Текст книги "Разгромить Манштейна. Изюм-Барвенковская операция"

Глава 4. Наступление 3-й гвардейской армии – попытка разгрома лисичанской группировки противника

Из трех гвардейских армий, участвовавших в Изюм-Барвенковской операции, отдельную самостоятельную задачу имела 3 гв. А, она же наносила отвлекающий удар.

Командующий 3-й гвардейской армией генерал-лейтенант Лелюшенко Дмитрий Данилович и штаб армии, в лице начальника штаба генерал-майора Хетагурова Георгия Ивановича, начальника оперативного отдела полковника Сперанского Бориса Николаевича и заместителя начальника оперативного отдела подполковника Бубелева Николая Ивановича разработали хороший и, можно сказать без преувеличения, красивый план – нанести два удара по сходящимся направлениям и в районе совхоза Богдановка соединиться, окружив основные силы 30-го армейского корпуса 1-й танковой армии.

Предполагалось в 2:30 17 июля форсировать реку, и с первыми залпами артиллерийской подготовки, захватить господствующие высоты, обеспечив переправу танков 243 отп (в полосе 34-го гвардейского стрелкового корпуса) и 11 тбр (в полосе 32-го стрелкового корпуса), при поддержке которых сломить оборону и двигаться на встречу друг другу. После соединения дивизии обоих корпусов должны были частью сил взять Артемовск, оттягивая на себя резервы немцев из полосы главного удара Юго-Западного фронта, а другими частями выйти в тыл немецких частей на правом берегу реки Северский Донец, и уничтожить основные силы Лисичанской группировки немцев.

Ермаков Иван Прохорович – командующий БТ и МВ 3-й гвардейской армии

Учитывая направления и места наносимых ударов, можно сказать, что корпуса 3 гв. А должны были окружить основные силы 38-й и 62-й пехотных дивизий 30-го армейского корпуса. При этом, входившая в тот же корпус 387 пд оставалась левее направления удара и могла быть использована немцами для контратак. Интересно, что удар 32-го стрелкового корпуса приходился на стык корпусов 1-й танковой и 6-й полевой армий, что конечно же было очень опасно для противника.

Подготовка к операции началась 10 июля 1943 года. Поставленная штабом задача выполнялась двумя дивизиями 34-го гвардейского стрелкового корпуса (ширина фронта – 6 км) и двумя дивизиями 32-го стрелкового корпуса (ширина фронта – 6 км) при поддержке артиллерийских и минометных полков корпусного и армейского подчинения. По плану штаба армии 34 гв. ск прорывал оборону противника на участке выс. 1434 – Шипиловка, и к исходу первого дня выходит в район Богдановки для соединения с частями 32 ск. Командовал 34 гв. ск генерал-майор Маковчук Николай Матвеевич – человек импульсивный, со сложным характером, но при этом имевший богатый опыт, как штабной, так и полевой работы. Стоит немного сказать о дивизиях предстоящего наступления.

61 гв. сд под командованием полковника Лозановича Леонида Николаевича, насчитывала 6312 человека. В соответствии с планом двумя полками: 181 гв. сп (командир полка – Герой Советского Союза подполковник Егоров Спиридон Михайлович) и 187 гв. сп (командир полка – подполковник Фабрицкий Семен Моисеевич) должна была прорвать оборону противника и выйти во фланг и тыл Лисичанской группировке немцев. Ее третий 189 гв. сп (командир полка – майор Лимов Василий Степанович) должен был продолжать обороняться на широком фронте. Также в дивизии был 129 гв. ап. под командованием майора Новикова Василия Семеновича. Кроме того, дивизию поддерживали:

526-й минометный полк – 35 минометов 120-мм и 36 ПТР;

152-й гаубичный артиллерийский полк – 20 гаубиц 122-мм и 10 ПТР;

94-й отдельный батальон ПТР – 70 ПТР;

179-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк – 23 орудия 76-мм и 9 ПТР;

200-й минометный полк – 28 минометов 120-мм и 26 ПТР.

