Текст книги "Роман в Instagram"

Александр Поклонский
Роман в Instagram
(Сборник стихотворений)

Инна Медведун
«Стихи. Поклоны. Птицы. Итальянки»
Вступительное слово

С одним из самых загадочных поэтов Жемчужного века – Александром Поклонским, я познакомилась в июне 2015 года на «Курсе молодого творца» (проект «РЦЫ»), который оказался событием знаковым, повлиявшим на дальнейшую литературную судьбу как его, так и мою.

Помню, как поэт Александр Дубинин, преподаватель по актерскому мастерству, задал нам непростую задачу: изобразить семейную пару. Поклон невозмутимо читал газету, а я приставала к нему с вопросами о будущем совместном отдыхе или о чем-то еще.

Сразу по окончании курса стартовал проект «Птица поэта», на сегодняшний день, ставший делом моей жизни. Начиная «Птицу», я ни на минуту не сомневалась, что Поклонский станет ключевым ее резидентом. Вот он читает «Родную землю» Анны Ахматовой, взахлеб, трагично; а на вечере Марины Цветаевой – «Бабушку», трогательно и нежно. «Незнакомка» Блока, «Бессоница…» Мандельштама, «Возьмем винтовки новые» Маяковского, «По улице моей» Ахмадулиной – стихи эти как будто прожиты Сашей заново, открыты, перечитаны, обновлены.

Шутки ради, а может быть не случайно, но однажды на «Птице» поэты Ринат Камалиев и Марат Нуриев прочли его знаменитый «хай-тек-персифляж» (Р. Камалиев) «Роман в Instagram» – заглавное стихотворение нового сборника стихов.

Надо сказать, что Поклонский не боится обратной связи. С упорством участвует и побеждает в конкурсах стихов и фестивалях как в Москве («Библионочь», «Москва в стихах», «Чемпионат поэзии им. В. Маяковского», «Soloma», «Северная земля»), так и в родном Пскове («Изборская крепость», «Словенское поле»).

Всегда аккуратный, подтянутый, «благоухающий жизнью и Парижем» поэт хотя и не частый гость клубных литературных площадок Москвы, но от этого не менее желанный: «Палитра» Ольги Живикиной, «Жемчужный век» Антона Кобеца, «Поэтическая заварка» Ольги Решетовой, «Критикомания» Гриши Мовшица, литературно-музыкальные вечера проекта «РЦЫ» Александра Бережного, вечера арт-салона «Мастер» Дмитрия Коледина и, конечно, «Птица поэта».

Не скрою, что «Птица» связана с Поклонским тремя важными проектами. Календарь «Обнаженная поэзия 2016», от фривольности которого содрогнулась клубная «Москва литературная» (обратите внимание на декабрь), победа в конкурсе литературных гостиных Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина (сценарий конкурсного ролика «Птицы») и календарь «Поэты на старых открытках 2017» (участие, консультации, сопровождение проекта).

На презентации календаря «Обнаженная поэзия» Саша впервые прочел мое стихотворение «Атлантида» и потом часто его читал. А я читала его «Селфи».

Вскоре после «Обнаженной поэзии» состоялся мой сольный вечер «Что если не стихи?» в московском клубе «Китайский летчик Джао Да». Поклонский подготовил три номера: «В солнечном Ареццо», «Марагоджип», «Я тобой завербован, захвачен». Все три стихотворения – мелодекламация, сопровождающаяся видеорядом. Блистательно! Будучи главной героиней своего же сольного вечера, я все же позволила ему читать стихи об Итальянке.

Ах, эта Итальянка! Красавица из Ареццо, «импортная женщина», фотомодель, фотограф, вскружившая голову московскому поэту.

