противника, а не высаживать десант. Вот мы и отдувались за янки.

Десантник тем временем пристыковался к единственному уцелевшему шлюзу эсминца. В шлюзовой камере нас встретил маленький щупленький человек в комбинезоне младшего техника. Я не особо разбираюсь в рангах техперсонала. Знаю только, что есть младшие техники, что-то типа рядовых в армии. Над ними стоят старшие техники, офицеры тех персонала. А они уже подчиняются офицеру – инженеру корабля, помощнику капитана по техчасти.

– З-здравия желаю, я сержант Стив Х-хьюмор, – заикаясь, представился техник, – инженерные в-войска. Младший техник вто-орого ранга.

– Сержант Димитрий Калита, – в ответ представился я, – десант.

– О-очень приятно, – пожал он мне руку. – Идемте з-за мной.

– Сержант, можно вопрос? – Пробираясь сквозь полуразрушенные помещения эсминца, поинтересовался я.

– Е-если ты про мое заикание, то сейчас объясню.

– Нет, я про другое, – замотал головой я. – Откуда ты так хорошо знаешь русский язык?

– М-мама была русская, – пояснил техник, – вот и научила. М-мы пришли.

Мы стояли перед аварийной переборкой, что между отсеками корабля. Нас здесь уже ждали около десятка техников в желтых защитных скафандрах.

– Вам тоже п-ридется надеть с-скафандры. – Сказал техник.

– А в с-своих, извиняюсь, бронежилетах мы не можем остаться? – Честно, я не хотел его передразнивать, просто так получилось.

– Н-ничего, я понимаю, – ответил Стив, – это н-непроизвольно, когда кто-т-то заикается. Н-насчет ваших бронежилетов: он-ни не предназначены для таких условий. – Он кивнул в сторону переборки.

– Ясно, – кивнул я и приказ своим бойца, – переодеваемся!

Скафандр сидел, на удивление, удобно. С виду громоздкий, он оказался довольно таки легким и не сковывал движения. На нем даже оказались небольшие кармашки для инструментов. В них легко разместилась амуниция. Система контроля оружия легко перенастроилась на оповещение в скафандр и мы прошли через «шлюз». Он представлял из себя отрезок отсека от одной переборки к другой.

– М-мы проведем осмотр уцелевших генераторов. – Повернувшись ко мне, сказал Стив. – Воз-зможно удастся их запустить.

– Хорошо, – кивнул я. Переборка за нами закрылась. Так как в качестве шлюза использовали простой отсек, откачки воздуха не было. Просто открылась вторая переборка с шипением выпуская воздух из замкнутого пространства в вакуум разгерметизированый отсеков.

Фонари озарили обесточенное пространство. Мы шли за техниками.

– Уровень гравитации понизился и составляет ноль целых восемь десятых. Активировано компенсация отдачи. – Нежным женским голосом проговорила система контроля оружия. В скафандре изменение гравитации не ощущалось. Мы все так же продолжали движение. Несколько раз мы обходили пробоины, целые отсеки были уничтожены то ли ракетами, то ли лазерами с деструкторами.

– Т-там чт-то-то ж-живое! – Крикнул по связи Стив. Он стал сильнее заикаться и пятился от двери в какое-то помещение. Сама дверь была полу прикрыта (видимо сгорели сервомоторы закрывающие дверь и она так, и осталась в полу закрытом режиме) и через проем в свете фонаря можно было увидеть движения какого-то безобразного существа.

– Отойди! – Беря автомат наизготовку, приказал я технику, и по привычке повернув голову к своим, – малым за мной! Не поливать, стрелять прицельно!

– Уровень гравитации составляет ноль целых одна десятая. Компенсаторы работают на сто процентов. Мощности не хватает: автомат не предназначен для стрельбы в таких условиях, уровень отдачи повышен. Будьте осторожны. – Услужливо доложила система.

– Да понял я! – Раздраженно прошипел я в ответ.

Я шел впереди, бойцы за мной. С трудом пролезши в проем, мы осветили небольшое пространство комнаты, чей-то каюты.

– Чисто, можно заходить, – опуская оружие, сказал я. Нет, здесь не было инопланетян, чужих. Здесь было пять трупов членов экипажа. Офицер, стюард, медик и пара техников. Видимо они пытались герметизировать эту каюту, но не успели. Страшная смерть от удушья. Уж лучше в огне аннигиляции или от очереди разрывных пуль. Скорченные тела, летающие в вакууме. Выпученные глаза, разинутые рты в беззвучном крике.

– К-к-кошмар… – с трудом проговорил Стив.

Кошмар. А что можно ожидать на войне.