47 гв. сд под командованием генерал-майора Осташенко Федора Афанасьевича насчитывала 7227 человек. В соответствии с планом, двумя полками 140 гв. сп (командир полка – майор Кононович Василий Константинович) и 142 гв. сп (командир полка – подполковник Воробьев Митрофан Данилович) должна была прорвать оборону противника и выйти во фланг и тыл Лисичанской группировке немцев, а ее третий 137 гв. сп (командир полка – подполковник Малышев Александр Иванович) находился во втором эшелоне и готовился развивать будущий успех. Также в дивизии был 99 гв. ап. под командованием полковника Дроздовского Вениамина Поликарповича (тяжело ранен в декабре 1943 года). Кроме того, дивизию поддерживали:

576-й зенитно-артиллерийский полк – 12 зенитных автоматов 37-мм;

243 отп под командованием майора Подлесного Василия Александровича. Полк насчитывал 356 человек, 22 Т-34, 15 Т-70 и 3 бронемашины.

78 сд под командованием полковника Михайлова Николая Матвеевича, насчитывала 6395 человек. Согласно плану она продолжала оборонять «Привольненский» плацдарм. 453 сп (подполковник Мамедов Ашраф Ганджали) и 464 сп (майор Назаренко Леонид Михайлович – умер от ран 17 ноября 1943 года) стояли в обороне, а 458 сп (подполковник Козлов Иван Титович) находился в резерве командующего корпусом. 1030-й артиллерийский полк под командованием подполковника Артюшина Тихона Сергеевича поддерживал огнем окопавшиеся на плацдарме батальоны. Таким образом, особо активные действия 78 сд в начале операции не планировала. Дивизию поддерживали:

95-й отдельный батальон ПТР – 64 ПТР;

188-й минометный полк – 26 минометов 120-мм и 26 ПТР;

399-й и 16-й гвардейские минометные дивизионы – 11 БМ-13.

Задача 32 ск – двумя дивизиями (59 гв. сд и 279 сд), при поддержке артиллерийских и минометных полков корпусного и армейского подчинения, прорывать оборону противника на участке Верхнее – Тошковка, и к исходу первого дня операции выйти в район Богдановки для соединения с частями 34 гв. ск. Другие две дивизии корпуса (259 сд и 266 сд) имели ограниченные, в основном отвлекающие, задачи. Состав артиллерии корпуса приведен в таблице 3. Командовал 32 ск генерал-майор Жеребин Дмитрий Сергеевич. Он имел богатый штабной и полевой опыт работы в войсках.

59 гв. сд под командованием генерал-майора Карамышева Георгия Петровича насчитывала 6920 человек. При подготовке к операции дивизия получила пополнения в 1600 человек из «окруженцев», бывших пленных, осужденных и т. д. – командир дивизии был очень недоволен таким контингентом. Чтобы понять, насколько такое пополнение существенно влияло на боеспособность дивизии необходимо учесть, что почти все 1600 человек в основном попали в линейные стрелковые роты и стали так называемыми «активными штыками».

Таблица 3. Состав артиллерии дивизий 32-го стрелкового корпуса накануне наступления.

Артиллерийскую поддержку дивизии обеспечивал 127-й гвардейский артиллерийский полк (майор Тихонов Александр Васильевич – погиб 20 июля 1944 года), 1-й и 2-й дивизионы 312-го пушечного артиллерийского полка и 398-го гвардейский дивизион реактивных минометов – шесть установок БМ-13.

По плану штаба армии, дивизия силами 183 гв. сп (командир полка – подполковник Андрющенко Тимофей Федорович) оборонялась на широком фронте, а 176 гв. сп (командир полка – майор Ковалев Семен Филиппович) и 179 гв. сп (командир полка – майор Палиенко Платон Платонович) должна была наступать.

Вся противовоздушная оборона дивизии держалась на двух зенитных пулеметах и приданной батарее 1257-го зенитно-артиллерийского полка – 6 зенитных автоматов 37-мм.

