Текст книги "Товарищ Сталин. Личность без культа"

Оболганные цитаты Сталина

Начнем мы, пожалуй, все-таки не с дел, а со слов. Крылатая фраза, называющая их серебром, а молчание – золотом, актуальна для кого угодно, только не для государственных деятелей, политиков и вождей того уровня, о котором у нас с вами идет речь. Наследие Иосифа Виссарионовича состоит не только из внушительного списка побед и достижений, но еще и включает в себя огромное количество написанных трудов, при опубликовании составивших многотомное собрание, и, конечно – множество ярких высказываний и афоризмов на самые разные темы. Вот только имеется одно «но»… При ближайшем рассмотрении оказывается, что множество «цитат» Сталина (и в особенности – те, которые так любят склонять наши либералы), ему вовсе не принадлежат!

А ведь именно на основании таких вот «откровений» Вождя наша «демократическая общественность» пытается делать далеко идущие выводы касательно его позиции по тем или иным вопросам. Прежде всего – отношения к людям и стране, во главе которой он стоял. Да еще и стремится потом навязывать эти «выводы» всем остальным, выдавая за истину в последней инстанции, основанную якобы на «документальных свидетельствах». Однако же истины в подобных попытках – ни на грош. Одно лишь только жонглирование чужими словами, передергивание и подтасовка. Именно это мы сейчас и докажем – на вполне конкретных примерах.

«Сталин считал людей не более чем «винтиками»! Знакомое утверждение, не правда ли!? В чем же его корни? История с «винтиками» тянется от тоста, который в 1945 году генералиссимус произнес в Кремле на торжественном приеме, собравшем за праздничным столом элиту командного состава РККА, ее лучших полководцев, военачальников, спасших страну от гитлеровского нашествия, освободивших Европу, разгромивших сильнейшую армию мира и ее многочисленных союзников. Да, Сталин употребил слово «винтики». Но… Во-первых, речь шла о «винтиках государственной машины», которая, как и любая другая, по определению не может состоять из, допустим, одного только двигателя. А, во-вторых, Верховный пред лицом блестящих генералов и маршалов Победы прямо сказал о том, что все они (и он сам – в том числе!) без этих «винтиков» не стоят ровно ничего! И вот вам полная цитата:

«Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают “винтиками” великого государственного механизма, но без которых все мы – маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо “винтик” разладился – и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за “винтики”, которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это – скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это – люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей!»

Почувствуйте, как говорится, разницу. Тот, кто на основании данного высказывания пытается нести чушь о «безразличном» или «высокомерном» отношении Сталина к людям – либо, простите, полный дурак, либо наглый лжец.

Впрочем, с этой цитатой имеем еще не самый худший вариант. «Винтики» и вправду прозвучали – тут просто попытка безжалостного выдирания слов из контекста. Но гораздо чаще за «подлинные изречения» Иосифа Виссарионовича нам пытаются «впаривать» вещи, которые он и вовсе никогда не говорил! «Сталин: военнопленных в Красной армии нет, а есть только изменники и предатели Родины!» Желаете знать, откуда «дровишки»? Только прошу покорно – не ищите первоисточник в полном собрании сочинений Иосифа Виссарионовича или газетных архивах. Замучаетесь, причем без толку. Поскольку приведенная цитата есть не что иное, как… название одного из разделов, опубликованных в середине 90-х годов прошлого столетия материалов Комиссии по реабилитации «жертв политических репрессий в СССР». Значится под этим опусом разве что подпись ответственного секретаря таковой, некоего господина Наумова. Он ли лично решил, что Верховный припечатал всех пленных красноармейцев такими жуткими словами, приговором фактически? Или это измышления кого-то еще из членов Комиссии, а то и плод их коллективного «творчества»? Сие науке, увы, неведомо.