Еще помню вечер в клубе «GOGOL» – «Птице» исполнился год. В частной беседе Саша признался, что хочет прочесть стихотворение Бориса Пастернака «Быть знаменитым некрасиво» и что это стихотворение для него и важное, и сложное одновременно. Он читал наизусть. Зал стих. А после овации, крики…

В основном поэт работает в драматическом образе: немногословен, сдержан, выступления коротки по времени, он как бы дозирует свое творчество, выдает его по чуть-чуть, чтобы не примелькаться. Однако если Поклонский «в ударе», то выступления получаются веселыми, озорными, полными иронии и самоиронии. На «Птице» Высоцкого он пел, да вы не ослышались, пел «Песенку ни про что, или что случилось в Африке», а на одном из вечеров проекта «РЦЫ» в клубе «Пушкаревъ» прочел свой моностих, посвященный московской поэтессе Эмме Поэме. По возможности я веду видео летопись его выступлений.

Анонсы на страницах в социальных сетях рассказывают о насыщенной литературной жизни поэта. Выступление под эгидой проекта «РЦЫ» на Красной площади 6 июня, на старом Арбате в дни государственных праздников. Саша частый гость библиотек Москвы и Московской области, участник благотворительных концертов. Его «бережное отношение к поэзии, к русской классике» (Д. Коледин) несомненно найдет отклик в сердцах ценителей современной литературы, уверена, что становление клубной поэзии в Москве не раз свяжут с именем поэта. Уже сейчас поэты Москвы читают Поклонского наизусть, а музыканты слагают песни по мотивам его стихов.

Инна Медведун,

поэтесса, переводчик

Шторм

 
Разыгралось, расшумелось, разбросалось искрами.
Разметалось, расчернелось, море… всюду брызгами…
Рассмеялось, пробудилось пеною и ветрами.
Ты ли мне сегодня снилась?
Там за километрами…
Отдавалась, задыхалась,
Штормом упоенная.
В губы яростно впивалась
Темнотой плененная.
 
 
Уходила, возвращалась,
Солнцем обожженная.
 
 
Ты со мною бы осталась,
Дева утомленная?
 
 
«Не сыскать нам в буднях серых
Шторма несмеренного.
 
 
Не постичь желаний смелых –
Тока переменного».
 
 
Уходя под утро, дева
Одевалась медленно.
 
 
Отпускал ее без гнева,
Мысленно и сдержанно.
 
 
Шторм сменился мягким бризом…
Солнечно, чуть ветрено.
 
 
Я твоим ночным капризом
Был. Теперь все прервано.
 

10 января, 2015. Москва, парк Сокольники

Турникеты

 
Я боюсь турникетов в московском метро…
Кто придумал столь ловкие лапы?
Я ныряю в толпу удивленно легко.
Ослепляют холодные рампы.
 
 
Без оглядки бегу, настигает меня
Коллективно-забвенная дрема.
Люди спят на ходу, за спиной болтовня
Об эффекте ямайского рома.
 
 
Сам с собой говорю, размышляю, пою.
Оглушителен скрежет вагона.
Я в присутствии женщин привычно стою.
Без вступившего в силу закона.
 
 
Я боюсь турникетов в московском метро…
Но летят циркачи сквозь преграду.
Не берусь выбирать между contra et pro,
Не ищу в подземелье награду.
 

11 января,2015. Москва, парк Сокольники

Татьянин день

 
Спешит, торопится, бежит
Татьянин день. Дрожат березы.
Я ледяной водой умыт,
Дарю тебе впервые розы.
 
 
Ты улыбнешься и вокруг
Звенит апрель, весна бушует.
Ты мне помощница и друг.
Меня глазами атакует
 
 
Толпа скучающих зевак,
Ведь я с букетом роз на встречу
Бегу сквозь полчища собак.
(Я стал теперь такой чудак),
Что не увижу, не замечу.
 
 
Ты отворила двери мне,
Впустила, обняла за плечи,
Зажгла заплаканные свечи.
И тонет грусть в сухом вине.
 

25 января, 2015. Москва

Меня разрывают

 
Меня разрывают мои же стихи,
Всего, без остатка и в клочья.
Так больно терзают ли ночью грехи?
Зачем от себя гоню прочь я?
 
