Текст книги "Краски осени. Сборник стихов"

Краски осени
Сборник стихов
Александр Нижников

© Александр Нижников, 2023

ISBN 978-5-0059-4940-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Рисую в красках просто жизнь

Откровение

 
Я поздно взялся за перо,
Поняв  что жизнь уже проходит,
Узнав и мерзость, и добро
И звук божественных мелодий.
 
 
Пусть в душах не зажёг огонь.
Не стал своим среди поэтов
И не люблю слов модных звон
Мудрёных рифм, пустых сюжетов.
 
 
Я просто славлю красоту.
Что восхищения достойна.
Пусть то пушинка на ветру
Иль день насыщенный и знойный.
 
 
Рисую в красках просто жизнь
Её провалы и удачи.
Судеб крутые виражи.
Потом сижу  дивлюсь и… плачу.
 

Музыка

 
Льются звуки из рояля
Тихой ночью лунной.
Будто капельки печали
По старинным струнам.
 
 
Вдруг прокатят горным эхом,
То лавиной грохнут,
То зальются звонким смехом
С переходом в шёпот.
 
 
Звуки старого рояля
Словно блики света,
Будто взгляд из-под вуали
Старого портрета.
 
 
Эти звуки из рояля
Навевают грёзы,
Унося в иные дали,
Вызывая слёзы.
 

Смеётся женщина

 
Смеётся женщина. Хохочет.
Откинув голову назад.
Пусть мир вокруг бедой клокочет,
Как много-много лет подряд.
 
 
Смех льётся солнечным сияньем,
То дуновеньем ветерка,
То многоликими огнями
Или журчаньем ручейка.
 
 
Смеётся, чуть сощурив глазки
От комплимента на ветру.
От сдержанной мужицкой ласки
И поцелуя поутру.
 
 
Смеётся, позабыв морщины
И про усталость нежных рук,
Про боль  непрошеных слезинок,
Про зависть деловых подруг…
 
 
Мир будет жить, любить и верить.
Растить сады, рожать детей
Покуда  всё мы будем мерить
Весельем женщины своей.
 

Пёс

 
Мой юный пёс мне лижет руки
Метёт хвостом, глядит в глаза.
 Играть желая, треплет брюки
И тщится о любви сказать.
 
 
А я далёк от сантиментов
 И говорю почти всерьёз.
«Хоть ты и просишь комплиментов,
Пусть ты хороший, но ты пёс.
 
 
Тебе б обегать всю округу,
Цветы садовые помять…
Найти весёлую подругу,
Котов и куриц погонять.
 
 
А я старик. Мне ближе отдых.
Сидеть, о вечном размышлять
О   прошлом, о душе, о звёздах.
 Мне не досуг с тобой играть.
 
 
И не завидуй о свободе
Тем уличным бродячим псам,
Что по помойкам хороводят,
Судьбу доверив небесам.
 
 
А я тебя вовек не брошу
Хоть на цепи и подержу.
Ты пёс, хоть даже и хороший,
Но вольничать не разрешу.»
 
 
А он  в глаза мне, не мигая,
Глядит, лишь горестно  вздохнув,
И вроде даже понимая,
Вновь руку преданно лизнул.
 

Медсестра Карлыгаш

 
Медсестрёнка Карлыгаш
Наш курирует этаж.
Носит « утку», ставит клизмы,
Подавив в себе харизму.
Жжет уколы, гасит  маты
У юнцов и бородатых.
Подтирает стариков
После кашлей и плевков.
А фигурка! Что богиня!
Только лишь халатик скинет,
Чтоб отправиться домой.
На заслуженный покой.
Парень в шоке: «Ах, сестрица!
На тебе хочу жениться.
Брось больничный свой вертеп.
Увезу тебя я в степь…
Твои дивные глаза
Многолюдны, как вокзал.
А я хочу быть в них  один,
Как любимый господин…»
Усмехнулась Карлыгаш.
 «А что ты мне, парнишка, дашь?
Дом, семью, ещё чего-то?
Бесконечные заботы…
А здесь, поверишь, я с утра
Как фронтовая медсестра…
Здесь я всем необходима
Кем-то даже и любима…
А вообще вы. мужики
Все больные слабаки…!
 