Во втором эшелоне 59 гв. сд находилась 11 тбр под командованием подполковника Филиппенко Дмитрия Алексеевича. Бригада имела 1129 человек, 36 Т-34, 12 Т-70 и 2 бронемашины.

279 сд под командованием генерал-майора Потапенко Владимира Степановича, насчитывала 6290 человек, и по плану операции участвовала в наступлении всеми тремя полками:

1001 сп – подполковник Печерский Максим Семенович;

1005 сп – подполковник Русаков Николай Александрович;

1003 сп – майор Ленивый Василий Архипович.

Пехота поддерживалась огнем дивизионного 831-го артиллерийского полка (врио. командира полка – капитан Солдатенков Иван Степанович). Кроме того, дивизия была усилена следующими частями:

1312-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк – 20 орудий 76-мм;

312-й пушечный артиллерийский полк – 18 гаубиц 152-мм.;

62-й отдельный батальон ПТР – 70 ПТР.

С дивизией должен был действовать батальон 11 тбр.

259 сд под командованием полковника Власенко Алексея Митрофановича – оборонялась всеми полками на второстепенном направлении:

949 сп – подполковник Колядин Георгий Иванович;

944 сп – майор Кореньков Яков Терентьевич;

939 сп – майор Ренгач Петр Варфоломеевич.

Они поддерживались огнем дивизионного 801-го артиллерийского полка (майор Пасюков Иван Иванович – пропал без вести 11 сентября 1943 года). Дивизия находилась в обороне, но должна была действиями одного стрелкового батальона захватить и удержать высоту 194,6. Дивизию поддерживал 205-й минометный полк – 26 минометов 120-мм и 26 ПТР.

266 сд под командованием полковника Ребрикова Корнея Григорьевича оборонялась всеми своими полками:

1010 сп – подполковник Чухуа Илья Романович;

1006 сп – майор Летин Иван Иванович;

1008 сп – майор Мухомединов Фассах Мухамединович.

Она поддерживалась огнем дивизионного 832-го артиллерийского полка (подполковник Машинцов Арсений Никифорович). Дивизия должна была действиями одного батальона вести разведку в направлении населенного пункта Пришиб (не путать с населенным пунктом Пришиб в районе «Банновского» плацдарма в полосе 8 гв. А) и закрепиться на правом берегу реки Северский Донец. Дивизию поддерживал 534-го истребительно-противотанковый артиллерийский полк – 19 орудий 45-мм.

Таблица 4. Боевой и численный состав танковых и мотострелковых частей 3-й гвардейской армии накануне наступления

Таблица 5. Боевой состав артиллерии 3-й гвардейской армии накануне наступления.

Несмотря на кажущиеся значительными цифры, мы видим, что стволов равнозначных немецкой дивизионной полевой артиллерии (калибра 105-мм и 150-мм) в 34 гв. ск имелось всего 44 (калибра 122-мм), а в 32 ск – 39 (калибра 122-мм-152-мм). Напомню, что, в среднем, одна немецкая пехотная дивизия имела от 36 до 48 орудий калибра 105–150-мм. То есть для артподготовки, например, в полосе 32 ск, орудий крупнокалиберной артиллерии привлекалось меньше, чем имелось в обычной пехотной дивизии вермахта. И это при том, что противник, по воспоминаниям генерала Чуйкова Василия Ивановича, оборону на Северском Донце строил с марта – апреля 1943 года. Кроме того, местность, где предстояло вести бои, была холмистая и пересеченная, что свидетельствует о необходимости иметь большое количество крупнокалиберных стволов для навесной стрельбы, а не настильной, как было в реальности. Ситуация усугублялась еще и тем, что часть орудий крупных калибров имелась в составе дивизий, которые в наступлении не участвовали.

Стоит отметить, что 3 гв. А имела плацдарм на правом берегу реки Северский Донец в районе Привольного – его обороняли два полка 78 сд. Но никаких активных действий с этого плацдарма не планировалось – все боевые действия начинались с форсирования реки.

Таблица 6. Инженерное обеспечение частей 3-й гвардейской армии накануне наступления.