 
Летящие строки, что в думах моих,
Безумные рифмы и строфы.
Мне незачем больше мечтать за двоих,
Бояться любви-катастрофы.
 
 
С утра безнадежно я вспомнить хочу,
Все то, что ночами мне снится,
Что ж, с этим недугом не ходят к врачу.
Испариной лоб холодится.
 
 
Но есть одно средство, пожалуй, оно
Единственный ключ ко спасенью.
Держать под кроватью блокнот и перо –
Доспехи к ночному сраженью.
 

26 января, 2015. Москва, Сокольники

Ты проснулась

 
Ты проснулась, ведь это весна
Постучалась в закрытые окна.
В небе солнце, поодаль луна,
Всюду льдинки, что битые стекла.
 
 
Встрепенулась, раскрыла глаза –
Цвета неба в апрельское утро.
Строгих ив ледяная лоза
В драгоценной оправе как будто.
 
 
Распахнулась. А где-то заря
Разукрасит вечерние тучи.
Успокоятся разом моря
И замолкнут скалистые кручи.
 
 
Улыбаясь, встречаешь меня
Я с дороги косматый, уставший,
И вокзалом немного пропахший
А вокруг суета, беготня…
 
 
Непутевый я или пропащий?
Но к себе прижимаю тебя…
 

21 февраля, 2015. Москва, Сокольники

В мерцающем ГУМе

 
С пакетом инжира
Брожу по Никольской.
Стою у трактира,
А красной полоской
 
 
Мерцают витрины
Влекут и ласкают.
«Купите картины!» –
Глашатай вещает.
 
 
«Купите стихи!»
Я без слов восклицаю
«Не так и плохи
Они – сам сочиняю.
 
 
Не слышат умельцы
Немого призыва.
Девицы, сидельцы
Все ждут перерыва.
 
 
Но дня не проходит
Без рифмы и строчки.
Как приторен орбит…
Пора ставить точки…
 
 
И сердце стучит!
Я в мерцающем ГУМе
Успешен и сыт,
В маскарадном костюме!
 

23 февраля, 2015. Москва, ГУМ

В заснеженном Париже

 
В заснеженном Рождественском Париже
Ты обо всем успеешь мне сказать.
И поцелуем чувственным на крыше
Мы снова повернули время вспять.
 
 
Уютная парижская квартира.
Искрится снег иль это конфетти?
Мы лишний раз не сотворим кумира,
И Лету вброд сумеем перейти.
 
 
Настанет утро. Вкрадчивое солнце
Меня целует в сонные глаза.
Окно порывом ветра распахнется,
Небес прозрачных льется бирюза.
 
 
Тебя уж нет, но в скомканной постели
Духов французских пряный аромат.
Задержан рейс – Российские метели
Встречай меня заснеженный Арбат.
 

27 февраля, 2015. Москва

Потусторонний друг

 
Потусторонний друг, являешься внезапно.
Чуть главокрылый Бог касается очей.
Померкнет все вокруг, обмолвишься азартно,
Что нам пора лететь, нам не до мелочей.
 
 
Ладони холодны, туманные качели.
Незримое дитя раскачивает цепь.
Но звуки не слышны и руки онемели.
Чарует и зовет неведомая степь.
 
 
Ты на меня похож, задумчивый, упрямый.
В пронзительных глазах мерцает огонек.
В руке холодный нож, ты с ним отважный самый.
Едва ли я пойму твой призрачный намек.
 
 
Ты спросишь, как живу один на свете этом?
Не лучше ли искать покоя в свете том?
«Не лучше» – я в карман не лезу за ответом.
Потусторонний друг достанет свой альбом.
 
 
Родители, жена, уж минуло столетье.
А здесь он за рулем, завел свой первый Форд.
И дочка у окна и нет как будто смерти.
Но слышен вдалеке терзающий аккорд.
 