Другу

 
 Ты, друг, уже пенсионер.
 Печально как-то. Годы-звери!
 И мне через тебя, поверь
 Вдруг приоткрылись в старость двери.
 
 
 А помнишь первый стройотряд?
 Степные жёлтые рассветы.
 И тех девчонок ждущий взгляд,
 И тот пьянящий запах лета…
 
 
 А ты весёлый, молодой
 Гитарой нам бередишь души
 Под полуночною звездой.
 Как мы любили петь и слушать…
 

Закат

 
Оранжевый луч
Заскользил по полям,
Окрасив  багрянцем
Луга и тропинку.
Затеплились клёны,
Зарделась земля,
Закутались горы
В пурпурную дымку.
 
 
Мы движемся в мире
Сплошного огня.
Слепящего марева,
Трепетных бликов
В последних мгновеньях
Угасшего дня.
Мы в эти минуты
Слепы и безлики.
 

Ночью

 
Когда мой городок заснёт тревожно,
Гася огни, стихая вновь и вновь,
Заглядывает небо осторожно
Ко мне во время кратких полуснов.
 
 
В окно гурьбой неслышно входят звёзды,
Соскальзывая с Млечного пути.
Всё извиняясь, что приходят поздно,
И приглашают по небу пройтись.
 
 
И я гуляю в звёздном окружении,
Дивясь глубинам, черноте пустот.
Лечу, влекомый  мощным притяжением,
Иных миров и радиочастот.
 
 
А иногда приходит звёздный мальчик.
Поговорить о разном, о большом.
Про то, как мир куда-то катит дальше
В погоне за желанным барышом.
 
 
Про то, как незабвенно пахнут розы,
Как ураганы шлёт нам океан,
Что ждёт нас дальше; жар или морозы?
И как уродлив фильм «Левиафан»…
 
 
Но вот встаёт сияющее солнце
И звёзды  растворяются вдали.
И снова город за моим оконцем
В заботах, шуме, гари и пыли.
 

Старый рояль

 
Он совсем уж обветшал
Тот рояль старинный.
Старым хламом завершал
Путь земной свой длинный.
 
 
Но однажды вместо снов
Ласковые руки
Побудили вспомнить вновь.
Трепетные звуки.
 
 
Возбудился наш рояль
И при свете лунном
Полилась с него печаль
По обвисшим струнам.
 
 
Он грозой загрохотал
И далёким эхом.
Что-то птицам зашептал,
То залился смехом.
 
 
Засиял, хоть и на час
Гордый лучик света,
Зазвучать в последний раз
Как в былые лета.
 

Учитель

 
Я не знаю труда
 Благородней, чем этот.
 В дни учительских дат
 Его славят в газетах.
 Вездесущее радио
 Тысячным эхом
 Разнесёт нам награды
 Пожеланье успехов.
 Суета!
А по мне золотая награда.
 Блеск мальчишеских глаз,
 Излучающих радость.
 И когда будто вдруг
 Ты услышишь, учитель
 Крик подброшенных рук.
– И меня поучите!
 

тополь

 
Вчера спилили старый тополь,
Что мне всегда смотрел в окно
Вдруг на душе так стало плохо
Как не было уже давно…
 
 
Ты был мне другом, старый тополь.
Ты столько раз меня встречал,
Когда я, мир большой протопав,
Опять вставал на свой причал.
 
 
Когда-то я привёл невесту,
Чтоб ты добро на счастье дал.
Ты, побелев от этой чести,
Нас белым пухом закидал.
 
 
Ещё мальчишкой я безбожно
Твою корону обрубал.
В твои бока, как саблю в ножны,
Ножи и стрелы загонял…
 
 
А ты терпел безмолвно раны,
Блестя слезинкой на стволе.
Я лишь вчера заметил шрамы,
Когда лежал ты на земле.
 
 
Прости дружище! Не по злобе
Порой мы близких предаём.
Что эгоизм сидит в утробе
Мы лишь со смертью узнаём.
 
 
Прощай! Ещё согреешь телом
Зимою страждущих землян…
Мы все простимся с светом белым.
Сегодня ты, а завтра —я.
 