Так что, Сталин вовсе не высказывался насчет тех, кто оказался в гитлеровском плену? Ну, как же – конечно на эту трагическую тему промолчать он никак не мог. Вот только сказано им было нечто совершенно иное. Главком в своих словах возвеличивал «русского солдата», который «всегда стоит насмерть». Сознательно избравший плен на поле боя, по мнению Сталина, попросту «исключался из русской общности»! Вождь в данном случае оперировал категориями морально-этическими, даже, скорее, духовными. А вовсе не сугубо юридическими формулировками: «измена» и «предательство», относительно которых в то время имелись соответствующие (и донельзя неприятные) статьи в Уголовном кодексе. Что, безусловно, в корне меняет дело и напрочь выбивает почву из-под ног тех, кто по сей день продолжает с пеной у рта доказывать, что «Сталин обрек миллионы военнопленных на муки ГУЛАГа одной своей фразой». Не было этого…

Таким же примерно образом обстоит дело и с другой «цитатой», на основании которой наши либералы ведут свой бесконечный нудёж о «войне, выигранной непомерной ценой», твердя свое знаменитое: «трупами завалили». Речь, конечно, о том, что трагедией является смерть одного человека, а гибель миллионов превращается уже в статистику. Вы и вправду считаете, что это сталинская цитата?! Читаем классику, господа! Данная фраза принадлежит никому иному, как Эриху Марии Ремарку и звучит она в его романе, посвященному ужасам Первой мировой войны – «Черный обелиск». Желающие легко могут найти ее в тексте. Сталин же не говорил ничего подобного никогда. Однако к чему утруждать себя поиском настоящих первоисточников господам «демократам»? Им намного проще и выгоднее продолжать упрямо пытаться доказывать, что именно из-за такого вот, возведенного в принцип, нелюдского отношения к солдатам и офицерам Сталин и Жуков с упыриными жестокостью и цинизмом «гнали на убой» полки, дивизии и целые армии все пять военных лет.

Вообще спорить с либеральной публикой о Сталине – это все равно, что пытаться играть в карты с шайкой профессиональных шулеров, да еще и их же крапленой колодой. Ну, кем надо быть, чтобы утверждать: «Выборы в СССР всегда были нечестными, поскольку Сталин считал, что совершенно неважно, как народ голосует – важно, кто и как эти самые голоса считает»?! Не говорил этого Иосиф Виссарионович? В том-то и дело, что сказал! Только с одной «маленькой» добавкой: «Так происходит в буржуазных странах». И, что самое интересное, генералиссимус в данном случае как раз и воспользовался цитатой. Ибо впервые в мире эту фривольную «электоральную формулу» вывел и озвучил Наполеон III, император Франции, высказываясь по поводу очередного плебисцита, проводившегося в этой, всегда кичившейся своей демократией, стране.

Вот таким примерно образом и создавался – сперва при подлеце Хрущеве, а впоследствии и в дурные «перестроечные» годы шитый белыми нитками миф о Сталине: недалеком и кровожадном палаче и тиране, не имевшем за душой ничего человеческого, да и вообще наверняка лишенного самой души. Вырвать слова из контекста, извратить смысл и суть, которые вкладывал в них Иосиф Виссарионович до полной противоположности, приписать ему чужие мысли – вот подленькие приемы антисталинистов. Ну, а уж когда и они не помогают, остается последнее средство – попросту придумать «цитату»! Да не размениваться при этом на мелочи, а вложить в уста ненавистному Вождю нечто действительно леденящее душу, однозначно превращающее его в воплощение Зла.

Пришла пора разобраться с одним из главных «черных мифов» – «сталинским» принципом: «Нет человека – нет проблемы». Не было такого принципа. И слов таких Сталиным не было сказано никогда. В данном случае мы имеем дело с совершенно стопроцентной фальсификацией, причем имеющей вполне конкретного автора, с гордостью признававшегося в собственной лжи. Речь о писателе Анатолии Рыбакове – создателе одного из наиболее антисталинских литературных произведений времен «перестройки», псевдоисторического пасквиля «Дети Арбата». Эта фальшивка, опубликованная в 1987 году, без преувеличения, стала одним из краеугольных камней той гнусной кампании по очернению прошлого Советского Союза, которая прямо работала на его окончательное уничтожение. Достаточно упомянуть о том, что «протолкнул» рукопись в печать лично Горбачев, а самые хвалебные отзывы об этом «шедевре» принадлежат президенту США Рональду Рейгану. Кстати, другой «маститый диссидент» от литературы, Иосиф Бродский, публично назвал стряпню Рыбакова «макулатурой»…