 
Мы бьемся, мы без сил, что толку в телефоне?
Во сне сей аппарат, лишь бесполезный хлам.
Борюсь. Я не спросил в каком диапазоне
Поет тот Серафим, что помогает нам.
 
 
Повержены они, кровавый нож сверкает.
Потусторонний друг в туманный свод уйдет.
В хладеющей тени качелей цепь качает.
Незримое дитя его незримо ждет.
 

10 марта, 2015. Москва, Сокольники

Ночи в Сорренто

 
Ранней весной небо полнится летом.
Поступь легка – ветромысленный март.
Не тороплю время с ответом.
Каждой минуте трепетно рад.
 
 
Ты обо мне загрустила, вздохнула…
Ляжет на плечи локон волной.
Ты для меня дверь распахнула,
Начисто пишешь легкой рукой.
 
 
Скалы немые и дети их камни.
Ты открываешь по-новому мир!
Старой аллеи ворота – что ставни,
Капля дождя – ограненный сапфир.
 
 
Мы не исчезнем, а наши картины
Времени ход не посмеет стереть.
Ночи в Сорренто, мигалки-витрины,
Хочется греться и хочется греть.
 

12 марта, 2015. Поезд «Москва-Псков»

Эксперимент

 
проваливайся в бездну со мной
друг друга обжигая дышать
не первый не последний другой
мы будем падать будем взлетать
 
 
проваливайся в омут зрачков
их серая болотная гладь
не видывала линз и очков
 
 
твоя великолепная стать
меня не отпускает манит
проваливаюсь в пряди волос
беспомощное солнце парит
меж линиями взлетных полос
 
 
по лезвию швейцарских ножей
мы догоняем завтрашний день
под смех подобострастных пажей
перешагнем крутую ступень
 
 
проваливайся в бездну со мной
нам будет интересно узнать
возможно ли с орбиты земной
космический корабль угнать
 

15 марта, 2015. Псков

«Мне дорога твоя улыбка по утру…»

 
Мне дорога твоя улыбка по утру
И пепельные кудри на подушке…
Мы спрячемся в Исландии, в избушке.
Хрустят шаги… Идем по снежному ковру.
 
 
В бокал серебряный глинтвейн тебе налью.
Вздымается прозрачно-пьяный пар.
Струится дым туго-закрученных сигар.
Чехол хрустальный сердца разобью.
 
 
Не ухожу и не прощаюсь, остаюсь…
Разыскивает мох младой олень.
Сегодня он твоя пугливая мишень…
Я за тебя вполголоса молюсь.
 

21 марта, 2015. Москва, Сокольники

Роман в Instagram

 
У меня завязался роман
В Instagram.
Пеленой накрывает туман –
Счастья грамм.
 
 
Или все это самообман
По утрам?
Я доверчив, как в сказке Иван.
К берегам!
 
 
Итальянским лечу берегам!
Эх, болван!
Бросить все, да к ее ногам,
Балаган.
 
 
Где-то старый поет орган –
Всем сестрам.
У меня завязался роман
В Instagram…
 

22 марта, 2015. Москва, т/ц Метрополис

Друг

 
Не грусти, мой милый друг,
Жить – не жить печалиться.
Ты ведь знаешь будто вдруг
Разом все меняется.
 
 
Отгремят в душе бои,
Сердце успокоится.
В окна сонные твои
Видишь, солнце просится!
 
 
Друг мой милый, хватит спать!
Что опять не строится?
Ледяной водою всласть
Мы давай умоемся!
 
 
А надумаешь зови –
В дружеской пирушке!
Спать не будем до зари –
Посидим в пивнушке.
 
 
Друг мой, разве мы не чьи?
Воет пес бродячий…
Побегут еще ручьи
Под валун лежачий.
 
 
Заблестят твои глаза.
И затихнут раны.
Друг мой, что же ты, дерзай!
Полнятся карманы.
 