Меланхолия

 
Ты уехала. Скучно. Тоскливо.
 Скрылись в сером тумане дома.
 Две вороны кричат сиротливо.
 Зима.
 
 
 А ночью смелые мысли сплетают узоры,
 Чтобы утром растаять бесследно.
 Телевизор, еда, разговоры…
 Так живём бездуховно, безвредно.
 
 
 Все мы комплексы неполноценности.
 Взоры прячем в свои тревоги.
 Не услышанные откровенности,
 Заплутавшие психологии.
 

Эпиграммы

 
Его лицо
Красивейший портал,
А в остальном-
Он мелок, слаб и мал.
                ***
Он и нашим, он и вашим
Подпоёт и подмахнёт.
А коль нужно, он подложит,
 И подставит и спихнёт.
               ***
Просто барин в маске новой.
Крепко держится за власть.
Даже зад лизать готов он
Лишь бы с трона не упасть.
            ***
Тёмное лицо,
Мутная душа.
Выйдет на крыльцо
Пукнет не спеша.
«Кэмел» пососёт,
Что-то промычит,
И о чём поёт?
И о чём молчит?
          ***
Круглый, масляный, упругий.
Либерал. Он свой в дугу
И растоптанному другу,
И заклятому врагу.
 

Я прихожу к нему по пятницам…

 
Я прихожу к нему по пятницам
С бутылкой кислого вина.
Не то, чтоб друг стал горьким пьяницей,
Но умерла его жена…
 
 
 Он мне сказал: «Я пить не брошу.
Хоть бей меня, хоть застрели…»
А у меня друзей хороших
Раз-два. Да этот вот старик.
 
 
И он один до нашей пятницы.
Листает днями интернет.
Так время незаметно катится
И есть ещё стопа газет…
 
 
В шкафу бутылочка заветная
И очень близко магазин.
Чтоб сгладить скуку беспросветную
Когда один, совсем один.
 
 
С утра глядит на всё скептически.
Нет просветленья в голове.
И лишь смягчиться  взгляд критический,
Как только выпьет рюмки две.
 
 
 А вот и я с бутылкой кислого,
Чтоб снизить градус. И вообще…
Пускай плеснёт наружу мыслями,
Что накопились на душе.
 
 
Сидим, закусываем яблоком.
Моё  дешёвое вино.
И споры наши шумным облаком
Летят в открытое окно…
 

Сельский поэт…

 
 Ушел поэт районного масштаба.
 Ушёл, собравшись вмиг, не тяжело.
 А провожали лишь родные бабы
 На кладбище за дальнее село.
 
 
 Он говорил: «Нельзя без Музы, братцы!
 Без женщины и без глотка вина…»
 Но вот в любви кому хотел признаться.
 Была лишь Муза и, притом, одна.
 
 
 Он Музу брал рабочею рукою.
 Ласкал, шептал какие-то слова.
 И не желала сонного покоя.
 Его совсем седая голова.
 
 
 А Муза не давалась и дрожала.
 Срывалась в пошлость, в деревенский  пляс.
 Но за сердце отчаянно держала.
 Не отпустив поэта ни на час.
 
 
 И вот ушёл. Под плач несчастных строчек,
 которым зазвучать не повезло.
 Им тоже бабы понесли веночек
 На кладбище за дальнее село.
 

Памяти друга

 
Говорят, мы чужие по крови,
Мой друг, Дюсебаев Булат.
Чужие– враньё в этом слове
Ты был мне товарищ и брат
 
 
Мы вместе учились и жили
Ещё со студенческих лет.
Тупых шовинистов клеймили,
Вбирали эпохи секрет.
 
 
Мы спорили, пели, влюблялись
И ссорились, даже дрались,
Но в главном мы не сомневались,
Что ждёт нас хорошая жизнь.
 
 
Пусть нам говорят – вы чужие,
 Ценя лишь по крови родство.
А мы два народа сложили.
В  единое  естество.
 
 
Так будет! Не скоро, но будет!
На нашей кровавой Земле.
И злая метель не застудит
Несущих весну, журавлей.
 

Шутливое

 
Известно, беда не приходит одна
Приходят не меньше, чем две.
И если  вчера изменила жена,
Присядь, покопайся в себе.
 