Так вот – существуют написанные воспоминания одного из «перестроечных публицистов», Валерия Лебедева, о том, как лет десять спустя после выхода романа в свет Рыбаков, оказавшийся к тому времени жителем нью-йоркского Манхеттена, хвалился перед ним тем, что попросту выдумал, или как он сам утверждал, «сочинил» эту воистину людоедскую формулировку, вложив ее в уста Сталину в собственной «литературной» мазне. Да еще при этом жутко сокрушался о том, что об этом «никто не знает, никто не помнит». А ведь фраза, по мнению Рыбакова и ему подобных, «необычайно точно передавала дух той эпохи и сталинский подход к людям»! Он, понимаете ли, гордился тем, что «угадал психологию Сталина лучше всякого Фрейда». Полная клиника, по-моему… Впрочем, вот вам опять-таки прямая цитата из упомянутого выше Лебедева, такого же на всю голову антисталиниста, как и его собеседник. Это я к тому, что сомневаться в его словах оснований нет ни малейших:

«Когда-то за несколько лет до своей смерти Анатолий Наумович Рыбаков позвонил мне и пригласил навестить его в своей квартире в Манхэттене (по дарственным надписям на его книгах я вижу, что это было 16 июля 1995 г.). Я провел там целый день, и мы переговорили массу тем (остались записи, которые я так пока и не удосужился распечатать). В одной из своих статей, которая ему особенно понравилась, я воспроизвел известный афоризм Сталина: «Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы!» Анатолий Наумович впился: где говорил это Сталин? В каком своем произведении? Или в записке? Или в какой речи?

Я задумался.

Ответил так: Зная немного психологию Сталина, предполагаю и даже уверен, что таких вот в точности слов он никогда публично не говорил. И не писал. Он же был великий актер в политике и не позволил бы себе раскрыть свою сущность. Такую откровенность он мог бы позволить себе только в очень узком кругу своих “соратников”, а, вернее, холуев. Где я это читал? Да как-то расплывчато. Висит в воздухе.

Много где. В мемуарах… В публицистике. Эта фраза стала своего рода штампом для обозначения той эпохи.

– Значит, не помните точно, где?

– Точно – нет.

– Так вот именно, – вскричал Анатолий Наумович с юношеской живостью, – я ее сам придумал! Впервые в “Детях Арбата” эту фразу Сталин как раз и произносит. Я сочинил – и вложил в уста Сталину! Я же написал этот роман за 20 лет до его публикации в 1987 году. И оттуда она пошла гулять, и никто уже не помнит, откуда она взялась. Я, я автор этого афоризма. И вот – никто не помнит и не знает…

В последних словах прозвучала нескрываемая горечь…»

Ну, что за мерзость?! Что за мелкая подлость – не просто опоганивать память и образ давно ушедшего человека, а делать это настолько гнусно, да еще и гордиться этим впоследствии?

Сталину на самом деле принадлежит огромное количество изречений, ставших воистину крылатыми. Остроумные, глубокие, иногда шокирующие потомков своей жесткостью и предельной откровенностью слова великого человека, правившего великой страной в воистину великое время. Заканчивая разговор об этой части наследия Сталина, остается вспомнить разве что его настоящую цитату – пророческие слова о куче мусора, который нанесут на его могилу. И о ветре времени, которым этот мусор будет безжалостно сметен…

Был ли Сталин одержим жаждой власти?

Заводя стенания и воздвигая вселенскую скорбь по поводу имевших якобы место «преступлениях» Сталина, пытающиеся «обличать» и «разоблачать» его субъекты, практически всегда (ну, как минимум, в 99 случаях из 100) называют причиной его «зверств» «жажду абсолютной власти», которой Верховный якобы был обуян чуть ли не с самого рождения.

