Текст книги "Эфросско-Пастернаковские мотивы"

Александр Муромцев
Эфросско-Пастернаковские мотивы
сонеты любви

Посвящается О.М.

I

 
Зовущ и откровенен милый взгляд,
Хрусталь бокала пьян в твоих устах…
Я сладко очарован и объят
Забвеньем древних мудростей Христа.
 
 
Твой поцелуй – кипящее вино,
Прикосновенья мягки и легки…
Мне право чудодейственно дано
Ласкать упругий жар твоей щеки.
 
 
Все явственней желаемого власть…
Горячих бедер круглая безбрежность
Вдруг открывает розовую свежесть…
Я к лону твоему спешу припасть
И, осторожно отдавая нежность,
Влекусь в твою ликующую страсть.
 

Алушта. Апрель 1991 г.

II

 
Твой шепот обжигает и лелеет,
Стыдливо замирая на устах…
Неясно в темноте ночной белеет
Твой жадно обнаженный мною стан.
 
 
В соединенье тел – соединенье душ,
В моей руке твое сердцебиенье…
И вот уже знакомое волненье
Теснит разумность осторожных дум.
 
 
Я весь в тебе… О, миг проникновенья,
Сознания взаимообретенья…
Твой первый, сладко вымученный стон
И робкое ответное движенье,
И бурный взрыв стихии наслажденья –
Как снова возвращающийся сон.
 

III

 
Я вновь во власти ярких ощущений,
В плену неотпускаемых грехов,
В объятиях реальных сновидений,
В капкане восхитительных оков.
 
 
Скользящих ласк дразнящее движенье,
Пьянящее блужданье милых рук
Ведут меня дорогой постиженья
Великих тайн сладчайших в мире мук.
 
 
Блаженный миг взаимообладанья
Нам вновь с тобою жадно повторить…
Восторг любви щемящим трепетаньем
Туманит обреченное сознанье,
Чтоб твое лоно сладко напоить
Горячим соком жизнесозиданья.
 

IV

 
Таинственность стыдливой наготы,
Пленительность округло-мягких линий
Как новый дар извечной красоты,
Как нежный белый цвет вечерних лилий…
 
 
И я свое волнение томлю,
Вершину страсти сладко приближая…
Желанием неистово бурлю,
Твой тайный мир все глубже познавая…
 
 
Прости, я слишком жаден и горяч…
Да ведь любовь не только созерцанье,
Не только новизна очарованья,
Не только тихий безутешный плач –
Но тесное, горячее слиянье
Двух тел, двух душ, двух жизней, двух сознаний…
 

V

 
В порыве страсти нахожу всегда
Твоих желаний наивысших точку…
Я пьян тобой, как пьян поэт, когда
Находит вдруг единственную строчку.
 
 
Я счастлив ощущением тепла
Твоей груди в моих слепых руках…
И эта ночь несказанно светла,
И сладок звук любви в твоих устах.
 
 
Я для тебя блаженство истомлю
До боли непокорным ощущеньем…
Я, словно Фауст, у судьбы молю
Хотя бы замедления мгновенья…
И снова до беспамятства люблю
Твой трепет в неге ласковых движений.
 

VI

 
Когда двух восхитительных холмов
Вдруг обнажится милая округлость,
Я растворюсь в растерянности слов
И вновь познаю древнюю премудрость:
 
 
Что женское – то непременно свято,
Прекрасна женских линий крутизна…
Мужское зачинается когда-то,
Чтоб эту красоту опять познать…
 
 
И вот я перед временем стою
И в сложном прошлом вновь ищу простое…
Испытанным прекрасным непокоем
Опять в тебе неясность познаю.
И милую привязанность свою
Делю, как первояблоко, с тобою.
 

VII

 
Я рук твоих ласкающих движенье
На высшей точке вновь остановлю…
И в новом, небылом обожествленье
Тебе опять признаюсь, что люблю.
 