Мы добрались до генераторов, но запустить их не смогли. «Наташа» продолжала буксировать эсминец еще пять суток, пока с него не было снято все более или менее ценное оборудование. Янки решили бросить эту посудину и эвакуировали людей. Некоторые «беженцы» были размещены на «Лене». После демонтажа оборудования и эвакуации выживших, буксировочные тросы были отсоединены и три корабля начали ускорение. На безопасном расстоянии, чтобы не зацепить нас, «Лена» произвела ракетный залп по эсминцу, превращая его в облако обломков. Легионы потеряли еще один корабль. Красавица добила агонирующего союзника. Обидно, до потери пульса обидно! Ведь мы даже не в состоянии взять их на абордаж. Они приходят и уничтожают. Либо гибнуть в пламени аннигиляции. Они как фашисты в тысяча девятисот сорок первом, без объявления войны напали. Я понимаю Историка. Историк, Рудольф…

Мы продолжили путь к Сириусу – восемь.

Глава 4
Эхо прошлого

– «Елена Климович», вы входите в систему Сириус – восемь, под патронажем Объединенного азиатского легиона. Проследуйте к гиперпространственному узлу.

– Приветствуем вас, Сириус – восемь. Почему сразу к узлу?

– Приказ командования: всем судам покинуть систему Сириус – восемь, эвакуировать персонал базы и уничтожить её и узел.

– Почему такие радикальные меры?

– Нам не докладывали, выполняйте приказ.

– Так точно! Какая точка прибытия.

– Точка прибытия Антарес – один… ой, нет, для вас «Елена Климович» точка прибытия Пункт – три.

– Пункт – три, вы не ошибаетесь?

– Так точно, Пункт – три. Остальные инструкции будут доставлены вашему капитану.

– Вас понял, Сириус – восемь.

* * *

Не люблю, когда меня конвоируют. Такое ощущение, что я преступник, хотя ничего противоправного не делал. Вроде как. Самое странное, что конвоировали все наше подразделение. Неужели из-за Историка? Так зачем всех.

– Товарищ старший командующий, – один из конвоиров постучал в дверь и, приоткрыв её, сказал, – десантная группа «Сьера» по вашему приказанью доставлена.

Тут я не выдержал и, отпихнув конвоира к чертям, вошел в помещение.

– Эдгар, какого черта! – Выругался я. В кают-компании, а доставили нас именно в кают-компанию, кроме Эдгара никого не было. Только на настенном дисплее был какой-то мужчина в мундире.

– Димитрий! – Сурово сказал Эдгар. – Соблюдайте субординацию!

– Да, и этих людей вы хотели подключить к операции? – Скептически спросил собеседник с экрана. Мне было плевать на него.

– Чего? – Язвительно спросил я. – К какой операции?

– Сержант Калита, замолчите и займите свое место! – Ледяным голосом проговорил Эдгар.

– Калита? – Удивленно спросил с экрана.

– Так точно товарищ верховный командующий легионом!

Ого! Я инстинктивно подтянулся и постарался не выделятся. Попал же! Разбор полетов при высшем командовании. Надеюсь, полного заседания совета легионов не будет?

– Что же, это ваше решение, капитан. Приступим?

– Так точно, товарищ верховный командующий легионом.

– Итак, – начал командующий легионом, – разрешите представиться: верховный командующий легионом, Алексей Белов. Все, что вы здесь услышите, должно остаться в тайне. Ясно?

– Так точно! – Рявкнули мы.

– Вот и хорошо. Сейчас вы и крейсер «Наталья Колесник» движетесь к Пункту – три. Для тех, кто не в курсе, это орбитальная станция Марса.

– Мы летим домой? – Перебил командующего Цукат. – То есть, от Марса до Земли рукой подать!

– Цукат! Заткнись! – Процедил я. Эдгар уже собирался приструнить моего подчиненного.

– Нет, что вы! – Скептически ответил командующий. – Хотя я согласен с вашим командиром: вам желательно заткнутся. И так, продолжу. В Пункте – три развернут проект «Хронос». Сейчас я разъясню, что это такое. Помните, что произошло с крейсером «Виктория»?

Мы дружно кивнули. Что с ним произошло, все знали: он превратился, как сказал Эдгар, в атомную пыль.

– Ну, да, – продолжил командующий, – в связи с несанкционированным выходом из гиперпространства он потерпел аварию, никто не выжил. Это официальная версия, теперь я расскажу вам, что произошло на самом деле.

Мы удивленно переглянулись.

– Крейсер «Виктория» действительно произвел несанкционированный выход из гиперпространства. Но он не погиб, а вернулся в прошлое. Сообщение об аварии пришло на станцию слежения за две минуты сорок три секунды до старта крейсера в гиперпространство. Я не ученый, и точно объяснить, что там произошло не смогу. Что-то на молекулярном уровне.

«Атомном» – мелькнуло в голове, но нарушать субординацию я не стал.

– Информация была засекречена. На Марсе был развернут проект под кодовым названием «Хронос». Цель – создание машины времени. Работы пока что успеха не принесли. Это начало. Через три года после создания проекта «Хронос» в Антарктиде произошел обвал пород. Геологическая экспедиция встретила вооруженное сопротивление. Военные смогли пройти. Сопротивление оказывали автоматические роботы. Они были уничтожены. То, что мы нашли там, поразило нас. Это была нацистская «База – 211».