На 34 гв. ск приходился 220-й батальон инженерных заграждений, на 32 ск приходились 217-й и 219-й батальоны инженерных заграждений. Согласно данных разведки, в районе Белогоровки использовались противотанковые мины TMi 35 и противопехотные S. Mi. 35 и St.Mi. 43, а в районе Белой Горы немцы ставили в основном противотанковые мины TMi 42. Всего было выявлено 48 минных полей.

Немецкие части на «Лисичанском» плацдарме

Теперь посмотрим, что из себя представляли немецкие части противостоящие нашим войскам.

30-й армейский корпус состоял из трех дивизий. Им командовал генерал артиллерии Максимилиан Фреттер-Пико (Maximilian Fretter-Pico), ветеран компании против СССР с самого ее начала, когда он командовал 97 егерской дивизией в группе армий «Юг». Начальник штаба корпуса – полковник Иоахим Клаус (Joachim Clauss), начальник оперативного отдела – майор Герхард Раймпелл (Gerhard Reimpell).

На левом фланге корпуса оборонялась 387-я пехотная дивизия. Под удар частей 3 гв. А эта дивизия не попала. В центре боевых порядков 30-го армейского корпуса, на самом узком участке фронта, держала оборону 38-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Фридриха-Георга Эберхарда (Friedrich-Georg Eberhardt). Генерал Эберхард воевал еще со времени вторжения в Польшу и за успехи в боях, командуя 60-й моторизованной дивизией, был награжден Рыцарским крестом. Но, видимо, годы его блестящих успехов уже прошли, и после разгрома 38-й пехотной дивизии, в августе 1943 года, он был с должности снят и далее командовал только резервными и охранными дивизиями.

На левом фланге дивизии стоял 108-й гренадерский полк полковника Пауля фон Майера (Paul von Mayer), в его первом эшелоне на левом фланге – 3-й батальон, на участке у Серебрянки оборонялись 1-й и 2-й батальоны. Во втором эшелоне полка находились I./94 «туркестанский» батальон из бывших советских пленных и перебежчиков, а также 3-й батальон 525-го гренадерского полка соседней 387-й пехотной дивизии. В центре оборонялись батальоны 112-го гренадерского полка полковника Уливетлера (фамилия командира полка записана со слов немецкого военнопленного Гарри Райнбоота): 2-й, 1-й и 3-й батальоны (последний в полосе 62 пд).

Во втором эшелоне в резерве находились 138-й разведывательный и 138-й саперный батальоны, а также 138-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион. Кроме того, в дивизии было пять моторизованных «тревожных» рот. Батальоны и полки 38 пд поддерживала артиллерия дивизионного 138-го артиллерийского полка (восемь артиллерийских батарей).

Лимов Василий Степанович – командир 189-го гвардейского стрелкового полка 61-й гвардейской стрелковой дивизии

На правом фланге корпуса занимала оборону 62-я пехотная дивизия (13722 человек) под командованием генералмайора Хельмута Хоффмана (Helmuth Huffmann). Это был опытный артиллерист, который командовал двумя артиллерийскими соединениями на Восточном фронте, прежде чем принять 62 пд. Его артиллерийский опыт очень пригодился в оборонительных боях июля 1943 года. Сама 62-я пехотная дивизия была соединением, с первых дней воевавшим на Восточном фронте в составе 6-я армии. Чудом избежав разгрома под Сталинградом, она понесла не большие потери в боях с 1 февраля по 30 апреля 1943 года, но затем была пополнена. На левом фланге 62-й дивизии оборонялся 3-й батальон 112-го гренадерского полка, переданный ей из состава 38-й пехотной дивизии. Далее шли позиции 354-го гренадерского полка полковника Зигфрида фон Рековски (Siegfried von Rekowski), полк стоял как раз напротив «Привольненского» плацдарма: 3-й, 2-й и 1-й батальоны. На стык 1-го и 2-го батальонов были переброшены два взвода штурмовых орудий 232-го дивизиона – по две StuG.III в каждом, а также 162-й запасной полевой батальон.