 
Ты – гордо независима, и твой
Горячий вздох влечет в бездонность страсти…
Я покорен своей мужской судьбой
И я опять в твоей прекрасной власти.
 
 
Найду с ума сводящие слова.
В неповторимо сладостных движеньях
Ищу неповторяемость мгновенья…
Мне древних слов растерянность нова
В горячем ожидании сближенья:
«Ты женщина – и этим ты права»…
 

VIII

 
В толпе московской женских ног мельканье
Как тайностей неведомых полет…
Весна нерукотворно одеянья
Тяжелые в дар солнцу отдает.
 
 
И женских тел опять округлость манит,
И будоражит откровеньем форм…
И каждый из мужчин мечтает втайне
Пойти своей судьбе наперекор.
 
 
Благословен прекрасный миг влеченья
И не осознан страсти первый шаг…
Всевластен своевольный мальчик-маг,
Найдя стрелой в лукавом упоенье
Измученное трепетом весенним
Людское сердце – сдержанности враг.
 

IX

 
Твоих мягко-зеленых гордых глаз
Я тайное желанье изыщу…
Я вновь своей любовью возвращу
Тебя в твой самый первый женский класс.
 
 
Ты вспомни тех прикосновений дрожь
И первый всплеск неясного желанья,
Несмелых рук скользящие исканья…
Твой поцелуй был на ожог похож.
 
 
Мне снова та несмелость ощутима,
Я, вновь твоим желанием томим,
Влекусь в объятья ласк неудержимо….
Дань отдавая чувственному пиру,
Я счастлив содроганием твоим…
И вечна эта дрожь, как Вечность Мира…
 

X

 
Я скрою закипающий восторг,
Немое восхищенье затаю…
Твоею красотою сладко горд
Приму, как дар, пленительность твою.
 
 
Закрой глаза в преддверье поцелуя,
Пошли навстречу жадность пухлых губ…
Тебе свою любовь в ответ даруя,
Твоих лобзаний нежность сберегу.
 
 
Твоих горячих рук прикосновенья
Предвосхищенье близости творят…
Необоримы первые движенья
И все острее радость ощущенья…
Слова любви неистово горят
В твоих устах исходом наслажденья.
 

XI

 
Мне воображеньем женских линий
Прекрасную извилистость ласкать…
Мне сумрак вечера – такой весенне-синий –
Опять своим желаньем расплескать…
 
 
Я в тихом, незаметном приближенье
Вновь отыщу трепещущую грудь…
Ты в женском, осторожном покоренье
Мне вдруг укажешь самый древний путь.
 
 
Известное – опять неповторимо…
И как открытье – старые слова.
Мне вновь твоя признательность нова…
Вершина страсти – вновь неуловима,
Вдруг нежным содроганьем ощутима…
И снова ожидаемо права.
 

XII

 
Я в совершенстве афродитных форм
Естественную прелесть нахожу…
Твоей одежды сладостный узор
Трепещуще и властно развяжу.
 
 
Упав в объятья ласкового ложа,
Я утону в упругостях твоих…
Я буду тихо-нежно осторожен,
Творя любви неповторимый стих.
 
 
Твоей руки горячее ласканье
И милых губ скользящее: «Люблю»
Как первое неловкое признанье,
Как древность жажды первообладанья…
И я в твоих объятиях томлю
Свое желанье нового желания.
 

XIII

 
Мужских желаний ясен кругозор –
Рисуют женщин в основном мужчины.
И всем известны сладкие причины
Ваянья милых круто-плавных форм.
 
 
Я в рубенсовых розовых телах,
Тугой неутоленностью смотрящих,
Ищу восторг желаний предстоящих
В зовуще-притягательных тонах.
 
 
О, Рубенс… Лаской полотна,
Обильем жизне-жадных удовольствий,
Пьянящим цветом красного вина
Ты к нам приходишь долгожданным гостем…
Твоих полотен «женственность» ясна
Как снова приходящая весна.
 

XIV

 
Так озорна и обжигающа
Твоя улыбка большеглазая…
Движенья – сладко обнажающи,
Слова – никем еще не сказаны.
 