Именно ради достижения таковой, по их утверждению, Иосиф Виссарионович сперва «шел по головам», «уничтожая всех соперников в борьбе за главенствующее положение в ВКП(б), а добившись этой самой власти, всю жизнь боялся, что у него ее «отнимут». Вот и «репрессировал» всех без разбору, устраняя таким образом «потенциальных соперников и противников», а также «удерживая в страхе и покорности» весь советский народ. Ну, все это, конечно же, чушь полнейшая. Изрекая ее с умным (как им кажется) видом, либеральные витии не в состоянии ответить на всего-то один вопрос: а что дала лично Сталину эта самая «абсолютная власть»?! Богатство, роскошь? Да генералиссимус был аскетом! Нищим – причем по меркам даже не нынешних отечественных нуворишей, а бизнесменов средней руки. Заношенный китель с единственной Золотой Звездой – вот и все его достояние. У многих его генералов и «иконостас» на груди был раз в двадцать поболее, и дачи с квартирами побогаче. О некоторых маршалах с наркомами и не говорю. Что же еще? Простое человеческое счастье, покой, уют? И тут – мимо. В реальности Сталин имел разбитую семью и вечное одиночество. Никакой властью он не воспользовался, чтобы спасти родных сыновей от общих для всех ужасов войны.

Высшая власть в реальности дала ему каторжный труд, неподъемную ответственность, постоянную опасность и адское напряжение. Ах, да… Были же еще восторженные толпы с его портретами в руках, скандирующие его имя, на которые Вождь взирал с мавзолея во время демонстраций и парадов, названные его именем улицы и проспекты, города и танки. И все – потому, что Сталин был «всесильным генсеком»?! Так вот вам истина – большую часть своей жизни генеральным секретарем партии Иосиф Виссарионович не был! Да и стал им вовсе не по своей воле. Сейчас расскажу, как дело обстояло в действительности.

Для тех, кто подзабыл советские реалии, вовсе не знает их или судит о таковых по временам позднего СССР, напомню: официально никакие генсеки Советским Союзом не управляли! Высшим законодательным органом власти страны был сначала Съезд Советов СССР, а затем, после 1936 года – Верховный Совет СССР. Вершиной власти исполнительной с 1923 по 1936 год являлся Центральный исполнительный комитет (ЦИК) и Совет народных комиссаров. Потом вместо ЦИК появился Президиум Верховного Совета. Совнарком остался, чтобы впоследствии трансформироваться в Совет министров. Соответственно именно те люди, которые стояли во главе всех названных выше органов и были верховными правителями Советского Союза.

И какую же из этих должностей занимал Сталин? А никакую! В первое советское правительство, созданное на второй день после Октябрьской революции, он вошел в качестве народного комиссара по делам национальностей. Должность была – хуже не придумаешь. Язвительный Троцкий в собственных мемуарах впоследствии назвал Сталина «вождем в области отсталых национальностей». В эмиграции Лев Давидович, конечно же, источал яд, но вот отношение, имевшееся в 1917-м к этому «завидному посту» у товарищей партийцев отобразил очень достоверно. Сам-то он, между прочим, в том же самом правительстве отхватил пост главного по иностранным делам – почетный и значимый.

Что Сталин получил при назначении? Ну, не хочу повторяться, но… Ни черта он не получил! По воспоминаниям Станислава Пестковского, ставшего «правой рукой», воистину незаменимым помощником Сталина по делам Наркомнаца, у новосозданной структуры не было, что называется, ни кола ни двора. В поисках места настырному поляку пришлось немало побродить по Смольному, пока он внаглую не занял приглянувшийся стол, повесив над ним на стене табличку с названием «Народный комиссариат по делам национальностей». По другой версии, Пестковский, отчаявшийся найти для себя со Сталиным угол, получил помещение, выгнав оттуда вольготно расположившихся «матросов революции». Стыдно сказать, но деньги (три тысячи рублей) на первейшие организационные расходы (хотя бы на бумагу и чернила) пришлось идти занимать все у того же Троцкого – этот выжига, вовремя подсуетившись, успел реквизировать какой-то нераскуроченный «царский» сейф и был при наличности.