 
Ведь ты не заметил, как  старый халат
 Сокрыл её тонкий стан.
Забыл и волос её аромат
 И глаз романтичный туман.
 
 
А  тот всё увидел и оценил,
Который красив, как  гранд.
В иные просторы её поманил,
Раскрыть посулил талант…
 
 
А  ты перестал целовать её так,
Чтоб  звёзды услышали  стон.
Дарить  вечерами свечей  полумрак
И песен божественный звон…
 
 
Теперь вот сидишь за бокалом вина
Тоску приглушает хмель.
И ждёт  тебя ночью отнюдь не жена,
А стылая постель…
 

Эхо

 
Эхо по лесу бродит,
Треплет ветви сосны.
Гонит сладкие, мховые
Предрассветные сны.
 
 
Грибники поразвесили
Эхо шумной гульбы.
Разбежались и весело
 Собирают грибы.
 
 
Чуть  аукнешь-откликнется
Загудит в высоте.
Я в ответ улыбаюсь
 Вот такой простоте.
 
 
Сам я тоже потерян.
Ну-ка, чудо, явись!
Своё счастье проверю…
– Э-ге-гей! Отзовись!
 
 
Чу! Откликнулось где-то
Будоражит мечты.
Но увы. Это эхо.
Только эхо. Не ты.
 

В саду

 
Я жду весну с азартным нетерпеньем.
Вот пробудилась почка, вот листок…
Брожу по саду и ловлю мгновенье
Кто первым мне подарит свой цветок.
 
 
Все яблони мои любимцы, дети.
Я всех их выходил и всех ласкал.
И вот весна, отбросив всё на свете,
Открыла свой парадный пьедестал.
 
 
Вот эта одарила белым цветом,
Накинув белый-белый сарафан.
А эта удивила и к рассвету
Её окутал розовый туман.
 
 
А эта притаилась… Прячет глазки
Цветов и красок в зелени листвы.
Наверно я не был с ней мил и ласков
Или ревнует к сёстрам будто ты…
 

Бродяга

 
На реке Кулунде он ловил карасей.
С рыбаками пил  спирт неразбавленный.
Из тайги приходил с низкой битых гусей,
А то окорок нёс окровавленный.
 
 
На Тунгуске мыл золото. Мерил Байкал.
Мёрз на склоне Эльбруса неласкового.
В тёплых Гаграх на пляже тюленем лежал.
Ел шашлык из барашка кавказского.
 
 
На вопрос о семье он смеялся, шутил.
Мол, не выросла та синеокая,
Кто б его приручил. Нет на свете удил
На вольготную жизнь одинокую.
 
 
Но однажды поймал блеск восторженных глаз
Той, чьи губы цвели алым бантиком.
Что-то дрогнуло в сердце, крутом как алмаз
Высоко-высоко над Атлантикой.
 
 
А потом навсегда после ночи хмельной.
Та, чьи губы цвели алым бантиком,
Стала верной, надёжной, походной женой,
Заразившись бродяжьей романтикой.
 
 
И с тех пор на Земле стало двое бродяг.
Ездят, смотрят, вкушают, снимают…
Ни детей, ни гнезда. Здесь не ждёт их напряг.
Чем всё кончится, сами не знают.
 

Зимой

 
 Мороз рисует на стекле узоры.
Нахохлились под крышей воробьи.
Почти полдня пустые разговоры
Про выборы, про бури, про COVID.
 
 
Гляжу в окно на сонные деревья.
Ищу по телевизору кино.
И  в сны. А снится мне деревня,
В которой не был я давным-давно.
 
 
А я в них шустрый, молодой, весёлый.
Прощаюсь с красотой родных полей.
Готовлюсь двинуть в города и сёла,
Гордясь неудержимостью своей.
 
 
Калейдоскопом  дни, событья, лица.
Я жил на перекрёстке двух эпох,
Где взлётов и трагедий вереница.
Всё повторить  опять– не дай нам бог!
 
 
А на заре опять гляжу в оконце,
Остатки сна сгоняю от виска.
Любуюсь, как забрезжил лучик солнца,
Как быстро в небе тают облака.
 

Отец и сын

 
У меня был кроха-сын.
 (Он сейчас подрос).
 Озорных глазёнок синь
 И курносый нос.
 