24 марта, 2015. Москва, т/ц Тройка

Английский чай

 
На Земле еще остались ангелы.
Это ли в тумане миражи?
Месяцы-минуты в бездну канули,
Камни полетели в витражи.
 
 
Долго ли скитаться по обочинам?
Душных подземелий перевал.
Ржавыми гвоздями приколоченным
Я себя однажды увидал.
 
 
Но, увидев, как ты, ясноокая,
Улыбаясь, пьешь английский чай,
Близкая и все-таки далекая,
Тише… Ничего не отвечай.
 
 
На Земле еще остались ангелы…
Где поет и дышит вечный май.
Нарисую день, в котором знали б мы,
Как бодрит с утра английский чай.
 

4 апреля, 2015. Москва

Девушка с маленькой ножкой

 
Где же ты, девушка с маленькой ножкой?
Кто для тебя я – влюбленный мудрец?
Я бы назвал тебя ласково крошкой.
Скажешь однажды: «Каков же храбрец».
 
 
Где ты бежишь по холодной тропинке?
В чаще прохладной лесной разговор.
С горкой малина в плетеной корзинке.
Босые ноги, веселый простор.
 
 
Где же порхает упрямая ножка?
Быстро бежит, не касаясь росы.
Мед, молоко и малины лукошко.
Время без четверти утро. Часы.
 
 
Смотрит с улыбкой, девчонка босая,
Маленькой ножкой игриво болтая…
 

6 апреля, 2015. Москва, Сокольники

Селфи

 
Плачут в лесах эльфы,
Отражаемся мы в селфи.
Оттого, что попросту нас
Некому сфотографировать
В профиль или анфас.
Снова себе позировать.
Вымышленный экстаз.
 
 
Оттого ли нам руку теплую
Некому пожимать?
А сию же минуту, прошлую –
Незачем вспоминать.
 
 
Отчего мы с улыбкой в камеру
Устремляемся тысячу раз?
И себя дорогих и отчаянных
Не спасаем от тысячи глаз.
 
 
Но о чем рассуждать да дергаться?
Осложненно-прерывистый сказ
Поудобнее бы устроиться,
Выставляя себя на показ.
 
 
Селфи – лишь штрих одиночества,
Барометр тишины.
Сказанное пророчество
Или видения-сны.
 
 
Селфи не украшает
Запись гранитных плит.
Селфи сопровождает,
Губит, но веселит.
 

16 апреля, 2015. Москва, Сокольники

Достоинства и недостатки

 
Мне бы взять все мои недостатки,
Претворить их разом в достоинства.
Я бы был до красоток падкий,
В «Мастер-банк» по блату устроился.
 
 
Я бы стал космонавтом-летчиком.
И прослыл бы отважней Гагарина.
С марсианского – переводчиком
Для крестьянина-англичанина.
 
 
Я бы в голос смеялся в радости.
И учениями не брезговал.
Не хватило мне правды-святости,
Уважать себя я б не требовал.
 
 
Я бы жил-поживал, не маялся,
И валился б с ног от усталости.
Я б в грехах пред Тобой покаялся,
Да грехи мои будто шалости.
 
 
Мне бы взять все мои достоинства,
И простить себе недостатки.
Нарубил уж я дров и хвороста,
На сердцах рубцы-отпечатки
 
 
Я оставил, не взяв прощения,
Не подал руки, второпях бежал.
А сейчас прошу исцеления,
Но зовет меня корабельный бал.
 

21 апреля, 2015. Москва

Частица «Не»

 
Увы, у нас не будет больше встреч.
Одна лишь суть, одна немая ценность.
Мы не желали трепетно сберечь
Друг в друге сумасшедшую потребность.
 
 
Мы не искали слово второпях,
И взглядом не губили обоюдно.
Мы оказались в пламенных цепях,
Не обнимаясь с нежностью прилюдно.
 