Подобное отношение большевиков к новому Наркомату следует объяснять ни в коем случае не пренебрежением к его главе, а исключительно тем, что многие из них вообще не понимали – на какого рожна понадобилась эта контора? Абсолютное большинство лидеров победившей партии и едва созданной Советской власти были убежденными пролетарскими интернационалистами и считали, что всякие там национальности надо вообще упразднить, как «буржуазный пережиток». Люди для них делились не по народностям и расам, а на богатых и бедных, «классово близких» и ненавистных «буржуев». А тут целый наркомат зачем-то. Скажете тоже!

Начав буквально на пустом месте, Сталин совершил невероятное. Знаете, что было основной задачей Наркомнаца? Не менее как «обеспечение братского сотрудничества и мирного сожительства всех племен народностей РСФСР»! Как вам такое? Это – в 1917 году, когда благодаря стараниям Временного правительства Российская империя попросту разваливается на куски. О независимости объявили поляки и финны, отделяться собираются Украина и Кавказ. В Средней Азии творится вообще черт знает что. А ведь уже принята «Декларация прав народов России», в которой черным по белому написано об их праве «на самоопределение вплоть до создания самостоятельных государств» и давать «задний ход» еще не утвердившейся советской власти как-то не с руки. Тем более что на горизонте маячит вовсю перспектива гражданской войны, в которой только еще «национально-освободительной борьбы» и не хватало… Да 1991 год тут и рядом не стоял! Это даже не должность главврача в оставшемся без успокоительного дурдоме – это кое-что куда покруче. Но Сталин справляется. Он делает, казалось бы, невозможные вещи: к примеру, делит землю между казаками и чеченцами (за одно это памятник можно ставить), удерживает от «самоопределения» и взаимной резни «горячих кавказских парней», вкладывает ума зарвавшимся «борцам за нэзалэжность» в Киеве. Итог нам известен – великая страна не распалась на осколки, «отделавшись» лишь потерей Финляндии и Польши, да по-воровски прихваченных последней Западных Украины и Белоруссии. Ну, их Сталин тоже потом вернул…

Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) Сталин в 1922 году стал на Пленуме Центрального комитета партии большевиков, в ходе которого он был избран в состав Политбюро и Оргбюро ЦК. «Ну, вот, – скажете вы, – дорвался-таки!» А я спрошу: «До чего дорвался?» На тот момент пост секретаря (пусть и главного партийного органа) полностью отвечал своей изначальной сути – канцелярской. И означал он лишь то, что назначенный на него человек обязан вести море рутинной, кропотливой и повседневной организационной работы. Но никак не «управлять» кем-то там. Количество секретарей в ЦК доходило порой до пяти. Как несложно догадаться, приводило это, прежде всего, к тому, что лучше всего у них получалось переваливать друг на друга работу, а главное – ответственность за ее невыполнение. Вот и понадобился главный над всеми этими «яркими личностями». То есть – генеральный.

«Продавил» для Сталина такой статус не кто иной, как лично Владимир Ленин. Самое смешное, что Троцкий, уже тогда не переносивший Иосифа Виссарионовича на дух, это назначение воспринял с неподдельным восторгом! Впоследствии он сам же и вспоминал, что этот пост был «абсолютно малозначительным и совершенно подчиненным». Самолюбие Льва Давидовича, к тому моменту ставшего уже военным руководителем СССР и видевшего себя непременным преемником Владимира Ильича, невероятно тешила мысль о том, что попортивший ему немало крови еще в Гражданскую Сталин будет для него мальчиком на побегушках, работающим над воплощением в жизнь великих и гениальных идей «демона революции». Ага, размечтался…

Почему Ленин принял именно такое решение? Причин тут несколько и говорить о каждой из них можно долго и пространно, но я постараюсь обрисовать их вкратце. Прежде всего, Сталин за годы Гражданской войны сумел себя зарекомендовать не просто «пламенным революционером», а, что было гораздо важнее и ценнее, прекрасным организатором. Что он умел блестяще, так это ставить четкие задачи и неукоснительно добиваться их выполнения. Все годы Гражданской Сталин мотался по разным ее фронтам, неизменно оказываясь там, где положение было наиболее отчаянным и угрожающим. И зачастую только его крайне решительные и жесткие (а порой и откровенно жестокие) действия позволяли избежать полного краха, надвигавшейся катастрофы.