 
 Я подбрасывал птенца
 Прямо к потолку.
 «Будешь слушаться отца
Папке растолкуй?»
 
 
 Хохотал он там до слёз,
 Радостно мычал,
 Но на мой прямой вопрос
 Хитренько молчал…
 
 
 А сейчас он великан
 Юморист большой.
 Огнедышащий вулкан
 С раненой душой.
 
 
 Я прижму его к плечу
 С видом мудреца.
 «Дать совет тебе хочу
 Слушайся отца!»
 
 
 Он смеётся, как давно,
 Отводя глаза.
 «Извини, батяня, но
 Должен отказать…
 
 
 Ты ж учёностью достал.
 Мнишь, что всё познал,
 А нынче верят все в Христа
 Или хоть в астрал.»
 
 
 Я гляжу в его глаза.
 Я не  маргинал,
 Но с моё тебе бы знать
 Ты бы помолчал…
 

Будь человеком!

 
Настало время расставанья.
Уходишь службу познавать.
Будь человеком, – на прощанье
Одно хочу лишь пожелать…
 
 
Будь человеком! И в казарме,
Где всласть господствует  муштра,
Где твой сержантик-гордость армии
Начнёт  куражиться с утра.
 
 
А ночью «деды» -командиры
Продолжат воспитанья нить,
Чтоб кулаком в ночном сортире
В тебе достоинство убить.
 
 
Или когда тебя  оставят
На поле боя, на снегу.
Пусть человек в тебе восстанет
Со стоном: „ Выдюжу, смогу!»
 
 
И вот когда бывалый, битый,
Ты поглядишь юнцам в глаза.
Припомни о себе забытом
И тот холодный  дух казарм…
 
 
Будь человеком! Не с бессилья
Иначе не  поймёшь вовек,
Как молодь расправляет крылья.
И как красив он– человек.
 

На природу!

 
Разыщу в кладовке кеды
В сумку брошу свитерок.
В городе  мне мало света
Сердцу хочется дорог.
 
 
На природу! На природу!
Вот и едем мы с тобой.
Здравствуй, милая свобода!
И простор мой  голубой.
 
 
Поброжу средь маков алых,
Придорожных васильков.
Вдаль, не чувствуя усталость,
Зашагаю широко.
 
 
Здравствуй, небо! Я с вершины
Ощутить тебя хочу.
И, поднявшись над долиной,
В мыслях к  морю полечу.
 
 
Здравствуй, море! Здравствуй, море!
Целый год узреть мечтал,
Как ты плещешь на просторе
И  беснуешься у скал…
 

Сарканд

 
Ты стоишь много лет
Между гор и степей горделиво.
Городок моей юности,
Жизни, труда и судьбы.
Весь в цветущих садах,
В суете ребятишек счастливых.
И от встречи с тобой
Возгорается  пламя любви.
 
 
Здесь когда-то давно
Плыли тихо вдоль гор караваны.
Злые ветры неслись
И гремели лихие бои,
Но года залечили
Былые тяжёлые раны.
Возродилась земля
И в убранстве зелёном стоит.
 
 
В бурной речке попью
Ледниковую чистую воду.
Посижу на камнях,
Поброжу босиком по песку.
И уйдут от меня,
Растворятся былые невзгоды.
И река унесёт
Накипевшую в сердце тоску
 

Семьдесят мне стукнуло…

 
Семьдесят мне стукнуло.
А я ещё не стар.
Сколько бы не ухнуло,
Но жить я не устал.
Нарублю дровишек я,
Штангу подниму.
Почитаю книжку.
Песню сочиню.
 
 
Выпью рюмку горькую.
Соблазню жену.
На рыбалку зорькою
Тихо сквозану…
 
 
Рыбка золотистая
Глянет из воды
«Больно уж речистый ты.
Не накличь беды!»
 

Утро юбиляра

 
 Сегодня зазвенит гитара.
 Друзья мне скажут с теплотой
 О том, что я ещё не старый.
 Хоть и уже не молодой.
 
 
 Подарят музыку мне дети.
 Жену прижму к своей груди.
 Мы с неё припомним на рассвете.
 Всё, что осталось  позади.
 