Кононович Василий Константинович – командир 140-го гвардейского стрелкового полка 47-й гвардейской стрелковой дивизии

На правом фланге оборонялся 179-й гренадерский полк полковника Вильгельма Соммерлада (Dr. Wilhelm Sommerlad): 3-й (в Пролетарске) и 2-й (в Лисичанске) батальоны, 1-й батальон капитана Ноймана (Neumann) составлял резерв дивизии. Также в резерве находились 13-я рота пехотного вооружения обер-лейтенанта Леонарда Зборона (Leonhard Zboron – погиб 20 ноябре 1943 года), 14-я истребительно-противотанковая рота обер-лейтенанта Менгеле (Mengele) и 1-й артиллерийский дивизион 162-го артиллерийского полка капитана Херберт Франке (Herbert Franke). Передовые полки и батальоны дивизии поддерживались батареями 162-го артиллерийского полка подполковника де Ондарса (de Ondarza).

Во втором эшелоне дивизии располагались: 162-й саперный батальон, 162-й разведывательный и 162-й полевой запасной (капитана Вернера Менцеля (Werner Menzel)) батальоны и 162-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион. Кроме того, в дивизии было пять моторизованных «тревожных» рот.

Фактически, накануне советского наступления, штаб 62-й пехотной дивизии имел в подчинении 11 «сильных» батальонов, 95 стволов артиллерии, 18 средних установок реактивных минометов Nebelwerfer, 12 зениток 88-мм, 30 зениток 20-мм и три счетверенные зенитные установки 20-мм, также в подчинении было восемь исправных StuG. III из состава 3-й батареи 232-го дивизиона штурмовых орудий (командир батареи обер-лейтенант Карл Брокшмидт (Karl Brockschmidt). Кроме того, была сильнейшая противотанковая составляющая в виде 44 орудий Pak 38 и 30 Pak 40.

Кроме I./94 «туркестанского» батальона, в составе корпуса был аналогичный I./371 «туркестанский» батальон. Такие батальоны были созданы из советских военнопленных и перебежчиков, пожелавших служить немцам – по одному батальону для каждой дивизии 6 полевой армии, воевавшей зимой 1942–1943 годов в районе Сталинграда. Однако, 6-я армия погибла в Сталинградском котле, но ее «туркестанские» батальоны уцелели и теперь использовались немцами в южном секторе Восточного фронта. Впрочем, в немецких документах есть постоянные требования убрать эти части с передовой в виду «обратного перебегания» на сторону Красной армии – бывали и массовые переходы численностью до 13 человек за раз.

В подчинении штаба корпуса также была одна моторизованная «тревожная» рота, а также 1-я и 2-я батареи 232-го дивизиона штурмовых орудий (всего 24 StuG.III) – командир дивизиона капитан Готфрид Гейслер (Gottfried Geissler).

Также в резерве корпуса числились:

1-я рота тяжелого истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона «В» – 12 Pak43/41;

525-й гренадерский полк из состава 387 пехотной дивизии;

511-й полковой саперный штаб;

213-й саперный батальон;

2-я рота 387-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона;

1-я рота 138-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона;

3-й батальон 112-го гренадерского полка.

Артиллерия корпуса была представлена ArKo 110 – I./127 артиллерийский дивизион 75-мм пушек FK-16 (две батареи – семь орудий), 711-й тяжелый «моторизованный» артиллерийский дивизион 100-мм пушек (три батареи – 12 орудий), батарея 736-го артиллерийского дивизиона – две 210-мм мортиры. Кроме того, под командование ArKo 110 было 12 батарей 387 артиллерийского полка (39 орудий 75–105-мм).

Согласно немецким данным, 30-й армейский корпус для отражения советского удара имел в боевых порядках 387 пд – 43 дивизионных и корпусных орудия (21 на моторизованной тяге), в 38 пд – 30 (5 на моторизованной тяге) и в 62 пд – 70 (из них 25 на моторизованной тяге), всего 143 орудия 75–210-мм. Напомню, что две советские ударные группировки для артиллерийской подготовки имели в полосах 34 гв. ск и 32 ск имели 65 122-мм и 18 152-мм гаубиц.