 
Не будет птиц, летящих от колес
Ненового, со скрипом самоката,
Не будет лодок в парках и волос,
Распущенных. И половин граната.
 
 
Не будет снов, в которых до утра
Твое лицо в тумане или в дымке.
Не слышно песен бардовских, костра,
Нет стертых номеров на старой симке.
 
 
Всего не будет – подведен итог,
Чего еще желать, кому поверить?
Я сбитый с толку, будто сбитый с ног.
Частицей «не» судьбу берусь измерить.
 
 
Черешен буйный цвет, колдунья-ночь.
Дожди и грозы в сонном Петербурге.
Однажды мы сумеем превозмочь
Потребность сумасшедшую друг в друге.
 

27 апреля, 2015. Москва, Сокольники

Шмель

 
Залетел на кофе глупый и мохнатый,
Грузный и поддатый
Всевесенний шмель.
 
 
Залетел мне в окна,
Старый и громадный.
Воздух ароматный,
Радостный апрель.
 
 
Что тебе не спится
Утром первозданным?
Пережили смуту
Верь мне и не верь!
 
 
Я не стану злиться.
Другом долгожданным
Станет на минуту
Одинокий шмель.
 
 
Бьется шмель мой в стекла,
В темноте продрог он.
Где ты народился
Из сырых земель?
 
 
Распахну все окна
На секунду только.
Лишь на миг забылся,
Улетает шмель.
 
 
В чаще непролазной,
В парке соколином
Церкви деревянной
Старая купель.
 
 
С виду он опасный,
С крыльями и клином.
Под листвой багряной
Спит спокойно шмель.
 

29 апреля, 2015. Москва, Сокольники

Teatro Petrarka

 
В театре Петрарки,
В царственной ложе
Вдумчиво, тихо
Ждешь короля…
 
 
Своды и арки,
Вечер, похоже
Теплый, все стихло,
Звон хрусталя.
 
 
В красном жакете,
В бархатном кресле
Легок и нежен
Шлейф от духов.
 
 
Он на планете,
Думает если,
Он неизбежен,
Ласков, суров –
 
 
Что же так рвется
Прямо из сердца?
Что нагревает
Южную кровь?
 
 
Не отзовется,
Скрипнула дверца,
Свет потухает
Прожекторов.
 
 
Музыка льется,
Тонкие руки,
Звукам внимая,
Спросишь пароль…
 
 
Что же так бьется
Сердце в разлуке?
Здравствуй, родная,
Я твой король!
 

29 апреля, 2015. Москва, Сокольники

1000 ночей

 
Подари мне тысячу ночей
И одну до трепетного метра.
Погаси же тысячу свечей
И одну, дрожащую от ветра.
 
 
Покажи где солнце и луна
В полутьме касаются друг друга.
Где ты куришь молча у окна?
Ожидая сказочного друга.
 
 
Позови молчанием в глазах,
Оттолкни, за плечи обнимая,
Не смеются губы в образах,
Нас земных степенно принимая.
 
 
Отыщи тельфетций лепестки
На вершине снежного Аргаца.
В тишине созвездия легки,
Я бегу, но хочется остаться.
 

11 мая, 2015. Москва

«Яблонь антоновских цвет…»

 
Яблонь антоновских цвет
Розов, да горек на вкус.
Белый налив вслед,
Пусть облетит. Грусть.
 
 
Зелень свежа. Пьян.
Тишь бережет слух.
В чаше тимьян. Ян(ь).
Имя твое вслух.
 
 
Утренний дождь чист,
Густ кислород. Сон.
Птичий распев, свист
На нулевой тон.
 
 
Дышит весна здесь.
В окна сирень. Тень.
Радостна та весть,
Что озарит день.
 
 
Если бы я знал,
Как глубока высь –
Я бы тебя ждал
Всю бы свою жизнь.
 