 
 Старушка-мама перекрестит.
 «Господь с тобой. Живи до ста…»
 Пусть скажут даже слово лести.
 Её увядшие уста.
 
 
 Я тост скажу. Но что открою?
 О том, что юность в голове?
 Про то. что не даёт покоя.
 Вечерней трелью соловей?
 
 
 Волнуют песни и сонеты,
 Что слово жжёт, порой, до слёз.
 Ночные мысли и сюжеты.
 На свет торопятся всерьёз.
 
 
 Всё в планах.. А сейчас– гитара.
 И праздник… Пусть  не золотой!
 Ведь я ж ещё совсем не старый,
 Хоть и уже  не молодой.
 

ПОСЛЕДНИЙ ЛИСТ

 
Трепещет на ветру последний жёлтый лист,
Уйти в небытие упорно не желая.
Вцепился в стебелёк и пляшет с ветром твист,
То припадая к ветке, то взлетая.
 
 
Вот так и мы, порой, цепляемся за жизнь.
Иссохшею рукой за молодые ветви.
Ещё чуток успеть! Ещё чуть-чуть пожить!
Лекарством и мольбой свою взбодряя ветхость.
 
 
Но время уходить. Жизнь прожита уже.
Была весна, цветенье… Дом построен.
А  уж во сколько вышел этажей,
Насколько был ты смолоду настроен.
 
 
А  если в жизни всё пошло не так.
Что сетовать? Теперь уж не догонишь!
Но жизнь любая вовсе не пустяк
Она роман… Всего и не припомнишь.
 
 
Я не хочу стонать, кряхтеть, молить.
Искать вниманья, досаждать укором.
Просить на воздух тело выносить
И развлекать пустяшным разговором…
 
 
Возьму в дорогу лучшую весну.
Отдам находки и сомненья детям.
Сорвусь, листком отжившим, в тишину
И пусть уход мой будет тих и светел.
 

2. Любви заветные страницы

 
Что сегодня приключилось?
 Ворвалась весенним ветром.
 Пошатнула. Закружила.
 Покорила синим цветом.
 Опускаюсь на колени.
 Небесам шепчу безбрежным:
 «Здравствуй время обновления!
 И волнений. И надежды.»
 

 
Мороз. Позёмка. Зябко. Скучно.
Давлю на газ. Гляжу в окно.
Там звёзды светят равнодушно,
И в мире пусто и темно.
 
 
Искрится снег под светом фары.
Висит замёрзшая луна.
Большая, как замок амбарный.
И… ледяная тишина.
 
 
В уме роятся  мыслей тени.
Про лето, про весёлый юг,
Где я тебе букет сирени,
С весной вернувшись, подарю.
 
 
Как ты посмотришь долгим взглядом.
Любя, пропустишь в свой уют.
Как мы с тобою сядем рядом
И соловьи нам запоют…
 

 
Я любуюсь твоею талией
Выше глаз и не подниму.
Пусть завидуют хоть Италия
Хоть Австралия мне одному.
 
 
Я возьму тебя, птицу белую
Опущу на своё копьё
Пусть взрывается ошалелое,
Очумелое сердце моё.
 
 
Затрепещут грудей колокольчики
Стон сорвётся с разомкнутых губ.
И соски твои нежным укольчиком
Скажут люб я тебе иль не люб…
 
 
«Ох, не люб», – ты смеёшься игриво.
«Ох, нахал», -усмиряешь страсть.
«Пропадаю», – шепчу я  счастливо.
И тебе помогаю пропасть.
 
 
Мы горим в этом жарком пламени,
Позабыв и про день, и про ночь.
Криком птицы стрелою раненой
Наша страсть улетает прочь…
 

 
Листья жёлтые летят.
Тёплые денёчки.
У тебя игривый взгляд
И розовые щёчки.
 
 
Твой кошачий гибкий стан
Под рукой трепещет…
Я шатаюсь, будто пьян.
Сердце в горле хлещет.
 
 
Листьев подберу букет
Золотых червонцев,
Что теплом моим согрет
И осенним солнцем.
 
 
И шепчу, сомлев уже
«Что ты, в самом деле!
О душе, да о душе..
А давай о теле…»
 

 
 Сверкающие очи.
 Улыбка в серой тьме
 Угар последней ночи.
 И груз Атланта-мне.
 