– Так она существует? – Удивлено спросил Историк.

– Да, сынок, существует. – Ответил офицер. – Точнее существовала. Мощный взрыв похоронил её. То, что там разрабатывали фашисты, поражает. Как они только нас не уничтожили. В общем, среди всего там был прототип машины времени проекта «Хронос». Как и откуда произошла утечка информации, выяснить не удалось. Но нацисты смогли доработать конструкцию и запустить её. На неё они возлагали большие надежды. По сохранившемся на базе документам, нам стало известно, что фашисты разработали целый план возмездия. В отдаленные сектора космоса забрасываются три различных базы к тысяча девятьсот сороковому году. До тысяча девятьсот сорок пятого они должны были развернуться в промышленные центры, создать армию и перебросить её к Земле на помощь гитлеровской Германии. Но при первом запуске произошла авария: установка взорвалась, уничтожив базу. Не выжил никто. Некоторые автоматические системы смогли оказать сопротивление нашим войскам и геологам, но их быстро уничтожили. Среди разработок нацистов были так называемые «Бионики». Бионики – это модифицированные люди. В них встроены быстродействующие компьютеры, контейнеры с атомами всех известных химических элементов и камеры синтеза. Все это создавалось для того, что бы превратить человека в универсального солдата. С помощью компьютера он мог смоделировать любое оружие, броню, средство перемещения. Атомы требовались для создания требуемого оборудования через камеру синтеза. По средствам кровеносной системы, «полуфабрикаты» доставлялись к мутированным потовым железам и там уже монтировались в готовое изделие. То есть, при необходимости, такой солдат мог превратиться в ходячую крепость с неограниченным боезапасом за доли секунды. Согласно найденным документам, было создано девять биоников. Шесть тел было обнаружено на уничтоженной базе, еще одного нашли вы. Правда, он не выжил, но что же, мы на войне. Предполагается, что они планировали отрядить по три бионика на каждую базу.

– То есть на той сохранившейся базе осталось два бионика? – Спросил Эдгар.

– Скорее всего, да, вся операция будет планироваться из расчета, что нам будет противостоять два таких противника.

– А мы знаем, где эта база? – Осторожно поинтересовался я.

Командующий перевел на меня взгляд:

– Пока что нет, но мы должны быть готовы ко всему. В общем, это все, что вы должны знать. Если есть какие-то вопросы, обращайтесь к капитану Калите, он введет вас в курс дела. Конец связи.

Экран погас. Эдгар обвел нас взглядом.

– Ну и что это означает? – Спросил я брата.

Помолчав, он ответил:

– Не знаю. Но туда стягиваются большие силы: «Лена», «Лина», «Наташа» и другие корабли её класса.

– Как бы беду не накликать… – Тихо произнес Историк.

Эдгар сурово посмотрел на него. Ой, ничего хорошего этот взгляд не предвещал.

– А ведь по твоей милости мы в это дерьмо вляпались. – Проговорил Эдгар.

– Что?! – Взорвался Историк. – Ну да, конечно, кабинетные крысы все на десантуру валят! Нашли крайних!

– Заткнись, Историк! – Подскочив, я схватил его за грудки.

Эдгар взял меня за плечо.

– Оставь Димитрий, я не маленький мальчик и смогу за себя постоять.

Он спокойно подошел к Историку и от всей души врезал ему почти без размаха. Историк отлетел к другой стене.

– Кабинетные крысы, говоришь. – Склоняясь над постанывающим от боли Историком, проговорил брат. – Слушай сюда, крайний, если бы ты не разнес череп эту немцу, война могла уже закончиться. А вместо того, что б лететь к Земле и хоронить свою жену, я обязан тащить тебя, своего брата и еще тысячи людей к секретной базе, потому что ты, дебил, не можешь контролировать свои эмоции! – На глазах Эдгара блестели слезы. – Уберите этот кусок говна отсюда.

Бойцы кинулись выносить Историка из кают-компании.

– В лазарет его отнесите. – Не оборачиваясь, сказал брат. – В академии я был чемпионом по боксу.

– Ага, – кивнул Цукат, и они потащили Историка по коридору.

– Эд… – было начал я, но Эдгар меня перебил:

– Дим, оставь меня, прошу тебя.

Он стоял ко мне спиной, но я знал: брат плачет. Он никогда не плакал, но сейчас… сдали нервы.

– Хорошо, я уйду, – тихо сказал я, – ты только держись…

Я оставил брата самого. К Историку не пошел иначе прикончу его прямо в лазарете. А ведь Эдгар прав, не пристрели Историк Рудольфа, война могла закончиться. Черт, почему же так мозги болят от всего этого?

Пойду спать. Сон лучшее лекарство от головной боли и других мелких проблем совести.