27 мая, 2015. Псков, д/к Торошинка

«С утра пораньше нем и глух…»

 
С утра пораньше нем и глух.
Москва. Иду. Поет суббота.
Лишь хохот свадебных толстух
Мой растревожит чуткий слух,
Но а в душе звенит пустота,
В уме качается литота.
Мне в радость новая работа.
В ушах эстонская частота.
 
 
Гонимый ветром легкий пух
От ощущения полета
Взлетает выше самолета
На Петербург.
 
 
Мои июньские сегодня.
Еще не минуло и полдня.
Неторопливо льется Сходня.
Мой друг.
 

6 июня, 2015. Москва

Старый Петербург

 
Мой старый Петербург – Гагарина и Малый
Жасминовых кустов июньский аромат.
Навязчивых услуг не предлагай устало,
Не разводи мостов, пока они молчат.
 
 
Повсюду чистота, столичные привычки.
Настрою глазомер на линии твои.
Московские врата, трамваи-электрички.
Реши в уме пример, с ответом не томи.
 
 
Как дорог нынче ток для нового вагона?
Под тяжестью колес бетонная земля.
Я вовсе не знаток Московского района,
Я тихо произнес – «Прощай до февраля…»
 
 
По Невскому в толпе не довелось толкаться…
Мой старый Петербург – Варшавская гудит!
Сижу один в купе – мне трудно расставаться.
Замкнется звездный круг под легкостью орбит.
 
 
Движенье проводов по три-четыре ряда.
Покажется вдали промокший, свежий луг.
Оставить не готов: нахлынет дум громада.
В руках альбом. Дали. Чудак и верный друг.
 

22 июня, 2015. Москва, Сокольники

Запах

 
Запах новой жизни чую в полутьме.
Вырваться из призмы строфами в письме.
Запах новой плоти – отступает тлен.
Накладные когти – невидимый плен.
 
 
Запах новой страсти – слышу твои сны.
Рвусь зачем на части? Крики не слышны.
 
 
Запах новой веры – верю и не жду.
Новые барьеры – брежу во бреду.
 
 
Запах новой правды – капли на руке.
Старые награды в ветхом сюртуке.
Запах новой крови – вены и вино.
Завтрашние нови, что нам суждено?
 

24 июня, 2015. Москва, Чистые пруды

В солнечном Ареццо

 
В солнечном Ареццо, в тихом ресторане
Раскололось сердце ровно через год.
Граппа ледяная в ледяном стакане,
Обжигает губы серебристый лед.
 
 
Я зарос щетиной смелого пирата.
Я в себе мужчину взрослого открыл.
Научился верить у мощей Доната
И на веру эту мне хватило сил.
 
 
В солнечном Ареццо, в старом ресторане
Ты молчишь по-русски, руки опустив.
Шумные народы – гости, горожане.
Песни под гитару – радостный мотив.
 
 
Я сижу напротив, окликаю просьбой,
Не целую руки белые как снег.
Вкус твоей помады, розово-лиловой
В памяти проснется ровно через век.
 

25 июня, 2015. Москва (мысленно в Ареццо)

Граппаглас

 
Не одна, как мне тогда хотелось,
Но свежа, собою хороша.
Отчего ж под утро завертелась?
В подреберье русская душа.
 
 
Для чего еще одно мгновенье
Я дышу и ускоряю пульс.
Одиноко это наслажденье –
Только я нисколько не стыжусь.
 
 
Впопыхах проехал остановку –
Электронных слов не подобрать.
Улечу к тебе в командировку…
Ты впусти меня заночевать.
 
 
Почитаем избранные строки,
По ролям и реже в унисон.
Мы забудем скучные уроки,
А под вечер выйдем на балкон.
 
 
Ты к губам кокетливо подносишь
Запотевший стройный граппаглас.
Ты меня еще о чем-то спросишь,
Продолжая начатый рассказ.
 
 
Улетает в даль стальная птица,
Унося в горячую Москву.
Далека российская столица,
Ты моя смешная ученица.
Открываю новую главу.
 

30 июня, 2015. Москва