 
 Я тороплюсь тревожно.
 Сказать, спросить, обнять.
 И стонет невозможно.
 Скрипучая кровать..
 
 
 Пропитываю  лаской
 Ткань памяти  и чувств.
 Последний отзвук сказки.
 Слетает с милых уст…
 
 
 Сверкающие очи.
 Улыбка в серой тьме.
 Угар последней ночи.
 И груз Атланта – мне.
 

 
 Не ревнуй меня, мой друг.
 К этой юной незнакомке,
 Что мигнула бровью тонкой
 В стайке озорных подруг.
 Я не стану соблазнять.
 Ткань срывать с тугого тела,
 Чтобы страсть не овладела
 Красотой повелевать.
 
 
 Не люблю я рвать цветы
 Для душистого букета.
 Не суди меня за это,
 Будто не любима ты.
 Я дарю тебе цветы
 На лугу, на горном склоне
 Удивительнейшем лоне
 Первозданной красоты.
 
 
 Не спущу курок на птицу,
 Что средь белых облаков
 Выше всех земных оков
 Плавно над землёй кружится.
 Пусть усталый этот мир.
 Будет красотой увенчан.
 Без тоски поникших женщин
 И зудящих болью  лир.
 

 
Я больше не могу.
Без нежных милых рук,
В безумном озорстве,
Срывающих запреты.
Я вновь хочу, хочу
Ворваться в этот круг,
Хоть знаю– ты вдали
За горизонтом где-то.
 
 
Я больше не могу
Без ошалелых губ,
Что жарко  стонут,
Увлекая в буйство.
Без дрожи, без броска
В таинственную глубь,
Чтоб  с верхом напоить
Иссохнувшие  чувства.
 
 
Я больше не могу.
Без шёпота стихов.
Щекочущих речей,
Любовных обещаний.
Биения сердец,
Что в рифму без оков.
И ритма жарких тел,
И трепета молчанья.
 

 
 Санаторий «Арасан»…
 Я гляжу в твои глаза.
 Вижу в них  налёт тоски и тревоги.
 Провожаешь ты меня,
 Не ругая, не кляня.
 А желаешь лишь хорошей дороги.
 
 
 Санаторий «Арасан».
 Испытать хочу всё сам.
 Ощутить и пустоту и разлуку.
 Массажисток, медсестёр.
 Вдовий и девичий  взор.
 Утопить в водах любовную скуку.
 
 
 Санаторий «Арасан».
 Синих струй твоих бальзам.
 Меж берёзок две звезды голубые.
 Это глаз твоих укор.
 Молчаливый приговор.
 На слова: «Тебя я помню», хмельные.
 

 
Пришли холодные дожди
В начале сентября.
Ты мне сказала «Подожди
Весны». Да, видно, зря…
 
 
Я не дождался той весны
Ушёл искать уют.
Где воздух полон новизны,
Где счастье раздают
 
 
Искал, бродил немало дней
В снегах и на жаре,
Но только часто снился мне
Тот дождик в сентябре.
 
 
Опустошён и одинок,
Я вновь пришёл сюда.
На наш знакомый бережок,
Где плещется вода.
 
 
Здесь белый камень-почтальон…
«Дружище, выручай!»
Но тут письмо открыл мне он
Её рукой: «Прощай»
 

 
Всё в жизни сводится к любви.
О том века твердят поэты.
Её лишь только призови
И больше счастья в жизни нету.
 
 
О чём романы? Про любовь!
Её как встретил. Как увлёкся,
Как закипела в  теле кровь
Да так, что всё вокруг поблёкло.
 
 
Как целовал, неся в кровать,
Как долго обнимал со стоном…
Постой! А как же моря гладь?
Как космос? Как бокалов звоны?
 
 
Неужто  всё лишь для любви?
Для мига сладкого зачатья?
А все извилины судьбы
Лишь предвкушенье сладострастья?
 
 
Да нет же! Всё наоборот.
Ведь жизнь уже и есть награда
Ну а любовь когда придёт
Лишь долгожданная услада
 
 
Природа —мать… Она мудра
Любовь всем шлёт в цветах с весною
А дальше жизнь… Но нам с утра
Любить бы летом и зимою…