Говоря в современных терминах, Иосиф Виссарионович был прирожденным кризис-менеджером, и Ленин это оценил. А еще Сталин был блестящим администратором, умеющим создать на пустом месте работающий механизм, сотворить из хаоса порядок – та же работа в Наркомнаце доказала это в полной мере. А ведь с 1919 по 1922 год Сталин тащил на себе еще и Наркомат рабоче-крестьянской инспекции (впоследствии – государственного контроля) РСФСР! Что это была за чертова работа, думаю, объяснять не нужно… Но ведь справлялся – как, впрочем, и со всем, что ни поручала ему партия и лично Ленин, со временем привыкший видеть в безотказном «пахаре» Сталине настоящую «палочку-выручалочку» и поручавший ему все более ответственные дела. Это – что касается деловых характеристик. Была и другая причина.

«Вождь мирового пролетариата» прекрасно понимал, что, стоит ему оставить власть (а в 1922 году здоровье Ильича уже было подорвано до предела), как партию охватит жесточайшая смута. Вспыхнет самая настоящая война идей, мнений, убеждений относительно того, куда идти дальше. Ленин отчетливо видел опасность того, что превратившаяся в «союз лебедя, рака и щуки» большевистская партия не то что не сможет и дальше тащить на себе «воз» едва созданного государства, а, пожалуй, своротит его в канаву. Естественно, он этого не хотел. Основной угрозой для будущего страны Ленин видел как раз именно Троцкого. А единственным человеком в руководстве партии, способным противостоять этому действительно выдающемуся пустозвону и позеру, считал Сталина. Как показало будущее – не ошибся.

Сталин неоднократно просил ЦК избавить его от должности генсека – и неизменно получал отказ. Скинуть это «ярмо» ему удалось только в 1934 году – попросту упразднив сам пост. Иосиф Виссарионович до конца жизни был просто секретарем, никак не генеральным. А в 1952 году он попытался уйти и из секретарей – к паническому ужасу партийной верхушки. Титул «первый секретарь» нацепил себе опять-таки лысый «Кукурузник». Генсеков вернул уже Леонид Брежнев. Пост главы советского правительства Иосиф Виссарионович занял только в мае 1941 года. Так было нужно – на пороге стояла война. И да – вскоре наступил момент, когда Сталин действительно стал воистину всевластным правителем СССР: одновременно Верховным главнокомандующим, народным комиссаром обороны, председателем Государственного Комитета обороны, главой Ставки Верховного Главнокомандования. Лето 1941 года. Момент, когда решалось – быть или не быть стране, когда у Сталина просто не осталось выбора, кроме как принять всю полноту ужасающей ответственности, взвалить на себя буквально всё. Нет, ну, властолюбец конечно…

Уверен – Сталин наслаждался своей властью. Наслаждался, когда к подножию мавзолея летели штандарты и флаги тех, кто убил миллионы советских людей, и в том числе – его сына. Наслаждался при каждом победном салюте, на которые смотрел из окон Кремля. Ощущал ее вкус, видя марширующие полки армии, наконец-то способной больше никогда не дать никому в обиду свою Родину и ее народ. Упивался властью, глядя на встающие на пустырях и пепелищах заводские корпуса, школы, прекрасные дома, которые так вовеки и будут называться «сталинскими». А более всего – стоя в своем кабинете у карты величайшей в мире страны, которую ему удалось создать за такую короткую человеческую жизнь. Побольше бы Русской земле таких властолюбцев…