Не было у советских ударных группировок преимущества и в танках. Против 58 Т-34 243 отп и 11 тбр немцы имели 33 StuG.III 232-го дивизиона штурмовых орудий, а затем перебросили до 10 StuG.III 209-го дивизиона соседней 6-й полевой армии (дивизион насчитывал 29 самоходок, командир дивизиона майор Руперт Грубер (Rupert Gruber). Кроме того, немцы имели большое количество противотанковых орудий в составе дивизий и отдельных подразделений 30-го армейского корпуса – только в боевых порядках 62-й пехотной дивизии находилось 44 Pak 38, 30 Pak 40 и 12 Pak 43/41. При этом нашим танкам необходимо было еще переправиться, разобраться на месте в обстановке, найти противника и его уничтожить, а немцы действовали на своей территории и имели все необходимые данные и подготовленные позиции. Стоит также отметить, что немецкая артиллерия работала по данным, полученным с аэростата наблюдения, который, к сожалению, так и не был сбит советской авиацией.

Соседом справа от 62 пд были позиции 335-й пехотной дивизии (13149 человек) 4-го армейского корпуса 6-й полевой армии. Учитывая, что 62-я и 335-я дивизии проводили совместные операции, стоит сказать и о ней. Дивизией командовал генерал-лейтенант Карл Каспер (Karl Casper), который был ветераном боев на Восточном фронте, и до назначения на 335 пд, командовал 118-м моторизованным полком 36-й моторизованной дивизии. В дивизии было три гренадерских полка и все необходимые по штату отдельные батальоны. К сожалению, установить численность всех участвующих в боях немецких дивизий не удалось, но некоторые данные имеются.

Напомню, что по документам, общая численность обеих советских ударных группировок 3 гв. А составляла 33544 человека. Но на самом деле, если исключить отсюда полки 78 сд (6395 человек), которая имела оборонительные задачи, а также два гвардейских стрелковых полка (183 гв. сп и 189 гв. сп – в общем около 2600 человек) которые не должны были участвовать в операции, имея задачу держать широкий фронт, то численность наступающих частей составит всего около 24500 чел.

Кроме того, на довольствии в 335 пд состояли 3350 военнослужащих, не относящихся к полевым частям вермахта.

Учитывая, что 38 пд была аналогична по составу 62 пд, думаю уместно будет ее численность также определить в 13000 чел. Несмотря на то, что в отличие от 38 пд и 62 пд, крайняя левая 387 пд была трехполковой ее численность мы также определим в 13000 по аналогии с такой же трехполковой 335 пд При чем исключить из подсчета 387-ю пехотную дивизию, аналогично советской 78 сд нельзя, так как наша дивизия точно никуда не наступала, а 387 пд не была связана боями, и могла действовать, как в полосе 333 пд, так и в полосе 38 пд.

Потапенко Владимир Степанович – командир 279-й стрелковой дивизии

Таким образом, 30-й армейский корпус имел в трех дивизиях около 40000 человек для отражения удара. Предположительно, еще около 10000 дают различные корпусные части и военнослужащие, не относящиеся к полевым частям вермахта. Итого, чтобы отразить удар 24500 человек советской 3 гв. А, генерал артиллерии Максимилиан Фреттер-Пико имел под своим началом до 50000. Забегая вперед, дополню, что удар 32-го советского стрелкового корпуса отражали и части соседней армии из подразделений 335-й пехотной дивизии (чью общую численность мы указали ранее), что еще более увеличивало численность обороняющихся и, естественно, уменьшало шансы советского командования на успех.

Интересно следующее – показаниями захваченных пленных было установлено, что даже немецкие солдаты в окопах знали о предстоящем советском наступлении за два дня до его начала, а штабы и высшие офицеры возможно еще и раньше, то есть ни о какой внезапности и речи идти не могло.