 
Мои уста твоими связаны.
И узел наших рук еще тесней…
Твоими легкими проказами
Я управляем все сильней.
 
 
И над вершиной бытия
Парю горячим ощущением.
Еще виток… И с лезвия
В протяжном стоне наслаждения
Сольется бережно в тебя
Частица жизнезарождения.
 

XV

 
Горячих рук твоих прикосновенья
Рождают пробужденье тайных сил.
Меня опять желаньем напоил
Зовущий смысл немого обнаженья.
 
 
Неуправляем зов сердец. Прекрасен
Блаженного сближенья чуткий миг.
И мягко нежен твой невольный вскрик,
И месяц за окном невинно ясен.
 
 
Я отдаю тебе свое тепло…
Частицу тела с дрожью отделяя,
С твоим теплом ее соединяю…
Над нами ночь светлеющим крылом
Прохладно сны цветные рассыпает…
Свеча неслышно гаснет над столом.
 

XVI

 
Порывом ветра юбки край испуган –
Несмело в междубедерье бежит…
Я с помощью нечаянной услуги
Познал изящность ног и стыд ланит.
 
 
Бедра изгиб гитарен и округл…
И мимолетна ласки новизна…
Твой стан опять податливо упруг,
А страсть в глазах прекрасно зелена.
 
 
И тих в невластье твой последний стон,
В небытии – дрожащая рука,
В немом обожествлении – строка…
И мой всепоглощающий наклон
Как жизнеутверждающий закон,
Как дань любви, пленяющей века.
 

XVII

 
Твоей нетерпеливостью сражен
Я осторожен, молчаливо нежен.
Твой милый стан округло обнажен,
И в предрассветье – ласково безбрежен.
 
 
Нам свет свечи расплывчато богат…
И наши тени пьяно на стенах
Танцуют гимн языческим богам,
Забыв о лишь дозволенных мечтах.
 
 
Мой тихий стон уснул в твоих губах,
В твоих глазах затихла страсти тень.
Я в сладко истекающих словах
Тебе отдал владычества права…
Как нам блаженна последейства сень
И многообещающ новый день.
 

XVIII

 
Моей любви уверенна строка,
В желании взаимности – проста.
Твоих прикосновений дрожь легка
И легок стон в твоих-моих устах.
 
 
И гордо непослушен милых губ
Упруго уходящий в ночь изгиб…
Я нынче почему-то очень груб,
Но жажду, каюсь, каюсь, быть другим.
 
 
Все – для тебя… Не смейся, не лукавь,
Найди в себе опереженье слов,
Влекущую заманчивость основ,
Грядущих ощущений многоявь…
Твоя любовь – моих мечтаний новь,
Желаний наших сладостный покров.
 

XIX

 
Сопоставимость параллелей бесконечна,
Бездонна межсозвездий пустота…
Так вечен зов дразнящего листа
И перехлест метафор ярко вечен.
 
 
Неистребим желаний милый груз,
Прикосновений дрожь неистребима…
И зелень глаз все более любима,
И все тесней союз совместных уз.
 
 
Нам наших тел огни не погасить.
И душ, сплетенных прожитым и явью,
Обожествленных собственным сознаньем,
Не оборвать протянутую нить…
Какое счастье – в пониманье жить
И ощущать любимой обаянье.
 

XX

 
Твой откровенный шепот очень смел,
Грудь сладко онемела в ласке рук.
И осторожен тайной страсти звук,
И сочно точен губ твоих прицел.
 
 
Твоей руки зовущее скольженье,
Зеленых глаз признание: «Люблю»
Как мягких волн признанье кораблю
И как зеркал немое восхищенье.
 
 
И я вхожу в тебя, как входят в храм,
Спешу принять твое благословенье…
Тебе в словах своей любви отдам
И сладкую отраву вдохновенья,
И тайну небылого откровенья…
Так свои души

...

конец ознакомительного фрагмента